Возможно, опасность не исходила напрямую от Даркхолда или его… сотрудников, но довольно легко травмироваться или погибнуть в лесу, убегая от четырех старшекурсников, угрожающих насилием. И в тот момент угроза была реальной для меня. Вне зависимости от того, собирались ли они приводить ее в исполнение.
Переведя дух и убедившись, что никто не спешит спорить и убеждать, что я сама виновата в том, что не усомнилась в существовании школы, я продолжила:
- Все это я говорю для того, чтобы вы поняли: мне не нужна месть, но я устала бояться. Все время в школе я боялась. Сначала того, что шанс на образование вдруг испарится. Потом Даркхолда и его приятелей. Потом ненормального огневика и… себя. И вот я здесь, в школе, о которой даже не мечтала. И я хочу учиться. Если для меня единственный вариант – это учиться в одной школе с Даркхолдом, пусть. Но я хочу, чтобы вы запретили ему ко мне приближаться. Говорить со мной, взаимодействовать. Чтобы в расписании не было общих занятий и тренировок.
Под взглядом Даркхолда я похолодела. Вместо насмешливого вызова в нем появилось что-то такое… обреченное? Тоскливое? Как будто он ждал от меня совершенного иного. Ненависти, злобы, требований наказать, запереть, отплатить той же монетой.
- Я боюсь, - с трудом произнесла я. – Боюсь, что когда все утихнет, он снова начнет со мной играть.
Даркхолд отвернулся, вдруг став на секунду ужасно похожим на тетю. Он был готов к сражению, но не в страху. Хотя люди наверняка часто его боялись. Может, никто еще не признавался в этом открыто, а может, Дарк устал от страха.
И мне вдруг стало стыдно. Как будто я превратилась в одну из тех, кто держал его в клетке.
- Что ж, адептку Рейн мы услышали, - вернул меня в реальность король. – Деллин, ты сможешь сделать так, чтобы адепт ван дер Грим не приближался к ней?
- Мне что, обнести ее забором? – неожиданно резко ответила директор. – У нее индивидуальное расписание, разрешение на работу – у единственной из числа учащихся. Что еще я должна сделать, чтобы она смогла учиться? И что помешает ей завтра?
- Деллин… - Кейман недоуменно нахмурился. – Ты перегибаешь.
- Я создала для Коралины тепличные условия. Разрешила все, что она пожелала! Кейман, она не единственная студентка здесь. Мы все играем в странную игру. Если мы сошлись на том, что Даркхолд не опасен – ставить для него условия, с кем можно говорить, а с кем нет – нарушение его прав. Или мы признаем, что он может быть опасен и способен сорваться. Тогда почему мы запрещаем ему приближаться к Коралине, но ставим под удар остальных адепток школы? С ними играть можно? Они не так важны?
- Я такого не говорил.
- Тогда перестаньте лицемерить! Ты убедил меня, что школа для него – лучший выбор. Ты убедил меня, что Даркхолду нужно быть в коллективе. А теперь приводишь ее и говоришь: вообще он не опасен, но к моей подопечной пусть не подходит. На всякий случай. И что с этим делать мне? Организовать дежурство возле ее спальни? Нанять для Даркхолда шпиона, который будет докладывать о каждом его передвижении и замерять расстояние до Коралины? Как ты себе представляешь этот охранительный ордер в рамках магической школы, Кейман?
- Речь не о том, что Даркхолд опасен, - спокойно, но твердо произнес он. – А о том, что Коралина его боится. И у нее есть причины.
- Может, ей стоит попробовать превозмочь? В жизни не всегда получается окружить себя только теми, кто нам нравится.
- Что с тобой? Превращаешься в ту, кого так ненавидела все годы учебы.
- А ты, как всегда, пытаешься быть гениальным педагогом за чужой счет.
- Раунд, ребята! – не выдержал король. – Давайте не будем доводить до рукопашной. Деллин, сядь. Кейман, она уже директор, прекрати ее воспитывать. Коралина…
Его величество так на меня посмотрел, что захотелось съежиться и исчезнут.
- Для тебя действительно создали особые условия. Взяли в школу, где в принципе не обучают светлых. Разрешили работать. Пригласили сегодня сюда, чтобы ты смогла поделиться тем, что тебя беспокоит. Кейман прав: ты имеешь право бояться Даркхолда. Однако в словах магистра ди Файр так же есть разумное зерно. Часто мы вынуждены сосуществовать с теми, кого ненавидим или боимся. Навык справляться с такими ситуациями – тоже часть обучения. Принимая во внимание то, что ты пережила и те эпизоды выхода темной магии из-под контроля в твоем присутствии, я запрещу Даркхолду ван дер Гриму с тобой контактировать. Это не значит, что он будет сворачивать в противоположную сторону, если вы встретитесь на лестнице или бросать недоеденный бутерброд, если одновременно придете на завтрак. Но он даст обещание не приближаться к тебе и уж тем более не угрожать.
- Спасибо, - тихо пробормотала я, мечтая, что мне уже позволят уйти.
- А ты, в свою очередь, пообещаешь обо всех тревогах рассказывать опекуну. Не пытаться решать проблемы самостоятельно, если вдруг тебе покажется, что Даркхолд снова тебе или кому-то другому угрожает, а тут же идти к Кейману или к магистру ди Файр. Тебя устроит такое решение?
- Да, ваше величество.
- Тогда я больше тебя не задерживаю. Спасибо, что пришла.
Я поднялась, но меня пригвоздил к месту холодный голос директора:
- И еще кое-что. Ты не будешь настраивать против Даркхолда других адептов.
- Что это значит?
- Я запрещаю тебе пугать их рассказами о замке или темной магии, с которой ты столкнулась. Мне не нужна в школе паника. Если кто-то будет расспрашивать тебя о Даркхолде – говори, что росли вместе с приюте или познакомились на каникулах.
- А вы точно Даркхолда собирались наказать? – вырвалось у меня.
- Коралина, - Кейман вздохнул, - иди к себе. Завтра поговорим еще раз.
Я выскочила из кабинета с такой скоростью, что даже не успела взглянуть на Даркхолда. Руки мелко дрожали то ли от злости, то ли от облегчения, что все закончилось. Ощущение, словно меня окунули в ледяную воду. Почему магистр, раньше казавшаяся очень приветливой, вдруг стала относиться ко мне с явной холодностью? Если она боится за остальных адептов, то должна быть на моей стороне, ведь так?
Побродив немного по пустым коридорам школы и поняв, что сна нет ни в одном глазу, я подумала, что Элай был прав: когда волнение спало, захотелось есть. Поколебавшись несколько минут, я все же решилась и побежала к выходу из замка, а затем через лес, прямо на вечеринку у озера.
Мою первую настоящую школьную вечеринку.
Вокруг озера горели костры. Как и положено магам огня, их создатели добавили эффектности: то и дело в воздух поднимались сотканные из пламени птицы, а над водной гладью расцветали огненные цветы. Всю дорогу до места я издали любовалась магическими всполохами и снова завидовала, что не могу так же.
Или хотя бы как маги воды: они устроили посреди озера настоящий фонтан. Невысокий, чтобы не увидели из школы, но впечатляющий.
Народ танцевал, обнимался, сидя на импровизированных лавочках из расплавленного песка, пил пиво и ел многочисленные закуски, которые я даже не могла узнать. Народу вокруг вдруг оказалось столько, что я в растерянности замерла у кромки пляжа, испугавшись.
Впервые наверное пугающе большая, серьезная и неприветливая Высшая Школа Бури предстала передо мной… живой. Не театром, где все вокруг играют свои роли, не игрушкой темного принца, а настоящей школой. И они – адепты, парочки, смеющиеся группки, рисующиеся перед девчонками маги – настоящими. Почти всем было плевать на меня, они не служили фоном для продуманной истории, а просто были.
Я сделала несколько неуверенных шагов в гущу толпы, и тут меня под руку подхватил Элай, изрядно перепугав.
- Ты пришла! Я же говорил, что захочешь. Как все прошло?
Мы отошли к самой дальней скамейке, почти у воды. Элай сунул мне в руки бутылку пива и тарелку с закусками. Подумалось, что не стоит сейчас пить, но ничего другого не нашлось, и я осторожно сделала глоток. На удивление вкус оказался не таким уж противным: с легкой горчинкой и цитрусовыми нотками во вкусе. А вот небольшие бутербродики и жареный сыр определенно выиграли битву за мое расположение сегодня.
- Ужасно, - вздохнула я. – Директор меня ненавидит.
- Ты… - Элай нахмурился.
- Преувеличиваешь, да, я знаю, ты говорил. Нет, я уверена. Слышал бы ты, как она говорила. Магистру не нравится мое особое положение. Думаю, ее можно понять. Наверняка остальные жалуются родителям, а те идут к директору.
Я намеренно сгладила острые углы, не до конца рассказав Элаю о собственных ощущениях от общения с Деллин. Но что-то подсказывало (может, интуиция, а может, светлый дар), что за внезапной холодностью магистра ди Файр стоит что-то еще кроме нежелания выделять адептку среди прочих.
Может, она ревнует Кеймана? Хотя никому в здравом уме не придет, что в соперничестве с Деллин я одержу победу. Да и кто вообще соперничает за внимание бессмертного всесильного бога?
- Но насчет твоего отца я была неправа. Пожалуй, он знает что-то о справедливости.
Элай шутливо раскланялся. И тут же, улучив момент, когда громкая ритмичная музыка сменилась неспешной, наклонился ко мне.
Я поспешно отодвинулась и отхлебнула пива.
- Рано? Не нравлюсь?
Причудливо изгибающиеся, подсвеченные пламенем, струи воды очаровывали, приковывали внимание и не отпускали. Я не сводила с них взгляда, с тоской думая, что однажды день, когда я смогу влюбиться и не думать о Даркхолде ван дер Гриме с его игрой, настанет. Но не сегодня.
- Рано, - тихо выдохнула. – Не готова быть настолько близка к принцу.
Элай беззлобно хмыкнул.
- Знаешь, обычно то, что я принц помогает очаровывать девчонок. А с тобой мешает. Удивительная ты, Коралина Рейн.
- Это не я. Это обстоятельства и люди вокруг. А я… я никакая. Пока даже не знаю, кто я.
- Вечеринка – точно не то место, чтобы это выяснять. Раз у меня не получилось за тобой приударить, предлагаю потанцевать. Потом еще выпить, а потом снова потанцевать. И уверяю, к концу вечера я тоже забуду, кто я.
Несколько секунд поколебавшись, я вложила руку в ладонь Элая и осторожно улыбнулась. Стало немного легче здесь, в окружении незнакомых адептов, магии, громкой музыки и темного леса. Но этот лес в отличие от окружавшего Школу Темных, не дышал тьмой и не стремился тебя уничтожить. В нем было что-то… правильное, успокаивающее и очень красивое.
Лес совсем не злился на неразумных детей, устроивших рядом с ним шумную вечеринку.
Я выпила слишком много. Или нет? Не помню. Ничего не помню после того, как мы протанцевали, наверное, больше часа, а потом без сил упали прямо на песок. Кто-то принес еще по бутылке, кто-то поделился закуской. Ближе к середине ночи вечеринка сбавила обороты, шумные танцы сменились неторопливыми разговорами.
Это я помнила. А что дальше – нет.
И как оказалась в комнате, тоже не помнила. Немного болела голова и пересохло во рту, но в остальном я даже чувствовала себя отдохнувшей. Я сладко зевнула, потянулась и прислушалась. В замке было тихо, значит, завтрак еще не начался. Ну или я проспала так сильно, что все уже разбрелись, и совсем скоро мне крепко влетит.
Я попыталась выбраться из-под одеяла, чтобы выяснить, какая догадка окажется верной, и обнаружила, что лежу не под одеялом. А под большим черным перепончатым крылом.
Выбраться из-под него получилось не с первого раза. Тяжеленное, огромное – и как только помещалось на постели! Те долгие секунды, что я пыталась с нее слезть, показались вечностью, за которую я прошла все стадии от «это просто страшный сон!», до «мы наверняка напились до невменяемого состояния и теперь лежим в лазарете».
Увы. Убрав с лица непослушные кудри и оглядевшись, я поняла, что нахожусь в спальне. И рядом не экспонат из музея драконов и не реквизит театральной студии, а самый настоящий Даркхолд ван дер Грим. Почти голый и безмятежно спящий.
- Что ты здесь делаешь?! – Я ударила его по плечу. – Что ты забыл в моей комнате?!
- Я понятия не имею, где твоя комната, - пробурчал сквозь сон Дарк. – Эта – моя.
Тут сердце пропустило удар, и я окончательно сникла. Запал иссяк, накатило острое чувство стыда.
- А что я забыла в твоей комнате? – этот вопрос прозвучал уже жалобно.
- Совесть ты забыла, в такую рань орать. Не хочешь спать – я тебя не задерживаю.
С этими словами Даркхолд перевернулся на бок и укрылся крылом, явно не собираясь проливать свет на остаток ночи. Последнее, что я помню – разговор с Элаем и еще какой-то девчонкой, кажется, с факультета огня. Потом темнота, и между ней и пробуждением в постели заклятого врага явно что-то потерялось.
Это «что-то» должно было объяснить не только как я здесь оказалась, но и почему уснула в мужской рубашке. Кто меня раздевал, одевал, зачем это делал и что еще ускользнуло от моего внимания.
- Даркхолд! Проснись немедленно и объясни, что происходит! Что мы… мы же не…
Откуда-то из-под крыльев зарычали.
- Нет, мы «же не»! Ты надралась на вечеринке и бродила по коридорам, пытаясь найти свою комнату. Я понятия не имею, где твоя комната, но решил, что если ты уснешь в обнимку с цветочным горшком в холле, то опять в чем-нибудь меня обвинишь.
- Да, тебя же не в чем!
- Я, в отличие от тебя, не пил до состояния нестояния. Хорошо, в следующий раз вместо теплой комнаты оставлю тебя замерзать в коридоре. Может, после того, как станешь посмешищем всей школы, перестанешь обвинять меня во всех своих неудачах, Коралина Рейн.
- А что, раздевать меня было обязательно, герой-спаситель?
- А лезть под душ в одежде, пока я раздевался, было обязательно? И это я уже молчу о том, что тебя тошнило. А еще о том, что ты валялась на песке и…
- Ладно! Хватит!
Я застонала от стыда и ненависти к самой себе. Зачем я пошла на эту вечеринку?! Зачем вообще притронулась к алкоголю? И почему Элай меня бросил?
- Потому что у него состояние не лучше, - буркнул Даркхолд, и я поняла, что размышляла вслух. – Остальные вопросы меня тоже интересуют. Поделись, как поймешь.
- Очень смешно.
- Я хочу спать. Может, ты изволишь помолчать? Или топай к себе.
Чувствуя, как внутри все кипит от злости и неловкости одновременно, я сползла с постели на холодный пол, обвела взглядом комнату в тщетной надежде найти одежду, но поняла, что это бесполезно. Спальня выглядела необжитой: ни личных вещей, ни книг, ни конспектов. Словно Дарк просто завалился в первую попавшуюся комнату, где и уснул. Впрочем, то, что эту спальню подготовили именно для него, выдавали мелочи: чуть большая площадь, чем у остальных, отсутствие люстры, свечей и кровать, отодвинутая от стены – чтобы не мешать крыльям.
Меньше всего мне хотелось разглядывать его спальню. Тело еще с трудом слушалось, ныла каждая косточка в нем. Я кое-как пригладила волосы, одернула рубашку, поблагодарив богов за то, что Дарк был выше и крепче – его рубашка была мне достаточно велика, чтобы скрыть все сокровенное, и понадеялась на то, что в столь ранний час школа еще спит. А значит, удастся проскользнуть незамеченной. Даже не знаю, что хуже: пьяной уснуть в коридоре школы или быть застуканной выходящей в одной рубашке из комнаты…
Едва открыв дверь, я оцепенела.
Надо сказать, я всегда была довольно труслива, во всяком случае в бытовых моментах. Что, конечно, не останавливало нас от шалостей и нарушения правил. Но, попадаясь, я частенько жмурилась, словно верила, что злющая тетушка Адалин исчезнет, если я перестану на нее смотреть.
Переведя дух и убедившись, что никто не спешит спорить и убеждать, что я сама виновата в том, что не усомнилась в существовании школы, я продолжила:
- Все это я говорю для того, чтобы вы поняли: мне не нужна месть, но я устала бояться. Все время в школе я боялась. Сначала того, что шанс на образование вдруг испарится. Потом Даркхолда и его приятелей. Потом ненормального огневика и… себя. И вот я здесь, в школе, о которой даже не мечтала. И я хочу учиться. Если для меня единственный вариант – это учиться в одной школе с Даркхолдом, пусть. Но я хочу, чтобы вы запретили ему ко мне приближаться. Говорить со мной, взаимодействовать. Чтобы в расписании не было общих занятий и тренировок.
Под взглядом Даркхолда я похолодела. Вместо насмешливого вызова в нем появилось что-то такое… обреченное? Тоскливое? Как будто он ждал от меня совершенного иного. Ненависти, злобы, требований наказать, запереть, отплатить той же монетой.
- Я боюсь, - с трудом произнесла я. – Боюсь, что когда все утихнет, он снова начнет со мной играть.
Даркхолд отвернулся, вдруг став на секунду ужасно похожим на тетю. Он был готов к сражению, но не в страху. Хотя люди наверняка часто его боялись. Может, никто еще не признавался в этом открыто, а может, Дарк устал от страха.
И мне вдруг стало стыдно. Как будто я превратилась в одну из тех, кто держал его в клетке.
- Что ж, адептку Рейн мы услышали, - вернул меня в реальность король. – Деллин, ты сможешь сделать так, чтобы адепт ван дер Грим не приближался к ней?
- Мне что, обнести ее забором? – неожиданно резко ответила директор. – У нее индивидуальное расписание, разрешение на работу – у единственной из числа учащихся. Что еще я должна сделать, чтобы она смогла учиться? И что помешает ей завтра?
- Деллин… - Кейман недоуменно нахмурился. – Ты перегибаешь.
- Я создала для Коралины тепличные условия. Разрешила все, что она пожелала! Кейман, она не единственная студентка здесь. Мы все играем в странную игру. Если мы сошлись на том, что Даркхолд не опасен – ставить для него условия, с кем можно говорить, а с кем нет – нарушение его прав. Или мы признаем, что он может быть опасен и способен сорваться. Тогда почему мы запрещаем ему приближаться к Коралине, но ставим под удар остальных адепток школы? С ними играть можно? Они не так важны?
- Я такого не говорил.
- Тогда перестаньте лицемерить! Ты убедил меня, что школа для него – лучший выбор. Ты убедил меня, что Даркхолду нужно быть в коллективе. А теперь приводишь ее и говоришь: вообще он не опасен, но к моей подопечной пусть не подходит. На всякий случай. И что с этим делать мне? Организовать дежурство возле ее спальни? Нанять для Даркхолда шпиона, который будет докладывать о каждом его передвижении и замерять расстояние до Коралины? Как ты себе представляешь этот охранительный ордер в рамках магической школы, Кейман?
- Речь не о том, что Даркхолд опасен, - спокойно, но твердо произнес он. – А о том, что Коралина его боится. И у нее есть причины.
- Может, ей стоит попробовать превозмочь? В жизни не всегда получается окружить себя только теми, кто нам нравится.
- Что с тобой? Превращаешься в ту, кого так ненавидела все годы учебы.
- А ты, как всегда, пытаешься быть гениальным педагогом за чужой счет.
- Раунд, ребята! – не выдержал король. – Давайте не будем доводить до рукопашной. Деллин, сядь. Кейман, она уже директор, прекрати ее воспитывать. Коралина…
Его величество так на меня посмотрел, что захотелось съежиться и исчезнут.
- Для тебя действительно создали особые условия. Взяли в школу, где в принципе не обучают светлых. Разрешили работать. Пригласили сегодня сюда, чтобы ты смогла поделиться тем, что тебя беспокоит. Кейман прав: ты имеешь право бояться Даркхолда. Однако в словах магистра ди Файр так же есть разумное зерно. Часто мы вынуждены сосуществовать с теми, кого ненавидим или боимся. Навык справляться с такими ситуациями – тоже часть обучения. Принимая во внимание то, что ты пережила и те эпизоды выхода темной магии из-под контроля в твоем присутствии, я запрещу Даркхолду ван дер Гриму с тобой контактировать. Это не значит, что он будет сворачивать в противоположную сторону, если вы встретитесь на лестнице или бросать недоеденный бутерброд, если одновременно придете на завтрак. Но он даст обещание не приближаться к тебе и уж тем более не угрожать.
- Спасибо, - тихо пробормотала я, мечтая, что мне уже позволят уйти.
- А ты, в свою очередь, пообещаешь обо всех тревогах рассказывать опекуну. Не пытаться решать проблемы самостоятельно, если вдруг тебе покажется, что Даркхолд снова тебе или кому-то другому угрожает, а тут же идти к Кейману или к магистру ди Файр. Тебя устроит такое решение?
- Да, ваше величество.
- Тогда я больше тебя не задерживаю. Спасибо, что пришла.
Я поднялась, но меня пригвоздил к месту холодный голос директора:
- И еще кое-что. Ты не будешь настраивать против Даркхолда других адептов.
- Что это значит?
- Я запрещаю тебе пугать их рассказами о замке или темной магии, с которой ты столкнулась. Мне не нужна в школе паника. Если кто-то будет расспрашивать тебя о Даркхолде – говори, что росли вместе с приюте или познакомились на каникулах.
- А вы точно Даркхолда собирались наказать? – вырвалось у меня.
- Коралина, - Кейман вздохнул, - иди к себе. Завтра поговорим еще раз.
Я выскочила из кабинета с такой скоростью, что даже не успела взглянуть на Даркхолда. Руки мелко дрожали то ли от злости, то ли от облегчения, что все закончилось. Ощущение, словно меня окунули в ледяную воду. Почему магистр, раньше казавшаяся очень приветливой, вдруг стала относиться ко мне с явной холодностью? Если она боится за остальных адептов, то должна быть на моей стороне, ведь так?
Побродив немного по пустым коридорам школы и поняв, что сна нет ни в одном глазу, я подумала, что Элай был прав: когда волнение спало, захотелось есть. Поколебавшись несколько минут, я все же решилась и побежала к выходу из замка, а затем через лес, прямо на вечеринку у озера.
Мою первую настоящую школьную вечеринку.
*** 14 декабря
Вокруг озера горели костры. Как и положено магам огня, их создатели добавили эффектности: то и дело в воздух поднимались сотканные из пламени птицы, а над водной гладью расцветали огненные цветы. Всю дорогу до места я издали любовалась магическими всполохами и снова завидовала, что не могу так же.
Или хотя бы как маги воды: они устроили посреди озера настоящий фонтан. Невысокий, чтобы не увидели из школы, но впечатляющий.
Народ танцевал, обнимался, сидя на импровизированных лавочках из расплавленного песка, пил пиво и ел многочисленные закуски, которые я даже не могла узнать. Народу вокруг вдруг оказалось столько, что я в растерянности замерла у кромки пляжа, испугавшись.
Впервые наверное пугающе большая, серьезная и неприветливая Высшая Школа Бури предстала передо мной… живой. Не театром, где все вокруг играют свои роли, не игрушкой темного принца, а настоящей школой. И они – адепты, парочки, смеющиеся группки, рисующиеся перед девчонками маги – настоящими. Почти всем было плевать на меня, они не служили фоном для продуманной истории, а просто были.
Я сделала несколько неуверенных шагов в гущу толпы, и тут меня под руку подхватил Элай, изрядно перепугав.
- Ты пришла! Я же говорил, что захочешь. Как все прошло?
Мы отошли к самой дальней скамейке, почти у воды. Элай сунул мне в руки бутылку пива и тарелку с закусками. Подумалось, что не стоит сейчас пить, но ничего другого не нашлось, и я осторожно сделала глоток. На удивление вкус оказался не таким уж противным: с легкой горчинкой и цитрусовыми нотками во вкусе. А вот небольшие бутербродики и жареный сыр определенно выиграли битву за мое расположение сегодня.
- Ужасно, - вздохнула я. – Директор меня ненавидит.
- Ты… - Элай нахмурился.
- Преувеличиваешь, да, я знаю, ты говорил. Нет, я уверена. Слышал бы ты, как она говорила. Магистру не нравится мое особое положение. Думаю, ее можно понять. Наверняка остальные жалуются родителям, а те идут к директору.
Я намеренно сгладила острые углы, не до конца рассказав Элаю о собственных ощущениях от общения с Деллин. Но что-то подсказывало (может, интуиция, а может, светлый дар), что за внезапной холодностью магистра ди Файр стоит что-то еще кроме нежелания выделять адептку среди прочих.
Может, она ревнует Кеймана? Хотя никому в здравом уме не придет, что в соперничестве с Деллин я одержу победу. Да и кто вообще соперничает за внимание бессмертного всесильного бога?
- Но насчет твоего отца я была неправа. Пожалуй, он знает что-то о справедливости.
Элай шутливо раскланялся. И тут же, улучив момент, когда громкая ритмичная музыка сменилась неспешной, наклонился ко мне.
Я поспешно отодвинулась и отхлебнула пива.
- Рано? Не нравлюсь?
Причудливо изгибающиеся, подсвеченные пламенем, струи воды очаровывали, приковывали внимание и не отпускали. Я не сводила с них взгляда, с тоской думая, что однажды день, когда я смогу влюбиться и не думать о Даркхолде ван дер Гриме с его игрой, настанет. Но не сегодня.
- Рано, - тихо выдохнула. – Не готова быть настолько близка к принцу.
Элай беззлобно хмыкнул.
- Знаешь, обычно то, что я принц помогает очаровывать девчонок. А с тобой мешает. Удивительная ты, Коралина Рейн.
- Это не я. Это обстоятельства и люди вокруг. А я… я никакая. Пока даже не знаю, кто я.
- Вечеринка – точно не то место, чтобы это выяснять. Раз у меня не получилось за тобой приударить, предлагаю потанцевать. Потом еще выпить, а потом снова потанцевать. И уверяю, к концу вечера я тоже забуду, кто я.
Несколько секунд поколебавшись, я вложила руку в ладонь Элая и осторожно улыбнулась. Стало немного легче здесь, в окружении незнакомых адептов, магии, громкой музыки и темного леса. Но этот лес в отличие от окружавшего Школу Темных, не дышал тьмой и не стремился тебя уничтожить. В нем было что-то… правильное, успокаивающее и очень красивое.
Лес совсем не злился на неразумных детей, устроивших рядом с ним шумную вечеринку.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Я выпила слишком много. Или нет? Не помню. Ничего не помню после того, как мы протанцевали, наверное, больше часа, а потом без сил упали прямо на песок. Кто-то принес еще по бутылке, кто-то поделился закуской. Ближе к середине ночи вечеринка сбавила обороты, шумные танцы сменились неторопливыми разговорами.
Это я помнила. А что дальше – нет.
И как оказалась в комнате, тоже не помнила. Немного болела голова и пересохло во рту, но в остальном я даже чувствовала себя отдохнувшей. Я сладко зевнула, потянулась и прислушалась. В замке было тихо, значит, завтрак еще не начался. Ну или я проспала так сильно, что все уже разбрелись, и совсем скоро мне крепко влетит.
Я попыталась выбраться из-под одеяла, чтобы выяснить, какая догадка окажется верной, и обнаружила, что лежу не под одеялом. А под большим черным перепончатым крылом.
Выбраться из-под него получилось не с первого раза. Тяжеленное, огромное – и как только помещалось на постели! Те долгие секунды, что я пыталась с нее слезть, показались вечностью, за которую я прошла все стадии от «это просто страшный сон!», до «мы наверняка напились до невменяемого состояния и теперь лежим в лазарете».
Увы. Убрав с лица непослушные кудри и оглядевшись, я поняла, что нахожусь в спальне. И рядом не экспонат из музея драконов и не реквизит театральной студии, а самый настоящий Даркхолд ван дер Грим. Почти голый и безмятежно спящий.
- Что ты здесь делаешь?! – Я ударила его по плечу. – Что ты забыл в моей комнате?!
- Я понятия не имею, где твоя комната, - пробурчал сквозь сон Дарк. – Эта – моя.
Тут сердце пропустило удар, и я окончательно сникла. Запал иссяк, накатило острое чувство стыда.
- А что я забыла в твоей комнате? – этот вопрос прозвучал уже жалобно.
- Совесть ты забыла, в такую рань орать. Не хочешь спать – я тебя не задерживаю.
С этими словами Даркхолд перевернулся на бок и укрылся крылом, явно не собираясь проливать свет на остаток ночи. Последнее, что я помню – разговор с Элаем и еще какой-то девчонкой, кажется, с факультета огня. Потом темнота, и между ней и пробуждением в постели заклятого врага явно что-то потерялось.
Это «что-то» должно было объяснить не только как я здесь оказалась, но и почему уснула в мужской рубашке. Кто меня раздевал, одевал, зачем это делал и что еще ускользнуло от моего внимания.
- Даркхолд! Проснись немедленно и объясни, что происходит! Что мы… мы же не…
Откуда-то из-под крыльев зарычали.
- Нет, мы «же не»! Ты надралась на вечеринке и бродила по коридорам, пытаясь найти свою комнату. Я понятия не имею, где твоя комната, но решил, что если ты уснешь в обнимку с цветочным горшком в холле, то опять в чем-нибудь меня обвинишь.
- Да, тебя же не в чем!
- Я, в отличие от тебя, не пил до состояния нестояния. Хорошо, в следующий раз вместо теплой комнаты оставлю тебя замерзать в коридоре. Может, после того, как станешь посмешищем всей школы, перестанешь обвинять меня во всех своих неудачах, Коралина Рейн.
- А что, раздевать меня было обязательно, герой-спаситель?
- А лезть под душ в одежде, пока я раздевался, было обязательно? И это я уже молчу о том, что тебя тошнило. А еще о том, что ты валялась на песке и…
- Ладно! Хватит!
Я застонала от стыда и ненависти к самой себе. Зачем я пошла на эту вечеринку?! Зачем вообще притронулась к алкоголю? И почему Элай меня бросил?
- Потому что у него состояние не лучше, - буркнул Даркхолд, и я поняла, что размышляла вслух. – Остальные вопросы меня тоже интересуют. Поделись, как поймешь.
- Очень смешно.
- Я хочу спать. Может, ты изволишь помолчать? Или топай к себе.
Чувствуя, как внутри все кипит от злости и неловкости одновременно, я сползла с постели на холодный пол, обвела взглядом комнату в тщетной надежде найти одежду, но поняла, что это бесполезно. Спальня выглядела необжитой: ни личных вещей, ни книг, ни конспектов. Словно Дарк просто завалился в первую попавшуюся комнату, где и уснул. Впрочем, то, что эту спальню подготовили именно для него, выдавали мелочи: чуть большая площадь, чем у остальных, отсутствие люстры, свечей и кровать, отодвинутая от стены – чтобы не мешать крыльям.
Меньше всего мне хотелось разглядывать его спальню. Тело еще с трудом слушалось, ныла каждая косточка в нем. Я кое-как пригладила волосы, одернула рубашку, поблагодарив богов за то, что Дарк был выше и крепче – его рубашка была мне достаточно велика, чтобы скрыть все сокровенное, и понадеялась на то, что в столь ранний час школа еще спит. А значит, удастся проскользнуть незамеченной. Даже не знаю, что хуже: пьяной уснуть в коридоре школы или быть застуканной выходящей в одной рубашке из комнаты…
Едва открыв дверь, я оцепенела.
Надо сказать, я всегда была довольно труслива, во всяком случае в бытовых моментах. Что, конечно, не останавливало нас от шалостей и нарушения правил. Но, попадаясь, я частенько жмурилась, словно верила, что злющая тетушка Адалин исчезнет, если я перестану на нее смотреть.
