- Киран Чаудхари.
- Ага! – вскинулся юноша, - Сейчас я все узнаю, об этом коварном типчике!
- Да? Ну-ну, – компьютер откашлялся. – Киран Чаудхари - светоч кибернетики и психологии. Яркая звезда на небосклоне современной науки, чудеснейший человечище…
- Разберу на запчасти, - пообещал парень.
- Злобный черный властелин? – предположила Светлана.
- Уже лучше. Ладно, давай серьезно.
- А серьезно, что тут говорить. У меня к тебе предвзятое отношение, никакие способности к абстрагированию не помогают, - пожаловалась Света. – Так что, все равно адекватно я тебя не оценю.
- Ну, хоть приблизительно. Надо же мне знать, правильно ли я себя веду.
- Правильно. Ты, главное, не задумывайся над тем, что являешься тайным агентом коварных земных психологов и действуй естественно, как тебе подсказывает сердце. В основном это тебе удается, чему я рада. У тебя прекрасные контакты со всеми членами экипажа. Девушки в тебя, слава электронам, не влюбились, относятся как к младшему брату… Это я о Хане, у Насти сложнее, я потом скажу. Вот.
- Ладно, теперь о капитане.
- Игорь Мыскин впервые командует кораблем и экипажем. Это главный источник его напряжения. Сейчас он уже немного привык к этой роли, но все равно обостренно воспринимает все, что с ней связано. Его очень сильно заботит конфликт в команде, и он старается, по возможности, его гасить. Действует при этом сравнительно неплохо, но знаний в психологии и личностных особенностей подчиненных ему не хватает. Помогай ему в этом, Киран.
- Я так и делаю.
- Вот. По отношениям внутри команды. У Игоря на удивление ровные и хорошие взаимоотношения со всеми вами. По сути, капитан является центральной точкой коллектива. Или точкой равновесия. Это очень хорошо. Надеюсь, так будет и впредь.
- Я тоже так думаю.
- Поехали дальше, - продолжила Светлана. – Анастасия Белякова. Целеустремленная и серьезная женщина, умеющая концентрировать все силы на достижении цели. Ей всю жизнь приходилось преодолевать трудности, в основном личные. Причем решает проблемы она всегда сама, стараясь втягивать в это других, лишь, когда совершенно не может обойтись без их помощи. К тому же она та еще тихушница. Компи рассказал, что, когда ее кандидатуру проверяли перед зачислением в кандидаты в космонавты, то с трудом откопали сведения, что в подростковом возрасте Настя страдала сильной андрофобией.
- Ага, я помню, мне об этом говорили. А вот как Компи это узнал?..
- Ну, ты же знаешь своего любопытного друга.
- Знаю. Кстати, и твоего друга тоже.
- Ага, - подтвердила Света. – Так вот, Настя настолько хорошо справилась с этой фобией, что как ее ни тестировали, не смогли найти и следов болезни. Психологи ей за это плюсик поставили, так что могла бы и не скрывать. Но некоторые менее очевидные психологические травмы у нее остались. Например, то, что Владимир, да и Игорь, иногда пытаются относиться к ней по-отечески – громадная ошибка! Отец Насти после развода опустился, стал алкоголиком и умер четыре года назад. Настя тогда была на морской тренировке по выживанию, на нашей базе под Туапсе, совсем рядом с Крымом. Ей сообщили и предложили отпустить на похороны. Но она отказалась. И даже попросила не сообщать об этом матери.
- Я слышал об этом, - прервал ее Киран.
- С братскими чувствами тоже все сложно, - продолжила Света. – Гибель старшего брата на войне до сих пор вспоминается ею с болью. Так что она старается избегать даже упоминания о том, что относится к кому-то по-братски. Ну и в личной жизни у нее все… никак. Этих тем лучше не касаться. А вот с дружбой у Насти все прекрасно. У нее всегда были и остаются несколько очень близких друзей, с которыми она полностью раскрывается. Ты, кстати, постепенно становишься для нее одним из них. Береги это и продолжай ее поддерживать.
- Ясно. Ну, что, перейдем к Хане.
- Давай. Хана Хаякава…
Светлана замолчала на полуслове.
- Что? – встревожился Киран.
- Прости, экстренная информация.
И, перейдя на вещание по громкоговорящей системе:
- Внимание, желтая опасность! Желтая опасность! Потеря связи с «Джаконэзуми»! Все каналы перестали работать. Телеметрия не поступает! Хана, я настраиваю оптику. Картинка показывает, что станция и все роботы не производят самостоятельных движений. Бурение остановлено, разведчик не прыгает. Зонды двигаются по инерции, не изменяя конфигурацию оборудования. Перед потерей связи моя аппаратура зафиксировала локальный всплеск электромагнитного поля в районе Фобоса. Причина не установлена.
27.10.2035.
Орбиты Марса.
- Хана, бери управление, - голос Игоря спокоен. Нарочито спокоен.
- Есть, капитан! - ответила японка. Быстро защелкала клавишами, напряженно и даже с каким-то азартом вглядываясь в экран монитора.
Игорь подумал, что правильно отстоял у руководства ручное управление на последнем участке перелета. Иначе, если бы Хане не дали порулить при подлете к Фобосу, она бы этого ему никогда не простила. Да и мастерство девушки-пилота впечатляло, к тому же при семиминутной задержке связи отдавать автоматике право вести корабль не стоит.
Так Игорь и заявил, когда планировали операцию.
За то, чтобы ее провести, тоже пришлось побороться. Очень многие на Земле не хотели рисковать экспедицией. То, что уничтожило электронику «Землеройки», могло привести к потере «Странника» и гибели пятерых космонавтов.
К тому же полностью летел к чертям план экспедиции. После завершения исследований, «Землеройка» должны была запустить небольшой кораблик, который доставил бы на «Странник» контейнер с пробами грунта и кристаллами памяти, заполненными собранной автоматической станцией информацией. А после этого, пятого ноября, экспедиция должна была стартовать к Земле.
Но «Джаконэзуми» мертвой кучей металла кружится над маленьким спутником Марса.
Hруководство Росскосмоса считало, что надо действовать строго по графику экспедиции, никуда не рыпаться, а, когда придет срок, спокойно лететь на Землю. Другие ратовали за то, чтобы стартовать домой немедленно. Это сэкономило бы почти месяц времени. А третьи, к которым большинством голосов присоединился экипаж «Странника», предлагали подлететь к Фобосу и попробовать забрать хотя бы блоки памяти замолчавшей станции на борт.
Это требовало серьезного расхода ксенона, а, значит, уменьшало скорость корабля в перелете к Земле, удлиняя его. С другой стороны, стартовать с полярной орбиты затратнее, чем с экваториальной, так что слишком уж большого увеличения времени экспедиции не произойдет.
Так что все уперлось в вопрос: «Стоит ли полученная информация с «Джаконэзуми» риска?»
Целый день на Земле велась борьба между сторонниками и противниками опасного плана. И победили первые. По крайней мере, так это выглядело, хотя, на самом деле, это решение, как и весь план второй марсианской экспедиции, принимались совсем в других кабинетах.
Владимир обозвал всех идиотами и закрылся в каюте.
Он один был категорически против «рискованной авантюры». Скопившееся напряжение, мелкие конфликты с «глупыми девчонками», желание поскорее вернуться домой, составили взрывоопасную смесь и бабахнули, окончательно портя отношения с командой.
Игорь воспринял это очень болезненно. Но вынужден был отложить межличностную проблему на задний план. Ему, как пилоту ядерного буксира, предстояло в кратчайшие сроки разбудить реактор и подготовить корабль к перелету. Настя и Хана тоже работали самоотверженно и с полной отдачей, а Киран старался поддержать всех, заботясь о них.
Хмурый Владимир, ни с кем не разговаривая, делал свою часть работы, перепроверяя системы жизнеобеспечения и связи с Землей, переводил станцию «Светлана» в режим консервации.
Искин была опечалена слишком быстрым прощанием. Но, как и Киран, старалась подбодрить людей.
Еще через сутки «Странник» отстыковался от одиноко висящей станции и, отойдя на двигателях ориентации, запустил маршевый и принялся неторопливо изменять конфигурацию своей орбиты, чтобы выйти на ту же, что и Фобос.
Сейчас «Странник» медленно нагоняет спутник Марса. До Фобоса меньше трехсот километров, часа три полета. Видимый размер овальной каменной глыбы раз в двадцать больше, чем Луна с Земли.
Хана осторожно, с ювелирной точностью, ориентирует корабль, выводя его на нужную орбиту. Решено приблизиться к Фобосу на расстояние в семьдесят километров. По данным Светланы это достаточное удаление, чтобы электромагнитный импульс, вроде того, что сжег электронику «Джаконэзуми», не мог повредить «Страннику». Оставшийся путь предстоит пролететь «пешком».
- Капитан, маневр завершен, - отрапортовала Хана. - Программа для выхода к заданной точке с нулевым вектором относительной скорости запущена.
- Хорошо, Хана. Иди, готовься, - ответил Игорь. – Киран, помоги ей и Владимиру оттестировать скафандры.
Это требовало серьезного расхода ксенона, а, значит, уменьшало скорость корабля в перелете к Земле, удлиняя его. С другой стороны, стартовать с полярной орбиты затратнее, чем с экваториальной, так что слишком уж большого увеличения времени экспедиции не произойдет.
Так что все уперлось в вопрос: «Стоит ли полученная информация с «Джаконэзуми» риска?»
Целый день на Земле велась борьба между сторонниками и противниками опасного плана. И победили первые. По крайней мере, так это выглядело, хотя, на самом деле, это решение, как и весь план второй марсианской экспедиции, принимались совсем в других кабинетах.
Владимир обозвал всех идиотами и закрылся в каюте.
Он один был категорически против «рискованной авантюры». Скопившееся напряжение, мелкие конфликты с «глупыми девчонками», желание поскорее вернуться домой, составили взрывоопасную смесь и бабахнули, окончательно портя отношения с командой.
Игорь воспринял это очень болезненно. Но вынужден был отложить межличностную проблему на задний план. Ему, как пилоту ядерного буксира, предстояло в кратчайшие сроки разбудить реактор и подготовить корабль к перелету. Настя и Хана тоже работали самоотверженно и с полной отдачей, а Киран старался поддержать всех, заботясь о них.
Хмурый Владимир, ни с кем не разговаривая, делал свою часть работы, перепроверяя системы жизнеобеспечения и связи с Землей, переводил станцию «Светлана» в режим консервации.
Искин была опечалена слишком быстрым прощанием. Но, как и Киран, старалась подбодрить людей.
Еще через сутки «Странник» отстыковался от одиноко висящей станции и, отойдя на двигателях ориентации, запустил маршевый и принялся неторопливо изменять конфигурацию своей орбиты, чтобы выйти на ту же, что и Фобос.
Сейчас «Странник» медленно нагоняет спутник Марса. До Фобоса меньше трехсот километров, часа три полета. Видимый размер овальной каменной глыбы раз в двадцать больше, чем Луна с Земли.
Хана осторожно, с ювелирной точностью, ориентирует корабль, выводя его на нужную орбиту. Решено приблизиться к Фобосу на расстояние в семьдесят километров. По данным Светланы это достаточное удаление, чтобы электромагнитный импульс, вроде того, что сжег электронику «Джаконэзуми», не мог повредить «Страннику». Оставшийся путь предстоит пролететь «пешком».
- Капитан, маневр завершен, - отрапортовала Хана. - Программа для выхода к заданной точке с нулевым вектором относительной скорости запущена.
- Хорошо, Хана. Иди, готовься, - ответил Игорь. – Киран, помоги ей и Владимиру оттестировать скафандры.
27.10.2035.
Возле Фобоса.
Хана внимательно наблюдала, как Владимир тыкает пальцем в неуклюжей перчатке кнопки на панели управление двигателем.
- Хана, я не маленький, и два десятка цифр набрать в состоянии, - недовольно проворчал доктор.
- Лишний контроль не повредит, - в тон ему ответила девушка. – Все, готово?
- Да.
- Маркер направления в центре?
- Почти, на полградуса влево и вниз.
- Плохо, - сквозь зубы высказалась Хана. – Это полкилометра промашки будет. Но точнее мы вдвоем не прицелимся. Надо было лететь мне одной или по отдельности.
- Чтобы нас разбросало в стороны? Нет уж! И одну тебя отпускать нельзя. Инструкции читать надо.
- Засунуть бы ваши инструкции!..
- Так мы летим, или дождемся, когда отклонение еще больше будет? – резко прервал ее Владимир.
- Летим. Выставьте пуск на одиннадцать тридцать две.
- Принял.
Завершающие нажатия на кнопки.
Космонавты, висящие бок к боку и сцепленные жесткой держалкой, замерли в ожидании.
Последние секунды тянулись невыносимо долго. И, наконец, одновременно включились двигатели. Из сопел за спиной ударили тугие струйки сжатого под огромным давлением воздуха, появилось легкое ускорение, и двое путешественников, постепенно набирая скорость, понеслись в сторону Фобоса.
«Хорошая вещь – российские транспортные модули к скафандрам, - подумала Хана и припомнила, что американцы сначала пользовались реактивным пистолетом. – Вот был геморрой, наверное!»
По ассоциации Хана вспомнила старый фильм, про «марсианского Робинзона», как тот подруливал к кораблю на «реактивной перчатке».
«Глупость несусветная. Они, хоть, пробовали подсчитать, какую скорость может развить воздух под обычным давлением, вылетающий из простой дырки?»
Впрочем, во всем том фильме режиссеры и сценаристы лагали с воздухом. Девушка вспомнила, как, согнувшись от хохота, рыдала в кресле, над эпизодом, когда астронавт заделал шлюз пленкой.
«Тридцать, нет, пятьдесят тонн! Пленочкой, со скотчем!..» - выдавливала из себя девушка, держась за живот и утирая слезы.
Хана тогда смотрела и читала все, что было связано с космосом. Иногда попадались очень хорошие работы, вроде «Гравитации» и «Земли над горизонтом», но чаще, такой вот бред.
Девушка коротко улыбнулась, взглянула на навигационные данные отображаемые справа на внутреннем стекле шлема.
«Так, еще немного… Вот. Двигатели выключились. Летим почти правильно, скорость набрали девять и шестьсот семьдесят метров в секунду. Это значит… Сто двадцать шесть минут. Можно было бы и быстрее, но предстоит еще тормозиться, подгонять орбитальную скорость, а потом возвращаться обратно. Так что общий ресурс характеристической скорости в пятьдесят метров в секунду надо расходовать экономно. Но, два часа перелета… И чем же мне все это время заниматься?»
Хана скосила взгляд влево на напарника.
Владимир смотрит прямо перед собой. Губы плотно сжаты. Он, явно не испытывает ни малейшего удовольствия от их прогулки.
«Жалко, что со мной полетел он, а не Игорь, Нася или Киран», - пожалела девушка.
Но законы целесообразности и твердое требование самого Владимира, что лететь должен врач, решили дело.
И вот теперь они вдвоем медленно приближаются к месту встречи с замолчавшей автоматической станцией.
Хана еще раз вздохнула и принялась рассматривать Фобос. Когда еще представится такая возможность. Наверное, никогда.
Они, действительно, промахнулись где-то на полкилометра. Пришлось делать еще три корректирующих включения, пока не добрались до станции.
- Ага! – вскинулся юноша, - Сейчас я все узнаю, об этом коварном типчике!
- Да? Ну-ну, – компьютер откашлялся. – Киран Чаудхари - светоч кибернетики и психологии. Яркая звезда на небосклоне современной науки, чудеснейший человечище…
- Разберу на запчасти, - пообещал парень.
- Злобный черный властелин? – предположила Светлана.
- Уже лучше. Ладно, давай серьезно.
- А серьезно, что тут говорить. У меня к тебе предвзятое отношение, никакие способности к абстрагированию не помогают, - пожаловалась Света. – Так что, все равно адекватно я тебя не оценю.
- Ну, хоть приблизительно. Надо же мне знать, правильно ли я себя веду.
- Правильно. Ты, главное, не задумывайся над тем, что являешься тайным агентом коварных земных психологов и действуй естественно, как тебе подсказывает сердце. В основном это тебе удается, чему я рада. У тебя прекрасные контакты со всеми членами экипажа. Девушки в тебя, слава электронам, не влюбились, относятся как к младшему брату… Это я о Хане, у Насти сложнее, я потом скажу. Вот.
- Ладно, теперь о капитане.
- Игорь Мыскин впервые командует кораблем и экипажем. Это главный источник его напряжения. Сейчас он уже немного привык к этой роли, но все равно обостренно воспринимает все, что с ней связано. Его очень сильно заботит конфликт в команде, и он старается, по возможности, его гасить. Действует при этом сравнительно неплохо, но знаний в психологии и личностных особенностей подчиненных ему не хватает. Помогай ему в этом, Киран.
- Я так и делаю.
- Вот. По отношениям внутри команды. У Игоря на удивление ровные и хорошие взаимоотношения со всеми вами. По сути, капитан является центральной точкой коллектива. Или точкой равновесия. Это очень хорошо. Надеюсь, так будет и впредь.
- Я тоже так думаю.
- Поехали дальше, - продолжила Светлана. – Анастасия Белякова. Целеустремленная и серьезная женщина, умеющая концентрировать все силы на достижении цели. Ей всю жизнь приходилось преодолевать трудности, в основном личные. Причем решает проблемы она всегда сама, стараясь втягивать в это других, лишь, когда совершенно не может обойтись без их помощи. К тому же она та еще тихушница. Компи рассказал, что, когда ее кандидатуру проверяли перед зачислением в кандидаты в космонавты, то с трудом откопали сведения, что в подростковом возрасте Настя страдала сильной андрофобией.
- Ага, я помню, мне об этом говорили. А вот как Компи это узнал?..
- Ну, ты же знаешь своего любопытного друга.
- Знаю. Кстати, и твоего друга тоже.
- Ага, - подтвердила Света. – Так вот, Настя настолько хорошо справилась с этой фобией, что как ее ни тестировали, не смогли найти и следов болезни. Психологи ей за это плюсик поставили, так что могла бы и не скрывать. Но некоторые менее очевидные психологические травмы у нее остались. Например, то, что Владимир, да и Игорь, иногда пытаются относиться к ней по-отечески – громадная ошибка! Отец Насти после развода опустился, стал алкоголиком и умер четыре года назад. Настя тогда была на морской тренировке по выживанию, на нашей базе под Туапсе, совсем рядом с Крымом. Ей сообщили и предложили отпустить на похороны. Но она отказалась. И даже попросила не сообщать об этом матери.
- Я слышал об этом, - прервал ее Киран.
- С братскими чувствами тоже все сложно, - продолжила Света. – Гибель старшего брата на войне до сих пор вспоминается ею с болью. Так что она старается избегать даже упоминания о том, что относится к кому-то по-братски. Ну и в личной жизни у нее все… никак. Этих тем лучше не касаться. А вот с дружбой у Насти все прекрасно. У нее всегда были и остаются несколько очень близких друзей, с которыми она полностью раскрывается. Ты, кстати, постепенно становишься для нее одним из них. Береги это и продолжай ее поддерживать.
- Ясно. Ну, что, перейдем к Хане.
- Давай. Хана Хаякава…
Светлана замолчала на полуслове.
- Что? – встревожился Киран.
- Прости, экстренная информация.
И, перейдя на вещание по громкоговорящей системе:
- Внимание, желтая опасность! Желтая опасность! Потеря связи с «Джаконэзуми»! Все каналы перестали работать. Телеметрия не поступает! Хана, я настраиваю оптику. Картинка показывает, что станция и все роботы не производят самостоятельных движений. Бурение остановлено, разведчик не прыгает. Зонды двигаются по инерции, не изменяя конфигурацию оборудования. Перед потерей связи моя аппаратура зафиксировала локальный всплеск электромагнитного поля в районе Фобоса. Причина не установлена.
Глава 15. Риск.
27.10.2035.
Орбиты Марса.
- Хана, бери управление, - голос Игоря спокоен. Нарочито спокоен.
- Есть, капитан! - ответила японка. Быстро защелкала клавишами, напряженно и даже с каким-то азартом вглядываясь в экран монитора.
Игорь подумал, что правильно отстоял у руководства ручное управление на последнем участке перелета. Иначе, если бы Хане не дали порулить при подлете к Фобосу, она бы этого ему никогда не простила. Да и мастерство девушки-пилота впечатляло, к тому же при семиминутной задержке связи отдавать автоматике право вести корабль не стоит.
Так Игорь и заявил, когда планировали операцию.
За то, чтобы ее провести, тоже пришлось побороться. Очень многие на Земле не хотели рисковать экспедицией. То, что уничтожило электронику «Землеройки», могло привести к потере «Странника» и гибели пятерых космонавтов.
К тому же полностью летел к чертям план экспедиции. После завершения исследований, «Землеройка» должны была запустить небольшой кораблик, который доставил бы на «Странник» контейнер с пробами грунта и кристаллами памяти, заполненными собранной автоматической станцией информацией. А после этого, пятого ноября, экспедиция должна была стартовать к Земле.
Но «Джаконэзуми» мертвой кучей металла кружится над маленьким спутником Марса.
Hруководство Росскосмоса считало, что надо действовать строго по графику экспедиции, никуда не рыпаться, а, когда придет срок, спокойно лететь на Землю. Другие ратовали за то, чтобы стартовать домой немедленно. Это сэкономило бы почти месяц времени. А третьи, к которым большинством голосов присоединился экипаж «Странника», предлагали подлететь к Фобосу и попробовать забрать хотя бы блоки памяти замолчавшей станции на борт.
Это требовало серьезного расхода ксенона, а, значит, уменьшало скорость корабля в перелете к Земле, удлиняя его. С другой стороны, стартовать с полярной орбиты затратнее, чем с экваториальной, так что слишком уж большого увеличения времени экспедиции не произойдет.
Так что все уперлось в вопрос: «Стоит ли полученная информация с «Джаконэзуми» риска?»
Целый день на Земле велась борьба между сторонниками и противниками опасного плана. И победили первые. По крайней мере, так это выглядело, хотя, на самом деле, это решение, как и весь план второй марсианской экспедиции, принимались совсем в других кабинетах.
Владимир обозвал всех идиотами и закрылся в каюте.
Он один был категорически против «рискованной авантюры». Скопившееся напряжение, мелкие конфликты с «глупыми девчонками», желание поскорее вернуться домой, составили взрывоопасную смесь и бабахнули, окончательно портя отношения с командой.
Игорь воспринял это очень болезненно. Но вынужден был отложить межличностную проблему на задний план. Ему, как пилоту ядерного буксира, предстояло в кратчайшие сроки разбудить реактор и подготовить корабль к перелету. Настя и Хана тоже работали самоотверженно и с полной отдачей, а Киран старался поддержать всех, заботясь о них.
Хмурый Владимир, ни с кем не разговаривая, делал свою часть работы, перепроверяя системы жизнеобеспечения и связи с Землей, переводил станцию «Светлана» в режим консервации.
Искин была опечалена слишком быстрым прощанием. Но, как и Киран, старалась подбодрить людей.
Еще через сутки «Странник» отстыковался от одиноко висящей станции и, отойдя на двигателях ориентации, запустил маршевый и принялся неторопливо изменять конфигурацию своей орбиты, чтобы выйти на ту же, что и Фобос.
Сейчас «Странник» медленно нагоняет спутник Марса. До Фобоса меньше трехсот километров, часа три полета. Видимый размер овальной каменной глыбы раз в двадцать больше, чем Луна с Земли.
Хана осторожно, с ювелирной точностью, ориентирует корабль, выводя его на нужную орбиту. Решено приблизиться к Фобосу на расстояние в семьдесят километров. По данным Светланы это достаточное удаление, чтобы электромагнитный импульс, вроде того, что сжег электронику «Джаконэзуми», не мог повредить «Страннику». Оставшийся путь предстоит пролететь «пешком».
- Капитан, маневр завершен, - отрапортовала Хана. - Программа для выхода к заданной точке с нулевым вектором относительной скорости запущена.
- Хорошо, Хана. Иди, готовься, - ответил Игорь. – Киран, помоги ей и Владимиру оттестировать скафандры.
Часть руководства Росскосмоса считала, что надо действовать строго по графику экспедиции, никуда не рыпаться, а, когда придет срок, спокойно лететь на Землю. Другие ратовали за то, чтобы стартовать домой немедленно. Это сэкономило бы почти месяц времени. А третьи, к которым большинством голосов присоединился экипаж «Странника», предлагали подлететь к Фобосу и попробовать забрать хотя бы блоки памяти замолчавшей станции на борт.
Это требовало серьезного расхода ксенона, а, значит, уменьшало скорость корабля в перелете к Земле, удлиняя его. С другой стороны, стартовать с полярной орбиты затратнее, чем с экваториальной, так что слишком уж большого увеличения времени экспедиции не произойдет.
Так что все уперлось в вопрос: «Стоит ли полученная информация с «Джаконэзуми» риска?»
Целый день на Земле велась борьба между сторонниками и противниками опасного плана. И победили первые. По крайней мере, так это выглядело, хотя, на самом деле, это решение, как и весь план второй марсианской экспедиции, принимались совсем в других кабинетах.
Владимир обозвал всех идиотами и закрылся в каюте.
Он один был категорически против «рискованной авантюры». Скопившееся напряжение, мелкие конфликты с «глупыми девчонками», желание поскорее вернуться домой, составили взрывоопасную смесь и бабахнули, окончательно портя отношения с командой.
Игорь воспринял это очень болезненно. Но вынужден был отложить межличностную проблему на задний план. Ему, как пилоту ядерного буксира, предстояло в кратчайшие сроки разбудить реактор и подготовить корабль к перелету. Настя и Хана тоже работали самоотверженно и с полной отдачей, а Киран старался поддержать всех, заботясь о них.
Хмурый Владимир, ни с кем не разговаривая, делал свою часть работы, перепроверяя системы жизнеобеспечения и связи с Землей, переводил станцию «Светлана» в режим консервации.
Искин была опечалена слишком быстрым прощанием. Но, как и Киран, старалась подбодрить людей.
Еще через сутки «Странник» отстыковался от одиноко висящей станции и, отойдя на двигателях ориентации, запустил маршевый и принялся неторопливо изменять конфигурацию своей орбиты, чтобы выйти на ту же, что и Фобос.
Сейчас «Странник» медленно нагоняет спутник Марса. До Фобоса меньше трехсот километров, часа три полета. Видимый размер овальной каменной глыбы раз в двадцать больше, чем Луна с Земли.
Хана осторожно, с ювелирной точностью, ориентирует корабль, выводя его на нужную орбиту. Решено приблизиться к Фобосу на расстояние в семьдесят километров. По данным Светланы это достаточное удаление, чтобы электромагнитный импульс, вроде того, что сжег электронику «Джаконэзуми», не мог повредить «Страннику». Оставшийся путь предстоит пролететь «пешком».
- Капитан, маневр завершен, - отрапортовала Хана. - Программа для выхода к заданной точке с нулевым вектором относительной скорости запущена.
- Хорошо, Хана. Иди, готовься, - ответил Игорь. – Киран, помоги ей и Владимиру оттестировать скафандры.
Глава 16. Экран.
27.10.2035.
Возле Фобоса.
Хана внимательно наблюдала, как Владимир тыкает пальцем в неуклюжей перчатке кнопки на панели управление двигателем.
- Хана, я не маленький, и два десятка цифр набрать в состоянии, - недовольно проворчал доктор.
- Лишний контроль не повредит, - в тон ему ответила девушка. – Все, готово?
- Да.
- Маркер направления в центре?
- Почти, на полградуса влево и вниз.
- Плохо, - сквозь зубы высказалась Хана. – Это полкилометра промашки будет. Но точнее мы вдвоем не прицелимся. Надо было лететь мне одной или по отдельности.
- Чтобы нас разбросало в стороны? Нет уж! И одну тебя отпускать нельзя. Инструкции читать надо.
- Засунуть бы ваши инструкции!..
- Так мы летим, или дождемся, когда отклонение еще больше будет? – резко прервал ее Владимир.
- Летим. Выставьте пуск на одиннадцать тридцать две.
- Принял.
Завершающие нажатия на кнопки.
Космонавты, висящие бок к боку и сцепленные жесткой держалкой, замерли в ожидании.
Последние секунды тянулись невыносимо долго. И, наконец, одновременно включились двигатели. Из сопел за спиной ударили тугие струйки сжатого под огромным давлением воздуха, появилось легкое ускорение, и двое путешественников, постепенно набирая скорость, понеслись в сторону Фобоса.
«Хорошая вещь – российские транспортные модули к скафандрам, - подумала Хана и припомнила, что американцы сначала пользовались реактивным пистолетом. – Вот был геморрой, наверное!»
По ассоциации Хана вспомнила старый фильм, про «марсианского Робинзона», как тот подруливал к кораблю на «реактивной перчатке».
«Глупость несусветная. Они, хоть, пробовали подсчитать, какую скорость может развить воздух под обычным давлением, вылетающий из простой дырки?»
Впрочем, во всем том фильме режиссеры и сценаристы лагали с воздухом. Девушка вспомнила, как, согнувшись от хохота, рыдала в кресле, над эпизодом, когда астронавт заделал шлюз пленкой.
«Тридцать, нет, пятьдесят тонн! Пленочкой, со скотчем!..» - выдавливала из себя девушка, держась за живот и утирая слезы.
Хана тогда смотрела и читала все, что было связано с космосом. Иногда попадались очень хорошие работы, вроде «Гравитации» и «Земли над горизонтом», но чаще, такой вот бред.
Девушка коротко улыбнулась, взглянула на навигационные данные отображаемые справа на внутреннем стекле шлема.
«Так, еще немного… Вот. Двигатели выключились. Летим почти правильно, скорость набрали девять и шестьсот семьдесят метров в секунду. Это значит… Сто двадцать шесть минут. Можно было бы и быстрее, но предстоит еще тормозиться, подгонять орбитальную скорость, а потом возвращаться обратно. Так что общий ресурс характеристической скорости в пятьдесят метров в секунду надо расходовать экономно. Но, два часа перелета… И чем же мне все это время заниматься?»
Хана скосила взгляд влево на напарника.
Владимир смотрит прямо перед собой. Губы плотно сжаты. Он, явно не испытывает ни малейшего удовольствия от их прогулки.
«Жалко, что со мной полетел он, а не Игорь, Нася или Киран», - пожалела девушка.
Но законы целесообразности и твердое требование самого Владимира, что лететь должен врач, решили дело.
И вот теперь они вдвоем медленно приближаются к месту встречи с замолчавшей автоматической станцией.
Хана еще раз вздохнула и принялась рассматривать Фобос. Когда еще представится такая возможность. Наверное, никогда.
Они, действительно, промахнулись где-то на полкилометра. Пришлось делать еще три корректирующих включения, пока не добрались до станции.
