Отследив сигнал, он открыл доступ к нужной камере на пересеченном участке. Он наблюдал, как она стояла на крыше дома, вся окутанная в розово-красное сияние рассвета, устремив свой взгляд вдаль. Её длинные волосы были собраны в обычный низких хвост, спрятанный под плащом, а его капюшон был откинут и покоился на её плечах. Ноги чуть расставлены, а руки спрятаны в карманах чёрного верхнего одеяния. Расслабленность прослеживалась во всем её теле. А когда она опустилась голову чуть вниз и повернула слегка в правую сторону, в объектив камеры попало все её лицо. Края ее губ еле заметно были приподняты вверх, словно в зарождающейся улыбке, а взгляд был задумчив и спокоен, будто ничто не могло её беспокоить в этом мире. Океан безмятежности предстал перед его глазами. Такой прекрасный и желанный. Ведь он тоже иногда хотел покоя. От всего. Мягкая безмятежность в его голове всегда ассоциировалась с образом матери, и то что эта холодная, расчетливая, равнодушная девушка может быть простой и женственной, удивило его. Только, как расценивать это он не знал.
Шевранец продолжал наблюдать за женой через голографический экран и видел, как покидая крышу через полчаса, бросила последний задумчивый взгляд вдаль горизонта, а напоследок в глазах ларийки промелькнула скрытая надежда, подкрепленная закаленным характером и железной волей, через миг взгляд стал до обыденности пустым и отстранённым.
Он больше не наблюдал за её встречами рассвета, хотя знал, что уже, как с неделю она проводит своё утро там, после того, как возвращается домой. Но сейчас глядя на её фото, ему вновь захотелось увидеть тот океан и уже не через монитор голографического экрана, а в живую, вблизи.
На часах было шесть вечера, через час она в сопровождении шевранца должна будет переступить порог дома семьи Фарти, улыбаться и изображать счастливую жену великого человека. Девушка сидела на кровати, держа в руках планшет и пялясь на время. Три часа назад её покинула золовка, и с тех пор она не поднимала головы от экрана, занимаясь изучением имеющихся там материалов, бороздя время от времени новостные каналы. В такие моменты ей очень не хватало своих дейвасов, в которые было напичкано всевозможных информационно-технических разработок и программ. Еще раз взглянув на время, отложила планшет в сторону, после чего поднялась с постели и отправилась к огромному деревянному шкафу.
Сегодня Тария измывалась над ней чуть ли не самого утра. «День икс», как она называла вечерний приём, по ее мнению должен быть для Кайны особенным и очень важным для образовавшейся молодой семьи, поэтому и соответствовать обязательно нужно. То, что девушке, на самом деле глубоко наплевать, на стадное мнение аристократичного круга шевранцев, она не подозревала, или делала вид, что не видит того, что твориться перед самым носом.
-- Ты должна быть на высоте, моя милая, и очень осторожна. Местные акулы ждут новую добычу, -- твердила Тария, вот уже на протяжении нескольких часов, с самого своего десятичасового прихода. Молоденький светленький мастер-визажист в широкой рубашке, строгих чёрных брюках, краешком губ усмехался стрекотне постоянной клиентки. Обычно сдержанная, сегодня она удивила его своей многословностью. За три года, которые он её обслуживает, она и не сказала и половины того, что наговорила за этот час. Кайна же была с ним солидарна и уже в который раз чуть было не получила немое замечание от него, когда по инерции хотела закатить глаза.
-- Особенно следует опасаться племянницу старого советника. Она самая ядовитая сплетница и настоящая мегера, -- продолжала вещать золовка. – Твоё появление будет встречено ею с особой радостью, надо полагать, -- на мгновение она смолкла, рассматривая Кайну в зеркале, возле которого та сидела, а над ней колдовал милый парнишка, вооружившись всевозможными кисточками и щеточками. – Да, так и будет. По началу.
-- По началу? А потом, что? – уже догадываясь о причинах предполагаемого дружелюбного поведения некой племянницы из семейства Фарти. Вот уж гадство.
-- Думаю… Думаю, ты сама все поймешь, Кайна, -- слегка взволнованный голос женщины и мечущиеся глаза, лишь подтвердили догадки ларийки. Все дело в советнике. -- Только помни, что поворачиваться к ней спиной нельзя, хорошо? -- скомкано закончила она свою речь.
Парень-визажист еле слышно хмыкнул, услышав ответ женщины. Кайна сделала тоже самое, искоса глянув на него из под прикрытых глаз. Тот заметив её взгляд, весело подмигнул ей, продолжая умело орудовать своей кисточкой, растушевывая тени.
-- Не беспокойся Тария, я буду осторожна, -- заверила Кайна. Воспитание. Вот к чему оно приводит. Вместо того, чтобы сказать напрямую все, как есть, не щадя чужих чувств, золовке приходиться осторожно подбирать слова, а главное краснеть за того, кто тебе дорог.
-- Ладно, -- в этот раз голос шевранки прозвучал более уверенно, а глаза цепко следили за работой проверенного мастера. – Я выйду на минутку, -- и женщина поспешила к двери.
В милом будуарчике Кайна осталась наедине с парнем. Тот уже заканчивал работу с её лицом, нанося завершающие штрихи. Он был умел, даже слишком для своих лет. Немолодой уже женщине, к которой она ходила на краткие курсы по визажу перед очередным заданием, требующих от неё определённых знаний в этой сфере, пришлось много лет трудиться и набираться опыта, чтобы достичь таких же потрясающих результатов.
-- Думаю, вам лучше подойдет прическа со свободно спадающими локонами сзади, а спереди можно немного их присобрать, чтоб не мешали.
-- Хорошо, -- согласилась Кайна, даже не пытаясь с ним спорить. Её интуиция говорила, что парень так же умел с расческой, как и с кисточкой.
-- Вам стоит прислушаться к совету леди Таркинии, -- дружелюбно сказал парнишка, от чего-то решив, что ларийка не заслужила быть съеденной кровожадными пираньями.
-- Расскажешь почему? – спросила Кайна, с любопытством всматриваясь в его немного заостренные черты лица. Тот кивнул головой, и вооружившись расческой в одной руке, а во второй держа локон её каштановых волос, начал свой рассказ.
-- Раньше, племянница старого Фарти и Аврелия Сог, были подругами, по крайней мере восемь лет назад, точно. Они обе воспитывались вдали от столицы, в другом городе. Вместе приехали сюда и поговаривают, Сог была помолвлена, пока не встретила советника, разорвала помолвку, а меньше чем через год стала его любовницей. С тех самых пор дорожки подруг разошлись.
-- Так может девица Фарти хотела занять место Аврелии?
-- Нет, -- покачал головой. – Леди Крития ни разу не дала повод считать так, наоборот она всячески устраивала встречи советника с другими девушками, зля этим леди Аврелию, так, как он время от времени развлекался и с другими.
-- Развлекался? А теперь, что, перестал? – с сомнением спросила Кайна.
Молодой человек в незнании пожал плечами.
-- Я не слежу за советником.
-- Ты знаешь кто я?
-- Да, -- он улыбнулся ей в зеркало.
-- И ты всем новоявленным женам рассказываешь о грешках их мужей?
-- Нет. Только некоторым. На самом деле, вы вторая, -- его руки уверенно продолжали орудовать расческой.
-- И чем я заслужила такую честь?
-- Своей разумностью, -- был ей короткий ответ. Она хмыкнула м больше вопросов не задавала, меланхолично наблюдая за его уверенными движениями.
Через полчаса она была готова, осталось одеть только приготовленное платье, висящее в обновлённом шкафу- гардеробной. Ещё через полчаса ушла Тария, оставив её одну в большом доме. Где был шевранец, она не знала. Кайна не привыкла зря тратить время, поэтому оставшись наедине с собой, взяла в руки, возвращенный в прошлую встречу с Валом, свой планшет. Открыв файл оставленный для неё другом, она погрузилась в чтение информации, находящейся в нем. Информации, которую так настойчиво предложил её муж, и ту, которую смог нарыть младший Фалисте, включая даже план дома, где сегодня ей придётся оказаться.
Пролистав бегло страницы, внизу под чертежом обнаружила маленькую приписку, сделанную другом:
«Зная твою тягу, всегда быть подстрахованной на любой случай жизни, даже в повседневной суете, удивляюсь, что ты спокойно ешь в своём новом доме, я взял на свои широкие мужские плечи не посильную задачу -- найти для тебя план дома старого Фарти. Он до обидного банален и скучен. Ума не приложу, как его до сих пор не обокрали. Имея в доме подвал с запасами декатана, местное ворье давно должно было предпринять такой выгодный для них шаг, и рискнуть.
Твой неотразимый друг. Помните мою доброту, мисс КАССИНИ»
-- Идиот, -- сказала вслух Кайна, когда закончила чтение записки, и погрузилась в изучение плана, просто потому, что привыкла все контролировать. Она даже не была уверена пригодиться ли он ей. Вот в случае встречи с прилетавшими сегодня друзьями, эта информация была для неё очень полезной и необходимой. Но лучше её знать, ежели нет.
Сегодня проведя целый день на военных базах трёх секторов из имеющихся одиннадцати, он устало вылез из листолета, совершив посадку на крыше своего дома. Ещё осталось четыре, и если бы не этот чертов приём, он успел бы проверить ещё два. Спешно открыл дверь и спустился по лестнице. У него есть полчаса, чтобы принять душ, собраться и сесть в листолет снова. Минуя многочисленные двери, приостановился возле своих. Из комнаты напротив доносились легкие шорохи и шаги. По инерции он сильнее напряг свой слух и до него донеслись звуки размеренного стука ее сердца. Отвернувшись от её комнаты, он открыл свою и вошёл внутрь. В нос ударил запах дорогих женских духов. А на широкой кровати аккуратно разместился приготовленный темно-синий костюм в защитной пленке. Сестра. Снова позаботилась обо всем. Он даже не сомневался в этом. Его шкаф пополнялся время от времени всевозможными дорогими костюмами, лишь благодаря сестре. Сколько себя помнил, она всегда заботилась о нем. Особенно, после смерти матери, когда отцу не было до них дела, а Минея ещё не приняла их под своё крылышко. Смешно, но до момента заселения в императорский дворец, он ни разу не видел Актора, и в первую же встречу, умудрился с ним подраться. Заносчивый высокомерный десятилетний паренек ему категорически не понравился, и желание расквасить ему нос вспыхнула с самого первого мига их встречи. Сестра тогда была очень расстроена и не разговаривала с ним неделю, игнорируя его жалкие попытки оправдаться. Джерр уже тогда не любил, когда она злилась на него, или обижалась. Тари напоминала мать, и когда она вот так запросто смотрела на него осуждающим взглядом, ему всегда казалось, что на него взирают глаза матери, наполненные немым укором. Со временем потребность в сестре ослабела, и её участие в его жизни ограничилось обстоятельствами и многотысячным расстоянием на многие годы, но по его возвращению домой, она все так же, как много лет назад, заботится о брате, отчасти, что привыкла это делать, отчасти, что таким образом спасается от своего одиночества. А он по-прежнему не любит её расстраивать понапрасну.
Через двадцать минут он стоял возле зеркала и поправляя костюм, а рядом на столике лежала записка от сестры, в которой она убедительно требовала от него, чтобы он преподнес жене, лежащие здесь же украшения. Джерр прекрасно знал, что Тария могла и сама их отдать, но, во-первых, после вчерашнего неприятного разговора с сестрой, сделать это предстоит его персоне. Во-вторых, правила приличия, за которые ратует Тария, предписывают сделать это ему.
В открытой коробочке обнаружились темно-синие сапфиры, добытые много столетий назад на Фракто в вулканической зоне планеты. Одни из самых ценных найденных драгоценных камней тысячелетия, теперь являлись частью фамильного наследства Кассини. Он никогда не видел, чтобы мать или сестра одевали их, поэтому о их существовании знал лишь номинально, из списка собственности перешедшей к нему после гибели отца.
Закрыв коробку, он отправился к выходу. Его жена уже давно спустилась вниз, пока он тратит время на разглядывания бесполезных безделушек, ни имеющих для него никакой памятной ценности, как допустим изумрудный гарнитур матери, спрятанный в его сейфе.
Спустившись по лестнице мужчина оказался в полумраке огромного холла. Прислушавшись, он услышал все тот же спокойный ритм сердца ларийки, находящейся в дальнем углу. Она сидела в одном из мягких кресел, безразлично наблюдая за его приближением.
-- Мы уже опаздываем, -- произнёс он, продолжая слушать её сердцебиение.
-- Да, -- отозвалась она, вставая и не спуская с него своих глаз. Он был изящен и небрежно ленив в своём дорогом костюме, не застёгнутая до конца светлая рубашка, гармонично дополняла его резкие черты лица с холодными серыми глазами. Исходящая от него внутренняя сила заставляла оголенные участки тела покрываться мурашками, перебегать под лёгкое платье и накинутую на плечи меховую накидку.
-- Очень надеюсь, что эти камни подойдут к твоему наряду, -- и он протянул ей атласную коробочку, наблюдая, как она кривит губы в понимании.
-- Учитывая, что мы выглядим с тобой как сиамские близнецы? – она скептически приподняла аккуратные брови. – Думаю, вряд ли Тария могла ошибиться в выборе драгоценностей, -- и открыла предложенную вещь. – Фрактийские сапфиры ещё довоенной эпохи, редкие и ценные. У моей семьи из того же столетия. Неплохо, -- вынесла свой скупой вердикт девушка.
-- Не удивлюсь, если даже из той же партии, -- дополнил мужчина, припоминая древнюю историю Фракто.
-- Возможно, -- бросила она на ходу, направляясь к зеркалу, чтобы небрежно одеть на себя дорогой гарнитур. Для кого-то, в далёком прошлом, он имел бесценное значение, сейчас, в этом настоящем он не был дорог ни кому из двух людей, находящихся в этом холодном холле.
Сосредоточено наблюдая за Кайной, мужчина засунул руки в карманы, продолжая вслушиваться в размеренный ритм её сердца. Девушка справившись с колье, вдевала в уши серьгу, когда словила его взгляд в зеркале. Серые глаза встретились с синими. В каждых горел огонь противостояния и внутреннего протеста. Они оба смирились с ситуацией, в которой оказались, извлекая выгоду из того, что имеют. В жизни нужно уметь играть любыми картами. Искра понимания пробежала между ними и затерялась в мрачном холле большого дома. Кайна вдела вторую серьгу, взяла в руки кольцо, надела на безымянный палец левой руки. Хотела на правую, но там уже было одно, то самое, что он надел на нее на Ларии. Все это время она продолжала смотреть ему в глаза через зеркало, рассматривая мужское лицо, и пытаясь не вздрагивать под его не мигающим взглядом.
-- Тебе идут сапфиры, -- вдруг сказал он, хотя из его горла рвались совсем другие слова. Она была необычайна сейчас. Синие глаза мерцали в полумраке, затягивая в глубину своего омута. Волосы доходящие до поясницы, были рассыпаны воздушным ореолам по ее спине. На мгновение ему даже захотелось зарыться в них руками, ощутить их мягкость и шелковистость. Он не помнил какие они. В тот единственный раз, когда он прикасался к ним, он не был в состоянии обращать внимание на мелочи.
-- Спасибо, -- осторожно поблагодарила, и повернулась к нему лицом. – Думаю Тария будет довольна.
-- А ты?
-- Мне все равно, Джеррхад. Я могу заявиться в термостабильном костюме и мне будет плевать на мнение кучки аристократичных субъектов. Если бы не роль, предстоящая мне, я бы так и сделала. Нет. Я бы вообще туда не явилась.
Шевранец продолжал наблюдать за женой через голографический экран и видел, как покидая крышу через полчаса, бросила последний задумчивый взгляд вдаль горизонта, а напоследок в глазах ларийки промелькнула скрытая надежда, подкрепленная закаленным характером и железной волей, через миг взгляд стал до обыденности пустым и отстранённым.
Он больше не наблюдал за её встречами рассвета, хотя знал, что уже, как с неделю она проводит своё утро там, после того, как возвращается домой. Но сейчас глядя на её фото, ему вновь захотелось увидеть тот океан и уже не через монитор голографического экрана, а в живую, вблизи.
Глава5
На часах было шесть вечера, через час она в сопровождении шевранца должна будет переступить порог дома семьи Фарти, улыбаться и изображать счастливую жену великого человека. Девушка сидела на кровати, держа в руках планшет и пялясь на время. Три часа назад её покинула золовка, и с тех пор она не поднимала головы от экрана, занимаясь изучением имеющихся там материалов, бороздя время от времени новостные каналы. В такие моменты ей очень не хватало своих дейвасов, в которые было напичкано всевозможных информационно-технических разработок и программ. Еще раз взглянув на время, отложила планшет в сторону, после чего поднялась с постели и отправилась к огромному деревянному шкафу.
Сегодня Тария измывалась над ней чуть ли не самого утра. «День икс», как она называла вечерний приём, по ее мнению должен быть для Кайны особенным и очень важным для образовавшейся молодой семьи, поэтому и соответствовать обязательно нужно. То, что девушке, на самом деле глубоко наплевать, на стадное мнение аристократичного круга шевранцев, она не подозревала, или делала вид, что не видит того, что твориться перед самым носом.
-- Ты должна быть на высоте, моя милая, и очень осторожна. Местные акулы ждут новую добычу, -- твердила Тария, вот уже на протяжении нескольких часов, с самого своего десятичасового прихода. Молоденький светленький мастер-визажист в широкой рубашке, строгих чёрных брюках, краешком губ усмехался стрекотне постоянной клиентки. Обычно сдержанная, сегодня она удивила его своей многословностью. За три года, которые он её обслуживает, она и не сказала и половины того, что наговорила за этот час. Кайна же была с ним солидарна и уже в который раз чуть было не получила немое замечание от него, когда по инерции хотела закатить глаза.
-- Особенно следует опасаться племянницу старого советника. Она самая ядовитая сплетница и настоящая мегера, -- продолжала вещать золовка. – Твоё появление будет встречено ею с особой радостью, надо полагать, -- на мгновение она смолкла, рассматривая Кайну в зеркале, возле которого та сидела, а над ней колдовал милый парнишка, вооружившись всевозможными кисточками и щеточками. – Да, так и будет. По началу.
-- По началу? А потом, что? – уже догадываясь о причинах предполагаемого дружелюбного поведения некой племянницы из семейства Фарти. Вот уж гадство.
-- Думаю… Думаю, ты сама все поймешь, Кайна, -- слегка взволнованный голос женщины и мечущиеся глаза, лишь подтвердили догадки ларийки. Все дело в советнике. -- Только помни, что поворачиваться к ней спиной нельзя, хорошо? -- скомкано закончила она свою речь.
Парень-визажист еле слышно хмыкнул, услышав ответ женщины. Кайна сделала тоже самое, искоса глянув на него из под прикрытых глаз. Тот заметив её взгляд, весело подмигнул ей, продолжая умело орудовать своей кисточкой, растушевывая тени.
-- Не беспокойся Тария, я буду осторожна, -- заверила Кайна. Воспитание. Вот к чему оно приводит. Вместо того, чтобы сказать напрямую все, как есть, не щадя чужих чувств, золовке приходиться осторожно подбирать слова, а главное краснеть за того, кто тебе дорог.
-- Ладно, -- в этот раз голос шевранки прозвучал более уверенно, а глаза цепко следили за работой проверенного мастера. – Я выйду на минутку, -- и женщина поспешила к двери.
В милом будуарчике Кайна осталась наедине с парнем. Тот уже заканчивал работу с её лицом, нанося завершающие штрихи. Он был умел, даже слишком для своих лет. Немолодой уже женщине, к которой она ходила на краткие курсы по визажу перед очередным заданием, требующих от неё определённых знаний в этой сфере, пришлось много лет трудиться и набираться опыта, чтобы достичь таких же потрясающих результатов.
-- Думаю, вам лучше подойдет прическа со свободно спадающими локонами сзади, а спереди можно немного их присобрать, чтоб не мешали.
-- Хорошо, -- согласилась Кайна, даже не пытаясь с ним спорить. Её интуиция говорила, что парень так же умел с расческой, как и с кисточкой.
-- Вам стоит прислушаться к совету леди Таркинии, -- дружелюбно сказал парнишка, от чего-то решив, что ларийка не заслужила быть съеденной кровожадными пираньями.
-- Расскажешь почему? – спросила Кайна, с любопытством всматриваясь в его немного заостренные черты лица. Тот кивнул головой, и вооружившись расческой в одной руке, а во второй держа локон её каштановых волос, начал свой рассказ.
-- Раньше, племянница старого Фарти и Аврелия Сог, были подругами, по крайней мере восемь лет назад, точно. Они обе воспитывались вдали от столицы, в другом городе. Вместе приехали сюда и поговаривают, Сог была помолвлена, пока не встретила советника, разорвала помолвку, а меньше чем через год стала его любовницей. С тех самых пор дорожки подруг разошлись.
-- Так может девица Фарти хотела занять место Аврелии?
-- Нет, -- покачал головой. – Леди Крития ни разу не дала повод считать так, наоборот она всячески устраивала встречи советника с другими девушками, зля этим леди Аврелию, так, как он время от времени развлекался и с другими.
-- Развлекался? А теперь, что, перестал? – с сомнением спросила Кайна.
Молодой человек в незнании пожал плечами.
-- Я не слежу за советником.
-- Ты знаешь кто я?
-- Да, -- он улыбнулся ей в зеркало.
-- И ты всем новоявленным женам рассказываешь о грешках их мужей?
-- Нет. Только некоторым. На самом деле, вы вторая, -- его руки уверенно продолжали орудовать расческой.
-- И чем я заслужила такую честь?
-- Своей разумностью, -- был ей короткий ответ. Она хмыкнула м больше вопросов не задавала, меланхолично наблюдая за его уверенными движениями.
Через полчаса она была готова, осталось одеть только приготовленное платье, висящее в обновлённом шкафу- гардеробной. Ещё через полчаса ушла Тария, оставив её одну в большом доме. Где был шевранец, она не знала. Кайна не привыкла зря тратить время, поэтому оставшись наедине с собой, взяла в руки, возвращенный в прошлую встречу с Валом, свой планшет. Открыв файл оставленный для неё другом, она погрузилась в чтение информации, находящейся в нем. Информации, которую так настойчиво предложил её муж, и ту, которую смог нарыть младший Фалисте, включая даже план дома, где сегодня ей придётся оказаться.
Пролистав бегло страницы, внизу под чертежом обнаружила маленькую приписку, сделанную другом:
«Зная твою тягу, всегда быть подстрахованной на любой случай жизни, даже в повседневной суете, удивляюсь, что ты спокойно ешь в своём новом доме, я взял на свои широкие мужские плечи не посильную задачу -- найти для тебя план дома старого Фарти. Он до обидного банален и скучен. Ума не приложу, как его до сих пор не обокрали. Имея в доме подвал с запасами декатана, местное ворье давно должно было предпринять такой выгодный для них шаг, и рискнуть.
Твой неотразимый друг. Помните мою доброту, мисс КАССИНИ»
-- Идиот, -- сказала вслух Кайна, когда закончила чтение записки, и погрузилась в изучение плана, просто потому, что привыкла все контролировать. Она даже не была уверена пригодиться ли он ей. Вот в случае встречи с прилетавшими сегодня друзьями, эта информация была для неё очень полезной и необходимой. Но лучше её знать, ежели нет.
Сегодня проведя целый день на военных базах трёх секторов из имеющихся одиннадцати, он устало вылез из листолета, совершив посадку на крыше своего дома. Ещё осталось четыре, и если бы не этот чертов приём, он успел бы проверить ещё два. Спешно открыл дверь и спустился по лестнице. У него есть полчаса, чтобы принять душ, собраться и сесть в листолет снова. Минуя многочисленные двери, приостановился возле своих. Из комнаты напротив доносились легкие шорохи и шаги. По инерции он сильнее напряг свой слух и до него донеслись звуки размеренного стука ее сердца. Отвернувшись от её комнаты, он открыл свою и вошёл внутрь. В нос ударил запах дорогих женских духов. А на широкой кровати аккуратно разместился приготовленный темно-синий костюм в защитной пленке. Сестра. Снова позаботилась обо всем. Он даже не сомневался в этом. Его шкаф пополнялся время от времени всевозможными дорогими костюмами, лишь благодаря сестре. Сколько себя помнил, она всегда заботилась о нем. Особенно, после смерти матери, когда отцу не было до них дела, а Минея ещё не приняла их под своё крылышко. Смешно, но до момента заселения в императорский дворец, он ни разу не видел Актора, и в первую же встречу, умудрился с ним подраться. Заносчивый высокомерный десятилетний паренек ему категорически не понравился, и желание расквасить ему нос вспыхнула с самого первого мига их встречи. Сестра тогда была очень расстроена и не разговаривала с ним неделю, игнорируя его жалкие попытки оправдаться. Джерр уже тогда не любил, когда она злилась на него, или обижалась. Тари напоминала мать, и когда она вот так запросто смотрела на него осуждающим взглядом, ему всегда казалось, что на него взирают глаза матери, наполненные немым укором. Со временем потребность в сестре ослабела, и её участие в его жизни ограничилось обстоятельствами и многотысячным расстоянием на многие годы, но по его возвращению домой, она все так же, как много лет назад, заботится о брате, отчасти, что привыкла это делать, отчасти, что таким образом спасается от своего одиночества. А он по-прежнему не любит её расстраивать понапрасну.
Через двадцать минут он стоял возле зеркала и поправляя костюм, а рядом на столике лежала записка от сестры, в которой она убедительно требовала от него, чтобы он преподнес жене, лежащие здесь же украшения. Джерр прекрасно знал, что Тария могла и сама их отдать, но, во-первых, после вчерашнего неприятного разговора с сестрой, сделать это предстоит его персоне. Во-вторых, правила приличия, за которые ратует Тария, предписывают сделать это ему.
В открытой коробочке обнаружились темно-синие сапфиры, добытые много столетий назад на Фракто в вулканической зоне планеты. Одни из самых ценных найденных драгоценных камней тысячелетия, теперь являлись частью фамильного наследства Кассини. Он никогда не видел, чтобы мать или сестра одевали их, поэтому о их существовании знал лишь номинально, из списка собственности перешедшей к нему после гибели отца.
Закрыв коробку, он отправился к выходу. Его жена уже давно спустилась вниз, пока он тратит время на разглядывания бесполезных безделушек, ни имеющих для него никакой памятной ценности, как допустим изумрудный гарнитур матери, спрятанный в его сейфе.
Спустившись по лестнице мужчина оказался в полумраке огромного холла. Прислушавшись, он услышал все тот же спокойный ритм сердца ларийки, находящейся в дальнем углу. Она сидела в одном из мягких кресел, безразлично наблюдая за его приближением.
-- Мы уже опаздываем, -- произнёс он, продолжая слушать её сердцебиение.
-- Да, -- отозвалась она, вставая и не спуская с него своих глаз. Он был изящен и небрежно ленив в своём дорогом костюме, не застёгнутая до конца светлая рубашка, гармонично дополняла его резкие черты лица с холодными серыми глазами. Исходящая от него внутренняя сила заставляла оголенные участки тела покрываться мурашками, перебегать под лёгкое платье и накинутую на плечи меховую накидку.
-- Очень надеюсь, что эти камни подойдут к твоему наряду, -- и он протянул ей атласную коробочку, наблюдая, как она кривит губы в понимании.
-- Учитывая, что мы выглядим с тобой как сиамские близнецы? – она скептически приподняла аккуратные брови. – Думаю, вряд ли Тария могла ошибиться в выборе драгоценностей, -- и открыла предложенную вещь. – Фрактийские сапфиры ещё довоенной эпохи, редкие и ценные. У моей семьи из того же столетия. Неплохо, -- вынесла свой скупой вердикт девушка.
-- Не удивлюсь, если даже из той же партии, -- дополнил мужчина, припоминая древнюю историю Фракто.
-- Возможно, -- бросила она на ходу, направляясь к зеркалу, чтобы небрежно одеть на себя дорогой гарнитур. Для кого-то, в далёком прошлом, он имел бесценное значение, сейчас, в этом настоящем он не был дорог ни кому из двух людей, находящихся в этом холодном холле.
Сосредоточено наблюдая за Кайной, мужчина засунул руки в карманы, продолжая вслушиваться в размеренный ритм её сердца. Девушка справившись с колье, вдевала в уши серьгу, когда словила его взгляд в зеркале. Серые глаза встретились с синими. В каждых горел огонь противостояния и внутреннего протеста. Они оба смирились с ситуацией, в которой оказались, извлекая выгоду из того, что имеют. В жизни нужно уметь играть любыми картами. Искра понимания пробежала между ними и затерялась в мрачном холле большого дома. Кайна вдела вторую серьгу, взяла в руки кольцо, надела на безымянный палец левой руки. Хотела на правую, но там уже было одно, то самое, что он надел на нее на Ларии. Все это время она продолжала смотреть ему в глаза через зеркало, рассматривая мужское лицо, и пытаясь не вздрагивать под его не мигающим взглядом.
-- Тебе идут сапфиры, -- вдруг сказал он, хотя из его горла рвались совсем другие слова. Она была необычайна сейчас. Синие глаза мерцали в полумраке, затягивая в глубину своего омута. Волосы доходящие до поясницы, были рассыпаны воздушным ореолам по ее спине. На мгновение ему даже захотелось зарыться в них руками, ощутить их мягкость и шелковистость. Он не помнил какие они. В тот единственный раз, когда он прикасался к ним, он не был в состоянии обращать внимание на мелочи.
-- Спасибо, -- осторожно поблагодарила, и повернулась к нему лицом. – Думаю Тария будет довольна.
-- А ты?
-- Мне все равно, Джеррхад. Я могу заявиться в термостабильном костюме и мне будет плевать на мнение кучки аристократичных субъектов. Если бы не роль, предстоящая мне, я бы так и сделала. Нет. Я бы вообще туда не явилась.
