Что же я сейчас чувствовал? Радость или печаль сразу отметаются. Смирение ил безысходность? Если да, то перед чем? Всё в моих глазах равно, так что я не могу смириться с чем-то. Разочарование? От чего? Что могло его вызвать? Порой кажется, что я ничего не чувствую. Кто-то скажет, что это довольно страшно, но я не соглашусь. По моим личным ощущениям мне очень даже комфортно жить. Если бы многие знали о моём мировоззрение, то (я уверен, что точно) отвернулись бы от меня, прикрываясь какими-то идеалами, которые им привили. В их глазах они будут доминировать надо мной, но они ничего не изменят. Мне, как и было на всё равно, так и будет. Мой идеал- жизнь в свой интерес. Никто не в силах меня переубедить. Я привык мнение формировать сам.
        Может прошло ещё минут пятнадцать. Никто не пришёл. Я всё сидел и ждал. Казалось, что я сейчас засну, но я держался. Появлялось желание встать и пойти домой, а может начать отдыхать на башне. Хотя, что есть отдых? Разве сейчас я не отдыхаю. Я ведь просто сижу и не напрягаюсь, но при этом не чувствую расслабления. Могу сказать, что сейчас я не отдыхаю. Скорее всего отдых – время комфорта. Быстро я пришёл к этому выводу. Всё же, в последнее время я лучше думаю, но при этом описать что-то мне всё ещё тяжело. Я читал много книг, где были различные метафоры, эпитеты и прочие средства выразительности. Хотелось бы применить их хоть раз. На самом деле, всё это довольно пустые мысли. Они приходят мне в голову из-за скуки. Было бы хорошо, если мои товарищи придут.
        «Только вспомнил, вот и они»: сказал про себя я, увидев Жана с Сотой. Я поднялся со скамейки. Мы поздоровались друг с другом. Я заметил, что у них пальцы целы. Получается кто-то присылал письмо с чужими пальцами? Может это жертва свои положила в конверт? Не хочу забивать голову всякими ненужными вещами. Жан был весёлый, как всегда, а Сота на сей раз был чуть расслабление, чем обычно. Мы стали подыматься наверх. Вроде всё время подъёма мы молчали. У нас с собой было довольно много денег, чтобы побывать на ярусе элит, но мы не хотим туда подымать по двум причинам. Первая- было бы странно если вчерашние оборванцы, сегодня были ели вместе с элитой. Вторая причина- мы уже привыкли к дешёвым барам и кафе, поэтому не хотим их менять на что-то другое. В какой-то момент подъёма я предложил зайти в мясной. Я не был уверен, что такой имеется на башне, но Сота и Жан согласились. Значит таковой и правда имеется где-то тут. Я решил спросить на каком ярусе, он находиться. Как мне ответили, мясная лавка была на седьмом. Я попросил показать дорого. Сота с радостью стал путеводителем. Мы дошли довольно быстро. Магазинчик выглядел более приятно, чем остальные заведения здесь. Я стал искать колбасу. Жан и Сота просто осматривались. Как я знаю, никто из них готовить не умел, так что покупка мяса им ни к чему. Мне на глаз попалась колбаса от Свининых с названием «Тощая свинка». Она была самой дорогой среди других видов колбасы и даже некоторых видов мяса. Я подумал, что больше никогда в жизни такой возможности не будет, поэтому купил сразу всю палку. Кассир посмотрел на меня с широко открытыми глазами. Он видимо недоумевал, как простой оборванец мог позволить себе такое. Мои друзья тоже были в лёгком шоке только скорее всего причина была другой (зачем мне колбаса?). Он завернул её в пакет и подал мне. Я взял его в руки, попрощался, и мы вышли. Достав колбасу, пакет сразу убрал в карман пальто. Аккуратно снял упаковку с неё и предложил Жану и Соте. Они отказались. Я не стал возражать. Подошёл к краю яруса, надкусил попку и сплюнул её в эту бездонную яму. Я собирался откусить маленький кусочек. Я никогда не любил толстые куски. На вкус была, как совсем обычная колбаса. Я не почувствовал в ней хоть каких- то вещей, которые способны вызвать бурю эмоуций. Я завернул её в плёнку и сунул в руки первого проходящего мимо меня. Он немного растерялся от такого подарка, но сразу сообразил и пошёл, как будто, так и должно произойти. Это называется «халява», и никто не смел отрицать этого. Сота и Жан не стали оценивать мой поступок. Они ничего не зали в мой адрес. По их лицам тоже нельзя было что-то понять. Мы пошли дальше, на ярус ниже. По пути я видел, как везунчик попробовал колбасу. Она ему очень понравилась, и он спрятал её под одежду. На вид был человек не самый богатый, поэтому есть вероятность, что будет продавать кусочки колбасы своим знакомым.
        Во время спуска мы выбирали куда пойти сегодня. Жан предлагал в наше обыденное место, а Сота какое-нибудь нового. Я ничего не предлагал, так что решающий голос был за мной. Я начал рыться в пальто. Не знаю, а может не помню зачем, но нашёл в одном из карманов монетку. Таких я не видел лет пять. Я привык пользоваться только наличными деньгами, как и все в городе. Мои товарищи сразу поняли к чему катится дело и стали пристально смотреть. Я подбросил монетку. Он взлетела очень высоко, значит будет долгое падение. За всё время полёта пробегали мысли насчёт судьбы, совпадение и прочего. Лично для меня оно было очень долгим. Казалось, что прошёл целый час, а может даже и тысячелетие. В один момент я задумался о том, что монетка парит в невесомости и ей не суждено приземлиться мне в руки. Ожидание исхода было очень томительным. Не помню, когда в последний раз меня так сильно интриговало. Я осознавал, что мне неинтересен результат. Мне всё равно куда мы пойдём, в новое или старое место, выпадет орёл или решка. Только сам процесс причинял мне удовольствие. Монетка бесконечно крутилась, как поток моих мыслей в этот момент. Я не видел того, что было вокруг меня. Я не созерцал выражение лиц моих друзей. Я не чувствовал толпы. Казалось, что во всей реальности только мы с монеткой тет-а-тет. На самом деле так и было, в моём мире, в моей вселенной существовал только я и она. Всё вокруг просто не имело признаков. Не пахло, не мерещилось, было одновременно всеми цветами и бесцветным. Такое невозможно описать, можно только чувствовать. Мои ощущения возможно только отдалённо представить и то они всегда будут неверными. Это чувство, которое я хотел давно почувствовать. Смесь отрицания и принятия, безысходности и надежды, отстранённости и включения. Меня посетила высшая точка умиротворения. Простая монетка, которая непонятно откуда у меня в кармане, смогла дать мне больше, чем весь мой опыт. Только я не буду цепляться за эту монету. Я положу обратно откуда её взял. Она сможет выпасть или я когда-нибудь выкину своё пальто вместе с ней. Я не буду горевать о её потери. Я буду благодарен за то, что мне дали, а потом забуду всё кроме ощущений.
        Монета упала. Выпал орёл, и мы пошли в новое место. Сота одержал победу, но не был ей рад. Я уверен, если бы мы пошли в наше обычное место, то он был также невозмутим. Иногда кажется, что мы очень похожи, хотя совсем разные. Я не способен здраво оценить мои взаимоотношения с Жаном и Сотой. Я не знаю, чем они занимаются, чем живут, что их влечёт или гложет. Моя жизнь – моя история, а в ней я сценарист, принимающие случайности. Если сам пишу свою повесть, значит персонажей в ней раскрывать необязательно, поскольку я не считаю это важным.
        Оказалось, что Сота не выбрал что-то определённо. Он просто предложил нам разнообразия. Мы начали перебирать разные варианты и остановились на кафе или ресторане (до сих пор не знаю разницы) под название «Невидимое отсутствие». Наименование этого заведения мне понравилось. Цены были на грани между средними и бедными. Внутри было чуть-чуть уютно. Я осмотрелся и ткнул пальцем в первый попавшийся свободный стол со словами: «Давайте сядем там». Жан и Сота согласились. Я уверен, что им просто лень искать альтернативу, а я и не против.
        Вместо стульев были скамейки с кожаной обивкой. Оба не слишком мягкой, чтобы в неё проваливаться и не слишком жёсткой. Производители смогли найти идеальный баланс. Нам раздали меню. Я ещё не решил, что буду заказывать. Смотря на людей напротив меня, я осознал, что Жан уже готов, а Сота утомился ждать официанта и захотел уже заснуть. Меня удивило, как они так быстро смогли определиться с новым меню. В конце концов я выбрал куру, чай и лепёшку. Что заказали мои товарищи, я не знаю. Официант сказал, что ждать надо ещё минут сорок или даже пятьдесят. Время ожиданий мы решили скрасить беседой.
       -Что насчёт «посылочек», которые мы получали на днях? – начал Жан. Его что волновала эта тема?
       -Что с ними не так? – противопоставил Сота. Видимо он просто пришёл поесть, а не обсуждать не очень важные темы. Мне интересно посмотреть, что будет дальше.
       -Что не так?! – громко и саркастично выкрикнул Жан. – тебе несколько дней подряд приходили отрубленные пальцы и это тебя не смущает!
       - Тише, тише. Посмотри сам, у всех пальцы на руке. Тем более я уверен, что тебе приходили не проходили свой палец. Я прав?
       -Да. У тебя тоже самое? –спросил Жан у меня.
       -Да, всё так.
       -Получается каждому пришёл комплект пальчиков друзей. Мы целы, а на остальное всё равно. –уже принесли напитки и Сота потянулся за чаем. Он сразу отхлебнул немного.
       -Хорошо. В твоих словах есть смысл. Только тогда, как ты объяснишь наличие чужих пальце? – Жан пытался доказать свою правоту. Только, что сейчас является правотой? Он сам придумал множество чего и пытается сделать это реальным.
       -Тебе не всё равно. – ответил Сота. Ему уже наскучил этот спор. Он просто хотел насладиться чаем.
       -Как мне может быть всё равно? Кто-то присылает отрубленные пальцы якобы моих друзей. Что если это жертва? Настолько могущественна, что способна безнаказанно заниматься таким? Что на это скажешь? – эмоции Жана мне были непонятны. Казалось он был зол, потерян, но не было причин для этого. Почему он злиться на Соту за его отношение к делу? Он считает себя правым, хотя его утверждение «Случилось что-то плохое, но что не знаю сам».
       - Во-первых, откуда он знает наши имена. Во-вторых, в городе почти каждый второй может помышлять такими посылками при желание. – привычным монотонным голосом сказал Сота.
       - Ладно второе, я с ним согласен, а что насчёт первого. Он богач, значит имеет связи. Может откуда-то и узнал. – уже более нервно сказал Жан. Ему требуется отдых.
       - Знаешь я был на луне. – сказал Сота. Ни Жан, ни я не поняли почему он это сказал. Я не стал показывать своё недоумение, а Жан наоборот.
       - Ты бредишь? – крикнул Жан. Мне показалось, что на нас кто-то обернулся.
       -Как я сказал ранее: «Тише, тише». На луне я был восемь веков назад. Как я сделал это? У меня есть связи по транспортировке на луну.
       -Врёшь ты. На луну стали летать четыре века назад. – сказал Жан.
       -Суть ты понял. Волноваться насчёт пальцев неоправданно.
       -Может ты и прав. – стал успокаиваться Жан.
       -На данный момент да, но всегда.
       -Какое у тебя мнение на этот счёт? – спросил у меня Жан. Может, глубоко в душе у него была надежда того, что кто-то поймёт его опасения. К счастью или к несчастью, такое не произойдёт.
       - Такого рода посылки не вызвали у меня какой-либо озадаченности. Я не был повержен в шок и не испытывал какие-либо эмоции на этот счёт. Мне было всё равно на содержимое. Могу сказать, что даже не помню куда дел пальцы.
       -Ну ладно. Коль два моих умных товарища считают, что волноваться не надо, то не буду этого делать. – сказал Жан с натянутым облегчением.
       -Хоть на что-то умное ты способен. Я немного рад, что ты не потерян. –саркастическим тоном сказал Сота.
       -Ты меня считаешь глупцом?! – заново завёлся Жан.
       -Конечно. – бестактно ответил Сота.
       -Да как ты смеешь! – ударяя по столу, закричал Жан. Его крик был тише, чем раньше. Видимо он сделал выводы из прошлых замечаний.
       -Тише, тише!
       Жан успокоился после этих слов. Он сел поудобнее и сделал глубокий вдох и выдох. Он начал остывать, как чайник после того как закипел. По нему было видно, что он не особо хотел продолжать разговор. Сидеть в тише мне сейчас не хочется. Их споры мне приносят какие-то эмоции, поэтому я начну.
       -Жан, я заметил, что ты боишься мести. Я прав? – я хочу ударить по его самолюбию. Я уверен на восемьдесят процентов, что это его слабое место. Скорее всего, Сота понял мой замысел, только воспринял он по-другому (в его глазах это выглядело, как начало издёвки над нашим дружком).
       - С чего ты решил? Вроде умный, а иногда такие глупые мысли высказываешь. – он начал защиту.
       -Ты только что спорил со мной насчёт того, стоит ли нам волноваться, доказывая, что стоит. Теперь ты говоришь, что месть тебе нестрашна. Быстро меняешь своё мнение или ты просто врун. – добавил Сота.
       -Вот ты мне скажи, а какой смысл мне врать. Я не стал говорить своим друзьям ложь в лицо. Ещё в детстве мать учила меня, что лучшая горькая правда, чем сладкая ложь.
       -Скольких людей ты знаешь, которые живут по этому принципу? Мне просто интересно. – спросил я.
       -Несколько.
       -Конкретики пожалуйста. – с упрёком сказал Сота.
       -Два или четыре, не помню. –Жан пытается выкрутиться из положения как может. Никогда не понимал, почему люди волнуются насчёт своей чести. Я знаю все свои пороки и не буду отрицать их. Вот, что ему сейчас мешает потвердеть его ложь. Сколько было жертв из-за этой чести в истории. Начиная дуэлями и заканчивая войнами. Смерть – вещь, которую бессмысленно боятся многие, но ради какой-то чести готовы переступить свои принципы. В чём смысл отвечать за оскорбление. Это просто набор звуков, который наделили смыслом. Тем более, а какая разница, как о вас думают. Разум должен понимать все те свои пороки, которые видят остальные. Что с ними делать решать только ему. На памяти меня много раз оскорбляли, но я не разу не защищался. Слова других для меня ничего не стоят. Мне важна только спокойная жизнь в собственный интерес.
       -Опять ты врёшь. Знал, что ты у нас такой лгун, то никогда в жизни не завёл бы с тобой дружбы. – произнёс Сота с детской интонации, показывающая несерьёзность сказанного.
       -Ну и уходи. – сказал Жан. Он сказал это, как ребёнок, который обиделся и ничего не может поделать с обидчиком.
       - Я хочу поесть, поэтому не уйду.
       Послу этого мы опять замолчали. Этот разговор не привёл к чему-то путному. Общались ли мы на обыкновенные темы или сидели в тишине, я не помню. Могу сказать одно, мы ждали заказ. Оказалось ожидание не таким долгим, как я ожидал. Довольно быстро мне принесли мой заказ. Румяная куриная грудка с жаренным картофелем. Средних размеров лепёшка, но при этом очень манящая. Голубой чайник и кружечка. Мои напитки принесли позже, наверно забыли. Я начал трапезу. Я пытался есть очень медленно, чтобы почувствовать вкус пищи, но, к сожалению, я опять не ощутил ничего. Может, какая-та искра промелькнула, которая вызвала у меня бурю эмоций, но я не помню об её существование.
        Десерт я не стал заказывать, Сота тоже, а Жан через некоторое время попросил у официанта торт Наполеон. Мы продолжали общаться не о чём. Максимум, беседа прекращалась пока Жан ел. По факту, мы спокойно проводили время. В какой-то момент мы согласились, что пора уходить и оплатили счёт. Выйдя из кафе, мы стали думать, что делать дальше. Никто не могу придумать что-то стоящее. У меня появлялись мы о конце гулянки и возращение домой. Может они стали бы явью, но один факт не дал этому случиться. К нам подошли несколько мужчин и начали милю беседу вместе с нами.