Ну, если приглашают, чего ж отказываться? Мы и вошли. Это оказалась огромная библиотека, под потолком которой летали книги. Сами летали, между прочим. А еще там стоял такой запах... Нет, не тот неповторимый запах книг, который присущ всем библиотекам, а какой-то другой, немного горковатый, немного мускусный, еще вплетались едва уловимые оттенки того, как пахнет кожа. В целом же лично у меня даже слегка закружилась голова, настолько дурманящим он оказался. Глянув на друзей, заметил, что и у них расширены зрачки, а взгляд какой-то расфокусированный.
Пока мы стояли в ступоре и разглядывали сию красоту, около нас оказался юноша, который, нахмурившись, что-то пытался у нас узнать. Вперед выступила Машуля и жестами начала показывать, что мы из другого мира, пришли получить информацию.
По мере жестикуляции подруги, глаза юноши становились все больше, щеки краснели, дыхание стало прерывистым. Мы даже начали волноваться за здоровье этого парня. Хотя и не понимали причины его смущения и какого-то страха. Да и вести он начал себя не совсем адекватно. Тело его затрясло мелкой дрожью, глаза увеличились в размерах, зрачки, вертикальные, кстати, увеличились, что выглядело ужасно и страшно.
— Маш, мне кажется, этот парень явно неправильно тебя понял, — забеспокоился я, не отрывая взгляда от юноши. — Он же сейчас коней двинет.
— Хм, как можно не понять очевидного? — удивилась подруга, намереваясь начать заново. Но тут бедолага замахал руками, что-то тараторя, быстро метнулся куда-то, выскочил со странной штукой, которая верещала и возмущалась, хотя мы видели, что она была стеклянной и прозрачной, похожей на шестигранник, но с округлыми боками-гранями. Странная конструкция, надо сказать.
Юноша что-то рыкнул этой штуке, указав на нас. И тут мы отшатнулись, когда в одной из граней появился... глаз, красный и переливающийся, уставившийся на нас. Мы стояли с открытыми ртами, поглядывая на сие чудо. Этот шестигранник что-то залопотал, пристально разглядывая нас. Мы развели руки в сторону. Потом язык изменился, это мы поняли по тому, как изменилось произношение, какими раскатистыми стали буквы. Мы повторили жест, что все еще не понимаем.
— Слушайте, кажется, это была плохая затея, — обреченно выдохнул Кир, намереваясь выйти, как вдруг эта штука вдруг заверещала так, что мы подпрыгнули от неожиданности:
— Вы иномирцы?! Закрытый мир?! — нас хватило только на то, чтобы согласно кивнуть, так как этот окрик был, словно обвинение. — И что вы забыли в замке? Кто вас сюда притащил? Здесь уже три тысячи лет не было ваших соотечественников.
— Нас Феликс привел, — вышел я вперед. — И прекратите орать, мы не глухие, так и барабанные перепонки полопаться могут, — обвиняюще ткнул я пальцем в эту штуку. Она заморгала единственным глазом, сначала шокирующе глядя на меня, а потом... расхохоталась. Да-да, именно расхохоталась, во всяком случае, именно этот звук раздался изнутри шестигранника.
— Вы маги? — я кивнул. — Так чего же вы хотите, иномирцы? Что сподвигло вас отправиться гулять по замку, полному ловушек? — а вот это было неожиданностью, о которой нас забыли предупредить.
— О ловушках мы знать не знали, просто решили узнать, что это за мир, в который мы попали, — с сосредоточенным видом выдала Маша, а я просто не смог удержаться от безобидной шпильки в ее адрес:
— Маш, заточку попроще сделай, не самолетом управляешь, слишком серьезна и сосредоточена, — выдал я свою старую шутку, отчего лицо подруги немного разгладилось, в глазах запрыгали бесенята.
— Вы нам расскажете, что это за мир? Какие существа в нем есть? — с восторгом рассматривая все, спросила Аля.
— Присаживайтесь поудобнее, сейчас расскажу, раз уж ваш Феликс не сделал этого раньше, — ворчливо заметила непонятная штука, наблюдая, как мы садимся прямо на пол, так как стол и стул был всего один, на нем сидел тот самый юноша, широко раскрытыми глазами наблюдая за нашим диалогом.
— А он понимает, о чем мы говорим? — сам не знаю, почему задал вопрос, но уж больно осмысленным и удивленным был взгляд парня.
— Понимает, — усмехнулся многогранник. — Только в беседу вступить не может. Я ему перевожу мысленно, но вот сам он на вашем языке не может говорить, а я не переводчик, я вообще... этот... как его... парламентер-дипломат. Во! — выдала штука, а мы улыбнулись, настолько комично это было.
— А имя у парламентера есть? — весело поинтересовалась Аля, во все глаза разглядывая непонятного собеседника.
— Имя? — вдруг смутился многогранник. — Э... Нет имени. А вы... вы можете как-то сами меня назвать? — резко изменив интонацию на слишком робкую, вдруг попросила эта штука.
— Конечно, — тут же с азартом ответила за всех Вика. — Давай ты будешь... будешь... Светлячком? Ага? Ты такой красивый, светишься весь, как раз, как и они.
— Све-тля-чок, — по слогам проговорил дипломат, потом еще и еще раз. — Мне нравится! Да! Пусть будет Светлячок! — радостно завопил он, тут же начиная излагать то, ради чего мы и пришли. — Значит так, в дебри истории мы не полезем, вам главное знать основное. А именно: только на нашем материке разрешается находиться людям, так как здесь Академия, в которой учатся разные расы. Там нет условностей, нет разделения на классы, я имею в виду — сын правителя или обычного торговца, но вне стен Академии все должно быть строго по рангам.
— А сколько всего материков, и какие расы есть в вашем мире? — заинтересовался Кир, когда Светлячок замолчал на секунду.
— Материков четыре. Наш самый маленький, но в то же время — самый уютный и густонаселенный. Люди прекрасно уживаются с гномами и светлыми эльфами. Вот только, если с гномами еще как-то можно общаться, вести с ними деловые переговоры, то к ушастым даже подходить не стоит, обольют презрением и пошлют в неведомые дали. Они живут в своих лесах — кстати, не дай вам Демиург забрести туда без величайшего на то дозволения, нашпигуют стрелами и скажут, что так и было — и носа не высовывают к нам, только по необходимости, когда приезжают на ярмарку, где продают свои изделия: ювелирные украшения и одежду с обувью. Им нет равных, даже гномья выделка меркнет в сравнении с эльфийской.
— А продают сами или нанимают кого? — во мне проснулся бизнесмен. Мозг стал усиленно работать на предмет открытия тут своего бизнеса.
— Сами, они никому не доверяют, — ответил Светлячок. — Часто на ярмарку приезжают и вампиры со своими демонскими коняками, которых сами и выводят. Клыкастые живут отдельно, их материк на севере, там не бывает почти солнца, в основном или туман, или вечные сумерки, и это я не говорю про собачий холод и вечный снег. К ним даже по огромной необходимости лучше не соваться, замерзнуть можно, а эти кровопийцы даже не помогут. Еще на одном материке живут оборотни, те более миролюбивые в плане пришлых, но все-таки до гостеприимных хозяев им как до луны пешком. Они просто культурно дадут пинка под зад, спровадив обратно туда, откуда явился нежданный гость. Чем они занимаются, никто не знает, все скрыто за семью печатями. И на последнем материке живут драконы. У-у-у... от них лучше вообще держаться подальше. Говорят, что их пра-пра-пра-пращур был одним из Демиургов, сотворившим этот мир, кстати, называется он Ригур, вот они и задирают носы. Ни с кем не общаются, помощь не оказывают, в распрях не участвуют. Хотя и распри-то у нас бывают редко, так, от скуки могут вампиры с оборотнями сцепиться, или эльфы влезть в выяснение отношений о своей первородности с какой-нибудь из рас. Но это так, мелкие стычки. В основном у нас тихий, мирный и спокойный мир.
— Н-да, интересно, — задумчиво произнесла Маша. — Мы могли бы поверить в тихость и спокойность, если бы мало того, что не увидели собственными глазами весь тот беспредел с работорговлей, так еще и сами ведь едва не стали его участниками.
— А мы и стали, только не работорговли, а какого-то странного побоища, — скривившись, поведала Аля.
— К чему все это? Зачем? — это уже не удержалась от вопроса Вика. — Ведь работорговля — это ужасно и отвратительно.
— Вот поэтому ни одна раса не желает иметь дел с людьми, считая их алчными, недалекими, гадкими, злобными и примитивными, — со вздохом заметил Светлячок. — И я могу их понять. Сам ведь против всего этого. Раньше такого не было, а как только на престол взошел новый Император: лживый, алчный и лицемерный — так все и началось. Именно по этой причине все расы закрыли доступ людям.
— Как я их понимаю, таким и я бы закрыл вход, чтобы не несли заразу в массы, — горячо выдал Тимофей. — Это же не люди, а самый натуральный скот, изолировать таких надо от общества.
- Но ведь на торгах были не только люди, - нахмурившись, произнес я, вспоминая потных, чешуйчатых, рогато-хвостатых.
- Да сволочи они, - продолжал распаляться Тимофей.
— Не горячись, а главное, не распространяйся о своих взглядах никому, — посоветовал Светлячок. — У императора везде шпионы, которые, чтобы заработать лишний тиаг выдадут с потрохами.
— Кстати, а что с денежной единицей? — тут же влез я, стало интересно, какая тут местная валюта.
— Об этом вам расскажет уже Феликс, так как после замены старых денег, я в новые не вникал, только слышал, что была некая реформа, и император заменил все старые деньги на новые. К тому же у каждой расы свои монеты, деньги, да и сам способ расчета у всех разный. А сейчас вам пора обратно, — без перехода выдал Светлячок. Повернувшись к юноше, что-то ему сказал, тот согласно закивал головой. — Он вас проводит, а то во второй раз может так не повезти и нарветесь на ловушку, а это, хочу сказать, весьма болезненно и неприятно. Идите.
Мы горячо поблагодарили нашего собеседника и отправились к себе в сопровождении юноши, который, осматриваясь и что-то шепча постоянно, следовал впереди, а мы гуськом за ним. До нашей комнаты мы добрались быстро, не попав никуда, не зацепив ничего, и не встретив никого. Доведя нас до двери, наш проводник склонил слегка голову, мы сделали так же в ответ, после чего, помахав ему рукой, вошли к себе. Там нас уже ждали накрытые столики с едой.
Перекусив, стали обсуждать то, что недавно услышали. Аля с Викой, сморщив носы, недовольно заметили, что они вполне понимают все расы, если тут люди такие сволочи, то и связываться с ними себе дороже. Мы все согласились с нашими девушками. И тут Кир, немного подумав о чем-то, вдруг выдал:
— Ребят, а ведь Светлячок сказал, что в Академии будут учиться не только люди, но отпрыски всех рас. Значит, у нас будет возможность доказать, что не все люди — гады, лицемеры, сволочи и лжецы.
— А зачем? — тут же поинтересовалась Маша. — Ну сам посуди, докажем мы это, людям начнут доверять, а потом... — подруга развела руки в стороны. — Свяжутся с кем-нибудь и нарвутся. Ведь мы — это мы, а менталитет других людей мы же не знаем. Поэтому, мне кажется, у нас немного другая задача.
— Показать, что не все люди сволочи, — подхватил я, поняв Машулину мысль. — Нам надо завоевать доверие, ведь десять лет учиться, как-никак. А то, что и как будет с отношением к другим, это уже не нам решать.
— Дрон, я не поняла, это ты сейчас типа отмазался, наша хата с краю? — нахмурившись, поинтересовалась Аля.
— Думаю, он имел в виду, что мы должны заставить уважать себя, ведь если мы вернем веру во всех людей, то, кажется, может быть только хуже, — не дав мне слова сказать, влезла Вика. Я кивнул. — Ведь мы все уже успели убедиться в том, что собой представляют люди.
— Подождите, ребят! — что-то вспомнив, воскликнул Тимофей. Мы вопросительно уставились на него. — Светлячок говорил, что в этом мире только гномы, вампиры, оборотни и эльфы. Так? — мы кивнули. — Тогда кем были те ужасные существа, страшные, толстые, чешуйчатые, крылато-рогатые? Те, кто и присутствовал на торгах? К какой расе они относятся?
Я поразился. Ведь сам недавно задавал этот же вопрос, но на него никто не обратил внимания. И только сейчас все задумались над этим.
— Хороший вопрос, — кивнул Кир. — Надо дождаться Феликса и спросить у него. Ведь не исключено, что Светлячок многого не знал, сам ведь сказал, что ему три тысячи лет, за это время многое могло случиться.
— Не ему три тысячи, а миру, — поправил я. — Но да, Феликса стоит потрясти на предмет инфы.
— Что именно вас интересует? — раздался позади нас голос мага. Маша хохотнула и выдала:
— Помяни черта... Только о тебе вспомнили, как тут же явился.
Подруга не заморачивалась выканьем, а маг и не обратил на это внимания, внимательно разглядывая нас. Потом повторил свой вопрос, садясь на одну из кроватей и приготовившись отвечать на наши вопросы.
Я уже предвкушающе потирал ладони. Столько всего хотелось узнать. Я пытался сообразить, с чего начать. Главное, чтобы он снова не сбежал раньше времени. И ответил на все. А то ведь может только еще больше заинтриговать и смыться. А нам потом мучайся неизвестностью. Глаза у всех загорелись. Вот сейчас мы узнаем много интересного. Наверное...
— Прежде, чем вы начнете задавать вопросы, скажите мне, вы ходили по замку? — поинтересовался маг, сдвинув брови. Мы на это только кивнули. Скрывать правду не имело смысла. Он ведь все равно узнал бы. После небольшой паузы, словно в оправдание, Аля произнесла:
— Вы же нам не сказали, что делать этого не стоит, да и про ловушки промолчали, — обвиняюще закончила девушка.
— Я как-то не подумал, что вы без меня решите совершить вылазку, — усмехнулся маг. — Я всего лишь дал вам время восстановиться, а вы сами полезли туда, куда не следовало. И это хорошо, что все обошлось, а ведь могли бы быть последствия, — укоризненно проговорил Феликс. Мы потупились, почувствовав его правоту. Нас-то ведь никто не запирал и ничего не запрещал, а в том, что ничего не расспросили заранее, действительно есть и наша вина.
- А почему вы нас не предупредили? Мы ведь и предположить не могли, что ваш замок с секретом, - ровно произнес Тимофей. - Мы всего лишь захотели все осмотреть.
- У нас и мысли не было, что это может быть опасно, - подключилась Машуня. - Русского человека нельзя держать в четырех стенах. Могут быть непредсказуемые последствия.
После ее слов все дружно закивали. Феликс вздохнул, удрученно покачал головой. Видимо, с таким он еще не сталкивался.
— Н-да, но главное, что все действительно обошлось, да и Светлячок оказался прикольным, — хохотнул Кир, вызвав недоумение Феликса, который, удивленно смотря на нас, тут же поинтересовался:
— Кто такой Светлячок? Где вы его нашли? У нас таких точно нет. В замке живность не водится.
— Он не живность, — обиделась за многогранник Аля. — Он красивый и переливающийся одноглазый камень, который умеет разговаривать, с которым было интересно.
— Он же нам и рассказал про этот мир, что он собой представляет, кто его населяет и к чему нам быть готовыми, — подхватила Вика.
— Камень? — пораженно выдохнул маг. — Вы были в библиотеке и разговаривали с Хранителем?
— Мы не знаем, кто такой Хранитель, — заметил я. — Там был молодой человек, который разговаривал непонятно, вел себя немного неадекватно, видимо, испугался нас, а потом и вынес этот многогранник, который нам все и рассказал.
— Это и есть Хранитель, — каким-то упавшим голосом ответил Феликс. — Его не следовало будить из многовековой спячки. Теперь неизвестно, что будет, чем обернется его пробуждение.
Пока мы стояли в ступоре и разглядывали сию красоту, около нас оказался юноша, который, нахмурившись, что-то пытался у нас узнать. Вперед выступила Машуля и жестами начала показывать, что мы из другого мира, пришли получить информацию.
По мере жестикуляции подруги, глаза юноши становились все больше, щеки краснели, дыхание стало прерывистым. Мы даже начали волноваться за здоровье этого парня. Хотя и не понимали причины его смущения и какого-то страха. Да и вести он начал себя не совсем адекватно. Тело его затрясло мелкой дрожью, глаза увеличились в размерах, зрачки, вертикальные, кстати, увеличились, что выглядело ужасно и страшно.
— Маш, мне кажется, этот парень явно неправильно тебя понял, — забеспокоился я, не отрывая взгляда от юноши. — Он же сейчас коней двинет.
— Хм, как можно не понять очевидного? — удивилась подруга, намереваясь начать заново. Но тут бедолага замахал руками, что-то тараторя, быстро метнулся куда-то, выскочил со странной штукой, которая верещала и возмущалась, хотя мы видели, что она была стеклянной и прозрачной, похожей на шестигранник, но с округлыми боками-гранями. Странная конструкция, надо сказать.
Юноша что-то рыкнул этой штуке, указав на нас. И тут мы отшатнулись, когда в одной из граней появился... глаз, красный и переливающийся, уставившийся на нас. Мы стояли с открытыми ртами, поглядывая на сие чудо. Этот шестигранник что-то залопотал, пристально разглядывая нас. Мы развели руки в сторону. Потом язык изменился, это мы поняли по тому, как изменилось произношение, какими раскатистыми стали буквы. Мы повторили жест, что все еще не понимаем.
— Слушайте, кажется, это была плохая затея, — обреченно выдохнул Кир, намереваясь выйти, как вдруг эта штука вдруг заверещала так, что мы подпрыгнули от неожиданности:
— Вы иномирцы?! Закрытый мир?! — нас хватило только на то, чтобы согласно кивнуть, так как этот окрик был, словно обвинение. — И что вы забыли в замке? Кто вас сюда притащил? Здесь уже три тысячи лет не было ваших соотечественников.
— Нас Феликс привел, — вышел я вперед. — И прекратите орать, мы не глухие, так и барабанные перепонки полопаться могут, — обвиняюще ткнул я пальцем в эту штуку. Она заморгала единственным глазом, сначала шокирующе глядя на меня, а потом... расхохоталась. Да-да, именно расхохоталась, во всяком случае, именно этот звук раздался изнутри шестигранника.
— Вы маги? — я кивнул. — Так чего же вы хотите, иномирцы? Что сподвигло вас отправиться гулять по замку, полному ловушек? — а вот это было неожиданностью, о которой нас забыли предупредить.
— О ловушках мы знать не знали, просто решили узнать, что это за мир, в который мы попали, — с сосредоточенным видом выдала Маша, а я просто не смог удержаться от безобидной шпильки в ее адрес:
— Маш, заточку попроще сделай, не самолетом управляешь, слишком серьезна и сосредоточена, — выдал я свою старую шутку, отчего лицо подруги немного разгладилось, в глазах запрыгали бесенята.
— Вы нам расскажете, что это за мир? Какие существа в нем есть? — с восторгом рассматривая все, спросила Аля.
— Присаживайтесь поудобнее, сейчас расскажу, раз уж ваш Феликс не сделал этого раньше, — ворчливо заметила непонятная штука, наблюдая, как мы садимся прямо на пол, так как стол и стул был всего один, на нем сидел тот самый юноша, широко раскрытыми глазами наблюдая за нашим диалогом.
— А он понимает, о чем мы говорим? — сам не знаю, почему задал вопрос, но уж больно осмысленным и удивленным был взгляд парня.
— Понимает, — усмехнулся многогранник. — Только в беседу вступить не может. Я ему перевожу мысленно, но вот сам он на вашем языке не может говорить, а я не переводчик, я вообще... этот... как его... парламентер-дипломат. Во! — выдала штука, а мы улыбнулись, настолько комично это было.
— А имя у парламентера есть? — весело поинтересовалась Аля, во все глаза разглядывая непонятного собеседника.
— Имя? — вдруг смутился многогранник. — Э... Нет имени. А вы... вы можете как-то сами меня назвать? — резко изменив интонацию на слишком робкую, вдруг попросила эта штука.
— Конечно, — тут же с азартом ответила за всех Вика. — Давай ты будешь... будешь... Светлячком? Ага? Ты такой красивый, светишься весь, как раз, как и они.
— Све-тля-чок, — по слогам проговорил дипломат, потом еще и еще раз. — Мне нравится! Да! Пусть будет Светлячок! — радостно завопил он, тут же начиная излагать то, ради чего мы и пришли. — Значит так, в дебри истории мы не полезем, вам главное знать основное. А именно: только на нашем материке разрешается находиться людям, так как здесь Академия, в которой учатся разные расы. Там нет условностей, нет разделения на классы, я имею в виду — сын правителя или обычного торговца, но вне стен Академии все должно быть строго по рангам.
— А сколько всего материков, и какие расы есть в вашем мире? — заинтересовался Кир, когда Светлячок замолчал на секунду.
— Материков четыре. Наш самый маленький, но в то же время — самый уютный и густонаселенный. Люди прекрасно уживаются с гномами и светлыми эльфами. Вот только, если с гномами еще как-то можно общаться, вести с ними деловые переговоры, то к ушастым даже подходить не стоит, обольют презрением и пошлют в неведомые дали. Они живут в своих лесах — кстати, не дай вам Демиург забрести туда без величайшего на то дозволения, нашпигуют стрелами и скажут, что так и было — и носа не высовывают к нам, только по необходимости, когда приезжают на ярмарку, где продают свои изделия: ювелирные украшения и одежду с обувью. Им нет равных, даже гномья выделка меркнет в сравнении с эльфийской.
— А продают сами или нанимают кого? — во мне проснулся бизнесмен. Мозг стал усиленно работать на предмет открытия тут своего бизнеса.
— Сами, они никому не доверяют, — ответил Светлячок. — Часто на ярмарку приезжают и вампиры со своими демонскими коняками, которых сами и выводят. Клыкастые живут отдельно, их материк на севере, там не бывает почти солнца, в основном или туман, или вечные сумерки, и это я не говорю про собачий холод и вечный снег. К ним даже по огромной необходимости лучше не соваться, замерзнуть можно, а эти кровопийцы даже не помогут. Еще на одном материке живут оборотни, те более миролюбивые в плане пришлых, но все-таки до гостеприимных хозяев им как до луны пешком. Они просто культурно дадут пинка под зад, спровадив обратно туда, откуда явился нежданный гость. Чем они занимаются, никто не знает, все скрыто за семью печатями. И на последнем материке живут драконы. У-у-у... от них лучше вообще держаться подальше. Говорят, что их пра-пра-пра-пращур был одним из Демиургов, сотворившим этот мир, кстати, называется он Ригур, вот они и задирают носы. Ни с кем не общаются, помощь не оказывают, в распрях не участвуют. Хотя и распри-то у нас бывают редко, так, от скуки могут вампиры с оборотнями сцепиться, или эльфы влезть в выяснение отношений о своей первородности с какой-нибудь из рас. Но это так, мелкие стычки. В основном у нас тихий, мирный и спокойный мир.
— Н-да, интересно, — задумчиво произнесла Маша. — Мы могли бы поверить в тихость и спокойность, если бы мало того, что не увидели собственными глазами весь тот беспредел с работорговлей, так еще и сами ведь едва не стали его участниками.
— А мы и стали, только не работорговли, а какого-то странного побоища, — скривившись, поведала Аля.
— К чему все это? Зачем? — это уже не удержалась от вопроса Вика. — Ведь работорговля — это ужасно и отвратительно.
— Вот поэтому ни одна раса не желает иметь дел с людьми, считая их алчными, недалекими, гадкими, злобными и примитивными, — со вздохом заметил Светлячок. — И я могу их понять. Сам ведь против всего этого. Раньше такого не было, а как только на престол взошел новый Император: лживый, алчный и лицемерный — так все и началось. Именно по этой причине все расы закрыли доступ людям.
— Как я их понимаю, таким и я бы закрыл вход, чтобы не несли заразу в массы, — горячо выдал Тимофей. — Это же не люди, а самый натуральный скот, изолировать таких надо от общества.
- Но ведь на торгах были не только люди, - нахмурившись, произнес я, вспоминая потных, чешуйчатых, рогато-хвостатых.
- Да сволочи они, - продолжал распаляться Тимофей.
— Не горячись, а главное, не распространяйся о своих взглядах никому, — посоветовал Светлячок. — У императора везде шпионы, которые, чтобы заработать лишний тиаг выдадут с потрохами.
— Кстати, а что с денежной единицей? — тут же влез я, стало интересно, какая тут местная валюта.
— Об этом вам расскажет уже Феликс, так как после замены старых денег, я в новые не вникал, только слышал, что была некая реформа, и император заменил все старые деньги на новые. К тому же у каждой расы свои монеты, деньги, да и сам способ расчета у всех разный. А сейчас вам пора обратно, — без перехода выдал Светлячок. Повернувшись к юноше, что-то ему сказал, тот согласно закивал головой. — Он вас проводит, а то во второй раз может так не повезти и нарветесь на ловушку, а это, хочу сказать, весьма болезненно и неприятно. Идите.
Мы горячо поблагодарили нашего собеседника и отправились к себе в сопровождении юноши, который, осматриваясь и что-то шепча постоянно, следовал впереди, а мы гуськом за ним. До нашей комнаты мы добрались быстро, не попав никуда, не зацепив ничего, и не встретив никого. Доведя нас до двери, наш проводник склонил слегка голову, мы сделали так же в ответ, после чего, помахав ему рукой, вошли к себе. Там нас уже ждали накрытые столики с едой.
Перекусив, стали обсуждать то, что недавно услышали. Аля с Викой, сморщив носы, недовольно заметили, что они вполне понимают все расы, если тут люди такие сволочи, то и связываться с ними себе дороже. Мы все согласились с нашими девушками. И тут Кир, немного подумав о чем-то, вдруг выдал:
— Ребят, а ведь Светлячок сказал, что в Академии будут учиться не только люди, но отпрыски всех рас. Значит, у нас будет возможность доказать, что не все люди — гады, лицемеры, сволочи и лжецы.
— А зачем? — тут же поинтересовалась Маша. — Ну сам посуди, докажем мы это, людям начнут доверять, а потом... — подруга развела руки в стороны. — Свяжутся с кем-нибудь и нарвутся. Ведь мы — это мы, а менталитет других людей мы же не знаем. Поэтому, мне кажется, у нас немного другая задача.
— Показать, что не все люди сволочи, — подхватил я, поняв Машулину мысль. — Нам надо завоевать доверие, ведь десять лет учиться, как-никак. А то, что и как будет с отношением к другим, это уже не нам решать.
— Дрон, я не поняла, это ты сейчас типа отмазался, наша хата с краю? — нахмурившись, поинтересовалась Аля.
— Думаю, он имел в виду, что мы должны заставить уважать себя, ведь если мы вернем веру во всех людей, то, кажется, может быть только хуже, — не дав мне слова сказать, влезла Вика. Я кивнул. — Ведь мы все уже успели убедиться в том, что собой представляют люди.
— Подождите, ребят! — что-то вспомнив, воскликнул Тимофей. Мы вопросительно уставились на него. — Светлячок говорил, что в этом мире только гномы, вампиры, оборотни и эльфы. Так? — мы кивнули. — Тогда кем были те ужасные существа, страшные, толстые, чешуйчатые, крылато-рогатые? Те, кто и присутствовал на торгах? К какой расе они относятся?
Я поразился. Ведь сам недавно задавал этот же вопрос, но на него никто не обратил внимания. И только сейчас все задумались над этим.
— Хороший вопрос, — кивнул Кир. — Надо дождаться Феликса и спросить у него. Ведь не исключено, что Светлячок многого не знал, сам ведь сказал, что ему три тысячи лет, за это время многое могло случиться.
— Не ему три тысячи, а миру, — поправил я. — Но да, Феликса стоит потрясти на предмет инфы.
— Что именно вас интересует? — раздался позади нас голос мага. Маша хохотнула и выдала:
— Помяни черта... Только о тебе вспомнили, как тут же явился.
Подруга не заморачивалась выканьем, а маг и не обратил на это внимания, внимательно разглядывая нас. Потом повторил свой вопрос, садясь на одну из кроватей и приготовившись отвечать на наши вопросы.
Я уже предвкушающе потирал ладони. Столько всего хотелось узнать. Я пытался сообразить, с чего начать. Главное, чтобы он снова не сбежал раньше времени. И ответил на все. А то ведь может только еще больше заинтриговать и смыться. А нам потом мучайся неизвестностью. Глаза у всех загорелись. Вот сейчас мы узнаем много интересного. Наверное...
Глава 5
— Прежде, чем вы начнете задавать вопросы, скажите мне, вы ходили по замку? — поинтересовался маг, сдвинув брови. Мы на это только кивнули. Скрывать правду не имело смысла. Он ведь все равно узнал бы. После небольшой паузы, словно в оправдание, Аля произнесла:
— Вы же нам не сказали, что делать этого не стоит, да и про ловушки промолчали, — обвиняюще закончила девушка.
— Я как-то не подумал, что вы без меня решите совершить вылазку, — усмехнулся маг. — Я всего лишь дал вам время восстановиться, а вы сами полезли туда, куда не следовало. И это хорошо, что все обошлось, а ведь могли бы быть последствия, — укоризненно проговорил Феликс. Мы потупились, почувствовав его правоту. Нас-то ведь никто не запирал и ничего не запрещал, а в том, что ничего не расспросили заранее, действительно есть и наша вина.
- А почему вы нас не предупредили? Мы ведь и предположить не могли, что ваш замок с секретом, - ровно произнес Тимофей. - Мы всего лишь захотели все осмотреть.
- У нас и мысли не было, что это может быть опасно, - подключилась Машуня. - Русского человека нельзя держать в четырех стенах. Могут быть непредсказуемые последствия.
После ее слов все дружно закивали. Феликс вздохнул, удрученно покачал головой. Видимо, с таким он еще не сталкивался.
— Н-да, но главное, что все действительно обошлось, да и Светлячок оказался прикольным, — хохотнул Кир, вызвав недоумение Феликса, который, удивленно смотря на нас, тут же поинтересовался:
— Кто такой Светлячок? Где вы его нашли? У нас таких точно нет. В замке живность не водится.
— Он не живность, — обиделась за многогранник Аля. — Он красивый и переливающийся одноглазый камень, который умеет разговаривать, с которым было интересно.
— Он же нам и рассказал про этот мир, что он собой представляет, кто его населяет и к чему нам быть готовыми, — подхватила Вика.
— Камень? — пораженно выдохнул маг. — Вы были в библиотеке и разговаривали с Хранителем?
— Мы не знаем, кто такой Хранитель, — заметил я. — Там был молодой человек, который разговаривал непонятно, вел себя немного неадекватно, видимо, испугался нас, а потом и вынес этот многогранник, который нам все и рассказал.
— Это и есть Хранитель, — каким-то упавшим голосом ответил Феликс. — Его не следовало будить из многовековой спячки. Теперь неизвестно, что будет, чем обернется его пробуждение.
