- Ты уничтожил мою семью.
- Ты знаешь, что я этого не хотел.
- Нет, Бренн, хотел.
- Только Эрмес. Его семья не должна была пострадать. Они…
- Скажи имя, Бренн. Кто не должен был пострадать? За какую цену ты продал их жизнь? За Ариадну? Думаешь, она смогла бы стать твоей женой после того, что ты сделал?
- Думаю, что нет смысла об этом говорить. Все случилось так, как случилось.
Она резко развернулась, глаза яростно сверкнули, и ему даже показалось, будто в кабинете стало светлее, но нет. Воображение играло с ним злые шутки.
- За то, что ты сделал, Бренн, ты должен носить траур до самой смерти! Каждое утро ты должен вставать с их именами на устах! Каждый вечер смотреть в зеркало и жалеть, что погибли мои девочки, а не ты!
Она сорвала с шеи массивный медальон на тонкой, сверкающей даже в полумраке, цепочке. Две половинки медальона – два портрета. Светловолосая кроха, девчушка четырех лет. И она.
Ариадна. Его Ариадна.
Бренн не хранил ее портреты в доме. Во-первых, они бесили сына, а во-вторых при одном взгляде на тонкие черты лица, светлые локоны и легкую, чуть насмешливую, но все же добрую, улыбку внутренности превращались в битое стекло, а в воспоминаниях всплывали полные ужаса глаза и трепещущее в груди сердце, готовое разорваться в любой миг.
- Не смей говорить, что имеешь право мне приказывать! Я была княгиней, Бренн! Сестрой королевы! Вы отняли у меня земли, людей, титул, деньги, семью! Отправили сюда… ты думаешь, это легко?! Отдавать таким, как ты, этих девчонок? Учить их этикету, танцам, законам, а потом самолично ставить на полку, как куколок – легко?! Я постоянно думаю о том, что если бы Лу?на осталась жива, ей было бы столько, сколько им. Она могла бы быть среди этих девушек, и тогда я думаю, что, возможно, смерть – не самый страшный вариант для нее. А потом ненавижу себя за эти мысли.
Она прерывисто всхлипнула и снова отвернулась, оставив медальон на столе. Бренн с трудом отвел взгляд от портретов и нечеловеческим усилием избавился от постыдного желания спрятать его в карман.
Незачем. Он и так помнит все ее черты.
- Зря ты пришел, Бренн.
- Я могу все исправить, Эржбет. Я могу… ей помочь.
- Это невозможно.
- Ты не знаешь всех граней магии. Возможно все. Но мне нужна девушка. Пожалуйста, Эржбет. Мне нужна идеальная.
Она долго молчала, и мужчине показалось, что ответа он не получит. Наверное, если он обратится к королю, чтобы тот надавил на Эржбет, это не будет выглядеть подозрительно, но тогда точно узнает сын…
- Какую ты хочешь? – Ее голос прозвучал глухо и равнодушно.
Бренн уже знал ответ:
- Ту, что была с тобой сегодня, когда я пришел.
- Это невозможно. Ее привел принц. Он заберет ее после выпуска, он не откажется от нее.
- С этим я разберусь сам. Просто внеси мое имя в список приглашенных и возьми залог.
- Самое отвратительное, - произнесла Эржбет, садясь за стол и открывая книгу с записями, - я знаю, что ты лжешь. Но не могу заставить себя отказаться от призрачной веры в чудо. И однажды кто-нибудь жестоко тебя за это накажет.
Меня разбудили громкие голоса. Они звучали так ясно и звонко, что я совершенно точно поняла: поспать еще не получится. В голове был какой-то туман, хотя в теле чувствовались легкость и энергия. Только вот… я совершенно не понимала окружающую речь.
Вокруг говорили на незнакомом языке, довольно певучем и красивом. Сначала я подумала было, что отец снова забыл выключить телек, а потом вспомнила.
Дилан!
Застонав, я закуталась в одеяло и отчаянно взмолилась, чтобы неведомая сила перенесла меня домой. Но чудес не бывает. Дилан популярно это объяснил.
- Эй!
Одеяло кто-то стянул, а передо мной возникло лицо миловидной девушки с каштановыми кудрями и огромными голубыми глазищами. Ничего, кроме «эй!» я не поняла, хотя она говорила что-то еще.
- Она не понимает вас, леди. Это Грейс, она из другого мира.
Чеканя шаг, Эржбет подошла к моей постели и недовольно поджала губы.
- Ты проспала подъем.
- Я ничего не слышала. Вы меня опоили!
Она поморщилась и махнула рукой.
- Не выдумывай. Ты устала, выпила алкоголя и отключилась, как и все девицы, не привыкшие к алкоголю.
Спорить не было смысла, и я закрыла глаза, чтобы хоть ненадолго спастись от яркого солнечного света.
- Твоя главная задача сейчас – выучить язык Магии, наше мироустройство, основные законы и правила. С этим тебе поможет профессор Руб. А это…
Она ткнула пальцем в голубоглазую девицу.
- Пейдж О’рен. Одна из наших лучших воспитанниц. Ты сможешь общаться лишь с ней до тех пор, пока не выучишь язык. И то – всего лишь до сумерек. Это послужит отличным стимулом. И да, Грейс, если ты попытаешься сбежать или нарушишь распорядок академии, я накажу вас обеих. Я не знаю, что ты за человек, но на случай, если в тебе достаточно безрассудства, чтобы навредить тебе – помни об угрозе ни в чем не виноватой сокурснице.
Очень надеюсь, я посмотрела на Эржбет с ненавистью и презрением. Но ее вряд ли можно было пробить на эмоции таким примитивом.
- А теперь прими душ, переоденься и иди на завтрак. Постарайся успеть до девяти часов, потому что с половины десятого начинаются занятия.
Эржбет обернулась к остальным девушкам, с любопытством меня рассматривавших.
- Не нужно проявлять излишнее любопытство. Ступайте на завтрак.
Ванная оказалась в смежной комнате. Две крошечные кабинки не содержали ничего лишнего, только чугунные ванны на массивных бронзовых ножках, стойка для полотенец, скамья, на которой можно переодеться и небольшое витражное окно. Свет, проходящий через разноцветные кусочки стекла, пускал зайчиков на светлые стены. Пожалуй, здесь было даже уютно. Если бы академия в целом не производила гнетущее впечатление.
На стене над скамьей я нашла четыре небольших шкафчика. К каждому был прикреплен золотистый шильдик с именем.
«Грейс Голд» - гласила надпись на крайнем слева.
Дилан передал сюда всю информацию обо мне. Подонок!
В шкафчике я нашла кучу бутыльков – шампунь, мыло, бальзам, масло и все такое.Наполнив ванну, я позволила себе десять минут понежиться в горячей воде. Благо прямо перед глазами висели часы, до девяти оставалось пятнадцать минут.
Когда я вернулась в комнату, замотанная в полотенце, то увидела Пейдж.
- Ты ждешь меня? – спросила я.
- Конечно, ты же не знаешь, где столовая и кабинет профессора Руба. Э ржбет велела мне за тобой приглядывать.
- Следить.
- Называй, как хочешь. Что ты такого сделала, что она так взъелась?
- Не проявила должного энтузиазма при зачислении, полагаю.
- Если так, то держи свои мысли при себе. Я не хочу оказаться в одиночной камере.
- Как Одетта? – вырвалось у меня.
- Одетта? – Пейдж будто удивилась, но тут же снова нацепила скучающую маску. – Да, как Одетта. Постарайся не подставить меня. Сидеть там в темноте, без еды, на привязи – довольно жутко.
- Потрясающее место, - буркнула я.
- На самом деле довольно неплохое, если соблюдать все правила и усердно учиться. Ты правда не хотела здесь учиться? Тогда что ты здесь делаешь?
Сначала я хотела соврать, но потом подумала – а какого черта? Пусть Дилан разбирается со слухами о том, как принц проводит досуг.
- Его высочество привел. Наврал с три короба и сделал предложение, не уточнив, что предлагал он… вот это.
- Ого. Я о таком не слышала. Раньше приема идеальных обычно не выбирают.
- Приема?
Пейдж кивнула.
- Ну да. Мы учимся несколько месяцев, а в это время влиятельные лорды, желающие получить идеальную, вносят залог. Все они, а также некоторые влиятельные гости, получают приглашения на прием, где присматриваются к девушкам и выбирают понравившихся. С этих пор каждая идеальная имеет хозяина, и начинается индивидуальное обучение: ее готовят именно для него.
Я тут же ухватилась за соломинку:
- А если девушку никто не выберет?
- Тогда ее отчислят. Поэтому мы все стараемся быть лучшими из лучших.
- Хорошо, а если двое лордов вцепились в одну девушку? Что тогда? Сойдутся в поединке? Эржбет предложит в качестве компенсации проигравшему сразу двоих?
- Это невозможно, - отмахнулась Пейдж. – Есть приоритет выбора. Члены королевской семьи, затем князья, затем другие лорды. К тому же всегда видно, кто уже занят, а кто еще ждет хозяина.
- Отвратительно, - поморщилась я.
Пейдж дождалась, пока я переоденусь в форменное платье, и мы вместе отправились на первый этаж, в столовую. Прежде я никогда в таких не бывала, больше всего столовая напоминала класс с одноместными партами. Несколько десятков одинаковых девушек сидели за небольшими столиками и почти синхронно поглощали омлет.
- Рекомендую все съесть, - посоветовала Пейдж. – Нам нельзя набирать вес, а значит, вечером дадут пару морковок и яблоко.
Два столика в крайнем ряду были свободны, туда мы и сели. Меня поразила царящая в столовой тишина. Неужели такое количество девушек способно удержаться от бурного общения?
- А как… - начала было я, но Пейдж испуганно шикнула.
- Тихо! Во время приемов пищи запрещено разговаривать. Ешь, пожалуйста, молча!
- Потрясающее место, - буркнула я омлету.
Впрочем, недостаток общения быстро и с лихвой компенсировался напряжением от попыток тихо жевать. Никто в столовой не чавкал, не хрустел, не гремел приборами. Когда я уронила вилку, ко мне обратились сразу все взгляды присутствующих, и стало максимально неловко.
Итак, вывод первого урока такой: идеальная любовница должна есть тихо.
Справившись с омлетом, кофе и злаковым батончиком, мы дружно поднялись и отправились на занятия. Что ж, урок второй: идеальная любовница посуду не моет.
- До занятий полчаса. Сначала возьмем в библиотеке все необходимое, а потом отведу тебя к профессору Робу, - сказала Пейдж. – На обед пойдешь сама, должна была запомнить дорогу.
- Ты, похоже, не в восторге, что к тебе прикрепили новенькую, - заметила я.
Пейдж пожала плечами.
- Тебе кажется. Просто у меня много учебы, а я трачу драгоценное время на ерунду. Если успеваемость снизится, шансов на хорошего хозяина будет меньше.
Я поморщилась.
- А можем мы называть… гм… ИХ не хозяевами, а как-то иначе?
- Как?
- Не знаю. Покровителями? Спонсорами? Э-э-э… хахалями?
Впервые за утро Пейдж улыбнулась по-настоящему.
- Никогда не видела воспитанницы, которая так странно относится к самой концепции идеальных.
- То есть здесь все добровольно сдали себя в долгосрочную аренду?
- Конечно! А ты как думала? Иначе академии не позволили бы существовать.
Библиотека располагалась в дальнем крыле, в мансарде. Красивое, очень уютное помещение со странными шкафами, полными книг, журналов, свитков. В тихой части мансарды – везде висели предупреждающие знаки – за столиками сидели девушки и что-то сосредоточенно писали или изучали.
Урок третий: идеальные точно имеют право читать и писать. Прекрасно.
- Мне сложно представить мотивацию девушки идти сюда.
Библиотекаря – ну, или кто тут у них отвечал за книги – не оказалось на месте, так что мы сели на небольшой диванчик и принялись ждать.
- Это очевидно, Грейс. Мы все ищем лучшую жизнь. Да, идеальные не становятся княгинями, женами, официальными спутницами. Всю жизнь живут в тени, но это красивая, сытная и роскошная жизнь. В отличие от девушек легкого поведения у нас один партнер, есть отдельное жилье, мы не думаем о завтрашнем дне.
- А дети?
- Ну… - Пейдж стушевалась. – Довольно часто в идеальных влюбляются так сильно, что заводят с ними детей.
- Мерзко.
- Ну, смотри, в нашей комнате пять человек. Кларисса – дочь одного из артистов бродячей цирковой труппы. До тех пор, пока она не подросла, они использовали ее в представлениях для детей, а потом явно намеревались… сдавать ее для дополнительного заработка, так что она сбежала сюда. Феникс – сирота, сначала она пыталась работать, потом – воровала, потом связалась с какой-то компанией, те ее кинули, выбросили на мороз, она очнулась в лекарском доме и какая-то соседка посоветовала ей написать Эржбет. Феникс должна была учиться здесь еще в прошлом году, но не успела восстановиться. Эржбет вложила в нее кучу денег и рассчитывает выгодно пристроить. Татия на первый взгляд из обеспеченной семьи, ее отец, конечно, не князь, но богатый лорд. Но она хоть и не распространяется о своей семье, явно не от хорошей жизни сюда пришла. И ей ни разу не пришло ни единого письма.
- Ну а что ты? – спросила я.
Пейдж пожала плечами.
- Мой отец пьет, а мама давно умерла.
Я вздрогнула и поежилась. Случайно ли Эржбет прикрепила меня к ней? Вряд ли, Дилан наверняка рассказал ей много интересного.
- Я решила, что будет проще стать идеальной, преумножить то немногое, что у меня есть – красоту. Прежде, чем превращусь в замученную жизнью и бедностью тридцатилетнюю старуху, подающую напитки в какой-нибудь заштатной таверне.
Я скрипнула зубами и мысленно пообещала себе, что как только выдастся случай – придушу Дилана! Или Эржбет. Или обоих.
- И вы не боитесь, что хозяин будет обращаться с вами грубо? Что будет бить, издеваться? И это я сейчас еще привела мягкие примеры, чтобы по вине моей фантазии ты не дала деру прямо после обеда.
- Грейс, идеальные – не рабыни. Мы подписываем контракт, где все оговорено.
- Контракт на всю жизнь?
- Да, но в случае нарушения его хозяином, мы вправе уйти.
- А ты образец контракта читала?
- Нет, но Эржбет подробно все объяснила…
Я фыркнула – и на этом разговор закончился.
Закончился бы, если б Пейдж со свойственной ей невозмутимостью не поинтересовалась:
- А что насчет тебя? Я слышала, ты не хотела здесь учиться.
- Не хотела, - кивнула я, хотя в голове крутилось «И от кого это ты слышала?».
- И что будешь делать?
- А что я должна?
Судя по лицу Пейдж – выложить ей все свои тайные планы побегов, бунтов, революций и переворотов. На что рассчитывала Эржбет? Что я скажу «вылезу в окно, кустами доберусь до трассы, и автостопом доеду до границы с Мексикой»?
- Я здесь по желанию принца. То, что мне нужно, находится в его дворце. Самый простой способ – дождаться выпуска из вашей академии, уехать с ним во дворец и дело сделано.
Только есть две проблемы.
Первая: вряд ли Дилан позволит мне подойти к оранжерее, и я пока не знаю, что случилось с другими идеальными.
Вторая: год – это долго! Отец сойдет с ума!
Пейдж будто выдохнула и расслабилась. А я окончательно уверилась в том, что она не только вводит меня в курс дела, но еще и приглядывает по поручению наставницы.
Когда вернулась библиотекарь, Пейдж с явным облегчением подскочила и обворожительно ей улыбнулась. Я не знала, сколько времени прошло с начала их учебы, но чувствовалось, что некоторые девушки уже вошли в роль идеальных.
Увы, но смысла их разговора я не поняла, Эржбет дала мне возможность общаться лишь с Пейдж. Мне выдали несколько тетрадей, забавных бронзового цвета ручек, пару свитков и небольшую коробочку с чем-то гремящим внутри.
- Идем, тебя наверняка ждет профессор, а мне нужно успеть на урок танцев.
- Танцев? – ужаснулась я. – Мы еще и танцевать должны? Я думала, идеальные не выходят официально в свет.
- Иногда все случается.
Я как могла запоминала дорогу, а еще размышляла, пойму ли хоть слово профессора, и как вообще учиться, когда язык окружающего мира тебе совершенно не знаком.
Но коридоры были бесконечны и одинаковы! Я не запомнила ни одного поворота, и надеялась лишь на то, что по пути на обед кого-нибудь встречу и спрошу дорогу.
- Ты знаешь, что я этого не хотел.
- Нет, Бренн, хотел.
- Только Эрмес. Его семья не должна была пострадать. Они…
- Скажи имя, Бренн. Кто не должен был пострадать? За какую цену ты продал их жизнь? За Ариадну? Думаешь, она смогла бы стать твоей женой после того, что ты сделал?
- Думаю, что нет смысла об этом говорить. Все случилось так, как случилось.
Она резко развернулась, глаза яростно сверкнули, и ему даже показалось, будто в кабинете стало светлее, но нет. Воображение играло с ним злые шутки.
- За то, что ты сделал, Бренн, ты должен носить траур до самой смерти! Каждое утро ты должен вставать с их именами на устах! Каждый вечер смотреть в зеркало и жалеть, что погибли мои девочки, а не ты!
Она сорвала с шеи массивный медальон на тонкой, сверкающей даже в полумраке, цепочке. Две половинки медальона – два портрета. Светловолосая кроха, девчушка четырех лет. И она.
Ариадна. Его Ариадна.
Бренн не хранил ее портреты в доме. Во-первых, они бесили сына, а во-вторых при одном взгляде на тонкие черты лица, светлые локоны и легкую, чуть насмешливую, но все же добрую, улыбку внутренности превращались в битое стекло, а в воспоминаниях всплывали полные ужаса глаза и трепещущее в груди сердце, готовое разорваться в любой миг.
- Не смей говорить, что имеешь право мне приказывать! Я была княгиней, Бренн! Сестрой королевы! Вы отняли у меня земли, людей, титул, деньги, семью! Отправили сюда… ты думаешь, это легко?! Отдавать таким, как ты, этих девчонок? Учить их этикету, танцам, законам, а потом самолично ставить на полку, как куколок – легко?! Я постоянно думаю о том, что если бы Лу?на осталась жива, ей было бы столько, сколько им. Она могла бы быть среди этих девушек, и тогда я думаю, что, возможно, смерть – не самый страшный вариант для нее. А потом ненавижу себя за эти мысли.
Она прерывисто всхлипнула и снова отвернулась, оставив медальон на столе. Бренн с трудом отвел взгляд от портретов и нечеловеческим усилием избавился от постыдного желания спрятать его в карман.
Незачем. Он и так помнит все ее черты.
- Зря ты пришел, Бренн.
- Я могу все исправить, Эржбет. Я могу… ей помочь.
- Это невозможно.
- Ты не знаешь всех граней магии. Возможно все. Но мне нужна девушка. Пожалуйста, Эржбет. Мне нужна идеальная.
Она долго молчала, и мужчине показалось, что ответа он не получит. Наверное, если он обратится к королю, чтобы тот надавил на Эржбет, это не будет выглядеть подозрительно, но тогда точно узнает сын…
- Какую ты хочешь? – Ее голос прозвучал глухо и равнодушно.
Бренн уже знал ответ:
- Ту, что была с тобой сегодня, когда я пришел.
- Это невозможно. Ее привел принц. Он заберет ее после выпуска, он не откажется от нее.
- С этим я разберусь сам. Просто внеси мое имя в список приглашенных и возьми залог.
- Самое отвратительное, - произнесла Эржбет, садясь за стол и открывая книгу с записями, - я знаю, что ты лжешь. Но не могу заставить себя отказаться от призрачной веры в чудо. И однажды кто-нибудь жестоко тебя за это накажет.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Меня разбудили громкие голоса. Они звучали так ясно и звонко, что я совершенно точно поняла: поспать еще не получится. В голове был какой-то туман, хотя в теле чувствовались легкость и энергия. Только вот… я совершенно не понимала окружающую речь.
Вокруг говорили на незнакомом языке, довольно певучем и красивом. Сначала я подумала было, что отец снова забыл выключить телек, а потом вспомнила.
Дилан!
Застонав, я закуталась в одеяло и отчаянно взмолилась, чтобы неведомая сила перенесла меня домой. Но чудес не бывает. Дилан популярно это объяснил.
- Эй!
Одеяло кто-то стянул, а передо мной возникло лицо миловидной девушки с каштановыми кудрями и огромными голубыми глазищами. Ничего, кроме «эй!» я не поняла, хотя она говорила что-то еще.
- Она не понимает вас, леди. Это Грейс, она из другого мира.
Чеканя шаг, Эржбет подошла к моей постели и недовольно поджала губы.
- Ты проспала подъем.
- Я ничего не слышала. Вы меня опоили!
Она поморщилась и махнула рукой.
- Не выдумывай. Ты устала, выпила алкоголя и отключилась, как и все девицы, не привыкшие к алкоголю.
Спорить не было смысла, и я закрыла глаза, чтобы хоть ненадолго спастись от яркого солнечного света.
- Твоя главная задача сейчас – выучить язык Магии, наше мироустройство, основные законы и правила. С этим тебе поможет профессор Руб. А это…
Она ткнула пальцем в голубоглазую девицу.
- Пейдж О’рен. Одна из наших лучших воспитанниц. Ты сможешь общаться лишь с ней до тех пор, пока не выучишь язык. И то – всего лишь до сумерек. Это послужит отличным стимулом. И да, Грейс, если ты попытаешься сбежать или нарушишь распорядок академии, я накажу вас обеих. Я не знаю, что ты за человек, но на случай, если в тебе достаточно безрассудства, чтобы навредить тебе – помни об угрозе ни в чем не виноватой сокурснице.
Очень надеюсь, я посмотрела на Эржбет с ненавистью и презрением. Но ее вряд ли можно было пробить на эмоции таким примитивом.
- А теперь прими душ, переоденься и иди на завтрак. Постарайся успеть до девяти часов, потому что с половины десятого начинаются занятия.
Эржбет обернулась к остальным девушкам, с любопытством меня рассматривавших.
- Не нужно проявлять излишнее любопытство. Ступайте на завтрак.
Ванная оказалась в смежной комнате. Две крошечные кабинки не содержали ничего лишнего, только чугунные ванны на массивных бронзовых ножках, стойка для полотенец, скамья, на которой можно переодеться и небольшое витражное окно. Свет, проходящий через разноцветные кусочки стекла, пускал зайчиков на светлые стены. Пожалуй, здесь было даже уютно. Если бы академия в целом не производила гнетущее впечатление.
На стене над скамьей я нашла четыре небольших шкафчика. К каждому был прикреплен золотистый шильдик с именем.
«Грейс Голд» - гласила надпись на крайнем слева.
Дилан передал сюда всю информацию обо мне. Подонок!
В шкафчике я нашла кучу бутыльков – шампунь, мыло, бальзам, масло и все такое.Наполнив ванну, я позволила себе десять минут понежиться в горячей воде. Благо прямо перед глазами висели часы, до девяти оставалось пятнадцать минут.
Когда я вернулась в комнату, замотанная в полотенце, то увидела Пейдж.
- Ты ждешь меня? – спросила я.
- Конечно, ты же не знаешь, где столовая и кабинет профессора Руба. Э ржбет велела мне за тобой приглядывать.
- Следить.
- Называй, как хочешь. Что ты такого сделала, что она так взъелась?
- Не проявила должного энтузиазма при зачислении, полагаю.
- Если так, то держи свои мысли при себе. Я не хочу оказаться в одиночной камере.
- Как Одетта? – вырвалось у меня.
- Одетта? – Пейдж будто удивилась, но тут же снова нацепила скучающую маску. – Да, как Одетта. Постарайся не подставить меня. Сидеть там в темноте, без еды, на привязи – довольно жутко.
- Потрясающее место, - буркнула я.
- На самом деле довольно неплохое, если соблюдать все правила и усердно учиться. Ты правда не хотела здесь учиться? Тогда что ты здесь делаешь?
Сначала я хотела соврать, но потом подумала – а какого черта? Пусть Дилан разбирается со слухами о том, как принц проводит досуг.
- Его высочество привел. Наврал с три короба и сделал предложение, не уточнив, что предлагал он… вот это.
- Ого. Я о таком не слышала. Раньше приема идеальных обычно не выбирают.
- Приема?
Пейдж кивнула.
- Ну да. Мы учимся несколько месяцев, а в это время влиятельные лорды, желающие получить идеальную, вносят залог. Все они, а также некоторые влиятельные гости, получают приглашения на прием, где присматриваются к девушкам и выбирают понравившихся. С этих пор каждая идеальная имеет хозяина, и начинается индивидуальное обучение: ее готовят именно для него.
Я тут же ухватилась за соломинку:
- А если девушку никто не выберет?
- Тогда ее отчислят. Поэтому мы все стараемся быть лучшими из лучших.
- Хорошо, а если двое лордов вцепились в одну девушку? Что тогда? Сойдутся в поединке? Эржбет предложит в качестве компенсации проигравшему сразу двоих?
- Это невозможно, - отмахнулась Пейдж. – Есть приоритет выбора. Члены королевской семьи, затем князья, затем другие лорды. К тому же всегда видно, кто уже занят, а кто еще ждет хозяина.
- Отвратительно, - поморщилась я.
Пейдж дождалась, пока я переоденусь в форменное платье, и мы вместе отправились на первый этаж, в столовую. Прежде я никогда в таких не бывала, больше всего столовая напоминала класс с одноместными партами. Несколько десятков одинаковых девушек сидели за небольшими столиками и почти синхронно поглощали омлет.
- Рекомендую все съесть, - посоветовала Пейдж. – Нам нельзя набирать вес, а значит, вечером дадут пару морковок и яблоко.
Два столика в крайнем ряду были свободны, туда мы и сели. Меня поразила царящая в столовой тишина. Неужели такое количество девушек способно удержаться от бурного общения?
- А как… - начала было я, но Пейдж испуганно шикнула.
- Тихо! Во время приемов пищи запрещено разговаривать. Ешь, пожалуйста, молча!
- Потрясающее место, - буркнула я омлету.
Впрочем, недостаток общения быстро и с лихвой компенсировался напряжением от попыток тихо жевать. Никто в столовой не чавкал, не хрустел, не гремел приборами. Когда я уронила вилку, ко мне обратились сразу все взгляды присутствующих, и стало максимально неловко.
Итак, вывод первого урока такой: идеальная любовница должна есть тихо.
Справившись с омлетом, кофе и злаковым батончиком, мы дружно поднялись и отправились на занятия. Что ж, урок второй: идеальная любовница посуду не моет.
- До занятий полчаса. Сначала возьмем в библиотеке все необходимое, а потом отведу тебя к профессору Робу, - сказала Пейдж. – На обед пойдешь сама, должна была запомнить дорогу.
- Ты, похоже, не в восторге, что к тебе прикрепили новенькую, - заметила я.
Пейдж пожала плечами.
- Тебе кажется. Просто у меня много учебы, а я трачу драгоценное время на ерунду. Если успеваемость снизится, шансов на хорошего хозяина будет меньше.
Я поморщилась.
- А можем мы называть… гм… ИХ не хозяевами, а как-то иначе?
- Как?
- Не знаю. Покровителями? Спонсорами? Э-э-э… хахалями?
Впервые за утро Пейдж улыбнулась по-настоящему.
- Никогда не видела воспитанницы, которая так странно относится к самой концепции идеальных.
- То есть здесь все добровольно сдали себя в долгосрочную аренду?
- Конечно! А ты как думала? Иначе академии не позволили бы существовать.
Библиотека располагалась в дальнем крыле, в мансарде. Красивое, очень уютное помещение со странными шкафами, полными книг, журналов, свитков. В тихой части мансарды – везде висели предупреждающие знаки – за столиками сидели девушки и что-то сосредоточенно писали или изучали.
Урок третий: идеальные точно имеют право читать и писать. Прекрасно.
- Мне сложно представить мотивацию девушки идти сюда.
Библиотекаря – ну, или кто тут у них отвечал за книги – не оказалось на месте, так что мы сели на небольшой диванчик и принялись ждать.
- Это очевидно, Грейс. Мы все ищем лучшую жизнь. Да, идеальные не становятся княгинями, женами, официальными спутницами. Всю жизнь живут в тени, но это красивая, сытная и роскошная жизнь. В отличие от девушек легкого поведения у нас один партнер, есть отдельное жилье, мы не думаем о завтрашнем дне.
- А дети?
- Ну… - Пейдж стушевалась. – Довольно часто в идеальных влюбляются так сильно, что заводят с ними детей.
- Мерзко.
- Ну, смотри, в нашей комнате пять человек. Кларисса – дочь одного из артистов бродячей цирковой труппы. До тех пор, пока она не подросла, они использовали ее в представлениях для детей, а потом явно намеревались… сдавать ее для дополнительного заработка, так что она сбежала сюда. Феникс – сирота, сначала она пыталась работать, потом – воровала, потом связалась с какой-то компанией, те ее кинули, выбросили на мороз, она очнулась в лекарском доме и какая-то соседка посоветовала ей написать Эржбет. Феникс должна была учиться здесь еще в прошлом году, но не успела восстановиться. Эржбет вложила в нее кучу денег и рассчитывает выгодно пристроить. Татия на первый взгляд из обеспеченной семьи, ее отец, конечно, не князь, но богатый лорд. Но она хоть и не распространяется о своей семье, явно не от хорошей жизни сюда пришла. И ей ни разу не пришло ни единого письма.
- Ну а что ты? – спросила я.
Пейдж пожала плечами.
- Мой отец пьет, а мама давно умерла.
Я вздрогнула и поежилась. Случайно ли Эржбет прикрепила меня к ней? Вряд ли, Дилан наверняка рассказал ей много интересного.
- Я решила, что будет проще стать идеальной, преумножить то немногое, что у меня есть – красоту. Прежде, чем превращусь в замученную жизнью и бедностью тридцатилетнюю старуху, подающую напитки в какой-нибудь заштатной таверне.
Я скрипнула зубами и мысленно пообещала себе, что как только выдастся случай – придушу Дилана! Или Эржбет. Или обоих.
- И вы не боитесь, что хозяин будет обращаться с вами грубо? Что будет бить, издеваться? И это я сейчас еще привела мягкие примеры, чтобы по вине моей фантазии ты не дала деру прямо после обеда.
- Грейс, идеальные – не рабыни. Мы подписываем контракт, где все оговорено.
- Контракт на всю жизнь?
- Да, но в случае нарушения его хозяином, мы вправе уйти.
- А ты образец контракта читала?
- Нет, но Эржбет подробно все объяснила…
Я фыркнула – и на этом разговор закончился.
Закончился бы, если б Пейдж со свойственной ей невозмутимостью не поинтересовалась:
- А что насчет тебя? Я слышала, ты не хотела здесь учиться.
- Не хотела, - кивнула я, хотя в голове крутилось «И от кого это ты слышала?».
- И что будешь делать?
- А что я должна?
Судя по лицу Пейдж – выложить ей все свои тайные планы побегов, бунтов, революций и переворотов. На что рассчитывала Эржбет? Что я скажу «вылезу в окно, кустами доберусь до трассы, и автостопом доеду до границы с Мексикой»?
- Я здесь по желанию принца. То, что мне нужно, находится в его дворце. Самый простой способ – дождаться выпуска из вашей академии, уехать с ним во дворец и дело сделано.
Только есть две проблемы.
Первая: вряд ли Дилан позволит мне подойти к оранжерее, и я пока не знаю, что случилось с другими идеальными.
Вторая: год – это долго! Отец сойдет с ума!
Пейдж будто выдохнула и расслабилась. А я окончательно уверилась в том, что она не только вводит меня в курс дела, но еще и приглядывает по поручению наставницы.
Когда вернулась библиотекарь, Пейдж с явным облегчением подскочила и обворожительно ей улыбнулась. Я не знала, сколько времени прошло с начала их учебы, но чувствовалось, что некоторые девушки уже вошли в роль идеальных.
Увы, но смысла их разговора я не поняла, Эржбет дала мне возможность общаться лишь с Пейдж. Мне выдали несколько тетрадей, забавных бронзового цвета ручек, пару свитков и небольшую коробочку с чем-то гремящим внутри.
- Идем, тебя наверняка ждет профессор, а мне нужно успеть на урок танцев.
- Танцев? – ужаснулась я. – Мы еще и танцевать должны? Я думала, идеальные не выходят официально в свет.
- Иногда все случается.
Я как могла запоминала дорогу, а еще размышляла, пойму ли хоть слово профессора, и как вообще учиться, когда язык окружающего мира тебе совершенно не знаком.
Но коридоры были бесконечны и одинаковы! Я не запомнила ни одного поворота, и надеялась лишь на то, что по пути на обед кого-нибудь встречу и спрошу дорогу.
