У ворот портала ко мне подбежал посыльный и вручил объёмный пакет. Я раскрыл: записка, сухой цветок и лоскуток красной шёлковой ткани. Юбля!!! Морена!
«Я получила твои бумаги. Приятно понимать, что ты думаешь обо мне. Мне тоже очень приятно тебя вспоминать. До встречи».
Подписи нет и, могу спорить, подчерк не её. Но красный шёлк… Юбля!!!
…Одиннадцать лет назад… Мне было восемнадцать лет. Худенький парень, которому плохо давался рукопашный бой. Я много тренировался, много сидел над книгами, но результата не было. А тут ещё взросление. Меня стало тянуть к женщинам. Я хотел, чтобы они восхищались мной...
В тот день, в баре я вышел на ринг, точно зная, что меня побьют. Но я жаждал увидеть хоть на некоторое время восхищённые взгляды. Меня сильно порезали, но то, чего хотел, я добился. Вокруг меня собралось несколько неолетанок и женщин. Они обрабатывали мои порезы и призывно мне улыбались. А потом вдруг разлетелись, как птицы, которых спугнули, и возле меня опустилась на скамью Хранительница Морена.
- Зачем ты полез на ринг, малыш? Покрасоваться хотел? Внимания? Любовницу ищешь?
Она коснулась моей щеки. Я дёрнулся.
- Я расскажу тебе страшную тайну. Природа дала тебе кое-что, чего даккарцы не понимают и не ценят, но женщины и неолетанки видят это издалека. Ты очень красив! Такого, как ты, хочется пригласить в свою постель. И тебе абсолютно ничего не надо для этого делать. Просто согласиться.
Она приподняла меня за подбородок. Я вывернулся. Её напор меня пугал:
- Простите, Хранительница, я пойду.
Она поймала меня за руку.
- Куда ты пойдёшь такой порезанный.
Она впихнула меня в лайнер.
- Не спорь. На улице ночь, клиника закрыта. А будить дежурного доктора ты постесняешься. И даже не переубеждай меня, я слишком хорошо знаю даккарцев.
Я молчал, глядя в пол. Морена была женой генерал–командора. Она часто бывала на всяких сборах и соревнованиях. Она была единственной неолетанкой, имеющей допуск во внутренний город Об Хайя и во все штабы. Теперь я чувствовал себя глупо. Морена отчитывала меня так же, как отчитал бы любой из учителей. Глупая бравада, вылез на ринг проиграть!
В доме Морена заставила меня раздеться и аккуратно обработала мои раны. Уже через пару минут антисептический клей подсох, и даже просто разглядеть порезы стало сложно.
- Ну вот! Как новенький! Иди сюда, сядь. Я налью тебе выпить.
Мне было стыдно и гадко. Почему я родился таким хилым?!
- Малыш, не куксись! Ты ведь за сексуальным опытом пришёл сегодня в бар? У меня есть желание его тебе дать!
Я обомлел. Нет, Морена была вполне даже сексуальной. Но просто так сразу… Я, и когда в бар шёл, просто хотел увидеть себя желанным. А тут, вот так сразу секс… Я попятился.
- Я как-нибудь потом…
Она поймала меня за плечи. По телу растеклись волны магии, даря какую-то негу.
- Малыш, это не обсуждается. Тебе понравится! Я из тех, кто умеет дарить настоящее блаженство.
Она, как игрушку, подхватила меня на руки, отнесла в спальню и опустила на широченную кровать с красными шёлковыми простынями. Сняла с меня последние детали одежды. Как свою собственность трогала меня там, где я ещё никому не позволял себя касаться. По своему желанию вызывала в моём теле незнакомые для меня ощущения и реакции. Играя…
В школу я вернулся через полторы недели. Тогда, когда Морене, наконец-то, надоело со мной играть. Я был угрюмым и злым. Роджер вызвал меня к себе.
- Станешь болтать кому-нибудь об этой интрижке с моей женой, сошлю служить в самую дальнюю дыру.
- Да она сама…
- Я сказал, что ты будешь молчать! Красавчик, юбля! А в бар ночью тебя какой чёрт поволок? И чем ты там вертел? Пшёл отсюда!
Я больше никогда не выходил на ринг, а если случалось бывать в барах, долгое время старался не привлекать к себе внимания. Я за сотню метров обходил неолетанок, да и к женщинам подходить научился не сразу. Хотя Морена была права, и те и другие летели на меня, как на мёд, без каких-либо действий с моей стороны.
Тогда мне казалось, что история закончилась. Морена наигралась и отпустила меня. Через месяц, на мой день рождения, курьер пригнал мне маленький спортивный лайнер. С запиской: «Сладкому мальчику», без подписи, но обвязанный широкой красной шёлковой лентой. Типа прощальный подарок. Морена больше не замечала меня и не подходила, даже когда видела на каких-нибудь сборах.
Новая волна на неё нахлынула около полугода назад. Когда, приехав по делам в узел, она наткнулась на меня в орденах генерал-капитана.
Ретка:
И так, что мы имеем? Есть одна совсем юная ами, о которой никто не знает, что она ами, и которой нужно как-то заставить одного молодого и очень умного генерала бросить свою войну и поехать с ней, не зная куда. Бред!
Я сижу на берегу местного озера, опустив ноги в воду. По воде носятся страшные многолапые жучки. Над водой кружатся, периодически пожирая этих жучков, горластые птички. А в кустах, прижавшись к земле грязным мохнатым пузом, толстая кошка охотится на этих птиц. Даже здесь, я самое миролюбивое и безобидное существо! Как я могу, вообще, придумать что-то, что сможет напугать даккарца!?
Когда я вернулась сегодня утром, после разговора с Очарованием, Адениана уже не было. А мальчики из охраны сказали, что он отбыл в Клинки. Надолго ли? Появится ли, вообще, сегодня?
Устало поднявшись с земли, я побрела обратно на базу. Моя попытка подумать в тишине принесла абсолютно нулевой результат. Остался шанс вернуться и найти того, кто умеет думать результативнее. Почему-то первой мне в голову пришла мысль о секретаре Адениана, пауке - Раверстоне. Ну, он вроде умный! Вот пусть и подумает за меня.
Паука я нашла, как и ожидала, в кабинете за бумагами:
- Привет!
- Ретка? Что тебе? Командира нет.
Действовать издалека было опасно. Я не знаю этого здания. А у меня довольно широкий угол охвата, да и с расстоянием точно на такой маленькой площади не угадаю, чуть промахнусь и могу зацепить кого-нибудь за стенами, метров на двадцать. Я состроила жалостливую рожицу:
- Адениан так быстро убежал… А у меня совсем не осталось денег.
По-моему, нормальный предлог явиться к генералу-пауку. Любая «кошка» всегда стреляет у своих любовников деньги.
Раверстон поднял на меня удивлённый взгляд:
- А Адениан мне говорил, что ты не берёшь денег?
Блин, болтушка, Адо! А Паук чересчур умный. Я с виноватым видом придвигалась к Раверстону.
- Ну, обычно, да. Но сегодня у меня совсем ничего не осталось.
- И ты решила попросить у меня?
Ну да, легенда шита белыми нитками и наспех залеплена салатовым скотчем. До стола осталось метров пять. Ну, если там никто к стенам прижиматься не будет, никого не задену.
Ухмылка на лице паука погасла, и он спокойно опустился на стул. Это Ар крепко опутал его сознание. Я в два прыжка оказалась у стола и уселась на его край:
- Тааак! Короче, у меня такая проблема: мне нужно заставить Адениана добровольно бросить эту свою армию и поехать со мной в хайм. Уговорить его у меня не вышло, остаётся заставить. Придумай как!
Мужчина задумался. Ар принуждал его хитрые мозги трудиться на меня:
- Проще тихо выкрасть.
- Выкрасть нельзя. У него много незаконченных дел, он должен точно знать, что уезжает, чтобы закончить их все.
Паук почесал затылок. Потом встал, порылся в своих бесконечных шкафах и сейфах и выложил на стол тонкую аккуратненькую папку:
- Адениан – фанатик этой войны. Единственное, чем ему можно угрожать, это жизнями его людей. В этом он, как мальчишка, и не понимает, что для братства его жизнь стоит дороже тысячи солдат. Если опубликовать содержимое этой папки начнётся серьёзная резня. Погибнет много солдат. Пригрози мальчишке, что сделаешь это, и он отдаст тебе себя в том виде, в каком потребуешь.
Резня? Тысячи солдат? Ой, блин! А что ты, милая, ожидала от даккарца?! Ну, хотя… я ведь только пригрожу. Я ведь по-настоящему ничего публиковать не буду.
- Он меня на кусочки порвёт.
- Если будешь действовать напрямую, то конечно. Сделай так: сними копии с этих бумаг…
Венки:
Я бесцельно брёл по улице. Неужели всё вот так легко перевернётся с ног на голову? Меня просто отдадут какой-то молодой и перспективной? Юбля! На то, что рассказала Агатея, мать согласится, даже не спрашивая меня. А я уже привык быть свободным. Мамина опека не в счёт. Я не хочу быть запертым в чьём-то хараме! Хотя, конечно, участвовать в танцах неолетанской политики, а не просто слушать чужие разговоры…
Разгадать бы, кто она, можно было бы разобраться во всём. Она точно – не Великая. Общаясь с Элни, я выучил всех Великих до последней чёрточки характера. И у них у всех есть старшие мужья. И не глава одной из школ. Об этих известно меньше, но они все крайне не молоды, каждая бессменна на своём посту со дня распыления планеты. А значит, им не менее двухсот лет, и они имеют кучу дочерей. Молодой известный мастер, решившаяся, наконец, завести семью? Таких кандидаток много. Многие мастера лет до семидесяти не заводят семью. Вестница, например: очень сильный мастер, известна, как в Меве, так и в Цуе, молодая – семьдесят лет, и она, кстати, явно любительница даккарцев. Плюс она могла бы легко оплатить гонорары Агатеи. Только вот Вестница – это первый круг власти, а никак не Великий. А ещё, зачем заказывать сразу троих мужчин?
Троих?! Ёк, я плохо учил историю Арнелет, но что-то мне подсказывает, что эта цифра встречалась там… Ата! Традиция «ата»! Дистанционники иногда придерживаются традиций южан и семью организуют на определённый срок. Эта традиция называется ата! Временные рамки брака, чётко от сих до сих! Вот в этом случае имеет смысл заказывать сразу трёх мужчин!
Итак: сильный мастер дистанционник, молодая и имеющая влияние в высших кругах. Тупик! Я из дистанционников знаю только нескольких маминых Хинти. Все три школы настолько секретны, что даже мама не знает большинство из них в лицо. А Суани, вообще, никто не знает.
Кроме того, дистанционники свои семьи увозят в хаймы на окраину Вселенной. Я туда не хочу! Там не то что политики, там вообще жизни нет!
От своих мыслей я очнулся уже у входа в штаб отца. Секретарь кивнул мне, разрешая проходить. Отец был один. Он с хмурым видом глядел на карту, разложенную на столе.
- Генерал-командор, разрешите войти.
- Веникем? Заходи.
Я некоторое время помолчал, ожидая, когда отец, наконец, оторвётся от карты, но он, видимо, был слишком поглощён своими мыслями.
- Какие-то проблемы отец?
Он поднял на меня глаза:
- Если бы тебе понадобилось взять Клинки, как бы ты это сделал? Меня устроит любая самая фантастическая идея.
- Клинки? Ну… Под суматоху турнира, привёз бы пару раскладных порталов. Я видел такие у мамы, на выставке. Или переодел бы солдат в форму тех, кого в Клинки и так пускают, и таким образом ввёл ударную группу. А в основных борделях вечером подавал бы выпивку с медленным ядом, тем самым выведя из строя основные войска дядьки Архо. А кому понадобилось нападать на Клинки?
Отец устало рассмеялся:
- И что ты у меня делаешь с такой фантазией на мелкой базе?!
Я пожал плечами:
- Ты меня туда сослал.
Отец отсмеялся:
- Ладно, фантазёр! Ты ведь зачем-то пришёл?
- Да так. Знаешь, мне кажется, мама домогается Адениана.
Роджер нахмурился:
- Это тебя Раверстон подослал? Юбля, замучили уже жаловаться на неё! Не съест она твоего Адениана! Да и сам он ни на что не жалуется! Это то, зачем ты пришёл?
Не прокатило! Видимо, Раверстон уже пытался жаловаться сам. Зря! Мамины похождения и так для отца больная тема.
- Нет. Это так, вспомнилось. Я пришёл доложить, что сегодня по маминой просьбе встречался с ами Агатеей. И, кажется, у неё есть серьёзное желание меня женить.
- Юбля! Только этой не хватало! Не волнуйся, твоя мать давала мне слово не женить сыновей без моего согласия. А получить его, поверь, будет не просто!
Отец встал, обнял меня за плечи. Он был немного ниже меня, но очень крепким и мускулистым.
- Не скажу, что я, в принципе, против твоей женитьбы на неолетанке. Но это должна быть реально стоящая моего сына фигура.
Блин, если эта ами, действительно, имеет вес в высших кругах, отец может и согласиться. Я попал – меня женят, вообще, не спросив моего желания!
Адениан:
Было ещё только около полудня, когда я вернулся к себе в штаб. Я на пару минут заглянул домой захватить куртку. В отличие от Клинков, у меня на планете стоит ранняя осень.
Зато дела в штабе сразу отвлекли от всех дурацких мыслей. Один из крупных заказчиков без объяснений взялся тянуть с перезаключением договора. Смысл? Что изменится через неделю? Или у меня паранойя, или этот торгаш что-то знает о готовящемся нападении на Клинки. Беда только, что такую крупную рыбу нельзя прижать к стенке и расспросить.
Ближе к вечеру пришла Ретка, принесла мне обед. Мелочь, конечно, а приятно! У неё иногда бывает такое тёплое настроение. Присела тихонечко рядом и ждёт, пока я поем. Ногти опять длинные розовые нарисовала и цветок в волосы воткнула. Котёнок! Урчит себе тихо, и как будто теплее становится в комнате.
- Адо, ты сегодня долго?
Юбля, и все мысли только о сексе!
- Как закончу, так приду!
Вернулся я поздно. Ретка была дома. Опять притащила кучу еды. Уедет, снова всё испортится и вонять будет. Я, усталый, плюхнулся в кресло. Ретка была какая-то молчаливая и задумчивая:
- Адо, я у тебя в мусоре цветок нашла и записку, – она крутила в руках чёртов Моренин цветок. – Это от кого?
Юбля!
- А, какого хрена ты роешься у меня в мусоре?!
Ретка нахмурилась:
- Адо, просто скажи, от кого это. – Если иногда мне казалось, что моя шлюшка становится источником тепла, то сейчас она казалась мне источником силы, эпицентром урагана, гигантом, готовящимся к удару. Иллюзия, конечно. Но очень яркая такая иллюзия!
- Ты забываешься!
Ретка вдруг поджала губки. Иллюзия силы мгновенно рассеялась.
- Прости. – Она подсела, прижавшись ко мне щекой. Такая тёплая, безобидная, ласковая. Я почувствовал себя просто полным идиотом. Что упёрся?! Можно и рассказать. Хоть ревновать почём зря не будет!
Ретка:
Через двадцать минут объяснений Раверстона, что и как сделать, я поняла, что надо записывать, столько информации в моей голове просто не поместится. План, как и следовало ожидать, был очень умным и очень жёстким. Все бумаги паук скопировал и подготовил мне сам и сам придумал спрятать оригиналы у себя же в папке, куда полезет только через два месяца.
Я сомневалась. Как грубо! Неужели нет другого выхода?!
Уже вечером спросила на кухне, обедал ли Адениан и, получив вполне ожидаемое: «Не заходил», занесла ему обед. Он был сильно занят. Мне даже не улыбнулся. Молча поел и отдал тарелки.
Вернувшись в его квартиру, я ходила по углам, мучаясь сомнениями. Заставить поехать со мной? Сможет ли он потом простить мне это? Он так увлечён, так любит свою войну.
Взгляд упал на ярко-красный лоскут ткани в мусорке у порога. Я вытащила его. Шёлк. Как-то не свойственно моему Адениану. И пахнет духами. Блин! С одним РРРРР я разворошила всю мусорку. Нашла засушенный цветок Райсы и записку без подписи: «Получила твоё письмо. Приятно понимать, что ты думаешь обо мне. Мне тоже очень приятно тебя вспоминать. До встречи».
«Я получила твои бумаги. Приятно понимать, что ты думаешь обо мне. Мне тоже очень приятно тебя вспоминать. До встречи».
Подписи нет и, могу спорить, подчерк не её. Но красный шёлк… Юбля!!!
…Одиннадцать лет назад… Мне было восемнадцать лет. Худенький парень, которому плохо давался рукопашный бой. Я много тренировался, много сидел над книгами, но результата не было. А тут ещё взросление. Меня стало тянуть к женщинам. Я хотел, чтобы они восхищались мной...
В тот день, в баре я вышел на ринг, точно зная, что меня побьют. Но я жаждал увидеть хоть на некоторое время восхищённые взгляды. Меня сильно порезали, но то, чего хотел, я добился. Вокруг меня собралось несколько неолетанок и женщин. Они обрабатывали мои порезы и призывно мне улыбались. А потом вдруг разлетелись, как птицы, которых спугнули, и возле меня опустилась на скамью Хранительница Морена.
- Зачем ты полез на ринг, малыш? Покрасоваться хотел? Внимания? Любовницу ищешь?
Она коснулась моей щеки. Я дёрнулся.
- Я расскажу тебе страшную тайну. Природа дала тебе кое-что, чего даккарцы не понимают и не ценят, но женщины и неолетанки видят это издалека. Ты очень красив! Такого, как ты, хочется пригласить в свою постель. И тебе абсолютно ничего не надо для этого делать. Просто согласиться.
Она приподняла меня за подбородок. Я вывернулся. Её напор меня пугал:
- Простите, Хранительница, я пойду.
Она поймала меня за руку.
- Куда ты пойдёшь такой порезанный.
Она впихнула меня в лайнер.
- Не спорь. На улице ночь, клиника закрыта. А будить дежурного доктора ты постесняешься. И даже не переубеждай меня, я слишком хорошо знаю даккарцев.
Я молчал, глядя в пол. Морена была женой генерал–командора. Она часто бывала на всяких сборах и соревнованиях. Она была единственной неолетанкой, имеющей допуск во внутренний город Об Хайя и во все штабы. Теперь я чувствовал себя глупо. Морена отчитывала меня так же, как отчитал бы любой из учителей. Глупая бравада, вылез на ринг проиграть!
В доме Морена заставила меня раздеться и аккуратно обработала мои раны. Уже через пару минут антисептический клей подсох, и даже просто разглядеть порезы стало сложно.
- Ну вот! Как новенький! Иди сюда, сядь. Я налью тебе выпить.
Мне было стыдно и гадко. Почему я родился таким хилым?!
- Малыш, не куксись! Ты ведь за сексуальным опытом пришёл сегодня в бар? У меня есть желание его тебе дать!
Я обомлел. Нет, Морена была вполне даже сексуальной. Но просто так сразу… Я, и когда в бар шёл, просто хотел увидеть себя желанным. А тут, вот так сразу секс… Я попятился.
- Я как-нибудь потом…
Она поймала меня за плечи. По телу растеклись волны магии, даря какую-то негу.
- Малыш, это не обсуждается. Тебе понравится! Я из тех, кто умеет дарить настоящее блаженство.
Она, как игрушку, подхватила меня на руки, отнесла в спальню и опустила на широченную кровать с красными шёлковыми простынями. Сняла с меня последние детали одежды. Как свою собственность трогала меня там, где я ещё никому не позволял себя касаться. По своему желанию вызывала в моём теле незнакомые для меня ощущения и реакции. Играя…
В школу я вернулся через полторы недели. Тогда, когда Морене, наконец-то, надоело со мной играть. Я был угрюмым и злым. Роджер вызвал меня к себе.
- Станешь болтать кому-нибудь об этой интрижке с моей женой, сошлю служить в самую дальнюю дыру.
- Да она сама…
- Я сказал, что ты будешь молчать! Красавчик, юбля! А в бар ночью тебя какой чёрт поволок? И чем ты там вертел? Пшёл отсюда!
Я больше никогда не выходил на ринг, а если случалось бывать в барах, долгое время старался не привлекать к себе внимания. Я за сотню метров обходил неолетанок, да и к женщинам подходить научился не сразу. Хотя Морена была права, и те и другие летели на меня, как на мёд, без каких-либо действий с моей стороны.
Тогда мне казалось, что история закончилась. Морена наигралась и отпустила меня. Через месяц, на мой день рождения, курьер пригнал мне маленький спортивный лайнер. С запиской: «Сладкому мальчику», без подписи, но обвязанный широкой красной шёлковой лентой. Типа прощальный подарок. Морена больше не замечала меня и не подходила, даже когда видела на каких-нибудь сборах.
Новая волна на неё нахлынула около полугода назад. Когда, приехав по делам в узел, она наткнулась на меня в орденах генерал-капитана.
Глава 7. Самое безобидное существо
Ретка:
И так, что мы имеем? Есть одна совсем юная ами, о которой никто не знает, что она ами, и которой нужно как-то заставить одного молодого и очень умного генерала бросить свою войну и поехать с ней, не зная куда. Бред!
Я сижу на берегу местного озера, опустив ноги в воду. По воде носятся страшные многолапые жучки. Над водой кружатся, периодически пожирая этих жучков, горластые птички. А в кустах, прижавшись к земле грязным мохнатым пузом, толстая кошка охотится на этих птиц. Даже здесь, я самое миролюбивое и безобидное существо! Как я могу, вообще, придумать что-то, что сможет напугать даккарца!?
Когда я вернулась сегодня утром, после разговора с Очарованием, Адениана уже не было. А мальчики из охраны сказали, что он отбыл в Клинки. Надолго ли? Появится ли, вообще, сегодня?
Устало поднявшись с земли, я побрела обратно на базу. Моя попытка подумать в тишине принесла абсолютно нулевой результат. Остался шанс вернуться и найти того, кто умеет думать результативнее. Почему-то первой мне в голову пришла мысль о секретаре Адениана, пауке - Раверстоне. Ну, он вроде умный! Вот пусть и подумает за меня.
Паука я нашла, как и ожидала, в кабинете за бумагами:
- Привет!
- Ретка? Что тебе? Командира нет.
Действовать издалека было опасно. Я не знаю этого здания. А у меня довольно широкий угол охвата, да и с расстоянием точно на такой маленькой площади не угадаю, чуть промахнусь и могу зацепить кого-нибудь за стенами, метров на двадцать. Я состроила жалостливую рожицу:
- Адениан так быстро убежал… А у меня совсем не осталось денег.
По-моему, нормальный предлог явиться к генералу-пауку. Любая «кошка» всегда стреляет у своих любовников деньги.
Раверстон поднял на меня удивлённый взгляд:
- А Адениан мне говорил, что ты не берёшь денег?
Блин, болтушка, Адо! А Паук чересчур умный. Я с виноватым видом придвигалась к Раверстону.
- Ну, обычно, да. Но сегодня у меня совсем ничего не осталось.
- И ты решила попросить у меня?
Ну да, легенда шита белыми нитками и наспех залеплена салатовым скотчем. До стола осталось метров пять. Ну, если там никто к стенам прижиматься не будет, никого не задену.
Ухмылка на лице паука погасла, и он спокойно опустился на стул. Это Ар крепко опутал его сознание. Я в два прыжка оказалась у стола и уселась на его край:
- Тааак! Короче, у меня такая проблема: мне нужно заставить Адениана добровольно бросить эту свою армию и поехать со мной в хайм. Уговорить его у меня не вышло, остаётся заставить. Придумай как!
Мужчина задумался. Ар принуждал его хитрые мозги трудиться на меня:
- Проще тихо выкрасть.
- Выкрасть нельзя. У него много незаконченных дел, он должен точно знать, что уезжает, чтобы закончить их все.
Паук почесал затылок. Потом встал, порылся в своих бесконечных шкафах и сейфах и выложил на стол тонкую аккуратненькую папку:
- Адениан – фанатик этой войны. Единственное, чем ему можно угрожать, это жизнями его людей. В этом он, как мальчишка, и не понимает, что для братства его жизнь стоит дороже тысячи солдат. Если опубликовать содержимое этой папки начнётся серьёзная резня. Погибнет много солдат. Пригрози мальчишке, что сделаешь это, и он отдаст тебе себя в том виде, в каком потребуешь.
Резня? Тысячи солдат? Ой, блин! А что ты, милая, ожидала от даккарца?! Ну, хотя… я ведь только пригрожу. Я ведь по-настоящему ничего публиковать не буду.
- Он меня на кусочки порвёт.
- Если будешь действовать напрямую, то конечно. Сделай так: сними копии с этих бумаг…
Венки:
Я бесцельно брёл по улице. Неужели всё вот так легко перевернётся с ног на голову? Меня просто отдадут какой-то молодой и перспективной? Юбля! На то, что рассказала Агатея, мать согласится, даже не спрашивая меня. А я уже привык быть свободным. Мамина опека не в счёт. Я не хочу быть запертым в чьём-то хараме! Хотя, конечно, участвовать в танцах неолетанской политики, а не просто слушать чужие разговоры…
Разгадать бы, кто она, можно было бы разобраться во всём. Она точно – не Великая. Общаясь с Элни, я выучил всех Великих до последней чёрточки характера. И у них у всех есть старшие мужья. И не глава одной из школ. Об этих известно меньше, но они все крайне не молоды, каждая бессменна на своём посту со дня распыления планеты. А значит, им не менее двухсот лет, и они имеют кучу дочерей. Молодой известный мастер, решившаяся, наконец, завести семью? Таких кандидаток много. Многие мастера лет до семидесяти не заводят семью. Вестница, например: очень сильный мастер, известна, как в Меве, так и в Цуе, молодая – семьдесят лет, и она, кстати, явно любительница даккарцев. Плюс она могла бы легко оплатить гонорары Агатеи. Только вот Вестница – это первый круг власти, а никак не Великий. А ещё, зачем заказывать сразу троих мужчин?
Троих?! Ёк, я плохо учил историю Арнелет, но что-то мне подсказывает, что эта цифра встречалась там… Ата! Традиция «ата»! Дистанционники иногда придерживаются традиций южан и семью организуют на определённый срок. Эта традиция называется ата! Временные рамки брака, чётко от сих до сих! Вот в этом случае имеет смысл заказывать сразу трёх мужчин!
Итак: сильный мастер дистанционник, молодая и имеющая влияние в высших кругах. Тупик! Я из дистанционников знаю только нескольких маминых Хинти. Все три школы настолько секретны, что даже мама не знает большинство из них в лицо. А Суани, вообще, никто не знает.
Кроме того, дистанционники свои семьи увозят в хаймы на окраину Вселенной. Я туда не хочу! Там не то что политики, там вообще жизни нет!
От своих мыслей я очнулся уже у входа в штаб отца. Секретарь кивнул мне, разрешая проходить. Отец был один. Он с хмурым видом глядел на карту, разложенную на столе.
- Генерал-командор, разрешите войти.
- Веникем? Заходи.
Я некоторое время помолчал, ожидая, когда отец, наконец, оторвётся от карты, но он, видимо, был слишком поглощён своими мыслями.
- Какие-то проблемы отец?
Он поднял на меня глаза:
- Если бы тебе понадобилось взять Клинки, как бы ты это сделал? Меня устроит любая самая фантастическая идея.
- Клинки? Ну… Под суматоху турнира, привёз бы пару раскладных порталов. Я видел такие у мамы, на выставке. Или переодел бы солдат в форму тех, кого в Клинки и так пускают, и таким образом ввёл ударную группу. А в основных борделях вечером подавал бы выпивку с медленным ядом, тем самым выведя из строя основные войска дядьки Архо. А кому понадобилось нападать на Клинки?
Отец устало рассмеялся:
- И что ты у меня делаешь с такой фантазией на мелкой базе?!
Я пожал плечами:
- Ты меня туда сослал.
Отец отсмеялся:
- Ладно, фантазёр! Ты ведь зачем-то пришёл?
- Да так. Знаешь, мне кажется, мама домогается Адениана.
Роджер нахмурился:
- Это тебя Раверстон подослал? Юбля, замучили уже жаловаться на неё! Не съест она твоего Адениана! Да и сам он ни на что не жалуется! Это то, зачем ты пришёл?
Не прокатило! Видимо, Раверстон уже пытался жаловаться сам. Зря! Мамины похождения и так для отца больная тема.
- Нет. Это так, вспомнилось. Я пришёл доложить, что сегодня по маминой просьбе встречался с ами Агатеей. И, кажется, у неё есть серьёзное желание меня женить.
- Юбля! Только этой не хватало! Не волнуйся, твоя мать давала мне слово не женить сыновей без моего согласия. А получить его, поверь, будет не просто!
Отец встал, обнял меня за плечи. Он был немного ниже меня, но очень крепким и мускулистым.
- Не скажу, что я, в принципе, против твоей женитьбы на неолетанке. Но это должна быть реально стоящая моего сына фигура.
Блин, если эта ами, действительно, имеет вес в высших кругах, отец может и согласиться. Я попал – меня женят, вообще, не спросив моего желания!
Глава 8. Цветок Райсы
Адениан:
Было ещё только около полудня, когда я вернулся к себе в штаб. Я на пару минут заглянул домой захватить куртку. В отличие от Клинков, у меня на планете стоит ранняя осень.
Зато дела в штабе сразу отвлекли от всех дурацких мыслей. Один из крупных заказчиков без объяснений взялся тянуть с перезаключением договора. Смысл? Что изменится через неделю? Или у меня паранойя, или этот торгаш что-то знает о готовящемся нападении на Клинки. Беда только, что такую крупную рыбу нельзя прижать к стенке и расспросить.
Ближе к вечеру пришла Ретка, принесла мне обед. Мелочь, конечно, а приятно! У неё иногда бывает такое тёплое настроение. Присела тихонечко рядом и ждёт, пока я поем. Ногти опять длинные розовые нарисовала и цветок в волосы воткнула. Котёнок! Урчит себе тихо, и как будто теплее становится в комнате.
- Адо, ты сегодня долго?
Юбля, и все мысли только о сексе!
- Как закончу, так приду!
Вернулся я поздно. Ретка была дома. Опять притащила кучу еды. Уедет, снова всё испортится и вонять будет. Я, усталый, плюхнулся в кресло. Ретка была какая-то молчаливая и задумчивая:
- Адо, я у тебя в мусоре цветок нашла и записку, – она крутила в руках чёртов Моренин цветок. – Это от кого?
Юбля!
- А, какого хрена ты роешься у меня в мусоре?!
Ретка нахмурилась:
- Адо, просто скажи, от кого это. – Если иногда мне казалось, что моя шлюшка становится источником тепла, то сейчас она казалась мне источником силы, эпицентром урагана, гигантом, готовящимся к удару. Иллюзия, конечно. Но очень яркая такая иллюзия!
- Ты забываешься!
Ретка вдруг поджала губки. Иллюзия силы мгновенно рассеялась.
- Прости. – Она подсела, прижавшись ко мне щекой. Такая тёплая, безобидная, ласковая. Я почувствовал себя просто полным идиотом. Что упёрся?! Можно и рассказать. Хоть ревновать почём зря не будет!
Ретка:
Через двадцать минут объяснений Раверстона, что и как сделать, я поняла, что надо записывать, столько информации в моей голове просто не поместится. План, как и следовало ожидать, был очень умным и очень жёстким. Все бумаги паук скопировал и подготовил мне сам и сам придумал спрятать оригиналы у себя же в папке, куда полезет только через два месяца.
Я сомневалась. Как грубо! Неужели нет другого выхода?!
Уже вечером спросила на кухне, обедал ли Адениан и, получив вполне ожидаемое: «Не заходил», занесла ему обед. Он был сильно занят. Мне даже не улыбнулся. Молча поел и отдал тарелки.
Вернувшись в его квартиру, я ходила по углам, мучаясь сомнениями. Заставить поехать со мной? Сможет ли он потом простить мне это? Он так увлечён, так любит свою войну.
Взгляд упал на ярко-красный лоскут ткани в мусорке у порога. Я вытащила его. Шёлк. Как-то не свойственно моему Адениану. И пахнет духами. Блин! С одним РРРРР я разворошила всю мусорку. Нашла засушенный цветок Райсы и записку без подписи: «Получила твоё письмо. Приятно понимать, что ты думаешь обо мне. Мне тоже очень приятно тебя вспоминать. До встречи».
