А пытливый ум Вилланы воспринял подобное слияние как должное. Даже сложные для понимания мягкий и твёрдый знаки не вызвали у неё недоумения. Детям вообще свойственна лёгкость восприятия всего нового и необычного. Это стариков трудно бывает в чём-либо убедить, но Лариника и не собиралась вставать на этот заведомо проигрышный путь. Ей хватит и малышни. С ними она всегда сможет представить обучение, как занятную игру, а за такое ни один взрослый ругать не будет и угрозы для сложившихся устоев в том не углядит.
В пятилетнем возрасте мозг охотно воспринимает информацию. Вот и Виллана схватывала всё на лету. Лариника не могла на неё нарадоваться. Вскоре девочка без запинки считала до ста и знала все буквы алфавита. А ещё она с большим удовольствием декламировала короткие стишки, сохранившиеся в памяти Лариники из прошлой жизни.
Кто из мам не разучивал с детьми стихи незабвенной Агнии Барто про качающегося бычка и несчастного зайку? Запоминается легко, а заодно учит детей сочувствию и сопереживанию. Правда, пришлось сшить для Вилланы некое подобие мягкой игрушки, выпросив у отца кусочки меха, для наглядности, так сказать.
Заяц вышел довольно неказистый, но Виллана визжала от восторга, тиская в руках мягкую игрушку. Усхат с Аттаем тоже выглядели довольными. От младшей сестры им достались слюнявые поцелуи и искренние уверения в том, что они самые лучшие братья на свете.
Лариника скромно умолчала о своей причастности к созданию длинноухого недоразумения. Всё равно одна она бы с такой работой не справилась. Не с её детскими пальчиками прокалывать тугой мех. Так что помощь братьев пришлась очень кстати.
В награду Лариника с Вилланой решили устроить для Усхата и Аттая небольшое представление, посмотреть на которое собралась вся семья.
Девочки читали стихи. В роли зайки выступал сшитый на скорую руку игрушечный заяц, бычка пришлось изображать Виллане, но эта роль ей безумно нравилась, так что все остались довольны. Напоследок сёстры рассказали выученную недавно сказку про колобка. В лицах, со всем доступным пятилетним актрисам артистизмом.
По окончании представления отец крякнул довольно и провёл крепкой мозолистой ладонью по склонённым головкам дочерей. Потом притянул обоих к себе поближе и расцеловал их зардевшиеся щёчки.
- Ох, и горазды вы сказки сказывать, красавицы, - вымолвил он наконец.
Этот немногословный мужчина обычно скупился на похвалы, тем ценнее были для Лариники его слова. А она то думала, что отец не обращает на дочерей никакого внимания, занятый лишь воспитанием сыновей.
Мать в свою очередь промокнула выступившие слезинки краешком фартука и подытожила дрогнувшим голосом:
- Большие-то какие стали, а уж умницы, каких свет не видывал.
- И то верно, - поддержал её отец. Довольная улыбка ещё долго не сходила с его губ.
Братья просили показать ещё что-нибудь, в крайнем случае, повторить всё сначала. Сестрички легко поддались на их уговоры. Им и самим это было в радость. Неизбалованным вниманием девочкам было приятно видеть улыбки на лицах родителей и наблюдать неподдельный восторг в глазах братьев. В общем, вечер удался на славу.
И только Илати, как обычно не было дома. Старшая сестра опять убежала к своему ненаглядному Тимату и наверняка снова останется с ним до рассвета.
В замке рода Аливасар царили панические настроения. Глава рода гесса Кордиана изволила гневаться. Внешне её недовольство обычно никак не проявлялось, разве что складка между бровей становилась чуть глубже, да синие глаза темнели, как небо перед грозой. И горе тому, кто в это время встречался ей на пути. За такую неосторожность, бывало, расплачивались годами жизни, а самые слабые могли и вовсе её лишиться.
Сильнейшая представительница рода Аливасар имела обыкновение впадать в неистовство, если что-то шло вразрез с её планами. И тогда все обитатели замка старались слиться с окружающей обстановкой, лишь бы не попадаться ей на глаза.
Обычно гесса Кордиана довольно быстро приходила в себя, и жизнь возвращалась в привычное русло, но только не в этот раз.
Все дружно гадали, что же такого ужасного могло случиться, и не пора ли искать убежища у ближайших соседей. Или лучше сразу отправиться в путешествие по диким местам, не дожидаясь начала репрессий? Те, кто бывал в человеческих поселениях, утверждали, что там встречается немало интересного. И люди не такие уж дикари, какими принято их считать. В любом случае, находиться рядом с ними намного безопаснее, чем сейчас в замке.
Положение усугублялось ещё и тем, что причина гнева гессы Кордианы оставалась никому неизвестной. Супруг главы рода и двое её сыновей так же пребывали в неведении относительно очередной вспышки её гнева.
Гесса Кордиана не спешила делиться своими переживаниями и подозрениями в том числе и с начальницей своей охраны. Что, по мнению многих, выглядело довольно странно. Объяснялось же всё очень просто - она вынуждена была молчать и терзаться в одиночестве, поскольку не желала посвящать кого-либо ещё в свою тайну. Никто не должен был узнать о причастности главы рода к исчезновению дочери гессы Малини, ибо день, когда всё откроется, станет последним днём её жизни.
Некоторые хасуры до сих пор поглядывали на неё с подозрением. И лишь отсутствие прямых доказательств её вины, удерживало недоброжелателей от решительных действий. Гесса Кордиана вовремя позаботилась о сокрытии улик, не оставив ни единого шанса тем, кто стремился ей навредить.
В момент похищения ребёнка, она занималась тем, что выслушивала нудный доклад управляющего землями, находящимися в ведении рода Аливасар, и в этом не было ничего необычного. Раз в месяц гесс Арнил представлял своей госпоже подробный отчёт обо всех расходах и доходах за прошедший период.
Владения Аливасар были обширными и практически повсеместно населены людьми - похожими на хасур существами, но развивающимися крайне медленно и неохотно. За несколько столетий они всего лишь научились строить себе жильё и кое-как обрабатывать землю.
Идея воспользоваться плодами трудов более многочисленного, но менее развитого сообщества родилась почти сразу после прибытия хасур в этот мир. Тут то и пригодилась врождённая склонность представителей рода Аливасар к ментальной магии. Несколько сильных внушений заставили людей быть более сговорчивыми. В результате чего у хасур пропала необходимость заботиться о пропитании, и как следствие, появилась возможность больше внимания уделять развитию науки и искусства.
По словам гесса Арнила, в последнее время у людей стали развиваться ремёсла, но пока всё это находилось на столь примитивном уровне, что не вызывало ни малейшего интереса у хасур.
В общем, требовалось немало времени, чтобы ознакомиться со всеми делами, а также наметить планы на будущее. Обычно гесс Арнил начинал читать свой доклад сразу после завтрака, а заканчивал далеко за полночь, и всегда рядом с ними находился кто-то из слуг. Таким образом, гесса Кордиана оставалась вне подозрений.
Единственная свидетельница преступления, она же и исполнительница - старая служанка, в ту же ночь впала в беспамятство, да так и скончалась, не приходя в сознание. Она была так стара, что все сочли её смерть естественной. Никому и в голову не пришло связать имя старухи с похищением младенца.
Гесса Кордиана тяжело вздохнула, думая о том, насколько всё было бы проще, если бы её внучатая племянница родилась со средним, а ещё лучше со слабым даром, это она смогла бы стерпеть. Но с такой наследственностью, у девчонки просто не было шанса родиться даже середнячком.
Первый звоночек прозвенел для неё более года назад. Тогда гесса Кордиана смогла убедить себя в том, что ей лишь почудилось колебание магических потоков за пределами Аливасара. Это случилось в то время, когда Лариника пыталась воздействовать на змею.
Короткий и неуверенный всплеск силы привлёк внимание магессы, но не насторожил. Он был столь незначительным, что она легко приняла его за отголосок собственной силы. Главе рода иногда приходилось воздействовать на окружающих, внося незначительные коррективы в их мысли и чувства. Хоть это и было небезопасно для объекта воздействия, совесть её не мучила. А как ещё прикажете удерживать в подчинении многочисленных подданных, которые так и норовят показать зубки?
Чтобы занять такое высокое положение гессе Кордиане пришлось не единожды поступиться совестью и моралью, но сожалений по этому поводу она не испытывала. Даже в отношении родной сестры, отдавшей ей свою силу.
Харвана выросла слабым, безвольным существом и всё равно не смогла бы управлять врождённым даром. Потеря контроля для неё была лишь вопросом времени и сестра это понимала, как никто другой. Ничего не стоило уговорить её на проведение ритуала по передаче силы.
Таким образом, гесса Кордиана обрела своё могущество и избавилась от конкурентки. Поступок Харваны негативно сказался на способностях её дочери Малини. Девочка родилась со слабым даром и никогда не смогла бы возглавить род.
Зная это, гесса Кордиана расслабилась и выпустила племянницу из виду. Да что там, она намеренно не обращала на неё внимания, не интересовалась её личной жизнью, за что и поплатилась.
Ребёнок Малини оказался зачат не от мужа. Это выяснилось уже после родов, когда на свет появилась голубоглазая девочка вместо ожидаемого всеми мальчика.
Малини сильно ослабла, думала, что не выживет, и поделилась с тёткой своим секретом. Она просила у неё разрешения увидеться напоследок с любимым, собиралась обо всём рассказать мужу. Наивная дурочка. Супруг и сам всё бы понял, как только бы стало известно, что у его жены родилась дочь.
Гесс Арнадир слаб, но не глуп. Ему известны пределы собственных возможностей. От такого как он могли родиться лишь сыновья. А над созданием этого голубоглазого чуда явно потрудился кто-то другой. И этому другому вовсе не обязательно знать о малышке.
К счастью, Кордиане было под силу решить эту проблему. Лёгкое воздействие на разум Малини, и воспоминания о былых чувствах оказались надёжно запрятаны в самые дальние уголки её памяти. Достать их оттуда будет непросто. Для этого нужно, по меньшей мере, знать, что искать, а этого не знает никто. Кроме того самого Ватаура, но вряд ли ему это будет интересно. За многие месяцы этот мужчина ни разу не вспомнил о бывшей любовнице. Он давно покинул Аливасар и никто не знает, жив ли он до сих пор или уже умер.
Среди хасур иногда встречались такие вот неприкаянные души, вечные странники, бунтовщики, сильные духом и телом. Никому не удавалось подчинить их своей воле. Если возникала нужда в сильной наследнице, то для зачатия использовали только таких, как Ватаур. Результат, как говорится, был гарантирован. Проблема заключалась в том, что гесса Кордиана не собиралась уходить на покой, и соперница ей была не нужна.
Кордиану такое положение дел полностью устраивало. Она успокоилась и думать забыла о том первом звоночке, как вдруг получила второе предупреждение. И вот оно-то прозвучало набатом, так что не отмахнёшься и не сделаешь вид, что не поняла, от кого прилетел этот привет из прошлого. Знать бы ещё, что стало причиной выброса такого огромного количества силы.
К сожалению, Кордиана не могла это выяснить без посторонней помощи. Всё, на что хватало её умений, это определение направления выброса, но не конкретного места. С равной вероятностью оно могло находиться как рядом с Аливасаром, так и в нескольких днях пути от него. Это и спасло Ларинике жизнь во второй раз.
А произошло на самом деле вот что.
Когда близнецам исполнилось по шесть лет, родители разрешили им покидать пределы подворья. До этих пор Лариника не имела ни малейшего представления о том, насколько велика их деревня, и сколько жителей в ней проживает. Высоченный забор заслонял от неё окружающий мир, и чем дальше, тем страшнее было покидать надёжные стены ставшего родным дома.
В отличие от неё, Виллана совсем не испытывала страха. Вероятно потому, что даже не догадывалась о том, какие опасности могут подстерегать их во внешнем мире. А ещё она свято верила в то, что сестра защитит её от любых напастей, как это случалось всегда.
Вот только напасти до сих пор были какими-то ненастоящими: показная суровость отца, шумное недовольство матери, безобидные шуточки старших братьев. Лариника понимала всю несерьёзность этих "угроз" и потому легко принимала "удар" на себя, уверенная в том, что ни с ней, ни с сестрой не случится ничего плохого.
К сожалению, в отношении внешнего мира такой уверенности у неё не было и в помине.
Достаточно было взглянуть на искалеченную руку отца, от которой осталась едва ли половина, чтобы постараться держаться подальше от леса, подступающего вплотную к деревне с двух сторон. А ведь помимо медведей в том лесу наверняка обитало немало других хищников. Лариника не раз слышала протяжный волчий вой, на который никто из взрослых не обращал внимания, настолько он был привычен их слуху. Только собаки заходились надрывным лаем, услышав голос извечного врага, но стоило Валху на них прикрикнуть и они быстро умолкали.
И всё же она не готова была провести всю жизнь взаперти, а потому делала вид, что так же как и сестра радуется предстоящим переменам.
По случаю так называемого выхода в свет, мать решила пошить младшим дочерям взрослые наряды, точно такие, какие носила она сама и вступившая в возраст невесты Илати. До этого дня Лариника с сестрой бегали по двору в одних рубахах длиной ниже колен, ничуть не смущаясь скудостью своей одежды. Теперь же к их нижним рубахам планировалось добавить верхние платья без рукавов, окрашенные в яркие сочные цвета. По местным меркам это было чем-то из ряда вон выходящим. Тут не принято было расходовать на детей красивые ткани. Какой в этом смысл, если уже через полгода придётся шить для них новую одежду? Проще использовать небелёное полотно, с ним и возни меньше. Однако сама Лариника не видела в этом ничего особенного. Не показываться же на глаза людям в исподнем?
А вот Виллана считала иначе и отнеслась к своему преображению очень серьёзно. Сестра как-то сразу превратилась из милого шаловливого ребёнка в маленькую капризную женщину.
Началось всё с того, что она долго не могла определиться с выбором. И жёлтое платье, и голубое смотрелись одинаково нарядно, особенно в сравнении с теми рубахами, что они носили до сих пор. Лариника сестру не торопила, давая ей время определиться, и вмешалась только тогда, когда поняла, что дело может окончиться слезами.
- Мы можем носить эти платья по очереди, - предложила она наилучший по её мнению выход.
Виллана сморщила носик и приготовилась закатить истерику. Она не хотела делиться новыми нарядами ни с кем, даже с любимой сестрой. Рассуждения маленькой жадины были просты и логичны. Если однажды сестра уступила ей зайца, то вполне может обойтись и без платья.
В пятилетнем возрасте мозг охотно воспринимает информацию. Вот и Виллана схватывала всё на лету. Лариника не могла на неё нарадоваться. Вскоре девочка без запинки считала до ста и знала все буквы алфавита. А ещё она с большим удовольствием декламировала короткие стишки, сохранившиеся в памяти Лариники из прошлой жизни.
Кто из мам не разучивал с детьми стихи незабвенной Агнии Барто про качающегося бычка и несчастного зайку? Запоминается легко, а заодно учит детей сочувствию и сопереживанию. Правда, пришлось сшить для Вилланы некое подобие мягкой игрушки, выпросив у отца кусочки меха, для наглядности, так сказать.
Заяц вышел довольно неказистый, но Виллана визжала от восторга, тиская в руках мягкую игрушку. Усхат с Аттаем тоже выглядели довольными. От младшей сестры им достались слюнявые поцелуи и искренние уверения в том, что они самые лучшие братья на свете.
Лариника скромно умолчала о своей причастности к созданию длинноухого недоразумения. Всё равно одна она бы с такой работой не справилась. Не с её детскими пальчиками прокалывать тугой мех. Так что помощь братьев пришлась очень кстати.
В награду Лариника с Вилланой решили устроить для Усхата и Аттая небольшое представление, посмотреть на которое собралась вся семья.
Девочки читали стихи. В роли зайки выступал сшитый на скорую руку игрушечный заяц, бычка пришлось изображать Виллане, но эта роль ей безумно нравилась, так что все остались довольны. Напоследок сёстры рассказали выученную недавно сказку про колобка. В лицах, со всем доступным пятилетним актрисам артистизмом.
По окончании представления отец крякнул довольно и провёл крепкой мозолистой ладонью по склонённым головкам дочерей. Потом притянул обоих к себе поближе и расцеловал их зардевшиеся щёчки.
- Ох, и горазды вы сказки сказывать, красавицы, - вымолвил он наконец.
Этот немногословный мужчина обычно скупился на похвалы, тем ценнее были для Лариники его слова. А она то думала, что отец не обращает на дочерей никакого внимания, занятый лишь воспитанием сыновей.
Мать в свою очередь промокнула выступившие слезинки краешком фартука и подытожила дрогнувшим голосом:
- Большие-то какие стали, а уж умницы, каких свет не видывал.
- И то верно, - поддержал её отец. Довольная улыбка ещё долго не сходила с его губ.
Братья просили показать ещё что-нибудь, в крайнем случае, повторить всё сначала. Сестрички легко поддались на их уговоры. Им и самим это было в радость. Неизбалованным вниманием девочкам было приятно видеть улыбки на лицах родителей и наблюдать неподдельный восторг в глазах братьев. В общем, вечер удался на славу.
И только Илати, как обычно не было дома. Старшая сестра опять убежала к своему ненаглядному Тимату и наверняка снова останется с ним до рассвета.
ГЛАВА 3
В замке рода Аливасар царили панические настроения. Глава рода гесса Кордиана изволила гневаться. Внешне её недовольство обычно никак не проявлялось, разве что складка между бровей становилась чуть глубже, да синие глаза темнели, как небо перед грозой. И горе тому, кто в это время встречался ей на пути. За такую неосторожность, бывало, расплачивались годами жизни, а самые слабые могли и вовсе её лишиться.
Сильнейшая представительница рода Аливасар имела обыкновение впадать в неистовство, если что-то шло вразрез с её планами. И тогда все обитатели замка старались слиться с окружающей обстановкой, лишь бы не попадаться ей на глаза.
Обычно гесса Кордиана довольно быстро приходила в себя, и жизнь возвращалась в привычное русло, но только не в этот раз.
Все дружно гадали, что же такого ужасного могло случиться, и не пора ли искать убежища у ближайших соседей. Или лучше сразу отправиться в путешествие по диким местам, не дожидаясь начала репрессий? Те, кто бывал в человеческих поселениях, утверждали, что там встречается немало интересного. И люди не такие уж дикари, какими принято их считать. В любом случае, находиться рядом с ними намного безопаснее, чем сейчас в замке.
Положение усугублялось ещё и тем, что причина гнева гессы Кордианы оставалась никому неизвестной. Супруг главы рода и двое её сыновей так же пребывали в неведении относительно очередной вспышки её гнева.
Гесса Кордиана не спешила делиться своими переживаниями и подозрениями в том числе и с начальницей своей охраны. Что, по мнению многих, выглядело довольно странно. Объяснялось же всё очень просто - она вынуждена была молчать и терзаться в одиночестве, поскольку не желала посвящать кого-либо ещё в свою тайну. Никто не должен был узнать о причастности главы рода к исчезновению дочери гессы Малини, ибо день, когда всё откроется, станет последним днём её жизни.
Некоторые хасуры до сих пор поглядывали на неё с подозрением. И лишь отсутствие прямых доказательств её вины, удерживало недоброжелателей от решительных действий. Гесса Кордиана вовремя позаботилась о сокрытии улик, не оставив ни единого шанса тем, кто стремился ей навредить.
В момент похищения ребёнка, она занималась тем, что выслушивала нудный доклад управляющего землями, находящимися в ведении рода Аливасар, и в этом не было ничего необычного. Раз в месяц гесс Арнил представлял своей госпоже подробный отчёт обо всех расходах и доходах за прошедший период.
Владения Аливасар были обширными и практически повсеместно населены людьми - похожими на хасур существами, но развивающимися крайне медленно и неохотно. За несколько столетий они всего лишь научились строить себе жильё и кое-как обрабатывать землю.
Идея воспользоваться плодами трудов более многочисленного, но менее развитого сообщества родилась почти сразу после прибытия хасур в этот мир. Тут то и пригодилась врождённая склонность представителей рода Аливасар к ментальной магии. Несколько сильных внушений заставили людей быть более сговорчивыми. В результате чего у хасур пропала необходимость заботиться о пропитании, и как следствие, появилась возможность больше внимания уделять развитию науки и искусства.
По словам гесса Арнила, в последнее время у людей стали развиваться ремёсла, но пока всё это находилось на столь примитивном уровне, что не вызывало ни малейшего интереса у хасур.
В общем, требовалось немало времени, чтобы ознакомиться со всеми делами, а также наметить планы на будущее. Обычно гесс Арнил начинал читать свой доклад сразу после завтрака, а заканчивал далеко за полночь, и всегда рядом с ними находился кто-то из слуг. Таким образом, гесса Кордиана оставалась вне подозрений.
Единственная свидетельница преступления, она же и исполнительница - старая служанка, в ту же ночь впала в беспамятство, да так и скончалась, не приходя в сознание. Она была так стара, что все сочли её смерть естественной. Никому и в голову не пришло связать имя старухи с похищением младенца.
Гесса Кордиана тяжело вздохнула, думая о том, насколько всё было бы проще, если бы её внучатая племянница родилась со средним, а ещё лучше со слабым даром, это она смогла бы стерпеть. Но с такой наследственностью, у девчонки просто не было шанса родиться даже середнячком.
Первый звоночек прозвенел для неё более года назад. Тогда гесса Кордиана смогла убедить себя в том, что ей лишь почудилось колебание магических потоков за пределами Аливасара. Это случилось в то время, когда Лариника пыталась воздействовать на змею.
Короткий и неуверенный всплеск силы привлёк внимание магессы, но не насторожил. Он был столь незначительным, что она легко приняла его за отголосок собственной силы. Главе рода иногда приходилось воздействовать на окружающих, внося незначительные коррективы в их мысли и чувства. Хоть это и было небезопасно для объекта воздействия, совесть её не мучила. А как ещё прикажете удерживать в подчинении многочисленных подданных, которые так и норовят показать зубки?
Чтобы занять такое высокое положение гессе Кордиане пришлось не единожды поступиться совестью и моралью, но сожалений по этому поводу она не испытывала. Даже в отношении родной сестры, отдавшей ей свою силу.
Харвана выросла слабым, безвольным существом и всё равно не смогла бы управлять врождённым даром. Потеря контроля для неё была лишь вопросом времени и сестра это понимала, как никто другой. Ничего не стоило уговорить её на проведение ритуала по передаче силы.
Таким образом, гесса Кордиана обрела своё могущество и избавилась от конкурентки. Поступок Харваны негативно сказался на способностях её дочери Малини. Девочка родилась со слабым даром и никогда не смогла бы возглавить род.
Зная это, гесса Кордиана расслабилась и выпустила племянницу из виду. Да что там, она намеренно не обращала на неё внимания, не интересовалась её личной жизнью, за что и поплатилась.
Ребёнок Малини оказался зачат не от мужа. Это выяснилось уже после родов, когда на свет появилась голубоглазая девочка вместо ожидаемого всеми мальчика.
Малини сильно ослабла, думала, что не выживет, и поделилась с тёткой своим секретом. Она просила у неё разрешения увидеться напоследок с любимым, собиралась обо всём рассказать мужу. Наивная дурочка. Супруг и сам всё бы понял, как только бы стало известно, что у его жены родилась дочь.
Гесс Арнадир слаб, но не глуп. Ему известны пределы собственных возможностей. От такого как он могли родиться лишь сыновья. А над созданием этого голубоглазого чуда явно потрудился кто-то другой. И этому другому вовсе не обязательно знать о малышке.
К счастью, Кордиане было под силу решить эту проблему. Лёгкое воздействие на разум Малини, и воспоминания о былых чувствах оказались надёжно запрятаны в самые дальние уголки её памяти. Достать их оттуда будет непросто. Для этого нужно, по меньшей мере, знать, что искать, а этого не знает никто. Кроме того самого Ватаура, но вряд ли ему это будет интересно. За многие месяцы этот мужчина ни разу не вспомнил о бывшей любовнице. Он давно покинул Аливасар и никто не знает, жив ли он до сих пор или уже умер.
Среди хасур иногда встречались такие вот неприкаянные души, вечные странники, бунтовщики, сильные духом и телом. Никому не удавалось подчинить их своей воле. Если возникала нужда в сильной наследнице, то для зачатия использовали только таких, как Ватаур. Результат, как говорится, был гарантирован. Проблема заключалась в том, что гесса Кордиана не собиралась уходить на покой, и соперница ей была не нужна.
Глава рода Аливасар не учла только одного - силы чувств племянницы к своему любовнику. Малини действительно любила Ватаура всей душой, и никакое ментальное воздействие не смогло погасить его образ в сознании любящей женщины. Она продолжала помнить, отчего её жизнь с каждым днём становилась всё более невыносимой. Дошло до того, что жизнерадостная красавица замкнулась в себе, превратившись в жалкое подобие себя прежней.
Кордиану такое положение дел полностью устраивало. Она успокоилась и думать забыла о том первом звоночке, как вдруг получила второе предупреждение. И вот оно-то прозвучало набатом, так что не отмахнёшься и не сделаешь вид, что не поняла, от кого прилетел этот привет из прошлого. Знать бы ещё, что стало причиной выброса такого огромного количества силы.
К сожалению, Кордиана не могла это выяснить без посторонней помощи. Всё, на что хватало её умений, это определение направления выброса, но не конкретного места. С равной вероятностью оно могло находиться как рядом с Аливасаром, так и в нескольких днях пути от него. Это и спасло Ларинике жизнь во второй раз.
А произошло на самом деле вот что.
Когда близнецам исполнилось по шесть лет, родители разрешили им покидать пределы подворья. До этих пор Лариника не имела ни малейшего представления о том, насколько велика их деревня, и сколько жителей в ней проживает. Высоченный забор заслонял от неё окружающий мир, и чем дальше, тем страшнее было покидать надёжные стены ставшего родным дома.
В отличие от неё, Виллана совсем не испытывала страха. Вероятно потому, что даже не догадывалась о том, какие опасности могут подстерегать их во внешнем мире. А ещё она свято верила в то, что сестра защитит её от любых напастей, как это случалось всегда.
Вот только напасти до сих пор были какими-то ненастоящими: показная суровость отца, шумное недовольство матери, безобидные шуточки старших братьев. Лариника понимала всю несерьёзность этих "угроз" и потому легко принимала "удар" на себя, уверенная в том, что ни с ней, ни с сестрой не случится ничего плохого.
К сожалению, в отношении внешнего мира такой уверенности у неё не было и в помине.
Достаточно было взглянуть на искалеченную руку отца, от которой осталась едва ли половина, чтобы постараться держаться подальше от леса, подступающего вплотную к деревне с двух сторон. А ведь помимо медведей в том лесу наверняка обитало немало других хищников. Лариника не раз слышала протяжный волчий вой, на который никто из взрослых не обращал внимания, настолько он был привычен их слуху. Только собаки заходились надрывным лаем, услышав голос извечного врага, но стоило Валху на них прикрикнуть и они быстро умолкали.
И всё же она не готова была провести всю жизнь взаперти, а потому делала вид, что так же как и сестра радуется предстоящим переменам.
По случаю так называемого выхода в свет, мать решила пошить младшим дочерям взрослые наряды, точно такие, какие носила она сама и вступившая в возраст невесты Илати. До этого дня Лариника с сестрой бегали по двору в одних рубахах длиной ниже колен, ничуть не смущаясь скудостью своей одежды. Теперь же к их нижним рубахам планировалось добавить верхние платья без рукавов, окрашенные в яркие сочные цвета. По местным меркам это было чем-то из ряда вон выходящим. Тут не принято было расходовать на детей красивые ткани. Какой в этом смысл, если уже через полгода придётся шить для них новую одежду? Проще использовать небелёное полотно, с ним и возни меньше. Однако сама Лариника не видела в этом ничего особенного. Не показываться же на глаза людям в исподнем?
А вот Виллана считала иначе и отнеслась к своему преображению очень серьёзно. Сестра как-то сразу превратилась из милого шаловливого ребёнка в маленькую капризную женщину.
Началось всё с того, что она долго не могла определиться с выбором. И жёлтое платье, и голубое смотрелись одинаково нарядно, особенно в сравнении с теми рубахами, что они носили до сих пор. Лариника сестру не торопила, давая ей время определиться, и вмешалась только тогда, когда поняла, что дело может окончиться слезами.
- Мы можем носить эти платья по очереди, - предложила она наилучший по её мнению выход.
Виллана сморщила носик и приготовилась закатить истерику. Она не хотела делиться новыми нарядами ни с кем, даже с любимой сестрой. Рассуждения маленькой жадины были просты и логичны. Если однажды сестра уступила ей зайца, то вполне может обойтись и без платья.
