Посох Инорога

И когда колдун расхохотался и поднял посох над головой, рыжая тень, не долго думая, сиганула в открытое окно.
       - Стой!!! Дурья башка! - закричал Сим, но Рагль уже и след простыл.
       Застонав, старший симуран тоже метнулся в окно и увидел, как Рагль стремительно, расправив крылья, с визгом, бесстрашно атакует колдуна и вырывает у него из руки, так опрометчиво поднятый посох.
       - М-м-арь-я-н-на! Л-л-ов-ви!
       - Тварь!!! - взревел Мрак и сильным ударом отшвырнул симурана в сторону.
       Врезавшись в бревенчатую стену головой, глаза Рагль закатились, и рыжий симуран сполз на пол, оставшись лежать смятым кулем. Сим бросился к собрату.
       Но, тем не менее, рыжему удалось сделать своё дело. Вырванный из руки колдуна посох полетел прямо в руки княжны. Марьяна поймала посох на лету, не раздумывая, схватила его обеими руками и выставила перед собой. Посох мгновенно обдал руки девушки жаром, и в грудь колдуна ударила невидимая сила.
       Ударила и бессильно опала.
       Только стоявшие позади колдуна вражьи воины разлетелись и попадали как подкошенные. А колдун остался стоять на ногах, лишь слегка пошатнувшись. Он успел выставить перед собой руку с зажатым в кулаке чёрным камнем и отразил удар посоха.
       Защищённый силой колдуна Тугарин так же устоял на ногах. Вражий воевода только сделал несколько шагов назад, оставив за собой натёкшую лужу крови и несколько кровавых следов на полу.
       - Отдай мне посох, глупая девка! - прорычал колдун, в руке которого наливался багровым сиянием Гагат. - Без этого камня ты не сможешь победить меня.
       - Но и ты не сможешь меня одолеть! - вскричала Марьяна.
       Ратибор, Ольгерд и князь с лешим окружили девушку, защищая собой. И все остальные росы и чудины, так же сомкнули плотнее строй, готовые в любой момент умереть, но не дать княжне попасть в руки чёрного колдуна и не позволить ему завладеть древним посохом. Все понимали, что в нём их последняя надежда.
       - Ты так думаешь? - засмеялся колдун и выбросил вперёд кулак с зажатым в нём камнем.
       Злая сила, чёрной волной ударила в защитников Китежа. Ощетинившиеся оружием воины разом попадали на пол и забились в муках, крича от разрывающей их изнутри ужасающей боли. Только несколько человек, что находились рядом с княжной, устояли. Колдовство Мрака не коснулось их.
       - Видишь? - крикнула Марьяна. - Ты не можешь одолеть силу посоха.
       - Глупая девка! - расхохотался Мрак. - Ты разве не видишь, что сила посоха защитила только тебя и тех, кто рядом с тобой. То, что в тебе течёт древняя кровь, не сделала тебя сильнее, чем я. Отдай его мне, и, быть может, я сохраню вам всем жизнь.
       - Жизнь в рабстве?! - крикнул Ярослав. - Служить тебе, как все народы, что ты подчинил? Мы лучше умрём, но не пойдём к тебе в услужение!
       - Ты глупец, Ярослав! Скоро весь мир падёт к моим ногам. Если вы подчинитесь, я сделаю росов самым сильным народом из всех. Я возвеличу вас. Просто отдайте мне посох.
       - Никогда! - крикнула Марьяна.
       - Ты будешь смотреть, как эти воины умирают в муках, княжна? - холодно спросил Мрак. - Твоё доброе сердце не дрогнет?
       А вокруг продолжали корчиться и кричать от боли поражённые колдовством люди.
       - Ах, ты, злодей! - вскрикнула Марьяна и направив посох на колдуна, снова ударила его невидимой силой.
       Колдун отразил этот удар и расхохотался.
       - Глупая девка! - Мрак махнул рукой в сторону открытых окон гридницы.
       Снова тёмная волна вырвалась из его кулака и, пролетев сквозь стену, ушла в город, где происходило сражение. Раздались ужасающие крики боли. Колдун без разбора поразил и своих и чужих воинов.
       Руки Марьяны задрожали. Девушка растерялась и не знала, что делать. И Мрак это понял.
       - Видишь, княжна, - улыбнулся колдун и подбросил Гагат на ладони. - Тебе достаточно отдать мне посох, и все эти храбрые воины останутся живы. Я тут же прекращу их мучения. Обещаю, что я никого из вас не трону. Даже чудин, которые сражаются за стенами этого терема с моими воинами.
       - Нет веры тебе колдун, - ответил Ольгерд и положил руки на плечи невесты, чтобы хоть немного её успокоить.
       - Поймите же, глупцы, - Мрак опять закричал. - Этим посохом вы можете защитить только себя! Без камня вы не получите той силы, чтобы одолеть меня. А Гагат подчиняется мне. Чтобы победить силу Чернобога, сокрытую в моём камне, вам нужен другой камень. Но этого камня у вас нет.
       - Что ещё за другой камень? - тихо проговорил леший.
       Он тоже оказался под защитой посоха и теперь стоял, укрывшись за спинами людей. Но Мрак услышал.
       - Алатырь-камень, - с усмешкой ответил лешему колдун. - Камень, в котором заключена сила Белобога. Или ты не знал об этом, лесовик? А тебе княжна, разве старик Велимудр не сказал, когда послал за посохом?
       Марьяна промолчала. Дедушка Велимудр действительно ничего не говорил про Алатырь-камень. Может, старый волхв забыл про него? А может, и вовсе не знал, что есть такой камень. Но когда Марьяна отправилась за посохом, то она ведала только о камне Гагат, который Мрак выкрал у чудин.
       - Наверное, старый пень и сам про Алатырь не знал, - продолжил колдун. - Да же я не смог отыскать его следов. Спит этот камень, и силу его никому не почуять. А может, он и вовсе сгинул за тыщи лет. То мне не ведомо.
       
       
       - Княжич, - к Ярославу подбежал дружинник. - Князь позвать тебя велел.
       Ярослав молча кивнул и, взбежав по лестнице, быстрым шагом пошёл в покои отца. Войдя в полутёмную опочивальню, он осторожно приблизился к ложу, на котором, укрытый шёлковым покрывалом лежал князь Мстислав.
       Болезнь подкосила этого сильного некогда человека. Теперь перед молодым княжичем лежал глубокий старик с обтянутой бледной кожей лицом и такими же бледными тонкими руками, лежащими поверх одеяла. Глаза его были закрыты, только пульсирующая синяя жилка на виске говорила, что князь еще жив.
       - Ты звал меня, отец? - тихо спросил Ярослав.
       Мстислав открыл глаза и повернул голову в сторону княжича.
       - Подойди ближе, сын, - произнес князь, достаточно твёрдым для умирающего, голосом.
       Ярослав приблизился и склонился над отцом.
       - Слушай, что я тебе скажу, Ярослав. Эту тайну ты должен хранить ото всех.
       - Я слушаю тебя, отец.
       - Очень давно, нашему роду, был отдан на хранение один камень. Сила в этом камне заключена несметная. Посему боги наказали нашим предкам хранить его бережно и никому не передавать. Только прямые наследники могут раскрывать его тайну, да и то, когда придёт их час предстать перед светлыми богами. Мой час уже наступил.
       - Отец...
       - Не перебивай меня, сын, - Мстислав оборвал возражения княжича. - Я знаю, что мой час уже на исходе. Посему, слушай внимательно.
       Ярослав молча кивнул, а князь потянулся рукой к своей шее и взялся за бечёвку, висящую на ней. Слабая рука попыталась сорвать её, но ничего не получилось.
       - Помоги мне, Ярослав. Сними.
       Княжич бережно приподнял отцу голову и, сняв бечёвку, с привязанным к ней за проделанное ушко невзрачным камушком, протянул её князю.
       - Оставь себе, - ответил князь. - И слушай.
       Мстислав снова откинулся на подушку. Облизал пересохшие губы и продолжил.
       - Ты видишь этот камень, Ярослав. Этот камень зовётся Алатырь. Мы передаём его из поколения в поколение на протяжении многих веков. Вот теперь пришла твоя очередь владеть этим камнем.
       - Для чего он, отец? - спросил Ярослав.
       - Это оберег нашей земли. Сейчас камень сей, спит, но когда на Рось придёт зло, против коего будут бессильны мечи и стрелы воинов росских, то камень этот проснётся. И он поможет защитить нашу землю и наш народ.
       - А как он проснётся? - спросил Ярослав и посмотрел на лежащий в ладони светло-серый камень.
       - То мне неведомо, но ты сам узнаешь, если зло придёт. А пока береги его и никому не говори. Только когда придёт черёд передать его твоему наследнику, ты раскроешь эту тайну. А теперь ступай.
       И князь закрыл глаза.
       Ярослав немного постоял, вглядываясь в лицо отца, а потом надел камень себе на шею и вышел из опочивальни, тихо прикрыв за собой дверь.
       
       
       
       - А может, он и вовсе сгинул за тыщи лет. То мне не ведомо.
       - За то мне ведомо! - громко произнёс Ярослав.
       Всё это время князь чувствовал в области груди лёгкое жжение. Только в горячке сражения Ярослав не придавал этому значения - не до того было. А когда пришёл колдун и начал творить свою чёрную волшбу, то князь и вовсе списал это на Мраковы козни. Тем более, что и сам был сражён колдовством. Но после слов колдуна о том, что одолеть его может только Алатырь-камень, Ярослава будто осенило.
       Камень проснулся! Вот что жгло ему грудь всё это время!
       Недолго думая, Ярослав сунул руку под кольчугу за отворот рубахи и рывком сорвал с шеи бечёвку, с долгие годы скрываемым камнем.
       - Марьяшка, держи! - Ярослав сорвал камень и силой воткнул его в навершие посоха.
       Раскрытые лепестки посоха Инорога сомкнулись, зажимая камень. Алатырь засиял пронзительным белым светом и из него, ударил слепящий луч, направленный рукой княжны прямо в грудь колдуна.
       - Нееееет!!!! - Мрак попытался прикрыться рукой.
       Яркая вспышка на мгновение ослепила всех присутствующих. А когда люди проморгались, то увидели, что в том месте, где находился чёрный колдун, осталась небольшая горка пепла, с сиротливо лежащим не ней чёрным камнем Гагат.
       Стало очень тихо. Даже шум сражения за стенами терема был не слышен.
       - Свобода, - произнёс в тишине тихий голос.
       Тугарин стоял на коленях в луже крови и медленно снимал свой звероподобный шлем. Его топор лежал рядом. Когда он, наконец, снял свой шлем, все увидели его худое, долгие годы скрываемое лицо в обрамлении седых волос. Светлые ясные глаза этого воина невидяще смотрели в пустоту, а по его измождённым щекам катились крупные слёзы.
       - Свобода... - в последний раз тихо произнёс Тугарин и, улыбнувшись, упал, завалившись набок и выронив шлем.
       - Картаус?! - ошеломлённо произнёс Ярослав. - Царь Картаус!
       - Как же черна была душа колдуна, коли родного отца, сделал своим рабом, - Ратибор опустился на колено перед берендейским царём и, провёдя рукой по его лицу, закрыл глаза умершему воину.
       
       
       Рагль! Очнись! - вдруг пропищали у стены.
       - А... - раздался в ответ тихий стон.
       - Очнись! Очнись! - Сим тряс безвольное тело.
       - Да не тряси ты меня! И так башка гудит! Тебя бы со всего маху об стену ударили. Знаешь, какие тут брёвна крепкие?
       - За то ты теперь не заикаешься, сестрёнка! - радостно засмеялся Сим и прижал Рагль к себе.
       - А, и верно! - воскликнула Рагль и крепче прижалась к брату.
       - Сестрёнка?! - удивлённо переспросил Мох.
        Он подошёл к симуранам в надежде, что им понадобится помощь.
       - Ну, да. Сестрёнка, - ответила Рагль. - А Сим мой старший брат.
       - А что вы раньше не говорили? - спросил леший. - Я думал, что вы братья.
       - А ты сам не спрашивал, - ответил Сим.
       Мох растеряно почесал всклокоченные волосы. Действительно. Мог бы и сообразить. Как-никак хозяин леса, а так опростоволосился. Марьяна, прижавшись к отцу, засмеялась, как и все, кто слушал этот разговор. Даже суровый воевода Ратибор усмехнулся в усы.
       - Спасибо вам, добрые симураны! - Марьяна подошла к ним и обняла обоих. - Вы снова пришли ко мне на помощь.
       - Мы же тебе обещали, княжна, - пропищала Рагль и тоже обняла девушку.
       А вокруг поднимались те, кто был сражён черным колдовством. Они шатались и еле стояли на ногах. Но все радовались, что всё-таки чёрный колдун оказался сражён.
       За окнами ещё раздавались звуки битвы. Это добивали последних врагов, освобождая Китеж. Но многие из них просто сдавались, ибо колдовство спало с них, и им уже не было нужды сражаться. Так же и те враги, что были сейчас в гриднице, просто бросали своё оружие на пол и становились на колени, склонив головы. Их никто не трогал.
       Китеж выстоял! А колдун был повержен! На Рось пришёл мир!
       

       
       
       
       ЭПИЛОГ

       
       В середине осени, когда уже почти вся листва спала на землю, на границе древнего леса появилась кавалькада из нескольких десятков всадников. Они спешились у самой кромки леса и, оставив лошадей под охраной дюжины воинов, стали подниматься по узкой тропинке, что вела на вершину холма меж вековых деревьев.
       Когда эти несколько десятков людей поднялись на самый верх, их взорам открылось древнее Капище, стоявшее в нескольких сотнях шагов, в самой серёдке обширной поляны, занимающей всю плоскую вершину холма. Люди остановились, не решаясь двинуться дальше. Наконец, от них отделились четыре человека, и пошли по скрытым в пожухлой траве каменным плитам к древнему сооружению.
       Первой, шла Марьяна, в белом платье безо всяких узоров, держащая в обеих руках перед собой посох Инорога. По бокам от неё и чуть позади, так же, в выбеленных льняных рубахах, и одетые в простые домотканые штаны, шли китежский князь Ярослав и чудской князь Лит. И замыкал группу людей старый волхв Велимудр, облачённый в длинную, до самой земли, и такую же белую хламиду.
       Высокие двустворчатые двери Капища, оставались, по-прежнему закрыты, какими их и оставила Марьяна во время первого своего посещения. Псиглавы не решились проникнуть внутрь, и потревожить чуждых им богов, не смотря на то, что заклятие с древнего сооружения спало, после того, как девушка забрала оттуда посох.
       Приблизившись к расписанным древними рунами дверям, размерами больше похожими на городские ворота, оба князя подошли к ним и, взявшись за бронзовые кольца, медленно распахнули их. Немного постояли перед входом, привыкая к полумраку Капища, и осторожно, в том же порядке шагнули внутрь.
       Внутри Капища ничего не изменилось. Всё так же стояли по обеим сторонам деревянные образы богов, освещаемые тонкими лучами света, льющимися из проделанных в крыше отверстий. Так же было чисто и сухо, как и во время первого посещения. И такая же тишина царила, всё то время, пока люди шли к основной цели своего путешествия. Только приглушённый звук шагов, да шелест одежд, раздавались в этой тишине.
       Наконец, когда люди подошли к стоящим в конце сооружения центральным фигурам, они остановились. Старый волхв вышел вперёд и, отперевшись на свой посох, поднял голову, и посмотрел в глаза самой большой деревянной статуи, находившейся прямо в центре. Немного помолчал, не решаясь нарушить тишину.
       - Великий Род, прародитель всего сущего! - громко произнёс Велимудр. - И Вы, Правь и Навь, хранители и судьи наши в Яви людской! Примите эти дары, кои были дадены в мудрости Вашей на благо людям. Пусть же они вновь останутся под защитой Вашей. Ибо не разумны мы и не поняли замыслов Ваших, и посему, недостойны, владеть дарами, в коих заключена столь могучая сила.
       Он поклонился и отступил в сторону.
       Марьяна медленно подошла к центральной фигуре и осторожно положила посох Инорога на вытянутые деревянные ладони. После чего, она отошла назад и встала рядом с волхвом. Ярослав, снял с шеи Алатырь-камень и, шагнув к белой статуе, стоявшей по правую руку от Рода, положил его к подножию, прямо на каменную плиту, на которой она стояла. То же самое проделал и чудской князь, только положил Гагат к ногам чёрной фигуры, что стояла по левую руку.
       Все отошли на несколько шагов назад. Немного постояли и, низко поклонившись всем трём богам, развернулись и пошли назад, не оглядываясь. Только на пороге Капища, люди снова повернулись ко всем остальным богам и снова, низко поклонившись, вышли из него и закрыли за собой створки дверей.