– А ты? – Иван заметил, что Лиля воздержалась.
– Я против мужа не пойду, но и врать не буду. Всё, решено. Только, я полагаю, тебе не по карману постоянные услуги Макса.
– Естественно. Даже разовые не по карману. Народ, а где Ник? Опаздывает?
– Да вон там. Здесь он, просто сидит со своей Машкой. У неё своя компания, и Ник с ними.
– Как так? – я, кажется, немного расстроилась.
– Он обещал позже подойти.
Наш товарищ действительно сидел, приобнимая за плечи девушку со светлыми волосами. Как-то непривычно, что он не с нами. Ну да ладно, я его понимаю. Хотя чего-то меня раздражает.
Да ещё этот спор.
Я так и не поняла исход. Вроде бы Макс выиграл – если бы не резкая реакция Ванька. Что ему не понравилось?
Может, всё плохо, и остальные просто молчат, не желая меня расстраивать?
Я дождалась, пока Лиля с Гульшат пойдут в туалет, и отказалась идти с ними.
Через минуту объявила парням, что всё-таки пойду, и побежала догонять.
Замаскироваться в полутёмных коридорах легко. Девчонки, конечно, обсуждали меня.
– Она же правда здорово выглядит! Чего Ванёк так накинулся? – недоумевала Гульшат.
– Понятия не имею. Зойка очень даже симпатичная, просто ей не мешает привести себя в порядок. Зачётная попытка получилась. Удачная. Тебе не кажется, что ей Ник нравится?
– Не знаю... – задумалась Гульшат. – Может быть... Ты имеешь в виду, что она нарядилась как раз после того, как у Ника девушка появилась?
– В частности. Да много чего! – махнула рукой Лиля.
– Может, он и обратил бы на неё внимание, если бы не эта Машенька! Чего он в ней нашёл?
– Слу-ушай, а давай их сведём как-нибудь?
Хлопнула дверь туалета, оставив меня в одиночестве и полном шоке.
17.
После концерта я позвонила Максиму.
Замечательно, только убирать всё это теперь как?
– Средством для снятия макияжа.
– А если нету дома ничего такого?
– Оливковое масло есть?
– Нет вроде бы.
– А какое есть?
Я бросилась на кухню.
– Подсолнечное... Ну, сливочное...
– Нет, не подходят. Может, жирные сливки хотя бы?
– О, есть оливковое.
– Ну вот им.
Он пригласил меня к себе:
– Я, конечно, поздно освобождаюсь, часов в девять, но отправлю тебя домой на такси потом. Компьютер посмотришь.
Вот оно. Большинство приглашений от знакомых для человека, разбирающегося в технике – приглашения посмотреть компьютер.
Но ничего страшного. Приятно быть полезной. Кроме того, многие покупают конфеты или дают деньги. А Максу я сама очень обязана.
Пусть сразу не было безоговорочного восхищения – потом, после начала концерта, в толпе со мной два раза попытались познакомиться.
Я отказалась. Да, как дура. Просто не готова ещё. Да и вдруг подобное больше не повторится? Только обману людей, считающих, что я всегда такая.
Нет, в самом деле, пока подожду.
Честно? Просто страшно.
18.
Я ожидала, честно говоря, от Максима каких-нибудь хором. Что-то, как и он сам, с разворота журнала про интерьеры.
Никак не съёмную малосемейку с потёртой мебелью.
Зал был как бы разделён на две части. Одна – нормальная. Стол, компьютер, носки под стулом, горка одежды на его спинке, кровать, заправленная, но помятая.
Вторая половина больше напоминала будуар, что ли...
Трюмо и большое зеркало. Какие-то чемоданчики и косметички. Диванчик со светлым чистым покрывалом. Идеальный порядок. Даже шторки на окнах подвязаны ленточками.
Хотелось бы верить, что половина Макса та, неаккуратная...
– Зоя. – поприветствовал он меня уныло. – Ты опять прежняя.
– Ну я же не могу каждый день марафет наводить! – возмутилась я. – тем более глаза опухли.
– Вижу, – поморщился Макс. – Давай-ка кое-что поправим. Проходи, садись перед зеркалом.
– Не-е! Никакой сегодня косметики! – ужаснулась я. – Глаза после вчерашнего не отошли.
– Стирать надо очень аккуратно. Это профессиональная косметика, с неё самой раздражения не бывает. Её на лице совсем не чувствуешь. Видимо, ты сильно тёрла.
– Просто так не смывается!
– Аккуратно и потихоньку проводишь ватным диском. Я потом покажу. Садись, обещаю, сегодня никакой косметики.
Я садилась, как в кресло к стоматологу. Или даже к гинекологу... Стоматологов не боюсь.
Что он собирается делать?
Максим достал одну из косметичек и вытащил несколько шпилек. Взял расчёску.
Он единственный, кто разбирает мои волосы простой расчёской. Я всегда пользовалась массажной щёткой, гребень на мне просто не работал.
У Макса в руках работал. Он ни разу не дёрнул и почти не тянул. Невыразимо приятно. Надо будет в следующий раз побольше запутать волосы, чтобы он с ними подольше возился.
От таких мыслей стало стыдно.
В конце концов он собрал волосы, закрутил и вдруг сунул шпильку. Странное ощущение – что-то острое скользнуло, задев кожу.
– Ой!
– Больно?
– Неожиданно.
Сунул ещё две шпильки, вытащил с боков прядки, расчесал их, побрызгал и слегка завил.
– Ну?
Я глянула в зеркало. Мило. Странно, казалось бы тот же пучок – но смотрится совсем по-другому.
– Пользуйся шпильками, а не заколками. И оставляй прядки по сторонам лица – тебе так лучше.
Заскрежетал замок, хлопнула дверь.
– Руслан пришёл. Сосед.
– Эй, Макс, я не вовремя? – в проёме показалась голова. – А, это клиентка...
– Это Зоя, она не клиентка. Пошли на кухню, Зой. Кстати, предупреждаю, если что – туалет общий на две квартиры, так что закрывай обе двери.
Да-а... Не такой уж он и гламурный. Совершенно не ожидала такого. Куда же деваются те большие деньги, которые он, по слухам, берёт за свои услуги?
19.
В кухне на подоконнике развалился полосатый кот.
– Ого! Он не обидится, если я поглажу?..
– Он обрадуется. Его зовут Макс.
– И это не совпадение?
– Руслан притащил с помойки, отмыл и сказал, что это Макс, и если я буду плохим соседом, он будет отыгрываться на коте. Но я Макса в обиду не даю.
Он почесал сонного кота за ухом.
– Будешь ужинать, или просто чай?
– Просто чай. И давай я посмотрю твой комп.
– Спасибо, – он включил чайник и стал доставать чашки. Я украдкой заглянула в одну. Блестела белизной, как новенькая.
– Я ведь проиграла спор, – напомнила ему. – Одним компом здесь не отделаться.
– Ты ведь не жалеешь, что проиграла? – улыбнулся он.
– Я дура, что ли? – улыбнулась в ответ. – Что с меня? Макс, давай честно. Ты берёшь большие деньги, говорят. Клиенток записываешь не раньше, чем через две недели. Половина встречных девушек к тебе ходит. Так что эти разговоры про подогнать тебе клиенток... Тебе же они на хрен не сдались?
– Зой, не ругайся, – укорил он меня. – Конечно, мне нет нужды искать новых клиентов. Просто было интересно над тобой поработать.
– Ну хорошо, – я так и думала, – и что, я хоть как-то могу тебя отблагодарить?
Он приподнял бровь:
– Вообще-то можешь. Иди сюда.
Я пожала плечами, встала и подошла.
Больше ничего не успела сделать – он обнял меня, прижал крепко и поцеловал.
20.
Губы у Максима были очень мягкие, нежные – как и руки. От его поцелуя – и запаха, горьковатого, мужского, на фоне какого-то одеколона, – сбилось дыхание. Ещё приятнее, чем когда он делает причёску...
Но!
Я посильнее оттолкнула его и вырвалась:
– Ты что делаешь? – возмущение было во многом деланное, а вот удивление – натуральное.
Он обескураженно посмотрел на меня:
– А что такое?
– Ты же вроде гей?
– Я?! – Он аж отошёл на шаг. – Кто это тебе сказал?
– Ну... – я замялась. – Это был секрет? Просто понятно же по твоему поведению, да и профессия...
Сначала он казался обиженным, потом с досадой поджал губы.
– Ты поэтому позволила поправить тебе бюстгальтер? Потому, что думала, что мне всё равно? Я удивился. Думал, по крайней мере пощёчину схлопочу.
– Макс, – проникновенно сказала я. – Какую пощёчину? Я пять лет занимаюсь ушу, у меня могут получится только удары на поражение. Автоматически. Фонарь под глазом был бы обеспечен.
– Да? – он нервно передёрнул плечами. – Учту. Но неужели нельзя было выяснить, прежде чем навешивать ярлыки? Что такого в моей профессии? Я люблю красивых девушек и делать девушек красивыми.
– Хорошо, и что ты во мне находишь? Почему бы не выбрать одну из твоих красоток? Или ты параллельно?..
Он отвернулся.
– Я чем заслужил то, что ты говоришь?
– Правда. Почему? Я совсем не красавица. А ты, наверное, избалован.
– Сначала мне понравились твои волосы, – тихо признался Макс. – Очень хотелось с ними что-нибудь сделать. А потом, когда я увидел результат... Ты действительно красивая. Не такая, как все эти скульптуры из салона – живая.
– Красивая?
«Зой, она такая красивая! Я таких ещё не встречал!»
– Красивая – и всё, что надо, а? Единственная характеристика?
– Ну, извини, – сердито ответил Макс. – Ты пока не очень проявляешь другие качества. По крайней мере то, что может меня привлечь. Обычно девушки в моём присутствии ведут себя по-другому. Грубая лесть, флирт напропалую, стараются проявлять все свои лучшие качества.
– Это ты извини. Ну не соответствуешь ты моим понятиям парня. Понимаешь, я привыкла к другим, – я чувствовала себя ужасно, не решалась глянуть ему в глаза. – Более... не сочти за оскорбление... мужественным. Скажем так, если бы меня поцеловал парень из нашей компании, я бы хрен вырвалась.
– Ты тоже не очень соответствуешь моим понятиям девушки – например этот овощ в твоей речи, которым ты пользуешься как джокером, заменяющим множество других слов. И, прости, я не имею обыкновения целовать девушек, которые вырываются.
– Слушай, давай забудем, а? – я встала. – Давай я посмотрю, что с компом.
Сосед Руслан увидел, как я загружаю систему, и обрадовался:
– А, бартер! Круто, Макс!
– Скажи Зое, что случилось, я пока... налью чай. Будешь ужинать?
– Ага. Бутерброды не хочешь сделать?
– Сделаю.
Он ушёл на кухню.
21.
Всё утро я думала о том, что произошло. Из головы не шёл поцелуй. Губы у Максима такие же нежные и ловкие, как и руки... А нельзя просто иногда целоваться с ним без обязательств?
Ну не подходит он на роль моего парня! Наши засмеют. Даже эмо больше похожи на мужчин.
Неужели он обиделся?
Остаток вечера я чистила компьютер, удаляла ЯндексБары и прочие панели из Эксплорера, ставила нормальные браузеры, программы чистки и сканировала диски. Макс принёс мне чай и значительную часть времени торчал с Русланом на кухне.
Потом сказал, что мы в расчёте и отправил на такси домой.
Определённо, обиделся.
Он, вроде бы, намекнул, что не привык к отказам?
Ничего, пусть привыкает.
В конце концов, что за повод – красота? И он, и Ник... Хоть бы сказали не так прямо. Шарм, там, или обаяние... Тем более, я Максу не особо приглянулась до того, как он надо мной поработал. Пигмалион хренов!
Тем не менее, надо признать, что поцелуй мне понравился. Возможно, потому что это был единственный нормальный мой поцелуй – первый опыт, так сказать, любви, был у меня крайне бедный. Бывают же случаи, когда соглашешься от безнадёги, безысходности?
Что, только у меня бывают?
Так что в сравнении Макс выигрывал. Да наверное, в этом сравнении любой бы выиграл!
У нас же нет никаких чувств. Даже в полной мере взаимной симпатии. Мне он не нравится. Ни как парень, ни вообще. Просто оказал услугу. В принципе, сам дал понять, что я за неё расплатилась.
Дурацкие мысли. Достали. Когда же вечер? На ушу из меня выбьют всю дурь. Там-то полно настоящих мужчин. Такого сравнения Макс не выдержит.
22.
Накануне первого сентября мы собрались отмечать. Ящик пива и гора пакетов чипсов и сухариков, кино, музыка. Папа на день рожденья дарил мне тридцатидвухдюймовый телевизор. Он и был решающим аргументом, когда мы решали, где собираться. Свежие боевики днём и классические ужасы ночью – а что утро? Кто-то может вообще не идти на линейку. Что там делать? У кого-то просто рабочий день. Даже Федя может позволить себе прийти в банк с лёгкого похмелья. Главное, чтобы меньше контактировать с людьми и больше с компьютерами и принтерами, которые и входят в его служебные обязанности.
В разгар веселья я услышала телефон.
Максим. Я думала, что он больше не позвонит.
– Ты забыла у меня флэшку.
– Оставь себе. Не страшно. У меня ещё есть.
– Я уже у твоего дома.
– В смысле?
– Ты говорила, где живёшь.
Матерное слово застыло на губах. Как меня угораздило? Я же не называла адреса.
Ладно, пусть передаст, и всё.
– Заходи.
– А квартира?
– Двадцать первая.
Я тихонько улизнула из зала, где мы все пили пиво. Не хотелось бы, чтобы Максима кто-нибудь заметил.
– Что там? Флэшка? Макс, это же съёмный жёсткий диск!
– Ну я не знаю, Руслан сказал – флэшка.
– Ладно, спасибо, давай, я пойду.
– Торопишься? – он глянул в сторону зала. Из него слышались весёлые голоса.
– Да. Ладно, пока.
Я уже была готова вытолкать его, как в коридор выскочил Федя.
– Привет! – жизнерадостно улыбнулся он. – Разувайся, пошли к нам. Зой, там твою драцену пивом будут сейчас поить.
– Охренели, что ли? Это папина драцена! – я бросилась в зал. – Эй, Федь, Макс уже уходит!
Ахмета с Вовой я перехватила уже у подоконника. Раздала им плюхи в солнечное сплетение:
– Я предупреждала – не трогать цветы! Предупреждала? Одно загубленное растение – и у меня больше не собираемся!
– Да от пива они лучше расти должны, – оправдывался Вова. – Мы просто хотели проверить. Немножечко.
– Долбо...ы! Животы у вас от пива расти должны!
– Зоя, зачем ты так выражаешься?
Макс! Он всё-таки вошёл! П...ц.
Меньше всего хотелось показывать его своим друзьям.
– Пива будешь? – спросил его Федя.
Макс мотнул головой с лёгкой тенью на лице.
– Я не люблю.
– А что любишь?
– Наверное, шампанское, – предположила я едко.
– Да, а что?
– И коктейль «Мохито».
– «Пину Коладу» больше.
Один хрен.
Макс сел в кресло, одно колено прижав к груди. Как модель из журнала, точно.
Белоснежные носки. У нормальных парней проблема – как найти носки без дырок, а у этого они без единого пятнышка.
– Зой! – прошептала мне Гульшат на ухо. – Ты что, завела друга-гея?
– Не завела, не друга и не гея. Я сама так про него думала, пока... не суть.
Федя сунул Максу бутылку пива:
– На, возьми, это мы для девочек брали, а Зойка всё равно крепкое пьёт.
Тот глотнул, удержался от того, чтобы поморщиться.
– Спасибо.
– Макс – визажист с моей свадьбы, – пояснила Лиля.
Не твоей, а моей! – лениво поправил Ванёк. – Визажист что делает?
– Макияж, – кратко пояснил Макс.
– Так ты красишься?
– Не крашусь, а крашу. Профессионально.
– Да зачем тебе, Лиль! – поморщился Ванёк. – Тебя макияж только испортит.
– Тем не менее, на свадьбе он у меня был. Согласись, неплохой.
Ванёк пожал плечами.
– Но без него – гораздо лучше.
Лиля, которая за хлебом без туши не выходила, нежно ему улыбнулась.
– Хороший макияж не мешает, – веско сказал Макс. – Просто подчёркивает естественную красоту.
– Как тогда с Зойкой? – насмешливо сказала Гульшат. – Но это была совсем другая Зоя. Не та.
– Там был не только макияж. Много чего. Мы создали целый новый образ. А вот на твоей свадьбе я отвечал не за визаж, а за причёску.
– Лиль, – не унимался Ванёк. – Я прошу тебя не краситься.
– Я не собираюсь превращаться в крашеную куклу, – нежно успокоила его жена.
– Между прочим... – заметил Макс, – вы же играете тяжёлую музыку?
– Это называется «трэш-металл», – ехидно уточнила Гульшат.
– Есть несколько типов макияжа музыкантов вашего направления. Эмо делают макияж, акцентируя глаза, всё остальное неяркое.
– Я против мужа не пойду, но и врать не буду. Всё, решено. Только, я полагаю, тебе не по карману постоянные услуги Макса.
– Естественно. Даже разовые не по карману. Народ, а где Ник? Опаздывает?
– Да вон там. Здесь он, просто сидит со своей Машкой. У неё своя компания, и Ник с ними.
– Как так? – я, кажется, немного расстроилась.
– Он обещал позже подойти.
Наш товарищ действительно сидел, приобнимая за плечи девушку со светлыми волосами. Как-то непривычно, что он не с нами. Ну да ладно, я его понимаю. Хотя чего-то меня раздражает.
Да ещё этот спор.
Я так и не поняла исход. Вроде бы Макс выиграл – если бы не резкая реакция Ванька. Что ему не понравилось?
Может, всё плохо, и остальные просто молчат, не желая меня расстраивать?
Я дождалась, пока Лиля с Гульшат пойдут в туалет, и отказалась идти с ними.
Через минуту объявила парням, что всё-таки пойду, и побежала догонять.
Замаскироваться в полутёмных коридорах легко. Девчонки, конечно, обсуждали меня.
– Она же правда здорово выглядит! Чего Ванёк так накинулся? – недоумевала Гульшат.
– Понятия не имею. Зойка очень даже симпатичная, просто ей не мешает привести себя в порядок. Зачётная попытка получилась. Удачная. Тебе не кажется, что ей Ник нравится?
– Не знаю... – задумалась Гульшат. – Может быть... Ты имеешь в виду, что она нарядилась как раз после того, как у Ника девушка появилась?
– В частности. Да много чего! – махнула рукой Лиля.
– Может, он и обратил бы на неё внимание, если бы не эта Машенька! Чего он в ней нашёл?
– Слу-ушай, а давай их сведём как-нибудь?
Хлопнула дверь туалета, оставив меня в одиночестве и полном шоке.
17.
После концерта я позвонила Максиму.
Замечательно, только убирать всё это теперь как?
– Средством для снятия макияжа.
– А если нету дома ничего такого?
– Оливковое масло есть?
– Нет вроде бы.
– А какое есть?
Я бросилась на кухню.
– Подсолнечное... Ну, сливочное...
– Нет, не подходят. Может, жирные сливки хотя бы?
– О, есть оливковое.
– Ну вот им.
Он пригласил меня к себе:
– Я, конечно, поздно освобождаюсь, часов в девять, но отправлю тебя домой на такси потом. Компьютер посмотришь.
Вот оно. Большинство приглашений от знакомых для человека, разбирающегося в технике – приглашения посмотреть компьютер.
Но ничего страшного. Приятно быть полезной. Кроме того, многие покупают конфеты или дают деньги. А Максу я сама очень обязана.
Пусть сразу не было безоговорочного восхищения – потом, после начала концерта, в толпе со мной два раза попытались познакомиться.
Я отказалась. Да, как дура. Просто не готова ещё. Да и вдруг подобное больше не повторится? Только обману людей, считающих, что я всегда такая.
Нет, в самом деле, пока подожду.
Честно? Просто страшно.
18.
Я ожидала, честно говоря, от Максима каких-нибудь хором. Что-то, как и он сам, с разворота журнала про интерьеры.
Никак не съёмную малосемейку с потёртой мебелью.
Зал был как бы разделён на две части. Одна – нормальная. Стол, компьютер, носки под стулом, горка одежды на его спинке, кровать, заправленная, но помятая.
Вторая половина больше напоминала будуар, что ли...
Трюмо и большое зеркало. Какие-то чемоданчики и косметички. Диванчик со светлым чистым покрывалом. Идеальный порядок. Даже шторки на окнах подвязаны ленточками.
Хотелось бы верить, что половина Макса та, неаккуратная...
– Зоя. – поприветствовал он меня уныло. – Ты опять прежняя.
– Ну я же не могу каждый день марафет наводить! – возмутилась я. – тем более глаза опухли.
– Вижу, – поморщился Макс. – Давай-ка кое-что поправим. Проходи, садись перед зеркалом.
– Не-е! Никакой сегодня косметики! – ужаснулась я. – Глаза после вчерашнего не отошли.
– Стирать надо очень аккуратно. Это профессиональная косметика, с неё самой раздражения не бывает. Её на лице совсем не чувствуешь. Видимо, ты сильно тёрла.
– Просто так не смывается!
– Аккуратно и потихоньку проводишь ватным диском. Я потом покажу. Садись, обещаю, сегодня никакой косметики.
Я садилась, как в кресло к стоматологу. Или даже к гинекологу... Стоматологов не боюсь.
Что он собирается делать?
Максим достал одну из косметичек и вытащил несколько шпилек. Взял расчёску.
Он единственный, кто разбирает мои волосы простой расчёской. Я всегда пользовалась массажной щёткой, гребень на мне просто не работал.
У Макса в руках работал. Он ни разу не дёрнул и почти не тянул. Невыразимо приятно. Надо будет в следующий раз побольше запутать волосы, чтобы он с ними подольше возился.
От таких мыслей стало стыдно.
В конце концов он собрал волосы, закрутил и вдруг сунул шпильку. Странное ощущение – что-то острое скользнуло, задев кожу.
– Ой!
– Больно?
– Неожиданно.
Сунул ещё две шпильки, вытащил с боков прядки, расчесал их, побрызгал и слегка завил.
– Ну?
Я глянула в зеркало. Мило. Странно, казалось бы тот же пучок – но смотрится совсем по-другому.
– Пользуйся шпильками, а не заколками. И оставляй прядки по сторонам лица – тебе так лучше.
Заскрежетал замок, хлопнула дверь.
– Руслан пришёл. Сосед.
– Эй, Макс, я не вовремя? – в проёме показалась голова. – А, это клиентка...
– Это Зоя, она не клиентка. Пошли на кухню, Зой. Кстати, предупреждаю, если что – туалет общий на две квартиры, так что закрывай обе двери.
Да-а... Не такой уж он и гламурный. Совершенно не ожидала такого. Куда же деваются те большие деньги, которые он, по слухам, берёт за свои услуги?
19.
В кухне на подоконнике развалился полосатый кот.
– Ого! Он не обидится, если я поглажу?..
– Он обрадуется. Его зовут Макс.
– И это не совпадение?
– Руслан притащил с помойки, отмыл и сказал, что это Макс, и если я буду плохим соседом, он будет отыгрываться на коте. Но я Макса в обиду не даю.
Он почесал сонного кота за ухом.
– Будешь ужинать, или просто чай?
– Просто чай. И давай я посмотрю твой комп.
– Спасибо, – он включил чайник и стал доставать чашки. Я украдкой заглянула в одну. Блестела белизной, как новенькая.
– Я ведь проиграла спор, – напомнила ему. – Одним компом здесь не отделаться.
– Ты ведь не жалеешь, что проиграла? – улыбнулся он.
– Я дура, что ли? – улыбнулась в ответ. – Что с меня? Макс, давай честно. Ты берёшь большие деньги, говорят. Клиенток записываешь не раньше, чем через две недели. Половина встречных девушек к тебе ходит. Так что эти разговоры про подогнать тебе клиенток... Тебе же они на хрен не сдались?
– Зой, не ругайся, – укорил он меня. – Конечно, мне нет нужды искать новых клиентов. Просто было интересно над тобой поработать.
– Ну хорошо, – я так и думала, – и что, я хоть как-то могу тебя отблагодарить?
Он приподнял бровь:
– Вообще-то можешь. Иди сюда.
Я пожала плечами, встала и подошла.
Больше ничего не успела сделать – он обнял меня, прижал крепко и поцеловал.
20.
Губы у Максима были очень мягкие, нежные – как и руки. От его поцелуя – и запаха, горьковатого, мужского, на фоне какого-то одеколона, – сбилось дыхание. Ещё приятнее, чем когда он делает причёску...
Но!
Я посильнее оттолкнула его и вырвалась:
– Ты что делаешь? – возмущение было во многом деланное, а вот удивление – натуральное.
Он обескураженно посмотрел на меня:
– А что такое?
– Ты же вроде гей?
– Я?! – Он аж отошёл на шаг. – Кто это тебе сказал?
– Ну... – я замялась. – Это был секрет? Просто понятно же по твоему поведению, да и профессия...
Сначала он казался обиженным, потом с досадой поджал губы.
– Ты поэтому позволила поправить тебе бюстгальтер? Потому, что думала, что мне всё равно? Я удивился. Думал, по крайней мере пощёчину схлопочу.
– Макс, – проникновенно сказала я. – Какую пощёчину? Я пять лет занимаюсь ушу, у меня могут получится только удары на поражение. Автоматически. Фонарь под глазом был бы обеспечен.
– Да? – он нервно передёрнул плечами. – Учту. Но неужели нельзя было выяснить, прежде чем навешивать ярлыки? Что такого в моей профессии? Я люблю красивых девушек и делать девушек красивыми.
– Хорошо, и что ты во мне находишь? Почему бы не выбрать одну из твоих красоток? Или ты параллельно?..
Он отвернулся.
– Я чем заслужил то, что ты говоришь?
– Правда. Почему? Я совсем не красавица. А ты, наверное, избалован.
– Сначала мне понравились твои волосы, – тихо признался Макс. – Очень хотелось с ними что-нибудь сделать. А потом, когда я увидел результат... Ты действительно красивая. Не такая, как все эти скульптуры из салона – живая.
– Красивая?
«Зой, она такая красивая! Я таких ещё не встречал!»
– Красивая – и всё, что надо, а? Единственная характеристика?
– Ну, извини, – сердито ответил Макс. – Ты пока не очень проявляешь другие качества. По крайней мере то, что может меня привлечь. Обычно девушки в моём присутствии ведут себя по-другому. Грубая лесть, флирт напропалую, стараются проявлять все свои лучшие качества.
– Это ты извини. Ну не соответствуешь ты моим понятиям парня. Понимаешь, я привыкла к другим, – я чувствовала себя ужасно, не решалась глянуть ему в глаза. – Более... не сочти за оскорбление... мужественным. Скажем так, если бы меня поцеловал парень из нашей компании, я бы хрен вырвалась.
– Ты тоже не очень соответствуешь моим понятиям девушки – например этот овощ в твоей речи, которым ты пользуешься как джокером, заменяющим множество других слов. И, прости, я не имею обыкновения целовать девушек, которые вырываются.
– Слушай, давай забудем, а? – я встала. – Давай я посмотрю, что с компом.
Сосед Руслан увидел, как я загружаю систему, и обрадовался:
– А, бартер! Круто, Макс!
– Скажи Зое, что случилось, я пока... налью чай. Будешь ужинать?
– Ага. Бутерброды не хочешь сделать?
– Сделаю.
Он ушёл на кухню.
21.
Всё утро я думала о том, что произошло. Из головы не шёл поцелуй. Губы у Максима такие же нежные и ловкие, как и руки... А нельзя просто иногда целоваться с ним без обязательств?
Ну не подходит он на роль моего парня! Наши засмеют. Даже эмо больше похожи на мужчин.
Неужели он обиделся?
Остаток вечера я чистила компьютер, удаляла ЯндексБары и прочие панели из Эксплорера, ставила нормальные браузеры, программы чистки и сканировала диски. Макс принёс мне чай и значительную часть времени торчал с Русланом на кухне.
Потом сказал, что мы в расчёте и отправил на такси домой.
Определённо, обиделся.
Он, вроде бы, намекнул, что не привык к отказам?
Ничего, пусть привыкает.
В конце концов, что за повод – красота? И он, и Ник... Хоть бы сказали не так прямо. Шарм, там, или обаяние... Тем более, я Максу не особо приглянулась до того, как он надо мной поработал. Пигмалион хренов!
Тем не менее, надо признать, что поцелуй мне понравился. Возможно, потому что это был единственный нормальный мой поцелуй – первый опыт, так сказать, любви, был у меня крайне бедный. Бывают же случаи, когда соглашешься от безнадёги, безысходности?
Что, только у меня бывают?
Так что в сравнении Макс выигрывал. Да наверное, в этом сравнении любой бы выиграл!
У нас же нет никаких чувств. Даже в полной мере взаимной симпатии. Мне он не нравится. Ни как парень, ни вообще. Просто оказал услугу. В принципе, сам дал понять, что я за неё расплатилась.
Дурацкие мысли. Достали. Когда же вечер? На ушу из меня выбьют всю дурь. Там-то полно настоящих мужчин. Такого сравнения Макс не выдержит.
22.
Накануне первого сентября мы собрались отмечать. Ящик пива и гора пакетов чипсов и сухариков, кино, музыка. Папа на день рожденья дарил мне тридцатидвухдюймовый телевизор. Он и был решающим аргументом, когда мы решали, где собираться. Свежие боевики днём и классические ужасы ночью – а что утро? Кто-то может вообще не идти на линейку. Что там делать? У кого-то просто рабочий день. Даже Федя может позволить себе прийти в банк с лёгкого похмелья. Главное, чтобы меньше контактировать с людьми и больше с компьютерами и принтерами, которые и входят в его служебные обязанности.
В разгар веселья я услышала телефон.
Максим. Я думала, что он больше не позвонит.
– Ты забыла у меня флэшку.
– Оставь себе. Не страшно. У меня ещё есть.
– Я уже у твоего дома.
– В смысле?
– Ты говорила, где живёшь.
Матерное слово застыло на губах. Как меня угораздило? Я же не называла адреса.
Ладно, пусть передаст, и всё.
– Заходи.
– А квартира?
– Двадцать первая.
Глава 23-28.
Я тихонько улизнула из зала, где мы все пили пиво. Не хотелось бы, чтобы Максима кто-нибудь заметил.
– Что там? Флэшка? Макс, это же съёмный жёсткий диск!
– Ну я не знаю, Руслан сказал – флэшка.
– Ладно, спасибо, давай, я пойду.
– Торопишься? – он глянул в сторону зала. Из него слышались весёлые голоса.
– Да. Ладно, пока.
Я уже была готова вытолкать его, как в коридор выскочил Федя.
– Привет! – жизнерадостно улыбнулся он. – Разувайся, пошли к нам. Зой, там твою драцену пивом будут сейчас поить.
– Охренели, что ли? Это папина драцена! – я бросилась в зал. – Эй, Федь, Макс уже уходит!
Ахмета с Вовой я перехватила уже у подоконника. Раздала им плюхи в солнечное сплетение:
– Я предупреждала – не трогать цветы! Предупреждала? Одно загубленное растение – и у меня больше не собираемся!
– Да от пива они лучше расти должны, – оправдывался Вова. – Мы просто хотели проверить. Немножечко.
– Долбо...ы! Животы у вас от пива расти должны!
– Зоя, зачем ты так выражаешься?
Макс! Он всё-таки вошёл! П...ц.
Меньше всего хотелось показывать его своим друзьям.
– Пива будешь? – спросил его Федя.
Макс мотнул головой с лёгкой тенью на лице.
– Я не люблю.
– А что любишь?
– Наверное, шампанское, – предположила я едко.
– Да, а что?
– И коктейль «Мохито».
– «Пину Коладу» больше.
Один хрен.
Макс сел в кресло, одно колено прижав к груди. Как модель из журнала, точно.
Белоснежные носки. У нормальных парней проблема – как найти носки без дырок, а у этого они без единого пятнышка.
– Зой! – прошептала мне Гульшат на ухо. – Ты что, завела друга-гея?
– Не завела, не друга и не гея. Я сама так про него думала, пока... не суть.
Федя сунул Максу бутылку пива:
– На, возьми, это мы для девочек брали, а Зойка всё равно крепкое пьёт.
Тот глотнул, удержался от того, чтобы поморщиться.
– Спасибо.
– Макс – визажист с моей свадьбы, – пояснила Лиля.
Не твоей, а моей! – лениво поправил Ванёк. – Визажист что делает?
– Макияж, – кратко пояснил Макс.
– Так ты красишься?
– Не крашусь, а крашу. Профессионально.
– Да зачем тебе, Лиль! – поморщился Ванёк. – Тебя макияж только испортит.
– Тем не менее, на свадьбе он у меня был. Согласись, неплохой.
Ванёк пожал плечами.
– Но без него – гораздо лучше.
Лиля, которая за хлебом без туши не выходила, нежно ему улыбнулась.
– Хороший макияж не мешает, – веско сказал Макс. – Просто подчёркивает естественную красоту.
– Как тогда с Зойкой? – насмешливо сказала Гульшат. – Но это была совсем другая Зоя. Не та.
– Там был не только макияж. Много чего. Мы создали целый новый образ. А вот на твоей свадьбе я отвечал не за визаж, а за причёску.
– Лиль, – не унимался Ванёк. – Я прошу тебя не краситься.
– Я не собираюсь превращаться в крашеную куклу, – нежно успокоила его жена.
– Между прочим... – заметил Макс, – вы же играете тяжёлую музыку?
– Это называется «трэш-металл», – ехидно уточнила Гульшат.
– Есть несколько типов макияжа музыкантов вашего направления. Эмо делают макияж, акцентируя глаза, всё остальное неяркое.
