- У меня нет аппетита, – бросила зло она в его сторону и тут же пожалела о своей несдержанности.
- Мы договорились, что ты ведешь себя тихо и послушно, - тон его голоса изменился: в нем зазвучали жесткие ноты. – И ты съешь все, иначе…, - в темных глазах блеснуло обещание того, что он собирался сделать. – Я буду вынужден кормить тебя насильно. Мне не нужны здесь голодные обмороки.
Ники опустила взгляд. Дерзить не было смысла. Грань в его поведении всегда была очень зыбкая. Она уже сравнивала его с диким хищником: сильным, бесстрашным, опасным. Его кажущаяся мягкость - обман, а помыслы и действия непонятны и непредсказуемы; это пугало и притягивало одновременно. Ники отлично понимала, что от него сейчас зависит ее судьба, но зачем-то провоцировала мужчину. Наверно, это женское подсознание желало раскрыть его тайны. Но тот продолжал держать их при себе.
Наскоро съев все, что он принес, Ники поджав ноги, чтобы не соприкасаться с сидящим мужчиной, легла на узкую полку, и отвернулась к стене, обклеенной постерами, с фотографиями полуголых девиц.
- Мне нужно в туалет, - в ее голосе звучала обида. Девушке казалось унизительным, что такие потребности нужно с ним обговаривать. Ники терпела уже давно, а сейчас, желание становилось невыносимым.
- Хорошо, - он поднялся. – Одевайся, пошли.
Это был второй раз, когда мужчина соизволил вывести ее из каюты. Ники, из вредности, которую совершенно неожиданно открыла в себе, и которую сама всегда осуждала, считая качеством присущим лишь детям, или духовно-неполноценным личностям, специально тянула время. Она уже давно удовлетворила потребности и просто сидела на краешке унитаза. Находится здесь, было не очень-то приятно - гальюн представлял собой крохотное помещение, с крашенными в темно-синий цвет стенами и коричневым полом, с деревянным настилом на нем. Тусклая лампочка освещала изгибы и переплетения труб, в большом количестве примостившихся у левой стены.
- Время вышло! – стук в дверь оторвал ее от лицезрения узора линий металлического вентиля. Терпение мужчины кончилось. Она с неохотой взялась за щеколду, представляя его лицо с гневным взглядом темных глаз, и вздохнула. Ничего не поделаешь, нужно возвращаться в каюту. Но он, почему-то, повел ее совсем в другом направлении, и чего Ники совсем не ожидала – вывел на палубу.
Сначала девушке показалось, что уже вечер - отсутствие часов заставляло ориентироваться по собственным ощущениям, лишь изредка уточняя время у своего спутника. Она ошиблась.
Серые облака затянули небо. Высокие волны вздымались почти до бортов, силясь перекатиться на палубу. Сильный ветер трепал одежду, пытаясь сорвать платок, а нагоняемый его порывами мелкий дождь хлестал в лицо. На море бушевал шторм.
- Чудная для прогулок погода, не так ли? - перекрикивая шум волн, сыронизировал мужчина.
- Очень, - больше сказать было нечего. Душа ликовала, будто она вырвала долгожданный глоток свободы. Дождь быстро намочил тонкую ткань, но Ники упрямо стояла на палубе, не желая проситься назад.
- Нам пора, - его голос заглушила налетевшая в этот момент волна. Вода поднялась так высоко, что хлынула на палубу, окатив пассажиров. В каюту они вернулись промокшие с головы до ног.
Вода стекала с Ники ручьями, так, что под ней образовалась целая лужа. Мужчина тоже промок, его одежда прилипла к телу, с арафатки капало.
- Раздевайся, — это было сказано в приказном тоне, и Ники даже не подумала подчиняться. Сетан уже снял рубашку и платок. На койку полетела поясная сумка. За ней ремень. Следующими были брюки.
- Ну, ты и упрямица! – удивился он, глядя, что девушка так и сидит, и, сложив руки на груди вопросительно заявил:
- Еще скажи, что ты стесняешься?!
- Не надо командовать мной, - зубы Ники выбивали дробь. Она замерзла, несмотря на то, что в каюте было довольно тепло. Мокрая одежда сковывала, но девушка никак не решалась раздеться.
- Женщиной нужно командовать, - Сетан говорил серьезно. – В моей семье мужчина главный, а женщина подчиняется. Так заведено еще со времен Альморавидов.
- Вот как? – Ники ехидничала. – Может еще и бить женщину нужно, чтобы послушней была?
- Бьют женщину только слабаки, и моральные уроды, - мужчина, не отворачиваясь, деланно безразлично снял плавки, заставив девушку опустить взгляд, и изучать под ногами мокрую лужицу. Он же, тем временем, встряхнул платок и повязал его вокруг своих бедер.
- Ники! - тон его голоса стал другим, более мягким. – Если ты не просушишь одежду, тебя ждет, в лучшем случае, насморк, а в худшем воспаление легких. Ты решила подкинуть мне очередную проблему, детка?
- Я не детка, - она вскочила. Стянула мокрые джинсы и майку, и осталась лишь в трусиках.
- Доволен! – это был вызов.
- Я уже все это видел, детка, - продолжил Сетан в своем репертуаре. – Если ты не забыла.
- Еще назови меня «сладкая» и я убью тебя! – разъярилась Ники.
- Ничего себе, заявки, - мужчина с любопытством склонил голову на бок. – Мне начинать бояться?
Но с нее уже слетел пыл. Зачем гневить человека, от которого ты зависишь? Сиюминутная злость была явно вызвана нервным напряжением, не отпускавшим ее последние дни.
- Извини, - выдавила она и, прикрывая голую грудь руками, села на узкую койку. – Я не истеричка и не шлюха. Просто очень устала. И я благодарна тебе за все, что ты делаешь для меня.
- Все-таки из тебя может выйти толк, - это прозвучало как комплимент. – И я не считаю тебя шлюхой.
Но она лишь фыркнула и промолчала. А ночью у нее начался жар.
Дамиан никак не мог понять, за что ему все это. Будто кто-то свыше решил, что он должен стать нянькой для избалованной, вредной девчонки, привыкшей, чтобы все вокруг исполняли ее капризы.
На краю сознания, даже пару раз мелькнула эгоистичная мысль – надо было оставить ее в отеле! Но теперь уже ничего не поделаешь, и нужно выполнить то, что обещал. Он ругал себя, ругал Дегдера, этого черного пса, уверявшего, что проблем не возникнет. И, действительно, сначала все шло довольно гладко. До тех самых пор, пока не стало известно имя миллионера, задолжавшего пиратам. Это стало первой проблемой. Но договор уже вступил в силу, и Дамиану ничего не оставалось, как идти на контакт.
Все переговоры проходили по телефону, в присутствии Дегдера.
- Этот малый слишком скользкий тип, - объяснял сомалиец, почему привлек к делу Дамиана, а не сделал это сам. – Боюсь, мы с ним опять не договоримся, как в первый раз. У тебя лучше получится. Вы, белые аристократы, знаете за какие ниточки дергать друг друга, - говорил он, будто в воду глядел, но даже не догадывался, насколько близок к истине.
История с пленницей могла выйти боком. Но обстоятельства играли не в его пользу. Во-первых, непредвиденно длительная задержка в Босасо и вообще в этой богом забытой стране, обходилась очень дорого. Во-вторых, человек задолжавший пиратам, по мнению Дамиана, заслужил, чтобы из него выбили спесь. И он решил идти до конца.
Переговоры прошли быстро. Первоначально озвученная сумма в полмиллиона, превратилась в сто тысяч, часть которых, упала в карман Дамиана. Таковы были условия сделки – десять процентов за посредничество. Но сомалийцы были и этому рады. Какой прок им от пленницы?
И все-таки он чувствовал, что настанет момент, когда возможно придется пожалеть обо всем. И не ошибся. Сначала девчонка чуть не подставила его на блокпосте, потом устроила голодовку, и вот теперь, как финал его злоключений, заболела. И еще это чертово нападение на посольство! О том, что в цепочке событий были и приятные моменты, мужчина старался не думать.
Всю ночь, не смыкая глаз, Дамиан не отходил от пышущей жаром Ники. На судне не оказалось лекарств, а кэп только пожимал плечами:
- Я не договаривался вас лечить, - заявил он. – Я договаривался вас перевозить. Мои матросы лечатся ромом, а не таблетками. Завтра будем в Порт-Судан, там у меня есть знакомый эскулап, он осмотрит твою женщину.
Девчонку лихорадило. Временами она бредила - несколько раз называла его демоном, звала родителей и даже цитировала статьи Женевской конвенции. Дамиан протирал ее ромом: кэп сжалился и выдал бутылку. От сладковатого напитка ее кожа становилась липкая, но жар, действительно, удавалось на какое-то время сбить.
В порт они пришли ближе к вечеру. Ники к тому времени стало чуть легче, и она немного поела рыбного бульона, приготовленного на местном камбузе.
Капитан, как и обещал, вызвал на борт врача. Тот обследовал девушку: проверил дыхание, пульс, лимфоузлы, помял живот, заглянул в рот. Потом достал из своего чемоданчика слот с таблетками аспирина и протянул Дамиану.
- Сто долларов, - огорошил он суммой за свои услуги.
- Вы не сказали, что с ней.
- С ней все в порядке, - эскулап изъяснялся на арабском, официальном языке Судана.
- Тогда откуда температура? – такой вопрос показался Дамиану вполне логичным.
- Скорее всего, реакция на сильный стресс, - получил он ответ. И с этим трудно было не согласиться. Все, что испытывала Ники в последние дни, было одним большим стрессом.
- Спасибо, - Дамиан протянул деньги.
- Не за что, - доктор захлопнул чемоданчик, в котором исчезли купюры и поднялся. – Если вдруг жар начнется снова, дайте таблетку аспирина. Хотя я думаю, кризис уже миновал, - заключил он, и стало понятно, что прием окончен.
- Я провожу вас, - Дамиан открыл дверь и оглянулся на девушку. Темные круги под глазами, и бледность кожи бросались в глаза. Ему показалось, что она сильно похудела. Внутри шевельнулось что-то давно забытое, то, чему мужчина, уже много лет, не давал прорасти в своем сердце. «Сентиментальная глупость! – внезапно разозлился он. – Она просто девчонка, попавшая в беду. Ненужный, временный балласт для тебя».
Поздно вечером, когда Ники уснула, он отправился к капитану, поблагодарить за помощь и в надежде на стакан крепкого рома, так сейчас необходимого его душе.
Капитан отнесся благосклонно к визиту. Он пребывал в хорошем расположении духа, получив в Порт-Судан дополнительный груз, а значит и деньги.
- Вы принесли мне удачу, - чокаясь со своим пассажиром, и смеясь, признался кэп. – Это хороший груз, не скоропортящийся. Можно не нервничать.
- Спасибо, что позвали доктора для моей… жены, - язык у Дамиана чуть-чуть заплетался. Он ничего не ел с утра, и крепкий алкоголь сразу всосался в кровь.
- Не стоит благодарностей, - собеседник махнул рукой. – Тем более, никакой он не доктор.
- В смысле? – не понял мужчина.
- Ну, то есть доктор, - кэп сделал витиеватый невидимый узор пальцами. – Но не для людей.
- А для кого? – Дамиан чуть не поперхнулся.
- Последнее время он специализировался на коровах и другом крупном рогатом скоте.
- Он ветеринар?
- Да, - капитан утвердительно кивнул. – Какая разница, - пожал он плечами. - Корова или женщина.
Он оказался странным, этот полноватый египтянин с чувством юмора, способным сравнивать женщину с коровой. Дамиан никогда бы не позволил себе подобного. Хотя в его семье мужчина считался главным, женщин почитали. Особенно мать. Были случаи, когда в их роду матери становились главой семьи.
- Я с тобой не согласен, - он допил и поставил пустой стакан на стол. – Если так считать, то тебя и меня родила корова.
- Не обижайся, - капитан отхлебнул из своего стакана. – Женщины – зло.
Когда Дамиан вернулся в каюту, Ники не спала.
- Что сказал врач? – спросила она.
- Ничего, - за последние сутки, он не сомкнул глаз и сейчас испытывал неимоверное желание спать, а не отвечать на вопросы. Поэтому молча забрался на верхнюю полку, даже не потрудившись раздеться. Но эта девчонка решила все-таки его достать.
- Совсем ничего? – донеслось до него снизу, заставив вынырнуть из мягких лап морфея. – Что-то же он сказал? Я имею право знать! Может что-то серьезное?
- Сказал, что с тобой все в порядке, - пробормотал Дамиан. И уже проваливаясь в небытие добавил: - Судя по тому, что ты без умолку болтаешь, он прав.
Утром Ники выглядела намного лучше. Темные круги под глазами почти пропали, кожа порозовела, появился аппетит. Зато теперь она все время молчала, отвернувшись к стене, и лишь односложно отвечала на его вопросы, явно на что-то обидевшись.
Дамиан вообще плохо понимал ее. Одно слово – linkriers* . Сам он, как и любой испанец, не принимал поведения «ходить вокруг да около». В его стране, даже с незнакомым человеком принято говорить начистоту. Именно честность – отличительная черта всех испанцев, которой его народ гордится по праву, пусть многие и воспринимают ее как грубость. Но, как любила повторять его бабка: «donde fueres haz lo que vieres» - в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Поэтому Дамиан и не совался. Захочет рассказать – сама расскажет, а нет, так и не надо.
Через несколько дней они прибыли в Суэц, крупнейший порт Египта. Здесь их встречали.
Старинный приятель и студенческий друг Дамиана занимал в порту должность стивидора. Компания, в которой работал Ясин, обеспечивала полный цикл работ по погрузке и выгрузке, перемещению, складированию и учету грузов в порту. Ясин руководил докерами-механизаторами, контролировал оформление необходимых документов, взаимодействовал с судовой администрацией, поэтому он довольно легко мог вывести двоих нелегалов с сухогруза.
- Сегодня ты не отвертишься, друг, - старые приятели по-мужски обнялись. – Амира уже с утра на ногах, сходила на рынок и купила отменной баранины. Хочет готовить для дорогого гостя фатта*. Мариам тоже будет.
- Как дела у твоей сестры? Нашел для нее мужа? – Дамиан был рад встрече. Он послал весточку Ясину еще из Эритреи и очень надеялся на его помощь.
- Нет, - улыбнулся тот. – Никого не хочет, ждет, когда ты посватаешься.
- Мариам достойна лишь самого лучшего. Я не вхожу в этот список, - мужчина виновато развел руками.
- Что поделаешь, друг. Женская душа – потемки, - Ясин похлопал его по плечу, потом будто поискал кого-то взглядом. - Ты сообщал, что будешь не один? – задал он вопрос.
- Она в каюте.
- Тогда забирай, и поехали, - друг заговорщически подмигнул. – Мариам и Амира уже заждались.
Они рассмеялись. Оба поняли, о чем речь.
* - голландское прозвище англичан, буквально, «левосторонние»
** - национальное блюдо, которое в Египте обычно готовят по праздникам.
- Они дружат еще со времен учебы в морской школе, - хозяйка дома, не спрашивая, положила гостье в тарелку кусок пирога. От десерта сногсшибательно пахло корицей и ванилью.
Амира сразу понравилась Ники. Эта симпатичная женщина, с русыми волосами и зелеными глазами, чуть полноватая, что очень, кстати, ей шло, не задавала вопросов, и не лезла в душу.
Ники уже чувствовала себя хорошо. От болезни не осталось и следа, поэтому она с удовольствием, и аппетитом уплетала все, что успевала подкладывать ей гостеприимная хозяйка.
- Дамиан был почетным гостем на нашей свадьбе, - продолжала беспечно болтать Амира, воспользовавшись тем, что мужчины куда-то вышли и в комнате остались лишь женщины и дети. – Три года они вместе плавали на рыболовецком траулере. Потом, Ясин получил должность в порту, а Дамиан, кажется, стал наемником.
- Что ты болтаешь, Амира! - черные глаза молчаливой до этой минуты сестры хозяина дома, весь вечер скромно сидевшей в углу комнаты и державшей на руках полуторагодовалую девочку - самого младшего ребенка Амиры и Ясина, сверкали негодованием. - Дамиан высокородный идальго, чей род ведет начало еще от царей Альморавидов!
- Мы договорились, что ты ведешь себя тихо и послушно, - тон его голоса изменился: в нем зазвучали жесткие ноты. – И ты съешь все, иначе…, - в темных глазах блеснуло обещание того, что он собирался сделать. – Я буду вынужден кормить тебя насильно. Мне не нужны здесь голодные обмороки.
Ники опустила взгляд. Дерзить не было смысла. Грань в его поведении всегда была очень зыбкая. Она уже сравнивала его с диким хищником: сильным, бесстрашным, опасным. Его кажущаяся мягкость - обман, а помыслы и действия непонятны и непредсказуемы; это пугало и притягивало одновременно. Ники отлично понимала, что от него сейчас зависит ее судьба, но зачем-то провоцировала мужчину. Наверно, это женское подсознание желало раскрыть его тайны. Но тот продолжал держать их при себе.
Наскоро съев все, что он принес, Ники поджав ноги, чтобы не соприкасаться с сидящим мужчиной, легла на узкую полку, и отвернулась к стене, обклеенной постерами, с фотографиями полуголых девиц.
- Мне нужно в туалет, - в ее голосе звучала обида. Девушке казалось унизительным, что такие потребности нужно с ним обговаривать. Ники терпела уже давно, а сейчас, желание становилось невыносимым.
- Хорошо, - он поднялся. – Одевайся, пошли.
Это был второй раз, когда мужчина соизволил вывести ее из каюты. Ники, из вредности, которую совершенно неожиданно открыла в себе, и которую сама всегда осуждала, считая качеством присущим лишь детям, или духовно-неполноценным личностям, специально тянула время. Она уже давно удовлетворила потребности и просто сидела на краешке унитаза. Находится здесь, было не очень-то приятно - гальюн представлял собой крохотное помещение, с крашенными в темно-синий цвет стенами и коричневым полом, с деревянным настилом на нем. Тусклая лампочка освещала изгибы и переплетения труб, в большом количестве примостившихся у левой стены.
- Время вышло! – стук в дверь оторвал ее от лицезрения узора линий металлического вентиля. Терпение мужчины кончилось. Она с неохотой взялась за щеколду, представляя его лицо с гневным взглядом темных глаз, и вздохнула. Ничего не поделаешь, нужно возвращаться в каюту. Но он, почему-то, повел ее совсем в другом направлении, и чего Ники совсем не ожидала – вывел на палубу.
Сначала девушке показалось, что уже вечер - отсутствие часов заставляло ориентироваться по собственным ощущениям, лишь изредка уточняя время у своего спутника. Она ошиблась.
Серые облака затянули небо. Высокие волны вздымались почти до бортов, силясь перекатиться на палубу. Сильный ветер трепал одежду, пытаясь сорвать платок, а нагоняемый его порывами мелкий дождь хлестал в лицо. На море бушевал шторм.
- Чудная для прогулок погода, не так ли? - перекрикивая шум волн, сыронизировал мужчина.
- Очень, - больше сказать было нечего. Душа ликовала, будто она вырвала долгожданный глоток свободы. Дождь быстро намочил тонкую ткань, но Ники упрямо стояла на палубе, не желая проситься назад.
- Нам пора, - его голос заглушила налетевшая в этот момент волна. Вода поднялась так высоко, что хлынула на палубу, окатив пассажиров. В каюту они вернулись промокшие с головы до ног.
Вода стекала с Ники ручьями, так, что под ней образовалась целая лужа. Мужчина тоже промок, его одежда прилипла к телу, с арафатки капало.
- Раздевайся, — это было сказано в приказном тоне, и Ники даже не подумала подчиняться. Сетан уже снял рубашку и платок. На койку полетела поясная сумка. За ней ремень. Следующими были брюки.
- Ну, ты и упрямица! – удивился он, глядя, что девушка так и сидит, и, сложив руки на груди вопросительно заявил:
- Еще скажи, что ты стесняешься?!
- Не надо командовать мной, - зубы Ники выбивали дробь. Она замерзла, несмотря на то, что в каюте было довольно тепло. Мокрая одежда сковывала, но девушка никак не решалась раздеться.
- Женщиной нужно командовать, - Сетан говорил серьезно. – В моей семье мужчина главный, а женщина подчиняется. Так заведено еще со времен Альморавидов.
- Вот как? – Ники ехидничала. – Может еще и бить женщину нужно, чтобы послушней была?
- Бьют женщину только слабаки, и моральные уроды, - мужчина, не отворачиваясь, деланно безразлично снял плавки, заставив девушку опустить взгляд, и изучать под ногами мокрую лужицу. Он же, тем временем, встряхнул платок и повязал его вокруг своих бедер.
- Ники! - тон его голоса стал другим, более мягким. – Если ты не просушишь одежду, тебя ждет, в лучшем случае, насморк, а в худшем воспаление легких. Ты решила подкинуть мне очередную проблему, детка?
- Я не детка, - она вскочила. Стянула мокрые джинсы и майку, и осталась лишь в трусиках.
- Доволен! – это был вызов.
- Я уже все это видел, детка, - продолжил Сетан в своем репертуаре. – Если ты не забыла.
- Еще назови меня «сладкая» и я убью тебя! – разъярилась Ники.
- Ничего себе, заявки, - мужчина с любопытством склонил голову на бок. – Мне начинать бояться?
Но с нее уже слетел пыл. Зачем гневить человека, от которого ты зависишь? Сиюминутная злость была явно вызвана нервным напряжением, не отпускавшим ее последние дни.
- Извини, - выдавила она и, прикрывая голую грудь руками, села на узкую койку. – Я не истеричка и не шлюха. Просто очень устала. И я благодарна тебе за все, что ты делаешь для меня.
- Все-таки из тебя может выйти толк, - это прозвучало как комплимент. – И я не считаю тебя шлюхой.
Но она лишь фыркнула и промолчала. А ночью у нее начался жар.
ГЛАВА 11
Дамиан никак не мог понять, за что ему все это. Будто кто-то свыше решил, что он должен стать нянькой для избалованной, вредной девчонки, привыкшей, чтобы все вокруг исполняли ее капризы.
На краю сознания, даже пару раз мелькнула эгоистичная мысль – надо было оставить ее в отеле! Но теперь уже ничего не поделаешь, и нужно выполнить то, что обещал. Он ругал себя, ругал Дегдера, этого черного пса, уверявшего, что проблем не возникнет. И, действительно, сначала все шло довольно гладко. До тех самых пор, пока не стало известно имя миллионера, задолжавшего пиратам. Это стало первой проблемой. Но договор уже вступил в силу, и Дамиану ничего не оставалось, как идти на контакт.
Все переговоры проходили по телефону, в присутствии Дегдера.
- Этот малый слишком скользкий тип, - объяснял сомалиец, почему привлек к делу Дамиана, а не сделал это сам. – Боюсь, мы с ним опять не договоримся, как в первый раз. У тебя лучше получится. Вы, белые аристократы, знаете за какие ниточки дергать друг друга, - говорил он, будто в воду глядел, но даже не догадывался, насколько близок к истине.
История с пленницей могла выйти боком. Но обстоятельства играли не в его пользу. Во-первых, непредвиденно длительная задержка в Босасо и вообще в этой богом забытой стране, обходилась очень дорого. Во-вторых, человек задолжавший пиратам, по мнению Дамиана, заслужил, чтобы из него выбили спесь. И он решил идти до конца.
Переговоры прошли быстро. Первоначально озвученная сумма в полмиллиона, превратилась в сто тысяч, часть которых, упала в карман Дамиана. Таковы были условия сделки – десять процентов за посредничество. Но сомалийцы были и этому рады. Какой прок им от пленницы?
И все-таки он чувствовал, что настанет момент, когда возможно придется пожалеть обо всем. И не ошибся. Сначала девчонка чуть не подставила его на блокпосте, потом устроила голодовку, и вот теперь, как финал его злоключений, заболела. И еще это чертово нападение на посольство! О том, что в цепочке событий были и приятные моменты, мужчина старался не думать.
Всю ночь, не смыкая глаз, Дамиан не отходил от пышущей жаром Ники. На судне не оказалось лекарств, а кэп только пожимал плечами:
- Я не договаривался вас лечить, - заявил он. – Я договаривался вас перевозить. Мои матросы лечатся ромом, а не таблетками. Завтра будем в Порт-Судан, там у меня есть знакомый эскулап, он осмотрит твою женщину.
Девчонку лихорадило. Временами она бредила - несколько раз называла его демоном, звала родителей и даже цитировала статьи Женевской конвенции. Дамиан протирал ее ромом: кэп сжалился и выдал бутылку. От сладковатого напитка ее кожа становилась липкая, но жар, действительно, удавалось на какое-то время сбить.
В порт они пришли ближе к вечеру. Ники к тому времени стало чуть легче, и она немного поела рыбного бульона, приготовленного на местном камбузе.
Капитан, как и обещал, вызвал на борт врача. Тот обследовал девушку: проверил дыхание, пульс, лимфоузлы, помял живот, заглянул в рот. Потом достал из своего чемоданчика слот с таблетками аспирина и протянул Дамиану.
- Сто долларов, - огорошил он суммой за свои услуги.
- Вы не сказали, что с ней.
- С ней все в порядке, - эскулап изъяснялся на арабском, официальном языке Судана.
- Тогда откуда температура? – такой вопрос показался Дамиану вполне логичным.
- Скорее всего, реакция на сильный стресс, - получил он ответ. И с этим трудно было не согласиться. Все, что испытывала Ники в последние дни, было одним большим стрессом.
- Спасибо, - Дамиан протянул деньги.
- Не за что, - доктор захлопнул чемоданчик, в котором исчезли купюры и поднялся. – Если вдруг жар начнется снова, дайте таблетку аспирина. Хотя я думаю, кризис уже миновал, - заключил он, и стало понятно, что прием окончен.
- Я провожу вас, - Дамиан открыл дверь и оглянулся на девушку. Темные круги под глазами, и бледность кожи бросались в глаза. Ему показалось, что она сильно похудела. Внутри шевельнулось что-то давно забытое, то, чему мужчина, уже много лет, не давал прорасти в своем сердце. «Сентиментальная глупость! – внезапно разозлился он. – Она просто девчонка, попавшая в беду. Ненужный, временный балласт для тебя».
Поздно вечером, когда Ники уснула, он отправился к капитану, поблагодарить за помощь и в надежде на стакан крепкого рома, так сейчас необходимого его душе.
Капитан отнесся благосклонно к визиту. Он пребывал в хорошем расположении духа, получив в Порт-Судан дополнительный груз, а значит и деньги.
- Вы принесли мне удачу, - чокаясь со своим пассажиром, и смеясь, признался кэп. – Это хороший груз, не скоропортящийся. Можно не нервничать.
- Спасибо, что позвали доктора для моей… жены, - язык у Дамиана чуть-чуть заплетался. Он ничего не ел с утра, и крепкий алкоголь сразу всосался в кровь.
- Не стоит благодарностей, - собеседник махнул рукой. – Тем более, никакой он не доктор.
- В смысле? – не понял мужчина.
- Ну, то есть доктор, - кэп сделал витиеватый невидимый узор пальцами. – Но не для людей.
- А для кого? – Дамиан чуть не поперхнулся.
- Последнее время он специализировался на коровах и другом крупном рогатом скоте.
- Он ветеринар?
- Да, - капитан утвердительно кивнул. – Какая разница, - пожал он плечами. - Корова или женщина.
Он оказался странным, этот полноватый египтянин с чувством юмора, способным сравнивать женщину с коровой. Дамиан никогда бы не позволил себе подобного. Хотя в его семье мужчина считался главным, женщин почитали. Особенно мать. Были случаи, когда в их роду матери становились главой семьи.
- Я с тобой не согласен, - он допил и поставил пустой стакан на стол. – Если так считать, то тебя и меня родила корова.
- Не обижайся, - капитан отхлебнул из своего стакана. – Женщины – зло.
Когда Дамиан вернулся в каюту, Ники не спала.
- Что сказал врач? – спросила она.
- Ничего, - за последние сутки, он не сомкнул глаз и сейчас испытывал неимоверное желание спать, а не отвечать на вопросы. Поэтому молча забрался на верхнюю полку, даже не потрудившись раздеться. Но эта девчонка решила все-таки его достать.
- Совсем ничего? – донеслось до него снизу, заставив вынырнуть из мягких лап морфея. – Что-то же он сказал? Я имею право знать! Может что-то серьезное?
- Сказал, что с тобой все в порядке, - пробормотал Дамиан. И уже проваливаясь в небытие добавил: - Судя по тому, что ты без умолку болтаешь, он прав.
Утром Ники выглядела намного лучше. Темные круги под глазами почти пропали, кожа порозовела, появился аппетит. Зато теперь она все время молчала, отвернувшись к стене, и лишь односложно отвечала на его вопросы, явно на что-то обидевшись.
Дамиан вообще плохо понимал ее. Одно слово – linkriers* . Сам он, как и любой испанец, не принимал поведения «ходить вокруг да около». В его стране, даже с незнакомым человеком принято говорить начистоту. Именно честность – отличительная черта всех испанцев, которой его народ гордится по праву, пусть многие и воспринимают ее как грубость. Но, как любила повторять его бабка: «donde fueres haz lo que vieres» - в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Поэтому Дамиан и не совался. Захочет рассказать – сама расскажет, а нет, так и не надо.
Через несколько дней они прибыли в Суэц, крупнейший порт Египта. Здесь их встречали.
Старинный приятель и студенческий друг Дамиана занимал в порту должность стивидора. Компания, в которой работал Ясин, обеспечивала полный цикл работ по погрузке и выгрузке, перемещению, складированию и учету грузов в порту. Ясин руководил докерами-механизаторами, контролировал оформление необходимых документов, взаимодействовал с судовой администрацией, поэтому он довольно легко мог вывести двоих нелегалов с сухогруза.
- Сегодня ты не отвертишься, друг, - старые приятели по-мужски обнялись. – Амира уже с утра на ногах, сходила на рынок и купила отменной баранины. Хочет готовить для дорогого гостя фатта*. Мариам тоже будет.
- Как дела у твоей сестры? Нашел для нее мужа? – Дамиан был рад встрече. Он послал весточку Ясину еще из Эритреи и очень надеялся на его помощь.
- Нет, - улыбнулся тот. – Никого не хочет, ждет, когда ты посватаешься.
- Мариам достойна лишь самого лучшего. Я не вхожу в этот список, - мужчина виновато развел руками.
- Что поделаешь, друг. Женская душа – потемки, - Ясин похлопал его по плечу, потом будто поискал кого-то взглядом. - Ты сообщал, что будешь не один? – задал он вопрос.
- Она в каюте.
- Тогда забирай, и поехали, - друг заговорщически подмигнул. – Мариам и Амира уже заждались.
Они рассмеялись. Оба поняли, о чем речь.
* - голландское прозвище англичан, буквально, «левосторонние»
** - национальное блюдо, которое в Египте обычно готовят по праздникам.
ГЛАВА 12.
- Они дружат еще со времен учебы в морской школе, - хозяйка дома, не спрашивая, положила гостье в тарелку кусок пирога. От десерта сногсшибательно пахло корицей и ванилью.
Амира сразу понравилась Ники. Эта симпатичная женщина, с русыми волосами и зелеными глазами, чуть полноватая, что очень, кстати, ей шло, не задавала вопросов, и не лезла в душу.
Ники уже чувствовала себя хорошо. От болезни не осталось и следа, поэтому она с удовольствием, и аппетитом уплетала все, что успевала подкладывать ей гостеприимная хозяйка.
- Дамиан был почетным гостем на нашей свадьбе, - продолжала беспечно болтать Амира, воспользовавшись тем, что мужчины куда-то вышли и в комнате остались лишь женщины и дети. – Три года они вместе плавали на рыболовецком траулере. Потом, Ясин получил должность в порту, а Дамиан, кажется, стал наемником.
- Что ты болтаешь, Амира! - черные глаза молчаливой до этой минуты сестры хозяина дома, весь вечер скромно сидевшей в углу комнаты и державшей на руках полуторагодовалую девочку - самого младшего ребенка Амиры и Ясина, сверкали негодованием. - Дамиан высокородный идальго, чей род ведет начало еще от царей Альморавидов!
