— Это горы. Здесь все, что принадлежит вассалу, – собственность его сюзерена. И жена не исключение. Не веришь мне, спроси у леди Мелании. Пусть расскажет, кто отец ее первенца.
Я понятия не имела, кто такая леди Мелания. И вряд ли могла это узнать. Ведь в свите лэрда не было женщин. Золовка нарочно пугала меня байками, которые нельзя проверить. Где это видано, чтобы мужчина пожелал жену другого, а главное получил ее с дозволения супруга? Ни один любящий муж на подобное не согласится. Лэрд или нет, а Анрэй Вестор не имеет надо мной власти.
Леди Эйслин ушла, и я беспечно выкинула ее слова из головы. Мало ли что разозленная женщина скажет в сердцах. По правде говоря, внимание сюзерена Абердина мне льстило. Но главное я не ждала от него дурного. Истинный джентльмен не пойдет против желания дамы. В Нэйталии мужчины так себя и ведут. Но я забыла – в горах совсем другие порядки.
Суровые горцы не расшаркиваются, не делают комплиментов, они просто берут, что им по нраву. Именно так за мной ухаживал Рик. И это еще одна причина, по которой я обратила на него внимания – он выделялся среди других кавалеров своим напором.
Во время ужина я сидела по правую руку от лэрда – на месте хозяйки дома. Впервые с приезда удостоилась этой чести. Слева от сюзерена сидел Рик, но я не могла с ним поговорить: лэрд, повернувшись ко мне вполоборота, заслонил его своей могучей спиной.
Весь вечер лэрд общался только со мной. Он был предупредителен и вежлив. Много рассказывал о жизни в Кингроссе – главной крепости Абердина, где проживал он сам, его семья и приближенные.
— Вам обязательно надо посетить нас, леди Флориана, — говорил он. — Вы будете блистать на весеннем балу. Пожалуй, я даже позволю вам его открыть.
— Мне и Рикарду? — уточнила я.
— Балы всегда открывает лэрд, — улыбнулся мужчина. — Со спутницей.
Я смутилась под пристальным взглядом, такая в нем была сила, и отвернулась. Черные омуты затягивали, я тонула и задыхалась. Где-то на задворках сознания шевельнулось воспоминание о словах золовки. Но неприязнь к женщине не позволила поверить в ее искренность. С какой стати ей заботиться о невестке? Небось, специально все выдумала, чтобы я шарахалась от лэрда и выставила себя дурой.
Свита лэрда состояла из воинов, незнакомых с нормами поведения за столом. Они громко смеялись, ели руками, кричали друг другу через стол и позволяли вольности с дамами, хватая их за бока. Но дамы были не против и забавлялись не меньше мужчин. Я, привычная к чинным застольям и чопорным беседам, взирала на происходящее с ужасом.
Лэрд подметил мою реакцию:
— Поход был долгим, мужчинам необходимо расслабиться.
— Они ведут себя неподобающим образом, — я выпрямила спину до хруста в позвоночнике. — Где их уважение?
— Если их поведение оскорбляет вас, леди Флориана, — наклонившись ко мне, прошептал лэрд, — я призову их к порядку. Только скажите.
Дыхание мужчины щекотало шею, и я отчаянно хотела отдалиться. Но даже моих скудных познаний обычаев горцев хватило, чтобы понять: тем самым я оскорблю лэрда. А он, судя по всему, не отличается кротким нравом.
— Не стоит, — пробормотала я. — Пусть развлекаются.
Я не хотела быть обязанной лэрду, пусть даже в такой малости. В конце концов, теперь я жительница гор, пора свыкнуться с местными обычаями.
Заиграли музыканты, и лэрд пригласил меня на танец. Партнеры выстроились друг напротив друга. Поклонились и, соединив руки, закружились в танце, то сходясь, то расходясь, меняясь местами и кружа. Я привыкла к другим танцам. Хождение под музыку за таковые не считала, но неповоротливым воинам они были в самый раз.
Лэрд и здесь проявил наблюдательность. Мне стоило внимательнее следить за своим лицом. Мужчина легко читал на нем эмоции.
— Вам не нравится танец? — спросил он, когда мы в очередной раз сошлись.
— Он весьма прост.
— В Нэйталии танцуют иначе?
— О, — я воодушевилась, — у нас замечательные танцы. В моем любимом мужчина обнимает даму и кружит ее по залу.
— А даму не смущают объятия незнакомого кавалера? — насмешливо приподнял бровь лэрд.
— Это же просто танец, — пробормотала я, радуясь, что мы снова разошлись, и разговор прервался.
Я отыскала Рика взглядом и украдкой ему улыбнулась. Муж не ответил. Никогда не видела его таким мрачным. Скрестив руки на груди, он наблюдал за мной. Я и не знала, что он умеет так смотреть – как волк на одинокую овечку.
Поговорить с мужем удалось лишь перед рассветом. Вечер закончился, все разошлись по комнатам, и в наших покоях Рик накинулся на меня диким вепрем.
— Что ты делаешь? — шипел он. — Зачем кокетничаешь с Анрэем?
— Не смей обвинять меня! — я повысила голос, и он шикнул на меня, чтобы говорила тише. — Не могла же я отказаться общаться с лэрдом. Представляешь, какой был бы скандал. А где ты был весь вечер? Попытался хоть ненадолго отвлечь лэрда или, быть может, увести меня? Не приписывай мне своих грехов.
— Что я мог? — теперь оправдывался Рик. — Сказать сюзерену, чтобы оставил тебя в покое? Да за такую дерзость он бы приказал выпороть меня плетьми и был бы прав.
— И что теперь делать?
— Завтра мы отправляемся на охоту. Анрэй любитель подобных развлечений. Он лично возглавит отряд, а дамы поедут сзади. Ты за целый день его даже не увидишь, а вечером притворишься больной и уйдешь пораньше. Я позабочусь, чтобы он о тебе не вспомнил.
— Каким образом? — насторожилась я.
— Отправлю к нему девушку.
— Ты принудишь кого-то вступить в связь с лэрдом?
— Принудишь вступить в связь? — расхохотался Рик. — Никак не привыкну к этому твоему равнинному говору. Не переживай, моя драгоценная женушка, девушка будет только рада.
Я покачала головой, не уточняя, чему именно обрадуется несчастная девица. Превратиться в развлечение на одну ночь для мужчины пусть даже такого влиятельного, по моему мнению, не несло ничего кроме унижения.
Охоту сопровождала какофония звуков: лай собак, ржание лошадей, крики загонщиков. Я куталась в плащ, подбитый мехом, едва держась в дамском седле. Верховая езда не мой конек, но отказаться от поездки было невозможно. Золовка лично заявилась поутру, помочь мне собраться.
— Не зли лэрда, — ворчала она. — Чего ты вечно нос морщишь? Он еще решит, что ты считаешь себя выше нас.
— Да что я такого сделала? Просто сказала, что его воины ведут себя неподобающим образом.
— А промолчать ты, конечно, не могла, — леди Эйслин яростно дернула шнуровку корсета, и я задохнулась. — Это тебе не неженки равнинные, ничего тяжелее вилки в руках не державшие. У настоящих мужчин нрав крутой.
— Рик не таков, — возразила я. — Хотя он тоже горец.
— Рик, — золовка хмыкнула. — Хотела бы я сказать, что думаю о брате, да не буду позорить его перед женой. На-ка вот, — она вручила мне чепец, — прибери волосы и спрячь. Нечего лишний раз лэрду глаза мозолить.
Я выполнила все указания. И хотя от чепца из грубой ткани чесалась голова, покорно сносила неудобство. Ведь в совете леди Эйслин было разумное звено: лэрда особенно впечатлил цвет моих волос. Ни к чему его дразнить.
Все получилось, как спланировал Рик: лэрд, увлеченный охотой, забыл обо мне. Увы, не вспоминал обо мне и муж. Я плелась в хвосте процессии рядом с женой соседского мормэра. Слушать ее жалобы на ревматизм мужа было невыносимо, плюс очень хотелось в туалет. Я оглянулась в поисках сопровождающего, но все мужчины ускакали вперед, а женщины отказались составить мне компанию. Пришлось самой искать укромное место.
Я направила кобылу на опушку леса. Под сенью деревьев, наедине с собой можно было снять светскую маску. Здесь я была просто Флорианой, а не леди Морей.
Я спешилась и потянулась, разминая тело. Облегчившись, хотела сесть на лошадь, как звук рожка прорезал тишину неожиданно близко. Кобыла заржала, попятилась. Я пыталась удержать ее, схватить за уздечку, но только сильнее напугала. Она дернулась, высвобождаясь, и припустила в чащу.
— Стой! — закричала я, чем только спугнула несчастное животное.
Я побежала следом, какое-то время преследуя лошадь, но, споткнувшись о корень дерева, упала. Мох смягчил падение, я почти не ударилась, разве что коленкой, но это была не главная проблема. В считанные секунды приятная прогулка превратилась в катастрофу. Я совершенно не ориентировалась в местных лесах и понятия не имела в какой стороне замок.
Встав, отряхнула юбку и огляделась. В погоне за лошадью я забрела довольно далеко. Меня окружали деревья. На мой взгляд, абсолютно одинаковые.
Просвета не наблюдалось. И куда идти? Решив, что лошадь знает, где конюшня, я побрела в ту сторону, куда она убежала. Все равно других ориентиров не было.
Я быстро выбилась из сил. Тяжелое шерстяное платье и плащ не способствовали пешей прогулке. Ноги путались в подоле, рукава цеплялись за кусты, корсет мешал вдохнуть полной грудью. Я совсем отчаялась, когда услышала приближающийся собачий лай.
Я едва не разрыдалась от облегчения. Вот и спасение. Далекая от охоты, я не подумала, что псы гонят кабана, и первым до меня доберется именно он.
Я выбралась на небольшую поляну, когда на другой ее стороне из-под кустов выпрыгнул вепрь – черный, грязный, вонючий до такой степени, что у меня закружилась голова, но главное злющий. Красные глаза кабана налились жаждой крови. Острые клыки поблескивали на солнце. Смрадное дыхание облаком вырывалось из пасти.
Кабан пару раз копнул землю и понесся на меня, нацелив клыки мне в грудь. Я попятилась, даже не пытаясь бежать. Кабана все равно не обогнать. Расстояние стремительно сокращалось, и я вскинула руки в жалкой попытке защититься.
Зажмурив глаза, ждала нападения, мысленно отсчитывая секунды до своей гибели. Но вместо ломающего ребра удара последовал слабый тычок в лодыжки. Я с опаской приоткрыла один глаз: кабан лежал у моих ног, у него из горла торчало копье. Кровь хлестала из раны на подол платья, но я не могла и шага ступить, чтобы уклониться.
Глядя в глаза умирающего животного, наблюдала за тем, как тускнеет его радужка. На какое-то время мир перестал существовать, и я пропустила появление всадника. Мужчина верхом на черном жеребце подъехал ближе. Лишь когда его фигура заслонила солнце, я перевела на него взгляд и узнала лэрда.
— Вы целы, леди Флориана? — сказал он. — Признаюсь, вы заставили меня поволноваться. Где ваша лошадь?
— Ускакала, — ответила я, все еще прибывая в шоке.
Судя по звукам, охотники были далеко. Повезло, что лэрд вырвался вперед, желая лично поразить кабана. Если бы не он, я бы погибла.
— В таком случае, — произнес мужчина, — предлагаю вам свою помощь.
Он протянул руку. Я, не отдавая себе отчета, вложила в нее ладонь. По сравнению с кабаном лэрд уже не казался злом. А благодарность, которую я к нему испытывала за спасение, ослабила мою бдительность.
Мужчина наклонился и подхватил меня. Я опомниться не успела, как очутилась в седле перед ним. Лэрд крепко держал меня за талию. При попытке отодвинуться он лишь плотнее прижал меня к себе.
— Сидите смирно, не то мы оба свалимся на землю, — усмехнулся мужчина.
Я застыла с идеально прямой спиной. Такая интимная близость чужого мужчины взволновала меня. Я чувствовала каждое его движение: то, как напрягались бедра, направляя жеребца, как лэрд покачивался в такт скачки, как вздымалась и опадала его грудная клетка от дыхания.
В какой-то момент я ощутила мужскую руку у себя на затылке.
— Что вы делаете? — я чуть не вывалилась из седла в попытке заглянуть себе за спину.
— Снимаю ваш ужасный чепец, — отозвался лэрд. — Кощунство прятать под ним такую красоту.
Чепец полетел на землю. Я проводила его взглядом со смешанным чувством: было приятно, наконец, избавиться от ненавистного чепца. Но неловкость от того, что его снял лэрд, сковывала по рукам и ногам. Щеки пылали от стыда, и я порадовалась, что сижу спиной к мужчине, и он не видит моего лица.
Так мы и выехали из леса в обнимку. Охотники и дамы, собравшиеся на поляне, одновременно повернулись в нашу сторону. Разговоры стихли, собаки и те умолкли. Несколько десятков любопытных глаз смотрели на меня. Я втянула голову в плечи под этими изучающими взорами. Люди как будто гадали: отдалась я лэрду в лесу или еще не успела. Потерянный чепец и растрепанные волосы говорили не в мою пользу.
Игра в гляделки длилась не дольше пары секунд, но мне они показались вечностью. Наконец, все снова пришли в движение: загонщики отправились за кабаном, слуги засуетились, подготавливая пикник, а я усиленно делала вид, что ничего из ряда вон не происходит.
Лэрд спешился и предложил мне помощь. Я была бы и рада отказаться, но боялась переломать ноги, самостоятельно спрыгивая на землю. Уж слишком высоким был жеребец.
Мужчина подхватил меня, на мгновение прижав к себе. Лэрд заглянул мне в лицо, словно выискивая в нем что-то. Я отметила его расширенные зрачки и напряженно сведенные брови. А потом он поставил меня на землю и резко отступил. Я пошатнулась без опоры, ощутив внезапную слабость в ногах.
— Фло, дорогая, — к нам приближался Рик. — Ты в порядке? Что случилось?
Я без слов рухнула к нему в объятия. Из глаз против воли полились слезы. Сбиваясь и всхлипывая, рассказывала о кабане и чудесном спасении. По моим же словам выходило, что лэрд настоящий герой. Но теперь вместо признательности я содрогалась от ужаса. Как будто кабан был пустяком по сравнению с тем, что меня ждет.
Рик рассыпался в благодарностях перед лэрдом. Тот в ответ лишь сухо кивнул и поторопился уйти.
— Ты чем-то его обидела? — тут же набросился на меня муж.
— Как я могла? Я едва помнила себя от страха.
— А где твой чепец? — он подозрительно сощурился.
Я соврала, что потеряла его, блуждая по лесу. Сама не знаю, почему так сказала, но язык не поворачивался признаться, что чепец с меня снял другой мужчина.
— Ладно, — отмахнулся Рик, — сейчас не время выяснять отношения. Поговорим позже.
Пикник прошел спокойно. Лэрд держал дистанцию, и я вздохнула с облегчением. Мужчина будто забыл о моем существовании. Во время ужина в замке, когда место хозяйки за столом заняла леди Эйслин, он и слова не сказал. Мне пришлось сесть по правую руку от золовки, но мое унижение с лихвой окупилось пренебрежением, которое Анрэй Вестор выказывал сестре мужа. Все его внимание сосредоточилось на Рике. Именно с ним он беседовал весь вечер, пока золовка скучала. Теперь ее удостоили чести лицезреть спину лэрда. Но я понимала: мужчина отворачивается не от Эйслин, а от меня.
Как мы с Риком договорились, я, сказавшись на недомогание, раньше всех покинула ужин. После тревог дня это была даже не ложь. Я действительно устала.
Раздевшись до сорочки, легла в постель, дожидаться Рика. Он пришел спустя пару часов. Пьяный. И сразу завалился спать. Разговора у нас не вышло, чему я обрадовалась. Сейчас только его обвинений в неподобающем поведении не хватало. Достаточно того, что гости косились на меня и сально ухмылялись.
Вскоре спальня наполнилась храпом Рика. А у меня и так сна не было ни в одном глазу. Теперь точно не усну.
Я понятия не имела, кто такая леди Мелания. И вряд ли могла это узнать. Ведь в свите лэрда не было женщин. Золовка нарочно пугала меня байками, которые нельзя проверить. Где это видано, чтобы мужчина пожелал жену другого, а главное получил ее с дозволения супруга? Ни один любящий муж на подобное не согласится. Лэрд или нет, а Анрэй Вестор не имеет надо мной власти.
Леди Эйслин ушла, и я беспечно выкинула ее слова из головы. Мало ли что разозленная женщина скажет в сердцах. По правде говоря, внимание сюзерена Абердина мне льстило. Но главное я не ждала от него дурного. Истинный джентльмен не пойдет против желания дамы. В Нэйталии мужчины так себя и ведут. Но я забыла – в горах совсем другие порядки.
Суровые горцы не расшаркиваются, не делают комплиментов, они просто берут, что им по нраву. Именно так за мной ухаживал Рик. И это еще одна причина, по которой я обратила на него внимания – он выделялся среди других кавалеров своим напором.
Во время ужина я сидела по правую руку от лэрда – на месте хозяйки дома. Впервые с приезда удостоилась этой чести. Слева от сюзерена сидел Рик, но я не могла с ним поговорить: лэрд, повернувшись ко мне вполоборота, заслонил его своей могучей спиной.
Весь вечер лэрд общался только со мной. Он был предупредителен и вежлив. Много рассказывал о жизни в Кингроссе – главной крепости Абердина, где проживал он сам, его семья и приближенные.
— Вам обязательно надо посетить нас, леди Флориана, — говорил он. — Вы будете блистать на весеннем балу. Пожалуй, я даже позволю вам его открыть.
— Мне и Рикарду? — уточнила я.
— Балы всегда открывает лэрд, — улыбнулся мужчина. — Со спутницей.
Я смутилась под пристальным взглядом, такая в нем была сила, и отвернулась. Черные омуты затягивали, я тонула и задыхалась. Где-то на задворках сознания шевельнулось воспоминание о словах золовки. Но неприязнь к женщине не позволила поверить в ее искренность. С какой стати ей заботиться о невестке? Небось, специально все выдумала, чтобы я шарахалась от лэрда и выставила себя дурой.
Свита лэрда состояла из воинов, незнакомых с нормами поведения за столом. Они громко смеялись, ели руками, кричали друг другу через стол и позволяли вольности с дамами, хватая их за бока. Но дамы были не против и забавлялись не меньше мужчин. Я, привычная к чинным застольям и чопорным беседам, взирала на происходящее с ужасом.
Лэрд подметил мою реакцию:
— Поход был долгим, мужчинам необходимо расслабиться.
— Они ведут себя неподобающим образом, — я выпрямила спину до хруста в позвоночнике. — Где их уважение?
— Если их поведение оскорбляет вас, леди Флориана, — наклонившись ко мне, прошептал лэрд, — я призову их к порядку. Только скажите.
Дыхание мужчины щекотало шею, и я отчаянно хотела отдалиться. Но даже моих скудных познаний обычаев горцев хватило, чтобы понять: тем самым я оскорблю лэрда. А он, судя по всему, не отличается кротким нравом.
— Не стоит, — пробормотала я. — Пусть развлекаются.
Я не хотела быть обязанной лэрду, пусть даже в такой малости. В конце концов, теперь я жительница гор, пора свыкнуться с местными обычаями.
Заиграли музыканты, и лэрд пригласил меня на танец. Партнеры выстроились друг напротив друга. Поклонились и, соединив руки, закружились в танце, то сходясь, то расходясь, меняясь местами и кружа. Я привыкла к другим танцам. Хождение под музыку за таковые не считала, но неповоротливым воинам они были в самый раз.
Лэрд и здесь проявил наблюдательность. Мне стоило внимательнее следить за своим лицом. Мужчина легко читал на нем эмоции.
— Вам не нравится танец? — спросил он, когда мы в очередной раз сошлись.
— Он весьма прост.
— В Нэйталии танцуют иначе?
— О, — я воодушевилась, — у нас замечательные танцы. В моем любимом мужчина обнимает даму и кружит ее по залу.
— А даму не смущают объятия незнакомого кавалера? — насмешливо приподнял бровь лэрд.
— Это же просто танец, — пробормотала я, радуясь, что мы снова разошлись, и разговор прервался.
Я отыскала Рика взглядом и украдкой ему улыбнулась. Муж не ответил. Никогда не видела его таким мрачным. Скрестив руки на груди, он наблюдал за мной. Я и не знала, что он умеет так смотреть – как волк на одинокую овечку.
Поговорить с мужем удалось лишь перед рассветом. Вечер закончился, все разошлись по комнатам, и в наших покоях Рик накинулся на меня диким вепрем.
— Что ты делаешь? — шипел он. — Зачем кокетничаешь с Анрэем?
— Не смей обвинять меня! — я повысила голос, и он шикнул на меня, чтобы говорила тише. — Не могла же я отказаться общаться с лэрдом. Представляешь, какой был бы скандал. А где ты был весь вечер? Попытался хоть ненадолго отвлечь лэрда или, быть может, увести меня? Не приписывай мне своих грехов.
— Что я мог? — теперь оправдывался Рик. — Сказать сюзерену, чтобы оставил тебя в покое? Да за такую дерзость он бы приказал выпороть меня плетьми и был бы прав.
— И что теперь делать?
— Завтра мы отправляемся на охоту. Анрэй любитель подобных развлечений. Он лично возглавит отряд, а дамы поедут сзади. Ты за целый день его даже не увидишь, а вечером притворишься больной и уйдешь пораньше. Я позабочусь, чтобы он о тебе не вспомнил.
— Каким образом? — насторожилась я.
— Отправлю к нему девушку.
— Ты принудишь кого-то вступить в связь с лэрдом?
— Принудишь вступить в связь? — расхохотался Рик. — Никак не привыкну к этому твоему равнинному говору. Не переживай, моя драгоценная женушка, девушка будет только рада.
Я покачала головой, не уточняя, чему именно обрадуется несчастная девица. Превратиться в развлечение на одну ночь для мужчины пусть даже такого влиятельного, по моему мнению, не несло ничего кроме унижения.
Глава 3. Охота
Охоту сопровождала какофония звуков: лай собак, ржание лошадей, крики загонщиков. Я куталась в плащ, подбитый мехом, едва держась в дамском седле. Верховая езда не мой конек, но отказаться от поездки было невозможно. Золовка лично заявилась поутру, помочь мне собраться.
— Не зли лэрда, — ворчала она. — Чего ты вечно нос морщишь? Он еще решит, что ты считаешь себя выше нас.
— Да что я такого сделала? Просто сказала, что его воины ведут себя неподобающим образом.
— А промолчать ты, конечно, не могла, — леди Эйслин яростно дернула шнуровку корсета, и я задохнулась. — Это тебе не неженки равнинные, ничего тяжелее вилки в руках не державшие. У настоящих мужчин нрав крутой.
— Рик не таков, — возразила я. — Хотя он тоже горец.
— Рик, — золовка хмыкнула. — Хотела бы я сказать, что думаю о брате, да не буду позорить его перед женой. На-ка вот, — она вручила мне чепец, — прибери волосы и спрячь. Нечего лишний раз лэрду глаза мозолить.
Я выполнила все указания. И хотя от чепца из грубой ткани чесалась голова, покорно сносила неудобство. Ведь в совете леди Эйслин было разумное звено: лэрда особенно впечатлил цвет моих волос. Ни к чему его дразнить.
Все получилось, как спланировал Рик: лэрд, увлеченный охотой, забыл обо мне. Увы, не вспоминал обо мне и муж. Я плелась в хвосте процессии рядом с женой соседского мормэра. Слушать ее жалобы на ревматизм мужа было невыносимо, плюс очень хотелось в туалет. Я оглянулась в поисках сопровождающего, но все мужчины ускакали вперед, а женщины отказались составить мне компанию. Пришлось самой искать укромное место.
Я направила кобылу на опушку леса. Под сенью деревьев, наедине с собой можно было снять светскую маску. Здесь я была просто Флорианой, а не леди Морей.
Я спешилась и потянулась, разминая тело. Облегчившись, хотела сесть на лошадь, как звук рожка прорезал тишину неожиданно близко. Кобыла заржала, попятилась. Я пыталась удержать ее, схватить за уздечку, но только сильнее напугала. Она дернулась, высвобождаясь, и припустила в чащу.
— Стой! — закричала я, чем только спугнула несчастное животное.
Я побежала следом, какое-то время преследуя лошадь, но, споткнувшись о корень дерева, упала. Мох смягчил падение, я почти не ударилась, разве что коленкой, но это была не главная проблема. В считанные секунды приятная прогулка превратилась в катастрофу. Я совершенно не ориентировалась в местных лесах и понятия не имела в какой стороне замок.
Встав, отряхнула юбку и огляделась. В погоне за лошадью я забрела довольно далеко. Меня окружали деревья. На мой взгляд, абсолютно одинаковые.
Просвета не наблюдалось. И куда идти? Решив, что лошадь знает, где конюшня, я побрела в ту сторону, куда она убежала. Все равно других ориентиров не было.
Я быстро выбилась из сил. Тяжелое шерстяное платье и плащ не способствовали пешей прогулке. Ноги путались в подоле, рукава цеплялись за кусты, корсет мешал вдохнуть полной грудью. Я совсем отчаялась, когда услышала приближающийся собачий лай.
Я едва не разрыдалась от облегчения. Вот и спасение. Далекая от охоты, я не подумала, что псы гонят кабана, и первым до меня доберется именно он.
Я выбралась на небольшую поляну, когда на другой ее стороне из-под кустов выпрыгнул вепрь – черный, грязный, вонючий до такой степени, что у меня закружилась голова, но главное злющий. Красные глаза кабана налились жаждой крови. Острые клыки поблескивали на солнце. Смрадное дыхание облаком вырывалось из пасти.
Кабан пару раз копнул землю и понесся на меня, нацелив клыки мне в грудь. Я попятилась, даже не пытаясь бежать. Кабана все равно не обогнать. Расстояние стремительно сокращалось, и я вскинула руки в жалкой попытке защититься.
Зажмурив глаза, ждала нападения, мысленно отсчитывая секунды до своей гибели. Но вместо ломающего ребра удара последовал слабый тычок в лодыжки. Я с опаской приоткрыла один глаз: кабан лежал у моих ног, у него из горла торчало копье. Кровь хлестала из раны на подол платья, но я не могла и шага ступить, чтобы уклониться.
Глядя в глаза умирающего животного, наблюдала за тем, как тускнеет его радужка. На какое-то время мир перестал существовать, и я пропустила появление всадника. Мужчина верхом на черном жеребце подъехал ближе. Лишь когда его фигура заслонила солнце, я перевела на него взгляд и узнала лэрда.
— Вы целы, леди Флориана? — сказал он. — Признаюсь, вы заставили меня поволноваться. Где ваша лошадь?
— Ускакала, — ответила я, все еще прибывая в шоке.
Судя по звукам, охотники были далеко. Повезло, что лэрд вырвался вперед, желая лично поразить кабана. Если бы не он, я бы погибла.
— В таком случае, — произнес мужчина, — предлагаю вам свою помощь.
Он протянул руку. Я, не отдавая себе отчета, вложила в нее ладонь. По сравнению с кабаном лэрд уже не казался злом. А благодарность, которую я к нему испытывала за спасение, ослабила мою бдительность.
Мужчина наклонился и подхватил меня. Я опомниться не успела, как очутилась в седле перед ним. Лэрд крепко держал меня за талию. При попытке отодвинуться он лишь плотнее прижал меня к себе.
— Сидите смирно, не то мы оба свалимся на землю, — усмехнулся мужчина.
Я застыла с идеально прямой спиной. Такая интимная близость чужого мужчины взволновала меня. Я чувствовала каждое его движение: то, как напрягались бедра, направляя жеребца, как лэрд покачивался в такт скачки, как вздымалась и опадала его грудная клетка от дыхания.
В какой-то момент я ощутила мужскую руку у себя на затылке.
— Что вы делаете? — я чуть не вывалилась из седла в попытке заглянуть себе за спину.
— Снимаю ваш ужасный чепец, — отозвался лэрд. — Кощунство прятать под ним такую красоту.
Чепец полетел на землю. Я проводила его взглядом со смешанным чувством: было приятно, наконец, избавиться от ненавистного чепца. Но неловкость от того, что его снял лэрд, сковывала по рукам и ногам. Щеки пылали от стыда, и я порадовалась, что сижу спиной к мужчине, и он не видит моего лица.
Так мы и выехали из леса в обнимку. Охотники и дамы, собравшиеся на поляне, одновременно повернулись в нашу сторону. Разговоры стихли, собаки и те умолкли. Несколько десятков любопытных глаз смотрели на меня. Я втянула голову в плечи под этими изучающими взорами. Люди как будто гадали: отдалась я лэрду в лесу или еще не успела. Потерянный чепец и растрепанные волосы говорили не в мою пользу.
Игра в гляделки длилась не дольше пары секунд, но мне они показались вечностью. Наконец, все снова пришли в движение: загонщики отправились за кабаном, слуги засуетились, подготавливая пикник, а я усиленно делала вид, что ничего из ряда вон не происходит.
Лэрд спешился и предложил мне помощь. Я была бы и рада отказаться, но боялась переломать ноги, самостоятельно спрыгивая на землю. Уж слишком высоким был жеребец.
Мужчина подхватил меня, на мгновение прижав к себе. Лэрд заглянул мне в лицо, словно выискивая в нем что-то. Я отметила его расширенные зрачки и напряженно сведенные брови. А потом он поставил меня на землю и резко отступил. Я пошатнулась без опоры, ощутив внезапную слабость в ногах.
— Фло, дорогая, — к нам приближался Рик. — Ты в порядке? Что случилось?
Я без слов рухнула к нему в объятия. Из глаз против воли полились слезы. Сбиваясь и всхлипывая, рассказывала о кабане и чудесном спасении. По моим же словам выходило, что лэрд настоящий герой. Но теперь вместо признательности я содрогалась от ужаса. Как будто кабан был пустяком по сравнению с тем, что меня ждет.
Рик рассыпался в благодарностях перед лэрдом. Тот в ответ лишь сухо кивнул и поторопился уйти.
— Ты чем-то его обидела? — тут же набросился на меня муж.
— Как я могла? Я едва помнила себя от страха.
— А где твой чепец? — он подозрительно сощурился.
Я соврала, что потеряла его, блуждая по лесу. Сама не знаю, почему так сказала, но язык не поворачивался признаться, что чепец с меня снял другой мужчина.
— Ладно, — отмахнулся Рик, — сейчас не время выяснять отношения. Поговорим позже.
Пикник прошел спокойно. Лэрд держал дистанцию, и я вздохнула с облегчением. Мужчина будто забыл о моем существовании. Во время ужина в замке, когда место хозяйки за столом заняла леди Эйслин, он и слова не сказал. Мне пришлось сесть по правую руку от золовки, но мое унижение с лихвой окупилось пренебрежением, которое Анрэй Вестор выказывал сестре мужа. Все его внимание сосредоточилось на Рике. Именно с ним он беседовал весь вечер, пока золовка скучала. Теперь ее удостоили чести лицезреть спину лэрда. Но я понимала: мужчина отворачивается не от Эйслин, а от меня.
Как мы с Риком договорились, я, сказавшись на недомогание, раньше всех покинула ужин. После тревог дня это была даже не ложь. Я действительно устала.
Раздевшись до сорочки, легла в постель, дожидаться Рика. Он пришел спустя пару часов. Пьяный. И сразу завалился спать. Разговора у нас не вышло, чему я обрадовалась. Сейчас только его обвинений в неподобающем поведении не хватало. Достаточно того, что гости косились на меня и сально ухмылялись.
Вскоре спальня наполнилась храпом Рика. А у меня и так сна не было ни в одном глазу. Теперь точно не усну.
