- Ты не нашла его записи? – прищурился Брайан.
И пойди отгадай, в чём причина такого интереса!
- Нет, - призналась я. – Я проверила его кабинет. Там есть подходящий тайник, возможно, раньше он хранил записи именно там, но теперь перепрятал. Как минимум, я нашла там лишь несколько документов, с королевской печатью, конечно, но для нас вряд ли имеющих значение. Я обнаружила в одном из соседних помещений крупный сейф. Скорее всего, записи именно там, но, к сожалению, открыть его я не сумела. Это новая модель с кодовым замком. Болдвин не учил меня с такими работать.
Брайан молча кивнул, принимая это объяснение.
- В любом случае, я услышала достаточно, чтобы убедиться, что этого парня надо убирать как можно быстрее. Решила, что проще и вернее всего будет прийти к нему ночью. Это реально было сделать, не привлекая внимания стражи. Но он… Впрочем, дальше я тебе рассказывала.
- Ты остановилась на том, что он стал тебя приручать, - напомнил Брайан.
- Да. У меня после всех этих событий мысли вскачь, - повинилась я. – Короче говоря, он всё пытался убедить меня в том, какое светлое будущее ожидает тёмных а Настрии. «Светлое будущее для тёмных», - невесело хихикнула я. – Даже в самом сочетании уже кроется подвох. А затем надавил ещё и на то, что не в моих интересах теперь работать на Оплот. Поскольку если здесь узнают, что меня держали отнюдь не в тюрьме, а, наоборот, устроили со всем комфортом, то и доверия ко мне больше не будет. Дескать, сочтут шпионкой светлых. А раз так, то почему бы не перевербоваться по-настоящему? Понимаешь, для того, чтобы меня приручить, он создал некоторую иллюзию свободы. Не ограничил меня одной комнатой, а предоставил возможность свободно передвигаться по небольшой части дворца. Число охранников, расположившихся на том этаже, не буду тебе называть из чувства скромности.
- И как ты отреагировала на его угрозу?
- Сделала вид, что беспокоюсь и напряжённо думаю, но ответа пока не давала.
- А на самом деле? Как ты отнеслась к его словам?
- Ну, если честно, он действительно заставил меня поволноваться. Но потом я решила, что ты знаешь меня слишком хорошо для такой ошибки. Да и потом, куда бы ещё я пошла, кроме как в Оплот?
- Ты всё правильно решила, - кивнул Брайан. – И правильно поняла: со стороны Уилфорта это было всего лишь средство давления. Самое что ни на есть классическое, кстати сказать. Но как тебе удалось уйти? Ты добралась до потайного хода?
- Если ты имеешь в виду тот, что открывается из библиотеки, то нет. Как раз в библиотеку мне путь был заказан. Но оказалось, что есть другой. Даже не ход, скорее лаз. – И я подробно описала Брайану путь, который проделала, чтобы выбраться за дворцовую ограду.
Таким образом я убивала сразу двух зайцев. Во-первых, Брайан будет думать, будто я не в курсе, что сталось с подземным ходом. Во-вторых, при желании, он сможет проверить информацию о выводящей из конюшни норе. Сам лаз к тому времени, конечно, заделают, но именно об этих-то работах и несложно будет узнать агенту.
- Как ты получила информацию об этом пути?
Вопросы Брайана никак не иссякали. Всё выглядело, как обычный отчёт после поездки, но я отлично понимала, что советник уже давно ведёт допрос.
Вот тут мы подступили к самому скользкому моменту. А скользким он был потому, что именно правда выглядела в данном случае весьма неубедительно. В историю про вора, так удачно (для меня) пробравшегося во дворец, Брайан никогда не поверит. Это я знала точно. Пришлось довольно грубо врать. Но зато объяснение вышло намного более правдоподобным.
- Мне подсказала одна тёмная служанка. – Темноволосые слуги во дворце действительно встречались, хотя и были, конечно же, в меньшинстве. – Я старалась присматриваться к слугам, особенно тёмным, и в ней заметила определённое сочувствие. И, когда выдался удобный случай, намекнула, что она могла бы мне помочь. Не бескорыстно, разумеется. Я отдала ей кое-что из маленьких по размеру, но дорогих вещиц, к которым имела доступ. По легенде выходило, что именно я забрала их с собой, прежде чем сбежать. Ну, и ещё, - я виновато посмотрела на Брайана, - если честно, то я пообещала ей небольшую протекцию в случае, если она захочет перебраться в Оплот.
- Не страшно. Если понадобится, протекцию устроим, - отозвался Брайан. – Как звали служанку?
- Оттина.
Такая во дворце действительно была. Разумеется, Брайан мог попытаться проверить мой рассказ. Но, во-первых, даже если бы девушка действительно мне помогла, это не означало, что она поспешит в этом признаться, пусть даже и собратьям по масти. А во-вторых, времени на проверку уйдёт много. К тому моменту, как они получат ответ, я успею выяснить всё, что нужно, здесь. Если окажется, что Брайан не имеет отношения к той ловушке, которую устроили мне свои же, нас с ним ждёт второй, значительно более откровенный разговор. Если же выяснится, что за подставой стоит именно он, к моменту возвращения очередного иллойского агента я уже буду далеко.
Первые сутки беглец почти не приходил в себя. Ночь он проспал беспробудным сном, то ли от усталости, то ли благодаря снадобью Тамиры, а скорее всего, сыграло роль сочетание первого со вторым. Днём он тоже по большей части спал, лишь изредка открывал глаза, чтобы в скором времени снова их закрыть. Послушно пил лекарства и бульон, которые давала Тамира, но приподняться для этого сам пока не мог, приходилось ему помогать. Впрочем, неженкой девушка, всю жизнь прожившая в лесу и самостоятельно заботившаяся о своём пропитании, не была, так что большого труда ей это не стоило. О разговорах речи не шло: если больной и хотел что-то сказать, то был слишком для этого слаб. Да и взгляд его в те редкие минуты, когда он не спал, казался не слишком осмысленным.
Сегодня Тамира подошла к заботе о пациенте более основательно, чем вечером. Обработала специальной мазью ушибы и ссадины. Провела ещё несколько проверок (но ничего опасного так и не обнаружила). Следила за температурой, сбивала её по мере необходимости.
А вот вечером, вскоре после заката, началось самое тяжёлое. Больной стал кричать во сне. При этом разбудить его удавалось разве что на несколько секунд, после чего он снова проваливался в сон, и вскоре всё повторялось. Тамира попробовала дать ему успокаивающее средство. Не помогло. Были, конечно, средства и сильнее, которые бы точно подействовали, но прибегать к ним девушка опасалась. Уж слишком много самых разнообразных лекарств получил пациент за последние сутки. Начиная с той же ферны, средства весьма сильного и далеко не со всеми лекарствами сочетающегося. Уж лучше пусть больной покричит во сне, чем получит серьёзные осложнения, рискующие по-настоящему подорвать его здоровье.
Однако на данный момент её собственное здоровье, как минимум, психологическое, оказалось под угрозой. Потому что попробуйте заснуть, когда из соседней комнаты то и дело доносятся стоны и громкие крики в духе «Не надо! Пожалуйста!», «Прекратите!», «Хватит!». А если всё-таки заснёшь и минут через десять проснёшься под подобное, будет ещё хуже. При этом Тамира и прошлую ночь не так чтобы долго спала.
Когда она подходила к больному, садилась рядом на краешек кровати, шептала «Ш-ш-ш!» и клала руку ему на лоб или плечо, он успокаивался. Но стоило ей отойти, и он вновь начинал метаться во сне.
Наступает момент, когда усталость перевешивает любые помехи, и человек всё-таки засыпает. Случилось так и с Тамирой. Однако под утро, в час, когда тьма ещё стояла ночная, но знающий человек уже чувствовал близость рассвета, девушка проснулась. Криков слышно не было, но словно в самом воздухе витало что-то тревожное, давящее, неспокойное. Поднявшись, Тамира решила посмотреть, как там пациент. И обнаружила, что он шёпотом, ещё более пугающим, чем крик, выдыхает во сне: «Отпустите».
Девушку передёрнуло от жутковатого, неприятного чувства, какое человек может испытать лишь в такой предрассветный час. Она снова села рядом, опустила руку на горячий лоб. Да что ж такое? Если бы его в тюрьме запытали чуть ли не до смерти, всё это было бы легко объяснимо. Но тогда и следы на теле были бы совсем иными. Да и потом, не звери же там служат. Ну, допросили, конечно, по всем правилам, но ведь не более того? Впрочем, многим людям и этого было бы достаточно.
Подумав, что вряд ли она сможет уснуть, если всё повторится, да и вообще бегать туда-сюда надоело, Тамира просто прилегла на кровать рядом с пациентом. После чего крепко уснула и проспала чуть ли не до полудня.
Проснувшись, она не сразу поняла, как здесь оказалась. А вспомнив, чуть не свалилась с кровати, поскольку обнаружила, что пациент тоже проснулся и глядит на неё вполне осмысленным взглядом.
Тамира поспешно соскочила на пол и схватилась за одежду, проверяя, хорошо ли та завязана. А параллельно постаралась придать своему лицу максимально деловое и независимое выражение.
- А я тут ваше самочувствие проверяла, - ляпнула она, хотя объяснений пока никто не просил.
- Я так и понял, - кивнул беглец.
Голос был хриплым (ещё бы, после такой-то ночи), но отнюдь не безжизненным.
Злясь и на себя, и на незнакомца за собственное смущение, Тамира сосредоточилась на работе. Принялась смешивать в кружке ингредиенты для лекарства.
- Кто вы?
Пациент, похоже, не собирался оставлять её в покое.
- Травница, - ответила Тамира, не отрываясь от кружки.
- И…всё?
Почему-то такой ответ больного не удовлетворил.
- Меня зовут Тамира, если вам так важно это знать, - бросила она, приподняв кружку и разглядывая на свет результат своих трудов.
Мужчина промолчал, не попытавшись выпытать дополнительные детали её биографии.
Выпил поднесённое ею лекарство. На сей раз он, пусть не без труда, но приподнялся сам, и даже сам держал кружку, хоть Тамира его при этом и подстраховывала.
Однако долго молчать, к неудовольствию девушки, пациент всё-таки не мог. Определённо, в бессознательном состоянии он ей нравился больше.
- Как я здесь оказался? – спросил он, напряжённо хмурясь.
- Пришли, - отозвалась Тамира, вновь принимаясь за дела, на этот раз, не касавшиеся непосредственно пациента. Просто именно в этой комнате находились почти все её запасы лекарственных трав, равно как и прочие компоненты, необходимые для приготовления снадобий. – Могу уточнить, что ногами, если это для вас важно.
- Стало быть, мне всё это не привиделось? – Ну, право слово, какой разговорчивый! – Девушка с корзиной, не выдавшая меня страже, потом долгий путь через лес и тёмный дом в глуши?
- Не такая уж здесь и глушь, - обиделась Тамира. – А шли мы не так уж долго, всего-то с час.
- С час? – удивился пациент. – А мне казалось, прошло не меньше суток.
- В таком состоянии вам и не то могло показаться, - «порадовала» его травница.
- Как, вы сказали, вас зовут? Тамира? – уточнил он, опуская голову на подушку и прикрывая глаза. Впрочем, это не заставило его перестать говорить. – Занятно. Мне тогда подумалось, что сама Давирра решила укрыть меня от преследования. А у вас даже имя похоже.
- Уверяю вас, я совершенно материальна. – Тамира оторвалась от дел и протянула пациенту градусник. – Суньте под мышку. - Сравнения с лесными духами ей не льстили, а почему-то, наоборот, заставляли напрячься. – Вас-то самого как зовут?
Мужчина открыл глаза и посмотрел на неё со всё возрастающим удивлением.
– Вы меня не знаете? – проговорил он затем.
- Нет, - пожала плечами Тамира.
Он что, какая-нибудь знаменитость? Известный артист? Впрочем, даже если и так, в лес актёры с представлениями не приезжали.
Впрочем, следующий вопрос незнакомца кое-что прояснил. Во всяком случае, Тамире стало понятнее его замешательство.
- Тогда почему же вы привели меня сюда?
- Я же сказала вам ещё тогда, - отозвалась травница, принимаясь разогревать бульон.
- Да, помню. Вы пьёте человеческую кровь, - кивнул больной, давая понять, что оценил шутку.
- Надо же, запомнили. Что ж вы тогда со мной пошли? – полюбопытствовала она, помешивая вкусно пахнущую жидкость длинной ложкой.
- После всего, что со мной случилось, такая перспектива показалась далеко не самой пугающей.
- Ну, вы ведь сами в этом виноваты, - невозмутимо отозвалась Тамира. – Вы же преступник. Не знаю уж, что вы натворили, но, видимо, знали, на что идёте, когда нарушали закон. Тем не менее, решили рискнуть. Вот и поплатились.
Какое-то время пациент молча смотрел на неё, слегка прищурившись, и девушка всё ждала, что вот сейчас он начнёт оправдываться, доказывать, что пострадал безвинно, или попросту обвинять её в чёрствости. Но ничего подобного не произошло.
- Вот я и спрашиваю: почему вы привели меня сюда и стали лечить, если не знали, кто я такой? – на удивление спокойным тоном вопросил он. – Всё, что вам было известно, это что я – преступник, бежавший из тюрьмы. Так почему?
- А что ещё с вами было делать? – раздражённо пожала плечами Тамира. – Щи из вас варить?
- Да хотя бы выдать стражникам. Или, по меньшей мере, просто оставить лежать, где лежал, чтобы сам разбирался со своими неприятностями.
- Угу, сильно бы вы сами разобрались, - пробубнила Тамира.
Аккуратно подула на ложку, предварительно зачерпнув из котелка. Попробовала. Чуть-чуть горячевато, но когда разольёшь по тарелкам, быстро станет в самый раз. Пожалуй, она и сама может разок побаловать себя куриным бульоном. Раз уж крестьяне расщедрились на продукты.
- Но я мог оказаться кем угодно, - не отставал больной. – Убийцей, насильником. Вы, как я понимаю, живёте одна. Вам не было страшно вести к себе в дом закоренелого преступника?
Последние слова были произнесены с определённой долей сарказма.
Тамира снисходительно фыркнула.
- Измождённый закоренелый преступник в бессознательном состоянии обычно не очень опасен для здоровой женщины. Вы и сейчас совершенно неспособны причинить мне вред. Я – травница и кое-что в этом понимаю. А к тому моменту, как станете способны, я успею выставить вас за дверь без малейших угрызений совести.
Она поставила тарелку с бульоном на поднос и поднесла больному. Тот усмехнулся, принимая услышанный ответ, и медленно сел в постели. Тамира поставила ему на ноги поднос и подняла повыше подушку.
- Вас-то как зовут? – спросила она, возвращаясь к собственной тарелке.
Пациент молчал. Удивлённо подняв глаза, Тамира обнаружила, что он напряжённо о чём-то думает. Видимо, срочно изобретает фальшивое имя.
- Мне не хотелось бы вам врать, - признался пациент, косвенно подтверждая её гипотезу. – Но, если вы дружны с властями Оплота, а у меня сложилось именно такое впечатление, боюсь, моё преступление понравится вам ещё меньше, чем убийство.
- И что? – Тамира убрала за ухо выбившуюся прядь. Надо бы причесаться после ночи, да обстоятельства пока не слишком тому способствуют. – Я лечу пациентов не за то, что они мне нравятся. – Она посмотрела на незнакомца исподлобья и, вздохнув, добавила: - Уж если сдавать вас страже, это надо было делать сразу. Сейчас мой донос будет выглядеть несколько странно, не находите? Впрочем, мне всё равно. Не хотите говорить своё имя, не надо. Придумаю вам прозвище, и дело с концом. Надо же вас как-то называть.
То ли пациент счёл это серьёзной угрозой, то ли действительно не хотел ей врать, но в итоге сказал:
И пойди отгадай, в чём причина такого интереса!
- Нет, - призналась я. – Я проверила его кабинет. Там есть подходящий тайник, возможно, раньше он хранил записи именно там, но теперь перепрятал. Как минимум, я нашла там лишь несколько документов, с королевской печатью, конечно, но для нас вряд ли имеющих значение. Я обнаружила в одном из соседних помещений крупный сейф. Скорее всего, записи именно там, но, к сожалению, открыть его я не сумела. Это новая модель с кодовым замком. Болдвин не учил меня с такими работать.
Брайан молча кивнул, принимая это объяснение.
- В любом случае, я услышала достаточно, чтобы убедиться, что этого парня надо убирать как можно быстрее. Решила, что проще и вернее всего будет прийти к нему ночью. Это реально было сделать, не привлекая внимания стражи. Но он… Впрочем, дальше я тебе рассказывала.
- Ты остановилась на том, что он стал тебя приручать, - напомнил Брайан.
- Да. У меня после всех этих событий мысли вскачь, - повинилась я. – Короче говоря, он всё пытался убедить меня в том, какое светлое будущее ожидает тёмных а Настрии. «Светлое будущее для тёмных», - невесело хихикнула я. – Даже в самом сочетании уже кроется подвох. А затем надавил ещё и на то, что не в моих интересах теперь работать на Оплот. Поскольку если здесь узнают, что меня держали отнюдь не в тюрьме, а, наоборот, устроили со всем комфортом, то и доверия ко мне больше не будет. Дескать, сочтут шпионкой светлых. А раз так, то почему бы не перевербоваться по-настоящему? Понимаешь, для того, чтобы меня приручить, он создал некоторую иллюзию свободы. Не ограничил меня одной комнатой, а предоставил возможность свободно передвигаться по небольшой части дворца. Число охранников, расположившихся на том этаже, не буду тебе называть из чувства скромности.
- И как ты отреагировала на его угрозу?
- Сделала вид, что беспокоюсь и напряжённо думаю, но ответа пока не давала.
- А на самом деле? Как ты отнеслась к его словам?
- Ну, если честно, он действительно заставил меня поволноваться. Но потом я решила, что ты знаешь меня слишком хорошо для такой ошибки. Да и потом, куда бы ещё я пошла, кроме как в Оплот?
- Ты всё правильно решила, - кивнул Брайан. – И правильно поняла: со стороны Уилфорта это было всего лишь средство давления. Самое что ни на есть классическое, кстати сказать. Но как тебе удалось уйти? Ты добралась до потайного хода?
- Если ты имеешь в виду тот, что открывается из библиотеки, то нет. Как раз в библиотеку мне путь был заказан. Но оказалось, что есть другой. Даже не ход, скорее лаз. – И я подробно описала Брайану путь, который проделала, чтобы выбраться за дворцовую ограду.
Таким образом я убивала сразу двух зайцев. Во-первых, Брайан будет думать, будто я не в курсе, что сталось с подземным ходом. Во-вторых, при желании, он сможет проверить информацию о выводящей из конюшни норе. Сам лаз к тому времени, конечно, заделают, но именно об этих-то работах и несложно будет узнать агенту.
- Как ты получила информацию об этом пути?
Вопросы Брайана никак не иссякали. Всё выглядело, как обычный отчёт после поездки, но я отлично понимала, что советник уже давно ведёт допрос.
Вот тут мы подступили к самому скользкому моменту. А скользким он был потому, что именно правда выглядела в данном случае весьма неубедительно. В историю про вора, так удачно (для меня) пробравшегося во дворец, Брайан никогда не поверит. Это я знала точно. Пришлось довольно грубо врать. Но зато объяснение вышло намного более правдоподобным.
- Мне подсказала одна тёмная служанка. – Темноволосые слуги во дворце действительно встречались, хотя и были, конечно же, в меньшинстве. – Я старалась присматриваться к слугам, особенно тёмным, и в ней заметила определённое сочувствие. И, когда выдался удобный случай, намекнула, что она могла бы мне помочь. Не бескорыстно, разумеется. Я отдала ей кое-что из маленьких по размеру, но дорогих вещиц, к которым имела доступ. По легенде выходило, что именно я забрала их с собой, прежде чем сбежать. Ну, и ещё, - я виновато посмотрела на Брайана, - если честно, то я пообещала ей небольшую протекцию в случае, если она захочет перебраться в Оплот.
- Не страшно. Если понадобится, протекцию устроим, - отозвался Брайан. – Как звали служанку?
- Оттина.
Такая во дворце действительно была. Разумеется, Брайан мог попытаться проверить мой рассказ. Но, во-первых, даже если бы девушка действительно мне помогла, это не означало, что она поспешит в этом признаться, пусть даже и собратьям по масти. А во-вторых, времени на проверку уйдёт много. К тому моменту, как они получат ответ, я успею выяснить всё, что нужно, здесь. Если окажется, что Брайан не имеет отношения к той ловушке, которую устроили мне свои же, нас с ним ждёт второй, значительно более откровенный разговор. Если же выяснится, что за подставой стоит именно он, к моменту возвращения очередного иллойского агента я уже буду далеко.
Глава 8
Первые сутки беглец почти не приходил в себя. Ночь он проспал беспробудным сном, то ли от усталости, то ли благодаря снадобью Тамиры, а скорее всего, сыграло роль сочетание первого со вторым. Днём он тоже по большей части спал, лишь изредка открывал глаза, чтобы в скором времени снова их закрыть. Послушно пил лекарства и бульон, которые давала Тамира, но приподняться для этого сам пока не мог, приходилось ему помогать. Впрочем, неженкой девушка, всю жизнь прожившая в лесу и самостоятельно заботившаяся о своём пропитании, не была, так что большого труда ей это не стоило. О разговорах речи не шло: если больной и хотел что-то сказать, то был слишком для этого слаб. Да и взгляд его в те редкие минуты, когда он не спал, казался не слишком осмысленным.
Сегодня Тамира подошла к заботе о пациенте более основательно, чем вечером. Обработала специальной мазью ушибы и ссадины. Провела ещё несколько проверок (но ничего опасного так и не обнаружила). Следила за температурой, сбивала её по мере необходимости.
А вот вечером, вскоре после заката, началось самое тяжёлое. Больной стал кричать во сне. При этом разбудить его удавалось разве что на несколько секунд, после чего он снова проваливался в сон, и вскоре всё повторялось. Тамира попробовала дать ему успокаивающее средство. Не помогло. Были, конечно, средства и сильнее, которые бы точно подействовали, но прибегать к ним девушка опасалась. Уж слишком много самых разнообразных лекарств получил пациент за последние сутки. Начиная с той же ферны, средства весьма сильного и далеко не со всеми лекарствами сочетающегося. Уж лучше пусть больной покричит во сне, чем получит серьёзные осложнения, рискующие по-настоящему подорвать его здоровье.
Однако на данный момент её собственное здоровье, как минимум, психологическое, оказалось под угрозой. Потому что попробуйте заснуть, когда из соседней комнаты то и дело доносятся стоны и громкие крики в духе «Не надо! Пожалуйста!», «Прекратите!», «Хватит!». А если всё-таки заснёшь и минут через десять проснёшься под подобное, будет ещё хуже. При этом Тамира и прошлую ночь не так чтобы долго спала.
Когда она подходила к больному, садилась рядом на краешек кровати, шептала «Ш-ш-ш!» и клала руку ему на лоб или плечо, он успокаивался. Но стоило ей отойти, и он вновь начинал метаться во сне.
Наступает момент, когда усталость перевешивает любые помехи, и человек всё-таки засыпает. Случилось так и с Тамирой. Однако под утро, в час, когда тьма ещё стояла ночная, но знающий человек уже чувствовал близость рассвета, девушка проснулась. Криков слышно не было, но словно в самом воздухе витало что-то тревожное, давящее, неспокойное. Поднявшись, Тамира решила посмотреть, как там пациент. И обнаружила, что он шёпотом, ещё более пугающим, чем крик, выдыхает во сне: «Отпустите».
Девушку передёрнуло от жутковатого, неприятного чувства, какое человек может испытать лишь в такой предрассветный час. Она снова села рядом, опустила руку на горячий лоб. Да что ж такое? Если бы его в тюрьме запытали чуть ли не до смерти, всё это было бы легко объяснимо. Но тогда и следы на теле были бы совсем иными. Да и потом, не звери же там служат. Ну, допросили, конечно, по всем правилам, но ведь не более того? Впрочем, многим людям и этого было бы достаточно.
Подумав, что вряд ли она сможет уснуть, если всё повторится, да и вообще бегать туда-сюда надоело, Тамира просто прилегла на кровать рядом с пациентом. После чего крепко уснула и проспала чуть ли не до полудня.
Проснувшись, она не сразу поняла, как здесь оказалась. А вспомнив, чуть не свалилась с кровати, поскольку обнаружила, что пациент тоже проснулся и глядит на неё вполне осмысленным взглядом.
Тамира поспешно соскочила на пол и схватилась за одежду, проверяя, хорошо ли та завязана. А параллельно постаралась придать своему лицу максимально деловое и независимое выражение.
- А я тут ваше самочувствие проверяла, - ляпнула она, хотя объяснений пока никто не просил.
- Я так и понял, - кивнул беглец.
Голос был хриплым (ещё бы, после такой-то ночи), но отнюдь не безжизненным.
Злясь и на себя, и на незнакомца за собственное смущение, Тамира сосредоточилась на работе. Принялась смешивать в кружке ингредиенты для лекарства.
- Кто вы?
Пациент, похоже, не собирался оставлять её в покое.
- Травница, - ответила Тамира, не отрываясь от кружки.
- И…всё?
Почему-то такой ответ больного не удовлетворил.
- Меня зовут Тамира, если вам так важно это знать, - бросила она, приподняв кружку и разглядывая на свет результат своих трудов.
Мужчина промолчал, не попытавшись выпытать дополнительные детали её биографии.
Выпил поднесённое ею лекарство. На сей раз он, пусть не без труда, но приподнялся сам, и даже сам держал кружку, хоть Тамира его при этом и подстраховывала.
Однако долго молчать, к неудовольствию девушки, пациент всё-таки не мог. Определённо, в бессознательном состоянии он ей нравился больше.
- Как я здесь оказался? – спросил он, напряжённо хмурясь.
- Пришли, - отозвалась Тамира, вновь принимаясь за дела, на этот раз, не касавшиеся непосредственно пациента. Просто именно в этой комнате находились почти все её запасы лекарственных трав, равно как и прочие компоненты, необходимые для приготовления снадобий. – Могу уточнить, что ногами, если это для вас важно.
- Стало быть, мне всё это не привиделось? – Ну, право слово, какой разговорчивый! – Девушка с корзиной, не выдавшая меня страже, потом долгий путь через лес и тёмный дом в глуши?
- Не такая уж здесь и глушь, - обиделась Тамира. – А шли мы не так уж долго, всего-то с час.
- С час? – удивился пациент. – А мне казалось, прошло не меньше суток.
- В таком состоянии вам и не то могло показаться, - «порадовала» его травница.
- Как, вы сказали, вас зовут? Тамира? – уточнил он, опуская голову на подушку и прикрывая глаза. Впрочем, это не заставило его перестать говорить. – Занятно. Мне тогда подумалось, что сама Давирра решила укрыть меня от преследования. А у вас даже имя похоже.
- Уверяю вас, я совершенно материальна. – Тамира оторвалась от дел и протянула пациенту градусник. – Суньте под мышку. - Сравнения с лесными духами ей не льстили, а почему-то, наоборот, заставляли напрячься. – Вас-то самого как зовут?
Мужчина открыл глаза и посмотрел на неё со всё возрастающим удивлением.
– Вы меня не знаете? – проговорил он затем.
- Нет, - пожала плечами Тамира.
Он что, какая-нибудь знаменитость? Известный артист? Впрочем, даже если и так, в лес актёры с представлениями не приезжали.
Впрочем, следующий вопрос незнакомца кое-что прояснил. Во всяком случае, Тамире стало понятнее его замешательство.
- Тогда почему же вы привели меня сюда?
- Я же сказала вам ещё тогда, - отозвалась травница, принимаясь разогревать бульон.
- Да, помню. Вы пьёте человеческую кровь, - кивнул больной, давая понять, что оценил шутку.
- Надо же, запомнили. Что ж вы тогда со мной пошли? – полюбопытствовала она, помешивая вкусно пахнущую жидкость длинной ложкой.
- После всего, что со мной случилось, такая перспектива показалась далеко не самой пугающей.
- Ну, вы ведь сами в этом виноваты, - невозмутимо отозвалась Тамира. – Вы же преступник. Не знаю уж, что вы натворили, но, видимо, знали, на что идёте, когда нарушали закон. Тем не менее, решили рискнуть. Вот и поплатились.
Какое-то время пациент молча смотрел на неё, слегка прищурившись, и девушка всё ждала, что вот сейчас он начнёт оправдываться, доказывать, что пострадал безвинно, или попросту обвинять её в чёрствости. Но ничего подобного не произошло.
- Вот я и спрашиваю: почему вы привели меня сюда и стали лечить, если не знали, кто я такой? – на удивление спокойным тоном вопросил он. – Всё, что вам было известно, это что я – преступник, бежавший из тюрьмы. Так почему?
- А что ещё с вами было делать? – раздражённо пожала плечами Тамира. – Щи из вас варить?
- Да хотя бы выдать стражникам. Или, по меньшей мере, просто оставить лежать, где лежал, чтобы сам разбирался со своими неприятностями.
- Угу, сильно бы вы сами разобрались, - пробубнила Тамира.
Аккуратно подула на ложку, предварительно зачерпнув из котелка. Попробовала. Чуть-чуть горячевато, но когда разольёшь по тарелкам, быстро станет в самый раз. Пожалуй, она и сама может разок побаловать себя куриным бульоном. Раз уж крестьяне расщедрились на продукты.
- Но я мог оказаться кем угодно, - не отставал больной. – Убийцей, насильником. Вы, как я понимаю, живёте одна. Вам не было страшно вести к себе в дом закоренелого преступника?
Последние слова были произнесены с определённой долей сарказма.
Тамира снисходительно фыркнула.
- Измождённый закоренелый преступник в бессознательном состоянии обычно не очень опасен для здоровой женщины. Вы и сейчас совершенно неспособны причинить мне вред. Я – травница и кое-что в этом понимаю. А к тому моменту, как станете способны, я успею выставить вас за дверь без малейших угрызений совести.
Она поставила тарелку с бульоном на поднос и поднесла больному. Тот усмехнулся, принимая услышанный ответ, и медленно сел в постели. Тамира поставила ему на ноги поднос и подняла повыше подушку.
- Вас-то как зовут? – спросила она, возвращаясь к собственной тарелке.
Пациент молчал. Удивлённо подняв глаза, Тамира обнаружила, что он напряжённо о чём-то думает. Видимо, срочно изобретает фальшивое имя.
- Мне не хотелось бы вам врать, - признался пациент, косвенно подтверждая её гипотезу. – Но, если вы дружны с властями Оплота, а у меня сложилось именно такое впечатление, боюсь, моё преступление понравится вам ещё меньше, чем убийство.
- И что? – Тамира убрала за ухо выбившуюся прядь. Надо бы причесаться после ночи, да обстоятельства пока не слишком тому способствуют. – Я лечу пациентов не за то, что они мне нравятся. – Она посмотрела на незнакомца исподлобья и, вздохнув, добавила: - Уж если сдавать вас страже, это надо было делать сразу. Сейчас мой донос будет выглядеть несколько странно, не находите? Впрочем, мне всё равно. Не хотите говорить своё имя, не надо. Придумаю вам прозвище, и дело с концом. Надо же вас как-то называть.
То ли пациент счёл это серьёзной угрозой, то ли действительно не хотел ей врать, но в итоге сказал:
