Николь молчала, не зная, что отвечать.
У богатых свои причуды. Их жизнь – сплошные причуды. Гостья – так гостья. Ей-то что?..
– Я навел о тебе кое-какие справки. Узнал, что ты закончила школу с отличием, – деловито проговорил Карлос. – Почему не поступила в колледж?
Действительно – почему? В чём могут быть проблемы?
– Мама умерла, оставив не так много средств. Хватает на жизнь, но недостаточно для хорошего образования. Тратить время в третьесортные заведения я считаю бессмысленным, – ровным голосом ответила Николь.
– Диплом с отличием способен открыть двери многих учебных заведений. Можно было бы хотя бы попытаться?
– Диплом с отличием ничего не открывает, если за тобой не стоит спонсор или меценат. Я пыталась пройти сквозь стены, сражаться с мельницами и, – Николь с улыбкой развела руками, – проиграла. Но не подумайте, я не жалуюсь. Меня не тяготит моя привычная жизнь.
– Но ведь это нормально – мечтать о лучшем будущем для себя, - проговорил Джулиан, похотливо блестя глазами.
– Нормально, не спорю. Возможно, мне попросту не хватило коммуникативных навыков и обаяния? – усмехнулась Николь. – Потому что, по оценкам я набрала высший балл.
– То, как работают социальные лифты в стране, увы, вызывает лишь сожаление. Талантливые леди, вроде вас, в идеале должны иметь шанс проявить себя.
– Но мы живём не в идеальном мире.
– «Мир больше не божий. Ушёл продавец
И с явной насмешкой глядит на меня покупатель», – процитировал Джулиан, пригубливая вино из бокала.
– Фэйро так и не позвонил? – сменил тему Карлос, обращаясь к Джастине.
Та молча покачала головой, меланхолично гоняя по тарелке зелёный горошек из салата.
– Не хочу портить ужин, но не могу не сказать, что меня это очень тревожит. Если бы племянник не устроил очередную дикую выходку, Фэй уже давно приволок бы брата домой.
Джастина наклонила голову так, что почти полностью скрылась в тени.
– Не сгущай краски, – отмахнулся Джулиан. – Конечно, всё не радужно или, напротив, учитывая теперешнюю моду – радужно через чур, – усмехнулся он, показывая ровные белые зубы. – Но пусть Дианджело покуралесит ночь. Ничего страшного не случится. Не думаю, что есть причины волноваться. Скорее всего, Фэй не хочет демонстрировать жалкое состояние брата Джастине. Вот пацан и отвёз брата к себе на квартиру. Пытается привести в более или менее сносное состояние. Только и всего.
–- Только и всего? – с иронией поднял бровь Карлос.
Судя по тому, как мужчины держались друг с другом, ладили они плохо.
– Действительно, мелочь жизни. С кем не бывает? – фыркнул брат Джастины. – Так ты пыталась дозвониться до Фэйро? – вновь спросил он сестру.
– Он не отвечает, – упавшим голосом ответила Джастина.
Ей явно приходилось прилагать большие усилия, чтобы сохранять спокойствие.
Карлос нахмурился:
– Это на племянника совсем не похоже. Думаю, что-то случилось и нужно что-то делать.
– Неужели ты не видишь, что пугаешь сестру? – поднявшись со своего стула, Джулиан встал за спиной Джастины, успокаивающе кладя руку ей на плечо. – Будто ей и без твоей паники не достаёт неприятностей?
– Райль Стрегонэ в городе рыщет ищейкой, выискивая повод, чтобы лишить нас возможности доступа к активам. А мой племянник пропал. По мне есть всё вводные. Можно начинать паниковать. А ты в этом доме не более, чем хрен с горы. Так что не учи меня жизни. Понял?
– Карлос, прошу тебя! – предостерегающе подняла руку Джастина. – Не ссорьтесь! Всё и без того плохо.
– Возможно, всё было бы капельку лучше, если бы твой милый друг не сидел сейчас за семейным столом, а держался подальше от твоих сыновей. Тогда, дорогая сестрица, может быть твои дети могли бы чаще оставаться дома.
Челюсть Джулиано воинственно сжалась.
Джастина положила ладонь на его руку, продолжающую покоиться у неё на плече:
– Карлос, я тоже волнуюсь, но верю, что, если бы ситуация выходила из-под контроля, Фэйро непременно бы позвонил и дал знать, что нуждается в помощи.
– Веришь? – с сарказмом протянул её брат. – Веришь! Ну-ну. Верь дальше.
За открытыми окнами послышался резкий визг тормозов.
Лицо Джастина просветлело:
– Видишь? Они приехали!
К тому моменту, как они вышли на террасу, Фэйро успел выбраться из машины. В свете фонарей было хорошо видно фигуры обоих братьев – темноволосого Фэйро и светлую макушку Дианджело, безвольной тряпочкой висящего у брата на плече.
Джастина, всплеснув руками, поспешила спуститься вниз.
– Кажется, кто-то опять «забил» на добрые советы и здравый смысл, - хмыкнул Джулиан, облокачиваясь на поручень.
Достав из пачки сигарету, он с наслаждением затянулся:
– Признаться, я тебе не завидую, дружище, – покосился он Карлоса, застывшего рядом с мрачным видом. – Проще бегемота из болота вытянуть, чем доказать завтра совету, что старший сын Хулио Стрегонэ подходящая фигура для кресла директора корпорации. Какая гримаса судьбы, что Фэйро родился вторым! С ним было бы легче, правда, дружище?
– Я тебе не «дружище». Закрой пасть и – свали, – через губу проговорила Карлос перед тем, как отправиться следом за сестрой.
Дианджело был ниже Фэйро, как минимум, на полголовы. Он казался младшим, а не старшим братом. Но не это главное.
Теперь, когда Николь видела братьев ясно, как белым днём, она с трудом удержалась от желания сбежать. Это казалось невероятным и закономерным – одновременно. Это давило на плечи и, вместе с тем, дышалось намного легче.
Дианджело Стрегонэ – её вчерашняя жертва. Её первый любовник. Нарочно бы так прицеливалась – не попала!
Когнитивный диссонанс – штука сложная. С одной стороны – какое же облегчение, какой кайф знать, что ты никого не убивала! Будто гора с плеч. Будто смертный приговор отменили.
Только увидев парня живым Николь поняла, как, всё-таки, на самом деле, тяготило её ночное происшествие.
Ура! Её совесть чиста! Она – свободна!
– Что, всё-таки случилось, кто-нибудь из вас может мне сказать?! – причитала Джастина.
– Заберите его, – Фэйро с явным облегчением сгрузил старшего братца, скидывая того на руки подоспевших матери и дядюшки. – Ничего нового, мама. Всё как всегда, – окинул он почти бесчувственного старшего брата брезгливым взглядом.
– Пьян? – поинтересовался подошедший следом за Карлосом Джулиан, продолжая невозмутимо попыхивать сигаретой.
Тёмно-синие глаза Фэйро вспыхнули, челюсть и кулаки сжались.
– Что он здесь делает? – прорычал он.
– Твоя мать пригласила меня на ужин, – пожал плечами Джулион.
– Убирайся! Сам уйди. Не дожидайся, пока я вышвырну тебя за порог.
– Фэйро, прекрати! Займись лучше братом!
– Сама им займись. Он твой сын, а не мой. Вот и неси за него ответственность, раз сам он этого сделать явно не в состоянии! – Фэйро вновь развернулся в сторону Джулиана с самым воинственным видом. – Пошёл вон! Чего ещё ты ждёшь?!
– Ты не слишком-то гостеприимен, – пытался отшутиться Джулиан.
– Я тебя в дом не приглашал. Поужинал – и хватит с тебя. Других десертов этой ночью точно не обломится.
– Фэйро! – Джастина попыталась схватить сына за рукав куртки, но тот так взглянул на неё, что рука матери замерла, повиснув в воздухе.
– Выдался паршивый день. Только дай повод, и я с радостью сорву на тебе дурное настроение, Джлиан. – Ты! – кивнул Фэйро Николь. – Проводи гостя до передней.
Нашёл же кому поручить важное дело? Хоть расстреляй Николь на месте, она понятия не имела, где в доме озвученная «передняя», которая из дверей «задняя» и за какой порог следует проводить «дорогого» гостя. По счастью, Джулиан умел правильно расставлять приоритеты. Решив благоразумно убраться восвояси, он без посторонней помощи отыскал входную дверь. Николь всего лишь сопроводила.
Они благополучно миновали тёмный коридор.
– Мелкий гадёныш, - прошипел мужчина себе под нос. – Приятных снов, красавица, – подмигнул он Николь на прощание.
Она, не отвечая, закрыла за ним дверь и, для верности, провернула ключ на два оборота. С этой стороны в дом ему теперь не вернуться точно.
Тишина в этой части дома стояла бы гробовая, если не большие, в человеческий рост, напольные часы. Они мерно тикали, отмеряя смертным время.
Николь вдруг почувствовала, как ей неуютно и жутко.
Для такой большой площади в доме слишком мало людей. Хоть собаку, что ли, завели бы? Никогда не стоит оставлять пространство необжитым. Пустующие комнаты обзаводятся невидимыми жителями с той стороны. А если в доме «негативят» то лявры появятся наверняка. Когда же они отожрутся, мало жителям не покажется. Парадокс, но зачастую маленькие квартирки в «человейниках» выглядят по ночам куда приятнее и уютнее, чем огромные и роскошные особняки, а причина как раз в этом – слишком много нежилого пространства.
Дом был жутким во тьме, но и залив его светом, тревогу прогнать не удалось. Душил запах лилий. Неподалёку удручающим рефреном шумело море.
Николь, как магнитом, тянуло на лестницу. «Магнит» вывел на второй этаж и тянул до тех пор, пока она не остановилась перед очередной светлой дверью.
Реальность стала изменяться. Воздух делался вязким. Николь вязла в нём, словно попавшую в янтарь муха. Голова, напротив, сделалась лёгкой и пустой, будто напененный гелем воздушный шар. Её покинули всё мысли и чувства, осталось только одно – желание толкнуть дверь, войти и, припав к ярко-красным губам Дианджело, вытянуть из него голубой огонь жизни.
Жажда была острой. Она хотела всего этого – хотела прямо сейчас!
Запах лилий мешался с йодом и солью. А ещё – запахом железа, растворённым в человеческой крови.
Его кожа наверняка мягкая и нежная, почти девичья. Податливая, если прикусить острыми зубами. Разойдётся под ними, стоит только сжать чуть сильнее.
Острая боль в руке вернула её на месте. Раскалившиеся кольца отливали красным, будто их только что вытащили из огня. Стоило Николь обратить на это внимание, как морок растворился, отпуская.
Слух уловил громкие, резкие голоса, раздающиеся с лестницы.
– Да не пьян он, мама! Всё хуже – у «милого» братца серьёзный передоз. Не знаю уж, чего и в каком количестве он наглотался, но врачи еле откачали. Они ни в какую не хотели отпускать Ди их клиники.
– Но, в итоге-то, отпустили?
– Как видишь. Но мне пришлось быть очень убедительным. Наркологи раз десять предупредили меня о имеющихся рисках и о том, что всё висит буквально на волосе. Я подписал туеву кучу бумаг, что беру ответственность на себя и не имею претензий. Не знаю, правильно ли я сделал?
– Если бы не завтрашний Совет, то ему лучше было бы остаться в больнице, – всхлипнула Джастина.
– Кто бы спорил? Но завтра клятый Совет, дядя, всё это чёртово дерьмо! Я устал, мама. Пойду отдохну. Приставь кого-нибудь к его комнате понадёжней. Как бы не сдох до того, как ты получишь свои чёртовы активы.
– Как ты смеешь так говорить со мной?! Будто, активы нужны лично мне? Я стараюсь для вас!
– Ага. Всё-таки охрану приставь. А то как бы, прочухавшись, не сбежал за новой дозой. Спокойной ночи, мам.
– Подожди! Хотя бы поужинай? Я велела оставить еду на кухне…
– Я не голоден. До завтра.
– До завтра.
Николь отступила в тень, прикрываясь лёгкой вуалью морока. Джастина, поднявшись, распахнула дверь в комнату старшего сына.
Лунный свет пробивался сквозь занавески. В неровном, дрожащем, капризном свете, старший из Стрегонэ казался хрупким и прекрасным, как ангел. Черты его лица выглядели кукольно-бесполыми, волосы словно светились собственным светом. Губы были спокойно, чуть скорбно сомкнуты, а от густых ресниц на щеках дрожали тени.
Как порочный дух может жить в теле, которое выглядит так невинно?
Джастина с горечью, болью и тревогой вглядывалась в лицо сына. Луна подглядывала за ней через окно. А из тени за ними наблюдала Николь.
Проснувшись, Николь не сразу поняла, где находится: чужая комната, шум волн и слишком много света. Приподнявшись на локтях, она с удивлением оглядела светлый интерьер комнаты и только тут вспомнила, что она больше не дома. Теперь её место здесь, в доме Стрегонэ. И здесь она встречает своё первое утро.
«На новом месте приснись жених невесте», – с коротким смешком откинула она простыню, поднимаясь.
Жених вчера и приснился, и явился наяву. Вспоминать об этом было жутковато и неприятно. Интересно, если бы Николь всё-таки смогла до него дотянуться, чтобы она с ним сделала?.. Даже думать об этом не хотелось. Лишь смутно помнилось, как она отыскала в тёмном незнакомом доме дорогу назад, к этой комнате и, повалившись на кровать, проспала более восьми часов подряд.
Часы на прикроватной тумбочке показывали без четверти десять. Николь редко вставало позже восьми. Но, раз никто её не будил – то и славно.
Пройдя в ванную, она встала под горячий души и через несколько секунд с наслаждением почувствовала, как кровь быстрее побежала по венам. Но мысли о вчерашнем вновь и вновь не давали покоя. Случившееся вчера не просто огорчало – тревожило. Шокирующей была её практически не управляемся реакция при встрече с «недоеденной» жертвой.
Что будет, если завтра магия колец «перегорит»? Неужели снова придётся идти за помощью к Клоду? Ну, уж нет! Прошлого раза более, чем хватило. Лучше сдохнуть. Как-нибудь сама.
Выбравшись из ванной, Николь потянулась за феном, чтобы высушить волосы.
Не стоит думать о проблемах – стоит думать о пути их решения. Быт держит лучше высокопарных идей. Она уже не в первый раз замечала, что в моменты, когда жизнь идёт в разнос и всё катится к чёртовой матери, уцепившись за нечто простое и обыденное, можно выплыть практически из любой бури.
По расчётам Николь, семейство Стрегонэ должно уже собраться на «стрелку» с «любимым» дядюшкой. Значит, дом необитаем и практически безопасен.
– Доброе утро, – приветствовала Николь девушка в розовой униформе горничной, с которой они уже встречались вчера на пляже, когда вытаскивали Антонеллу из воды.
Она улыбнулась:
– Как спаслось на новом месте?
– Отлично, – улыбнулась Николь в ответ. – Матрас что надо.
– Завтрак обычно в восемь, а обед – в два, – оповестила девушка. – Но, если хочешь, я могу угостить тебя чаем?
– Увы! Завтрак я проспала, до обеда далековато, - посетовала Николь. – Буду благодарна за угощение.
– Пойдём на кухню. По счастью, у меня остались лимонные пирожные. Любишь?
– Обожаю. Я Николь. А ты?..
– Паула. Паула Лурдас.
Кухня произвела двоякое впечатление. Николь была старомодна, она во всём тяготела к классическому стилю. В современном хайтеке ей не хватало уюта. Царстве современных лаконичных пластиково-металлических конструкций казалось скучным, зато чистота вокруг царила идеальная: нигде ни пылинки, ни соринки. Всё гладко, ровно и прозрачно.
– Угощайся! – пододвинула Паула тарелку с пирожными.
Чашка была красивая, из натурального и очень тонкого белого фарфора.
– Зелёный, с бергамотом. Надеюсь, любишь?
– Сгодится. Сахара не нужно, спасибо.
– Добавлять сахар в зелёный чай – извращение, – согласилась Паула.
– Хозяева не вернутся?
– Они к десяти уехали. Думаю, раньше, чем через полчаса, их ждать не стоит. Есть ещё немного времени, чтобы подышать спокойно.
– Много человек живет в доме? – поинтересовалась Николь.
– Постоянно – я и Нестор. Он выполняет работу по уходу за помещениями.
У богатых свои причуды. Их жизнь – сплошные причуды. Гостья – так гостья. Ей-то что?..
– Я навел о тебе кое-какие справки. Узнал, что ты закончила школу с отличием, – деловито проговорил Карлос. – Почему не поступила в колледж?
Действительно – почему? В чём могут быть проблемы?
– Мама умерла, оставив не так много средств. Хватает на жизнь, но недостаточно для хорошего образования. Тратить время в третьесортные заведения я считаю бессмысленным, – ровным голосом ответила Николь.
– Диплом с отличием способен открыть двери многих учебных заведений. Можно было бы хотя бы попытаться?
– Диплом с отличием ничего не открывает, если за тобой не стоит спонсор или меценат. Я пыталась пройти сквозь стены, сражаться с мельницами и, – Николь с улыбкой развела руками, – проиграла. Но не подумайте, я не жалуюсь. Меня не тяготит моя привычная жизнь.
– Но ведь это нормально – мечтать о лучшем будущем для себя, - проговорил Джулиан, похотливо блестя глазами.
– Нормально, не спорю. Возможно, мне попросту не хватило коммуникативных навыков и обаяния? – усмехнулась Николь. – Потому что, по оценкам я набрала высший балл.
– То, как работают социальные лифты в стране, увы, вызывает лишь сожаление. Талантливые леди, вроде вас, в идеале должны иметь шанс проявить себя.
– Но мы живём не в идеальном мире.
– «Мир больше не божий. Ушёл продавец
И с явной насмешкой глядит на меня покупатель», – процитировал Джулиан, пригубливая вино из бокала.
– Фэйро так и не позвонил? – сменил тему Карлос, обращаясь к Джастине.
Та молча покачала головой, меланхолично гоняя по тарелке зелёный горошек из салата.
– Не хочу портить ужин, но не могу не сказать, что меня это очень тревожит. Если бы племянник не устроил очередную дикую выходку, Фэй уже давно приволок бы брата домой.
Джастина наклонила голову так, что почти полностью скрылась в тени.
– Не сгущай краски, – отмахнулся Джулиан. – Конечно, всё не радужно или, напротив, учитывая теперешнюю моду – радужно через чур, – усмехнулся он, показывая ровные белые зубы. – Но пусть Дианджело покуралесит ночь. Ничего страшного не случится. Не думаю, что есть причины волноваться. Скорее всего, Фэй не хочет демонстрировать жалкое состояние брата Джастине. Вот пацан и отвёз брата к себе на квартиру. Пытается привести в более или менее сносное состояние. Только и всего.
–- Только и всего? – с иронией поднял бровь Карлос.
Судя по тому, как мужчины держались друг с другом, ладили они плохо.
– Действительно, мелочь жизни. С кем не бывает? – фыркнул брат Джастины. – Так ты пыталась дозвониться до Фэйро? – вновь спросил он сестру.
– Он не отвечает, – упавшим голосом ответила Джастина.
Ей явно приходилось прилагать большие усилия, чтобы сохранять спокойствие.
Карлос нахмурился:
– Это на племянника совсем не похоже. Думаю, что-то случилось и нужно что-то делать.
– Неужели ты не видишь, что пугаешь сестру? – поднявшись со своего стула, Джулиан встал за спиной Джастины, успокаивающе кладя руку ей на плечо. – Будто ей и без твоей паники не достаёт неприятностей?
– Райль Стрегонэ в городе рыщет ищейкой, выискивая повод, чтобы лишить нас возможности доступа к активам. А мой племянник пропал. По мне есть всё вводные. Можно начинать паниковать. А ты в этом доме не более, чем хрен с горы. Так что не учи меня жизни. Понял?
– Карлос, прошу тебя! – предостерегающе подняла руку Джастина. – Не ссорьтесь! Всё и без того плохо.
– Возможно, всё было бы капельку лучше, если бы твой милый друг не сидел сейчас за семейным столом, а держался подальше от твоих сыновей. Тогда, дорогая сестрица, может быть твои дети могли бы чаще оставаться дома.
Челюсть Джулиано воинственно сжалась.
Джастина положила ладонь на его руку, продолжающую покоиться у неё на плече:
– Карлос, я тоже волнуюсь, но верю, что, если бы ситуация выходила из-под контроля, Фэйро непременно бы позвонил и дал знать, что нуждается в помощи.
– Веришь? – с сарказмом протянул её брат. – Веришь! Ну-ну. Верь дальше.
Прода от 12.07.2023, 12:17
За открытыми окнами послышался резкий визг тормозов.
Лицо Джастина просветлело:
– Видишь? Они приехали!
К тому моменту, как они вышли на террасу, Фэйро успел выбраться из машины. В свете фонарей было хорошо видно фигуры обоих братьев – темноволосого Фэйро и светлую макушку Дианджело, безвольной тряпочкой висящего у брата на плече.
Джастина, всплеснув руками, поспешила спуститься вниз.
– Кажется, кто-то опять «забил» на добрые советы и здравый смысл, - хмыкнул Джулиан, облокачиваясь на поручень.
Достав из пачки сигарету, он с наслаждением затянулся:
– Признаться, я тебе не завидую, дружище, – покосился он Карлоса, застывшего рядом с мрачным видом. – Проще бегемота из болота вытянуть, чем доказать завтра совету, что старший сын Хулио Стрегонэ подходящая фигура для кресла директора корпорации. Какая гримаса судьбы, что Фэйро родился вторым! С ним было бы легче, правда, дружище?
– Я тебе не «дружище». Закрой пасть и – свали, – через губу проговорила Карлос перед тем, как отправиться следом за сестрой.
Дианджело был ниже Фэйро, как минимум, на полголовы. Он казался младшим, а не старшим братом. Но не это главное.
Теперь, когда Николь видела братьев ясно, как белым днём, она с трудом удержалась от желания сбежать. Это казалось невероятным и закономерным – одновременно. Это давило на плечи и, вместе с тем, дышалось намного легче.
Дианджело Стрегонэ – её вчерашняя жертва. Её первый любовник. Нарочно бы так прицеливалась – не попала!
Когнитивный диссонанс – штука сложная. С одной стороны – какое же облегчение, какой кайф знать, что ты никого не убивала! Будто гора с плеч. Будто смертный приговор отменили.
Только увидев парня живым Николь поняла, как, всё-таки, на самом деле, тяготило её ночное происшествие.
Ура! Её совесть чиста! Она – свободна!
– Что, всё-таки случилось, кто-нибудь из вас может мне сказать?! – причитала Джастина.
– Заберите его, – Фэйро с явным облегчением сгрузил старшего братца, скидывая того на руки подоспевших матери и дядюшки. – Ничего нового, мама. Всё как всегда, – окинул он почти бесчувственного старшего брата брезгливым взглядом.
– Пьян? – поинтересовался подошедший следом за Карлосом Джулиан, продолжая невозмутимо попыхивать сигаретой.
Тёмно-синие глаза Фэйро вспыхнули, челюсть и кулаки сжались.
– Что он здесь делает? – прорычал он.
– Твоя мать пригласила меня на ужин, – пожал плечами Джулион.
– Убирайся! Сам уйди. Не дожидайся, пока я вышвырну тебя за порог.
– Фэйро, прекрати! Займись лучше братом!
– Сама им займись. Он твой сын, а не мой. Вот и неси за него ответственность, раз сам он этого сделать явно не в состоянии! – Фэйро вновь развернулся в сторону Джулиана с самым воинственным видом. – Пошёл вон! Чего ещё ты ждёшь?!
– Ты не слишком-то гостеприимен, – пытался отшутиться Джулиан.
– Я тебя в дом не приглашал. Поужинал – и хватит с тебя. Других десертов этой ночью точно не обломится.
– Фэйро! – Джастина попыталась схватить сына за рукав куртки, но тот так взглянул на неё, что рука матери замерла, повиснув в воздухе.
– Выдался паршивый день. Только дай повод, и я с радостью сорву на тебе дурное настроение, Джлиан. – Ты! – кивнул Фэйро Николь. – Проводи гостя до передней.
Нашёл же кому поручить важное дело? Хоть расстреляй Николь на месте, она понятия не имела, где в доме озвученная «передняя», которая из дверей «задняя» и за какой порог следует проводить «дорогого» гостя. По счастью, Джулиан умел правильно расставлять приоритеты. Решив благоразумно убраться восвояси, он без посторонней помощи отыскал входную дверь. Николь всего лишь сопроводила.
Они благополучно миновали тёмный коридор.
– Мелкий гадёныш, - прошипел мужчина себе под нос. – Приятных снов, красавица, – подмигнул он Николь на прощание.
Она, не отвечая, закрыла за ним дверь и, для верности, провернула ключ на два оборота. С этой стороны в дом ему теперь не вернуться точно.
Тишина в этой части дома стояла бы гробовая, если не большие, в человеческий рост, напольные часы. Они мерно тикали, отмеряя смертным время.
Николь вдруг почувствовала, как ей неуютно и жутко.
Для такой большой площади в доме слишком мало людей. Хоть собаку, что ли, завели бы? Никогда не стоит оставлять пространство необжитым. Пустующие комнаты обзаводятся невидимыми жителями с той стороны. А если в доме «негативят» то лявры появятся наверняка. Когда же они отожрутся, мало жителям не покажется. Парадокс, но зачастую маленькие квартирки в «человейниках» выглядят по ночам куда приятнее и уютнее, чем огромные и роскошные особняки, а причина как раз в этом – слишком много нежилого пространства.
Дом был жутким во тьме, но и залив его светом, тревогу прогнать не удалось. Душил запах лилий. Неподалёку удручающим рефреном шумело море.
Николь, как магнитом, тянуло на лестницу. «Магнит» вывел на второй этаж и тянул до тех пор, пока она не остановилась перед очередной светлой дверью.
Реальность стала изменяться. Воздух делался вязким. Николь вязла в нём, словно попавшую в янтарь муха. Голова, напротив, сделалась лёгкой и пустой, будто напененный гелем воздушный шар. Её покинули всё мысли и чувства, осталось только одно – желание толкнуть дверь, войти и, припав к ярко-красным губам Дианджело, вытянуть из него голубой огонь жизни.
Жажда была острой. Она хотела всего этого – хотела прямо сейчас!
Запах лилий мешался с йодом и солью. А ещё – запахом железа, растворённым в человеческой крови.
Его кожа наверняка мягкая и нежная, почти девичья. Податливая, если прикусить острыми зубами. Разойдётся под ними, стоит только сжать чуть сильнее.
Острая боль в руке вернула её на месте. Раскалившиеся кольца отливали красным, будто их только что вытащили из огня. Стоило Николь обратить на это внимание, как морок растворился, отпуская.
Слух уловил громкие, резкие голоса, раздающиеся с лестницы.
– Да не пьян он, мама! Всё хуже – у «милого» братца серьёзный передоз. Не знаю уж, чего и в каком количестве он наглотался, но врачи еле откачали. Они ни в какую не хотели отпускать Ди их клиники.
– Но, в итоге-то, отпустили?
– Как видишь. Но мне пришлось быть очень убедительным. Наркологи раз десять предупредили меня о имеющихся рисках и о том, что всё висит буквально на волосе. Я подписал туеву кучу бумаг, что беру ответственность на себя и не имею претензий. Не знаю, правильно ли я сделал?
– Если бы не завтрашний Совет, то ему лучше было бы остаться в больнице, – всхлипнула Джастина.
– Кто бы спорил? Но завтра клятый Совет, дядя, всё это чёртово дерьмо! Я устал, мама. Пойду отдохну. Приставь кого-нибудь к его комнате понадёжней. Как бы не сдох до того, как ты получишь свои чёртовы активы.
– Как ты смеешь так говорить со мной?! Будто, активы нужны лично мне? Я стараюсь для вас!
– Ага. Всё-таки охрану приставь. А то как бы, прочухавшись, не сбежал за новой дозой. Спокойной ночи, мам.
– Подожди! Хотя бы поужинай? Я велела оставить еду на кухне…
– Я не голоден. До завтра.
– До завтра.
Николь отступила в тень, прикрываясь лёгкой вуалью морока. Джастина, поднявшись, распахнула дверь в комнату старшего сына.
Лунный свет пробивался сквозь занавески. В неровном, дрожащем, капризном свете, старший из Стрегонэ казался хрупким и прекрасным, как ангел. Черты его лица выглядели кукольно-бесполыми, волосы словно светились собственным светом. Губы были спокойно, чуть скорбно сомкнуты, а от густых ресниц на щеках дрожали тени.
Как порочный дух может жить в теле, которое выглядит так невинно?
Джастина с горечью, болью и тревогой вглядывалась в лицо сына. Луна подглядывала за ней через окно. А из тени за ними наблюдала Николь.
Прода от 15.07.2023, 15:34
Проснувшись, Николь не сразу поняла, где находится: чужая комната, шум волн и слишком много света. Приподнявшись на локтях, она с удивлением оглядела светлый интерьер комнаты и только тут вспомнила, что она больше не дома. Теперь её место здесь, в доме Стрегонэ. И здесь она встречает своё первое утро.
«На новом месте приснись жених невесте», – с коротким смешком откинула она простыню, поднимаясь.
Жених вчера и приснился, и явился наяву. Вспоминать об этом было жутковато и неприятно. Интересно, если бы Николь всё-таки смогла до него дотянуться, чтобы она с ним сделала?.. Даже думать об этом не хотелось. Лишь смутно помнилось, как она отыскала в тёмном незнакомом доме дорогу назад, к этой комнате и, повалившись на кровать, проспала более восьми часов подряд.
Часы на прикроватной тумбочке показывали без четверти десять. Николь редко вставало позже восьми. Но, раз никто её не будил – то и славно.
Пройдя в ванную, она встала под горячий души и через несколько секунд с наслаждением почувствовала, как кровь быстрее побежала по венам. Но мысли о вчерашнем вновь и вновь не давали покоя. Случившееся вчера не просто огорчало – тревожило. Шокирующей была её практически не управляемся реакция при встрече с «недоеденной» жертвой.
Что будет, если завтра магия колец «перегорит»? Неужели снова придётся идти за помощью к Клоду? Ну, уж нет! Прошлого раза более, чем хватило. Лучше сдохнуть. Как-нибудь сама.
Выбравшись из ванной, Николь потянулась за феном, чтобы высушить волосы.
Не стоит думать о проблемах – стоит думать о пути их решения. Быт держит лучше высокопарных идей. Она уже не в первый раз замечала, что в моменты, когда жизнь идёт в разнос и всё катится к чёртовой матери, уцепившись за нечто простое и обыденное, можно выплыть практически из любой бури.
По расчётам Николь, семейство Стрегонэ должно уже собраться на «стрелку» с «любимым» дядюшкой. Значит, дом необитаем и практически безопасен.
– Доброе утро, – приветствовала Николь девушка в розовой униформе горничной, с которой они уже встречались вчера на пляже, когда вытаскивали Антонеллу из воды.
Она улыбнулась:
– Как спаслось на новом месте?
– Отлично, – улыбнулась Николь в ответ. – Матрас что надо.
– Завтрак обычно в восемь, а обед – в два, – оповестила девушка. – Но, если хочешь, я могу угостить тебя чаем?
– Увы! Завтрак я проспала, до обеда далековато, - посетовала Николь. – Буду благодарна за угощение.
– Пойдём на кухню. По счастью, у меня остались лимонные пирожные. Любишь?
– Обожаю. Я Николь. А ты?..
– Паула. Паула Лурдас.
Кухня произвела двоякое впечатление. Николь была старомодна, она во всём тяготела к классическому стилю. В современном хайтеке ей не хватало уюта. Царстве современных лаконичных пластиково-металлических конструкций казалось скучным, зато чистота вокруг царила идеальная: нигде ни пылинки, ни соринки. Всё гладко, ровно и прозрачно.
– Угощайся! – пододвинула Паула тарелку с пирожными.
Чашка была красивая, из натурального и очень тонкого белого фарфора.
– Зелёный, с бергамотом. Надеюсь, любишь?
– Сгодится. Сахара не нужно, спасибо.
– Добавлять сахар в зелёный чай – извращение, – согласилась Паула.
– Хозяева не вернутся?
– Они к десяти уехали. Думаю, раньше, чем через полчаса, их ждать не стоит. Есть ещё немного времени, чтобы подышать спокойно.
– Много человек живет в доме? – поинтересовалась Николь.
– Постоянно – я и Нестор. Он выполняет работу по уходу за помещениями.
