– Мы с тобой ва-валим по волнам,
Где ты, там и я
В голове микро-туман
Ты взрываешь границы моего разума.
В тишине ты моя боль
Доиграешь свою роль
Моё тело без души
Оторваться от земли
Хочу я, как хочу я, оторваться от земли
Не держи.
Я па-падаю на дно
И мне уже не встать,
Мешает лишь одно
не умею я летать,
Мои воспоминания были все удалены
Меняешь мне сознание, разрываются пути.
Беги, уходи, лети в дожди
меня не жди, прошу отпусти,
Отпусти, отпусти отпусти не держи
И меня не тяни, на дно пропасти.
Надоела та любовь
Онемели мысли вновь
Отпусти не держи,
Оторваться от земли
Хочу я, как хочу я, оторваться от земли
Не держи.
Если ты, друг, меня найдёшь, и мое сердце возьмёт меня в дрожь
Я убегу, сжигая мосты
Уже не нужна и не нужен мне ты
Оторваться от земли, оторваться.
Я пою, закрыв глаза.
Я уже даже не знаю, где верх, где низ.
– Ааа! – закричала я после так громко, как смогла. – Алекс! Алекс, вспомни меня…
Я перешла на шепот.
– Прошу, помоги мне.
– Бель, – услышала я голос. Кто это? – Бель, ты в межпространственных коридорах.
Голос слышно слабо, но мне кажется, я узнала его. Это вроде та самая эльфийка, богиня судьбы. Я в панике стала осматриваться по сторонам, из глаз снова хлынули слезы.
– Где ты? Как мне уйти отсюда? Я устала, хочу домой! Я больше не могу! – закрыла я лицо руками и стала плакать.
Я знаю, что слишком много жалуюсь, плачу и сдаюсь. Что я слабачка, да я такая. Поэтому просто верните меня домой!
– Ты сейчас не в том месте, где я могу это сделать, – вновь сказала богиня судьбы, – ты в межпространственных коридорах, это непростое место. Те планеты и линии, что ты видела, это реальности и миры. Ты вышла из них, посмотри на свою руку, Бель…
С каждым словом ее голос утихал.
– Хватит ныть! Ты сильная, ты намного сильнее, чем думаешь. Просто вспомни слова стихии земли!
Я посмотрела на руки и увидела, что на руке моей души тоже есть татуировка. Как такое возможно? Рисунок засветился.
Я увидела, как недалеко от меня, метрах в пяти стал появляться Алекс.
– Бель? – нахмурился он.
– Алекс! – крикнула я, пытаясь приблизиться к нему. – Алекс, помоги, прошу.
Протянула я к нему руку.
– Адептка Анабель, – начал строго он, – как тебе удалось вызвать меня сюда?
– Алекс! – прокричала я, почувствовав сильную боль в груди. – Помоги, вытяни меня отсюда.
Он строго нахмурил брови и ответил:
– Ты должна бороться, с тобой не всегда будет кто-то. К тому же я не смогу этого сделать, так как ты находишься в пространственном коридоре. Скажи лучше, где Фил.
– Алекс, – заплакала я, – помоги!
Меня начало тянуть вниз.
– Опять эти глупые сны, – проговорил он, – только получилось выйти в осознанное сновидение.
– Это не сон!– закричала я изо всех сил. – Но, раз сон, то иди и разбуди меня! Давай, быстрее, иди! Не предавай меня, Алекс, ведь ты любил меня. Если в твоем сердце хоть что-то осталось, помоги!
– Анабель, что за глупости. Если это не сон, то как объяснить твои слова? Ведь я никогда не любил тебя. Место, может и похоже на пространственный коридор, но в него невозможно попасть, да и выбраться тоже невозможно.
Его слова поплыли, так как боль в груди усилилась, и меня затянула темная гуща в ногах.
Вдох! Выдох. Яркий свет и я открываю глаза. Запах медикаментов не дает расслабиться, и, посмотрев по сторонам, я поняла, что нахожусь в больнице. Почему?
Последнее, что помню, как сидела с Нелей за столом и рассказывала про учебу в академии. Неля как-то странно на меня посмотрела, после чего куда-то позвонила.
Во рту горечь. Я встала. Моя соседка по палате странно лежит: широко раскрыла глаза и смотрит неотрывно в одну точку. Возможно, у нее что-то болит, и нужно позвать врача. Но я ведь себя хорошо чувствую. Может в обморок упала? Я подошла к двери в намерении выйти из палаты, чтобы поговорить с доктором, но дверь оказалась закрытой. Я еще раз дернула, попробовала в другую сторону, но тщетно. Что за ерунда?
– Эй, – стукнула я по двери, – откройте!
Тишина. Ощутив холод в ногах, я увидела, что стою босыми ногами и одета в странную сорочку. Еще мне не понравились исколотые руки. После капельницы, наверное.
Я подошла к тумбочке в поисках телефона. Хотела позвонить Неле, чтобы она забрала меня отсюда. Но его я не нашла. Может, забыли дать, когда везли на скорой сюда? Вообще, что это за отделение? Я посмотрела в окно, но не узнала местность.
На стенах больницы колючки. Люди, гуляющие на территории больницы, под строгим контролем врачей и сопровождающих. Что за хрень? Почему мне кажется, что я в психбольнице?
– Да ну, – рассмеялась я, – ерунда.
Быстро подошла к соседке и хорошенько ее тряхнула.
– Эй, где мы находимся? – попыталась я получить ответ.
– Белые стаканы, фу, белые стаканы. Ты не подарил мне ромашки, я просила, не подарил, – бубнила ерунду она себе под нос.
Что за «палата номер шесть»?! Мое сердце охватил страх. Я коснулась шеи и обнаружила, что она пуста. В панике я водила по ней руками, ища мамин амулет, но тщетно. Перевела взгляд на руки, пусты, нет веревочек. Что за веревочки, не знаю, но знаю, что должна их беречь.
Кошмар, видимо, я и в правду схожу с ума. Я подбежала к своей кровати и стала перерывать ее в поиске амулета и ниточек. Но ничего не было. Я заплакала. Где они? Где? Дверь открылась и в комнату вошла медсестра со столиком, на котором стояли стаканы и лежали таблетки. Медсестра пришла в сопровождении мед брата, видимо, для подстраховки.
– О, очнулась, – посмотрела она на меня.
– Простите, – подошла я к женщине, – но как я могу связаться со своей семьей. Или вы могли бы позвонить им, чтобы они приехали ко мне?
– Виктория, – прозвучал стервозный голос медсестры, – посещение было вчера, когда вы все о магах, академиях и силах рассказывали. Следующее через неделю. Что очнулась, голубушка, ото сна?
– Как через неделю? – мне нельзя быть тут так долго. – Хорошо, тогда скажите, пожалуйста. У меня на руке были две ниточки цветные и мамин амулет на шее. Не знаете, где они?
– Нет, – похлопала глазами женщина. – К тому же, здесь нельзя иметь лишние вещи. Ваша тетя забрала все, когда привозила сюда. Так, хватит разговоров, пейте таблетки, через час отведу вас к врачу.
«Тетя? – удивилась я. – Неля меня запихнула в психушку?»
– Выходи, – проговорила та же медсестра через два часа.
Таблетки я не выпила, а выбросила в открытую форточку. Куда сейчас ведут меня, я не знаю, но есть шанс осмотреть помещение, возможно, есть способ побега. Одного не могу понять, почему меня закрывают, а многие гуляют на улице? И почему Неля отправила меня сюда? Неужели то, что я рассказывала про академию, она свела к психическому нездоровью?
Меня завели в кабинет, где я увидел в меру полноватого мужчину примерно моего роста. На лице уже много морщин, на подбородке небольшая борода, волосы уже практически белые. Острые сухие глаза внимательно меня осмотрели.
– Присаживайтесь, – холодно сказал он, указывая на стул.
Я села, медсестра тут же вышла из кабинета, оставив меня один на один с главным психиатром, как заявляла табличка на двери его кабинета.
– Наконец-то, ты пришла в себя, – проговорил он, – наши методы помогают. Как думаешь, сколько ты тут?
– Не знаю, откуда мне знать, сколько я была без сознания, – ответила я спокойно.
Врач фыркнул и сказал:
– Неделю ты говорила о всяких магах, стихиях, ключах и так далее. Все думала, что за тобой гоняется ведьма. У тебя паранойя. Галлюцинации, бредовые идеи с наличием эмоционально аффективных нарушений, затруднённой ориентировкой в окружающем мире. Конечно, я понимаю, что тебя потрясла смерть родителей, в результате чего и возникла болезнь. Скажи, как тебя зовут?
– А… – начала я. – Виктория. А что?
– Что ж уже лучше, – поджал губы психиатр, – а то все твердила: Бель Мерли, Анабель Мерли.
– Я хочу увидеться с родственниками, – произнесла я.
– Раз вы пришли в сознание, думаю, стоит им приехать и вас навестить, пока вы еще здраво оцениваете окружающий мир.
Что значит «пока»? Я всегда его оценивала здраво. Вслух говорить ничего не стала, только сделала бы себе хуже.
Неля приехала через полтора часа. Меня завели в отдельную комнату для приема посетителей. Когда я увидела тетю, то чуть не расплакалась, но натолкнулась на холодные, даже жестокие глаза.
– Забери меня, – произнесла я, – я хочу домой.
– Нет, – ответила она, коварно улыбнувшись, – твое место тут, чтобы ты не мешала мне.
– О чем ты? Я не буду с тобой жить, если ты не хочешь, – встала я резко.
– Ваш мир такой интересный, можно подсыпать человеку кое-какие препараты, и все, его закрывают. Страх так затягивает, что он все-таки забывает, на чем остановился.
– Возможно, это тебе стоит тут лежать, – произнесла я грубо,– ты несешь всякую чушь.
Неля вновь улыбнулась и достала из сумки несколько баночек с разноцветными таблетками.
– Так понятней?
– Ты что, специально подсыпала мне препараты, чтобы я оказалась здесь? – удивленно и зло произнесла я.
– Наконец-то, поняла. Кстати, первый день подошел к концу, а ты все еще живешь сознанием этого мира, – улыбнулась она и встала, чтобы уйти. – Ах, да. Я получила, что хотела.
Тут она достала странное кольцо с большим камнем и показала его мне. Камень отсвечивал четырьмя цветами: зеленым, синим, красным и серым. В основании кольца виднелись надписи на непонятном мне языке.
– Вот, держи, – бросила она что-то в меня.
Поймав, я увидела мамин амулет, его сердцевина оказалась разбита. После этого Неля развернулась и вышла. Я сжала амулет в руке и сказала себе, что выберусь отсюда, отправлюсь в Эргел. Сейчас идет обучение, я наберусь побольше сил и вернусь отомстить тете. Никогда не думала, что она предательница, никогда не думала, что она вот так поступит со мной. А как же Катя? Где она? Нужно будет забрать ее собой в Эргел, надеюсь, в академии разрешат, чтобы она жила со мной. Хотя я только поступила, и даже еще полгода не отучилась, месяц прошел, а со мной уже проблемы. И все-таки, почему мне кажется, что я что-то упустила, забыла и все?
– Виктория, – проговорил вошедший медбрат, – на выход.
Я встала и подошла к двери. Мужчина странно обвел меня глазами и хмыкнул, я развернулась, бросив последний взгляд на сумерки в окне. После обвела глазами комнату и наткнулась на камеры.
Камеры! Вот, что мне нужно. Неля ясно говорила, что подсыпала мне таблетки, плюс она несла всякую чушь. Мне нужно пробраться в комнату, где хранятся все записи.
– Быстрее, – толкнул меня медбрат в спину и я пошла.
Для начала, мне нужно как-то выбраться из комнаты, получить нормальную одежду и после, под видом той же медсестры, попасть в комнату, где можно достать записи. Потом, конечно, выбраться из больницы. Будет трудно, ведь показывать и доказывать, что со мной все хорошо, бессмысленно. Учитывая, что Неля, возможно, их подкупила.
От имени Светы.
Я разберусь с ним. Я выясню, почему он это сделал. Ведь все из-за него, если бы он не выдал семью Бель… Если бы не помог Ридмоту… Его поступки всегда были жестокими, но я терпела, говорила себе: «он мой отец, нужно с пониманием относиться к нему». Но когда пропал Фил, я поняла, что хочу услышать от него. За что все это? Ведь если бы не он…
Я запомнила дорогу в Россию, после того как Ирда сходила со мной за вещами. Поэтому пробраться не составило труда. Кладовая с порталом не охранялась, все были заняты комнатой переходов. Чем они отличаются? Кладовая ведет только в наш мир. В прошлый раз Тит рассказывал, что когда-то наши миры были сильно связаны, поэтому переход сохранился.
В России холодно. Зима. Я знала, поэтому оделась на наш климат. По пути домой ничего не замечала, была только одна цель: добраться до него, до отца, и потребовать объяснений. Все знают, что он виновен, я лишь делала вид, что не догадывалась, но меня мучило изнутри чувство, что отец – предатель. Что я – дочь предателя.
Увидела наш дом, покрытый холодным жестким снегом, и остановилась. В окне горит свет, в его кабинете.
Вошла в дом и, печатая шаг, направилась к отцу. Я открыла дверь, войдя без стука, и посмотрела в светлые глаза отца.
– Света! – поднялся он. – Что ты тут делаешь? Почему мы с мамой не могли с тобой связаться больше месяца. Я уже отправил людей на твои поиски.
– Ты же знаешь мистера Ридмота? – произнесла я, закрывая за собой дверь.
Лицо отца стало суровым и жестким.
– Он тебе угрожал? – спросил отец в ответ.
– Значит, знаешь, – прошептала я. – Значит, ты помог ему перенести оружие в тот мир. Зачем? Не могу понять! Как ты мог?!
– Сядь, – грубо произнес папа, – и хватит орать.
– Скажи еще одно. Это ты сказал Стенку, где родители Вики?
Он не ответил, продолжал холодно смотреть мне в глаза. И я закричала:
– Как ты мог?! Как? Как мне теперь смотреть ей в глаза, она же моя подруга? Хотя, да, как я посмотрю ей в глаза, ведь из-за тебя ее чуть ли не каждый день убивают!
– Я сказал, сядь, – резко подошел отец и, схватив меня за руку, швырнул на диван. – Кто еще знает, что я это сделал?
– Отпусти меня, – оттолкнула я руку отца.
– Все! Это знают все! – яростно произнесла я, смотря в глаза своего родителя.
Отец нанес мне пощечину, и тут же еще одну. Третью я не позволила.
– Тебе нужно было сидеть в Лондоне и не рыпаться, – произнес он мне в лицо. – Когда ты объявилась в том мире, то сила нашей крови ослабла, и теперь все маги могут видеть твой магический фон. Но я сейчас это исправлю и тебя под контроль возьму.
– Отпусти меня, – стала я вырываться из его крепкой хватки. – Ты мне больше не отец. Я не желаю тебя видеть.
– Я тебя не спрашиваю.
Он достал кинжал и сделал себе порез на правой руке.
– Что ты делаешь? – встала я и хотела уйти, но он схватил мою правую руку и поднял.
– Что это такое?! – увидел он браслет на руке. – Вот су.а, уже успела с кем-то связаться.
Я упиралась, когда он стал снимать браслет.
– Нет, не трогай, отпусти!
Он резко порезал мне ладонь, я вскрикнула, скрепил наши ладони порезами вместе, одновременно с этим начиная что-то произносить. Я вновь стала пинаться и пытаться высвободить руку, но тщетно. Из его руки в мою будто свинец втекал в жилы и вены. Я еще сильнее стала орать и брыкаться.
– Теперь ты быстро освоишь нашу силу, но не сможешь сделать и шага без моего ведома, – произнес отец, отпуская ладонь.
Я посмотрела на руку, вместо пореза там была печать красного цвета.
– Ты… – начала я. – Ненавижу тебя.
Развернувшись, я захотела уйти, и уже у двери почувствовала сильную, свинцовую боль, растекавшуюся по венам. Меня стало выворачивать и выкручивать наизнанку. От боли я согнулась пополам.
– Так будет всегда, когда ты не будешь слушать моего приказа, – произнес отец, нажимая пальцем на печать, которая появилась на его ладони. – Я заполучу артефакт, и ты мне в этом поможешь.
Он оказался страшнее, чем я думала, он оказался ужасней.
– Стенка и Ридмота я лишь использовал, для того чтобы найти ключи и шкатулку. Я лишь наблюдал за всей этой историей и, наконец-то, добьюсь, чего хотел. Мы в этом мире намного дольше, чем Оливия и Ким, и, сказать честно, я не знал, что они попали сюда. Заподозрил, когда ты привела свою подругу. После отправил весточку Стенку, притворяясь лишь пешкой. А потом все пошло поочередно.
Где ты, там и я
В голове микро-туман
Ты взрываешь границы моего разума.
В тишине ты моя боль
Доиграешь свою роль
Моё тело без души
Оторваться от земли
Хочу я, как хочу я, оторваться от земли
Не держи.
Я па-падаю на дно
И мне уже не встать,
Мешает лишь одно
не умею я летать,
Мои воспоминания были все удалены
Меняешь мне сознание, разрываются пути.
Беги, уходи, лети в дожди
меня не жди, прошу отпусти,
Отпусти, отпусти отпусти не держи
И меня не тяни, на дно пропасти.
Надоела та любовь
Онемели мысли вновь
Отпусти не держи,
Оторваться от земли
Хочу я, как хочу я, оторваться от земли
Не держи.
Если ты, друг, меня найдёшь, и мое сердце возьмёт меня в дрожь
Я убегу, сжигая мосты
Уже не нужна и не нужен мне ты
Оторваться от земли, оторваться.
Я пою, закрыв глаза.
Я уже даже не знаю, где верх, где низ.
– Ааа! – закричала я после так громко, как смогла. – Алекс! Алекс, вспомни меня…
Я перешла на шепот.
– Прошу, помоги мне.
– Бель, – услышала я голос. Кто это? – Бель, ты в межпространственных коридорах.
Голос слышно слабо, но мне кажется, я узнала его. Это вроде та самая эльфийка, богиня судьбы. Я в панике стала осматриваться по сторонам, из глаз снова хлынули слезы.
– Где ты? Как мне уйти отсюда? Я устала, хочу домой! Я больше не могу! – закрыла я лицо руками и стала плакать.
Я знаю, что слишком много жалуюсь, плачу и сдаюсь. Что я слабачка, да я такая. Поэтому просто верните меня домой!
– Ты сейчас не в том месте, где я могу это сделать, – вновь сказала богиня судьбы, – ты в межпространственных коридорах, это непростое место. Те планеты и линии, что ты видела, это реальности и миры. Ты вышла из них, посмотри на свою руку, Бель…
С каждым словом ее голос утихал.
– Хватит ныть! Ты сильная, ты намного сильнее, чем думаешь. Просто вспомни слова стихии земли!
Я посмотрела на руки и увидела, что на руке моей души тоже есть татуировка. Как такое возможно? Рисунок засветился.
Я увидела, как недалеко от меня, метрах в пяти стал появляться Алекс.
– Бель? – нахмурился он.
– Алекс! – крикнула я, пытаясь приблизиться к нему. – Алекс, помоги, прошу.
Протянула я к нему руку.
– Адептка Анабель, – начал строго он, – как тебе удалось вызвать меня сюда?
– Алекс! – прокричала я, почувствовав сильную боль в груди. – Помоги, вытяни меня отсюда.
Он строго нахмурил брови и ответил:
– Ты должна бороться, с тобой не всегда будет кто-то. К тому же я не смогу этого сделать, так как ты находишься в пространственном коридоре. Скажи лучше, где Фил.
– Алекс, – заплакала я, – помоги!
Меня начало тянуть вниз.
– Опять эти глупые сны, – проговорил он, – только получилось выйти в осознанное сновидение.
– Это не сон!– закричала я изо всех сил. – Но, раз сон, то иди и разбуди меня! Давай, быстрее, иди! Не предавай меня, Алекс, ведь ты любил меня. Если в твоем сердце хоть что-то осталось, помоги!
– Анабель, что за глупости. Если это не сон, то как объяснить твои слова? Ведь я никогда не любил тебя. Место, может и похоже на пространственный коридор, но в него невозможно попасть, да и выбраться тоже невозможно.
Его слова поплыли, так как боль в груди усилилась, и меня затянула темная гуща в ногах.
****
Вдох! Выдох. Яркий свет и я открываю глаза. Запах медикаментов не дает расслабиться, и, посмотрев по сторонам, я поняла, что нахожусь в больнице. Почему?
Последнее, что помню, как сидела с Нелей за столом и рассказывала про учебу в академии. Неля как-то странно на меня посмотрела, после чего куда-то позвонила.
Во рту горечь. Я встала. Моя соседка по палате странно лежит: широко раскрыла глаза и смотрит неотрывно в одну точку. Возможно, у нее что-то болит, и нужно позвать врача. Но я ведь себя хорошо чувствую. Может в обморок упала? Я подошла к двери в намерении выйти из палаты, чтобы поговорить с доктором, но дверь оказалась закрытой. Я еще раз дернула, попробовала в другую сторону, но тщетно. Что за ерунда?
– Эй, – стукнула я по двери, – откройте!
Тишина. Ощутив холод в ногах, я увидела, что стою босыми ногами и одета в странную сорочку. Еще мне не понравились исколотые руки. После капельницы, наверное.
Я подошла к тумбочке в поисках телефона. Хотела позвонить Неле, чтобы она забрала меня отсюда. Но его я не нашла. Может, забыли дать, когда везли на скорой сюда? Вообще, что это за отделение? Я посмотрела в окно, но не узнала местность.
На стенах больницы колючки. Люди, гуляющие на территории больницы, под строгим контролем врачей и сопровождающих. Что за хрень? Почему мне кажется, что я в психбольнице?
– Да ну, – рассмеялась я, – ерунда.
Быстро подошла к соседке и хорошенько ее тряхнула.
– Эй, где мы находимся? – попыталась я получить ответ.
– Белые стаканы, фу, белые стаканы. Ты не подарил мне ромашки, я просила, не подарил, – бубнила ерунду она себе под нос.
Что за «палата номер шесть»?! Мое сердце охватил страх. Я коснулась шеи и обнаружила, что она пуста. В панике я водила по ней руками, ища мамин амулет, но тщетно. Перевела взгляд на руки, пусты, нет веревочек. Что за веревочки, не знаю, но знаю, что должна их беречь.
Кошмар, видимо, я и в правду схожу с ума. Я подбежала к своей кровати и стала перерывать ее в поиске амулета и ниточек. Но ничего не было. Я заплакала. Где они? Где? Дверь открылась и в комнату вошла медсестра со столиком, на котором стояли стаканы и лежали таблетки. Медсестра пришла в сопровождении мед брата, видимо, для подстраховки.
– О, очнулась, – посмотрела она на меня.
– Простите, – подошла я к женщине, – но как я могу связаться со своей семьей. Или вы могли бы позвонить им, чтобы они приехали ко мне?
– Виктория, – прозвучал стервозный голос медсестры, – посещение было вчера, когда вы все о магах, академиях и силах рассказывали. Следующее через неделю. Что очнулась, голубушка, ото сна?
– Как через неделю? – мне нельзя быть тут так долго. – Хорошо, тогда скажите, пожалуйста. У меня на руке были две ниточки цветные и мамин амулет на шее. Не знаете, где они?
– Нет, – похлопала глазами женщина. – К тому же, здесь нельзя иметь лишние вещи. Ваша тетя забрала все, когда привозила сюда. Так, хватит разговоров, пейте таблетки, через час отведу вас к врачу.
«Тетя? – удивилась я. – Неля меня запихнула в психушку?»
– Выходи, – проговорила та же медсестра через два часа.
Таблетки я не выпила, а выбросила в открытую форточку. Куда сейчас ведут меня, я не знаю, но есть шанс осмотреть помещение, возможно, есть способ побега. Одного не могу понять, почему меня закрывают, а многие гуляют на улице? И почему Неля отправила меня сюда? Неужели то, что я рассказывала про академию, она свела к психическому нездоровью?
Меня завели в кабинет, где я увидел в меру полноватого мужчину примерно моего роста. На лице уже много морщин, на подбородке небольшая борода, волосы уже практически белые. Острые сухие глаза внимательно меня осмотрели.
– Присаживайтесь, – холодно сказал он, указывая на стул.
Я села, медсестра тут же вышла из кабинета, оставив меня один на один с главным психиатром, как заявляла табличка на двери его кабинета.
– Наконец-то, ты пришла в себя, – проговорил он, – наши методы помогают. Как думаешь, сколько ты тут?
– Не знаю, откуда мне знать, сколько я была без сознания, – ответила я спокойно.
Врач фыркнул и сказал:
– Неделю ты говорила о всяких магах, стихиях, ключах и так далее. Все думала, что за тобой гоняется ведьма. У тебя паранойя. Галлюцинации, бредовые идеи с наличием эмоционально аффективных нарушений, затруднённой ориентировкой в окружающем мире. Конечно, я понимаю, что тебя потрясла смерть родителей, в результате чего и возникла болезнь. Скажи, как тебя зовут?
– А… – начала я. – Виктория. А что?
– Что ж уже лучше, – поджал губы психиатр, – а то все твердила: Бель Мерли, Анабель Мерли.
– Я хочу увидеться с родственниками, – произнесла я.
– Раз вы пришли в сознание, думаю, стоит им приехать и вас навестить, пока вы еще здраво оцениваете окружающий мир.
Что значит «пока»? Я всегда его оценивала здраво. Вслух говорить ничего не стала, только сделала бы себе хуже.
Неля приехала через полтора часа. Меня завели в отдельную комнату для приема посетителей. Когда я увидела тетю, то чуть не расплакалась, но натолкнулась на холодные, даже жестокие глаза.
– Забери меня, – произнесла я, – я хочу домой.
– Нет, – ответила она, коварно улыбнувшись, – твое место тут, чтобы ты не мешала мне.
– О чем ты? Я не буду с тобой жить, если ты не хочешь, – встала я резко.
– Ваш мир такой интересный, можно подсыпать человеку кое-какие препараты, и все, его закрывают. Страх так затягивает, что он все-таки забывает, на чем остановился.
– Возможно, это тебе стоит тут лежать, – произнесла я грубо,– ты несешь всякую чушь.
Неля вновь улыбнулась и достала из сумки несколько баночек с разноцветными таблетками.
– Так понятней?
– Ты что, специально подсыпала мне препараты, чтобы я оказалась здесь? – удивленно и зло произнесла я.
– Наконец-то, поняла. Кстати, первый день подошел к концу, а ты все еще живешь сознанием этого мира, – улыбнулась она и встала, чтобы уйти. – Ах, да. Я получила, что хотела.
Тут она достала странное кольцо с большим камнем и показала его мне. Камень отсвечивал четырьмя цветами: зеленым, синим, красным и серым. В основании кольца виднелись надписи на непонятном мне языке.
– Вот, держи, – бросила она что-то в меня.
Поймав, я увидела мамин амулет, его сердцевина оказалась разбита. После этого Неля развернулась и вышла. Я сжала амулет в руке и сказала себе, что выберусь отсюда, отправлюсь в Эргел. Сейчас идет обучение, я наберусь побольше сил и вернусь отомстить тете. Никогда не думала, что она предательница, никогда не думала, что она вот так поступит со мной. А как же Катя? Где она? Нужно будет забрать ее собой в Эргел, надеюсь, в академии разрешат, чтобы она жила со мной. Хотя я только поступила, и даже еще полгода не отучилась, месяц прошел, а со мной уже проблемы. И все-таки, почему мне кажется, что я что-то упустила, забыла и все?
– Виктория, – проговорил вошедший медбрат, – на выход.
Я встала и подошла к двери. Мужчина странно обвел меня глазами и хмыкнул, я развернулась, бросив последний взгляд на сумерки в окне. После обвела глазами комнату и наткнулась на камеры.
Камеры! Вот, что мне нужно. Неля ясно говорила, что подсыпала мне таблетки, плюс она несла всякую чушь. Мне нужно пробраться в комнату, где хранятся все записи.
– Быстрее, – толкнул меня медбрат в спину и я пошла.
Для начала, мне нужно как-то выбраться из комнаты, получить нормальную одежду и после, под видом той же медсестры, попасть в комнату, где можно достать записи. Потом, конечно, выбраться из больницы. Будет трудно, ведь показывать и доказывать, что со мной все хорошо, бессмысленно. Учитывая, что Неля, возможно, их подкупила.
От имени Светы.
Я разберусь с ним. Я выясню, почему он это сделал. Ведь все из-за него, если бы он не выдал семью Бель… Если бы не помог Ридмоту… Его поступки всегда были жестокими, но я терпела, говорила себе: «он мой отец, нужно с пониманием относиться к нему». Но когда пропал Фил, я поняла, что хочу услышать от него. За что все это? Ведь если бы не он…
Я запомнила дорогу в Россию, после того как Ирда сходила со мной за вещами. Поэтому пробраться не составило труда. Кладовая с порталом не охранялась, все были заняты комнатой переходов. Чем они отличаются? Кладовая ведет только в наш мир. В прошлый раз Тит рассказывал, что когда-то наши миры были сильно связаны, поэтому переход сохранился.
В России холодно. Зима. Я знала, поэтому оделась на наш климат. По пути домой ничего не замечала, была только одна цель: добраться до него, до отца, и потребовать объяснений. Все знают, что он виновен, я лишь делала вид, что не догадывалась, но меня мучило изнутри чувство, что отец – предатель. Что я – дочь предателя.
Увидела наш дом, покрытый холодным жестким снегом, и остановилась. В окне горит свет, в его кабинете.
Вошла в дом и, печатая шаг, направилась к отцу. Я открыла дверь, войдя без стука, и посмотрела в светлые глаза отца.
– Света! – поднялся он. – Что ты тут делаешь? Почему мы с мамой не могли с тобой связаться больше месяца. Я уже отправил людей на твои поиски.
– Ты же знаешь мистера Ридмота? – произнесла я, закрывая за собой дверь.
Лицо отца стало суровым и жестким.
– Он тебе угрожал? – спросил отец в ответ.
– Значит, знаешь, – прошептала я. – Значит, ты помог ему перенести оружие в тот мир. Зачем? Не могу понять! Как ты мог?!
– Сядь, – грубо произнес папа, – и хватит орать.
– Скажи еще одно. Это ты сказал Стенку, где родители Вики?
Он не ответил, продолжал холодно смотреть мне в глаза. И я закричала:
– Как ты мог?! Как? Как мне теперь смотреть ей в глаза, она же моя подруга? Хотя, да, как я посмотрю ей в глаза, ведь из-за тебя ее чуть ли не каждый день убивают!
– Я сказал, сядь, – резко подошел отец и, схватив меня за руку, швырнул на диван. – Кто еще знает, что я это сделал?
– Отпусти меня, – оттолкнула я руку отца.
– Все! Это знают все! – яростно произнесла я, смотря в глаза своего родителя.
Отец нанес мне пощечину, и тут же еще одну. Третью я не позволила.
– Тебе нужно было сидеть в Лондоне и не рыпаться, – произнес он мне в лицо. – Когда ты объявилась в том мире, то сила нашей крови ослабла, и теперь все маги могут видеть твой магический фон. Но я сейчас это исправлю и тебя под контроль возьму.
– Отпусти меня, – стала я вырываться из его крепкой хватки. – Ты мне больше не отец. Я не желаю тебя видеть.
– Я тебя не спрашиваю.
Он достал кинжал и сделал себе порез на правой руке.
– Что ты делаешь? – встала я и хотела уйти, но он схватил мою правую руку и поднял.
– Что это такое?! – увидел он браслет на руке. – Вот су.а, уже успела с кем-то связаться.
Я упиралась, когда он стал снимать браслет.
– Нет, не трогай, отпусти!
Он резко порезал мне ладонь, я вскрикнула, скрепил наши ладони порезами вместе, одновременно с этим начиная что-то произносить. Я вновь стала пинаться и пытаться высвободить руку, но тщетно. Из его руки в мою будто свинец втекал в жилы и вены. Я еще сильнее стала орать и брыкаться.
– Теперь ты быстро освоишь нашу силу, но не сможешь сделать и шага без моего ведома, – произнес отец, отпуская ладонь.
Я посмотрела на руку, вместо пореза там была печать красного цвета.
– Ты… – начала я. – Ненавижу тебя.
Развернувшись, я захотела уйти, и уже у двери почувствовала сильную, свинцовую боль, растекавшуюся по венам. Меня стало выворачивать и выкручивать наизнанку. От боли я согнулась пополам.
– Так будет всегда, когда ты не будешь слушать моего приказа, – произнес отец, нажимая пальцем на печать, которая появилась на его ладони. – Я заполучу артефакт, и ты мне в этом поможешь.
Он оказался страшнее, чем я думала, он оказался ужасней.
– Стенка и Ридмота я лишь использовал, для того чтобы найти ключи и шкатулку. Я лишь наблюдал за всей этой историей и, наконец-то, добьюсь, чего хотел. Мы в этом мире намного дольше, чем Оливия и Ким, и, сказать честно, я не знал, что они попали сюда. Заподозрил, когда ты привела свою подругу. После отправил весточку Стенку, притворяясь лишь пешкой. А потом все пошло поочередно.
