С этим справятся только городские лекари. – в порыве нахлынувших эмоций я ткнула в грудь Соловья пальцем. – И если ты хочешь, принести хоть какую–то пользу своему другу, то будь так любезен, сделай то, о чем я тебя попросила, пока я ищу все остальное!
Видимо выражение моего лица подсказало мужчине, что сейчас со мной лучше не спорить, и он ушел. Когда я все–таки смогла отыскать нужные палки и подошла к костру, Соловей сидел в кругу друзей, а у Марши я заметила нарванную ветошь.
Ворон кривился от боли, когда мы пытались зафиксировать ему руку, но ни одного звука не издал. И мне показалось, что боль в своей жизни он испытывал не единожды. Когда вся работа была сделана, Марша озвучила наши общие опасения:
– Боюсь, если мы не доберемся до города за завтрашний день, то руку Ворона будет не спасти, – тетушка грустно посмотрела на притихшего мужчину, хотя тот и не подавал вида, что его пугает такая перспектива.
Все молчали, и я перевела взгляд на Соловья, который сейчас выглядел более задумчивым, чем за все то короткое время, что мы были знакомы. Он потирал пальцами свою бороду и брови его то и дело хмурились.
– Значит, завтра мы будем идти без перерыва, – наконец произнес он. – И если придется, где–то будем передвигаться бегом.
Соловей обвел всех взглядом и дождался, пока каждый кивнул, соглашаясь с его решением.
– А сейчас, советую всем поспать. Встаем через четыре часа.
Лyна
Вещи мы собирали в темноте. Ворон то и дело пытался навязать свою помощь, но каждый из нас отмахивался, уговаривая его поберечь свои силы. Соловей вел нас умело блуждая между деревьями. Он лавировал так уверенно, что в мою голову закрадывались мысли о том, что этот человек в темноте видит так же хорошо, как и днем. И после всего, что я видела за прошедшие пару дней, я бы совсем этому не удивилась, а в нашей ситуации - даже обрадовалась.
Марша шла за мной тяжело дыша. Я переживала за нее, но по решительному лицу было понятно, что она не потерпит ни капли жалости с моей стороны. И потому, я просто взяла ее за руку, скорее для своего спокойствия, чем для ее.
В непроглядной лесной тьме было зябко и сыро, все вокруг казалось смазанным и ненастоящим. Не было понятно, какое расстояние мы уже преодолели и сколько времени на это ушло. От всеобщего молчания настроение было не самым веселым. Хотелось поскорее добрать до города.
В какой–то момент тень передо мной пропала и мне с тетушкой пришлось остановиться, чтобы определить куда идти дальше. Впереди и сзади не было слышно никаких шагов.
– Может, позвать их? – обеспокоенно осматревшись, спросила Марша.
– Лyна! Марша! – раздавалось где-то недалеко.
Мы спешили на зов, но в какой-то момент моя нога зацепилась за корень и я, выпустив руку Марши, полетела прямо. Полет мой продлился дольше, чем можно было ожидать - впереди был овраг, в который я и упала. Прокатившись по склону несколько раз, я всеми силами пыталась остановить свое падения, цепляясь пальцами за торчавшие из земли корни. Но влажная ночная земля не позволяла мне этого сделать. В итоге, проделав еще несколько оборотов, я, со всей силы ударившись боком, оказалась на дне оврага.
Адская боль пронзила тело, выбив дыхание. В нос и горло залилась дождевая вода, заставив закашляться. Скрючившись на боку, полностью испачканная в грязи, я старалась не завыть в голос. Собравшись с духом и переведя дыхание, открыла глаза и уперлась взглядом в острый колышек, торчавший из земли. Приподнявшись, увидела, что все дно оврага усеяно остроконечными, гладко обтесанными кольями. Мне же просто посчастливилось упасть между ними.
Сверху кричала Марша.
– Лyна!
– Все в порядке, – попыталась успокоить ее хриплым голосом.
– Ты не ранена?
Я встала. Тело саднило, но резкой боли нигде не чувствовалось. Ощупав себя, я поняла, что серьезных повреждений нет, однако вся моя одежда была изодрана. Мокрое платье прилипло к телу, и от холода тело била крупная дрожь.
– Нет!
– Мы сейчас ее достанем, – сверху раздался уверенный голос Соловья.
Где–то рядом я услышала глухой удар.
– Лyна, цепляйся со всей силы руками за веревку. Мы тебя вытащим, девочка!
Я нашла ее конец, дернула и почувствовала, как с верху меня начали тянуть. Мокрые руки то и дело соскальзывали с веревки, а ноги не могли найти опоры на влажном склоне. Мне казалось, что это мучение не закончится никогда, пока меня за шиворот кто–то не схватил и не вытащил на прямую землю. Я не стесняясь окружающих, перекатилась на спину и раскинула руки в стороны. Вокруг меня собралась вся наша разношерстая компания, лица которых я могла уже рассмотреть благодаря пробивающемуся сквозь ветки солнцу. Эта картина, где я в мокрой изодранной одежде валяюсь в грязи показалась мне такой комичной, что я сначала прыснула, а потом расхохоталась во весь голос.
– Марша, я бы на твоем месте осмотрел ее голову, – встревоженно промолвил Филин. – Видимо она сильно ударилась!
Тетушка растеряно смотрела то на меня, то на стоящего перед ней мужчину, а я так и продолжала смеяться.
– Я просто представила, как смешно бы было, после победы над демоном погибнуть в ловушке, словно животное! – заикаясь, произнесла я и почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота от пережитых эмоций. Чтобы окончательно не опозориться, встав на колени, я отползла к соседним кустам, где из меня вышла вся вечерняя еда.
Сбоку ко мне подошла Ласточка и опустилась на корточки.
– Как ты себя чувствуешь? – заботлива спросила девушка.
Я обтерла рукавом своего изодранного платья рот и, пожав плечами, произнесла:
– Пугалом?
На лице у рыжеволосой красавицы отразилась улыбка. Ее мягкие зеленые глаза лучились добротой и заботой. Никто не смотрел на меня так, кроме Марши, отчего я была еще больше смущена.
– Ну, раз ты шутишь, значит все не так уж плохо. Вставай!
Она крепко ухватила мою руку и помогла подняться. Затем завела за дерево и, порывшись в своей необъятной сумке, начала доставать оттуда одежду. Штаны, укороченную котту и кожаный корсет, который она помогла мне зашнуровать у меня на животе. Теперь я стала похожа на воительницу. С натяжкой.
– Спасибо!
– А тебе идет!
– Но почему ты мне помогаешь? Какое тебе до меня дело? – непонимающе спросила я, уставившись на девушку.
– Во–первых, Соловей признался, что это ты предупредила его про демона… – начала девушка.
Я попыталась возразить, но Лас подняла указательный палец к своим губам и продолжила.
– Я ни о чем тебя не спрашиваю. А во–вторых, вы все же на короткое время часть нашей команды, а мы привыкли помогать друг другу! – весело сказала девушка, подмигнув мне. – Пошли, мы и так сильно задержались!
Из–за всей суматохи я совсем забыла про Ворона, а по моей вине мы растратили непозволительно много времени. Подходя к нашей группе, я боялась, что на меня обрушится шквал осуждения, но все смотрели с тревогой и сочувствием. Только один взгляд отличался от остальных. Впившись в мое лицо, будто изучая или силясь что–то понять, Соловей держал меня под гипнозом казалось целую вечность. Но потом, как и обычно, отвернулся.
– Нам надо торопиться!
Так как время поджимало, нам пришлось бежать. Благо, света стало больше и продвигаться было намного проще, не боясь свалиться в очередную звериную ловушку.
Тело болело, в горле начинало драть от подступающей простуды, но жаловаться было выше моего достоинства. Тем более рядом бежала Марша, рана которой была намного серьезнее. Ворон бежал за нами, придерживая свою руку другой, и то и дело выдыхал из своего рта воздух. Его темные усы подскакивали в такт бега. Нам всем сейчас было нелегко.
Вдруг тетушка остановилась и закашлялась.
– Я больше не могу! – простонала она. – Мы только задерживаем вас! – воскликнула Марша, обращаясь к подошедшему Ворону.
– Передохни, время еще есть, – легко похлопав ее по спине, сказал мужчина, но смутившись, убрал руку. Все остальные, заметив, что мы вновь отстали, спешно вернулись обратно. Это явно не доставляло лидеру группы никакого удовольствия.
– Что опять? – раздражённо спросил он.
– Марша устала.
– У нас нет на это времени!
– Но она не может больше бежать!
– Ей придется, если мы хотим успеть в город до начала ночи! – Соловей был непреклонен.
– Оставьте нас, мы доберемся сами, – мои слова звучали твердо, хотя внутри такой решительности я не ощущала. – Нам не к чему так спешить.
– Тогда и я с ними останусь, – подходя к Марше, Ворон уверено сжал ее ладонь.
– Ворон, не глупи! – попытался вразумить его Филин, но его друг лишь яростно полыхнул глазами.
– Мы не бросаем своих, так ведь, Соловей?
– И когда же они успели стать своими? – голос мужчины был пропитан негодованием.
На удивление в разговор встряла Ласточка:
– Тогда, когда мы отправились в путь все вместе!
– Не забывайте, что мы находимся совсем рядом с главной дорогой, – напомнил всем Филин. – И если мы продолжим в том же духе, то нас точно кто–то услышит.
Соловей воздел глаза к небу, прикрытому кронами высоких деревьев и вдруг замер, как будто в его голову пришла мысль.
– А это хорошая идея! – похвалил он Фила, хотя тот, так и не понял за что.
– О чем ты?
– Дорога! – глаза его блеснули озорством. – Нам нужны лошади!
Соловей
«Эта девчонка просто приманка для неприятностей» - думал я, сидя с Филом в кустах возле дороги. Сейчас мы очень рисковали наткнутся на патруль, отправленный на наши поиски. А все из–за лишнего груза, привязавшегося к нашей компании. Нам нужно было найти подходящих проезжих и незаметно свети их с дороги. Страж стоял в отдалении от нас и ждал, чтобы вовремя исказить дорогу и привести их прямо к нам. Вредить кому–либо мы тоже не собирались, поэтому Филин сейчас медитировал. Ему предстояла усыпить не одного человека, а это было очень энергозатратным занятием.
Время безудержно бежало, а на дороге не было никого. Я заметно занервничал. Хотелось плюнуть на эту дурацкую затею, но наконец–то вдалеке послышался цокот копыт. На дорогу выехала карета, запряженная двумя лошадьми. Я понимал, что возможно, другого варианта у нас не будет, поэтому тихонько свистнул Стражу. Тот даже голову в мою сторону не повернул, но мир вокруг вдруг смазался, а дорога искривилась.
Возница на секунду замешкался, пытаясь понять, что произошло, но, видимо, списав все на сильный солнцепек и обман зрения, не придал увиденному никакого значения. И только когда, прорвав реальность и заметив перед собой трех незнакомцев, он попытался закричать. Но не успел - глаза его закатились, и он кульнувшись в сторону, упал на бок.
Я в это время успел запрыгнуть и ухватить лошадей за вожжи. Кони резко затормозили, и из кареты послышались недовольные возгласы. Дверца открылась, представив нашему взору великовозрастную леди, на тощем иссохшем лице которой отразилось все ее негодование. А потом уже и понимание, что сейчас происходит что–то из ряда вон выходящее. Фил стянул ее со ступеней и посмотрел в глаза. Та сразу рухнула на землю.
– Колотильда, что стряслось? – послышался раздраженной голос. Принадлежал он молодой девушке, что еще была скрыта внутри. Не дождавшись никакого ответа, леди решила проверить все своими глазами. В проеме двери сначала появились поля необъятной шляпки лимонного цвета, из под которой невозможно было разглядеть их хозяйку. Пышное, в тон шляпе платье с трудом протиснулось в дверь. И только после того, как элегантная особа смогла спуститься вниз на землю, она посмотрела на нас.
Пухлое, по–детски наивное, в обрамлении двух ловко завитых локонов, лицо можно было назвать милым, однако тонкие поджатые губы и блеклые голубые глаза портили всю картину. В отличие от своей наставницы, девушка, видимо, не понимала, что сейчас происходит.
– Кто вы такие? – чуть ли не топая своей ногой, спросила она. – Я, леди Эльзабэт тир Коннант, требую представиться!
Ее писклявый голос разносился по округе, что грозило нам еще большими неприятностями. Фил сделал к ней шаг.
– Боюсь, леди, мы те, кто позаимствуем вашу карету! – и, не дав девушке полностью осознать смысл сказанного, пристально посмотрел ей в глаза. Отчего та, также как и ее спутница, упала в руки слегка покачнувшегося Филина. Сил он потратил больше, чем планировал.
Мы оттащили три тела и привязали их к ближайшим деревьям, где их не было бы видно, но можно было бы услышать, когда они придут в себя.
– И что теперь? – спросила Ласточка, когда мы все собрались возле кареты. – Вроде ты говорил только про лошадей.
– Нам придется довольствоваться тем, что предоставила судьба.
– Но карета очень заметная!
– Что мы будем делать, если нас остановят в воротах города?
– У меня есть план! – я прервал поток вопросов.
– И какой же? – спросил Ворон, скептически глядя на меня.
Я же перевел свой взгляд на привязанных к дереву барышень, а потом на наших спутниц. Конечно, у Лyны не было таких пухлых щек, а об острые скулы вообще можно было порезаться, но по комплекции, она вполне могла сойти за леди Эльзабэт. Главное - шляпу не поднимать. Марша же идеально подходила на роль наставницы девушки.
– Устроим представление с переодеванием.
Лyна
Сидя в тесной карете, в пышном желтом платье, усеянном мелкими переливающимися камнями, я не верила, что мы это сделали. Я не верила, что мы вообще на это согласились. Закрытая повозка была рассчитана на шесть человек, но наши новые знакомые явно имели более широкую комплекцию, на которую рассчитывали проектировщики. Соловей и Филин вдвоем сидели напротив меня, тетушки и Ворона, который не отходил от Марши ни на шаг. Страж сидел снаружи, изображая немого извозчика, а Ласточке пришлось забраться на крышу и стать невидимой.
Я не могла расслабиться, все повторяя про себя: «Я, леди Эльзабэт тир Коннант». Чтобы в случае чего не забыть. Шляпу я держала у себя в руках, нервно перебирая каждый миллиметр изделия. Но больше всего меня нервировал обжигающий взгляд мужчины напротив. Я старалась не обращать на это внимание, отчего мне пришлось уставиться в окно, на мелькавший пейзаж, от которого меня то и дело мутило.
Не выдержав больше этого мучения, я резко повернулась к мужчине лицом, и мы сцепились взглядами. Вообще, все наше общение сводилось именно к этому - к постоянному переглядыванию. И сейчас, когда мы смотрели так открыто, мне безумно хотелось влезть в его голову и понять, о чем он думает. Он был резок со мной с самого начала, хотя я не могла вспомнить, по какой причине он так себя ведет. Он был груб и молчалив. Но тот шепот у реки… Что же это все значит?
Глаза у него были не то чтобы карие, скорее цвета засахарившегося меда. И такие бездонные - задержишь свой взор, и этот омут затянет тебя на самое дно. Если раньше я видела его взгляд, и гневным, и раздраженным, то сейчас он смотрел вопросительно, возможно даже заинтересовано. Наверное, тоже самое он мог увидеть на моем лице. У нас обоих было очень много вопросов друг к другу, на которые, к сожалению, мы не сможем никогда ответить.
Эта дорога кончиться и мы разлетимся в разные стороны. «Скорее бы» - думала я, но сама уже не верила своим мыслям.
Видимо выражение моего лица подсказало мужчине, что сейчас со мной лучше не спорить, и он ушел. Когда я все–таки смогла отыскать нужные палки и подошла к костру, Соловей сидел в кругу друзей, а у Марши я заметила нарванную ветошь.
Ворон кривился от боли, когда мы пытались зафиксировать ему руку, но ни одного звука не издал. И мне показалось, что боль в своей жизни он испытывал не единожды. Когда вся работа была сделана, Марша озвучила наши общие опасения:
– Боюсь, если мы не доберемся до города за завтрашний день, то руку Ворона будет не спасти, – тетушка грустно посмотрела на притихшего мужчину, хотя тот и не подавал вида, что его пугает такая перспектива.
Все молчали, и я перевела взгляд на Соловья, который сейчас выглядел более задумчивым, чем за все то короткое время, что мы были знакомы. Он потирал пальцами свою бороду и брови его то и дело хмурились.
– Значит, завтра мы будем идти без перерыва, – наконец произнес он. – И если придется, где–то будем передвигаться бегом.
Соловей обвел всех взглядом и дождался, пока каждый кивнул, соглашаясь с его решением.
– А сейчас, советую всем поспать. Встаем через четыре часа.
Глава 7
Лyна
Вещи мы собирали в темноте. Ворон то и дело пытался навязать свою помощь, но каждый из нас отмахивался, уговаривая его поберечь свои силы. Соловей вел нас умело блуждая между деревьями. Он лавировал так уверенно, что в мою голову закрадывались мысли о том, что этот человек в темноте видит так же хорошо, как и днем. И после всего, что я видела за прошедшие пару дней, я бы совсем этому не удивилась, а в нашей ситуации - даже обрадовалась.
Марша шла за мной тяжело дыша. Я переживала за нее, но по решительному лицу было понятно, что она не потерпит ни капли жалости с моей стороны. И потому, я просто взяла ее за руку, скорее для своего спокойствия, чем для ее.
В непроглядной лесной тьме было зябко и сыро, все вокруг казалось смазанным и ненастоящим. Не было понятно, какое расстояние мы уже преодолели и сколько времени на это ушло. От всеобщего молчания настроение было не самым веселым. Хотелось поскорее добрать до города.
В какой–то момент тень передо мной пропала и мне с тетушкой пришлось остановиться, чтобы определить куда идти дальше. Впереди и сзади не было слышно никаких шагов.
– Может, позвать их? – обеспокоенно осматревшись, спросила Марша.
– Лyна! Марша! – раздавалось где-то недалеко.
Мы спешили на зов, но в какой-то момент моя нога зацепилась за корень и я, выпустив руку Марши, полетела прямо. Полет мой продлился дольше, чем можно было ожидать - впереди был овраг, в который я и упала. Прокатившись по склону несколько раз, я всеми силами пыталась остановить свое падения, цепляясь пальцами за торчавшие из земли корни. Но влажная ночная земля не позволяла мне этого сделать. В итоге, проделав еще несколько оборотов, я, со всей силы ударившись боком, оказалась на дне оврага.
Адская боль пронзила тело, выбив дыхание. В нос и горло залилась дождевая вода, заставив закашляться. Скрючившись на боку, полностью испачканная в грязи, я старалась не завыть в голос. Собравшись с духом и переведя дыхание, открыла глаза и уперлась взглядом в острый колышек, торчавший из земли. Приподнявшись, увидела, что все дно оврага усеяно остроконечными, гладко обтесанными кольями. Мне же просто посчастливилось упасть между ними.
Сверху кричала Марша.
– Лyна!
– Все в порядке, – попыталась успокоить ее хриплым голосом.
– Ты не ранена?
Я встала. Тело саднило, но резкой боли нигде не чувствовалось. Ощупав себя, я поняла, что серьезных повреждений нет, однако вся моя одежда была изодрана. Мокрое платье прилипло к телу, и от холода тело била крупная дрожь.
– Нет!
– Мы сейчас ее достанем, – сверху раздался уверенный голос Соловья.
Где–то рядом я услышала глухой удар.
– Лyна, цепляйся со всей силы руками за веревку. Мы тебя вытащим, девочка!
Я нашла ее конец, дернула и почувствовала, как с верху меня начали тянуть. Мокрые руки то и дело соскальзывали с веревки, а ноги не могли найти опоры на влажном склоне. Мне казалось, что это мучение не закончится никогда, пока меня за шиворот кто–то не схватил и не вытащил на прямую землю. Я не стесняясь окружающих, перекатилась на спину и раскинула руки в стороны. Вокруг меня собралась вся наша разношерстая компания, лица которых я могла уже рассмотреть благодаря пробивающемуся сквозь ветки солнцу. Эта картина, где я в мокрой изодранной одежде валяюсь в грязи показалась мне такой комичной, что я сначала прыснула, а потом расхохоталась во весь голос.
– Марша, я бы на твоем месте осмотрел ее голову, – встревоженно промолвил Филин. – Видимо она сильно ударилась!
Тетушка растеряно смотрела то на меня, то на стоящего перед ней мужчину, а я так и продолжала смеяться.
– Я просто представила, как смешно бы было, после победы над демоном погибнуть в ловушке, словно животное! – заикаясь, произнесла я и почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота от пережитых эмоций. Чтобы окончательно не опозориться, встав на колени, я отползла к соседним кустам, где из меня вышла вся вечерняя еда.
Сбоку ко мне подошла Ласточка и опустилась на корточки.
– Как ты себя чувствуешь? – заботлива спросила девушка.
Я обтерла рукавом своего изодранного платья рот и, пожав плечами, произнесла:
– Пугалом?
На лице у рыжеволосой красавицы отразилась улыбка. Ее мягкие зеленые глаза лучились добротой и заботой. Никто не смотрел на меня так, кроме Марши, отчего я была еще больше смущена.
– Ну, раз ты шутишь, значит все не так уж плохо. Вставай!
Она крепко ухватила мою руку и помогла подняться. Затем завела за дерево и, порывшись в своей необъятной сумке, начала доставать оттуда одежду. Штаны, укороченную котту и кожаный корсет, который она помогла мне зашнуровать у меня на животе. Теперь я стала похожа на воительницу. С натяжкой.
– Спасибо!
– А тебе идет!
– Но почему ты мне помогаешь? Какое тебе до меня дело? – непонимающе спросила я, уставившись на девушку.
– Во–первых, Соловей признался, что это ты предупредила его про демона… – начала девушка.
Я попыталась возразить, но Лас подняла указательный палец к своим губам и продолжила.
– Я ни о чем тебя не спрашиваю. А во–вторых, вы все же на короткое время часть нашей команды, а мы привыкли помогать друг другу! – весело сказала девушка, подмигнув мне. – Пошли, мы и так сильно задержались!
Из–за всей суматохи я совсем забыла про Ворона, а по моей вине мы растратили непозволительно много времени. Подходя к нашей группе, я боялась, что на меня обрушится шквал осуждения, но все смотрели с тревогой и сочувствием. Только один взгляд отличался от остальных. Впившись в мое лицо, будто изучая или силясь что–то понять, Соловей держал меня под гипнозом казалось целую вечность. Но потом, как и обычно, отвернулся.
– Нам надо торопиться!
Так как время поджимало, нам пришлось бежать. Благо, света стало больше и продвигаться было намного проще, не боясь свалиться в очередную звериную ловушку.
Тело болело, в горле начинало драть от подступающей простуды, но жаловаться было выше моего достоинства. Тем более рядом бежала Марша, рана которой была намного серьезнее. Ворон бежал за нами, придерживая свою руку другой, и то и дело выдыхал из своего рта воздух. Его темные усы подскакивали в такт бега. Нам всем сейчас было нелегко.
Вдруг тетушка остановилась и закашлялась.
– Я больше не могу! – простонала она. – Мы только задерживаем вас! – воскликнула Марша, обращаясь к подошедшему Ворону.
– Передохни, время еще есть, – легко похлопав ее по спине, сказал мужчина, но смутившись, убрал руку. Все остальные, заметив, что мы вновь отстали, спешно вернулись обратно. Это явно не доставляло лидеру группы никакого удовольствия.
– Что опять? – раздражённо спросил он.
– Марша устала.
– У нас нет на это времени!
– Но она не может больше бежать!
– Ей придется, если мы хотим успеть в город до начала ночи! – Соловей был непреклонен.
– Оставьте нас, мы доберемся сами, – мои слова звучали твердо, хотя внутри такой решительности я не ощущала. – Нам не к чему так спешить.
– Тогда и я с ними останусь, – подходя к Марше, Ворон уверено сжал ее ладонь.
– Ворон, не глупи! – попытался вразумить его Филин, но его друг лишь яростно полыхнул глазами.
– Мы не бросаем своих, так ведь, Соловей?
– И когда же они успели стать своими? – голос мужчины был пропитан негодованием.
На удивление в разговор встряла Ласточка:
– Тогда, когда мы отправились в путь все вместе!
– Не забывайте, что мы находимся совсем рядом с главной дорогой, – напомнил всем Филин. – И если мы продолжим в том же духе, то нас точно кто–то услышит.
Соловей воздел глаза к небу, прикрытому кронами высоких деревьев и вдруг замер, как будто в его голову пришла мысль.
– А это хорошая идея! – похвалил он Фила, хотя тот, так и не понял за что.
– О чем ты?
– Дорога! – глаза его блеснули озорством. – Нам нужны лошади!
Соловей
«Эта девчонка просто приманка для неприятностей» - думал я, сидя с Филом в кустах возле дороги. Сейчас мы очень рисковали наткнутся на патруль, отправленный на наши поиски. А все из–за лишнего груза, привязавшегося к нашей компании. Нам нужно было найти подходящих проезжих и незаметно свети их с дороги. Страж стоял в отдалении от нас и ждал, чтобы вовремя исказить дорогу и привести их прямо к нам. Вредить кому–либо мы тоже не собирались, поэтому Филин сейчас медитировал. Ему предстояла усыпить не одного человека, а это было очень энергозатратным занятием.
Время безудержно бежало, а на дороге не было никого. Я заметно занервничал. Хотелось плюнуть на эту дурацкую затею, но наконец–то вдалеке послышался цокот копыт. На дорогу выехала карета, запряженная двумя лошадьми. Я понимал, что возможно, другого варианта у нас не будет, поэтому тихонько свистнул Стражу. Тот даже голову в мою сторону не повернул, но мир вокруг вдруг смазался, а дорога искривилась.
Возница на секунду замешкался, пытаясь понять, что произошло, но, видимо, списав все на сильный солнцепек и обман зрения, не придал увиденному никакого значения. И только когда, прорвав реальность и заметив перед собой трех незнакомцев, он попытался закричать. Но не успел - глаза его закатились, и он кульнувшись в сторону, упал на бок.
Я в это время успел запрыгнуть и ухватить лошадей за вожжи. Кони резко затормозили, и из кареты послышались недовольные возгласы. Дверца открылась, представив нашему взору великовозрастную леди, на тощем иссохшем лице которой отразилось все ее негодование. А потом уже и понимание, что сейчас происходит что–то из ряда вон выходящее. Фил стянул ее со ступеней и посмотрел в глаза. Та сразу рухнула на землю.
– Колотильда, что стряслось? – послышался раздраженной голос. Принадлежал он молодой девушке, что еще была скрыта внутри. Не дождавшись никакого ответа, леди решила проверить все своими глазами. В проеме двери сначала появились поля необъятной шляпки лимонного цвета, из под которой невозможно было разглядеть их хозяйку. Пышное, в тон шляпе платье с трудом протиснулось в дверь. И только после того, как элегантная особа смогла спуститься вниз на землю, она посмотрела на нас.
Пухлое, по–детски наивное, в обрамлении двух ловко завитых локонов, лицо можно было назвать милым, однако тонкие поджатые губы и блеклые голубые глаза портили всю картину. В отличие от своей наставницы, девушка, видимо, не понимала, что сейчас происходит.
– Кто вы такие? – чуть ли не топая своей ногой, спросила она. – Я, леди Эльзабэт тир Коннант, требую представиться!
Ее писклявый голос разносился по округе, что грозило нам еще большими неприятностями. Фил сделал к ней шаг.
– Боюсь, леди, мы те, кто позаимствуем вашу карету! – и, не дав девушке полностью осознать смысл сказанного, пристально посмотрел ей в глаза. Отчего та, также как и ее спутница, упала в руки слегка покачнувшегося Филина. Сил он потратил больше, чем планировал.
Мы оттащили три тела и привязали их к ближайшим деревьям, где их не было бы видно, но можно было бы услышать, когда они придут в себя.
– И что теперь? – спросила Ласточка, когда мы все собрались возле кареты. – Вроде ты говорил только про лошадей.
– Нам придется довольствоваться тем, что предоставила судьба.
– Но карета очень заметная!
– Что мы будем делать, если нас остановят в воротах города?
– У меня есть план! – я прервал поток вопросов.
– И какой же? – спросил Ворон, скептически глядя на меня.
Я же перевел свой взгляд на привязанных к дереву барышень, а потом на наших спутниц. Конечно, у Лyны не было таких пухлых щек, а об острые скулы вообще можно было порезаться, но по комплекции, она вполне могла сойти за леди Эльзабэт. Главное - шляпу не поднимать. Марша же идеально подходила на роль наставницы девушки.
– Устроим представление с переодеванием.
Лyна
Сидя в тесной карете, в пышном желтом платье, усеянном мелкими переливающимися камнями, я не верила, что мы это сделали. Я не верила, что мы вообще на это согласились. Закрытая повозка была рассчитана на шесть человек, но наши новые знакомые явно имели более широкую комплекцию, на которую рассчитывали проектировщики. Соловей и Филин вдвоем сидели напротив меня, тетушки и Ворона, который не отходил от Марши ни на шаг. Страж сидел снаружи, изображая немого извозчика, а Ласточке пришлось забраться на крышу и стать невидимой.
Я не могла расслабиться, все повторяя про себя: «Я, леди Эльзабэт тир Коннант». Чтобы в случае чего не забыть. Шляпу я держала у себя в руках, нервно перебирая каждый миллиметр изделия. Но больше всего меня нервировал обжигающий взгляд мужчины напротив. Я старалась не обращать на это внимание, отчего мне пришлось уставиться в окно, на мелькавший пейзаж, от которого меня то и дело мутило.
Не выдержав больше этого мучения, я резко повернулась к мужчине лицом, и мы сцепились взглядами. Вообще, все наше общение сводилось именно к этому - к постоянному переглядыванию. И сейчас, когда мы смотрели так открыто, мне безумно хотелось влезть в его голову и понять, о чем он думает. Он был резок со мной с самого начала, хотя я не могла вспомнить, по какой причине он так себя ведет. Он был груб и молчалив. Но тот шепот у реки… Что же это все значит?
Глаза у него были не то чтобы карие, скорее цвета засахарившегося меда. И такие бездонные - задержишь свой взор, и этот омут затянет тебя на самое дно. Если раньше я видела его взгляд, и гневным, и раздраженным, то сейчас он смотрел вопросительно, возможно даже заинтересовано. Наверное, тоже самое он мог увидеть на моем лице. У нас обоих было очень много вопросов друг к другу, на которые, к сожалению, мы не сможем никогда ответить.
Эта дорога кончиться и мы разлетимся в разные стороны. «Скорее бы» - думала я, но сама уже не верила своим мыслям.
