Ты уверен, что сможешь выдержать путь? - Найрани отстранилась и обеспокоенно посмотрела ему в глаза.
Мне, конечно, приятно, что ты за меня переживаешь, но я волнуюсь за Микана. Я оставил его там одного разбираться с Сатаром.
Давай сегодня перебьемся ягодами, а завтра посмотрим. В таком состоянии как сейчас ты ему вряд ли чем-то поможешь. Тебе нужно восстановить силы.
Я мог бы сходить поохотиться...
Нет. Ты еще слаб после ранения. Тебе бы еще полежать. И тебе нужна еще энергия.
Ладно, сдаюсь! Уговорила.
Чуть позже вечером они подкинули дров в костер, перекусили ягодами и поджарили на костре несколько грибов, которые Найрани нашла на другой стороне горы. Перед сном Найрани еще раз напитала Айгира энергией. Он лежал на спине и наслаждался ощущением энергии по телу. Она спокойно текла, унося остатки боли и слабости, наполняя силой, залечивая раны, закрывая энергетические бреши, образовавшиеся из-за ранения. Айгир смотрел на Найрани не отрываясь. Прикрытые глаза, чуть изогнутые стрелки ресниц. Она казалась легкой, как лесная фея, наполненная энергией места, в котором обитает. Как легко струится через нее сила! Где та зажатая, скованная девица, которую он притащил в Ару-Кечи? Как приятно лежать вот так, не считая времени, наслаждаясь ощущением женских ладошек на своей груди! Айгиру было немного совестно от того, что он не сказал ей, что и сам умеет лечить себя, но он не мог заставить себя отказаться от этих мгновений, когда они делили на двоих один поток энергии.
Он проснулся среди ночи. В пещере похолодало. Костер прогорел и теперь скалы неумолимо вытягивали тепло из влажного воздуха пещеры. Айгир встал с лежанки. Аккуратно, что не разбудить Найрани он пробрался к костру. Хвороста почти не осталось. Айгир взял нож и вышел из пещеры. Он хорошо видел в темноте. Дойдя до ручья, он скинул с себя одежду, зашел в бурлящую воду по колено и быстро ополоснулся. Очень хотелось смыть с себя остатки запекшейся крови. Штаны тоже были пропитаны ею сверху возле пояса. Она засохла и затвердела на ткани темно-бурой коркой. Не долго думая, Айгир намочил верх штанов и принялся активно тереть ткань. Через несколько минут, пятно поддалось и заметно посветлело. Айгир натянул на себя влажные штаны, надел рубашку и свою меховую безрукавку. Он заткнул за пояс нож и зашагал вдоль ручья. Осенняя ночь сразу показалась еще холоднее, и, чтоб согреться, Айгир создал связь с землей. Он бодро продвигался по камням и упавшим бревнам и одновременно напитывался энергией. Вскоре он набрел на упавшее дерево и набрал с него самых толстых веток, какие смог отломать. Потом он сгреб добытые дрова в охапку и пошел обратно к пещере.
В костре еле тлели угли. Найрани лежала на подстилке, сжавшись в комок. Айгир сложил ветки в костровище и раздул угли. Через несколько минут веселые огоньки заплясали на свежих дровах. Айгир лег на лежанку позади Найрани и притянул к себе. Она тут же проснулась. Он приобнял ее одной рукой за талию и уткнулся носом ей в волосы. Не прошло и пары минут, как его дыхание выровнялось. Уснул. Найрани согрелась быстро. Она лежала в мужских объятьях и боялась пошевелиться. Боялась, что он отпустит ее. Найрани провела ладонью вдоль предплечья его руки, погладила запястье и тыльную сторону его ладони и переплела свои пальцы с его. Его рука была тяжелой, но ее тяжесть не угнетала. Наоборот. Посягательства Сатара на близость вызывали отвращение. Когда к ней прикасался Вегран, она чувствовала неуверенность и скованность. Найрани сейчас поняла, что она никогда не хотела от Веграна по настоящему близких прикосновений. С Айгиром она чувствовала себя в безопасности. К нему хотелось прикасаться самой. Тепло мужского тела позади нее будоражило. И ей не хотелось отдаляться от него. Хотелось впитать его запах, чувствовать прикосновения всей кожей. Найрани долго не могла уснуть. Лежала, держалась за мужскую ладонь возле своего живота и думала. Думала о них.
Найрани проснулась утром от того, что ее рука, на которой она лежала, затекла и онемела. Найрани попыталась повернуться и вытащить из под себя не желающую слушаться конечность. Рука была как чужая. Найрани потихоньку перевернулась на спину. В освобожденной руке начал восстанавливаться нормальный кровоток и Найрани ощутила, как -будто тысячи невидимых иголок вонзились ей в кожу. Найрани чуть слышно простонала.
Что с тобой? - Айгир поднял голову.
Руку... отлежала... О-о-о!
Давай помогу, - Айгир принялся массировать ей руку, энергично растирая от кончиков пальцев до плеча.
У меня рука не двигается!!! Как же больно!
Давай я буду твоей рукой двигать! - Айгир подхватил ее вторую руку и стал читать какой-то детский стишок, жестикулируя ее руками. Постепенно стихли неприятные ощущения. Найрани смеялась, стараясь угадывать его движения и подыгрывать им. Они дурачились так еще долго. Щекотали друг друга, хватали друг друга за руки, смеялись. Найрани пыталась ущипнуть Айгира. Он уворачивался и отбивался. Она выбрасывала резко руки, стараясь ухватить его за плечо, руку, пыталась потянуть его за ухо. Но он всегда ловил ее руки, отпускал и снова ловил. Наконец Найрани удалось ущипнуть его за живот. Айгир притворно закатил глаза.
Ах ты, коварная! Я ранен! Я умираю! - он откинулся на спину, картинно заломив руки, и закрыл глаза.
Эй! Не шути так! Ты ведь и впрямь чуть не умер совсем недавно! - Найрани откинула его волосы, упавшие ему на лоб. Он поймал ее запястье, потом второе, соединил ее руки ладонями вместе.
А ты перестань щекотать меня! Ненавижу щекотку, - он повернулся к ней, удерживая ее руки.
Ничего не могу обещать, - сказала Найрани, покачав головой. - Это не я, это мои ручки!
Айгир вдруг поднес ее руки к своим губам, раскрыл их и поцеловал центр одной ладони, потом центр второй. Смех оборвался. Все веселье испарилось в один момент. Сердце словно сорвалось в галоп. Ее тело моментально отозвалось на эту нехитрую ласку и ее энергия расцвела в ее животе жарким огненным цветком. Ее руки соприкасались большими пальцами, ладони обхватывали его лицо. Айгир замер, уткнувшись носом ей в ладонь. Найрани отняла ладонь, погладила большим пальцем его губы и поцеловала его. Сама. Айгир опешил и разжал руки, которые до этого держали ее запястья. В следующий миг он подхватил ее и прижал к себе. Он уложил ее на спину. Айгир целовал ее жарко и требовательно. Найрани кожей ощущала его потребность в ней. Она обвила его шею руками, зарывшись пальцами в волосы. Ее тело, казалось, зажило самостоятельной жизнью. Оно льнуло к нему, выгибалось на встречу его призыву. И она наслаждалась вихрем новых ощущений, которые дарили ей его прикосновения. Как все таки это чудесно, чувствовать себя живой и настоящей. Именно сейчас это почему-то ощущалось как нельзя остро.
Айгир с трудом заставил себя оторваться от ее губ. Она издала протестующее «М-м-м» и потянула его обратно к себе.
Тебе лучше остановиться, иначе я возьму тебя прямо здесь.
Найрани смотрела на него затуманенным взглядом. Хотела бы она продолжения? О, да! Хотела.
Я очень хочу тебя. Хочу, чтоб ты стала моей. Хочу заботиться о тебе, защищать тебя. Теперь решение за тобой. Сделай свой выбор.
Айгир поднялся и подал ей руку.
Вставай. Нам пора собираться в деревню.
Найрани ничего не ответила. Она еще не пришла в себя. В промежности ныло и хотелось сжать посильнее бедра. Айгир помог ей подняться.
Они быстро собрались. Выбросили из пещеры ветки, служившие им постелью. Айгир забрал нож и огниво, Найрани сходила в рощицу, из которой она брала ветки для подстилки и залечила деревья. Она нарастила кору, чтоб закрылись срезы, оставшиеся от веток, напитала деревья, помогла пустить новые ветви и поблагодарила деревья. Когда она вернулась, Айгир стоял на краю утеса, а за его спиной разминал огромные крылья большой желтый ящер. Айгир посадил Найрани позади себя, приказав ей держаться покрепче. Ящер взмахнул крыльями и взмыл ввысь. Найрани цеплялась за Айгира как утопающий за соломинку. Она обхватила его за пояс руками и вжала в плечи голову.
Полегче! Ты так сломаешь мне ребра! - усмехнулся Айгир.
Но Найрани не готова была сейчас воспринимать подколки. Она воспринимала лишь расстояние до земли и единственное стабильное ощущение — сильное тело под ее руками. Позади нее мерно поднимались и опускались кожистые крылья, под ней мерно покачивалась спина зверя, покрытая гладкими желтыми чешуйками. Они летели недолго. Вскоре большая рептилия, мягко спружинив, приземлилась возле домика Найрани. Откуда-то разу же возникли Ула и Яра. Они на перебой причитали, плакали, обнимали Найрани и Айгира. Найрани тоже плакала и обнимала их в ответ. Когда женщины немного успокоились, они рассказали, что когда Айгир и Микан ушли искать Сатара и Найрани, Ула и Яра рассказали все Дараману. Он отправил на поиски всех охотников. Микана нашли накануне вечером, привязанным на берегу к дереву собственной веревкой.
Первым делом Айгир и Найрани навестили Микана, который приходил в себя в своем доме. Микан отказался от того, чтоб ему ускорили выздоровление, и искренне порадовался потеплению в отношениях между ними. И теперь он с легкой грустью смотрел, как улыбающийся Айгир взял за руку смутившуюся Найрани и они ушли вместе.
Следующие три недели прошли для Найрани как во сне. Они были наполнены радостью, нежностью, легкими касаниями, долгими совместными прогулками в горах, играми, совместными энергетическими практиками. Найрани порхала по деревне как бабочка, плыла на волнах воодушевления, радовалась, мечтала, рисовала в воображении радужные картинки своего будущего, в которых все чаще рядом с собой она видела Айгира. Яра была в восторге. Она засыпала Найрани вопросами о том, переедет ли она жить к ним с братом в домик, или Айгир будет строить отдельный, когда будет обряд их соединения, было ли у Найрани с ее братом ну... то самое... Найрани краснела и отмахивалась от вопросов. А Яра продолжала фантазировать о том, какой замечательной она будет тетушкой, и в какое платье нарядить Найрани на обряд. Ула тоже радовалась. Дараман, глядя на них, улыбался с видом: «Я же знал, что так и будет». Благодаря Найрани Айгир стал чаще общаться с Миканом и Нирсом и вскоре тройка молодых охотников стала почти неразлучной.
Айгир каждый день катал Найрани на ящере и показывал ей горы. Сначала Найрани побаивалась, но вскоре привыкла и начала получать удовольствие от полета. Она сидела на ящере впереди Айгира в кольце его рук. Иногда ящер плавно парил в небе, описывая широкие круги над горами. А иногда лавировал между горами, выписывая невероятные фигуры. И тогда Найрани визжала от смеси страха и восторга. Встречный поток трепал ей волосы. Сердце ухало в груди на каждом крутом вираже. А потом они сидели где-нибудь на горном склоне или у какого-нибудь ручья и разговаривали, узнавали друг друга. Найрани рассказывала о своем детстве, об отце, о матери, о подругах. Айгир смотрел на нее и чувствовал любовь и тоску, наполнявшую Найрани. Она словно отдалялась в такие моменты, уплывая на волнах воспоминаний к милым ее сердцу людям. Но затем она стряхивала с себя хандру и перед ним снова оказывалась близкая и знакомая ему Найрани, смотрящая на него с нежностью в ясных карих глазах.
Айгир тоже поведал ей свою историю. Найрани очень сочувствовала ему и Яре, потерявшим родителей в раннем детстве. Айгиру было тринадцать лет, Яре было три года, когда они оказались оторванными от родительского гнезда в чужих горах. Айгир рассказал, что тогда они с Ярой бродили в горах все лето, прятались в пещерах и на деревьях. Он рассказал, как строил шалаши и охотился для сестры. Поскольку опыта охоты у него было немного, частенько они с Ярой помногу дней перебивались ягодами и грибами. Найрани казалось, что она сама чувствует на своей коже когти горной пумы, которая пыталась достать детей спрятавшихся между камнями. Именно эта желтая кошка оставила на шее Айгира эти длинные шрамы, когда Айгир закрывал собой маленькую сестру. Пума караулила их возле тех камней почти два дня. А потом двоих детей в обветшалой одежде нашел один из охотников Ару-Кечи. Так Айгир и Найрани стали жить здесь. Найрани одновременно жалела его и восхищалась.
В один из дней они сидели после прогулки у костра на берегу реки. Айгир подтащил к огню ствол упавшего дерева и получилась импровизированная скамья, на которой и устроилась парочка, вытянув к огню ноги. Найрани сидела, прислонившись плечом к Айгиру и ковыряла кончиком ботинка головешку, выпавшую из костра.
Найрани!
М-м-м?
Расскажи мне о нем.
О ком?
О твоем нареченном.
А почему ты спрашиваешь?
Интересно...
Ну-у-у... Он очень уважаемый человек в нашей деревне, - Найрани замолчала. Головешка укатилась за пределы досягаемости ее ботинка.
Он тебе нравился?
Думаю, да.
Ты думаешь?
Он красивый, состоятельный и любит меня, - Найрани зажала ладони между коленками и смотрела на огонь.
А ты?
Я тоже частенько задавала себе этот вопрос. Любила ли я его... - Найрани пожала плечами.
И что, ты разобралась? - Айгир сцепил пальцы рук.
Понимаешь, мне было очень приятно его внимание. Мы ведь с отцом тоже пришлые в той деревне. Отец там заслужил уважение. А я чувствовала себя немного чужой. Мальчишки дразнили меня из-за цвета моих волос и роста. Обзывали меня метлой. Да и я их сторонилась, боясь выдать свою магию. А когда Вегран обратил на меня внимание, я подумала, что вот теперь-то я стану для этих людей своей. Мне завидовали все незамужние девушки в деревне. Я мечтала о своем доме, об уважении и почете. Я мечтала быть хорошей женой и матерью.
Так все таки, что ты к нему чувствовала?
Я не знаю... Когда мои влюбленные подруги рассказывали, как они жаждут встреч с любимыми, как им хорошо в объятьях их женихов, я им завидовала. Вегран был мне приятен, но когда он меня обнимал, я не чувствовала ни пламени в груди, как описывали девочки, ни дрожи в ногах. Но я считала, что почувствовала бы все это позже, когда мы бы по-настоящему соединились. А сейчас понимаю, что этого бы никогда не произошло.
Он целовал тебя?
Да...
И как? Тебе понравилось?
Что за вопросы? Ты что, ревнуешь?
Ответь на вопрос, как это было с ним?
Ну... От него приятно пахло.
И все?
Ну, да, тогда было приятно.
А со мной? - в вопросе прозвучала надежда. Найрани подняла глаза. В них светилась нежность и еще что-то, чего Айгир не мог распознать и он утонул в них. Найрани улыбнулась.
С тобой было все по-другому, - Найрани продолжала гладить его взглядом. Айгир сглотнул.
Что, так ужасно?
Перестань, - Найрани пихнула его в плечо. - Ты же сам знаешь!
Знаю что? Понятия не имею о чем ты, - Айгир подхватил ее и посадил себе на колени. Лицо Найрани оказалось на одном уровне с его. Найрани смотрела прямо в его глаза и ей казалось, что она видит в них его душу. Он открылся ей полностью, позволил читать в его глазах все его чувства. И Найрани с изумлением поняла, что именно так выглядит человек, который истинно любит. Она видела эту любовь в его глазах, такую теплую, безусловную и принимающую. И где-то в сущности Найрани что-то переключилось, встало на правильное место. Найрани поняла, что где бы она ни была, она связана с этим человеком до конца жизни.
Мне, конечно, приятно, что ты за меня переживаешь, но я волнуюсь за Микана. Я оставил его там одного разбираться с Сатаром.
Давай сегодня перебьемся ягодами, а завтра посмотрим. В таком состоянии как сейчас ты ему вряд ли чем-то поможешь. Тебе нужно восстановить силы.
Я мог бы сходить поохотиться...
Нет. Ты еще слаб после ранения. Тебе бы еще полежать. И тебе нужна еще энергия.
Ладно, сдаюсь! Уговорила.
Чуть позже вечером они подкинули дров в костер, перекусили ягодами и поджарили на костре несколько грибов, которые Найрани нашла на другой стороне горы. Перед сном Найрани еще раз напитала Айгира энергией. Он лежал на спине и наслаждался ощущением энергии по телу. Она спокойно текла, унося остатки боли и слабости, наполняя силой, залечивая раны, закрывая энергетические бреши, образовавшиеся из-за ранения. Айгир смотрел на Найрани не отрываясь. Прикрытые глаза, чуть изогнутые стрелки ресниц. Она казалась легкой, как лесная фея, наполненная энергией места, в котором обитает. Как легко струится через нее сила! Где та зажатая, скованная девица, которую он притащил в Ару-Кечи? Как приятно лежать вот так, не считая времени, наслаждаясь ощущением женских ладошек на своей груди! Айгиру было немного совестно от того, что он не сказал ей, что и сам умеет лечить себя, но он не мог заставить себя отказаться от этих мгновений, когда они делили на двоих один поток энергии.
Он проснулся среди ночи. В пещере похолодало. Костер прогорел и теперь скалы неумолимо вытягивали тепло из влажного воздуха пещеры. Айгир встал с лежанки. Аккуратно, что не разбудить Найрани он пробрался к костру. Хвороста почти не осталось. Айгир взял нож и вышел из пещеры. Он хорошо видел в темноте. Дойдя до ручья, он скинул с себя одежду, зашел в бурлящую воду по колено и быстро ополоснулся. Очень хотелось смыть с себя остатки запекшейся крови. Штаны тоже были пропитаны ею сверху возле пояса. Она засохла и затвердела на ткани темно-бурой коркой. Не долго думая, Айгир намочил верх штанов и принялся активно тереть ткань. Через несколько минут, пятно поддалось и заметно посветлело. Айгир натянул на себя влажные штаны, надел рубашку и свою меховую безрукавку. Он заткнул за пояс нож и зашагал вдоль ручья. Осенняя ночь сразу показалась еще холоднее, и, чтоб согреться, Айгир создал связь с землей. Он бодро продвигался по камням и упавшим бревнам и одновременно напитывался энергией. Вскоре он набрел на упавшее дерево и набрал с него самых толстых веток, какие смог отломать. Потом он сгреб добытые дрова в охапку и пошел обратно к пещере.
В костре еле тлели угли. Найрани лежала на подстилке, сжавшись в комок. Айгир сложил ветки в костровище и раздул угли. Через несколько минут веселые огоньки заплясали на свежих дровах. Айгир лег на лежанку позади Найрани и притянул к себе. Она тут же проснулась. Он приобнял ее одной рукой за талию и уткнулся носом ей в волосы. Не прошло и пары минут, как его дыхание выровнялось. Уснул. Найрани согрелась быстро. Она лежала в мужских объятьях и боялась пошевелиться. Боялась, что он отпустит ее. Найрани провела ладонью вдоль предплечья его руки, погладила запястье и тыльную сторону его ладони и переплела свои пальцы с его. Его рука была тяжелой, но ее тяжесть не угнетала. Наоборот. Посягательства Сатара на близость вызывали отвращение. Когда к ней прикасался Вегран, она чувствовала неуверенность и скованность. Найрани сейчас поняла, что она никогда не хотела от Веграна по настоящему близких прикосновений. С Айгиром она чувствовала себя в безопасности. К нему хотелось прикасаться самой. Тепло мужского тела позади нее будоражило. И ей не хотелось отдаляться от него. Хотелось впитать его запах, чувствовать прикосновения всей кожей. Найрани долго не могла уснуть. Лежала, держалась за мужскую ладонь возле своего живота и думала. Думала о них.
Найрани проснулась утром от того, что ее рука, на которой она лежала, затекла и онемела. Найрани попыталась повернуться и вытащить из под себя не желающую слушаться конечность. Рука была как чужая. Найрани потихоньку перевернулась на спину. В освобожденной руке начал восстанавливаться нормальный кровоток и Найрани ощутила, как -будто тысячи невидимых иголок вонзились ей в кожу. Найрани чуть слышно простонала.
Что с тобой? - Айгир поднял голову.
Руку... отлежала... О-о-о!
Давай помогу, - Айгир принялся массировать ей руку, энергично растирая от кончиков пальцев до плеча.
У меня рука не двигается!!! Как же больно!
Давай я буду твоей рукой двигать! - Айгир подхватил ее вторую руку и стал читать какой-то детский стишок, жестикулируя ее руками. Постепенно стихли неприятные ощущения. Найрани смеялась, стараясь угадывать его движения и подыгрывать им. Они дурачились так еще долго. Щекотали друг друга, хватали друг друга за руки, смеялись. Найрани пыталась ущипнуть Айгира. Он уворачивался и отбивался. Она выбрасывала резко руки, стараясь ухватить его за плечо, руку, пыталась потянуть его за ухо. Но он всегда ловил ее руки, отпускал и снова ловил. Наконец Найрани удалось ущипнуть его за живот. Айгир притворно закатил глаза.
Ах ты, коварная! Я ранен! Я умираю! - он откинулся на спину, картинно заломив руки, и закрыл глаза.
Эй! Не шути так! Ты ведь и впрямь чуть не умер совсем недавно! - Найрани откинула его волосы, упавшие ему на лоб. Он поймал ее запястье, потом второе, соединил ее руки ладонями вместе.
А ты перестань щекотать меня! Ненавижу щекотку, - он повернулся к ней, удерживая ее руки.
Ничего не могу обещать, - сказала Найрани, покачав головой. - Это не я, это мои ручки!
Айгир вдруг поднес ее руки к своим губам, раскрыл их и поцеловал центр одной ладони, потом центр второй. Смех оборвался. Все веселье испарилось в один момент. Сердце словно сорвалось в галоп. Ее тело моментально отозвалось на эту нехитрую ласку и ее энергия расцвела в ее животе жарким огненным цветком. Ее руки соприкасались большими пальцами, ладони обхватывали его лицо. Айгир замер, уткнувшись носом ей в ладонь. Найрани отняла ладонь, погладила большим пальцем его губы и поцеловала его. Сама. Айгир опешил и разжал руки, которые до этого держали ее запястья. В следующий миг он подхватил ее и прижал к себе. Он уложил ее на спину. Айгир целовал ее жарко и требовательно. Найрани кожей ощущала его потребность в ней. Она обвила его шею руками, зарывшись пальцами в волосы. Ее тело, казалось, зажило самостоятельной жизнью. Оно льнуло к нему, выгибалось на встречу его призыву. И она наслаждалась вихрем новых ощущений, которые дарили ей его прикосновения. Как все таки это чудесно, чувствовать себя живой и настоящей. Именно сейчас это почему-то ощущалось как нельзя остро.
Айгир с трудом заставил себя оторваться от ее губ. Она издала протестующее «М-м-м» и потянула его обратно к себе.
Тебе лучше остановиться, иначе я возьму тебя прямо здесь.
Найрани смотрела на него затуманенным взглядом. Хотела бы она продолжения? О, да! Хотела.
Я очень хочу тебя. Хочу, чтоб ты стала моей. Хочу заботиться о тебе, защищать тебя. Теперь решение за тобой. Сделай свой выбор.
Айгир поднялся и подал ей руку.
Вставай. Нам пора собираться в деревню.
Найрани ничего не ответила. Она еще не пришла в себя. В промежности ныло и хотелось сжать посильнее бедра. Айгир помог ей подняться.
Они быстро собрались. Выбросили из пещеры ветки, служившие им постелью. Айгир забрал нож и огниво, Найрани сходила в рощицу, из которой она брала ветки для подстилки и залечила деревья. Она нарастила кору, чтоб закрылись срезы, оставшиеся от веток, напитала деревья, помогла пустить новые ветви и поблагодарила деревья. Когда она вернулась, Айгир стоял на краю утеса, а за его спиной разминал огромные крылья большой желтый ящер. Айгир посадил Найрани позади себя, приказав ей держаться покрепче. Ящер взмахнул крыльями и взмыл ввысь. Найрани цеплялась за Айгира как утопающий за соломинку. Она обхватила его за пояс руками и вжала в плечи голову.
Полегче! Ты так сломаешь мне ребра! - усмехнулся Айгир.
Но Найрани не готова была сейчас воспринимать подколки. Она воспринимала лишь расстояние до земли и единственное стабильное ощущение — сильное тело под ее руками. Позади нее мерно поднимались и опускались кожистые крылья, под ней мерно покачивалась спина зверя, покрытая гладкими желтыми чешуйками. Они летели недолго. Вскоре большая рептилия, мягко спружинив, приземлилась возле домика Найрани. Откуда-то разу же возникли Ула и Яра. Они на перебой причитали, плакали, обнимали Найрани и Айгира. Найрани тоже плакала и обнимала их в ответ. Когда женщины немного успокоились, они рассказали, что когда Айгир и Микан ушли искать Сатара и Найрани, Ула и Яра рассказали все Дараману. Он отправил на поиски всех охотников. Микана нашли накануне вечером, привязанным на берегу к дереву собственной веревкой.
Первым делом Айгир и Найрани навестили Микана, который приходил в себя в своем доме. Микан отказался от того, чтоб ему ускорили выздоровление, и искренне порадовался потеплению в отношениях между ними. И теперь он с легкой грустью смотрел, как улыбающийся Айгир взял за руку смутившуюся Найрани и они ушли вместе.
Следующие три недели прошли для Найрани как во сне. Они были наполнены радостью, нежностью, легкими касаниями, долгими совместными прогулками в горах, играми, совместными энергетическими практиками. Найрани порхала по деревне как бабочка, плыла на волнах воодушевления, радовалась, мечтала, рисовала в воображении радужные картинки своего будущего, в которых все чаще рядом с собой она видела Айгира. Яра была в восторге. Она засыпала Найрани вопросами о том, переедет ли она жить к ним с братом в домик, или Айгир будет строить отдельный, когда будет обряд их соединения, было ли у Найрани с ее братом ну... то самое... Найрани краснела и отмахивалась от вопросов. А Яра продолжала фантазировать о том, какой замечательной она будет тетушкой, и в какое платье нарядить Найрани на обряд. Ула тоже радовалась. Дараман, глядя на них, улыбался с видом: «Я же знал, что так и будет». Благодаря Найрани Айгир стал чаще общаться с Миканом и Нирсом и вскоре тройка молодых охотников стала почти неразлучной.
Айгир каждый день катал Найрани на ящере и показывал ей горы. Сначала Найрани побаивалась, но вскоре привыкла и начала получать удовольствие от полета. Она сидела на ящере впереди Айгира в кольце его рук. Иногда ящер плавно парил в небе, описывая широкие круги над горами. А иногда лавировал между горами, выписывая невероятные фигуры. И тогда Найрани визжала от смеси страха и восторга. Встречный поток трепал ей волосы. Сердце ухало в груди на каждом крутом вираже. А потом они сидели где-нибудь на горном склоне или у какого-нибудь ручья и разговаривали, узнавали друг друга. Найрани рассказывала о своем детстве, об отце, о матери, о подругах. Айгир смотрел на нее и чувствовал любовь и тоску, наполнявшую Найрани. Она словно отдалялась в такие моменты, уплывая на волнах воспоминаний к милым ее сердцу людям. Но затем она стряхивала с себя хандру и перед ним снова оказывалась близкая и знакомая ему Найрани, смотрящая на него с нежностью в ясных карих глазах.
Айгир тоже поведал ей свою историю. Найрани очень сочувствовала ему и Яре, потерявшим родителей в раннем детстве. Айгиру было тринадцать лет, Яре было три года, когда они оказались оторванными от родительского гнезда в чужих горах. Айгир рассказал, что тогда они с Ярой бродили в горах все лето, прятались в пещерах и на деревьях. Он рассказал, как строил шалаши и охотился для сестры. Поскольку опыта охоты у него было немного, частенько они с Ярой помногу дней перебивались ягодами и грибами. Найрани казалось, что она сама чувствует на своей коже когти горной пумы, которая пыталась достать детей спрятавшихся между камнями. Именно эта желтая кошка оставила на шее Айгира эти длинные шрамы, когда Айгир закрывал собой маленькую сестру. Пума караулила их возле тех камней почти два дня. А потом двоих детей в обветшалой одежде нашел один из охотников Ару-Кечи. Так Айгир и Найрани стали жить здесь. Найрани одновременно жалела его и восхищалась.
В один из дней они сидели после прогулки у костра на берегу реки. Айгир подтащил к огню ствол упавшего дерева и получилась импровизированная скамья, на которой и устроилась парочка, вытянув к огню ноги. Найрани сидела, прислонившись плечом к Айгиру и ковыряла кончиком ботинка головешку, выпавшую из костра.
Найрани!
М-м-м?
Расскажи мне о нем.
О ком?
О твоем нареченном.
А почему ты спрашиваешь?
Интересно...
Ну-у-у... Он очень уважаемый человек в нашей деревне, - Найрани замолчала. Головешка укатилась за пределы досягаемости ее ботинка.
Он тебе нравился?
Думаю, да.
Ты думаешь?
Он красивый, состоятельный и любит меня, - Найрани зажала ладони между коленками и смотрела на огонь.
А ты?
Я тоже частенько задавала себе этот вопрос. Любила ли я его... - Найрани пожала плечами.
И что, ты разобралась? - Айгир сцепил пальцы рук.
Понимаешь, мне было очень приятно его внимание. Мы ведь с отцом тоже пришлые в той деревне. Отец там заслужил уважение. А я чувствовала себя немного чужой. Мальчишки дразнили меня из-за цвета моих волос и роста. Обзывали меня метлой. Да и я их сторонилась, боясь выдать свою магию. А когда Вегран обратил на меня внимание, я подумала, что вот теперь-то я стану для этих людей своей. Мне завидовали все незамужние девушки в деревне. Я мечтала о своем доме, об уважении и почете. Я мечтала быть хорошей женой и матерью.
Так все таки, что ты к нему чувствовала?
Я не знаю... Когда мои влюбленные подруги рассказывали, как они жаждут встреч с любимыми, как им хорошо в объятьях их женихов, я им завидовала. Вегран был мне приятен, но когда он меня обнимал, я не чувствовала ни пламени в груди, как описывали девочки, ни дрожи в ногах. Но я считала, что почувствовала бы все это позже, когда мы бы по-настоящему соединились. А сейчас понимаю, что этого бы никогда не произошло.
Он целовал тебя?
Да...
И как? Тебе понравилось?
Что за вопросы? Ты что, ревнуешь?
Ответь на вопрос, как это было с ним?
Ну... От него приятно пахло.
И все?
Ну, да, тогда было приятно.
А со мной? - в вопросе прозвучала надежда. Найрани подняла глаза. В них светилась нежность и еще что-то, чего Айгир не мог распознать и он утонул в них. Найрани улыбнулась.
С тобой было все по-другому, - Найрани продолжала гладить его взглядом. Айгир сглотнул.
Что, так ужасно?
Перестань, - Найрани пихнула его в плечо. - Ты же сам знаешь!
Знаю что? Понятия не имею о чем ты, - Айгир подхватил ее и посадил себе на колени. Лицо Найрани оказалось на одном уровне с его. Найрани смотрела прямо в его глаза и ей казалось, что она видит в них его душу. Он открылся ей полностью, позволил читать в его глазах все его чувства. И Найрани с изумлением поняла, что именно так выглядит человек, который истинно любит. Она видела эту любовь в его глазах, такую теплую, безусловную и принимающую. И где-то в сущности Найрани что-то переключилось, встало на правильное место. Найрани поняла, что где бы она ни была, она связана с этим человеком до конца жизни.
