— Но чужой человек может вас обмануть, — возразил Бурцев.
— Она мне двоюродная сестра, поэтому обман здесь исключён, — ответила Полина, и понимающе улыбнулась на вопрос Бурцева.
— Если она вам родственница, то тогда другое дело, — согласился Валерий. Полина вышла из-за стола и повернулась задом к Бурцеву, потянувшись за своей дорогой блестящей сумкой из крокодиловой кожи, что лежала на заправленной покрывалом постели. Нельзя сказать, что Бурцев чуть не потерял контроль над собой, но вид Полины сзади оказался умопомрачительным для него. Широкий зад Полины в обтягивающей юбке при её тонкой талии поверг Валерия чуть ли не в шок. Бурцеву на долю секунды захотелось тотчас овладеть стоящей к нему задом женщиной, но он легко справился с волнением, предполагая, что вечером, возможно, представится случай испытать более сильное чувство. Валерию показалось, что Полина умышленно встала сейчас к нему обворожительным задом и показала во всей длине ровные ноги в чёрных колготках, что заставило учащенно биться его сердце.
— Вы садитесь в машину, а я пока закрою дом. Автомобиль стоит во дворе, — сказал Бурцев. Валерий намеренно заехал внутрь, чтобы соседи не видели, как к нему в машину садится женщина. Полина надела плащ и, подхватив сумку, вышла из дома. Бурцев вновь посмотрел ей вслед. Теперь женщина казалась выше и элегантнее в туфлях на каблуках.
«Как же я могу обходиться любовью к одной женщине, если существуют такие дамы, как Полина? Что-то есть утопическое, сомнительное и нежизненное в заповеди Христа о прелюбодеянии… Почему меня подмывает во что бы то ни стало овладеть этой женщиной, несмотря на то, что у меня есть жена, которая моложе Полины? — спросил себя Бурцев. — Или это свойственно только мне?.. Нет, не может быть. Все мужчины с одинаковой природой. Разница может быть только в силе желания, если говорить о мужчинах одного возраста… А может быть, когда-нибудь мужчины и смогут обходиться одной женщиной, но, наверное, только тогда, когда люди покинут Землю из-за перенаселения и будут вынуждены жить в ограниченных пространствах на космических станциях?»
— Какой прекрасный у вас, Валерий, автомобиль! — сказала Полина, когда Бурцев сел рядом за руль новой «Волги».
— Лучше машины в Советском Союзе нет. На Западе есть более приличные автомобили, но мы их не видим, поэтому особенно не страдаем.
В городе Полина зашла в здание междугороднего переговорного пункта, а ещё через полчаса вернулась в машину.
— Моя родственница прилетает завтра в обед, поэтому я посплю в вашем доме нынче последнюю ночь. Какая удача, что я встретила вас вчера, Валерий… — сказала Полина и благодарно взглянула на Бурцева. Кроме благодарности во взгляде Полины Бурцев разглядел интерес к себе. Каждое слово, произнесённое Полиной, имело для Бурцева особенный смысл, который был ясен только ему. «Я посплю в вашем доме нынче последнюю ночь…» — сказанное Полиной говорило Бурцеву, что это, вполне вероятно, так и будет в жизни этой женщины. А фраза: «Какая удача, что я встретила вас вчера, Валерий…» — и вовсе сущая правда. Полина не уточнила для кого именно большая удача — для него или для неё. «Значит, сегодня все случится, как я и наметил», — сказал себе Бурцев и ощутил лёгкий приятный холодок в груди, предвкушая умопомрачительное удовольствие.
— Валерий, я пока пойду обедать, потом мне нужно походить по магазинам, и затем вы сможете меня забрать в пять вечера.
— В пять вечера вон там, у городского сада, видите автобусную остановку? — спросил Бурцев, указывая раскрытой ладонью на большое скопление людей, где остановилось одновременно несколько маршрутных автобусов.
— Вижу.
— Тогда до вечера, Полина, — сказал Бурцев и поехал домой, надеясь застать жену с сыном дома. Подъезжая, Бурцев увидел, что Анна с коляской стояла возле подъезда и разговаривала с его матерью.
— Что-нибудь случилось? — спросила Анна.
— Нет. Клиент отпустил меня до пяти вечера.
— Ну, слава богу! — сказала Анна. — Занеси коляску на лестничную площадку и поехали.
— Мама, ты куда-то собралась? — спросил Бурцев.
— Нет, Валера. Я мусор выносила и Анну встретила.
— Ну, ладно! Тогда мы поехали на толкучку!
Площадь для вещевого рынка была огорожена деревянным зелёным забором и примыкала к рынку автомобилей и автозапчастей. В любую погоду на обеих площадках под ногами неприятно хлюпала жидкая грязь, потому что на небольшом пространстве толпились и с трудом передвигались в сутолоке тысячи людей. Страна жила при пустых государственных магазинах и переполненных новыми импортными товарами толкучках. На вещевых барахолках можно было купить любую импортную одежду, обувь, парфюмерию и в неограниченном количестве, но только по высоким ценам, которые были неподъемными для основной массы народа. Казалось, что самые красивые и хорошо одетые молодые люди съезжались все по воскресным дням на толкучку, как на какие-нибудь смотрины для избранных людей. Очень часто в будни молодёжь при встречах на улице или в компаниях начинала разговор с того, что в прошедшее воскресенье на толкучке видела то-то или того-то. Толкучка являлась тем местом, где обязательно должны встречаться все молодые люди из обеспеченных семей.
Бурцев подъехал со стороны автомобильного рынка и остановился.
— Что ты хочешь купить Лёшке? — спросил Валерий у Анны.
— Хочу что-нибудь посмотреть. У него нет комбинезона.
— Пойди одна, а я посижу с ним в машине. С ребёнком там нас задавят, — сказал Валерий.
— Следовало его оставить с Августой Алексеевной, — с сожалением произнесла Анна. — Как же я могла предположить, что мне удастся успешно с сыном в коляске здесь передвигаться. Давно я не была на барахолке. Всё на свете уже забыла… Здесь одной-то трудно передвигаться будет — того и гляди задавят.
— Вовремя не сообразили. Ничего не поделаешь — иди одна. Только кошелёк в руках не держи, когда будешь ходить по тряпичным рядам. Положи его в карман пальто и руку держи в этом же кармане на кошельке. Здесь чуть задумаешься — и шпана тут же выхватит кошелёк, и лови её потом в этом море людей. А возможно, незаметно вытащат кошелёк из кармана. Когда станешь что-то покупать, то оглянись прежде и убедись, что за тобой не следит какая-нибудь шантрапа, — наставлял Валерий жену.
— Ты меня запугал совсем. Я даже расхотела идти, — сказала с грустью в глазах Анна.
— Иди — не бойся. Я только предупредил тебя, что может произойти в случае невнимательности, — ободряюще улыбаясь, сказал Бурцев жене. Анна ушла, а Валерий пересел на заднее сиденье к сыну, который беззаботно спал с пустышкой во рту. Алексей был завернут в тонкое одеяло с пододеяльником. Опустив стекло в левой задней дверце, Бурцев разглядывал идущую широким потоком огромную и нескончаемую толпу людей и понял неожиданно, что в потоке людей высматривает только молодых женщин. Разнообразие красивых и хорошо одетых девушек наполняло его душу приятным чувством и радостью оттого, что он может при большом желании иметь близость с любой.
— Брат! Продай машину! Хорошую цену дам! — наклонившись к опущенному стеклу, сказал заросший чёрной щетиной цыган.
— Сколько бы дал? — спросил Бурцев из любопытства, желая определить стоимость на рынке своей новой «Волги».
— А сколько уже прошла машина? — в свою очередь поинтересовался с надеждой в глазах цыган с массивной золотой печаткой на среднем пальце правой руки.
— Она новая. Обкатку ещё не прошла. Двух тысяч нет на спидометре.
— Тридцать пять тысяч сразу бы дал, — загорелся покупатель и показал передние золотые зубы.
— Если бы машина была моя, то продал бы тебе, братэла, — сказал Бурцев, переходя на цыганскую манеру говорить.
— Поговори с хозяином, а я тебе тысячу дам, если уговоришь, — не унимался черноволосый и весь в золоте молодой парень.
— Он купил для себя, а не для перепродажи, поэтому не продаст. Прости, дружище, — ответил Бурцев, давая понять, что разговор окончен. Цыган ещё недолго постоял, оглядывая автомобиль, и ушёл искать свою машину дальше.
Через полтора часа, увешенная большими пакетами, в компании какой-то незнакомой Бурцеву подруги, Анна вернулась счастливая от сделанных покупок. Однако больше в душе Анна была довольна тем, что её успешную и обеспеченную жизнь видела давняя подружка. До появления Бурцева все друзья и подруги считали Анну несчастной. Валерий смотрел на жену и понимал, как же он далёк от её простых радостей нормального человека. Анна попрощалась с собеседницей и уселась с пакетами позади, рядом с мужем и сыном.
— Кто эта женщина? — спросил Бурцев жену.
— Это моя однокурсница с физмата — Наташка Соломатина! Поговорили о девчонках и парнях из нашей группы и курса! Все успели нарожать детей, а некоторые умудрились не по разу выйти замуж или жениться! На толкучке всегда встретишь кого-нибудь, кого не видел целую вечность! — громко говорила Анна, приятно возбуждённая. — Купила Лёшке столько много вещей, что теперь ему надолго хватит. Дома посмотришь, какие красивые шмотки я ему приобрела, но почти все на будущее: и костюмчики, и вязаные безрукавки, и джемперы, и пуловеры, и сандалии, и ботиночки, и сапожки, а также два комбинезона на осень и на зиму — словом, не зря съездили! Потратила, примерно, две тысячи рублей с копейками!
— Да-а-а?! — удивлённо смог произнести Бурцев, но был, несомненно, рад тому, что жена чувствовала себя удовлетворённой и тому, что она имела возможность тратить такие большие деньги на сына. — Сейчас подходил цыган и просил продать машину. Предлагал тридцать пять тысяч. А мы за неё заплатили только шестнадцать.
— Да ты что?! — удивилась теперь Анна, расширив глаза. — А что дальше будет? Третий раз на моей памяти золотые украшения дорожают на сто процентов. В стране, видимо, высокая инфляция. У всех денег полные руки на толкучке, а купить в магазинах ничего нельзя. Не удивлюсь, если весной в следующем году наша машина будет ещё дороже.
Бурцев увёз жену с сыном домой и через некоторое время поехал за Полиной.
— Когда вернёшься? — спросила Анна, прикладывая к сыну обновки с толкучки.
— Не знаю точно! Он может задержать меня до ночи!
— Будь осторожнее, — успел услышать в дверях Бурцев.
На назначенное место Бурцев прибыл с опозданием на десять минут. Увидев Полину чуть поодаль от автобусной остановки, напротив городского сада, он остановился.
— Давно меня ждёте? — спросил Валерий улыбаясь. Полина помимо сумки держала в руках ещё большой бумажный пакет, чем-то наполненный до краёв.
— Нет! Я тоже только перед вами подошла! Находилась на каблуках вдоволь. Ноги гудят от усталости! Все магазины обошла в центре! Везде пусто, а если что-то продают, то очереди бесконечные! В кооперативном магазине купила продукты и грузинского вина! Народу в них почти нет, но все дороже в пять раз! Уж лучше дороже, чем дёшево, но с очередями! — Полина после уличного шума продолжала по инерции говорить громче, чем требовалось, но после нескольких минут в машине, где тихо звучала приятная музыка, перешла на спокойный тон.
— Мы с женой ездили на толкучку. Супруга накупила всякой одежды и обуви для сына. Теперь успокоилась.
— А сколько сыну? — повернувшись вполоборота к Валерию, спросила заинтересованно Полина.
— Скоро два месяца. Ещё преимущественно только спит, но уже тянется к шумным игрушкам.
— Два месяца?! Ну, забот у мамы ещё впереди много! У меня тоже сын, но он уже учится заочно в институте и работает. Мой сынок живёт с отцом и работает у него в бригаде на буровой вышке.
— У меня все отцовские радости ещё впереди, — сказал Валерий, осознавая с возбуждающим удовлетворением, что подобный разговор о семье делает невероятной мысль, что он может представлять смертельную опасность для какой-либо женщины. Понимание этой особенности делало Бурцева очень мягким в разговоре и чрезмерно улыбчивым, что приятно его будоражило. Интереснее и забавнее ему представлялась неожиданная для жертвы его предстоящая метаморфоза с превращением в безжалостного и извращённого убийцу. Бурцев упивался своей способностью перевоплощаться в услужливого и нежного мужчину. У него не имелось злости и ярости к своим жертвам, а с первого вынужденного убийства возникла только хладнокровная потребность во внезапном умерщвлении женщины именно во время близости с ней.
— Сыновья в период возмужания тянутся к отцам. Вот и я теперь сыну не очень-то нужна…
— Вы недавно разошлись с мужем?
— Недавно. Полгода прошло. Я решила переехать от них в областной центр. Я устала за девятнадцать лет жизни в тундре…
— Вы ещё молодая и привлекательная женщина, поэтому несомненно встретите здесь достойного вас мужчину, — сказал Бурцев.
— Спасибо, но я не так оптимистична… Я обеспеченная женщина и мне мужчина нужен, как желанный кавалер, прежде всего. Продолжительность женской привлекательности, к сожалению, коротка…
— Ну-ну, Полина! Вам ли отчаиваться. А завтра вам сначала в аэропорт, а потом вы с сестрой к ней на квартиру? Вы сказали, что мы с вами встретим её? — меняя тему привлекательности Полины, вдруг спросил Бурцев.
— Да. Вернее, я не сказала, что встречу именно с вами, но то, что встречу — пообещала. Я так, Валерий, вам благодарна за помощь… Жаль, что вам нельзя выпить вина, но я вам дам с собой две бутылки. Выпьете вместе с женой.
— Нет. С собой мне не нужно. Немного вина я могу выпить с вами, а через час у меня все выветрится. Я сегодня вам опять затоплю последний раз баню и проконтролирую, чтобы вы хорошо прогрелись. Потом выпьем чуточку вашего вина!
— Это было бы здорово! — повеселев, сказала Полина. — Я тогда сейчас приготовлю хорошей закуски и накормлю вас ужином, — пообещала воодушевлённая женщина, преобразившись на глазах, словно неожиданно обрела весомый смысл жизни на предстоящие несколько часов. Как опытная женщина, Полина понимала, что даже самые верные мужья не подозревают того, что могут после бокала вина повести себя с незнакомой женщиной легкомысленно, и это приятно тревожило её.
— Сидите. Я сейчас открою ворота и заеду на машине во двор, — предусмотрительно попросил Бурцев Полину перед своим загородным домом.
— Как сегодня тепло! Последние деньки лета! — сказала Полина, выбираясь с трудом из машины с пакетом и сумкой.
— Я сейчас вам помогу! Подождите! — заторопился Валерий, обходя скорее машину.
— Мне не тяжело, не беспокойтесь. Я вижу у вас вон там под навесом мангал. Им можно пользоваться?
— Да! В этом доме до женитьбы у меня была холостяцкая резиденция, и я часто с друзьями здесь готовил шашлыки.
— Если бы я увидела утром, что у вас есть мангал, то купила бы мяса. А впрочем, у меня имеется жирная сырокопченая колбаса, и мы с вами можем для запаха чуть зажарить её на шампурах, перемежая с помидорами! Это было бы аппетитно!
— Хорошо! Я сейчас разожгу дрова в мангале и через час можно будет на углях немного обжечь вашу колбасу.
В течение нескольких минут Бурцев установил в огороде мангал, разжёг в нем короткие дрова и затопил баню. Полина, переодевшись в спортивный костюм, по совету Валерия накрыла стол в полуподвале, рядом с баней. Когда стол был готов, гостья предложила Бурцеву открыть первую бутылку вина и попробовать его перед баней и перед шашлыками.
— За вас, Полина! — сказал Бурцев, стоя рядом с женщиной у стола и держа перед лицом бокал с белым вином «Этери». Полина слегка коснулась своим бокалом бокала Бурцева и сказала:
— Она мне двоюродная сестра, поэтому обман здесь исключён, — ответила Полина, и понимающе улыбнулась на вопрос Бурцева.
— Если она вам родственница, то тогда другое дело, — согласился Валерий. Полина вышла из-за стола и повернулась задом к Бурцеву, потянувшись за своей дорогой блестящей сумкой из крокодиловой кожи, что лежала на заправленной покрывалом постели. Нельзя сказать, что Бурцев чуть не потерял контроль над собой, но вид Полины сзади оказался умопомрачительным для него. Широкий зад Полины в обтягивающей юбке при её тонкой талии поверг Валерия чуть ли не в шок. Бурцеву на долю секунды захотелось тотчас овладеть стоящей к нему задом женщиной, но он легко справился с волнением, предполагая, что вечером, возможно, представится случай испытать более сильное чувство. Валерию показалось, что Полина умышленно встала сейчас к нему обворожительным задом и показала во всей длине ровные ноги в чёрных колготках, что заставило учащенно биться его сердце.
— Вы садитесь в машину, а я пока закрою дом. Автомобиль стоит во дворе, — сказал Бурцев. Валерий намеренно заехал внутрь, чтобы соседи не видели, как к нему в машину садится женщина. Полина надела плащ и, подхватив сумку, вышла из дома. Бурцев вновь посмотрел ей вслед. Теперь женщина казалась выше и элегантнее в туфлях на каблуках.
«Как же я могу обходиться любовью к одной женщине, если существуют такие дамы, как Полина? Что-то есть утопическое, сомнительное и нежизненное в заповеди Христа о прелюбодеянии… Почему меня подмывает во что бы то ни стало овладеть этой женщиной, несмотря на то, что у меня есть жена, которая моложе Полины? — спросил себя Бурцев. — Или это свойственно только мне?.. Нет, не может быть. Все мужчины с одинаковой природой. Разница может быть только в силе желания, если говорить о мужчинах одного возраста… А может быть, когда-нибудь мужчины и смогут обходиться одной женщиной, но, наверное, только тогда, когда люди покинут Землю из-за перенаселения и будут вынуждены жить в ограниченных пространствах на космических станциях?»
— Какой прекрасный у вас, Валерий, автомобиль! — сказала Полина, когда Бурцев сел рядом за руль новой «Волги».
— Лучше машины в Советском Союзе нет. На Западе есть более приличные автомобили, но мы их не видим, поэтому особенно не страдаем.
В городе Полина зашла в здание междугороднего переговорного пункта, а ещё через полчаса вернулась в машину.
— Моя родственница прилетает завтра в обед, поэтому я посплю в вашем доме нынче последнюю ночь. Какая удача, что я встретила вас вчера, Валерий… — сказала Полина и благодарно взглянула на Бурцева. Кроме благодарности во взгляде Полины Бурцев разглядел интерес к себе. Каждое слово, произнесённое Полиной, имело для Бурцева особенный смысл, который был ясен только ему. «Я посплю в вашем доме нынче последнюю ночь…» — сказанное Полиной говорило Бурцеву, что это, вполне вероятно, так и будет в жизни этой женщины. А фраза: «Какая удача, что я встретила вас вчера, Валерий…» — и вовсе сущая правда. Полина не уточнила для кого именно большая удача — для него или для неё. «Значит, сегодня все случится, как я и наметил», — сказал себе Бурцев и ощутил лёгкий приятный холодок в груди, предвкушая умопомрачительное удовольствие.
— Валерий, я пока пойду обедать, потом мне нужно походить по магазинам, и затем вы сможете меня забрать в пять вечера.
— В пять вечера вон там, у городского сада, видите автобусную остановку? — спросил Бурцев, указывая раскрытой ладонью на большое скопление людей, где остановилось одновременно несколько маршрутных автобусов.
— Вижу.
— Тогда до вечера, Полина, — сказал Бурцев и поехал домой, надеясь застать жену с сыном дома. Подъезжая, Бурцев увидел, что Анна с коляской стояла возле подъезда и разговаривала с его матерью.
— Что-нибудь случилось? — спросила Анна.
— Нет. Клиент отпустил меня до пяти вечера.
— Ну, слава богу! — сказала Анна. — Занеси коляску на лестничную площадку и поехали.
— Мама, ты куда-то собралась? — спросил Бурцев.
— Нет, Валера. Я мусор выносила и Анну встретила.
— Ну, ладно! Тогда мы поехали на толкучку!
Площадь для вещевого рынка была огорожена деревянным зелёным забором и примыкала к рынку автомобилей и автозапчастей. В любую погоду на обеих площадках под ногами неприятно хлюпала жидкая грязь, потому что на небольшом пространстве толпились и с трудом передвигались в сутолоке тысячи людей. Страна жила при пустых государственных магазинах и переполненных новыми импортными товарами толкучках. На вещевых барахолках можно было купить любую импортную одежду, обувь, парфюмерию и в неограниченном количестве, но только по высоким ценам, которые были неподъемными для основной массы народа. Казалось, что самые красивые и хорошо одетые молодые люди съезжались все по воскресным дням на толкучку, как на какие-нибудь смотрины для избранных людей. Очень часто в будни молодёжь при встречах на улице или в компаниях начинала разговор с того, что в прошедшее воскресенье на толкучке видела то-то или того-то. Толкучка являлась тем местом, где обязательно должны встречаться все молодые люди из обеспеченных семей.
Бурцев подъехал со стороны автомобильного рынка и остановился.
— Что ты хочешь купить Лёшке? — спросил Валерий у Анны.
— Хочу что-нибудь посмотреть. У него нет комбинезона.
— Пойди одна, а я посижу с ним в машине. С ребёнком там нас задавят, — сказал Валерий.
— Следовало его оставить с Августой Алексеевной, — с сожалением произнесла Анна. — Как же я могла предположить, что мне удастся успешно с сыном в коляске здесь передвигаться. Давно я не была на барахолке. Всё на свете уже забыла… Здесь одной-то трудно передвигаться будет — того и гляди задавят.
— Вовремя не сообразили. Ничего не поделаешь — иди одна. Только кошелёк в руках не держи, когда будешь ходить по тряпичным рядам. Положи его в карман пальто и руку держи в этом же кармане на кошельке. Здесь чуть задумаешься — и шпана тут же выхватит кошелёк, и лови её потом в этом море людей. А возможно, незаметно вытащат кошелёк из кармана. Когда станешь что-то покупать, то оглянись прежде и убедись, что за тобой не следит какая-нибудь шантрапа, — наставлял Валерий жену.
— Ты меня запугал совсем. Я даже расхотела идти, — сказала с грустью в глазах Анна.
— Иди — не бойся. Я только предупредил тебя, что может произойти в случае невнимательности, — ободряюще улыбаясь, сказал Бурцев жене. Анна ушла, а Валерий пересел на заднее сиденье к сыну, который беззаботно спал с пустышкой во рту. Алексей был завернут в тонкое одеяло с пододеяльником. Опустив стекло в левой задней дверце, Бурцев разглядывал идущую широким потоком огромную и нескончаемую толпу людей и понял неожиданно, что в потоке людей высматривает только молодых женщин. Разнообразие красивых и хорошо одетых девушек наполняло его душу приятным чувством и радостью оттого, что он может при большом желании иметь близость с любой.
— Брат! Продай машину! Хорошую цену дам! — наклонившись к опущенному стеклу, сказал заросший чёрной щетиной цыган.
— Сколько бы дал? — спросил Бурцев из любопытства, желая определить стоимость на рынке своей новой «Волги».
— А сколько уже прошла машина? — в свою очередь поинтересовался с надеждой в глазах цыган с массивной золотой печаткой на среднем пальце правой руки.
— Она новая. Обкатку ещё не прошла. Двух тысяч нет на спидометре.
— Тридцать пять тысяч сразу бы дал, — загорелся покупатель и показал передние золотые зубы.
— Если бы машина была моя, то продал бы тебе, братэла, — сказал Бурцев, переходя на цыганскую манеру говорить.
— Поговори с хозяином, а я тебе тысячу дам, если уговоришь, — не унимался черноволосый и весь в золоте молодой парень.
— Он купил для себя, а не для перепродажи, поэтому не продаст. Прости, дружище, — ответил Бурцев, давая понять, что разговор окончен. Цыган ещё недолго постоял, оглядывая автомобиль, и ушёл искать свою машину дальше.
Через полтора часа, увешенная большими пакетами, в компании какой-то незнакомой Бурцеву подруги, Анна вернулась счастливая от сделанных покупок. Однако больше в душе Анна была довольна тем, что её успешную и обеспеченную жизнь видела давняя подружка. До появления Бурцева все друзья и подруги считали Анну несчастной. Валерий смотрел на жену и понимал, как же он далёк от её простых радостей нормального человека. Анна попрощалась с собеседницей и уселась с пакетами позади, рядом с мужем и сыном.
— Кто эта женщина? — спросил Бурцев жену.
— Это моя однокурсница с физмата — Наташка Соломатина! Поговорили о девчонках и парнях из нашей группы и курса! Все успели нарожать детей, а некоторые умудрились не по разу выйти замуж или жениться! На толкучке всегда встретишь кого-нибудь, кого не видел целую вечность! — громко говорила Анна, приятно возбуждённая. — Купила Лёшке столько много вещей, что теперь ему надолго хватит. Дома посмотришь, какие красивые шмотки я ему приобрела, но почти все на будущее: и костюмчики, и вязаные безрукавки, и джемперы, и пуловеры, и сандалии, и ботиночки, и сапожки, а также два комбинезона на осень и на зиму — словом, не зря съездили! Потратила, примерно, две тысячи рублей с копейками!
— Да-а-а?! — удивлённо смог произнести Бурцев, но был, несомненно, рад тому, что жена чувствовала себя удовлетворённой и тому, что она имела возможность тратить такие большие деньги на сына. — Сейчас подходил цыган и просил продать машину. Предлагал тридцать пять тысяч. А мы за неё заплатили только шестнадцать.
— Да ты что?! — удивилась теперь Анна, расширив глаза. — А что дальше будет? Третий раз на моей памяти золотые украшения дорожают на сто процентов. В стране, видимо, высокая инфляция. У всех денег полные руки на толкучке, а купить в магазинах ничего нельзя. Не удивлюсь, если весной в следующем году наша машина будет ещё дороже.
Бурцев увёз жену с сыном домой и через некоторое время поехал за Полиной.
— Когда вернёшься? — спросила Анна, прикладывая к сыну обновки с толкучки.
— Не знаю точно! Он может задержать меня до ночи!
— Будь осторожнее, — успел услышать в дверях Бурцев.
ГЛАВА 3
На назначенное место Бурцев прибыл с опозданием на десять минут. Увидев Полину чуть поодаль от автобусной остановки, напротив городского сада, он остановился.
— Давно меня ждёте? — спросил Валерий улыбаясь. Полина помимо сумки держала в руках ещё большой бумажный пакет, чем-то наполненный до краёв.
— Нет! Я тоже только перед вами подошла! Находилась на каблуках вдоволь. Ноги гудят от усталости! Все магазины обошла в центре! Везде пусто, а если что-то продают, то очереди бесконечные! В кооперативном магазине купила продукты и грузинского вина! Народу в них почти нет, но все дороже в пять раз! Уж лучше дороже, чем дёшево, но с очередями! — Полина после уличного шума продолжала по инерции говорить громче, чем требовалось, но после нескольких минут в машине, где тихо звучала приятная музыка, перешла на спокойный тон.
— Мы с женой ездили на толкучку. Супруга накупила всякой одежды и обуви для сына. Теперь успокоилась.
— А сколько сыну? — повернувшись вполоборота к Валерию, спросила заинтересованно Полина.
— Скоро два месяца. Ещё преимущественно только спит, но уже тянется к шумным игрушкам.
— Два месяца?! Ну, забот у мамы ещё впереди много! У меня тоже сын, но он уже учится заочно в институте и работает. Мой сынок живёт с отцом и работает у него в бригаде на буровой вышке.
— У меня все отцовские радости ещё впереди, — сказал Валерий, осознавая с возбуждающим удовлетворением, что подобный разговор о семье делает невероятной мысль, что он может представлять смертельную опасность для какой-либо женщины. Понимание этой особенности делало Бурцева очень мягким в разговоре и чрезмерно улыбчивым, что приятно его будоражило. Интереснее и забавнее ему представлялась неожиданная для жертвы его предстоящая метаморфоза с превращением в безжалостного и извращённого убийцу. Бурцев упивался своей способностью перевоплощаться в услужливого и нежного мужчину. У него не имелось злости и ярости к своим жертвам, а с первого вынужденного убийства возникла только хладнокровная потребность во внезапном умерщвлении женщины именно во время близости с ней.
— Сыновья в период возмужания тянутся к отцам. Вот и я теперь сыну не очень-то нужна…
— Вы недавно разошлись с мужем?
— Недавно. Полгода прошло. Я решила переехать от них в областной центр. Я устала за девятнадцать лет жизни в тундре…
— Вы ещё молодая и привлекательная женщина, поэтому несомненно встретите здесь достойного вас мужчину, — сказал Бурцев.
— Спасибо, но я не так оптимистична… Я обеспеченная женщина и мне мужчина нужен, как желанный кавалер, прежде всего. Продолжительность женской привлекательности, к сожалению, коротка…
— Ну-ну, Полина! Вам ли отчаиваться. А завтра вам сначала в аэропорт, а потом вы с сестрой к ней на квартиру? Вы сказали, что мы с вами встретим её? — меняя тему привлекательности Полины, вдруг спросил Бурцев.
— Да. Вернее, я не сказала, что встречу именно с вами, но то, что встречу — пообещала. Я так, Валерий, вам благодарна за помощь… Жаль, что вам нельзя выпить вина, но я вам дам с собой две бутылки. Выпьете вместе с женой.
— Нет. С собой мне не нужно. Немного вина я могу выпить с вами, а через час у меня все выветрится. Я сегодня вам опять затоплю последний раз баню и проконтролирую, чтобы вы хорошо прогрелись. Потом выпьем чуточку вашего вина!
— Это было бы здорово! — повеселев, сказала Полина. — Я тогда сейчас приготовлю хорошей закуски и накормлю вас ужином, — пообещала воодушевлённая женщина, преобразившись на глазах, словно неожиданно обрела весомый смысл жизни на предстоящие несколько часов. Как опытная женщина, Полина понимала, что даже самые верные мужья не подозревают того, что могут после бокала вина повести себя с незнакомой женщиной легкомысленно, и это приятно тревожило её.
— Сидите. Я сейчас открою ворота и заеду на машине во двор, — предусмотрительно попросил Бурцев Полину перед своим загородным домом.
— Как сегодня тепло! Последние деньки лета! — сказала Полина, выбираясь с трудом из машины с пакетом и сумкой.
— Я сейчас вам помогу! Подождите! — заторопился Валерий, обходя скорее машину.
— Мне не тяжело, не беспокойтесь. Я вижу у вас вон там под навесом мангал. Им можно пользоваться?
— Да! В этом доме до женитьбы у меня была холостяцкая резиденция, и я часто с друзьями здесь готовил шашлыки.
— Если бы я увидела утром, что у вас есть мангал, то купила бы мяса. А впрочем, у меня имеется жирная сырокопченая колбаса, и мы с вами можем для запаха чуть зажарить её на шампурах, перемежая с помидорами! Это было бы аппетитно!
— Хорошо! Я сейчас разожгу дрова в мангале и через час можно будет на углях немного обжечь вашу колбасу.
В течение нескольких минут Бурцев установил в огороде мангал, разжёг в нем короткие дрова и затопил баню. Полина, переодевшись в спортивный костюм, по совету Валерия накрыла стол в полуподвале, рядом с баней. Когда стол был готов, гостья предложила Бурцеву открыть первую бутылку вина и попробовать его перед баней и перед шашлыками.
— За вас, Полина! — сказал Бурцев, стоя рядом с женщиной у стола и держа перед лицом бокал с белым вином «Этери». Полина слегка коснулась своим бокалом бокала Бурцева и сказала:
