Аскел шёл рядом, его плечо иногда касалось её плеча, и его присутствие ощущалось как тёплое, спокойное солнце. Иногда он задумывался, и в его шаге проявлялась лёгкая хромота – фантомная боль, которая принадлежала не ему, и которую не могли убрать целители. Но в хорошие дни это было почти незаметно.
Он наблюдал за тем, как Дайнира то и дело останавливалась у лотков: то рассматривая душистые пряности, то рядом с мастером, вырезающим из дерева забавных зверушек.
— Смотри-ка, — девушка кивнула туда, где пожилая женщина с внучкой продавали вязаные амулеты. — Твои конкуренты. Всего пять медяков за защиту от проклятий – дешевле твоих расценок.
Аскел фыркнул, сбивая с плеча лепесток яблони и вновь запуская его в воздух порывом ветра.
— Зато мои расценки включают в себя пожизненную гарантию и отсутствие побочных эффектов.
— Насчёт побочных эффектов я бы поспорила, - улыбнулась Дайнира, прижимаясь к его плечу.
Следующей остановкой стал лоток с цветными лентами, и она принялась перебирать их, наслаждаясь гладким, прохладным шёлком под пальцами.
— Зелёная, — решительно заявил Аскел, выбрав ленту под цвет её глаз. — Чтобы вплетать в твою косу по утрам.
— Ты становишься опасно романтичным, — заметила она, но ленту взяла, и они двинулись дальше.
И вот её внимание привлекли сверкающие на солнце безделушки. Торговала ими девочка-подросток с острыми чертами лица и смешливыми, чуть раскосыми глазами цвета весенней зелени. В её жилах явно текла эльфийская кровь — это сказывалось в ловкости движений, в том, как она звонко завлекала покупателей, и в невероятном изяществе товара. На лотке были разложены украшения из цветного стекла в виде миниатюрных травяных побегов и соцветий. Серьги, браслеты, подвески — всё было сделано с таким искусством, что казалось, можно ощутить аромат живого цветка.
— Взгляните, благородная лэа! — девчонка тут же уловила заинтересованный взгляд Дайниры. — Роза для ваших прелестных щёк, эдельвейс для храброго сердца, или вот этот нежный колокольчик — он позвякивает на ветру. Эльфы носят такие, чтобы слышать музыку ветра!
Дайнира с улыбкой перебирала предложенное, но её пальцы вдруг замерли на одной подвеске. Цветок был незнакомым, сложного, глубокого оттенка между синим и фиолетовым, с заострёнными лепестками. Он был прекрасен и странен одновременно.
— А это что? — спросила она.
— А, это даэлисс, — оживилась торговка, тут же протягивая ей тонкий кожаный шнурок с тем самым соцветием. — Эльфийский цветок. Очень редкий.
— Даэлисс? – медленно повторила Дайнира.
Девочка кивнула, её глаза блеснули.
— Растёт высоко в горах, там, куда так просто не добраться. Пробивается сквозь самый твёрдый камень, ищет солнце. — Она понизила голос, делая его таинственным. — Прекрасен, да. Но и ядовит. Говорят, тёмные маги используют его в своих зельях.
Дайнира покачала головой, и её взгляд нашёл Аскела, стоявшего в двух шагах.
— Ядовитый цветок, — вздохнула она. — Ну конечно, Виль не мог выбрать что-то простое, вроде розы или маргаритки.
Аскел шагнул ближе, его пальцы коснулись холодного стеклянного лепестка.
— Его также используют в приворотных зельях, — шепнул он. — И противоядия не существует.
Дайнира подняла на него глаза, в которых играли зелёные искорки:
— На снежных барсов тоже действует?
— Как самое сильное проклятье, — согласился он.
Аскел мягко отвёл её каштановые волосы в сторону и завязал шнурок на её шее. Холодное стекло легло в ложбинку между её ключиц, согрелось её теплом, а ветер вновь укутал плечи ароматом моря и весенних яблонь.
Он наблюдал за тем, как Дайнира то и дело останавливалась у лотков: то рассматривая душистые пряности, то рядом с мастером, вырезающим из дерева забавных зверушек.
— Смотри-ка, — девушка кивнула туда, где пожилая женщина с внучкой продавали вязаные амулеты. — Твои конкуренты. Всего пять медяков за защиту от проклятий – дешевле твоих расценок.
Аскел фыркнул, сбивая с плеча лепесток яблони и вновь запуская его в воздух порывом ветра.
— Зато мои расценки включают в себя пожизненную гарантию и отсутствие побочных эффектов.
— Насчёт побочных эффектов я бы поспорила, - улыбнулась Дайнира, прижимаясь к его плечу.
Следующей остановкой стал лоток с цветными лентами, и она принялась перебирать их, наслаждаясь гладким, прохладным шёлком под пальцами.
— Зелёная, — решительно заявил Аскел, выбрав ленту под цвет её глаз. — Чтобы вплетать в твою косу по утрам.
— Ты становишься опасно романтичным, — заметила она, но ленту взяла, и они двинулись дальше.
И вот её внимание привлекли сверкающие на солнце безделушки. Торговала ими девочка-подросток с острыми чертами лица и смешливыми, чуть раскосыми глазами цвета весенней зелени. В её жилах явно текла эльфийская кровь — это сказывалось в ловкости движений, в том, как она звонко завлекала покупателей, и в невероятном изяществе товара. На лотке были разложены украшения из цветного стекла в виде миниатюрных травяных побегов и соцветий. Серьги, браслеты, подвески — всё было сделано с таким искусством, что казалось, можно ощутить аромат живого цветка.
— Взгляните, благородная лэа! — девчонка тут же уловила заинтересованный взгляд Дайниры. — Роза для ваших прелестных щёк, эдельвейс для храброго сердца, или вот этот нежный колокольчик — он позвякивает на ветру. Эльфы носят такие, чтобы слышать музыку ветра!
Дайнира с улыбкой перебирала предложенное, но её пальцы вдруг замерли на одной подвеске. Цветок был незнакомым, сложного, глубокого оттенка между синим и фиолетовым, с заострёнными лепестками. Он был прекрасен и странен одновременно.
— А это что? — спросила она.
— А, это даэлисс, — оживилась торговка, тут же протягивая ей тонкий кожаный шнурок с тем самым соцветием. — Эльфийский цветок. Очень редкий.
— Даэлисс? – медленно повторила Дайнира.
Девочка кивнула, её глаза блеснули.
— Растёт высоко в горах, там, куда так просто не добраться. Пробивается сквозь самый твёрдый камень, ищет солнце. — Она понизила голос, делая его таинственным. — Прекрасен, да. Но и ядовит. Говорят, тёмные маги используют его в своих зельях.
Дайнира покачала головой, и её взгляд нашёл Аскела, стоявшего в двух шагах.
— Ядовитый цветок, — вздохнула она. — Ну конечно, Виль не мог выбрать что-то простое, вроде розы или маргаритки.
Аскел шагнул ближе, его пальцы коснулись холодного стеклянного лепестка.
— Его также используют в приворотных зельях, — шепнул он. — И противоядия не существует.
Дайнира подняла на него глаза, в которых играли зелёные искорки:
— На снежных барсов тоже действует?
— Как самое сильное проклятье, — согласился он.
Аскел мягко отвёл её каштановые волосы в сторону и завязал шнурок на её шее. Холодное стекло легло в ложбинку между её ключиц, согрелось её теплом, а ветер вновь укутал плечи ароматом моря и весенних яблонь.
