Я подошёл поближе, чтобы разглядеть его – хотел убедиться, что это точно был он.
И тут мужчина что-то передал подростку, а тот ему взамен протянул пару купюр. После чего они разошлись в разные стороны. Я отправился за парнем и вскоре оказался в глухом переулке, показавшийся мне очень узким.
В середине переулка стоял мусорный бак, за который он и сел. Я медленно шёл к нему, осматриваясь. На земле увидел грязную растрёпанную куклу, а чуть дальше – разбитое на мелкие осколки зеркало, в которое чёрный кот пытался рассмотреть своё отражение.
Дойдя до мусорного контейнера, я взглянул на подростка. Худенький, с тонкими чертами лица, рубашка на два размера больше с двумя последними пуговицами. На ногах его – старые кроссовки, и, судя по всему, они ему малы. Чёрные волосы, спадающие на бледное лицо, и ярко-голубые глаза, упавшие в темень. Он сильно и активно сжимал челюсть и расслаблял её, постоянно повторяя это движение, а остальная часть лица была расслаблена. Нос его постоянно шмыгал, словно парню было тяжело дышать.
Осмотрев его, я вновь взглянул в его глаза и увидел страх. Он боялся меня… Парень на миг потупил глаза, снова посмотрел на меня и снова вниз. Я заметил манёвр его глаз и посмотрел туда же, куда и он. На земле лежал использованный шприц, а юноша держал правой рукой свою левую, прикрывая место укола. Это был наркотик.
– Кто продал тебе это? Кто?
– Кларк… – сказал он тихим голосом, закрывая глаза.
Его рука ослабла, и он потерял сознание.
Взяв парень на руки, я выбежал из переулка, оглядываясь вокруг. Я начал звать на помощь. Юноша у меня на руках, весь дрожащий и сильно вспотевший, начал сильно паниковать.
Он напоминал человека, поймавшего судорогу в холодной воде, вот только у него судорога была не только в ноге, а во всём теле.
Я выбежал на дорогу, останавливая машину, водитель которой вышел.
– Что с ним случилось? – спросил водитель испуганно.
– Быстрее, отвезите его в больницу, – крикнул я и побежал в ту сторону, куда ушёл Кларк.
– Ты куда побежал?!
Услышав крик водителя, я продолжил бежать, не останавливаясь. Я бежал сквозь переулки, оглядываясь вокруг, глаза слезились из-за мыслей о судьбе этого парня.
Кларка нигде не было видно, а я забежал в другую часть города, где явно заблужусь. Остановился, не заметив, что стоял на проезжей части, пока не услышал сигнал машины. Я не успел оглянуться, как почувствовал сильную боль от удара. Я потерялся в пространстве, ноги не чувствовали землю, видимо, это мой конец.
Из закрытых глаз катились слёзы, которые размазывались по моим щекам.
Перед глазами, подобно вспышкам, проносились воспоминания. Я вижу мальчика, что сидел в том самолёте и видел, как падал я, а сразу за ним парня из переулка. Он, еле открывая рот, шептал: «Ты и меня не смог спасти».
Я очнулся от жёсткого удара головой о землю, отчего и пришёл в себя. Оглянувшись, я увидел вмятину на машине, которая меня сбила, и её напуганного хозяина.
Тяжело поднимаясь на ноги, я испытывал сильную боль в коленях и звонкий гул в ушах, глаза слезились, я не слышал ничего, кроме звона, но видел размазанные силуэты людей, которые подбегали ко мне и что-то говорили.
Я начал отшатываться в сторону, уходя, одной рукой держась за правую ногу, а другой – вытирая глаза, чтобы видеть хоть что-нибудь.
19 августа 2019 г.
– По всем каналам крутят одно и то же: смерть подростка от передоза наркотическими веществами. Кто же способен на такое, кому так жадно нужны деньги, раз готов замарать руки в чужой крови? Куда катится мир? С каждым годом люди всё злее и злее.
– Элли, этого не избежать. Говорят, что скоро нам покажут фоторобот этого безжалостного человека. Поможет его быстрее найти. Люди видели его: его ещё сбила машина, но он смог сбежать. Лиссабон – небольшой город, спрятаться здесь ему будет тяжело, – сказала Ария.
Когда посередине нашего с Кларком свидания ему позвонили, он быстро уехал куда-то по делам, оставив меня у дома отца, там я и позвонила Арии, чтобы рассказать ей об этом вечере и о действиях Кларка.
Он показался мне странным и загруженным, он от меня явно что-то скрывал, и я не понимала, что именно.
Хотя Ария уверяла меня, что у каждого человека есть свои скелеты в шкафу и это нормально.
Да, возможно, она права, но его странность меня пугает, а ещё больше меня пугает, что я начинаю к нему привязываться.
Мы постоянно переписывались в социальных сетях; если у него было время, то он всегда звонил мне, и мы могли общаться часами напролёт. Виртуальный флирт и все эти фотоотчёты о том, чем занимаемся, не сближают, конечно, людей, но заставляют их привыкнуть друг к другу, к общению.
И каждый следующий свой шаг ты хочешь рассказать, рассказать, что у тебя случилось, что планировала купить сапоги. И ещё начинаешь дёргаться от каждой вибрации телефона, в ожидании глядя на заблокированный чёрный экран, надеясь увидеть там уведомление от соцсети, в которой вы переписываетесь…
В кои-то веки встретила приятного и доброго человека…
Надеюсь, этот человек дан мне не для горького опыта.
– Ария, ты мне скажи, почему у вас с Сэмом ничего не получилось? Он ведь столько лет любит тебя, – спросила я её, хотя никогда раньше не затрагивала эту тему
Сейчас мне хотелось послушать историю какой-нибудь любви, настроение этого желало. И не хотелось думать о Кларке.
– Да, я знаю, он хороший, добрый, симпатичный, и многие девочки хотели бы быть с ним. Но я хотела с ним быть, потому что он любил не только меня, – Ария говорила с задумчивым видом, будто мысли унесли её в тот день, когда один из людей причинил боль другому.
Ария начала рассказ так быстро, словно все эти годы ждала, пока кто-то спросит её об этом. Наверное, она хотела сбросить с себя эту ношу и поскорее поделиться с кем-то этим событием, но по какой-то причине не могла этого сделать ранее.
– С чего ты это взяла? Он ведь с самого детства бегал за тобой.
– Он – бабник.
– Он стал бабником, потому что ты его оттолкнула.
– Сэм не всегда любил меня одну, – сказала Ария, сделав небольшую паузу, и продолжила: – он любил ещё другую девушку, и она тоже, как и я, не хотела с ним быть, ведь понимала, что он любит и другую.
– Нельзя любить двух сразу, – перебила я её.
– Сэм говорит, что можно. Не знаю, любовь ли это, но он всегда твердил, что открыл для себя факт, что в этой жизни можно любить одновременно нескольких людей. И в этом нет его вины, он так чувствовал и чувствует сейчас.
– Что стало с той девушкой? Я её знаю?
– Да, она училась в параллельном классе, такая девочка-зажигалка, самая озорная и весёлая девушка в школе. Толпы парней стояли в очереди у её двери, в этой очереди только Сэма и не было, поэтому он понравился ей, но она знала про меня и про его чувства ко мне.
– Не могу вспомнить её.
– Помнишь девушку, которая умерла, упав пьяной с заброшенной вышки?
– Не может быть! Я даже подумать не могла, что Сэм любил ту девушку.
– Мало кто знает, но в ту ночь даже Сэм не знал о её смерти. Хотя в тот день он был с ней. Это он оставил её там, на высоте, одну, поздно вечером, пьяную, не понимающую ничего.
Пока Ария рассказывала историю, в глазах появилась слезы, но она продолжала рассказ спокойным и тихим голосом, смотря в одну точку, словно видела всё перед глазами.
– В тот день Сэм пришёл ко мне пьяный, полный эмоций. Мы стояли на балконе, он курил сигарету за сигаретой и рассказал, что она дала ему шанс и они пару недель уже вместе, но в тот день они ушли из гостей подвыпившими. Она что-то рассказывала, без перерыва, но ему было всё равно, он её не слушал, его голова была забита совсем другим. Как он мне сказал, он думал о том, что хотел бы умереть, исчезнуть с белого света. Сэм хотел проводить её домой, а она хотела провести всю ночь с ним, так как сама не заметила, как за это время окончательно влюбилась в него...
Она сделала паузу.
– Возле той вышки она обиделась на него, узнав, что он хотел заказать ей такси до дома, и залезла на эту заброшку. Но Сэму было все равно, он не хотел с ней пьяной куда-то идти, тем не менее, он залез к ней, уговаривал пойти, но она не хотела никуда идти. И после он пришёл ко мне, хотел выговориться. Я знала, что он её там оставил, но не знала, что с ней случится… И ближе к ночи все узнали о том, что её нет, кроме Сэма. Он узнал, что потерял её, лишь на следующий день. Полиция выяснила, что она просто упала, потеряв равновесие. После этого случая Сэма никто не видел полтора месяца, ты помнишь, а когда вернулся, то делал вид, что всего этого не было. Больше он никогда не говорил о том вечере, только стал пить каждый день, чтобы забыть тот вечер...
Закончив рассказ, Ария просто замолчала, все не отводя взгляд от места, куда смотрела во время своего рассказа. Мне казалась, что она даже не моргала, а её слёзы, что скатывались по щекам, уводили её мысли в тот вечер, на тот самый балкон.
Сколько же Сэм пережил, сколько же в нём боли!
Почему он мне это не рассказал, я понимаю, но почему Ария молчала столько лет? Ей же было тяжело нести в себе всё это… Ведь каждый раз, видя Сэма в клубе с очередной девушкой, на месте каждой из них в объятиях Сэма она видела ту девушку с заброшенной вышки.
Ария не может быть с Сэмом, так как она винит себя, что не пошла туда сама. Возможно, она смогла бы увести ту домой. А быть с Сэмом – это постоянно помнить о том, что она осталась.
20 августа 2019 г.
Открываю глаза и вижу перед собой включённый телевизор.
Я в доме отца Элли.
Как я нашёл дорогу, как дошёл – не помню.
Чуть приподняв голову, я осмотрелся. Я один.
По телевизору шли новости, я увидел фотографию того парня из переулка.
Пришлось подняться кровати, чтобы дотянуться до пульта. Прибавил звук.
– «Сегодня в больницу поступил молодой человек, на вид четырнадцати-пятнадцати лет, с наркотическим отравлением, врачи боролись за его жизнь более сорока минут, но тщетно. Человек, что привёз мальчика в больницу, дал показания. Свидетель утверждает, что с парнем был ещё кто-то, на данный момент составляется фоторобот неизвестного мужчины. Полиция также пытается найти родителей погибшего. Мы будем держать вас в курсе ситуации. А пока перейдём к другим новостям».
– Он умер! Умер!
Я не понимал, как это всё произошло.
Вина за содеянное и боль не отпускали меня.
Я уже не понимаю, что мне делать. Точно ли я на Земле? Может, это Ад?
Я иду к холодильнику, беру бутылку водки и начинаю пить.
21 августа 2019 г.
Меня опять вырубило, как по щелчку. Стараюсь открыть глаза, ресницы слиплись, лучи солнца пронзают окно и слепят меня. Сквозь сон слышу телевизор, кого-то ищет полиция. Вытираю глаза, присматриваюсь – там моё лицо, созданное фотороботом.
Я в розыске.
Голова раскалывается, передо мной лежат две пустые бутылки водки, я не помню, как уснул. На столе листок с ручкой, а на листке написанные строчки.
Я потянулся взять его и начал читать:
Разбитое сердце внутри,
Не склеить его никогда.
Зло, что причиняют черти,
Придумал ты, а страдают дети.
Твои дети – все люди мира,
Все, кого ты создал здесь.
Облегчить им жизнь до смерти,
Можно лишь сбив их жизни спесь.
Что это? Серьёзно?
Ты был когда-то человеком?
Расскажи тогда мне скрупулёзно,
Как человеку человек:
Для чего ты разбиваешь сердце,
Кто-то так тебя разбил?
Создал ты весь мир из зла и
Вознёсся – лживый предвестник добра!
Изгнал сына в Ад подземный,
Обвинив его во всём,
Но в отличие от бессмертных,
Он не притворяется Отцом.
Хорошо написано. Неужели это я написал? Хотя что-то подобное припоминаю. Я мог такое написать про Отца! Хотя Отец ли он мне или теперь просто Бог? Впрочем, разницы нет никакой.
И сына-изгнанника, Люцифера, я начал понимать. Теперь он мне брат куда ближе, чем был.
Можно ли назвать меня сейчас верующим? Я верю, что Бог есть, но не верю в него. Сейчас я верующий в своё. Хорошо звучит.
Я потянулся к ручке и чуть выше стихотворения дописал «Верующий в своё».
Я и так не получил никаких ответов, но вопросов стало куда больше. Нужно что-то придумать.
С чего мне начать? К кому пойти? Кто мне поверит?
Что за паника началась…
Я, кажется, разговариваю сам с собой, опять. Мне срочно нужно встретиться с Кларком, он должен ответить за свои действия.
После душа я нашёл аптечку, обмотал колено бинтами и, немного хромая, пошёл к тому месту, где видел Кларка в последний раз.
Голова не перестала болеть, хорошо, что хотя бы звон в ушах прекратился.
Я зашёл в пивную лавку, она была рядом с кофейней, в которой я был вчера с Наоми. Самый что ни на есть обычный магазин разливных напитков и со стойкой у окна. Отсюда было видно всю улицу. Если Кларк объявится, я его увижу.
Я заказал бокал чешского пива. Как ни странно, голова перестала гудеть всё меньше с каждым сделанным глотком.
– Кого ждёшь? – спросил у меня знакомый голос.
Я повернул голову и увидел Бездомного.
– Кого ждёшь, ангел? – повторил он чуть громче.
– Тебе-то какая разница?
– Я волнуюсь за тебя! – ответил он.
– Поэтому обманул меня? Что это за шуточки такие? – спросил я, посмотрев ему в глаза.
– Не делай глупостей, забудь об Элли, не ищи Кларка. Это их мир, их Земля и их проблемы, – он опять, как и в предыдущие разы, проигнорировал мои вопросы.
– Я её ангел!
– Больше нет!
Я на секунду задумался. Откуда он знает про Кларка. Кто он такой?
Я только хотел это спросить, как боковым зрением заметил Кларка, передававшего наркоту очередному подростку. Всё повторяется у меня на глазах.
Я вскочил из-за стола, помчался к выходу.
– Стой! – крикнул Бездомный, пытаясь схватить меня за руку.
Но я не почувствовал его руки и не придал этому значения. Мчась к выходу, я повернул голову в его сторону. Мне показалось, что его рука прошла сквозь мою. Но он просто сидел и смотрел на меня, словно зовя взглядом.
Жуткое чувство отчего-то потрясло моё тело так, что сердце заболело и вздрогнуло.
Хотелось остановиться и пустить всё на самотёк, осознав, что и правда я лезу в чужой мир. Но видеть этот кошмар невыносимо, эти беззащитные люди так и звали на помощь…
Кажется, я всё понял. Проблемы людей появились из-за самих людей, и винить им нужно лишь себя. Если помочь кому-то, когда тебя об этом не просили, тебе же боком и выйдет.
И сейчас я это опробую на себе.
Я выбежал на улицу, когда Кларк уже уходил, а парнишка пошёл в тот же переулок, что и предыдущий. Я побежал к переулку, стараясь одновременно следить, в какую сторону уходил Кларк. Мальчишка не успел и до бака дойти, как я выхватил из его рук шприц и развернулся в обратную сторону. Пробежав несколько кварталов, я понял, что вновь упустил Кларка.
Я прижался к стене спиной, упираясь руками в колени, и пытался отдышаться. Ко мне подъехала машина, я поднял голову.
В ней сидел Кларк, он открыл окно.
– Ты кто такой? Что тебе нужно?
– Ты убиваешь детей! – ответил я, еле дыша.
– Не лезь в это!
– Ты должен рассказать Элли или я ей расскажу! – крикнул в порыве злости.
Если бы не боль в ногах и не усталость, я ему кадык зубами вырвал бы.
Я оттолкнулся руками от стены и побежал к машине, чтобы схватить его. Но лишь он с удивлением смотрел на меня, услышав её имя. И резко дал по газу, чтобы я не успел добраться до него. А я остался у обочины.
И тут мужчина что-то передал подростку, а тот ему взамен протянул пару купюр. После чего они разошлись в разные стороны. Я отправился за парнем и вскоре оказался в глухом переулке, показавшийся мне очень узким.
В середине переулка стоял мусорный бак, за который он и сел. Я медленно шёл к нему, осматриваясь. На земле увидел грязную растрёпанную куклу, а чуть дальше – разбитое на мелкие осколки зеркало, в которое чёрный кот пытался рассмотреть своё отражение.
Дойдя до мусорного контейнера, я взглянул на подростка. Худенький, с тонкими чертами лица, рубашка на два размера больше с двумя последними пуговицами. На ногах его – старые кроссовки, и, судя по всему, они ему малы. Чёрные волосы, спадающие на бледное лицо, и ярко-голубые глаза, упавшие в темень. Он сильно и активно сжимал челюсть и расслаблял её, постоянно повторяя это движение, а остальная часть лица была расслаблена. Нос его постоянно шмыгал, словно парню было тяжело дышать.
Осмотрев его, я вновь взглянул в его глаза и увидел страх. Он боялся меня… Парень на миг потупил глаза, снова посмотрел на меня и снова вниз. Я заметил манёвр его глаз и посмотрел туда же, куда и он. На земле лежал использованный шприц, а юноша держал правой рукой свою левую, прикрывая место укола. Это был наркотик.
– Кто продал тебе это? Кто?
– Кларк… – сказал он тихим голосом, закрывая глаза.
Его рука ослабла, и он потерял сознание.
Взяв парень на руки, я выбежал из переулка, оглядываясь вокруг. Я начал звать на помощь. Юноша у меня на руках, весь дрожащий и сильно вспотевший, начал сильно паниковать.
Он напоминал человека, поймавшего судорогу в холодной воде, вот только у него судорога была не только в ноге, а во всём теле.
Я выбежал на дорогу, останавливая машину, водитель которой вышел.
– Что с ним случилось? – спросил водитель испуганно.
– Быстрее, отвезите его в больницу, – крикнул я и побежал в ту сторону, куда ушёл Кларк.
– Ты куда побежал?!
Услышав крик водителя, я продолжил бежать, не останавливаясь. Я бежал сквозь переулки, оглядываясь вокруг, глаза слезились из-за мыслей о судьбе этого парня.
Кларка нигде не было видно, а я забежал в другую часть города, где явно заблужусь. Остановился, не заметив, что стоял на проезжей части, пока не услышал сигнал машины. Я не успел оглянуться, как почувствовал сильную боль от удара. Я потерялся в пространстве, ноги не чувствовали землю, видимо, это мой конец.
Из закрытых глаз катились слёзы, которые размазывались по моим щекам.
Перед глазами, подобно вспышкам, проносились воспоминания. Я вижу мальчика, что сидел в том самолёте и видел, как падал я, а сразу за ним парня из переулка. Он, еле открывая рот, шептал: «Ты и меня не смог спасти».
Я очнулся от жёсткого удара головой о землю, отчего и пришёл в себя. Оглянувшись, я увидел вмятину на машине, которая меня сбила, и её напуганного хозяина.
Тяжело поднимаясь на ноги, я испытывал сильную боль в коленях и звонкий гул в ушах, глаза слезились, я не слышал ничего, кроме звона, но видел размазанные силуэты людей, которые подбегали ко мне и что-то говорили.
Я начал отшатываться в сторону, уходя, одной рукой держась за правую ногу, а другой – вытирая глаза, чтобы видеть хоть что-нибудь.
Глава 9. Элли
19 августа 2019 г.
– По всем каналам крутят одно и то же: смерть подростка от передоза наркотическими веществами. Кто же способен на такое, кому так жадно нужны деньги, раз готов замарать руки в чужой крови? Куда катится мир? С каждым годом люди всё злее и злее.
– Элли, этого не избежать. Говорят, что скоро нам покажут фоторобот этого безжалостного человека. Поможет его быстрее найти. Люди видели его: его ещё сбила машина, но он смог сбежать. Лиссабон – небольшой город, спрятаться здесь ему будет тяжело, – сказала Ария.
Когда посередине нашего с Кларком свидания ему позвонили, он быстро уехал куда-то по делам, оставив меня у дома отца, там я и позвонила Арии, чтобы рассказать ей об этом вечере и о действиях Кларка.
Он показался мне странным и загруженным, он от меня явно что-то скрывал, и я не понимала, что именно.
Хотя Ария уверяла меня, что у каждого человека есть свои скелеты в шкафу и это нормально.
Да, возможно, она права, но его странность меня пугает, а ещё больше меня пугает, что я начинаю к нему привязываться.
Мы постоянно переписывались в социальных сетях; если у него было время, то он всегда звонил мне, и мы могли общаться часами напролёт. Виртуальный флирт и все эти фотоотчёты о том, чем занимаемся, не сближают, конечно, людей, но заставляют их привыкнуть друг к другу, к общению.
И каждый следующий свой шаг ты хочешь рассказать, рассказать, что у тебя случилось, что планировала купить сапоги. И ещё начинаешь дёргаться от каждой вибрации телефона, в ожидании глядя на заблокированный чёрный экран, надеясь увидеть там уведомление от соцсети, в которой вы переписываетесь…
В кои-то веки встретила приятного и доброго человека…
Надеюсь, этот человек дан мне не для горького опыта.
– Ария, ты мне скажи, почему у вас с Сэмом ничего не получилось? Он ведь столько лет любит тебя, – спросила я её, хотя никогда раньше не затрагивала эту тему
Сейчас мне хотелось послушать историю какой-нибудь любви, настроение этого желало. И не хотелось думать о Кларке.
– Да, я знаю, он хороший, добрый, симпатичный, и многие девочки хотели бы быть с ним. Но я хотела с ним быть, потому что он любил не только меня, – Ария говорила с задумчивым видом, будто мысли унесли её в тот день, когда один из людей причинил боль другому.
Ария начала рассказ так быстро, словно все эти годы ждала, пока кто-то спросит её об этом. Наверное, она хотела сбросить с себя эту ношу и поскорее поделиться с кем-то этим событием, но по какой-то причине не могла этого сделать ранее.
– С чего ты это взяла? Он ведь с самого детства бегал за тобой.
– Он – бабник.
– Он стал бабником, потому что ты его оттолкнула.
– Сэм не всегда любил меня одну, – сказала Ария, сделав небольшую паузу, и продолжила: – он любил ещё другую девушку, и она тоже, как и я, не хотела с ним быть, ведь понимала, что он любит и другую.
– Нельзя любить двух сразу, – перебила я её.
– Сэм говорит, что можно. Не знаю, любовь ли это, но он всегда твердил, что открыл для себя факт, что в этой жизни можно любить одновременно нескольких людей. И в этом нет его вины, он так чувствовал и чувствует сейчас.
– Что стало с той девушкой? Я её знаю?
– Да, она училась в параллельном классе, такая девочка-зажигалка, самая озорная и весёлая девушка в школе. Толпы парней стояли в очереди у её двери, в этой очереди только Сэма и не было, поэтому он понравился ей, но она знала про меня и про его чувства ко мне.
– Не могу вспомнить её.
– Помнишь девушку, которая умерла, упав пьяной с заброшенной вышки?
– Не может быть! Я даже подумать не могла, что Сэм любил ту девушку.
– Мало кто знает, но в ту ночь даже Сэм не знал о её смерти. Хотя в тот день он был с ней. Это он оставил её там, на высоте, одну, поздно вечером, пьяную, не понимающую ничего.
Пока Ария рассказывала историю, в глазах появилась слезы, но она продолжала рассказ спокойным и тихим голосом, смотря в одну точку, словно видела всё перед глазами.
– В тот день Сэм пришёл ко мне пьяный, полный эмоций. Мы стояли на балконе, он курил сигарету за сигаретой и рассказал, что она дала ему шанс и они пару недель уже вместе, но в тот день они ушли из гостей подвыпившими. Она что-то рассказывала, без перерыва, но ему было всё равно, он её не слушал, его голова была забита совсем другим. Как он мне сказал, он думал о том, что хотел бы умереть, исчезнуть с белого света. Сэм хотел проводить её домой, а она хотела провести всю ночь с ним, так как сама не заметила, как за это время окончательно влюбилась в него...
Она сделала паузу.
– Возле той вышки она обиделась на него, узнав, что он хотел заказать ей такси до дома, и залезла на эту заброшку. Но Сэму было все равно, он не хотел с ней пьяной куда-то идти, тем не менее, он залез к ней, уговаривал пойти, но она не хотела никуда идти. И после он пришёл ко мне, хотел выговориться. Я знала, что он её там оставил, но не знала, что с ней случится… И ближе к ночи все узнали о том, что её нет, кроме Сэма. Он узнал, что потерял её, лишь на следующий день. Полиция выяснила, что она просто упала, потеряв равновесие. После этого случая Сэма никто не видел полтора месяца, ты помнишь, а когда вернулся, то делал вид, что всего этого не было. Больше он никогда не говорил о том вечере, только стал пить каждый день, чтобы забыть тот вечер...
Закончив рассказ, Ария просто замолчала, все не отводя взгляд от места, куда смотрела во время своего рассказа. Мне казалась, что она даже не моргала, а её слёзы, что скатывались по щекам, уводили её мысли в тот вечер, на тот самый балкон.
Сколько же Сэм пережил, сколько же в нём боли!
Почему он мне это не рассказал, я понимаю, но почему Ария молчала столько лет? Ей же было тяжело нести в себе всё это… Ведь каждый раз, видя Сэма в клубе с очередной девушкой, на месте каждой из них в объятиях Сэма она видела ту девушку с заброшенной вышки.
Ария не может быть с Сэмом, так как она винит себя, что не пошла туда сама. Возможно, она смогла бы увести ту домой. А быть с Сэмом – это постоянно помнить о том, что она осталась.
Глава 10. Ангел
20 августа 2019 г.
Открываю глаза и вижу перед собой включённый телевизор.
Я в доме отца Элли.
Как я нашёл дорогу, как дошёл – не помню.
Чуть приподняв голову, я осмотрелся. Я один.
По телевизору шли новости, я увидел фотографию того парня из переулка.
Пришлось подняться кровати, чтобы дотянуться до пульта. Прибавил звук.
– «Сегодня в больницу поступил молодой человек, на вид четырнадцати-пятнадцати лет, с наркотическим отравлением, врачи боролись за его жизнь более сорока минут, но тщетно. Человек, что привёз мальчика в больницу, дал показания. Свидетель утверждает, что с парнем был ещё кто-то, на данный момент составляется фоторобот неизвестного мужчины. Полиция также пытается найти родителей погибшего. Мы будем держать вас в курсе ситуации. А пока перейдём к другим новостям».
– Он умер! Умер!
Я не понимал, как это всё произошло.
Вина за содеянное и боль не отпускали меня.
Я уже не понимаю, что мне делать. Точно ли я на Земле? Может, это Ад?
Я иду к холодильнику, беру бутылку водки и начинаю пить.
21 августа 2019 г.
Меня опять вырубило, как по щелчку. Стараюсь открыть глаза, ресницы слиплись, лучи солнца пронзают окно и слепят меня. Сквозь сон слышу телевизор, кого-то ищет полиция. Вытираю глаза, присматриваюсь – там моё лицо, созданное фотороботом.
Я в розыске.
Голова раскалывается, передо мной лежат две пустые бутылки водки, я не помню, как уснул. На столе листок с ручкой, а на листке написанные строчки.
Я потянулся взять его и начал читать:
Разбитое сердце внутри,
Не склеить его никогда.
Зло, что причиняют черти,
Придумал ты, а страдают дети.
Твои дети – все люди мира,
Все, кого ты создал здесь.
Облегчить им жизнь до смерти,
Можно лишь сбив их жизни спесь.
Что это? Серьёзно?
Ты был когда-то человеком?
Расскажи тогда мне скрупулёзно,
Как человеку человек:
Для чего ты разбиваешь сердце,
Кто-то так тебя разбил?
Создал ты весь мир из зла и
Вознёсся – лживый предвестник добра!
Изгнал сына в Ад подземный,
Обвинив его во всём,
Но в отличие от бессмертных,
Он не притворяется Отцом.
Хорошо написано. Неужели это я написал? Хотя что-то подобное припоминаю. Я мог такое написать про Отца! Хотя Отец ли он мне или теперь просто Бог? Впрочем, разницы нет никакой.
И сына-изгнанника, Люцифера, я начал понимать. Теперь он мне брат куда ближе, чем был.
Можно ли назвать меня сейчас верующим? Я верю, что Бог есть, но не верю в него. Сейчас я верующий в своё. Хорошо звучит.
Я потянулся к ручке и чуть выше стихотворения дописал «Верующий в своё».
Я и так не получил никаких ответов, но вопросов стало куда больше. Нужно что-то придумать.
С чего мне начать? К кому пойти? Кто мне поверит?
Что за паника началась…
Я, кажется, разговариваю сам с собой, опять. Мне срочно нужно встретиться с Кларком, он должен ответить за свои действия.
После душа я нашёл аптечку, обмотал колено бинтами и, немного хромая, пошёл к тому месту, где видел Кларка в последний раз.
Голова не перестала болеть, хорошо, что хотя бы звон в ушах прекратился.
Я зашёл в пивную лавку, она была рядом с кофейней, в которой я был вчера с Наоми. Самый что ни на есть обычный магазин разливных напитков и со стойкой у окна. Отсюда было видно всю улицу. Если Кларк объявится, я его увижу.
Я заказал бокал чешского пива. Как ни странно, голова перестала гудеть всё меньше с каждым сделанным глотком.
– Кого ждёшь? – спросил у меня знакомый голос.
Я повернул голову и увидел Бездомного.
– Кого ждёшь, ангел? – повторил он чуть громче.
– Тебе-то какая разница?
– Я волнуюсь за тебя! – ответил он.
– Поэтому обманул меня? Что это за шуточки такие? – спросил я, посмотрев ему в глаза.
– Не делай глупостей, забудь об Элли, не ищи Кларка. Это их мир, их Земля и их проблемы, – он опять, как и в предыдущие разы, проигнорировал мои вопросы.
– Я её ангел!
– Больше нет!
Я на секунду задумался. Откуда он знает про Кларка. Кто он такой?
Я только хотел это спросить, как боковым зрением заметил Кларка, передававшего наркоту очередному подростку. Всё повторяется у меня на глазах.
Я вскочил из-за стола, помчался к выходу.
– Стой! – крикнул Бездомный, пытаясь схватить меня за руку.
Но я не почувствовал его руки и не придал этому значения. Мчась к выходу, я повернул голову в его сторону. Мне показалось, что его рука прошла сквозь мою. Но он просто сидел и смотрел на меня, словно зовя взглядом.
Жуткое чувство отчего-то потрясло моё тело так, что сердце заболело и вздрогнуло.
Хотелось остановиться и пустить всё на самотёк, осознав, что и правда я лезу в чужой мир. Но видеть этот кошмар невыносимо, эти беззащитные люди так и звали на помощь…
Кажется, я всё понял. Проблемы людей появились из-за самих людей, и винить им нужно лишь себя. Если помочь кому-то, когда тебя об этом не просили, тебе же боком и выйдет.
И сейчас я это опробую на себе.
Я выбежал на улицу, когда Кларк уже уходил, а парнишка пошёл в тот же переулок, что и предыдущий. Я побежал к переулку, стараясь одновременно следить, в какую сторону уходил Кларк. Мальчишка не успел и до бака дойти, как я выхватил из его рук шприц и развернулся в обратную сторону. Пробежав несколько кварталов, я понял, что вновь упустил Кларка.
Я прижался к стене спиной, упираясь руками в колени, и пытался отдышаться. Ко мне подъехала машина, я поднял голову.
В ней сидел Кларк, он открыл окно.
– Ты кто такой? Что тебе нужно?
– Ты убиваешь детей! – ответил я, еле дыша.
– Не лезь в это!
– Ты должен рассказать Элли или я ей расскажу! – крикнул в порыве злости.
Если бы не боль в ногах и не усталость, я ему кадык зубами вырвал бы.
Я оттолкнулся руками от стены и побежал к машине, чтобы схватить его. Но лишь он с удивлением смотрел на меня, услышав её имя. И резко дал по газу, чтобы я не успел добраться до него. А я остался у обочины.
