– Почему? – тут же влезла я.
– Потом поговорим. – Голос Ладона звучал напряженно, и мне показалось, будто он знает, кто там пришел.
Гостей не пустили в холл, поэтому нам пришлось выйти наружу. При мысли о морозе, поджидающем за дверями замка, я поежилась, но мужчина успокаивающе погладил меня по плечу, и нас окутал чуть светящийся щит. Все же я к своим семнадцати годам не была профаном в магии и помимо согревающей части узрела в щите и защитную.
Человек сорок. Несколько знакомых лиц – все из деревни. Была среди них и Хельга, чьего сына я не так давно спасла.
– И по какому поводу фестиваль? – флегматично спросил Ладон. – Свадьба? Впрочем, лица у вас не радостные. Похороны?
Ага, я даже знала, кого именно. Этого стоило ожидать; у Морриган была со мной стычка, и вскоре она покончила жизнь самоубийством. Кто такая, в сущности, я? Непонятная девка, которую притащил Ладон. А Морриган здесь знали и любили, ее отец был одним из кормильцев деревни. К слову, меня можно винить и в его смерти. Да уж, положение незавидное.
– Мы хотим, чтобы вы разобрались, повелитель. – Говорил, очевидно, самый храбрый, потому что выражение лица Ладона лично в меня вселяло дикий ужас. – С появлением этой девушки нас преследуют несчастья. Умер Элтарн после ее лечения. Пробудился инеевый волк. Как обычные дети могли его разбудить? Говорят, она приготовила зелье противоядие. Откуда она знает, как его готовить? А Морриган… после случившегося в таверне…
– Так! – Ладон прервал его взмахом руки.
Голос его звучал напряженно, и в нем явственно чувствовалась сдерживаемая ярость.
– Элтарна ранили на охоте. Здесь есть свидетели этого происшествия?
Несколько мужчин робко подняли руки.
– Там была моя гостья?
Молчание.
– Инеевый волк пробудился из за вашего недосмотра. Вы разбаловали детей, дали им слишком много свободы. Эллы, насколько мне известно, с ними тоже не было. Кто нибудь чувствует в ней силу, способную пробудить волка на расстоянии?
И снова тишина.
– Противоядие нашел я, не она. Она лишь сварила. Она похожа на слабоумную?
Ответить никто не решился.
– Я тоже так думаю. Приготовить зелье по рецепту не сумеет разве что слабоумный. Такой, как вы, например. Элла первая начала оскорблять Морриган? Тхэш, ты был там, поясни.
Наг, как оказалось, неслышно подполз сзади.
– Нет, повелитель. – Он обеспокоенно глянул на меня. – Элла только защищалась от нападок Морриган. Она ни единого грубого слова ей не сказала.
– Чудно. Элла распускала слухи о Морриган в деревне? Элла устроила пожар, едва не стоивший жизни всем, живущим в замке? Нет, это устроила Морриган, решившая, что она здесь уже королева.
Он обвел взглядом притихшую толпу, и я уловила в золотистых глазах искорки удовлетворения.
– Я объясняю это в первый и последний раз. Вы имеете наглость приходить сюда и требовать от меня ответа? Вы решили поставить под сомнение мои решения? Решили устроить самосуд? Через две минуты я не хочу видеть никого из вас в пределах моего замка. Тот, кто первым подал эту идею, явится завтра утром во дворец. Если никто не явится… пострадают все. Выражаюсь понятно? Еще один подобный акт неповиновения, еще хоть одна попытка обидеть госпожу Златокрылую, и я поставлю вас перед ней на колени. Вопросы есть?
Последняя фраза не только для меня была неожиданностью. Народ перешептывался и косился в мою сторону, хотя из за спин нага и Ладона меня почти не было видно. Я догадывалась, что отношение ко мне уже давно выходило за рамки отношения к пленнице, но такая угроза все перевернула. Ладон это понял, потому что, когда двери замка закрылись, повернулся ко мне и произнес:
– Спать мы сегодня не будем. Пожалуй, пришло время поговорить о твоей дальнейшей судьбе.
В горле пересохло. И взбудораженная толпа уже не казалась такой страшной…
Невеста
Тхэш принес какое то странное блюдо, заявив, что нам надо подкрепиться. Выглядело оно как большая тонкая лепешка, на которую вывалили какое то мясо, сыр, овощи и запекли в печи. Попробовав немного, я сочла, что это весьма вкусно, но кусок в горло не лез.
Мы сидели в одной из гостиных. Она была довольно скромного размера, а из мебели наличествовали лишь мягкие кресла и небольшой кофейный столик.
– Ты не голодна?
– Мы не так давно ели. Хватит меня откармливать.
Ладон слегка улыбнулся. Потом внимательно и серьезно на меня посмотрел.
– Ты заметила, что отношение к тебе далеко не такое, как в первые дни. Я не из тех, Элла, кто мучает жертву и играет с ней, прежде чем убить. Наверное, ты поняла, что жизни твоей ничего не грозит.
Простые слова взорвались во мне ураганом чувств, и я спрятала лицо, подтянув колени к груди, чтобы Ладон не видел слез, побежавших по щекам против моей воли.
– Нет? – Он казался удивленным. – Ты все это время думала, что я тебя убью?
Бывало, сомнения закрадывались. Но чаще накатывала такая тоска по дому, что я не сомневалась в исходе.
– Мне казалось, понятно, что убивать тебя никто не станет. – Ладон тяжело вздохнул. – Признаться, я не думал о последствиях, когда забирал тебя. Не думал, что… А, ладно! Я летал в Лесной.
Мои испуганные глаза, наверное, были размером с пару суповых тарелок. В Лесной? К маме и папе?!
– Я заключил с ними договор. Который позволит прекратить затянувшееся противостояние. Плато снова войдет в альянс городов, я останусь его правителем и не стану предъявлять претензии на независимость других городов. А также угрожать деятельности компании «Драконьи Авиалинии».
Я смотрела, будучи совершенно ошеломленной. То, о чем он говорил, означало конец этой войне. Конец стычкам между нашими драконами и армией Ладона. Шанс на новую жизнь. Я знала, что этот шанс значил для родителей, да и для всех городов. Снова помириться с Плато…
– Ты отступишь? – Ведь это он начал все это.
В своей жажде мести, жажде дать независимость драконам Ладон развязал эту войну десять лет назад. И теперь так просто отступает?
– Все имеет свою цену, Элла. Все продается. В том числе и мое поражение.
– И какова цена?
– Ты, – просто ответил Ладон.
Дыхание на миг перехватило.
– В каком смысле?
– Я виделся с твоим отцом. И с главой Лесного. Итогом переговоров стало согласие обоих сторон на нашу с тобой свадьбу. Ты, Элла, станешь залогом Лесного и моей компенсацией. Невестой, иначе говоря.
– А потом женой? – зачем то спросила я.
Наверное, в моей бедной голове плохо укладывалась эта новость.
– Конечно. И матерью моих детей, я надеюсь.
– А если я откажусь? Ты развяжешь войну? Сровняешь с землей Лесной?
Ладон рассматривал меня, что то обдумывая.
– Я надеюсь, ты не откажешь, – наконец сказал он. – Это выгодно всем.
– А я?! А мне как это выгодно? Обо мне никто не подумал? Мне семнадцать, Ладон, я не хочу замуж! Я хочу закончить Академию, пойти работать, рисовать, добиться чего то в жизни. А не сидеть с детьми от мужчины, который меня похитил и заставил выйти замуж! Как мои родители на это согласились?
Не выдержав напряжения, я вскочила и принялась ходить туда сюда по комнате. Сейчас мысль о том, чтобы поесть, казалась совсем уж бредовой.
– У них не было выбора, – ответил Ладон. – Твой отец пытался заставить меня вернуть тебя. Но он не глава города, а всего лишь директор «Драконьих Авиалиний». Он не смог пойти против остальных. И ты моя.
– Я не твоя! Демоны! Я не думала, что ты так можешь поступить со мной.
– Как?! – впервые за этот вечер Ладон повысил голос. – Ты избежала смерти и…
– И что?! Должна радоваться этой помолвке? В этом и проблема, Ладон! Ты меня не любишь! А я хотела настоящую семью. И не в семнадцать лет. Что мы будем делать, Ладон? Ты хочешь детей? А можешь?
Я только спустя пару секунд поняла, что зря это сказала, и остановилась.
– Так. Зачем тебе это? Зачем тебе я? Неужели на всем Плато или даже в других городах нет девушки – красивой, умной, хорошей, которая согласилась бы выйти за тебя замуж? Да половина моей группы, покажись ты в человеческом обличье, упадет в обморок и будет пускать на тебя слюни. Почему я?
– Я хочу тебя.
– А другие словосочетания у тебя есть? – Я начинала злиться. – Ладно, будем считать, что ты мстишь моей маме. Но какой смысл жениться на мне? Оставь меня как залог мира. Так делали давным давно, забирали жить отпрысков врагов, чтобы гарантировать лояльность. Но свадьба?
– Почему тебя так пугает свадьба со мной?
– Потому что мы не любим друг друга. Потому что я за сотни километров от родных мест. Потому что ты… ты Ладон, Темный Дракон, а я – первокурсница Драконьей Академии, почти ребенок. Я не могу быть тебе женой.
– Чем твоя жизнь в качестве моей жены будет отличаться от жизни в качестве гостьи?
Гостьи… Я усмехнулась. Пленницы, он хотел сказать. Гости обычно по своей воле приходят.
– Элла, – Ладон поднялся и подошел ко мне. – Ты боишься меня?
– Не знаю. Я запуталась. Ты меня запутал.
– Поцелуй меня.
– Ладон, сейчас не совсем подходящее время.
– Я просто надеюсь, что ты вспомнишь о своих словах. Которые ты сказала перед тем, как явилась толпа этих идиотов. Ты спросила, что с тобой происходит. Я могу ответить на этот вопрос, но лишь если ты согласишься. Элла, я делаю это не потому, что хочу тебя унизить, а потому, что только так ты не будешь униженной.
Он обошел меня и обнял за плечи так, что и пошевелиться нельзя было.
– Мы все равно будем вместе. Согласись, есть разница – быть моей женой или любовницей.
– Ты ничего не понимаешь, – вздохнула я. – Ладон, я устала. Я хочу спать. Поговорим обо всем завтра? Я прошу, подумай, что ты делаешь.
С невероятным усилием я повернулась в его объятиях.
– Если тебе нет дела до меня, подумай о себе. Никто не будет счастлив в таком браке. Много у тебя было девушек? Хоть с одной ты был счастлив? Разве не это цель брака – стать счастливым. Ты был бы счастлив с Морриган? Или еще с кем то? Ответь!
– Нет, – тихо отозвался мужчина.
– А со мной?
Он слишком поздно понял, что я загнала его в угол. Ответит «да» – разрушит стену, которую так тщательно возводил. Ответит «нет», никогда не получит моего согласия.
Но вопрос, последовавший от него, был весьма неожиданным:
– Ты хочешь меня сейчас ударить? Если хочешь, ударь. Так сильно, как можешь.
– Я хочу получить ответ. Можешь ли ты быть счастливым со мной? Это принесет тебе то, чего ты хочешь?
– И что зависит от моего ответа? Ты согласишься?
Я видела, как ему тяжело говорить обо всем этом. Совершенно неожиданно мы перескочили от обсуждения моих страхов к обсуждениям, пусть и не прямым, того, что мучило Ладона.
– Хотя бы подумаю.
Большего я ему предложить не могла. Слишком много всего навалилось, слишком многое нужно было обдумать. Он требовал слишком многого, я едва едва избежала смерти, а уже становилась новой разменной монетой. Уверенность хоть в каких то чувствах Ладона мне не поможет принять то, что они все сделали, но все же окажет существенное влияние.
А что я могла решить? Похоже, в Лесном все решили за меня. И если отец действительно не смог помешать этой сделке, для меня одна дорога.
– Элла, я не знаю, что принесет жизнь с тобой. Я давно перестал ждать чего то светлого, а к женщинам отношусь как к красивым игрушкам. С тобой не выходит почему то. Но я не стану счастливым, если ты будешь рядом.
Он наклонился, закрыв глаза.
– Просто будет чуточку легче.
И вложил мне в руку какой то небольшой прохладный предмет.
– Кольцо. По традициям Плато я должен подарить тебе ожерелье, но это все равно что надеть рабский ошейник. Поэтому пусть будет кольцо, как у вас, в Лесном. Через неделю я спрошу твое окончательное решение.
– И что будет, если я откажусь? – Я закусила губу.
– Война, Элла, – хмуро отозвался Ладон. – Я не принц из сказки. Лишусь тебя, и мне незачем будет останавливаться на половине пути. Ты мало знаешь о происходящем, твои родители рассказывали тебе лишь то, что считали нужным. Реальность, Эльчонок, такова: Лесной существует, пока ты моя.
– Я зря спросила тебя о том, что даст эта свадьба. – Столько льда в собственном голосе я еще не слышала. – Мне плевать, будет ли тебе легче. Ты заслужил каждую минуту своих страданий, Ладон.
– Неделя.
– С чего это такая щедрость? Почему не поставить меня перед выбором сейчас? Семнадцать лет, раннее утро… Чем не декорации к сценке «Собственная жизнь или судьба Лесного»?
– Ты едешь домой, – сказал Ладон, отворачиваясь. – На неделю. Потом я приеду, и ты примешь окончательное решение.
Утро. Еще не зимнее, но уже морозное. И вроде не осеннее, но такое же промозглое. И дождик моросил, и свежий лед под ногами трескался.
Безымянный ледяной дракон привез меня и Тхэша в Лесной еще до рассвета. Оформление документов, встреча с представителем власти и дорога к дому заняли еще добрый час. К дверям родительского дома я попала, уже когда солнце вовсю освещало небольшие улочки Лесного с аккуратными маленькими домиками. Освещало, но, к сожалению, не грело.
– Элла? – Тхэш осторожно коснулся моего плеча. – Все нормально?
– Сколько… – я облизала пересохшие губы, – сколько меня не было дома? Месяц? Два? Мне кажется, больше.
– Идем, Эльчонок. – Наг всю поездку сочувственно на меня смотрел и тяжко вздыхал. – Надо.
– Мама с ума сходит.
– Я запасся платками. – Он улыбнулся. – И отойду в сторону, чтобы никто с перепугу не упал в обморок.
Здесь он был прав; экзотичная нижняя часть Тхэша уже напугала до полусмерти какую то старушку, когда мы выходили из ДА.
Как мне в этот момент не хватало Рыса… Ладон оставил его и Ларана. Якобы для моего же удобства. Настоящий смысл этого поступка был ясен всем. Хрупкое доверие, установившееся было между нами в последнее время, разбилось вдребезги.
Я в последний раз глубоко вздохнула, перелезла через закрытый забор и направилась к дому, в котором выросла и в котором, думала, буду жить еще очень долго.
Я слышала, как стук моих каблуков эхом проносится по комнатам. Как хлопает дальняя родительская дверь. И уже представляла маму, идущую открывать раннему гостю.
Мне хотелось позвать Тхэша, но, оглянувшись, я увидела, что наг запутался в заборе. Его длинный хвост в городских условиях то и дело за что то цеплялся. Вот уж кому стоит задавать вопрос, как он дожил до своего возраста.
Я старалась не думать о Ладоне и нашем расставании. И о решении, которое я должна была принять. Вернее, о единственном варианте, предоставленном мне. Не рассматривала же я всерьез возможность допустить войну?
Дверь открылась, и моему взору явилась вовсе не мама.
– Лирэль! – воскликнула я, узнав давнюю мамину подругу, нашу няню.
Наверное, ее позвали следить за мелкими. Мама уволилась после рождения Эда, но иногда звала Лирэль для помощи с близняшками.
– Элла! – вскрикнула радостно Лирэль и бросилась ко мне на шею, а ее прозрачные стрекозиные крылья подняли ветер. – Девочка наша! Вернулась!
Иера по натуре была крайне эмоциональной, а потому слез сдерживать не стала. Я держалась, хотя, пожалуй, в замке и по ней тоже скучала.
– Вернулась. – Я нашла в себе силы улыбнуться. – Позови маму с папой.
– Кто это с тобой?
Она неуверенно улыбнулась, наблюдая, как Тхэш неуклюже ползет, огибая мамины любимые клумбы. По мощенной камнем дорожке ему ползти было некомфортно.
– Это Тхэш. Он друг. Слушай, – я усилием воли заставила себя перестать дрожать, – займи его минут на десять, ладно? Пообщайтесь в саду, познакомьтесь. Он очень хороший и веселый, не бойся.
– Потом поговорим. – Голос Ладона звучал напряженно, и мне показалось, будто он знает, кто там пришел.
Гостей не пустили в холл, поэтому нам пришлось выйти наружу. При мысли о морозе, поджидающем за дверями замка, я поежилась, но мужчина успокаивающе погладил меня по плечу, и нас окутал чуть светящийся щит. Все же я к своим семнадцати годам не была профаном в магии и помимо согревающей части узрела в щите и защитную.
Человек сорок. Несколько знакомых лиц – все из деревни. Была среди них и Хельга, чьего сына я не так давно спасла.
– И по какому поводу фестиваль? – флегматично спросил Ладон. – Свадьба? Впрочем, лица у вас не радостные. Похороны?
Ага, я даже знала, кого именно. Этого стоило ожидать; у Морриган была со мной стычка, и вскоре она покончила жизнь самоубийством. Кто такая, в сущности, я? Непонятная девка, которую притащил Ладон. А Морриган здесь знали и любили, ее отец был одним из кормильцев деревни. К слову, меня можно винить и в его смерти. Да уж, положение незавидное.
– Мы хотим, чтобы вы разобрались, повелитель. – Говорил, очевидно, самый храбрый, потому что выражение лица Ладона лично в меня вселяло дикий ужас. – С появлением этой девушки нас преследуют несчастья. Умер Элтарн после ее лечения. Пробудился инеевый волк. Как обычные дети могли его разбудить? Говорят, она приготовила зелье противоядие. Откуда она знает, как его готовить? А Морриган… после случившегося в таверне…
– Так! – Ладон прервал его взмахом руки.
Голос его звучал напряженно, и в нем явственно чувствовалась сдерживаемая ярость.
– Элтарна ранили на охоте. Здесь есть свидетели этого происшествия?
Несколько мужчин робко подняли руки.
– Там была моя гостья?
Молчание.
– Инеевый волк пробудился из за вашего недосмотра. Вы разбаловали детей, дали им слишком много свободы. Эллы, насколько мне известно, с ними тоже не было. Кто нибудь чувствует в ней силу, способную пробудить волка на расстоянии?
И снова тишина.
– Противоядие нашел я, не она. Она лишь сварила. Она похожа на слабоумную?
Ответить никто не решился.
– Я тоже так думаю. Приготовить зелье по рецепту не сумеет разве что слабоумный. Такой, как вы, например. Элла первая начала оскорблять Морриган? Тхэш, ты был там, поясни.
Наг, как оказалось, неслышно подполз сзади.
– Нет, повелитель. – Он обеспокоенно глянул на меня. – Элла только защищалась от нападок Морриган. Она ни единого грубого слова ей не сказала.
– Чудно. Элла распускала слухи о Морриган в деревне? Элла устроила пожар, едва не стоивший жизни всем, живущим в замке? Нет, это устроила Морриган, решившая, что она здесь уже королева.
Он обвел взглядом притихшую толпу, и я уловила в золотистых глазах искорки удовлетворения.
– Я объясняю это в первый и последний раз. Вы имеете наглость приходить сюда и требовать от меня ответа? Вы решили поставить под сомнение мои решения? Решили устроить самосуд? Через две минуты я не хочу видеть никого из вас в пределах моего замка. Тот, кто первым подал эту идею, явится завтра утром во дворец. Если никто не явится… пострадают все. Выражаюсь понятно? Еще один подобный акт неповиновения, еще хоть одна попытка обидеть госпожу Златокрылую, и я поставлю вас перед ней на колени. Вопросы есть?
Последняя фраза не только для меня была неожиданностью. Народ перешептывался и косился в мою сторону, хотя из за спин нага и Ладона меня почти не было видно. Я догадывалась, что отношение ко мне уже давно выходило за рамки отношения к пленнице, но такая угроза все перевернула. Ладон это понял, потому что, когда двери замка закрылись, повернулся ко мне и произнес:
– Спать мы сегодня не будем. Пожалуй, пришло время поговорить о твоей дальнейшей судьбе.
В горле пересохло. И взбудораженная толпа уже не казалась такой страшной…
Часть третья
Невеста
Тхэш принес какое то странное блюдо, заявив, что нам надо подкрепиться. Выглядело оно как большая тонкая лепешка, на которую вывалили какое то мясо, сыр, овощи и запекли в печи. Попробовав немного, я сочла, что это весьма вкусно, но кусок в горло не лез.
Мы сидели в одной из гостиных. Она была довольно скромного размера, а из мебели наличествовали лишь мягкие кресла и небольшой кофейный столик.
– Ты не голодна?
– Мы не так давно ели. Хватит меня откармливать.
Ладон слегка улыбнулся. Потом внимательно и серьезно на меня посмотрел.
– Ты заметила, что отношение к тебе далеко не такое, как в первые дни. Я не из тех, Элла, кто мучает жертву и играет с ней, прежде чем убить. Наверное, ты поняла, что жизни твоей ничего не грозит.
Простые слова взорвались во мне ураганом чувств, и я спрятала лицо, подтянув колени к груди, чтобы Ладон не видел слез, побежавших по щекам против моей воли.
– Нет? – Он казался удивленным. – Ты все это время думала, что я тебя убью?
Бывало, сомнения закрадывались. Но чаще накатывала такая тоска по дому, что я не сомневалась в исходе.
– Мне казалось, понятно, что убивать тебя никто не станет. – Ладон тяжело вздохнул. – Признаться, я не думал о последствиях, когда забирал тебя. Не думал, что… А, ладно! Я летал в Лесной.
Мои испуганные глаза, наверное, были размером с пару суповых тарелок. В Лесной? К маме и папе?!
– Я заключил с ними договор. Который позволит прекратить затянувшееся противостояние. Плато снова войдет в альянс городов, я останусь его правителем и не стану предъявлять претензии на независимость других городов. А также угрожать деятельности компании «Драконьи Авиалинии».
Я смотрела, будучи совершенно ошеломленной. То, о чем он говорил, означало конец этой войне. Конец стычкам между нашими драконами и армией Ладона. Шанс на новую жизнь. Я знала, что этот шанс значил для родителей, да и для всех городов. Снова помириться с Плато…
– Ты отступишь? – Ведь это он начал все это.
В своей жажде мести, жажде дать независимость драконам Ладон развязал эту войну десять лет назад. И теперь так просто отступает?
– Все имеет свою цену, Элла. Все продается. В том числе и мое поражение.
– И какова цена?
– Ты, – просто ответил Ладон.
Дыхание на миг перехватило.
– В каком смысле?
– Я виделся с твоим отцом. И с главой Лесного. Итогом переговоров стало согласие обоих сторон на нашу с тобой свадьбу. Ты, Элла, станешь залогом Лесного и моей компенсацией. Невестой, иначе говоря.
– А потом женой? – зачем то спросила я.
Наверное, в моей бедной голове плохо укладывалась эта новость.
– Конечно. И матерью моих детей, я надеюсь.
– А если я откажусь? Ты развяжешь войну? Сровняешь с землей Лесной?
Ладон рассматривал меня, что то обдумывая.
– Я надеюсь, ты не откажешь, – наконец сказал он. – Это выгодно всем.
– А я?! А мне как это выгодно? Обо мне никто не подумал? Мне семнадцать, Ладон, я не хочу замуж! Я хочу закончить Академию, пойти работать, рисовать, добиться чего то в жизни. А не сидеть с детьми от мужчины, который меня похитил и заставил выйти замуж! Как мои родители на это согласились?
Не выдержав напряжения, я вскочила и принялась ходить туда сюда по комнате. Сейчас мысль о том, чтобы поесть, казалась совсем уж бредовой.
– У них не было выбора, – ответил Ладон. – Твой отец пытался заставить меня вернуть тебя. Но он не глава города, а всего лишь директор «Драконьих Авиалиний». Он не смог пойти против остальных. И ты моя.
– Я не твоя! Демоны! Я не думала, что ты так можешь поступить со мной.
– Как?! – впервые за этот вечер Ладон повысил голос. – Ты избежала смерти и…
– И что?! Должна радоваться этой помолвке? В этом и проблема, Ладон! Ты меня не любишь! А я хотела настоящую семью. И не в семнадцать лет. Что мы будем делать, Ладон? Ты хочешь детей? А можешь?
Я только спустя пару секунд поняла, что зря это сказала, и остановилась.
– Так. Зачем тебе это? Зачем тебе я? Неужели на всем Плато или даже в других городах нет девушки – красивой, умной, хорошей, которая согласилась бы выйти за тебя замуж? Да половина моей группы, покажись ты в человеческом обличье, упадет в обморок и будет пускать на тебя слюни. Почему я?
– Я хочу тебя.
– А другие словосочетания у тебя есть? – Я начинала злиться. – Ладно, будем считать, что ты мстишь моей маме. Но какой смысл жениться на мне? Оставь меня как залог мира. Так делали давным давно, забирали жить отпрысков врагов, чтобы гарантировать лояльность. Но свадьба?
– Почему тебя так пугает свадьба со мной?
– Потому что мы не любим друг друга. Потому что я за сотни километров от родных мест. Потому что ты… ты Ладон, Темный Дракон, а я – первокурсница Драконьей Академии, почти ребенок. Я не могу быть тебе женой.
– Чем твоя жизнь в качестве моей жены будет отличаться от жизни в качестве гостьи?
Гостьи… Я усмехнулась. Пленницы, он хотел сказать. Гости обычно по своей воле приходят.
– Элла, – Ладон поднялся и подошел ко мне. – Ты боишься меня?
– Не знаю. Я запуталась. Ты меня запутал.
– Поцелуй меня.
– Ладон, сейчас не совсем подходящее время.
– Я просто надеюсь, что ты вспомнишь о своих словах. Которые ты сказала перед тем, как явилась толпа этих идиотов. Ты спросила, что с тобой происходит. Я могу ответить на этот вопрос, но лишь если ты согласишься. Элла, я делаю это не потому, что хочу тебя унизить, а потому, что только так ты не будешь униженной.
Он обошел меня и обнял за плечи так, что и пошевелиться нельзя было.
– Мы все равно будем вместе. Согласись, есть разница – быть моей женой или любовницей.
– Ты ничего не понимаешь, – вздохнула я. – Ладон, я устала. Я хочу спать. Поговорим обо всем завтра? Я прошу, подумай, что ты делаешь.
С невероятным усилием я повернулась в его объятиях.
– Если тебе нет дела до меня, подумай о себе. Никто не будет счастлив в таком браке. Много у тебя было девушек? Хоть с одной ты был счастлив? Разве не это цель брака – стать счастливым. Ты был бы счастлив с Морриган? Или еще с кем то? Ответь!
– Нет, – тихо отозвался мужчина.
– А со мной?
Он слишком поздно понял, что я загнала его в угол. Ответит «да» – разрушит стену, которую так тщательно возводил. Ответит «нет», никогда не получит моего согласия.
Но вопрос, последовавший от него, был весьма неожиданным:
– Ты хочешь меня сейчас ударить? Если хочешь, ударь. Так сильно, как можешь.
– Я хочу получить ответ. Можешь ли ты быть счастливым со мной? Это принесет тебе то, чего ты хочешь?
– И что зависит от моего ответа? Ты согласишься?
Я видела, как ему тяжело говорить обо всем этом. Совершенно неожиданно мы перескочили от обсуждения моих страхов к обсуждениям, пусть и не прямым, того, что мучило Ладона.
– Хотя бы подумаю.
Большего я ему предложить не могла. Слишком много всего навалилось, слишком многое нужно было обдумать. Он требовал слишком многого, я едва едва избежала смерти, а уже становилась новой разменной монетой. Уверенность хоть в каких то чувствах Ладона мне не поможет принять то, что они все сделали, но все же окажет существенное влияние.
А что я могла решить? Похоже, в Лесном все решили за меня. И если отец действительно не смог помешать этой сделке, для меня одна дорога.
– Элла, я не знаю, что принесет жизнь с тобой. Я давно перестал ждать чего то светлого, а к женщинам отношусь как к красивым игрушкам. С тобой не выходит почему то. Но я не стану счастливым, если ты будешь рядом.
Он наклонился, закрыв глаза.
– Просто будет чуточку легче.
И вложил мне в руку какой то небольшой прохладный предмет.
– Кольцо. По традициям Плато я должен подарить тебе ожерелье, но это все равно что надеть рабский ошейник. Поэтому пусть будет кольцо, как у вас, в Лесном. Через неделю я спрошу твое окончательное решение.
– И что будет, если я откажусь? – Я закусила губу.
– Война, Элла, – хмуро отозвался Ладон. – Я не принц из сказки. Лишусь тебя, и мне незачем будет останавливаться на половине пути. Ты мало знаешь о происходящем, твои родители рассказывали тебе лишь то, что считали нужным. Реальность, Эльчонок, такова: Лесной существует, пока ты моя.
– Я зря спросила тебя о том, что даст эта свадьба. – Столько льда в собственном голосе я еще не слышала. – Мне плевать, будет ли тебе легче. Ты заслужил каждую минуту своих страданий, Ладон.
– Неделя.
– С чего это такая щедрость? Почему не поставить меня перед выбором сейчас? Семнадцать лет, раннее утро… Чем не декорации к сценке «Собственная жизнь или судьба Лесного»?
– Ты едешь домой, – сказал Ладон, отворачиваясь. – На неделю. Потом я приеду, и ты примешь окончательное решение.
Утро. Еще не зимнее, но уже морозное. И вроде не осеннее, но такое же промозглое. И дождик моросил, и свежий лед под ногами трескался.
Безымянный ледяной дракон привез меня и Тхэша в Лесной еще до рассвета. Оформление документов, встреча с представителем власти и дорога к дому заняли еще добрый час. К дверям родительского дома я попала, уже когда солнце вовсю освещало небольшие улочки Лесного с аккуратными маленькими домиками. Освещало, но, к сожалению, не грело.
– Элла? – Тхэш осторожно коснулся моего плеча. – Все нормально?
– Сколько… – я облизала пересохшие губы, – сколько меня не было дома? Месяц? Два? Мне кажется, больше.
– Идем, Эльчонок. – Наг всю поездку сочувственно на меня смотрел и тяжко вздыхал. – Надо.
– Мама с ума сходит.
– Я запасся платками. – Он улыбнулся. – И отойду в сторону, чтобы никто с перепугу не упал в обморок.
Здесь он был прав; экзотичная нижняя часть Тхэша уже напугала до полусмерти какую то старушку, когда мы выходили из ДА.
Как мне в этот момент не хватало Рыса… Ладон оставил его и Ларана. Якобы для моего же удобства. Настоящий смысл этого поступка был ясен всем. Хрупкое доверие, установившееся было между нами в последнее время, разбилось вдребезги.
Я в последний раз глубоко вздохнула, перелезла через закрытый забор и направилась к дому, в котором выросла и в котором, думала, буду жить еще очень долго.
Я слышала, как стук моих каблуков эхом проносится по комнатам. Как хлопает дальняя родительская дверь. И уже представляла маму, идущую открывать раннему гостю.
Мне хотелось позвать Тхэша, но, оглянувшись, я увидела, что наг запутался в заборе. Его длинный хвост в городских условиях то и дело за что то цеплялся. Вот уж кому стоит задавать вопрос, как он дожил до своего возраста.
Я старалась не думать о Ладоне и нашем расставании. И о решении, которое я должна была принять. Вернее, о единственном варианте, предоставленном мне. Не рассматривала же я всерьез возможность допустить войну?
Дверь открылась, и моему взору явилась вовсе не мама.
– Лирэль! – воскликнула я, узнав давнюю мамину подругу, нашу няню.
Наверное, ее позвали следить за мелкими. Мама уволилась после рождения Эда, но иногда звала Лирэль для помощи с близняшками.
– Элла! – вскрикнула радостно Лирэль и бросилась ко мне на шею, а ее прозрачные стрекозиные крылья подняли ветер. – Девочка наша! Вернулась!
Иера по натуре была крайне эмоциональной, а потому слез сдерживать не стала. Я держалась, хотя, пожалуй, в замке и по ней тоже скучала.
– Вернулась. – Я нашла в себе силы улыбнуться. – Позови маму с папой.
– Кто это с тобой?
Она неуверенно улыбнулась, наблюдая, как Тхэш неуклюже ползет, огибая мамины любимые клумбы. По мощенной камнем дорожке ему ползти было некомфортно.
– Это Тхэш. Он друг. Слушай, – я усилием воли заставила себя перестать дрожать, – займи его минут на десять, ладно? Пообщайтесь в саду, познакомьтесь. Он очень хороший и веселый, не бойся.
