Он увидел ее на третий день наблюдений.
Три дня Трорвль лежал невдалеке то от одной, то от другой окраины становища, осторожно выглядывая из травы, и пытаясь разглядеть среди соплеменниц Аррисю. И, наконец, среди шатров мелькнул знакомый силуэт. Трорвль старался не упустить ее из виду, но в его направлении двигалась какая-то полузнакомая женщина, и ему пришлось прятаться, замерев, и надеясь, что она на него не наткнется.
Второй раз он увидел Аррисю на следующий день, и ему удалось рассмотреть шатер, в котором она живет. Этой же ночью Трорвль прокрался в поселок и незаметной тенью скользнул внутрь жилища. Туда, где возле тусклого светильника сидела с каким-то шитьем его любимая.
Девушка ойкнула, уколовшись иголкой, уронила шитье из ослабевших рук.
- Трорвль… - одними губами, мгновенно потеряв голос. И, громче с всхлипом. – Трорвль. Трорвль!
Юноша как то мгновенно оказался рядом с ней, с силой прижал к себе родное теплое и мягкое существо. Аррися тихо пискнула, неуверенно обняла любимого.
- Трорвль. Как же так… ты… живой?
Он нашел ее губы, и разговор стал невозможен. Поцелуй постепенно вернул в Аррисю жизнь, заставил поверить в реальность происходящего, принять его со слезами радости и облегчения.
Они лежали, плотно прижавшись друг к другу. Утомленные и расслабленные. Ни Трорвлю, ни Аррисии не хотелось ни о чем думать, но ощущение реальности постепенно возвращалось, вместе с тревожными неизбежными мыслями.
- Как же мы теперь? – беспомощно прошептала девушка.
- Придется уходить, - тихим извиняющимся тоном.
- Из рода? – чуть вскинулась Аррися.
- Из племени, - вздохнул юноша. – Из Степи.
- Что ты… говоришь?..
Юноша, не отвечая, крепче ее обнял. Она уткнулась лицом ему в шею, какое-то время молчала, потом со слезами в голосе прошептала:
- Это так… страшно… Так невозможно…
- Но по-другому ведь никак. Меня сразу же убьют. А тебя… ну, может, не выгонят, но все равно на всю жизнь будет позор. Но я… могу уйти сам, один.
Аррися замотала головой, размазывая по его шее слезы.
- Я с тобой.
- Это будет очень нелегко, милая.
- Я понимаю. Но у нас есть время… пока мой срок еще далеко. Только, как и куда нам уйти? Я совсем не представляю.
- Я думал об этом, - медленно подбирая слова, заговорил юноша. – У нас не так уж много путей. Хорошо бы на восток. Там много государств, не может быть, чтобы мы не нашли такое, где нам будет хорошо.
- На востоке море, - возразила девушка.
- Ага. Через него не перебраться. То есть может быть и перебраться, но не здесь, а на юге. Если добраться до джунглей Дельты, там можно как-то попробовать переплыть Великую реку и дойти до восточных стран.
- Но там дикари. И они нас очень не любят.
- А за что им нас любить? За набеги младших стай? Но… может быть, к двум молодым степнякам они лучше отнесутся?
- Ага, не убьют, а только в рабы возьмут.
- Наверное, так и будет, - вздохнул Юноша. Поэтому путь на восток нам не осилить. Тем более что придется идти вдоль моря, а потом реки, а там наших всегда очень много кочует.
- А куда еще ты думал уйти?
- Второй путь – на запад. Говорят, перед Драконьими горами начинаются леса. Может, удастся в них поселиться. Я, правда, не знаю, как жить не в степи, но, наверное, мы сможем научиться.
- Но это так далеко… И, не на повозке, не с племенем. И, очень вероятно, нас заметят и поймают.
- Угу.
- Третий путь в Карапатрасию или Центр Мира?
- В Центр Мира. О пустыне я даже и не думал. Помнишь летнюю степь?
- Еще бы ее не помнить.
- В пустыне еще жарче, суше и голодней. Настолько же, насколько жарче и голодней в летней степи по сравнению с зимовьем. Там мы умрем.
- Значит, остается Центр Мира, - тихонько прошептала девушка. – Но это еще дальше, чем до Драконьих гор.
- Если идти по степи.
Девушка резко подняла голову. Расширившимися от удивления глазами уставилась на Трорвля.
- Торговцы? По воздуху?
- Да, они совсем скоро улетят к себе. Если удастся пробраться на один из кораблей - мы спасены.
- Лишь бы они уже не улетели, - с беспокойством проговорила Аррися. – Ярмарка заканчивается. Наши с нее уже вернулись.
- Да, надо спешить. Завтра ночью выйдем.
- Только, как мы проберемся, чем заплатим?
- Придется прятаться. И на корабле тоже. Если нас поймают, то скорей всего не выдадут. Ну, я на это надеюсь. Но могут, так же как и в Дельте, продать в рабство. Так что надо как-нибудь затаиться на все время полета.
- Ох, удастся ли?..
- Но ведь другого варианта нет.
- Да, - сказала девушка, вновь прижимаясь к нему.
К стоянке воздушных кораблей они подкрались уже под самое утро через три ночи после его появления в становище. Пришлось пройти больше полусотни лиг, по ночам, таясь от чужих глаз.
Корабли напоминали стадо сказочных зверей, спящих в степи. Огромные баллоны, подсвеченные редкими кострами, тихонько покачивались в легком предутреннем ветерке. Они лениво пробовали приподняться над степью, но расчалки не пускали, удерживали воздушные корабли в нескольких метрах от земли.
Совсем низко, для таких огромных туш, и так высоко для двух подростков.
- Как же туда забраться? – едва слышно прошептала Аррися.
- Попробуем по канатам, - так же тихо отозвался Трорвль. – Видишь, они наклонно уходят от якорей к кораблям.
Девушка с сомнением кивнула. Впрочем, другого способа не было. С гондол не свивало никаких лесенок, к ним не вело ни единого трапа. Похоже, так торговцы обезопасивали себя от незваных гостей.
Но, не только так. У костров, расположенных по периметру гигантского летного поля виднелись фигурки воинов-кочевников. Ребятам придется проскользнуть между ними, чтобы оказаться на поле.
А между тем, рассвет начал подсвечивать небо на востоке.
- Может быть, подождем до следующей ночи? – забеспокоилась Аррися.
Трорвль не успел ответить. За него это сделали на одном из ближайших кораблей. Тусклый свет, сочащийся из окошек в корпусе, разгорелся сильнее. Раскрылась дверь на галерею, и в ярком проеме показался черный силуэт.
- Эй, кочевники! – прокричал зычный голос. – Просыпайтесь! Готовитесь нас отшвартовывать! Как договаривались, с восходом улетаем!
В ответ ему прокричали, что никто не спит, и о вчерашнем договоре не забыли. Пусть лучше лежебоки с юга поторапливаются, а то не успеют проснуться, как вознесутся на небо.
Трорвль помянул духов ночи.
- Аррися, быстрее, а то улетят! – с легкой паникой в голосе.
И они, пригнувшись, побежали по полю, изо всех сил молясь Богам-покровителям, чтобы их не заметили.
Они смогли добраться до ближайшего из кораблей, и Трорвль примеривался, как бы забраться по туго натянутому причальному канату, когда раздался крик:
- А ну стой! Кто такие? Подойдите ко мне!
К ним приближались пятеро воинов.
Трорвль застыл на месте. Старый знакомый – страх – выбрался из стеклянной клетки и заполнил все его сознание ледяной вязкой слабостью.
- Беги в степь! Я их задержу! – тихо шепнула Аррися и, на миг оглянувшись на любимого. – Прощай!
Она метнулась навстречу приближающимся воинам.
- Помогите! Спасите! Меня хотели украсть!
Страх приотпустил и первым порывом Трорвля было кинуться за девушкой. Но он тут же понял, что если его поймают, это подвергнет ее опасности. Сейчас она может попытаться убедить воинов, в чем-нибудь другом, а не в побеге с недобитым в Побоище парнем.
Значит и для Арриси надо, чтобы он убежал.
И Трорвль, развернувшись, припустил в степь.
Глава 7. Гонки с преследованием.
25.01.В.995
Прибрежная степь
Поверили Арриси или нет, но Трорвля искали. Только чудом ему удавалось ускользнуть от конных разъездов, что заполнили степь. Но везенье не может быть вечным. Надо было уходить из мест, населенных людьми. Разумеется, не стоило и пытаться опять найти и взять с собой Аррисю. Тут бы одному как-то выжить. Может потом… Когда-нибудь…
Выбор куда идти был очень простым. Или уходить в степь до того, как начнется кочевье, или, наоборот, пропустить волну миграции и следовать за ней.
Но если уходить вперед – значит, первому покинуть теплый приморский край. В одиночку идти по все еще холодной равнине. Без теплой одежды, не имея возможности разжечь костер. У степного народа вообще не было надобности в по-настоящему теплых вещах. Весь круг кочевий проходил в теплом или жарком климате. А сейчас в степи только начал таять снег. В северной части он все еще лежал многометровым слоем. В юго-восточной он уже растаял, но земля, пропитавшись влагой, превратилась в бескрайнее поле жидкой грязи. Она высохнет и зазеленеет молодой травой лишь через месяц-другой. А пока по ней просто невозможно передвигаться. Вдобавок ко всему прочему Трорвлю было бы совершенно нечего есть. Степная живность или еще спит в глубоких норах, или, так же как люди, откочевала к морю, и не торопится возвращаться назад.
Так что придется юноше поступить по-другому.
Сейчас - самое начало весны, и море только принялось завоевывать степь. Но по ровной как стол равнине вода распространяется очень быстро и кочевники стараются держаться от ее кромки на расстоянии не меньше нескольких десятков лиг, чтобы внезапный паводок не застал их врасплох. И вот на этой полосе между наступающим морем и откочевывающими племенами Трорвлю предстояло затаиться. И осторожно двигаться за волной переселения.
Юноша понимал, что его ждут долгие месяцы автономного существования. А может быть годы. А может и всю оставшуюся жизнь ему предстоит провести в одиночестве, вдали от людей. Это было так непривычно. Живя в роде, ты всегда рассчитываешь на других. Помогать тем, кто в этом нуждается – первейший закон племени. А тут…
«А что бы я делал, если бы со мной была Аррися? Как я мог обречь ее на такое?!»
У юноши был с собой лишь небольшой мешок, собранный Аррисей в дорогу из расчета, что им удастся пробраться на воздушный корабль и затаиться там, на время полета, который продлился бы около декады. Поэтому основной вес составляло сушеное мясо и большая фляга с водой. «Интересно, а что бы мы делали, когда вода закончилась бы? - запоздало подумал Трорвль. – Сдались бы торговцам? И скорей всего угодили бы в рабство. Какой же я все-таки дурак и эгоист! Нет, нельзя было брать с собой Аррисю!»
И парень твердо решил, что больше искать любимую не будет. Лучше, если она забудет о нем и проживет счастливую жизнь. Хотя нет, он все-таки хотел, чтобы Аррися о нем иногда вспоминала…
От печальных мыслей Трорвль вернулся к действительности. Итак, у него с собой еда на декаду, вода, которая возле разливающегося моря не так уж и нужна. Огниво для добывания огня и бесконечное количество топлива в виде сухих кизяков, оставленных пасшимися здесь стадами. А еще короткое копье, которое он сделал из того обломка, что нашел на ристалище и хороший нож из темной прочной бронзы. Значит можно поохотиться на всякую живность. Ее в приморских степях просто неимоверное количество. Люди Каганата не знающие зимой недостатка в еде, на дичь и мелких зверьков не обращали никакого внимания, охотились только иногда от скуки. Да и то… Ну какая это охота, если зверей кругом столько, что только под ноги смотри, чтобы не отдавить кому-нибудь лапку или хвостик. Это не то, что в летней степи, когда каждая пойманная полевка – праздник. Так что с едой у Трорвля проблем быть не должно.
Ну, а что ему еще надо? Укрытие от очень редких дождей? Зачем? Одежда и обувь на нем еще крепкие, а промокнуть он не боится. По-настоящему его заботили только две проблемы: чем вообще заниматься в ближайшие пару месяцев, пока не начнется большая откочевка, и куда все-таки идти?
Трорвль решил, что пойдет на запад в сторону гор. Прятаться в степи ему уже смертельно надоело. Может быть, в предгорных лесах он сможет построить новую жизнь?
А чем себя занять? Подготовкой к дальнему походу.
Утром четырнадцатого числа второго весеннего месяца Трорвль проснулся в воде.
Он не сразу понял что это и почему. Сел, пытаясь осмотреться в сером полумраке. Кругом него была все та же высокая сочная трава. Вот только ладони, упирающиеся в землю покрывала вода. Его куртка и штаны промокли и неприятно холодили тело. Трорвль поднялся на ноги и осмотрелся внимательнее. Да, между стеблей травы везде проглядывала вода, она была совсем мелкой, поднялась на пол ладони.
«Море пошло, - подумал юноша. - А значит, пора двигаться и мне».
Он подхватил с земли потяжелевший от влаги мешок, повесил его на плечо и зашагал на запад. Под ногами неприятно хлюпало и чавкало.
Ближние стоянки - пусты. Видно было, что люди покинули их совсем недавно. Еще кое-где тлели остатки костров, еще не разнес ветер, и не растащили звери, мусор, который накапливается в любом человеческом поселении.
Трорвль прошелся по вытоптанным множеством ног дорожкам, между глубоких узких дыр в земле от шестов, на которых были натянуты тенты шатров, между выжженных кругов кострищ. Ему было грустно смотреть на следы жизни, такой простой, знакомой и навсегда оставшейся в прошлом. Он еще много раз будет вот так проходить по человеческим следам, ощущать отзвуки голосов, вспоминать как сам жил такой вот жизнью.
Страшная вещь одиночество. Иногда ему казалось, что лучше бы он погиб тогда на ристалище. А иногда, что он там все-таки погиб, а теперь по бескрайним просторам движется его дух, который почему-то Боги не захотели пустить на битву, и который теперь будет вечно следовать за людьми…
Когда такие мысли слишком уж его донимали, Трорвль ускорял движение и приближался к кочевникам, медленно, с остановками, двигающимися на расстоянии в три четыре десятка лиг от кромки наступающего моря. Разъезды и пастухи, стерегущие огромные стада опять пробуждали в его душе страх, и тот быстренько выметал из головы всякие дурные мысли, заставлял его опять мобилизоваться.
Так юноша и шел, то отставая, то нагоняя волну миграции своего народа, всегда немного позади, всегда настороже. Пока движение моря не стало замедляться, а кочевья не начали останавливаться на все более длительные сроки. Пора было решать, как быть дальше, и решаться на опасные, но необходимые действия.
Глава 8. Дом для пиратов.
27.01.В.995
Драконьи горы, базовый лагерь.
Лайана шла по центральной улочке поселка.
Недавно выпавший снег поскрипывал под сапогами. Было позднее утро – то редкое время, когда лучи Сола освещали укромную долину, вдающуюся в горный массив. Он нависал с запада и сверху, закрывая пиратскую базу от неба, от возможного нападения и бомбардировки. А на востоке круто вздымался скалистый хребет. Поэтому из поселка была видна лишь узкая полоска неба, в которую так редко заглядывал Сол.
Чтобы взлететь кораблям флотилии приходилось делать сложный и опасный маневр. Приподниматься, на очень малом ходу выходить из-под гигантского козырька и резко набирать высоту. А уж, чтобы сесть на небольшую стоянку требовалось настоящее искусство. И это при том, что сейчас на ней пришвартовано только три из пяти кораблей пиратской флотилии.
Это была одна из самых головоломных проблем, которые как заноза застряли в мозгу Лайаны.
Поселок заметно вырос за последние несколько месяцев. Бревенчатые домики заняли все более-менее ровные участки, начали взбираться на северо-западный холм, поднимающийся к самому своду гигантской полупещеры и спускаться вниз по уступам крутых откосов к горной речке.
