Барион и Шан опять обменялись взглядами.
– Кто-то из твоих родителей-магов тоже так умел? – спросил главный Норби.
– Я... не знаю.
– А в вашем роду точно шитеров не было? – влез Джоган, но ему Хелен ответила только гневным взглядом. – Ну а что, раз ты откуда-то с опушки Большого леса, а там, говорят, что угодно может быть.
– С вашей анной точно что-то не так, Ларк, – категорично заявил Барион, потирая широкой ладонью покатый лоб.
– Согласен, – ответил Шан.
"Брат называется!". Но признаваться в основной своей "нетаковости" – попаданстве – девушка не собиралась. По крайней мере сейчас.
– Грындырын что-нибудь говорил?
– Нет.
– А ты спрашивал?
– Он сказал, это неважно... пока.
"Нет, нормально, а? – возмутилась про себя Хелен, молча слушая диалог главарей, так же как и прочие притихшие шитеры. – Опять гевайн меня за спиной меж собой обсуждали? Даже с голинами?!".
– А мне что со всем этим делать? – влезла в их разговор сама девушка.
Шитеры промолчали задумавшись.
– Или вы еще что-нибудь свое расовое мне расскажете? Раз уж я всё равно ваши особенности как-то замечаю, – попробовала Хелен. Надо же лучше узнавать народы своего нового мира. – Я тогда вам тоже свежими новостями похвастаю...
– Еще новостями?! – прозвучало от Джогана. – А эти какие? Плохие или хорошие?
Хелен задумалась ненадолго.
– Не знаю. У меня новые способности. Это хорошо. Но мастер Дор'оэнес сказал никому о них не говорить, так что, наверное, не совсем хорошо...
Хелен и не собиралась говорить о своих новых талантах другим людям. Но семья и охрана, тем более нечеловеческая – это другое.
– Еще новые способности?! Это какие? – опять Джоган.
– Какой еще, анна, ты приготовила нам сюрприз? – пророкотал Барион, подаваясь вперед всем массивным телом.
– Вот и мастер Дор'оэнес также сказал, что сюрприз. Но я сама о нем не знала...
– Хелен? – прервал ее сторонние речи Шан.
Вздохнув, девушка отвела руку в сторону, сосредоточилась, даже прикусив губу и... над ее ладонью в воздухе полыхнуло маленькое, рыжее, немного прозрачное пламя, постепенно сходя на нет и затухая. Оставив после себя только немного специфический запах в кабинете.
– Вот. Я еще плохо контролирую, так что... маленький огонь сделала.
На этот раз Барион закрыл глаза и, кажется, даже дышать перестал в своем кресле. Остальные шитеры уже давно затихли и не шевелились.
– Ты еще и огневик?! – возмутился Джоган. – К твоим-то нанам?
– Вот и мастер Дор'оэнес также сказал... И вы ведь не откажитесь из-за этого охранять меня? – встречно спросила Хелен. – Но я подумала, что вам нужно знать, потому что... Мастер Дор'оэнес сказал, что если другие эйры прознают о моем двойном даре, причем оба боевых, то могут забрать в армию, даже не посмотрят, что я девица. А я не хочу в армию!
– Да уж наверное не хочешь, – рыкнул Барион, открывая глаза.
И так опасно полыхнуло чем-то в его глазах, что Хелен сразу поняла – против шитеров она точно не хочет воевать. Никак и никогда.
– Нас, конечно, засмеют другие кланы, если узнают, – протянул Барион, на ходу гася прорывающиеся в его голосе вибрирующие нотки и, вцепившись в подлокотники кресла, словно хотел их оторвать. Он в упор глядел на заметно напрягшегося Шана. – Но... когда бы еще шитеры охраняли боевого мага двойного дара, а? Причем охраняли от других эйров! Мне самому не верится в то, что это происходит с нами на самом деле. Наши предки, похоже, знатно веселятся где-то там, да, Ларк? Или за что-то наказывают нас?
Но у Шана, кажется, даже слов не было в ответ.
– Что ж, к грындырыну я сам схожу, – добавил Барион почти спокойным тоном, поворачиваясь к Хелен. – Позже.
– А сейчас мы, наконец, поговорим о деловом центре, да? – намекнула шитерам девушка, опять берясь за свои бумаги.
Ведь у нее всего один выходной! И раз грындырын не сдает ее шитерам, даже если сам знает про ее попаданство... Хотя это не важно, главное, он ее явно прикрывает! Так что надо успеть сделать как можно больше, пока она на свободе.
– И что насчет ваших новых маршрутов для караванов по южным землям? Ваш новый законник с договорами пока не сообщал новости? Я тут еще подумала, а что, если вы вложитесь в те земли? Смотрите, если вы всё равно в ближайший год будете туда ездить, то можете, например, к весне отогнать породистый скот, закупленный здесь у кого-нибудь оптом со скидкой. И вам все лето мясо будет гарантировано на маршруте, и к осени хороший доход. А если к осени еще продумать, кто будет перерабатывать такой поток забоя, то лучше не продавать оптом по дешёвке, а либо оставить на дальшейший развод, либо...
– Неугомонная анна, мы не занимаемся сельской работой! – прервал ее Барион, опять чуть порыкивая.
– Я знаю! Но это не работа, а всего лишь... как кредитование, – торопилась объяснить Хелн.
– И не выдаем кредиты, как дверги!
– Да, но послушайте... Это кредитование не деньгами, а животными. Вы отдаете купленных телят или птицу людям в тех деревнях по договору, а через полгода, или как договоритесь по срокам, забираете свою долю. В виде туш мяса или живых животных, которых пригоните обратно в столицу. И вам удобное вложение денег, ведь в любом случае вы останетесь с мясом, и людям, что там живут, работа и доход. Ведь сейчас тем жителям очень туго, а вы можете вложить свои свободные средства для увеличения... Да вы знаете, как люди буду рады... а это значит, что вас, шитеров, будут больше любить... или хотя бы терпеть...
– Аркун драшалай! – испуганно прошептал рыжий Джоган Норби. – Можно я сбегу, пока не поздно?
– Я с тобой! – хмыкнул со своего места Хаин Ларк, который до того времени молчал.
– Куда сбегу?! – возмутилась Хелен, поворачиваясь в сторону рыжего шутника. – А что насчет тех домиков на колесах, что я вам тогда... давно говорила? Думаете, я вот так просто возьму и забуду? Кто-нибудь уже нашел двергов, которые возьмутся их делать? А ведь купцам это понравится! Я вас заверяю! И даже эйры захотят так путешествовать... Да запатентовать конструкцию и...
Дружный тяжелый вздох был ей ответом.
Причем уже и прочие Норби оглядывались в сторону выхода. А иред Барион опять почесывал свой покатый лоб. Только Шан едва сдерживался от смеха. И кто знает, может, немного нервного, но сдерживался же, хотя его широкие плечи подозрительно подрагивали.
Выходные пролетели незаметно в круговерти дел.
Опять посиделки со швеей Тайлимой над будущей коллекцией платьев к параду весенних балов. Поездка в "Погребок" с баронетом Сильвером Бхетером для встречи с двергиней Граддолин и обсуждение линии "пьяных" сладостей для взрослых. А еще двергиням удалось воссоздать сливочный ликер, который им описывала Хелен, за что девушке была вынесена горячая благодарность от довольных румяных женщин. Хелен с Сильвером тоже продегустировали ликер и тоже остались довольны. После этого даже проще было объявить Болту, что срочно нужен желающий возглавить чайную в будущем деловом центре.
Пожилой дверг, хозяин "Погребка", который выглядел неожиданно более "человечно", нежели другие его однорасники, заинтересовался идеей. Только долго спорил с Хелен о формате будущего заведения. Что там можно будет за едой обсуждать разные дела, Болту понравилось, а что подавать будут лишь чай или другие безалкогольные напитки – нет.
Они с "упрямой фебитой" так долго и яростно доказывали друг другу свою правоту, что Хелен успела протрезветь, а дверг раз сто потребовать себе кружечку "успокоительного" эля. Правда, жена подносила ему требуемое не так часто.
– А в чайной бы подавали успокоительный чай! – настаивала человечка. – Ароматный, вкусный и крепкий отвар трав, да такой успокоительный, чтобы... вот прям даже из взбешенного ито сделал Будду! И в коробочках сбор чаев из всей нашей огромной коллекции можно продавать...
– Кого сделать?
– Э-эм, такого же невозмутимого и мудрого, как сам грын!
– Тык, пусть энтот ито вначале свои первые сто-двести лет сумеет прожить, тогда он и без всякой травы сам станет как грын! – Стукал по столу пустой кружкой Болт, тем самым показывая жене, что не мешало бы туда еще порцию "успокоительного" добавить.
– Сколько-сколько?! – ахала Хелен. – Хотите сказать, что грыну сто или даже двести лет?
– Нет, конечно.
Человечка облегченно вздыхала.
– Сто или даже двести лет... ваших, по человеческому календарю грыну было... еще когда мой дед в первые свои штаны не влез, – говорил Болт, почесывая затылок, и девушка с недоверием глядела на дверга. Шутит ведь?
"Это сколько же голины живут?!".
Не выдержала и спросила вслух.
– Вот сколько смогут, столько и проживут, – объясняла более спокойная Граддолин, подливая в свою очередь человечке сладкий ягодный взвар и пододвигая тарелку с булочками. – Им-то чего, от работы не упахиваются, как мы. Ходют и ходют по своим бескрайним степям табунами. Дуреют от безделья, вот и дерутся. Ну и где тут много прожить-то? Ежели тебя каждый день по башке дубинкой какой тюкать?
– Каждый день тюкать дубинкой?! Но грын же как-то прожил? Свои... сколько лет? – Не понимала "глупая" фебита.
– Потому что, значит, он других тюкал! – поясняли ей дверги. – Слабые у них совсем недолго живут. Зато чем сильнее дгорх, тем больше проживет. А там, может, даже когда и грыном станет... Но до этого совсем единицы доживают.
"Дгорхи" – на языке двергов название для голинов. У самой низкорослой расы в этом мире был, наверное, самый обширный набор слов и фраз на все случаи жизни. А поскольку дверги расселялись по любым территориям, соседствуя с другими расами, то, перенимая от других народов новые понятия, в итоге переименовывали их на свой лад. И каждый раз за полдня, что эйра Бальмануг проводила в "Погребке", ее местный словарь тоже заметно пополнялся новыми словечками.
И прочими знаниями.
Например, в мире, где люди даже приведений и домовых себе не придумали, все нелюди свято верили, что их материк "охраняют пограничные духи". Что, мол, когда при создании этого мира боги расселяли каждый свою "подопечную" расу, то самых "слабых" поселили вместе на один огромный материк, а чтобы другие – "хищные"?! – расы их не обижали, то дали им в помощь каких-то особых духов. Которых в итоге на границах земли поставили в охрану. Но разговаривать с духами могут только дгорхи, вернее, только самые сильные из них – грыны. И ведь даже не каждый грындырын мог стать грыном!
– Здесь живут самые слабые?! Это шитеры... то есть гранти слабые?! – удивлялась Хелен. – Или голины, то есть дгорхи? Уж эти здоровяки точно не слабая раса! А почему из всех только дгорхам дали шанс общаться с духами?
Подперев кулаком щеку, девушка жадно впитывала местные мифы из первых рук, так сказать. В библиотеке королевской академии ничего такого интересного о местном мироустройстве не было. Молодые Ларки и Норби, что были в сопровождении человечки, тоже с интересом прислушивались к разговору.
– Потому что опасно это, с духами говорить. Не каждый сможет. Дгорхам дали такую способность, а также силу, но забрали ум. – Опять стукнул по столу пустой кружкой Болт, но Граддолин упорно игнорировала намек мужа. – Чтобы они не возгордились и не стали подобно тем, кого вы зовете ракасами и анашеши. А то ежели даже вам, самым слабым хамакам, вашего скудного ума хватило, чтобы возгордиться...
Болт стукнул дном глиняной посудины по столу еще громче, и его жена всё же чуть подвинула новый кувшин с элем в его сторону.
– Почему это у нас, хамаков, скудный ум?! – возмутилась Хелен.
На то, что их, людей, прочие расы считали самыми слабыми и "никчемными", не обижалась. Но скудный ум?! Это уже слишком.
– Все считают, что ум при распределении даров богов достался верталам, – хмыкнул позади молодой шитер Джан, поясняя человечке.
– Да потому! Вам одним магию дали, чтобы у вас хоть что-то было... а вы и то профукали! – крякнул Болт и сам потянулся за вожделенным пузатым кувшином, как-то привставая с высокого стула.
Сидели они в таверне "Погребок" за шитеровским столом, и даже человечке такая мебель была высоковата.
– Почему только нам одним дали магию? – не поняла Хелен. – У вас всех тоже есть... что-то такое... – Неопределенно покрутила она руками в воздухе.
– Что-то такое! – передразнила ее старина Болт, щедро плеснув эля себе в пузатую кружку. – Такое что? Нам, фуртам, отдали всё хозяйство. Всё же на наших руках и плечах держится!
Со стуком отставив кувшин, пожилой коренастый дверг выставил вперед свои широкие мозолистые ладони, помахал ими чуть не перед носом стройной человечки.
– Конечно, мы тоже чутка себе ума отхватили при дележке, вот поэтому вам, хамакам, совсем, видать, не осталось. Но как же нам руки и без головы-то? Идиоту дай кирку, так он и гору сровняет с землей. А так всё на нас! – бухтел как заправский пенсионер Болт. – Чуть что, с кого спрос? С нас, фуртов! Руду всем добывай, металл вам подавай, дома и дороги строй. Да ты знаешь, кто Дигорский тракт строил? Во-о-от! Мы! Даже лучшие тележечники кто? Опять мы! А вы даже еду нормальную не можете приготовить! – Махнул в сторону молодежи ворчливый бородач.
– Нормальную – это пережаренную так, что непонятно, кем мясо было при жизни, и пересоленную так, чтобы у едока напрочь нюх отбило? – фыркнул в ответ Бхур, который здесь тоже развесил уши. – И в горшок вы без разбору всё сыпете, что в доме найдете. Хозяйственные какие... Что б не пропало, да?
– Много ты понимаешь в хорошем вкусе! – буркнул Болт, зыркнув в сторону молодого шитера из-под косматых бровей, и вновь повернулся к единственной здесь человечке. – Да они, гранти энти, вообще, на бегу могут от оленя куски сырого мяса отгрызать! Да куда ж это годится, на бегу-то? Надо же сесть спокойно, с толком, с чувством... кружечку налить, перчиком мяско-то копченное поперчить, травки пряной пучок сверху положить, соусом каким полить... И получать удовольствие от процесса, да, фебита?
Широко распахнув глаза, Хелен обернулась и оценивающе глянула на своих шитеровских приятелей, рослых и плечистых. Болт сейчас для красного словца так выразился? Или у шитеров охота на самом деле подобным образом проходит? Кого они там на бегу кусают?
Шелли хмыкнула и покачала головой, мол, не верь старому болтуну. Зато Кога довольно лыбился во всю свою широкую челюсть с крепкими белыми зубами, которые были больше человеческих. Будто красуясь, что именно такими зубами и стоит хватать на бегу оленей.
– Подождите! – спохватилась Хелен. – Ну как же ваша, двергов, магия? Все знают, вы не просто так металл куете и всё остальное делаете... Вы же что-то во всё это... вплетаете? Свое, фуртовское? Из магии?
– Пф-ф-ф! – выразился Болт, давясь напитком. Убрал ото рта кружку, откашлялся, утер тыльной стороной ладони усы и добавил. – Фуртовская магия? Ох уж эти скудоумные хамаки! Наша магия – энто большой опыт, четкий глаз, твердая рука и немного ума. Мы же всё храним! Весь опыт наших почтенных предков, всё одно к одному по крупинкам собираем и складываем. И применяем! И от себя каждый добавляем – кто какой узор придумает, кто новый способ закалки металла, кто какой новый камень найдет или способ его огранки... И всё энто сохрани! А потом всё накопленное поколениями добро молодым бестолочам в пустые башки-то вложи! А это тоже еще какой труд! Али ты почему думаешь, у нас в подмастерьях лет по тридцать ходят? А кому-то и энтого мало...
– Кто-то из твоих родителей-магов тоже так умел? – спросил главный Норби.
– Я... не знаю.
– А в вашем роду точно шитеров не было? – влез Джоган, но ему Хелен ответила только гневным взглядом. – Ну а что, раз ты откуда-то с опушки Большого леса, а там, говорят, что угодно может быть.
– С вашей анной точно что-то не так, Ларк, – категорично заявил Барион, потирая широкой ладонью покатый лоб.
– Согласен, – ответил Шан.
"Брат называется!". Но признаваться в основной своей "нетаковости" – попаданстве – девушка не собиралась. По крайней мере сейчас.
– Грындырын что-нибудь говорил?
– Нет.
– А ты спрашивал?
– Он сказал, это неважно... пока.
"Нет, нормально, а? – возмутилась про себя Хелен, молча слушая диалог главарей, так же как и прочие притихшие шитеры. – Опять гевайн меня за спиной меж собой обсуждали? Даже с голинами?!".
– А мне что со всем этим делать? – влезла в их разговор сама девушка.
Шитеры промолчали задумавшись.
– Или вы еще что-нибудь свое расовое мне расскажете? Раз уж я всё равно ваши особенности как-то замечаю, – попробовала Хелен. Надо же лучше узнавать народы своего нового мира. – Я тогда вам тоже свежими новостями похвастаю...
– Еще новостями?! – прозвучало от Джогана. – А эти какие? Плохие или хорошие?
Хелен задумалась ненадолго.
– Не знаю. У меня новые способности. Это хорошо. Но мастер Дор'оэнес сказал никому о них не говорить, так что, наверное, не совсем хорошо...
Хелен и не собиралась говорить о своих новых талантах другим людям. Но семья и охрана, тем более нечеловеческая – это другое.
– Еще новые способности?! Это какие? – опять Джоган.
– Какой еще, анна, ты приготовила нам сюрприз? – пророкотал Барион, подаваясь вперед всем массивным телом.
– Вот и мастер Дор'оэнес также сказал, что сюрприз. Но я сама о нем не знала...
– Хелен? – прервал ее сторонние речи Шан.
Вздохнув, девушка отвела руку в сторону, сосредоточилась, даже прикусив губу и... над ее ладонью в воздухе полыхнуло маленькое, рыжее, немного прозрачное пламя, постепенно сходя на нет и затухая. Оставив после себя только немного специфический запах в кабинете.
– Вот. Я еще плохо контролирую, так что... маленький огонь сделала.
На этот раз Барион закрыл глаза и, кажется, даже дышать перестал в своем кресле. Остальные шитеры уже давно затихли и не шевелились.
– Ты еще и огневик?! – возмутился Джоган. – К твоим-то нанам?
– Вот и мастер Дор'оэнес также сказал... И вы ведь не откажитесь из-за этого охранять меня? – встречно спросила Хелен. – Но я подумала, что вам нужно знать, потому что... Мастер Дор'оэнес сказал, что если другие эйры прознают о моем двойном даре, причем оба боевых, то могут забрать в армию, даже не посмотрят, что я девица. А я не хочу в армию!
– Да уж наверное не хочешь, – рыкнул Барион, открывая глаза.
И так опасно полыхнуло чем-то в его глазах, что Хелен сразу поняла – против шитеров она точно не хочет воевать. Никак и никогда.
– Нас, конечно, засмеют другие кланы, если узнают, – протянул Барион, на ходу гася прорывающиеся в его голосе вибрирующие нотки и, вцепившись в подлокотники кресла, словно хотел их оторвать. Он в упор глядел на заметно напрягшегося Шана. – Но... когда бы еще шитеры охраняли боевого мага двойного дара, а? Причем охраняли от других эйров! Мне самому не верится в то, что это происходит с нами на самом деле. Наши предки, похоже, знатно веселятся где-то там, да, Ларк? Или за что-то наказывают нас?
Но у Шана, кажется, даже слов не было в ответ.
– Что ж, к грындырыну я сам схожу, – добавил Барион почти спокойным тоном, поворачиваясь к Хелен. – Позже.
– А сейчас мы, наконец, поговорим о деловом центре, да? – намекнула шитерам девушка, опять берясь за свои бумаги.
Ведь у нее всего один выходной! И раз грындырын не сдает ее шитерам, даже если сам знает про ее попаданство... Хотя это не важно, главное, он ее явно прикрывает! Так что надо успеть сделать как можно больше, пока она на свободе.
– И что насчет ваших новых маршрутов для караванов по южным землям? Ваш новый законник с договорами пока не сообщал новости? Я тут еще подумала, а что, если вы вложитесь в те земли? Смотрите, если вы всё равно в ближайший год будете туда ездить, то можете, например, к весне отогнать породистый скот, закупленный здесь у кого-нибудь оптом со скидкой. И вам все лето мясо будет гарантировано на маршруте, и к осени хороший доход. А если к осени еще продумать, кто будет перерабатывать такой поток забоя, то лучше не продавать оптом по дешёвке, а либо оставить на дальшейший развод, либо...
– Неугомонная анна, мы не занимаемся сельской работой! – прервал ее Барион, опять чуть порыкивая.
– Я знаю! Но это не работа, а всего лишь... как кредитование, – торопилась объяснить Хелн.
– И не выдаем кредиты, как дверги!
– Да, но послушайте... Это кредитование не деньгами, а животными. Вы отдаете купленных телят или птицу людям в тех деревнях по договору, а через полгода, или как договоритесь по срокам, забираете свою долю. В виде туш мяса или живых животных, которых пригоните обратно в столицу. И вам удобное вложение денег, ведь в любом случае вы останетесь с мясом, и людям, что там живут, работа и доход. Ведь сейчас тем жителям очень туго, а вы можете вложить свои свободные средства для увеличения... Да вы знаете, как люди буду рады... а это значит, что вас, шитеров, будут больше любить... или хотя бы терпеть...
– Аркун драшалай! – испуганно прошептал рыжий Джоган Норби. – Можно я сбегу, пока не поздно?
– Я с тобой! – хмыкнул со своего места Хаин Ларк, который до того времени молчал.
– Куда сбегу?! – возмутилась Хелен, поворачиваясь в сторону рыжего шутника. – А что насчет тех домиков на колесах, что я вам тогда... давно говорила? Думаете, я вот так просто возьму и забуду? Кто-нибудь уже нашел двергов, которые возьмутся их делать? А ведь купцам это понравится! Я вас заверяю! И даже эйры захотят так путешествовать... Да запатентовать конструкцию и...
Дружный тяжелый вздох был ей ответом.
Причем уже и прочие Норби оглядывались в сторону выхода. А иред Барион опять почесывал свой покатый лоб. Только Шан едва сдерживался от смеха. И кто знает, может, немного нервного, но сдерживался же, хотя его широкие плечи подозрительно подрагивали.
Глава 3
Выходные пролетели незаметно в круговерти дел.
Опять посиделки со швеей Тайлимой над будущей коллекцией платьев к параду весенних балов. Поездка в "Погребок" с баронетом Сильвером Бхетером для встречи с двергиней Граддолин и обсуждение линии "пьяных" сладостей для взрослых. А еще двергиням удалось воссоздать сливочный ликер, который им описывала Хелен, за что девушке была вынесена горячая благодарность от довольных румяных женщин. Хелен с Сильвером тоже продегустировали ликер и тоже остались довольны. После этого даже проще было объявить Болту, что срочно нужен желающий возглавить чайную в будущем деловом центре.
Пожилой дверг, хозяин "Погребка", который выглядел неожиданно более "человечно", нежели другие его однорасники, заинтересовался идеей. Только долго спорил с Хелен о формате будущего заведения. Что там можно будет за едой обсуждать разные дела, Болту понравилось, а что подавать будут лишь чай или другие безалкогольные напитки – нет.
Они с "упрямой фебитой" так долго и яростно доказывали друг другу свою правоту, что Хелен успела протрезветь, а дверг раз сто потребовать себе кружечку "успокоительного" эля. Правда, жена подносила ему требуемое не так часто.
– А в чайной бы подавали успокоительный чай! – настаивала человечка. – Ароматный, вкусный и крепкий отвар трав, да такой успокоительный, чтобы... вот прям даже из взбешенного ито сделал Будду! И в коробочках сбор чаев из всей нашей огромной коллекции можно продавать...
– Кого сделать?
– Э-эм, такого же невозмутимого и мудрого, как сам грын!
– Тык, пусть энтот ито вначале свои первые сто-двести лет сумеет прожить, тогда он и без всякой травы сам станет как грын! – Стукал по столу пустой кружкой Болт, тем самым показывая жене, что не мешало бы туда еще порцию "успокоительного" добавить.
– Сколько-сколько?! – ахала Хелен. – Хотите сказать, что грыну сто или даже двести лет?
– Нет, конечно.
Человечка облегченно вздыхала.
– Сто или даже двести лет... ваших, по человеческому календарю грыну было... еще когда мой дед в первые свои штаны не влез, – говорил Болт, почесывая затылок, и девушка с недоверием глядела на дверга. Шутит ведь?
"Это сколько же голины живут?!".
Не выдержала и спросила вслух.
– Вот сколько смогут, столько и проживут, – объясняла более спокойная Граддолин, подливая в свою очередь человечке сладкий ягодный взвар и пододвигая тарелку с булочками. – Им-то чего, от работы не упахиваются, как мы. Ходют и ходют по своим бескрайним степям табунами. Дуреют от безделья, вот и дерутся. Ну и где тут много прожить-то? Ежели тебя каждый день по башке дубинкой какой тюкать?
– Каждый день тюкать дубинкой?! Но грын же как-то прожил? Свои... сколько лет? – Не понимала "глупая" фебита.
– Потому что, значит, он других тюкал! – поясняли ей дверги. – Слабые у них совсем недолго живут. Зато чем сильнее дгорх, тем больше проживет. А там, может, даже когда и грыном станет... Но до этого совсем единицы доживают.
"Дгорхи" – на языке двергов название для голинов. У самой низкорослой расы в этом мире был, наверное, самый обширный набор слов и фраз на все случаи жизни. А поскольку дверги расселялись по любым территориям, соседствуя с другими расами, то, перенимая от других народов новые понятия, в итоге переименовывали их на свой лад. И каждый раз за полдня, что эйра Бальмануг проводила в "Погребке", ее местный словарь тоже заметно пополнялся новыми словечками.
И прочими знаниями.
Например, в мире, где люди даже приведений и домовых себе не придумали, все нелюди свято верили, что их материк "охраняют пограничные духи". Что, мол, когда при создании этого мира боги расселяли каждый свою "подопечную" расу, то самых "слабых" поселили вместе на один огромный материк, а чтобы другие – "хищные"?! – расы их не обижали, то дали им в помощь каких-то особых духов. Которых в итоге на границах земли поставили в охрану. Но разговаривать с духами могут только дгорхи, вернее, только самые сильные из них – грыны. И ведь даже не каждый грындырын мог стать грыном!
– Здесь живут самые слабые?! Это шитеры... то есть гранти слабые?! – удивлялась Хелен. – Или голины, то есть дгорхи? Уж эти здоровяки точно не слабая раса! А почему из всех только дгорхам дали шанс общаться с духами?
Подперев кулаком щеку, девушка жадно впитывала местные мифы из первых рук, так сказать. В библиотеке королевской академии ничего такого интересного о местном мироустройстве не было. Молодые Ларки и Норби, что были в сопровождении человечки, тоже с интересом прислушивались к разговору.
– Потому что опасно это, с духами говорить. Не каждый сможет. Дгорхам дали такую способность, а также силу, но забрали ум. – Опять стукнул по столу пустой кружкой Болт, но Граддолин упорно игнорировала намек мужа. – Чтобы они не возгордились и не стали подобно тем, кого вы зовете ракасами и анашеши. А то ежели даже вам, самым слабым хамакам, вашего скудного ума хватило, чтобы возгордиться...
Болт стукнул дном глиняной посудины по столу еще громче, и его жена всё же чуть подвинула новый кувшин с элем в его сторону.
– Почему это у нас, хамаков, скудный ум?! – возмутилась Хелен.
На то, что их, людей, прочие расы считали самыми слабыми и "никчемными", не обижалась. Но скудный ум?! Это уже слишком.
– Все считают, что ум при распределении даров богов достался верталам, – хмыкнул позади молодой шитер Джан, поясняя человечке.
– Да потому! Вам одним магию дали, чтобы у вас хоть что-то было... а вы и то профукали! – крякнул Болт и сам потянулся за вожделенным пузатым кувшином, как-то привставая с высокого стула.
Сидели они в таверне "Погребок" за шитеровским столом, и даже человечке такая мебель была высоковата.
– Почему только нам одним дали магию? – не поняла Хелен. – У вас всех тоже есть... что-то такое... – Неопределенно покрутила она руками в воздухе.
– Что-то такое! – передразнила ее старина Болт, щедро плеснув эля себе в пузатую кружку. – Такое что? Нам, фуртам, отдали всё хозяйство. Всё же на наших руках и плечах держится!
Со стуком отставив кувшин, пожилой коренастый дверг выставил вперед свои широкие мозолистые ладони, помахал ими чуть не перед носом стройной человечки.
– Конечно, мы тоже чутка себе ума отхватили при дележке, вот поэтому вам, хамакам, совсем, видать, не осталось. Но как же нам руки и без головы-то? Идиоту дай кирку, так он и гору сровняет с землей. А так всё на нас! – бухтел как заправский пенсионер Болт. – Чуть что, с кого спрос? С нас, фуртов! Руду всем добывай, металл вам подавай, дома и дороги строй. Да ты знаешь, кто Дигорский тракт строил? Во-о-от! Мы! Даже лучшие тележечники кто? Опять мы! А вы даже еду нормальную не можете приготовить! – Махнул в сторону молодежи ворчливый бородач.
– Нормальную – это пережаренную так, что непонятно, кем мясо было при жизни, и пересоленную так, чтобы у едока напрочь нюх отбило? – фыркнул в ответ Бхур, который здесь тоже развесил уши. – И в горшок вы без разбору всё сыпете, что в доме найдете. Хозяйственные какие... Что б не пропало, да?
– Много ты понимаешь в хорошем вкусе! – буркнул Болт, зыркнув в сторону молодого шитера из-под косматых бровей, и вновь повернулся к единственной здесь человечке. – Да они, гранти энти, вообще, на бегу могут от оленя куски сырого мяса отгрызать! Да куда ж это годится, на бегу-то? Надо же сесть спокойно, с толком, с чувством... кружечку налить, перчиком мяско-то копченное поперчить, травки пряной пучок сверху положить, соусом каким полить... И получать удовольствие от процесса, да, фебита?
Широко распахнув глаза, Хелен обернулась и оценивающе глянула на своих шитеровских приятелей, рослых и плечистых. Болт сейчас для красного словца так выразился? Или у шитеров охота на самом деле подобным образом проходит? Кого они там на бегу кусают?
Шелли хмыкнула и покачала головой, мол, не верь старому болтуну. Зато Кога довольно лыбился во всю свою широкую челюсть с крепкими белыми зубами, которые были больше человеческих. Будто красуясь, что именно такими зубами и стоит хватать на бегу оленей.
– Подождите! – спохватилась Хелен. – Ну как же ваша, двергов, магия? Все знают, вы не просто так металл куете и всё остальное делаете... Вы же что-то во всё это... вплетаете? Свое, фуртовское? Из магии?
– Пф-ф-ф! – выразился Болт, давясь напитком. Убрал ото рта кружку, откашлялся, утер тыльной стороной ладони усы и добавил. – Фуртовская магия? Ох уж эти скудоумные хамаки! Наша магия – энто большой опыт, четкий глаз, твердая рука и немного ума. Мы же всё храним! Весь опыт наших почтенных предков, всё одно к одному по крупинкам собираем и складываем. И применяем! И от себя каждый добавляем – кто какой узор придумает, кто новый способ закалки металла, кто какой новый камень найдет или способ его огранки... И всё энто сохрани! А потом всё накопленное поколениями добро молодым бестолочам в пустые башки-то вложи! А это тоже еще какой труд! Али ты почему думаешь, у нас в подмастерьях лет по тридцать ходят? А кому-то и энтого мало...
