Лэрд наклонился к моим губам, но я отвернулась. Тогда он поцеловал шею. Прикосновение вышло неожиданно нежным, полной противоположностью тому, что делали руки. Пока те давили и рвали, губы ласкали. Голова закружилась от такого контраста.
Он добрался до щеки, случайно слизнув с нее слезу. Это заставило его остановиться.
— Никогда я не брал женщину силой, — признался он, по-прежнему прижимая меня к стене. — И не намерен начинать.
Он развернул мое лицо к себе, вынудив посмотреть в глаза.
— Однажды сама придешь ко мне, — заявил мужчина.
— Никогда! — протест вырвался из груди криком. Я ощущала руку лэрда у себя на бедре, его колено было у меня между ног. Халат распахнулся, и бюст упирался мужчине в грудь. Со всех сторон мое положение было невыгодным, но я не сдавалась. Не на ту напал!
— Я подожду. Терпение – добродетель.
Он отпустил меня, и я дрожащими руками запахнула халат.
— Никогда, — повторила тише, но также уверенно.
— Я сказал, что не буду применять к тебе силу. Это так. Но я не обещал бросить попытки заполучить тебя. Рано или поздно ты будешь моей.
Он взмахнул рукой, давая понять, что я могу идти. Я не стала искушать судьбу и продолжать спор. Об угрозах пока не думала. Я только что вырвалась из лап зверя, сейчас этого достаточно.
В конце концов, если лэрду хочется заблуждаться и верить, что когда-нибудь я ему уступлю, не стану развеивать его иллюзий. Но скорее земля поменяется местами с небом, чем я лягу в постель Анрэя Вестора.
Не знаю, как я добралась до спальни. Ввалилась в комнату, с трудом вспомнив в какую сторону открывается дверь. Навстречу мне подорвался Рик. Он не спал, дожидаясь моего возвращения. Муж замер в паре шагов от меня, глядя побитой собакой. Но жалобным взглядом меня было не пронять. Я не забыла, как Рик со мной поступил, подослав сестру с плохими новостями.
— Ты отдал меня ему! — взвизгнула я, не заботясь, что нас кто-то услышит.
— У меня не было выбора! — столь же эмоционально ответил Рик. — Между прочим, я дожидался тебя, переживал, страдал!
— Ты страдал?!
— Естественно. Ведь ты мне изменила! Не соблазняй ты лэрда, ничего бы не случилось.
— Ты обвиняешься меня? После всего, что я перенесла? Неужели ты думаешь, я нарочно добивалась внимания лэрда? Чего ради?
— Мало ли, — махнул он рукой. — Ради украшений, нарядов, возможности жить в Кингроссе.
— Все это было у меня в Нэйталии, но я, не задумываясь, отказалась от роскоши ради тебя. Я не хочу жить в Кингроссе, я хочу жить с тобой. Где угодно, только бы с тобой.
Мы с Риком стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Первым сломался он. Схватив меня за руки, он покрывал их поцелуями, умоляя о прощении. Муж клялся мне в вечной любви, каялся и признавал себя виноватым во всем. Сердце не выдержало этой исповеди. Не могу сказать, что я его простила, но злиться перестала. К тому же закончилось все хорошо – лэрд меня не тронул.
Лишь один вопрос висел между нами топором палача. Рик не решался спросить, а я не сразу нашла слова, чтобы рассказать.
— Ничего не было, ничего не было, — в итоге пробормотала я, чуть покривив душой. — Он меня не касался. Я чиста перед тобой. Я по-прежнему только твоя.
— Дорогая, любимая, — Рик гладил мои волосы, шептал нежности.
На какое-то время в комнате установилась тишина, прерываемая лишь моими всхлипами и шепотом Рика.
Постепенно я успокоилась и спросила:
— Что теперь будет?
— Все равно, — муж крепко меня обнял. — Главное, ты ему не досталась.
И все же в ту ночь между нами что-то надломилось. Я уже не могла как раньше положиться на мужа, а он не до конца поверил моему заверению, что ничего не было. Он не поцеловал меня на ночь в губы. Прежде я бы расстроилась, но сейчас мне было все равно. И это пугало особенно сильно. Может, лэрд и не получил меня, но наши с Риком отношения он изрядно подпортил.
Как ни странно, я спала спокойно. Наверное, сказалось напряжение. Я будто не заснула, а лишилась сознания. А за завтраком мы узнали, что ночью лэрд со свитой покинул замок. Уехал, не простившись с хозяевами.
— Дурной знак, — ворчала леди Эйслин. — Говорю вам, лэрд недоволен оказанным ему приемом.
— Прекрати, Эйслин, — впервые на моей памяти Рик выступил против сестры. — Мы прекрасно знаем, что его разозлило. Но я рад, что так вышло, и он не получил Флориану.
— Рад он, — покачала головой золовка. — А что ты скажешь на это: лэрд так и не сделал то, ради чего приехал. Он не подписал бумаги.
Рик побледнел, а я, не понимая, в чем дело, потребовала объяснений. Муж промолчал, но леди Эйслин с удовольствие испортила мне настроение.
— Лэрд, как верховный судья, должен заверить ваши брачные бумаги, — сказала она. — Требуются его подпись и печать. Пока их нет, брак может быть расторгнут по приказу лэрда. Я несколько дней ходила за Анрэем Вестором с бумагами, но подпись он так и не поставил.
— Глупости, — меня не так легко было выбить из колеи. — Это формальность. Никто не посмеет расторгнуть наш брак.
— Флориана права, — поддержал меня Рик. — Не паникуй раньше времени, сестрица. Не подписал сейчас, подпишет позже.
Золовка только головой покачала. А когда днем Рик ушел по делам, высказала мне:
— Погубила ты моего брата и весь род Морей. Не могла ноги раздвинуть. Лэрд бы получил, что хотел и забыл о тебе. Назавтра даже имя твое из памяти стерлось. А теперь он не отстанет. Нет хуже, чем отказ для мужчины, который привык получать все, что пожелает. Ты для него как кость в горле. Не успокоится, пока не будешь его.
Я притихла. Слова золовки прозвучали пророчеством, напомнив заявление самого лэрда, и я скрестила пальцы, отгоняя беду.
— Этого никогда не случится, — пробормотала я. — Я скорее умру, чем предам Рика.
— Какая же ты еще молодая и наивная, — вздохнула золовка беззлобно, и я словно увидела ее впервые: передо мной была уставшая женщина, посвятившая жизнь этому дому и единственному брату. Все, чего она хотела: процветания для них обоих.
Шли дни. Я забыла о лэрде, как о страшном сне. Рик утверждал, что он не скоро заглянет в наши края. Наступила зима, а ее лэрд проводит с семьей в Кингроссе. Лишь после весеннего бала он выезжает на осмотр земель.
Но покой длился недолго: спустя две недели пришло письмо из Кингросса. Рик сломал печать в присутствии меня и сестры. Пробежал строки, и взглянул на меня поверх бумаги. Не знай я мужа, решила бы: он едва сдерживается, чтобы меня не ударить.
— Что там? — не выдержала я. — Лэрд наказывает тебя?
— Нет, лэрд оказывает мне честь.
Я не торопилась радоваться. По голосу Рика было ясно, что честь сомнительная.
— Да что там такое? — я вырвала письмо у мужа. Но с тем же успехом могла разбирать каракули: письменность горцев была для меня абракадаброй.
Я протянула письмо золовке. Та прочла про себя, озвучив лишь суть:
— Лэрд призывает мормэра Морея исполнить свой долг перед сюзереном и приехать в Кингросс для несения военной службы. Лэрд также выразил надежду, что леди Морей будет сопровождать мужа, как и подобает любящей супруге.
— Мы можем отказаться? — поинтересовалась я.
— Нет, — покачал головой Рик. — Обязанность вассала по первому требованию сюзерена явиться в полном вооружении, на коне и в сопровождении вооруженной свиты в соответствии с величиной мормэрства для несения службы. Мой прадед, дед и отец служили сюзерену Абердина. Пришел мой черед. Отказаться – покрыть род вечным позором.
— Но мне обязательно ехать?
— В приглашении указано твое имя.
— Я могу сказаться больной.
— Не говори ерунды, — вмешалась золовка. — Не поедешь сама, так завтра тебя за косы отволокут в Кингросс. Имей мужество, смирись.
Я облизнула пересохшие губы. Похоже, у меня нет выбора. Что ж, я поеду. Но если лэрд думает, что в моем отношении к нему что-то переменилось, его ждет разочарование. Несмотря на все разногласия с мужем, я по-прежнему была тверда в решении быть верной женой.
Из-за сборов отъезд затянулся. Мы дожидались, пока соберутся воины со всех концов мормэрства, а те не торопились. Феодалы ворчали: с какой стати посреди зимы созывать войско? Нельзя подождать таяния снегов?
Мужчины съезжались в замок, и вскоре он превратился в военный лагерь. Однажды я спускалась в зал и услышала разговор танов – феодалов ниже мормэров.
— Не понимаю, чего ради лэрду армия. Что мы будем делать зимой в крепости?
— Армия ему не нужна. Он хочет женушку Морея.
— Так и вызвал бы ее. Чего народ зря будоражить?
Я чуть не умерла на месте от стыда. Обо мне уже ходят сплетни. Наверняка в Кингроссе будет еще хуже. Как я буду смотреть людям в глаза? Говорить, улыбаться, зная, что меня презирают. Я почувствовала, что ненавижу Анрэя Вестора.
Наконец, с приготовлениями было покончено, и мы тронулись в путь. Я ехала в карете с полозьями, а Рик предпочел коня. Мужчине не пристало трястись в карете. Как истинный мормэр он возглавлял отряд в полном боевом облачении.
До Кингросса было несколько дней пути, и пролетели они незаметно. Как я не молилась, прося богов послать метель или сломать карету, путешествие прошло без приключений. По истечении положенного срока на горизонте показался величественный холм, а на нем птичьим гнездом расположилась крепость.
— Кингросс, — пояснил Рик, — переводится как королевский холм. Издавна он принадлежит сюзеренам Абердина. Крепость окружает ров с водой и несколько стен. Если нападающие прорвутся за первую стену, то их ждет еще три.
— Выходит, крепость неприступна, — заключила я. — Ее невозможно захватить.
— Нет ничего невозможного, дорогая. Однажды Кингросс все-таки был захвачен. После этого построили оборонительную башню. С тех пор в ней хранится казна, важные документы и другие ценности, а наверху есть покои для сюзерена и его семьи. Там в случае взятия города он переждет длительную осаду.
— Без еды и воды?
— Почему же? В основании башни вырыт колодец. Плюс там всегда есть запас продуктов.
Я только хмыкнула. Дальновидные эти сюзерены. Жаль, у меня нет такой башни, в которой можно спрятаться от лэрда.
Мост громыхал под полозьями кареты, когда мы въезжали в крепость. Мне чудилось: это гром с небес предупреждает о грядущем. Кингросс поразил меня толщиной крепостных стен, щетиной пик и коваными воротами. Каждая пядь земли здесь была пропитана войной. Крепость очень подходила своему господину.
Никто нас не встречал. Редкие прохожие оборачивались на карету с эскортом из воинов, но любопытство их было мимолетным. Они тут же возвращались к насущным делам.
Внутри крепости помещался целый город. Сам замок располагался в центре. Великан с узкими оконцами и башнями. Его черные стены, словно обожженные огнем, составляли яркий контраст с белым снегом на карнизах.
Нас встретил распорядитель. Он занялся нашим размещением. Нам с Риком отвели покои из трех комнат: спальни, гостиной и кабинета. Их внутреннее убранство почти не отличалось от нашей спальни в Морее. Разве что гобелены и ковры были богаче.
На отсутствие гостеприимства грех было жаловаться. Покои – на высоте, нам выделили слуг, о воинах позаботились. Но я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Лэрд так и не показался, и это беспокоило. Он словно хищник, затаился в засаде. Уже к вечеру я вздрагивала от шорохов в коридоре. Прислушивалась к шагам, гадая: не Анрэй ли Вестор идет? Но нет, сюзерен Абердина не торопился наносить нам визит.
На следующий день меня и Рикарда пригласили на обед в обществе лэрда. Я изрядно переволновалась. Все утро аж до самого обеда перебирала наряды, решая, что надеть. В свой первый выход не хотелось выглядеть серой мышкой, но и внимание лэрда привлекать опасалась. В конце концов, выбрала платье по последней моде: с полукруглым вырезом, вышитым поясом и ниспадающей юбкой. А волосы спрятала под сетку, чтобы лишний раз не дразнили взор лэрда.
Но, оказавшись в обеденном зале, поняла, что тревожилась напрасно. Зал был так огромен, что четверть часа ушла бы только на то, чтобы пересечь его из конца в конец. За длинным столом собрались мормэры, таны, их жены, сыновья и дочери. Нам досталось место в середине стола, а далеко впереди в его главе был лэрд. С такого расстояния он меня попросту не заметил.
Любопытно, что рядом с лэрдом сидела женщина. Я припомнила все, что слышала о его семье. Мои знания были более чем скудными. Женат ли он? Не представилось случая поинтересоваться. А ведь учитывая его возраст, он вряд ли холост.
Рик увлекся беседой с соседом по столу, и я заскучала. Я ковыряла вилкой поджаренный картофель, когда почувствовала тычок в бок. Соседка – круглолицая девушка лет двадцати – подмигнула мне.
— Леди Морей? — уточнила она и, получив в ответ кивок, защебетала: — Ах, какая удача, что мы сидим рядом. Я столько о вас слышала.
Я прикрыла глаза, желая одного – провалиться под землю, да так глубоко, чтобы никогда оттуда не выбраться. Воображаю все те слухи, которые ходят обо мне по Кингроссу.
— Говорят, у вас волосы под цвет меда, — девушка, не церемонясь, дернула меня за выбившийся из-под сетки локон. — И, правда, как мед.
— Мы не представлены, — я поджала губы.
— Ой, совсем забыла. Привыкла, что меня здесь все знают. Леди Бертрэйд дочь мормэра Бьюкена. Можно просто Берта.
Я удивленно вскинула брови. Вот так знакомство – передо мной сидела племянница самого лэрда. Рик назвал мне наиболее значимые фамилии. Мормэр Бьюкен – двоюродный брат лэрда и третий в Абердине по важности человек.
— Для меня честь познакомиться с вами, — склонила я голову.
— Бросьте, — махнула рукой Берта. — Здесь все свои.
Девушка оказалась интересной собеседницей. Она знала все и обо всех. За каких-то полчаса я была введена в курс местных сплетен: кто с кем спит, на чьи земли зарится, какое назначение получит по весне. Не человек, а сундук с информацией.
— А леди Мелания? — припомнила я имя, услышанное от золовки.
— Что с ней? — спросила Берта с набитым ртом.
— Я слышала, она.., — я замялась, подбирая слова. Не хотелось оскорбить незнакомую леди.
— Была амантой лэрда? — закончила за меня Берта.
— Кем?
— Любовницей, если по-простому. Здесь это называется аманта. Вроде как таинственное, старинное слово, а главное не такое обидное, — подмигнула девушка.
— Так была? — мной овладело любопытство.
— О да. Я тогда под стол пешком ходила, мало что помню. Знаю только, что первенца леди Мелания понесла от лэрда. Семья постаралась, чтобы отцовство нельзя было оспорить. Буквально через час после свадьбы ее муж отправился в родовой замок, якобы готовить его к приезду молодой жены, а отец Мелании в это время позаботился о том, чтобы лэрд обратил внимание на девушку. В общем, она досталась лэрду девственницей, и долгое время была только с ним. Вплоть до рождения сына. Эту историю здесь каждый слышал.
— Но как же ее муж?
— Муж в накладе не остался, как и вся семья, — ответила Берта. — Он ведь кем был – мелким таном. Отец Мелании его специально в мужья дочери выбрал, чтобы не роптал, пока жена с другим спит.
Он добрался до щеки, случайно слизнув с нее слезу. Это заставило его остановиться.
— Никогда я не брал женщину силой, — признался он, по-прежнему прижимая меня к стене. — И не намерен начинать.
Он развернул мое лицо к себе, вынудив посмотреть в глаза.
— Однажды сама придешь ко мне, — заявил мужчина.
— Никогда! — протест вырвался из груди криком. Я ощущала руку лэрда у себя на бедре, его колено было у меня между ног. Халат распахнулся, и бюст упирался мужчине в грудь. Со всех сторон мое положение было невыгодным, но я не сдавалась. Не на ту напал!
— Я подожду. Терпение – добродетель.
Он отпустил меня, и я дрожащими руками запахнула халат.
— Никогда, — повторила тише, но также уверенно.
— Я сказал, что не буду применять к тебе силу. Это так. Но я не обещал бросить попытки заполучить тебя. Рано или поздно ты будешь моей.
Он взмахнул рукой, давая понять, что я могу идти. Я не стала искушать судьбу и продолжать спор. Об угрозах пока не думала. Я только что вырвалась из лап зверя, сейчас этого достаточно.
В конце концов, если лэрду хочется заблуждаться и верить, что когда-нибудь я ему уступлю, не стану развеивать его иллюзий. Но скорее земля поменяется местами с небом, чем я лягу в постель Анрэя Вестора.
Глава 5. Кингросс
Не знаю, как я добралась до спальни. Ввалилась в комнату, с трудом вспомнив в какую сторону открывается дверь. Навстречу мне подорвался Рик. Он не спал, дожидаясь моего возвращения. Муж замер в паре шагов от меня, глядя побитой собакой. Но жалобным взглядом меня было не пронять. Я не забыла, как Рик со мной поступил, подослав сестру с плохими новостями.
— Ты отдал меня ему! — взвизгнула я, не заботясь, что нас кто-то услышит.
— У меня не было выбора! — столь же эмоционально ответил Рик. — Между прочим, я дожидался тебя, переживал, страдал!
— Ты страдал?!
— Естественно. Ведь ты мне изменила! Не соблазняй ты лэрда, ничего бы не случилось.
— Ты обвиняешься меня? После всего, что я перенесла? Неужели ты думаешь, я нарочно добивалась внимания лэрда? Чего ради?
— Мало ли, — махнул он рукой. — Ради украшений, нарядов, возможности жить в Кингроссе.
— Все это было у меня в Нэйталии, но я, не задумываясь, отказалась от роскоши ради тебя. Я не хочу жить в Кингроссе, я хочу жить с тобой. Где угодно, только бы с тобой.
Мы с Риком стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Первым сломался он. Схватив меня за руки, он покрывал их поцелуями, умоляя о прощении. Муж клялся мне в вечной любви, каялся и признавал себя виноватым во всем. Сердце не выдержало этой исповеди. Не могу сказать, что я его простила, но злиться перестала. К тому же закончилось все хорошо – лэрд меня не тронул.
Лишь один вопрос висел между нами топором палача. Рик не решался спросить, а я не сразу нашла слова, чтобы рассказать.
— Ничего не было, ничего не было, — в итоге пробормотала я, чуть покривив душой. — Он меня не касался. Я чиста перед тобой. Я по-прежнему только твоя.
— Дорогая, любимая, — Рик гладил мои волосы, шептал нежности.
На какое-то время в комнате установилась тишина, прерываемая лишь моими всхлипами и шепотом Рика.
Постепенно я успокоилась и спросила:
— Что теперь будет?
— Все равно, — муж крепко меня обнял. — Главное, ты ему не досталась.
И все же в ту ночь между нами что-то надломилось. Я уже не могла как раньше положиться на мужа, а он не до конца поверил моему заверению, что ничего не было. Он не поцеловал меня на ночь в губы. Прежде я бы расстроилась, но сейчас мне было все равно. И это пугало особенно сильно. Может, лэрд и не получил меня, но наши с Риком отношения он изрядно подпортил.
Как ни странно, я спала спокойно. Наверное, сказалось напряжение. Я будто не заснула, а лишилась сознания. А за завтраком мы узнали, что ночью лэрд со свитой покинул замок. Уехал, не простившись с хозяевами.
— Дурной знак, — ворчала леди Эйслин. — Говорю вам, лэрд недоволен оказанным ему приемом.
— Прекрати, Эйслин, — впервые на моей памяти Рик выступил против сестры. — Мы прекрасно знаем, что его разозлило. Но я рад, что так вышло, и он не получил Флориану.
— Рад он, — покачала головой золовка. — А что ты скажешь на это: лэрд так и не сделал то, ради чего приехал. Он не подписал бумаги.
Рик побледнел, а я, не понимая, в чем дело, потребовала объяснений. Муж промолчал, но леди Эйслин с удовольствие испортила мне настроение.
— Лэрд, как верховный судья, должен заверить ваши брачные бумаги, — сказала она. — Требуются его подпись и печать. Пока их нет, брак может быть расторгнут по приказу лэрда. Я несколько дней ходила за Анрэем Вестором с бумагами, но подпись он так и не поставил.
— Глупости, — меня не так легко было выбить из колеи. — Это формальность. Никто не посмеет расторгнуть наш брак.
— Флориана права, — поддержал меня Рик. — Не паникуй раньше времени, сестрица. Не подписал сейчас, подпишет позже.
Золовка только головой покачала. А когда днем Рик ушел по делам, высказала мне:
— Погубила ты моего брата и весь род Морей. Не могла ноги раздвинуть. Лэрд бы получил, что хотел и забыл о тебе. Назавтра даже имя твое из памяти стерлось. А теперь он не отстанет. Нет хуже, чем отказ для мужчины, который привык получать все, что пожелает. Ты для него как кость в горле. Не успокоится, пока не будешь его.
Я притихла. Слова золовки прозвучали пророчеством, напомнив заявление самого лэрда, и я скрестила пальцы, отгоняя беду.
— Этого никогда не случится, — пробормотала я. — Я скорее умру, чем предам Рика.
— Какая же ты еще молодая и наивная, — вздохнула золовка беззлобно, и я словно увидела ее впервые: передо мной была уставшая женщина, посвятившая жизнь этому дому и единственному брату. Все, чего она хотела: процветания для них обоих.
Шли дни. Я забыла о лэрде, как о страшном сне. Рик утверждал, что он не скоро заглянет в наши края. Наступила зима, а ее лэрд проводит с семьей в Кингроссе. Лишь после весеннего бала он выезжает на осмотр земель.
Но покой длился недолго: спустя две недели пришло письмо из Кингросса. Рик сломал печать в присутствии меня и сестры. Пробежал строки, и взглянул на меня поверх бумаги. Не знай я мужа, решила бы: он едва сдерживается, чтобы меня не ударить.
— Что там? — не выдержала я. — Лэрд наказывает тебя?
— Нет, лэрд оказывает мне честь.
Я не торопилась радоваться. По голосу Рика было ясно, что честь сомнительная.
— Да что там такое? — я вырвала письмо у мужа. Но с тем же успехом могла разбирать каракули: письменность горцев была для меня абракадаброй.
Я протянула письмо золовке. Та прочла про себя, озвучив лишь суть:
— Лэрд призывает мормэра Морея исполнить свой долг перед сюзереном и приехать в Кингросс для несения военной службы. Лэрд также выразил надежду, что леди Морей будет сопровождать мужа, как и подобает любящей супруге.
— Мы можем отказаться? — поинтересовалась я.
— Нет, — покачал головой Рик. — Обязанность вассала по первому требованию сюзерена явиться в полном вооружении, на коне и в сопровождении вооруженной свиты в соответствии с величиной мормэрства для несения службы. Мой прадед, дед и отец служили сюзерену Абердина. Пришел мой черед. Отказаться – покрыть род вечным позором.
— Но мне обязательно ехать?
— В приглашении указано твое имя.
— Я могу сказаться больной.
— Не говори ерунды, — вмешалась золовка. — Не поедешь сама, так завтра тебя за косы отволокут в Кингросс. Имей мужество, смирись.
Я облизнула пересохшие губы. Похоже, у меня нет выбора. Что ж, я поеду. Но если лэрд думает, что в моем отношении к нему что-то переменилось, его ждет разочарование. Несмотря на все разногласия с мужем, я по-прежнему была тверда в решении быть верной женой.
Из-за сборов отъезд затянулся. Мы дожидались, пока соберутся воины со всех концов мормэрства, а те не торопились. Феодалы ворчали: с какой стати посреди зимы созывать войско? Нельзя подождать таяния снегов?
Мужчины съезжались в замок, и вскоре он превратился в военный лагерь. Однажды я спускалась в зал и услышала разговор танов – феодалов ниже мормэров.
— Не понимаю, чего ради лэрду армия. Что мы будем делать зимой в крепости?
— Армия ему не нужна. Он хочет женушку Морея.
— Так и вызвал бы ее. Чего народ зря будоражить?
Я чуть не умерла на месте от стыда. Обо мне уже ходят сплетни. Наверняка в Кингроссе будет еще хуже. Как я буду смотреть людям в глаза? Говорить, улыбаться, зная, что меня презирают. Я почувствовала, что ненавижу Анрэя Вестора.
Наконец, с приготовлениями было покончено, и мы тронулись в путь. Я ехала в карете с полозьями, а Рик предпочел коня. Мужчине не пристало трястись в карете. Как истинный мормэр он возглавлял отряд в полном боевом облачении.
До Кингросса было несколько дней пути, и пролетели они незаметно. Как я не молилась, прося богов послать метель или сломать карету, путешествие прошло без приключений. По истечении положенного срока на горизонте показался величественный холм, а на нем птичьим гнездом расположилась крепость.
— Кингросс, — пояснил Рик, — переводится как королевский холм. Издавна он принадлежит сюзеренам Абердина. Крепость окружает ров с водой и несколько стен. Если нападающие прорвутся за первую стену, то их ждет еще три.
— Выходит, крепость неприступна, — заключила я. — Ее невозможно захватить.
— Нет ничего невозможного, дорогая. Однажды Кингросс все-таки был захвачен. После этого построили оборонительную башню. С тех пор в ней хранится казна, важные документы и другие ценности, а наверху есть покои для сюзерена и его семьи. Там в случае взятия города он переждет длительную осаду.
— Без еды и воды?
— Почему же? В основании башни вырыт колодец. Плюс там всегда есть запас продуктов.
Я только хмыкнула. Дальновидные эти сюзерены. Жаль, у меня нет такой башни, в которой можно спрятаться от лэрда.
Мост громыхал под полозьями кареты, когда мы въезжали в крепость. Мне чудилось: это гром с небес предупреждает о грядущем. Кингросс поразил меня толщиной крепостных стен, щетиной пик и коваными воротами. Каждая пядь земли здесь была пропитана войной. Крепость очень подходила своему господину.
Никто нас не встречал. Редкие прохожие оборачивались на карету с эскортом из воинов, но любопытство их было мимолетным. Они тут же возвращались к насущным делам.
Внутри крепости помещался целый город. Сам замок располагался в центре. Великан с узкими оконцами и башнями. Его черные стены, словно обожженные огнем, составляли яркий контраст с белым снегом на карнизах.
Нас встретил распорядитель. Он занялся нашим размещением. Нам с Риком отвели покои из трех комнат: спальни, гостиной и кабинета. Их внутреннее убранство почти не отличалось от нашей спальни в Морее. Разве что гобелены и ковры были богаче.
На отсутствие гостеприимства грех было жаловаться. Покои – на высоте, нам выделили слуг, о воинах позаботились. Но я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Лэрд так и не показался, и это беспокоило. Он словно хищник, затаился в засаде. Уже к вечеру я вздрагивала от шорохов в коридоре. Прислушивалась к шагам, гадая: не Анрэй ли Вестор идет? Но нет, сюзерен Абердина не торопился наносить нам визит.
На следующий день меня и Рикарда пригласили на обед в обществе лэрда. Я изрядно переволновалась. Все утро аж до самого обеда перебирала наряды, решая, что надеть. В свой первый выход не хотелось выглядеть серой мышкой, но и внимание лэрда привлекать опасалась. В конце концов, выбрала платье по последней моде: с полукруглым вырезом, вышитым поясом и ниспадающей юбкой. А волосы спрятала под сетку, чтобы лишний раз не дразнили взор лэрда.
Но, оказавшись в обеденном зале, поняла, что тревожилась напрасно. Зал был так огромен, что четверть часа ушла бы только на то, чтобы пересечь его из конца в конец. За длинным столом собрались мормэры, таны, их жены, сыновья и дочери. Нам досталось место в середине стола, а далеко впереди в его главе был лэрд. С такого расстояния он меня попросту не заметил.
Любопытно, что рядом с лэрдом сидела женщина. Я припомнила все, что слышала о его семье. Мои знания были более чем скудными. Женат ли он? Не представилось случая поинтересоваться. А ведь учитывая его возраст, он вряд ли холост.
Рик увлекся беседой с соседом по столу, и я заскучала. Я ковыряла вилкой поджаренный картофель, когда почувствовала тычок в бок. Соседка – круглолицая девушка лет двадцати – подмигнула мне.
— Леди Морей? — уточнила она и, получив в ответ кивок, защебетала: — Ах, какая удача, что мы сидим рядом. Я столько о вас слышала.
Я прикрыла глаза, желая одного – провалиться под землю, да так глубоко, чтобы никогда оттуда не выбраться. Воображаю все те слухи, которые ходят обо мне по Кингроссу.
— Говорят, у вас волосы под цвет меда, — девушка, не церемонясь, дернула меня за выбившийся из-под сетки локон. — И, правда, как мед.
— Мы не представлены, — я поджала губы.
— Ой, совсем забыла. Привыкла, что меня здесь все знают. Леди Бертрэйд дочь мормэра Бьюкена. Можно просто Берта.
Я удивленно вскинула брови. Вот так знакомство – передо мной сидела племянница самого лэрда. Рик назвал мне наиболее значимые фамилии. Мормэр Бьюкен – двоюродный брат лэрда и третий в Абердине по важности человек.
— Для меня честь познакомиться с вами, — склонила я голову.
— Бросьте, — махнула рукой Берта. — Здесь все свои.
Девушка оказалась интересной собеседницей. Она знала все и обо всех. За каких-то полчаса я была введена в курс местных сплетен: кто с кем спит, на чьи земли зарится, какое назначение получит по весне. Не человек, а сундук с информацией.
— А леди Мелания? — припомнила я имя, услышанное от золовки.
— Что с ней? — спросила Берта с набитым ртом.
— Я слышала, она.., — я замялась, подбирая слова. Не хотелось оскорбить незнакомую леди.
— Была амантой лэрда? — закончила за меня Берта.
— Кем?
— Любовницей, если по-простому. Здесь это называется аманта. Вроде как таинственное, старинное слово, а главное не такое обидное, — подмигнула девушка.
— Так была? — мной овладело любопытство.
— О да. Я тогда под стол пешком ходила, мало что помню. Знаю только, что первенца леди Мелания понесла от лэрда. Семья постаралась, чтобы отцовство нельзя было оспорить. Буквально через час после свадьбы ее муж отправился в родовой замок, якобы готовить его к приезду молодой жены, а отец Мелании в это время позаботился о том, чтобы лэрд обратил внимание на девушку. В общем, она досталась лэрду девственницей, и долгое время была только с ним. Вплоть до рождения сына. Эту историю здесь каждый слышал.
— Но как же ее муж?
— Муж в накладе не остался, как и вся семья, — ответила Берта. — Он ведь кем был – мелким таном. Отец Мелании его специально в мужья дочери выбрал, чтобы не роптал, пока жена с другим спит.
