Лепестки на волнах (новая редакция)

17.03.2021, 10:23 Автор: Nunziata

Закрыть настройки

Показано 9 из 10 страниц

1 2 ... 7 8 9 10


***


       
       Спустившись в капитанскую каюту, Арабелла неторопливо прошлась по ней. Она помнила! И этот корабль, и предметы, находящиеся здесь. Она дотронулась до полированного стола, спинки стоящего возле него кресла...
       
       Вместе с упоением свободой и радостью встречи с мужем и возвращения памяти на нее вдруг навалилась необоримая усталость.
       
       Бой продолжался. С палубы доносились громкие голоса и топот ног, то ближе, то дальше грохотали пушки. В большие окна можно было прекрасно видеть «Санто Ниньо», преследующий их. Но волноваться по этому поводу сил уже не осталось.
       
       «Слишком много всего случилось...»
       
       Арабелла обессилено опустилась на застеленный одеялом широкий рундук. Звуки боя отдалились, и глубокий сон ласковой волной подхватил ее.
       
       Так ее и застал Блад, который спустился в каюту, после того как опасность миновала, и он закончил оказывать помощь раненым корсарам Волверстона.
       
       – Арабелла, – негромко позвал он, но она не проснулась.
       
       Она лежала на боку, подложив обе руки под щеку, ее губы были полуоткрыты. Питер почти не верил в свое счастье, в то, что Арабелла жива, и любовался ею, слушая ее ровное дыхание. При мысли, что он мог навсегда потерять жену, на него вновь нахлынул леденящий ужас... Он присел рядом с Арабеллой и осторожно потянул шнуровку ее платья, желая дать ей возможность дышать свободнее. Она почувствовала его прикосновения, и ее веки дрогнули. В первый момент Бладу почудилось, что жена не узнает его, потому что Арабелла недоуменно, даже испуганно взглянула на него. Но тут же она сонно улыбнулась и прошептала:
       
       – Питер... это ты... бой...закончился?
       
       – Мы оставили дона Эстебана латать пробоины. Не тревожься.
       
       – Хорошо... я так хочу спать...
       
       – Спи, душа моя. Я побуду здесь. Только давай освободим тебя от этого ужасного корсета.
       
       ...Арабелла заснула сразу. Блад еще долго вглядывался в ее лицо, а затем тоже задремал, сидя в кресле. Когда он проснулся, огромная луна заливала каюту серебряным светом. Арабелла все еще спала, и в лунных лучах ее кожа казалась прозрачной. За время плена она очень похудела. Она сказала ему, что была больна, подтвердив тем самым возникшие после прочтения ее письма догадки. Гнев всколыхнулся в нем. Сейчас он сожалел том, что послушался ее и не прикончил де Эспиносу. И подумав об испанце, он понял, что подспудно не давало ему покоя.
       
       «Мi chiquitina! Черт тебя дери, дон Мигель! Мi chiquitina!»
       


       Глава 14. Ссора


       
       
       Арабелла проснулась и несколько минут лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к себе. Она была на корабле, об этом свидетельствовали поскрипывание и легкая качка. Долетали отдаленные команды. На миг молодая женщина испугалась того, что на самом деле она находится на «Санто-Доминго», а освобождение – и Питер! – ей приснились.
       
       «Какая же я глупая! Конечно, я на корабле, только это «Феникс». И Питер здесь!»
       
       Звенящее ощущение счастья наполнило ее. Арабелла улыбнулась и открыла глаза. Она была одна в капитанской каюте. Не то чтобы она ожидала, что муж будет ждать ее пробуждения, но...
       
       «Разве у капитана корабля мало хлопот? К тому же был бой и есть раненые. Питеру надо позаботиться и о них».
       
       Упрекнув себя за неблагодарность, Арабелла потянула со спинки кресла свое многострадальное платье. Она вспомнила о руках мужа, бережно касавшихся ее ночью, когда он раздевал ее, и в груди стало тепло.
       
       За эти недели она привыкла обходиться без горничной, но c одеванием все еще приходилось повозиться. Как она пустилась в путешествие одна? Хотя нет, с ней была горничная, девушка-мулатка по имени Джин. Последние события до сих пор не полностью восстановились в ее памяти, и Арабелла не помнила крушение «Пегаса». Что же стало с Джин? Наверняка, девушка погибла, ведь больше на корабле никого не обнаружили… Затем Арабелла мысленно вернулась к событиям вчерашнего дня.
       
       Дон Мигель де Эспиноса. Неужели в своей ненависти к Питеру Бладу он мог зайти так далеко, что передал бы его жену для церковного суда как ведьму? Впрочем, теперь, когда прошлое вернулось к ней, Арабелла понимала, что он был способен сделать это. Она помнила и отчаянный бой «Ройял Мэри», и крики цеплявшихся за обломки корабля матросов. И жестокую усмешку, кривившую губы победителя, адмирала де Эспиносы.
       
       Наоборот — сейчас Арабелле трудно было поверить в пусть снисходительную, но галантность, проявленную испанцем в последние дни ее плена. Питер тоже серьезно воспринял угрозу дона Мигеля, раз решил сдаться ему. Что же побудило ее вмешаться и остановить поединок? Сбылось вырвавшееся у де Эспиносы пожелание, и она перестала видеть в нем врага? И поступила бы она так же, если бы память не сыграла с ней злую шутку? Арабелла не знала ответа.
       
       Как бы то ни было, она не могла не думать о двух мальчиках, семи и девяти лет, давным давно игравших с пращей возле старинной церкви. Одному из них спустя годы уже пришлось принять смерть от руки Питера.
       
       История с доном Диего тяжелым грузом лежала у нее на сердце, и омрачала радость подобно грозовой туче, закрывшей солнце. Проявив милосердие к тяжелораненому противнику, Питер будто бы доказал ей, что является тем человеком, которого она любит, может любить...
       
       Арабелла сокрушенно покачала головой: она обязательно поговорит с мужем, вот только нужно благополучно вернуться домой. Но... Не слишком ли многого она потребовала от него? Его жизнь висела на волоске, вряд ли дон Мигель собирался мирно предаваться воспоминаниям в компании своего заклятого врага. С другой стороны – дон Мигель остался в живых и отдал приказ не трогать их. Не будь там еще и дона Эстебана, все бы могло обойтись без дальнейшего кровопролития. Испанцы не посмели бы пойти против воли своего адмирала.
       
       Ее вновь опалило стыдом: как она могла столь опрометчиво принять в тот вечер приглашение де Эспиносы, тем более – задержаться в его каюте?! Ведь она оказалась в шаге от измены Питеру!
       
       Негромкий стук в дверь вывел ее из задумчивости. Послышался голос Бена:
       
       – Миссис Блад, вы изволили подняться?
       
       – Входи, Бен.
       
       Дверь приоткрылась, в каюту заглянул стюард:
       
       – Желаете ли вы завтракать?
       
       - Пожалуй... - рассеянно ответила Арабелла.
       
       - Сейчас я принесу вам завтрак, - поклонившись, Бен осторожно прикрыл дверь.
       
       Вскоре он появился с большим подносом в руках, накрытым белоснежной салфеткой. Стюард поставил его на столик и сдернул салфетку. Арабелла подошла ближе. Завтрак, учитывая стесненные условия корабля, был превосходен: золотистые гренки, масло и мед. В центре стояли кувшинчик с водой и чашка с дымящимся шоколадом. Арабелла грустно улыбнулась: и муж, и дон Мигель, точно сговорившись, оба потчевали ее этим напитком.
       
       – А мой супруг? – она указала рукой на обильную трапезу. – Разве он не присоединится ко мне?
       
       Бен смущенно моргнул:
       
       – Время завтрака уже прошло. Его превосходительство счел, что вы слишком утомлены, чтобы присутствовать в ратс-камере, и распорядился не тревожить вас.
       
       – Его превосходительство, вероятно, очень занят сейчас?
       
       – Я видел его на палубе, когда шел сюда, – Бен стоял возле нее, ожидая дальнейших приказаний.
       
       – Я поняла. Ступай, Бен.
       
       Оставшись одна, она повертела в руках горячую чашку и поставила ее на место. Есть не хотелось совершенно, и Арабелла выпила немного воды. Ей пришло на ум невольное сравнение с пребыванием на «Санто-Доминго», где она также проводила большую часть времени в одиночестве. Какой вздор! Она постаралась выкинуть из головы неуместные мысли и быстрым шагом направилась к дверям.
       
       
       

***


       
       
       День был пасмурный, порывами налетал холодный ветер и на волнах кое-где виднелись пенные гребни.
       
       Арабелла сразу заметила стоявшего на юте Питера. Рядом были уже знакомые ей одноглазый гигант Волверстон, штурман Питт, Хейтон и капитан Дайк, владелец шхуны под названием «Морская Звезда», которая, оказывается, сопровождала «Феникс». Арабелла уже видела их однажды на корабле, носящем ее имя, и после – в Порт-Ройяле. Люди капитана Блада, пираты, которых он не так давно вел на абордаж и которые вчера рисковали своими жизнями ради него. До нее долетел взрыв хохота, и Питер хлопнул по плечу красного от смущения Джереми Питта.
       
       Она внимательно смотрела на мужа: от всего его облика исходило ощущение безграничной, лихой свободы и силы… опасной силы. И отсвет той же свободы лежал на лицах стоящих рядом мужчин. Это объединяло Питера с ними, делало их похожими как родных братьев. Арабелла и раньше чувствовала, какие в нем скрываются глубины, несмотря на нежность и предупредительность к ней, любезность, впрочем, при необходимости быстро сменяющуюся твердостью – в отношениях с другими людьми. Однако таким она его никогда не видела. В этот миг она с особенной ясностью осознала, что есть большая, просто колоссальная часть его жизни, в которой ей не было – и не могло быть – места.
       
       «Я словно подсматриваю. Лучше вернуться в каюту»
       
       Но ее уже тоже заметили: мужчины склонили головы в учтивом приветствии, а Питер, в глазах которого бесшабашная удаль уступила место нежности и беспокойству, спросил:
       
       – Дорогая, ты хорошо отдохнула?
       
       – Да, Питер. Извините, я помешала вам, – улыбнулась она.
       
       – Как ты можешь помешать, душа моя?
       
       – Миссис Блад, мы рады, что все благополучно закончилось, – добродушно сказал Хейтон.
       – И не в последнюю очередь благодаря вашей находчивости.
       
       – Это я должна благодарить вас за помощь.
       
       – Самое малое, что мы могли сделать, миссис Блад, – светски отозвался капитан Дайк.
       
       – Если бы не проклятый мальчишка, – буркнул Волверстон. – Я потерял семерых…
       
       – Мы не будем и дальше злоупотреблять вниманием вашего супруга, миссис Блад, – прервал его Дайк. – Нед, с радостью жду тебя и твоих парней на «Морской звезде», будет о чем потолковать.
       
       – Пожалуй, прямо сейчас и отправимся. Если капитан не возражает.
       
       – Не возражаю, – ответил Блад. – Джереми, «Фениксу» лечь в дрейф и просигнальте на шхуну.
       
       – Ну, увидимся завтра. – Нед глянул на затянутое облаками небо,– Шторма не будет, или я ошибаюсь, штурман Питт?
       
       - Не будет, волк, - отозвался Джереми и поклонился Арабелле — Мое почтение, миссис Блад.
       
       – Пойдем, дорогая, – Питер протянул Арабелле руку.
       
       – Право, мне жаль, что мое появление прервало вашу беседу.
       
       – Нам плыть вместе еще несколько дней, успеем наговориться, – он поднес ее руку к своим губам и дрогнувшим голосом сказал: – Что может быть важнее тебя, Арабелла…
       
       
       

***


       
       В капитанской каюте Блад оглядел нетронутый завтрак и нахмурился:
       
       – Ты ничего не съела – не понравилась стряпня Бена?
       
       – Что ты! Твой стюард замечательно готовит. Это мне не хотелось есть.
       
       Блад обнял ее:
       
       – Арабелла, что с тобой произошло, пока ты была в плену?
       
       Она пожала плечами, прижимаясь к нему:
       
       – Все уже хорошо, Питер, – сейчас, когда я свободна, и ты рядом.
       
       Но сама она не была в этом так уверена. Несмотря на радость встречи и то, что ее чувства к мужу не изменились, странная неловкость сковывала ее, и Арабелла не понимала причину. Ей казалось, что между ней и Питером словно тянуло едва уловимым холодным сквозняком.
       
       «Все дело в том злосчастном поцелуе. Нехорошо скрывать это от Питера, и он же еще не знает про память. Хотя это и не извиняет меня».
       
       Блад также ощущал возникшее напряжение и, подстегиваемый еще и ревностью, был намерен безотлагательно все выяснить.
       
       – Все-таки что-то произошло. Ты изменилась и не выглядишь здоровой. Ты же знаешь, что со мной можешь быть откровенна – не только как с мужем, но и как с врачом. С тобой плохо обращались? Держали взаперти? – он настойчиво расспрашивал жену, с тревогой глядя на нее.
       
       – Да нет же! Все было иначе.
       
       – И как же все было? – спросил Блад, хмурясь еще сильнее. – Чертов испанец угрожал тебе? Или, может быть… принудил к чему-либо?
       
       Слова объяснения так и не прозвучали. Подозрение, вдруг появившееся во взгляде Питера, вызвало у Арабеллы протест, и гордость будто запечатала ей уста.
       
       «Он допрашивает меня?!»
       
       Арабелла вспыхнула от возмущения и высвободилась из его объятий:
       
       – Дон Мигель не был ни чрезмерно жесток, ни груб. Я могла свободно выходить на палубу. И обращение со мной было… достойным.
       
       – Вот как? Ты защищаешь его?
       
       – Я стараюсь быть справедливой: на корабле де Эспиносы я не подверглась никаким унижениям.
       
       – А я сожалею, что не прикончил его на месте и надеюсь, что его душу все-таки заполучил дьявол!
       
       – Как ты можешь сожалеть о милосердии? – воскликнула Арабелла.
       
       Лицо Питера стало замкнутым.
       
       – По-видимому, милосердие не моя стезя. Зато у тебя, моя дорогая, его с избытком хватит на двоих.
       
       – И я не вижу в том никакого греха! – вскинула голову Арабелла, твердо встречая пронзительный взгляд синих глаз мужа.
       
       С минуту они смотрели друг на друга, а потом Арабелла задала ему вопрос, который терзал ее на протяжении последних дней:
       
       – Скажи, Питер, что ты чувствовал, когда приказал привязать дона Диего к жерлу пушки?
       
       Блад замер, а потом медленно проговорил:
       
       – Ну разумеется. Дон Мигель не мог упустить такую возможность – поведать тебе об этом.
       
       У Арабеллы пробудилась надежда, что де Эспиноса из мести солгал ей:
       
       – Это неправда?
       
       – Отчего же. Правда,– сухо ответил Питер, отходя от нее.
       
       – И ты сам ничего не хочешь рассказать мне?
       
       – Наверняка дон Мигель подробно изложил тебе все детали. И я не думаю, что гранд Испании опустился до вранья.
       
       Тяжелое молчание накрыло их. Вздохнув, Питер подошел к окнам каюты и, стоя спиной к жене, угрюмо проговорил:
       
       – Меня удивляет, что ты так сопереживаешь страданиям дона Диего. Слезы и ужас Мэри Трейл больше ничего не значат для тебя?
       
       – Мэри Трейл? – растерянно переспросила Арабелла.
       
       Все происходило с такой быстротой, что у нее не было времени разобраться в пестром ворохе вернувшихся воспоминаний, и только при этих словах события, предшествующие захвату Питером и его друзьями испанского корабля, выстроились в единую цепь. Но муж не дал ей ни минуты, чтобы собраться с мыслями.
       
       – Да, – резко бросил он. – Разве она не твоя подруга? И разве ты не ради нее ты отправилась на Барбадос? А обесчещенные женщины и убитые мужчины Бриджтауна? Разве они не страдали? – он помолчал, потом глухо сказал: – Я не брал на себя миссию мстить за них. У меня были свои причины поступить так с испанским ублюдком.
       
       Блад повернулся к Арабелле, и она увидела, что его губы кривит горькая усмешка:
       
       – Повторяется история с Левасером? Получается, что я опять должен оправдываться, а это не в моих правилах.
       
       Она в отчаянии закричала:
       
       – Я боюсь, что однажды мне расскажут еще что-то!
       
       Он прищурился и продолжил за нее:
       
       – Из моего темного и, без сомнения, кровавого прошлого? Вполне может статься. Ведь я всего лишь пират, милостью судьбы занимающий сейчас столь высокий пост.
       
       – Питер, – выдохнула Арабелла, – ты все неправильно понимаешь…
       
       – Как и всегда. Мадам, вероятно, вы сожалеете о сделанном выборе? – жгучая обида вместе с отравляющей его душу ревностью заставили Блада утратить над собой контроль. Как в поединке, он ринулся в атаку и, не дожидаясь ответа, нанес упреждающий удар: – У меня складывается впечатление, что вам пришлось по вкусу… гостеприимство дона Мигеля. И… его объятия? Раз уж он посчитал для себя возможным назвать вас mi chiquitina. Зачем же вы вызвали его, и тем самым помешали ему расправиться со мной?
       

Показано 9 из 10 страниц

1 2 ... 7 8 9 10