– Вася в задумчивости сел на табурет и стал размышлять вслух. – Я на работе. Предпоследний день эксперимента. Голова плохо соображает. Случайно вижу, как то-то рвет фотографию и выбрасывает. Не помню кто. Мне становится интересно. Вытаскиваю обрывки из ведра и смотрю. Слушай, – Вася ткнул в фотографию, – я знаю эту женщину. Точнее видел ее один раз в жизни. На катке. Точно! Вспомнил! Маруся, я тебе сейчас такое расскажу!...
Лена.
После двух недель без выходных Лена проспала почти сутки. Ей не мешал ни галдеж близнецов, собирающихся на выходные к родителям Костика, ни громкий звук дрели из соседней квартиры, ни пиликающий разряженный телефон. Сон, мягкий, глубокий, исцеляющий, обволок густым туманом и наколдовывал иную сказочную реальность. Не было четкой картинки, символов или сюжета. Только приятные ощущения, тепло и ровное спокойное дыхание.
« Семнадцать двадцать три. – констатировала Лена приоткрыв глаза и посмотрев время на часах. – А день недели, какой? И почему так тихо? Где народ?»
Широко и сладко зевая, Лена медленно встала с кровати и побрела по пустой квартире. Никого. На кухонном столе лежала записка от мужа:
« Любимая, дети у моих родителей. Я на строительном рынке – присмотрю полки для книг. Ешь, отдыхай. Приеду ближе к семи вечера. Унес твой телефон в кабинет и поставил его на подзарядку. Женя».
На плите стояла кастрюлька с ухой и сковорода с тушеным мясом. Лена не умываясь сразу села за стол и стала уплетать еду, мысленно нахваливая заботливость мужа. Как здорово, когда есть, кому о тебе позаботиться. Вкусный суп, мягкий хлеб, спокойная душа, здоровые домочадцы, счастливые дети.
В кабинете радостно зазвонил сотовый телефон. «Муж, – подумала Лена и не ошиблась».
Любимая, проснулась?
Угу. – ответила Лена с набитым ртом.
Ешь уже?
Угу.
Вкусно?
Очень. Ты скоро приедешь?
Как раз выезжаю.
Тогда жду! Мяса еще немножко осталось! – заулыбалась Лена
Обжорка. Ешь на здоровье. До скорого.
Лена нажала отбой и, продолжая улыбаться, стала просматривать на дисплее пропущенные звонки и сообщения. Два пропущенных звонка от мамы, один от мужа, один от Любаши, а еще от Тамары Сергеевны и Сони. Последние, звонили крайне редко и это удивило.
Потом – сообщения. Банк предлагал взять кредит под большие проценты, магазин одежды – одеться непременно у них на распродаже, прогноз погоды обещал резкое потепление, мама писала о шалостях близнецов. А, еще одно сообщение. Опять! Томную сонливость сразу сняло как рукой.
« Зря расслабилась. Больше спасения не будет. Все заканчивается.»
И Лена разозлилась! Просто взбесилась. Да сколько можно! Кто вообще имеет право морально издеваться на ней, влезая грязными лапами в спокойную, нормальную жизнь? Что нужно подлой гадине? Из-за чего и ради чего с ней так поступают? Каждое сообщение, словно страшная болотная жаба взбаламучивает грязную муть зловонного болота. Будь шантажист сейчас рядом, он бы узнал, что такое «интеллигентная женщина» в гневе. Перед глазами всплыл образ скалки, а затем, чугунной сковородки. Да, уж Лена своего бы шанса не упустила!
Терпение лопнуло. Надо активно сопротивляться! Хватит играть по правилам неизвестного мерзавца! Он объявил войну? Будет ему война! Пришла пора выбираться из кокона благополучия. Хотя бы для того, чтобы дать достойный отпор и покончить с тягостной ситуацией. Своей жизнью управляет только она и больше никому это не позволено. Мозг, взбодрённый доброй порцией злости и адреналина, начал работать четко, логично, отстранено.
Лена набрала Женю и сказала о новом сообщении. А потом позвонила Константину Артемьеву. Поделившись неприятными новостями, Лена стала размышлять о дальнейших действиях.
Эсэмэски всегда приходили накануне страшных снов. Это она уже поняла. Значит, есть время подготовиться. Что необходимо сделать в первую очередь? При первых признаках нового приступа сразу звоню профессору Снежкову. Сны по его части. По крайней мере, он понимает происходящее и может проконтролировать процесс. Пусть наблюдает, направляет и помогает.
Затем детектив Константин Артемьев. Коли шантажист угрожает скорой расправой, то, скорее всего, пойдет на более серьезные шаги. Полиция в данном случае не защит. Нет тела – нет дела. Страхи и догадки не в счет. А Лене действительно страшно и за себя, и за детей, и за мужа. Детективное агентство, пожалуй, отнесется более лояльно и сможет обеспечить безопасность.
Теперь майор Снежков. Сопоставив факты, получается следующая картина: шантажист, приступ, сон про маньяка, убийство. Выходит, Василию Борисовичу тоже следует сообщить о начале приступа. Приступ означает, что маньяк выходит на охоту. Жаль, не возможно заранее знать будущую жертву, обезопасив ее, предотвратив преступление. Но если есть хоть один ничтожный шанс поймать убийцу с ее помощью, этим нельзя пренебрегать.
Лена находилась в глубокой задумчивости. Когда снова зазвонил сотовый телефон.
Елена Юрьевна, здравствуйте. – взволновано поздоровалась Соня. – Я вас не разбудила?
Нет. Что- то случилось?
Да! Помните машину, стоявшую около нашей работы? В ней еще мужик с биноклем сидел.
Помню. – ответила Лена.
Мужик, похоже, за мной следит! Я днем в магазин пошла и увидела его около своего подъезда.
Точно он? – нахмурилась Лена.
Точно.
А когда вернулась из магазина, была машина?
Нет, уехала. Позвоним вашему детективу?
Слушай, вполне вероятно наблюдатель мог приехать к кому-нибудь в гости в вашем доме или ему стоянка приглянулась. Ты вот что, – замедлилась Лена, – сегодня посиди дома. Если вдруг он снова рядом появится, то звони мне. Будем дальше думать.
Лена присела на диван, и устало потерла глаза. Будто не спала почти сутки и не радовалась жизни полчаса назад. Из головы не выходила фраза шантажиста «все заканчивается». Она крутилась и словно лассо готова была найти новую жертву. Сколько времени осталось до ее убийственного захвата? «Все заканчивается».
Надо пойти умыться. Скоро приедет Женя, а она совсем развалина. Пока ничего не случилось, не стоит раскисать.
Включив в ванне душ, Лена медленно разделась и стала под теплые сильные струи воды. Больше никакой паники. Шантажист на этот раз просчитался. Роль жертвы решительно не для нее.
Тугой клубок сомнительных страхов распутывался. Вышагнув из жестких пут гнетущих эмоций, Лена оказалась сторонним наблюдателем, получив возможность увидеть происходящее вокруг с иной стороны.
Дыхание выровнялось. Сердце застучало спокойно и уверенно. Еще минуту. Струйки воды, плавно огибая тело, спускались вниз. В них больше не было ни слез, ни растерянности. Три, два, один. Выключив душ, набросив на плечи махровую простынь, Лена встала напротив зеркала и протерла его мокрой ладонью. Как там в фильме? «Я самая обаятельная и привлекательная». Лена смотрела на свое расплывчатое отражение и с улыбкой повторяла вспомнившуюся фразу. Говорила сама себе и радовалась. Нет, не прав шантажист. Все только начинается.
Ручка двери в ванной медленно и беззвучно повернулась. Лена нагнулась над раковиной, чтобы еще раз сполоснуть лицо холодной водой. Хорошо! Ледяная вода обожгла кожу. На миг перехватило дыхание. Такой контраст тонизирует кожу лучше всяких импортных кремов. Хорошо!
Дверь открылась. Подняв голову, Лена неожиданно в запотевшем зеркале увидела чужое отражение.
А! – испугано закричала она. Кошмары уже начались?
Это я. – успокаивающе, тихо проговорил Женя. – Ты чего так кричишь?
Ты чего так пугаешь? – хрипло ответила Лена.
Резко переменившись в лице, оттолкнув шагнувшего к ней на встречу мужа, она выскочила из ванной комнаты и кинулась в спальню. Затем побежала по другим комнатам.
Да где же? Где же? – металась по квартире.
Леночка, успокойся. – Женя не на шутку перепугался. – Что ты ищешь?
Сумку! Там должна лежать визитка! Помоги найти, быстрее. – полотенце постоянно сваливалось с ее тела. Лена еще больше нервничала, стряхивая с плеч холодные капли, скатывающиеся с мокрых волос.
Вот, держи. – Женя протянул Лене найденную сумку и замер в ожидании.
Визитка. – Лена быстро набрала нужный номер и только услышала голос на другом конце, начала сбивчиво объяснять. – Это Лена Черкашина. Понимаете, я вспомнила только что! Да, важно. Очень важно! Я видела лицо маньяка. Где? Дома, в зеркале. То есть, не совсем так. Не знаю, как объяснить. Господи. А вдруг это поможет вам. И шантажист прислал новое сообщение. Хорошо, могу подъехать. Через полчаса. Договорились.
Саня и Петрович.
Был вечер пятницы, и большинство трудящихся с радостью собирались домой. Впереди выходные-проходные: поздние завтраки с румяными оладьями, уборка, долгая прогулка с детьми, горки, большой выход в магазин, борщи на обед, пельмени на ужин, телевизор до поздней ночи.
Петрович с Саней к большинству счастливчиков не относились. Сидели в небольшом кабинете, где помещались только два письменных стола, тумбочка, высокий книжный шкаф и вяло возмущались несправедливостью жизни. На подоконнике тихо мурлыкал радиоприемник. В маленьком аквариуме, стоящем на единственной тумбочке лениво плавала одинокая рыбка. Она беззвучно шлепала губами, словно напевая грустную песню об одинокой, скучной жизни.
Мужчина разбирали накопившиеся бумаги.
Ненавижу работать с бумагами. Каждый раз как составляю отчет – депресняк наваливается.
Аналогично. – поддакнул Петрович. – За пирожками сгонять?
Я бы сейчас супчику поел. Со сметанкой и долькой чеснока.
И корочкой черного хлеба.
Точно.
Но не будет тебе супчика в ближайшие два часа. Шеф сегодня злой, прокурил весь кабинет и приказал Насте составить отчет о прибыли предприятия. Даже голос на нее повысил!
Как пить дать – женушка любимая до белого каления довела. Вот где он откопал такую гангрену? – Саня покачал головой. – Работа нервная и дома ад кромешный. Я бы застрелился.
Или развелся.
Тоже вариант. Посмотри, твоя бумажка? – Саня протянул Петровичу лист.
В кабинет вошел шеф. Молча сел на свободный стул и вздохнул. Саня с Петровичем притихли в ожидании разговора.
В общем, мужики, с понедельника ведем наблюдение за вашей любимой тетей Клушей.
Вот уж неожиданность. – хмыкнул Саня.
Только что заказчик позвонил. У меня к вам личная просьба, – посуровел Константин Артемьев. – Вы с этой бабы глаз не спускайте. Не буду вдаваться в подробности, но теперь пошли серьезные дела. Мы уже не заурядные наблюдатели, а в некотором роде охранники.
Ей угрожают? – оживился Петрович.
Вроде того. – ответил шеф и протянул визитку. – Держите нос по ветру. Не дай Бог чего – сразу звоните мне или по этим номерам.
Василий Борисович Снежков. – прочитал Саня и присвистнул. – Майор полиции. Ничего себе! Кто бы мог подумать. Тарасов Анатолий Михайлович. Начальник службы безопасности. Жила была тетя Клуша, никого не трогала и на тебе!
И я о том же. Вы обычно прослушку записываете и отдаете айтишникам?
Ну, как велено. – ответил Петрович.
С понедельника включайте звук и слушайте. Понимаю, делать это мутно и тяжело целые сутки, но надо! Если невзначай провороним момент, как бы потом не пожалеть.
Клиент в курсе полного звукового контроля? – спросил Петрович
Ему об этом знать не обязательно. А вам обещаю премию по завершению квартала в размере месячного оклада.
Ясно товарищ начальник! – отсалютовал Саня.
Ясно, что кое-где погасло, – шеф поднялся со стула. – Вот как-то так. Работаем мужики и не теряем бдительности.
За окном окончательно стемнело. Поздний пушистый февральский снег, лениво засыпая с утра чищеные дороги, казалось, укрывал пятничный вечер белой кисеёй из праздности и неги. В квартирах включались телевизоры, на конфорки ставились кастрюли с водой для долгожданных пельменей, взрослые предвкушали длинный субботний сон, дети надеялись на ранний просмотр мультфильмов. Только Петрович и Саня не замечали наступившей благодати. Они работали.
Профессор Снежков.
Не замечал красивого снегопада и профессор Снежков. Он увлеченно по скайпу разговаривал со своим любимый учеником Мишей Трапезниковым. Беседа шла о некоторых тонкостях судебной психиатрии. Борис Александрович задавал вопросы, а собеседник увлеченно отвечал. Было очевидно – разговор доставляет обеим сторонам огромное удовольствие и интерес.
Тонкая специфика беседы абсолютно не увлекала кота Порфирия Моисеевича. Он, в отличие от профессора, лёжа на подоконнике в кабинете, наблюдал за падающими снежинками. В жизни кота основное место занимали мечтательные раздумья и выбор удобной позиции для отдыха. Но больше всего Порфирий Моисеевич любил блаженствовать, свернувшись калачиком, на том самом кресле, которое сейчас занимал Хозяин. И это несколько раздражало.
Профессор не замечал досады любимого кота, внимательно слушая своего ученика из Кембриджа. Информация, которую он сейчас получал, являлась крайне важной, неожиданной. Борис Александрович нервно заерзал на кресле и воскликнул:
Как же я мог позабыть об этом! Мишенька, ты даже не представляешь, как помог. Ах, старый, безмозглый болван! Разгадка все время была рядом, а я не мог вспомнить. Жаль, тебя нет рядом, чтобы поучаствовать в процессе. Спасибо большое! До связи. Мне нужно срочно позвонить.
Порфирий Моисеевич, лежа на подоконнике, изредка помахивал хвостом, с ленцой следя за медленно падающими крупными тяжелыми снежинками. Бессмысленные людские тревоги никак не вязались с размеренной вязкостью кошачьего бытия. Порфирий Моисеевич терпеливо ждал, когда профессор наговориться и уйдет по своим делам. К его радости Хозяин, очевидно, получил нужную информацию и, закрыв компьютер, поспешил в зал. Кот медленно повернул голову, удостоверяясь в том, что любимое кресло свободно.
Резко зазвонил телефон в коридоре. Порфирий Моисеевич, недовольно дернув ушами, спрыгнул с подоконника и тут же занял свое место. Пусть люди дальше суетятся. Куда лучше наблюдать за снегом или лежать на кресле.
Папа, не мог бы прямо сейчас подъехать ко мне? – без предисловия начал майор Снежков.
Отчего же не подъехать и не повидать единственного сына? Тем более что ты мне нужен не меньше. – легко согласился Борис Александрович. – Но все же позволь полюбопытствовать – в связи с чем такая срочность?
Необходим твой независимый взгляд на то, что сейчас расскажет известная вещунья Елена Черкашина.
Очень любопытно.
Она утверждает, что вспомнила, как выглядит маньяк.
Еще любопытнее.
Лена уже выехала. Жду тебя.
Буду через пятнадцать минут. – по военному четко ответил профессор Снежков и вызвал такси.
В кабинете майора Снежкова.
Майор Снежков еще раз изучал присланные из соседней области материалы по убийствам. Окна его кабинета плотно закрывали жалюзи. Ни света, ни снега, ни вечерних пейзажей. Только свежий морозный воздух из приоткрытой форточки. Майору было не до зимних красот природы. Дело о маньяке беспокоило, сидело острой занозой в мозгу, постоянно царапая и тревожа. Утром на планерке начальник в очередной раз говорил о важности быстрейшего раскрытия столь нашумевших убийств, грозил лишением квартальной премии и вызовом к «Самому» для разбора ситуации.
Что можно сделать реально? Леша Тяпочкин с операми без устали и выходных бегали в поисках информации. Опрошены родные, близкие, сослуживцы, однокурсники, тщательнейшим образом осмотрены места преступлений.
Лена.
После двух недель без выходных Лена проспала почти сутки. Ей не мешал ни галдеж близнецов, собирающихся на выходные к родителям Костика, ни громкий звук дрели из соседней квартиры, ни пиликающий разряженный телефон. Сон, мягкий, глубокий, исцеляющий, обволок густым туманом и наколдовывал иную сказочную реальность. Не было четкой картинки, символов или сюжета. Только приятные ощущения, тепло и ровное спокойное дыхание.
« Семнадцать двадцать три. – констатировала Лена приоткрыв глаза и посмотрев время на часах. – А день недели, какой? И почему так тихо? Где народ?»
Широко и сладко зевая, Лена медленно встала с кровати и побрела по пустой квартире. Никого. На кухонном столе лежала записка от мужа:
« Любимая, дети у моих родителей. Я на строительном рынке – присмотрю полки для книг. Ешь, отдыхай. Приеду ближе к семи вечера. Унес твой телефон в кабинет и поставил его на подзарядку. Женя».
На плите стояла кастрюлька с ухой и сковорода с тушеным мясом. Лена не умываясь сразу села за стол и стала уплетать еду, мысленно нахваливая заботливость мужа. Как здорово, когда есть, кому о тебе позаботиться. Вкусный суп, мягкий хлеб, спокойная душа, здоровые домочадцы, счастливые дети.
В кабинете радостно зазвонил сотовый телефон. «Муж, – подумала Лена и не ошиблась».
Любимая, проснулась?
Угу. – ответила Лена с набитым ртом.
Ешь уже?
Угу.
Вкусно?
Очень. Ты скоро приедешь?
Как раз выезжаю.
Тогда жду! Мяса еще немножко осталось! – заулыбалась Лена
Обжорка. Ешь на здоровье. До скорого.
Лена нажала отбой и, продолжая улыбаться, стала просматривать на дисплее пропущенные звонки и сообщения. Два пропущенных звонка от мамы, один от мужа, один от Любаши, а еще от Тамары Сергеевны и Сони. Последние, звонили крайне редко и это удивило.
Потом – сообщения. Банк предлагал взять кредит под большие проценты, магазин одежды – одеться непременно у них на распродаже, прогноз погоды обещал резкое потепление, мама писала о шалостях близнецов. А, еще одно сообщение. Опять! Томную сонливость сразу сняло как рукой.
« Зря расслабилась. Больше спасения не будет. Все заканчивается.»
И Лена разозлилась! Просто взбесилась. Да сколько можно! Кто вообще имеет право морально издеваться на ней, влезая грязными лапами в спокойную, нормальную жизнь? Что нужно подлой гадине? Из-за чего и ради чего с ней так поступают? Каждое сообщение, словно страшная болотная жаба взбаламучивает грязную муть зловонного болота. Будь шантажист сейчас рядом, он бы узнал, что такое «интеллигентная женщина» в гневе. Перед глазами всплыл образ скалки, а затем, чугунной сковородки. Да, уж Лена своего бы шанса не упустила!
Терпение лопнуло. Надо активно сопротивляться! Хватит играть по правилам неизвестного мерзавца! Он объявил войну? Будет ему война! Пришла пора выбираться из кокона благополучия. Хотя бы для того, чтобы дать достойный отпор и покончить с тягостной ситуацией. Своей жизнью управляет только она и больше никому это не позволено. Мозг, взбодрённый доброй порцией злости и адреналина, начал работать четко, логично, отстранено.
Лена набрала Женю и сказала о новом сообщении. А потом позвонила Константину Артемьеву. Поделившись неприятными новостями, Лена стала размышлять о дальнейших действиях.
Эсэмэски всегда приходили накануне страшных снов. Это она уже поняла. Значит, есть время подготовиться. Что необходимо сделать в первую очередь? При первых признаках нового приступа сразу звоню профессору Снежкову. Сны по его части. По крайней мере, он понимает происходящее и может проконтролировать процесс. Пусть наблюдает, направляет и помогает.
Затем детектив Константин Артемьев. Коли шантажист угрожает скорой расправой, то, скорее всего, пойдет на более серьезные шаги. Полиция в данном случае не защит. Нет тела – нет дела. Страхи и догадки не в счет. А Лене действительно страшно и за себя, и за детей, и за мужа. Детективное агентство, пожалуй, отнесется более лояльно и сможет обеспечить безопасность.
Теперь майор Снежков. Сопоставив факты, получается следующая картина: шантажист, приступ, сон про маньяка, убийство. Выходит, Василию Борисовичу тоже следует сообщить о начале приступа. Приступ означает, что маньяк выходит на охоту. Жаль, не возможно заранее знать будущую жертву, обезопасив ее, предотвратив преступление. Но если есть хоть один ничтожный шанс поймать убийцу с ее помощью, этим нельзя пренебрегать.
Лена находилась в глубокой задумчивости. Когда снова зазвонил сотовый телефон.
Елена Юрьевна, здравствуйте. – взволновано поздоровалась Соня. – Я вас не разбудила?
Нет. Что- то случилось?
Да! Помните машину, стоявшую около нашей работы? В ней еще мужик с биноклем сидел.
Помню. – ответила Лена.
Мужик, похоже, за мной следит! Я днем в магазин пошла и увидела его около своего подъезда.
Точно он? – нахмурилась Лена.
Точно.
А когда вернулась из магазина, была машина?
Нет, уехала. Позвоним вашему детективу?
Слушай, вполне вероятно наблюдатель мог приехать к кому-нибудь в гости в вашем доме или ему стоянка приглянулась. Ты вот что, – замедлилась Лена, – сегодня посиди дома. Если вдруг он снова рядом появится, то звони мне. Будем дальше думать.
Лена присела на диван, и устало потерла глаза. Будто не спала почти сутки и не радовалась жизни полчаса назад. Из головы не выходила фраза шантажиста «все заканчивается». Она крутилась и словно лассо готова была найти новую жертву. Сколько времени осталось до ее убийственного захвата? «Все заканчивается».
Надо пойти умыться. Скоро приедет Женя, а она совсем развалина. Пока ничего не случилось, не стоит раскисать.
Включив в ванне душ, Лена медленно разделась и стала под теплые сильные струи воды. Больше никакой паники. Шантажист на этот раз просчитался. Роль жертвы решительно не для нее.
Тугой клубок сомнительных страхов распутывался. Вышагнув из жестких пут гнетущих эмоций, Лена оказалась сторонним наблюдателем, получив возможность увидеть происходящее вокруг с иной стороны.
Дыхание выровнялось. Сердце застучало спокойно и уверенно. Еще минуту. Струйки воды, плавно огибая тело, спускались вниз. В них больше не было ни слез, ни растерянности. Три, два, один. Выключив душ, набросив на плечи махровую простынь, Лена встала напротив зеркала и протерла его мокрой ладонью. Как там в фильме? «Я самая обаятельная и привлекательная». Лена смотрела на свое расплывчатое отражение и с улыбкой повторяла вспомнившуюся фразу. Говорила сама себе и радовалась. Нет, не прав шантажист. Все только начинается.
Ручка двери в ванной медленно и беззвучно повернулась. Лена нагнулась над раковиной, чтобы еще раз сполоснуть лицо холодной водой. Хорошо! Ледяная вода обожгла кожу. На миг перехватило дыхание. Такой контраст тонизирует кожу лучше всяких импортных кремов. Хорошо!
Дверь открылась. Подняв голову, Лена неожиданно в запотевшем зеркале увидела чужое отражение.
А! – испугано закричала она. Кошмары уже начались?
Это я. – успокаивающе, тихо проговорил Женя. – Ты чего так кричишь?
Ты чего так пугаешь? – хрипло ответила Лена.
Резко переменившись в лице, оттолкнув шагнувшего к ней на встречу мужа, она выскочила из ванной комнаты и кинулась в спальню. Затем побежала по другим комнатам.
Да где же? Где же? – металась по квартире.
Леночка, успокойся. – Женя не на шутку перепугался. – Что ты ищешь?
Сумку! Там должна лежать визитка! Помоги найти, быстрее. – полотенце постоянно сваливалось с ее тела. Лена еще больше нервничала, стряхивая с плеч холодные капли, скатывающиеся с мокрых волос.
Вот, держи. – Женя протянул Лене найденную сумку и замер в ожидании.
Визитка. – Лена быстро набрала нужный номер и только услышала голос на другом конце, начала сбивчиво объяснять. – Это Лена Черкашина. Понимаете, я вспомнила только что! Да, важно. Очень важно! Я видела лицо маньяка. Где? Дома, в зеркале. То есть, не совсем так. Не знаю, как объяснить. Господи. А вдруг это поможет вам. И шантажист прислал новое сообщение. Хорошо, могу подъехать. Через полчаса. Договорились.
Саня и Петрович.
Был вечер пятницы, и большинство трудящихся с радостью собирались домой. Впереди выходные-проходные: поздние завтраки с румяными оладьями, уборка, долгая прогулка с детьми, горки, большой выход в магазин, борщи на обед, пельмени на ужин, телевизор до поздней ночи.
Петрович с Саней к большинству счастливчиков не относились. Сидели в небольшом кабинете, где помещались только два письменных стола, тумбочка, высокий книжный шкаф и вяло возмущались несправедливостью жизни. На подоконнике тихо мурлыкал радиоприемник. В маленьком аквариуме, стоящем на единственной тумбочке лениво плавала одинокая рыбка. Она беззвучно шлепала губами, словно напевая грустную песню об одинокой, скучной жизни.
Мужчина разбирали накопившиеся бумаги.
Ненавижу работать с бумагами. Каждый раз как составляю отчет – депресняк наваливается.
Аналогично. – поддакнул Петрович. – За пирожками сгонять?
Я бы сейчас супчику поел. Со сметанкой и долькой чеснока.
И корочкой черного хлеба.
Точно.
Но не будет тебе супчика в ближайшие два часа. Шеф сегодня злой, прокурил весь кабинет и приказал Насте составить отчет о прибыли предприятия. Даже голос на нее повысил!
Как пить дать – женушка любимая до белого каления довела. Вот где он откопал такую гангрену? – Саня покачал головой. – Работа нервная и дома ад кромешный. Я бы застрелился.
Или развелся.
Тоже вариант. Посмотри, твоя бумажка? – Саня протянул Петровичу лист.
В кабинет вошел шеф. Молча сел на свободный стул и вздохнул. Саня с Петровичем притихли в ожидании разговора.
В общем, мужики, с понедельника ведем наблюдение за вашей любимой тетей Клушей.
Вот уж неожиданность. – хмыкнул Саня.
Только что заказчик позвонил. У меня к вам личная просьба, – посуровел Константин Артемьев. – Вы с этой бабы глаз не спускайте. Не буду вдаваться в подробности, но теперь пошли серьезные дела. Мы уже не заурядные наблюдатели, а в некотором роде охранники.
Ей угрожают? – оживился Петрович.
Вроде того. – ответил шеф и протянул визитку. – Держите нос по ветру. Не дай Бог чего – сразу звоните мне или по этим номерам.
Василий Борисович Снежков. – прочитал Саня и присвистнул. – Майор полиции. Ничего себе! Кто бы мог подумать. Тарасов Анатолий Михайлович. Начальник службы безопасности. Жила была тетя Клуша, никого не трогала и на тебе!
И я о том же. Вы обычно прослушку записываете и отдаете айтишникам?
Ну, как велено. – ответил Петрович.
С понедельника включайте звук и слушайте. Понимаю, делать это мутно и тяжело целые сутки, но надо! Если невзначай провороним момент, как бы потом не пожалеть.
Клиент в курсе полного звукового контроля? – спросил Петрович
Ему об этом знать не обязательно. А вам обещаю премию по завершению квартала в размере месячного оклада.
Ясно товарищ начальник! – отсалютовал Саня.
Ясно, что кое-где погасло, – шеф поднялся со стула. – Вот как-то так. Работаем мужики и не теряем бдительности.
За окном окончательно стемнело. Поздний пушистый февральский снег, лениво засыпая с утра чищеные дороги, казалось, укрывал пятничный вечер белой кисеёй из праздности и неги. В квартирах включались телевизоры, на конфорки ставились кастрюли с водой для долгожданных пельменей, взрослые предвкушали длинный субботний сон, дети надеялись на ранний просмотр мультфильмов. Только Петрович и Саня не замечали наступившей благодати. Они работали.
Профессор Снежков.
Не замечал красивого снегопада и профессор Снежков. Он увлеченно по скайпу разговаривал со своим любимый учеником Мишей Трапезниковым. Беседа шла о некоторых тонкостях судебной психиатрии. Борис Александрович задавал вопросы, а собеседник увлеченно отвечал. Было очевидно – разговор доставляет обеим сторонам огромное удовольствие и интерес.
Тонкая специфика беседы абсолютно не увлекала кота Порфирия Моисеевича. Он, в отличие от профессора, лёжа на подоконнике в кабинете, наблюдал за падающими снежинками. В жизни кота основное место занимали мечтательные раздумья и выбор удобной позиции для отдыха. Но больше всего Порфирий Моисеевич любил блаженствовать, свернувшись калачиком, на том самом кресле, которое сейчас занимал Хозяин. И это несколько раздражало.
Профессор не замечал досады любимого кота, внимательно слушая своего ученика из Кембриджа. Информация, которую он сейчас получал, являлась крайне важной, неожиданной. Борис Александрович нервно заерзал на кресле и воскликнул:
Как же я мог позабыть об этом! Мишенька, ты даже не представляешь, как помог. Ах, старый, безмозглый болван! Разгадка все время была рядом, а я не мог вспомнить. Жаль, тебя нет рядом, чтобы поучаствовать в процессе. Спасибо большое! До связи. Мне нужно срочно позвонить.
Порфирий Моисеевич, лежа на подоконнике, изредка помахивал хвостом, с ленцой следя за медленно падающими крупными тяжелыми снежинками. Бессмысленные людские тревоги никак не вязались с размеренной вязкостью кошачьего бытия. Порфирий Моисеевич терпеливо ждал, когда профессор наговориться и уйдет по своим делам. К его радости Хозяин, очевидно, получил нужную информацию и, закрыв компьютер, поспешил в зал. Кот медленно повернул голову, удостоверяясь в том, что любимое кресло свободно.
Резко зазвонил телефон в коридоре. Порфирий Моисеевич, недовольно дернув ушами, спрыгнул с подоконника и тут же занял свое место. Пусть люди дальше суетятся. Куда лучше наблюдать за снегом или лежать на кресле.
Папа, не мог бы прямо сейчас подъехать ко мне? – без предисловия начал майор Снежков.
Отчего же не подъехать и не повидать единственного сына? Тем более что ты мне нужен не меньше. – легко согласился Борис Александрович. – Но все же позволь полюбопытствовать – в связи с чем такая срочность?
Необходим твой независимый взгляд на то, что сейчас расскажет известная вещунья Елена Черкашина.
Очень любопытно.
Она утверждает, что вспомнила, как выглядит маньяк.
Еще любопытнее.
Лена уже выехала. Жду тебя.
Буду через пятнадцать минут. – по военному четко ответил профессор Снежков и вызвал такси.
В кабинете майора Снежкова.
Майор Снежков еще раз изучал присланные из соседней области материалы по убийствам. Окна его кабинета плотно закрывали жалюзи. Ни света, ни снега, ни вечерних пейзажей. Только свежий морозный воздух из приоткрытой форточки. Майору было не до зимних красот природы. Дело о маньяке беспокоило, сидело острой занозой в мозгу, постоянно царапая и тревожа. Утром на планерке начальник в очередной раз говорил о важности быстрейшего раскрытия столь нашумевших убийств, грозил лишением квартальной премии и вызовом к «Самому» для разбора ситуации.
Что можно сделать реально? Леша Тяпочкин с операми без устали и выходных бегали в поисках информации. Опрошены родные, близкие, сослуживцы, однокурсники, тщательнейшим образом осмотрены места преступлений.
