-- Я думал ты пройдешь мимо, - доноситься до нее задумчивый голос Джерра. Он сидел на простом железном стуле, устремив взгляд на облепленную стену. Рубашка помята после рабочего дня, рукава закатаны по локоть, а четыре верхние пуговицы и вовсе не застегнуты, открывали загорелую кожу груди. Простые брюки, а на ногах самые настоящие домашние тапочки.
Кайне никогда не приходила мысль, что у него могут быть вполне обычные для большинства людей вещи и привычки - как домашние тапочки, кажется, где-то в шкафу у нее тоже они есть, только она их ни разу не обувала. Ходила в носках по комнате, или босиком, в те редкие моменты, когда там прибывала и не спала. Чаще всего ей не было времени или нужды их использовать, и вообще задумываться о таком.
-- Как я могла пройти мимо? Ты ведь специально не закрыл дверь? - разоблачила она его, напряженно рассматривая. Волосы шевранца выглядели так, будто он несколько раз провел ими своей ладонью, запуская пальцы внутрь, слегка взлохмачивая их. Обычно так делают люди, когда чем-то озабоченны и не замечают своих движений, некоторые, когда задумчивы, или устали. К главе безопасности планеты и советнику справедливо можно отнести все три причины. Забот невпроворот. Здесь и устанешь, и задумаешься, и поволнуешься.
-- На то был и расчет...
-- Высмотрел, что-нибудь?, - девушка почти бесшумными шагами подошла и стала рядом, сохраняя дистанцию в полметра, но при этом гадая, как долго он здесь находиться? Когда вернулся? Судя по помятой рубашке и сухим волосам, душ он еще не принимал, зато сменил обувь. Полчаса? Час? Пятнадцать минут? Мысли о соблазнительной шевранке вихрем кружились в сознании, и жестоко подавлялись хозяйкой.
Много еще вопросов затерялось в голове, но задать их равносильно признанию, что он не очередной безликий персонаж в ее жизни, подброшенный обстоятельствами, и в первую очередь, это признание настигнет ее саму, обрушится, как молот кузнеца на разгоряченную сталь.
-- Как сказать... - задумчиво отозвался мужчина, чувствуя ее пристальный взгляд на себе. - Меня не покидает ощущение, что за всем этим стоит тот, кого нет на этой стене.
После его признания установилась недолгая тишина, которая прервалась ее словами:
-- Что же, придется поместить его сюда. Выбор не очень-то разнообразен.
Он перевел на нее взгляд своих морозных серых глаз. Она не сказала кому придется это сделать, не уточнила будет ли это означать"нам придется", или "тебе придется"? Словно намеренно избегала этих словосочетаний, как будто сама для себя до конца не решила каков ее выбор. Но он сделал все для того, чтобы она заинтересовалась и не осталась в стороне.
-- Придется, - согласился Джерр, продолжая смотреть на нее, словно хотел что-то услышать от нее. Что-то нужное.
-- Завтра мне и Тарии предстоит обед в семейном гнезде Фарти, - сказала Кайна, отвечая на его пытливый взгляд. - Крития поделиться образцами фауны для нашего с тобой парка и оранжереи.
Все-таки "нам придется". Сразу стало легко, а жившее недавно в нем волнение испарялось под приглушенным сиянием синих глаз.
-- Хорошо, - голос его звучал довольно, словно он и в действительности был рад, что его до ныне холостяцкое прибежище будут обсаживать цветами. - Завтра и начнем облагораживание территории.
-- Этим займутся мои подопечные, - предупредила Кайна. - Нужно достать растения первого класса. Если уж заниматься такой ерундой, то хоть с пользой, - как обычно женские радости были отброшены, оставив месту рациональности. Да и едва ли копание в земле с целью посадки цветов она могла назвать своим любимым занятием. Она с детства недолюбливала цветы, с тех пор, когда поняла, насколько разительно мать относится к ней по сравнению к своему бесценному парку. Сравнение, увы, было далеко не в ее пользу.
-- Тария будет разочарована, - промолвил Джеррхад со смешком, представляя, как будет возмущаться сестра, когда увидит, что за парк будет высажен. А главное - из чего.
-- Мы посадим для нее любимые ею фрезии по периметру забора.
-- Боюсь, это тоже не приведет ее в восторг. Ведь тогда все и каждый будут считать, что она буквально навязала тебе свой вкус и предпочтения. Объяснение, что ты, как невестка пыталась сделать приятное золовке не сработает. Не с моей семьей. Не с моим статусом. Все будут видеть то, что каждому захочется увидеть. А правда повергнет их в шок и глубочайше ранит их чувство лелеемого достоинства.
-- Проклятье! Какие все ранимые! - возмутилась девушка, а мужчина рассмеялся. Его смех был приглушенным и... настоящим. На миг ей даже показалась, что у нее слуховые галлюцинации. Но нет, вот ведь он, стоит... улыбается... Что происходит?
-- Поручи это Тарии, - посоветовал он. Сейчас его лицо расслабилось, а обычная настороженность исчезла из его взгляда. Если бы он звонко умел смеяться, то можно было бы всерьез его попутать с весельчаком Валом, настолько по-разгильдяйски выглядел мужчина в этот момент. Словно и не он вовсе.
-- Ну, уж нет! Тария непременно попытается втянуть меня в свою дискуссию какой кустарник из десяти предлагаемых я бы выбрала, - комично с иронизировала Кайна, на самом деле зная, что Тария будет ненавязчиво расспрашивать ее о предпочтениях, снова стараясь ради их блага. А ее тем временем будет снова мучить чувство вины. Лучше устроить все без подруги. - Обойдутся простой гортензией.
-- Хороший выбор, - согласился Джерр с легкой улыбкой и с самым серьезным видом выдал следующую фразу: - Она морозоустойчивая и цветет продолжительное время.
-- Даже не хочу знать, где ты этого нахватался, - проговорила ларийка, предупредительно вскидывая руки перед собой, словно заставляя его молчать.
-- Там, где и ты, - не послушал он вербального призыва девушки.
-- Вот уж нет! - не согласилась она и прищурившись добавила: - Не было в программе ордена ничего про гортензии. Она не относится к разновидности ядовитых растений и уж точно не причислена к опасному классу.
-- Не было? - с величайшим сомнением спросил Джерр.
-- Не было, не было, - подтвердила Кайна, улыбаясь и прищуриваясь.
-- Тогда, боюсь, я не сознаюсь, где это узнал, - шутливо поигрывая бровями, Джерр сложил руки в локтях.
-- О боги! Если ты еще и читаешь бульварные романчики, то я буду требовать незамедлительного развода не взирая на последствия. Меня поймут. Я уверена!
-- Конечно, - покачал головой советник.
-- Что, конечно? - Кайна с веселым подозрением уставилась на него.
-- Конечно, читаю. Мужчина же должен понимать, что за бардак твориться в голове у женщин.
-- Эй, - возмутилась Кайна. - Самые лучшие романы написаны мужчинами.
-- Это обнадеживает, - глубокомысленно заявил Джерр, - значит не все потеряно и вас можно, оказывается, понять.
-- Женщина, открывающая душу и тело своему другу, открывает все таинства женского пола, - процитировала Кайна, - тем самым лишая себя изюминки, - дополнила цитату от себя, устремив взгляд перед собой, на стену. - Даже и не знаю считать ли это везением, или наоборот - это сомнительная сторона фортуны.
Мысли, проскользнувшие за пределы ее головы, нечаянно разрушили непринужденно-легкую атмосферу между ними. Задумчиво-серьезный взгляд прошелся по ней, будто бы пытаясь проскользнуть в нее, во внутрь, там, где спрятано еще больше ее неуверенных раздумий. Сама душа - мечущаяся и ранимая, закованная в искусственный мощный панцирь.
Непрошеные мурашки прошлись по спине от тяжести серых глаз.
-- Думаю таким, как мы с тобой - закостенелым настороженным скептикам, никогда этого не узнать, - вдумчиво ответил, без всяких шуток, но через мгновение его лицо вновь озаряется улыбкой, приводя ее в еще большее смятение, - но, нам ведь никто не мешает помечтать об этом.
-- Да уж, хороши мечты, - Кайна явно не была согласна с ним.
Легкость фраз испарилась, как и внезапно настигшее их веселье, оставляя после себя недосказанное послевкусие. Как странно закончился их день, думала девушка, не догадываясь, что мужчина рядом считает так же, однако, эта ситуация приводило его в благодушное состояние, тогда, как ее ввергало в водоворот сомнений, что очень пугало. Хотелось сбежать. Где она растеряла свою уверенность за эти сутки?
-- Думаю, пора уже ложиться, - взяв себя в руки, сказала девушка, - иначе завтра проснусь с большими кругами под глазами. Боюсь даже представить, что подумает Крития.
Он молча согласился, хотя ответить ей, что могла бы подумать представительница рода Фарти, очень хотел, но не стал этого делать. Вместо этого Джеррхад пожелал ей спокойной ночи, услышал ответное пожелание, а через пару минут, каждый остался в своей комнате наедине с собой.
В большом грузовике, что мчался по степной дороге. затерявшейся далеко от города и ведущей к подножию мелькающего впереди леса, было шумно. Веселье перемешалось с нависшей людской хмурью. Не все столь благосклонно и радостно встретили известие о крушении своих, несомненно, важных планах выходного дня. Но спорить с учителем - чревато, каждый это знал и даже Марк молчал по этому поводу. Ноющая вновь рука в очередной раз дала о себе знать, но, как истинный мужчина он не подавал виду, громко сыпая шутками и колкими остротами. Вечно молчаливая Нари сидела в другом конце фургона, намеренно избегая его взгляда. За прошедшую неделю их и так натянутые отношение натянулись еще больше. Молодого агайна бесило практически все в девушке, начиная от ее молчания, и заканчивая ее взглядами из подтишка. Ее недостаточно быстрые движения злили, постоянная оглушающая высокомерная тишина тоже, а быстрое интенсивное дыхание во время совместной тренировки, которую навязала им учитель, казалось оглушало и раздражало.
-- Пыхтишь, как старая древняя лошадь, - выливал он на нее свое раздражение в конце тренировки, но всегда помнил о предупреждении безжалостной ларийки, поэтому сцепив зубы молодой человек добросовестно исполнял роль учителя, а Нари старательного ученика. Но ее старания было мало, ее упорства тоже, и ненависть исходившая от молодого человека темными потоками не становилась меньше. И так всегда уравновешенная девушка стала еще тише и старалась лишний раз не попадаться высокомерному агайну на глаза.
Сейчас стараясь полностью игнорировать присутствие раздражающего фактора в лице Нари, Марк с упоением и бахвальством рассказывал об очередном своем походе в спальню какой-то красавицы.
-- Нашел, чем хвастаться, - оборвала его речь Карис, еще одна девушка-агайн из их пятерки.
-- Я, между прочем, здесь вас всех развлекаю, - поигрывая бровями, возвестил Марк. - Иначе здесь можно стухнуть под вашими постными взглядами.
-- Выполняешь роль шута? - вставила еще одна девушка. - Занятно, занятно! - и демонстративно хмыкнула. Дребезжащее веселье исходившее от товарища шло в разрез с ее настроением сегодня. Обычно, она вполне благосклонно относилась к непосредственному Марку. Он был забавный, вот только Нари невзлюбил, та день ото дня становилась все нелюдимее и пропадала сутками в спортивном зале.
-- О-о-о, - засмеялись остальные парни, - Очевидно, сегодня ты не в фаворе, друг.
-- Я всегда в фаворе, - отмахнулся молодой человек, - просто у кого-то сегодня массовый недот... - пошлый диагноз он не договорил, зато выразительно уставился на девушек, приподняв брови. - Не стоит переживать. Все поправимо и излечимо, девушки, - жизнерадостно заключил он.
-- Предлагаешь свои услуги? - ласковым голосом спросила Карис.
-- Только эксклюзив, - подхватил ее игру он.
-- Что-то я не уверенна, что ты можешь работать так же отменно и другим своим органом, как языком сейчас, - издевательски протянула девушка, под всеобщее хихиканье.
-- Видимо, может, - отозвался кто-то из парней. - Вон, Нари, целую неделю напоминает отжатую грушу.
Все в одночасье нашли девушку глазами, лишь Марк демонстративно смотрел на Карис, словно и не слышал фразы товарища.
-- Думаете, это заслуга нашего раздолбая? - обласкала парня все та же другая девушка, Сана. - У Нари просто есть молодой человек, - солгала она, и многозначительно замолчала.
-- Ого! Ого! Наша тихоня не такая уж и тихоня, - раздались дружеские смешки и присвистывания, от которых сама Нари не приходила в восторг, как и от лжи подруги. Стараясь абстрагироваться от шума в машине, она почувствовала на себе тяжелый вдавливающий взгляд. Не трудно было догадаться чей он. Здесь ненавидит ее лишь один человек. Не обращая внимания, девушка закрыла глаза, приваливаясь к металлической стене угла.
В кабине грузовика, сидящий за рулем седовласый, но еще физически крепкий водитель покачал головой. Он, невольно слышавший разговор молодых людей, украдкой вздохнул.
-- Какие они еще дети, - цокнул мужчина.
-- Да, - коротко согласилась Кайна, находившаяся рядом. Разговорчики подопечных повеселили. Неужели и они такими были? Хотя Вал и Нолес до сих пор такие же... словоохотливые баловни.
-- Хорошо, что господин советник решил продемонстрировать им полевые условия, пойдет на пользу, - о роли молодой девушки в данном мероприятии он и не догадывался. Для него Кайна была женой советника, в голову, которой пришла девичья блажь от скуки ради. Вот и напросилась с мужем на работу. Ни советник, ни Кайна переубеждать водителя не стали, как и добрых два десятка человек, высланных для охраны.
Сам начальник безопасности обеспечивал эту безопасность императору, который узнав о предстоящей вылазке агайн, изъявил желании присутствовать наблюдателем и сейчас подъезжали с другой стороны леса, к которому они держали путь. Вместе с его отрядом ехали и преступники так, или иначе преступившие закон. Не такие опасные, как наемный фрактиец, что томиться в тюрьме, для таких ее подопечные еще маловаты и неопытны, но и эти вряд ли окажутся для них легкой победой. Пора выгонять дурь из ветреных голов. Пора уже взрослеть. Им это нужно больше всех остальных.
Через час их отряд, численностью более сорока человек, входил в глубь лесного массива, ведомые командиром отряда, опытным военным, которому было поручено привести группу агайн с их учителем к месту назначения. Он один из многих знал о роли маленькой ларийки, и с большим нетерпением ждал того момента, когда сможет воочию оценить ее труды.
Кайна, прилетавшая на место сбора еще вчера и записавшая маршрут на навигатор, сверилась с электронной картой и координатами. Дав знак командиру, что все в порядке, заняла свое место в середине колоны, среди агайн.
Вскоре вся группа двинулась вперед, быстрым шагом преодолевая расстояние пути. Громкие выкрики и хохотки были отброшены в сторону, воцарилось напряженное молчание. Инстинкты самосохранения давали о себе знать, поэтому каждый был внимателен и насторожен: сопровождавшие их военные в силу своего опыта, а молодые люди в силу непомерного энтузиазма и бесконечного максимализма, самоуверенно пологая, что могут казаться не хуже крутых ребят с оружием, молча выполнявших свою работу.
Окружающий шум леса доносился со всех сторон. Шумел и слабо подвывал ветер, запутавшись в кронах редких, но высоких стройных елей и сосен. Треск переломанного сухого папоротника под их шагами, переплетался с натужным воем соек, угрожающими выкриками филина над лесом и скрипучими ударами дятла.
Кайне никогда не приходила мысль, что у него могут быть вполне обычные для большинства людей вещи и привычки - как домашние тапочки, кажется, где-то в шкафу у нее тоже они есть, только она их ни разу не обувала. Ходила в носках по комнате, или босиком, в те редкие моменты, когда там прибывала и не спала. Чаще всего ей не было времени или нужды их использовать, и вообще задумываться о таком.
-- Как я могла пройти мимо? Ты ведь специально не закрыл дверь? - разоблачила она его, напряженно рассматривая. Волосы шевранца выглядели так, будто он несколько раз провел ими своей ладонью, запуская пальцы внутрь, слегка взлохмачивая их. Обычно так делают люди, когда чем-то озабоченны и не замечают своих движений, некоторые, когда задумчивы, или устали. К главе безопасности планеты и советнику справедливо можно отнести все три причины. Забот невпроворот. Здесь и устанешь, и задумаешься, и поволнуешься.
-- На то был и расчет...
-- Высмотрел, что-нибудь?, - девушка почти бесшумными шагами подошла и стала рядом, сохраняя дистанцию в полметра, но при этом гадая, как долго он здесь находиться? Когда вернулся? Судя по помятой рубашке и сухим волосам, душ он еще не принимал, зато сменил обувь. Полчаса? Час? Пятнадцать минут? Мысли о соблазнительной шевранке вихрем кружились в сознании, и жестоко подавлялись хозяйкой.
Много еще вопросов затерялось в голове, но задать их равносильно признанию, что он не очередной безликий персонаж в ее жизни, подброшенный обстоятельствами, и в первую очередь, это признание настигнет ее саму, обрушится, как молот кузнеца на разгоряченную сталь.
-- Как сказать... - задумчиво отозвался мужчина, чувствуя ее пристальный взгляд на себе. - Меня не покидает ощущение, что за всем этим стоит тот, кого нет на этой стене.
После его признания установилась недолгая тишина, которая прервалась ее словами:
-- Что же, придется поместить его сюда. Выбор не очень-то разнообразен.
Он перевел на нее взгляд своих морозных серых глаз. Она не сказала кому придется это сделать, не уточнила будет ли это означать"нам придется", или "тебе придется"? Словно намеренно избегала этих словосочетаний, как будто сама для себя до конца не решила каков ее выбор. Но он сделал все для того, чтобы она заинтересовалась и не осталась в стороне.
-- Придется, - согласился Джерр, продолжая смотреть на нее, словно хотел что-то услышать от нее. Что-то нужное.
-- Завтра мне и Тарии предстоит обед в семейном гнезде Фарти, - сказала Кайна, отвечая на его пытливый взгляд. - Крития поделиться образцами фауны для нашего с тобой парка и оранжереи.
Все-таки "нам придется". Сразу стало легко, а жившее недавно в нем волнение испарялось под приглушенным сиянием синих глаз.
-- Хорошо, - голос его звучал довольно, словно он и в действительности был рад, что его до ныне холостяцкое прибежище будут обсаживать цветами. - Завтра и начнем облагораживание территории.
-- Этим займутся мои подопечные, - предупредила Кайна. - Нужно достать растения первого класса. Если уж заниматься такой ерундой, то хоть с пользой, - как обычно женские радости были отброшены, оставив месту рациональности. Да и едва ли копание в земле с целью посадки цветов она могла назвать своим любимым занятием. Она с детства недолюбливала цветы, с тех пор, когда поняла, насколько разительно мать относится к ней по сравнению к своему бесценному парку. Сравнение, увы, было далеко не в ее пользу.
-- Тария будет разочарована, - промолвил Джеррхад со смешком, представляя, как будет возмущаться сестра, когда увидит, что за парк будет высажен. А главное - из чего.
-- Мы посадим для нее любимые ею фрезии по периметру забора.
-- Боюсь, это тоже не приведет ее в восторг. Ведь тогда все и каждый будут считать, что она буквально навязала тебе свой вкус и предпочтения. Объяснение, что ты, как невестка пыталась сделать приятное золовке не сработает. Не с моей семьей. Не с моим статусом. Все будут видеть то, что каждому захочется увидеть. А правда повергнет их в шок и глубочайше ранит их чувство лелеемого достоинства.
-- Проклятье! Какие все ранимые! - возмутилась девушка, а мужчина рассмеялся. Его смех был приглушенным и... настоящим. На миг ей даже показалась, что у нее слуховые галлюцинации. Но нет, вот ведь он, стоит... улыбается... Что происходит?
-- Поручи это Тарии, - посоветовал он. Сейчас его лицо расслабилось, а обычная настороженность исчезла из его взгляда. Если бы он звонко умел смеяться, то можно было бы всерьез его попутать с весельчаком Валом, настолько по-разгильдяйски выглядел мужчина в этот момент. Словно и не он вовсе.
-- Ну, уж нет! Тария непременно попытается втянуть меня в свою дискуссию какой кустарник из десяти предлагаемых я бы выбрала, - комично с иронизировала Кайна, на самом деле зная, что Тария будет ненавязчиво расспрашивать ее о предпочтениях, снова стараясь ради их блага. А ее тем временем будет снова мучить чувство вины. Лучше устроить все без подруги. - Обойдутся простой гортензией.
-- Хороший выбор, - согласился Джерр с легкой улыбкой и с самым серьезным видом выдал следующую фразу: - Она морозоустойчивая и цветет продолжительное время.
-- Даже не хочу знать, где ты этого нахватался, - проговорила ларийка, предупредительно вскидывая руки перед собой, словно заставляя его молчать.
-- Там, где и ты, - не послушал он вербального призыва девушки.
-- Вот уж нет! - не согласилась она и прищурившись добавила: - Не было в программе ордена ничего про гортензии. Она не относится к разновидности ядовитых растений и уж точно не причислена к опасному классу.
-- Не было? - с величайшим сомнением спросил Джерр.
-- Не было, не было, - подтвердила Кайна, улыбаясь и прищуриваясь.
-- Тогда, боюсь, я не сознаюсь, где это узнал, - шутливо поигрывая бровями, Джерр сложил руки в локтях.
-- О боги! Если ты еще и читаешь бульварные романчики, то я буду требовать незамедлительного развода не взирая на последствия. Меня поймут. Я уверена!
-- Конечно, - покачал головой советник.
-- Что, конечно? - Кайна с веселым подозрением уставилась на него.
-- Конечно, читаю. Мужчина же должен понимать, что за бардак твориться в голове у женщин.
-- Эй, - возмутилась Кайна. - Самые лучшие романы написаны мужчинами.
-- Это обнадеживает, - глубокомысленно заявил Джерр, - значит не все потеряно и вас можно, оказывается, понять.
-- Женщина, открывающая душу и тело своему другу, открывает все таинства женского пола, - процитировала Кайна, - тем самым лишая себя изюминки, - дополнила цитату от себя, устремив взгляд перед собой, на стену. - Даже и не знаю считать ли это везением, или наоборот - это сомнительная сторона фортуны.
Мысли, проскользнувшие за пределы ее головы, нечаянно разрушили непринужденно-легкую атмосферу между ними. Задумчиво-серьезный взгляд прошелся по ней, будто бы пытаясь проскользнуть в нее, во внутрь, там, где спрятано еще больше ее неуверенных раздумий. Сама душа - мечущаяся и ранимая, закованная в искусственный мощный панцирь.
Непрошеные мурашки прошлись по спине от тяжести серых глаз.
-- Думаю таким, как мы с тобой - закостенелым настороженным скептикам, никогда этого не узнать, - вдумчиво ответил, без всяких шуток, но через мгновение его лицо вновь озаряется улыбкой, приводя ее в еще большее смятение, - но, нам ведь никто не мешает помечтать об этом.
-- Да уж, хороши мечты, - Кайна явно не была согласна с ним.
Легкость фраз испарилась, как и внезапно настигшее их веселье, оставляя после себя недосказанное послевкусие. Как странно закончился их день, думала девушка, не догадываясь, что мужчина рядом считает так же, однако, эта ситуация приводило его в благодушное состояние, тогда, как ее ввергало в водоворот сомнений, что очень пугало. Хотелось сбежать. Где она растеряла свою уверенность за эти сутки?
-- Думаю, пора уже ложиться, - взяв себя в руки, сказала девушка, - иначе завтра проснусь с большими кругами под глазами. Боюсь даже представить, что подумает Крития.
Он молча согласился, хотя ответить ей, что могла бы подумать представительница рода Фарти, очень хотел, но не стал этого делать. Вместо этого Джеррхад пожелал ей спокойной ночи, услышал ответное пожелание, а через пару минут, каждый остался в своей комнате наедине с собой.
Глава12
В большом грузовике, что мчался по степной дороге. затерявшейся далеко от города и ведущей к подножию мелькающего впереди леса, было шумно. Веселье перемешалось с нависшей людской хмурью. Не все столь благосклонно и радостно встретили известие о крушении своих, несомненно, важных планах выходного дня. Но спорить с учителем - чревато, каждый это знал и даже Марк молчал по этому поводу. Ноющая вновь рука в очередной раз дала о себе знать, но, как истинный мужчина он не подавал виду, громко сыпая шутками и колкими остротами. Вечно молчаливая Нари сидела в другом конце фургона, намеренно избегая его взгляда. За прошедшую неделю их и так натянутые отношение натянулись еще больше. Молодого агайна бесило практически все в девушке, начиная от ее молчания, и заканчивая ее взглядами из подтишка. Ее недостаточно быстрые движения злили, постоянная оглушающая высокомерная тишина тоже, а быстрое интенсивное дыхание во время совместной тренировки, которую навязала им учитель, казалось оглушало и раздражало.
-- Пыхтишь, как старая древняя лошадь, - выливал он на нее свое раздражение в конце тренировки, но всегда помнил о предупреждении безжалостной ларийки, поэтому сцепив зубы молодой человек добросовестно исполнял роль учителя, а Нари старательного ученика. Но ее старания было мало, ее упорства тоже, и ненависть исходившая от молодого человека темными потоками не становилась меньше. И так всегда уравновешенная девушка стала еще тише и старалась лишний раз не попадаться высокомерному агайну на глаза.
Сейчас стараясь полностью игнорировать присутствие раздражающего фактора в лице Нари, Марк с упоением и бахвальством рассказывал об очередном своем походе в спальню какой-то красавицы.
-- Нашел, чем хвастаться, - оборвала его речь Карис, еще одна девушка-агайн из их пятерки.
-- Я, между прочем, здесь вас всех развлекаю, - поигрывая бровями, возвестил Марк. - Иначе здесь можно стухнуть под вашими постными взглядами.
-- Выполняешь роль шута? - вставила еще одна девушка. - Занятно, занятно! - и демонстративно хмыкнула. Дребезжащее веселье исходившее от товарища шло в разрез с ее настроением сегодня. Обычно, она вполне благосклонно относилась к непосредственному Марку. Он был забавный, вот только Нари невзлюбил, та день ото дня становилась все нелюдимее и пропадала сутками в спортивном зале.
-- О-о-о, - засмеялись остальные парни, - Очевидно, сегодня ты не в фаворе, друг.
-- Я всегда в фаворе, - отмахнулся молодой человек, - просто у кого-то сегодня массовый недот... - пошлый диагноз он не договорил, зато выразительно уставился на девушек, приподняв брови. - Не стоит переживать. Все поправимо и излечимо, девушки, - жизнерадостно заключил он.
-- Предлагаешь свои услуги? - ласковым голосом спросила Карис.
-- Только эксклюзив, - подхватил ее игру он.
-- Что-то я не уверенна, что ты можешь работать так же отменно и другим своим органом, как языком сейчас, - издевательски протянула девушка, под всеобщее хихиканье.
-- Видимо, может, - отозвался кто-то из парней. - Вон, Нари, целую неделю напоминает отжатую грушу.
Все в одночасье нашли девушку глазами, лишь Марк демонстративно смотрел на Карис, словно и не слышал фразы товарища.
-- Думаете, это заслуга нашего раздолбая? - обласкала парня все та же другая девушка, Сана. - У Нари просто есть молодой человек, - солгала она, и многозначительно замолчала.
-- Ого! Ого! Наша тихоня не такая уж и тихоня, - раздались дружеские смешки и присвистывания, от которых сама Нари не приходила в восторг, как и от лжи подруги. Стараясь абстрагироваться от шума в машине, она почувствовала на себе тяжелый вдавливающий взгляд. Не трудно было догадаться чей он. Здесь ненавидит ее лишь один человек. Не обращая внимания, девушка закрыла глаза, приваливаясь к металлической стене угла.
В кабине грузовика, сидящий за рулем седовласый, но еще физически крепкий водитель покачал головой. Он, невольно слышавший разговор молодых людей, украдкой вздохнул.
-- Какие они еще дети, - цокнул мужчина.
-- Да, - коротко согласилась Кайна, находившаяся рядом. Разговорчики подопечных повеселили. Неужели и они такими были? Хотя Вал и Нолес до сих пор такие же... словоохотливые баловни.
-- Хорошо, что господин советник решил продемонстрировать им полевые условия, пойдет на пользу, - о роли молодой девушки в данном мероприятии он и не догадывался. Для него Кайна была женой советника, в голову, которой пришла девичья блажь от скуки ради. Вот и напросилась с мужем на работу. Ни советник, ни Кайна переубеждать водителя не стали, как и добрых два десятка человек, высланных для охраны.
Сам начальник безопасности обеспечивал эту безопасность императору, который узнав о предстоящей вылазке агайн, изъявил желании присутствовать наблюдателем и сейчас подъезжали с другой стороны леса, к которому они держали путь. Вместе с его отрядом ехали и преступники так, или иначе преступившие закон. Не такие опасные, как наемный фрактиец, что томиться в тюрьме, для таких ее подопечные еще маловаты и неопытны, но и эти вряд ли окажутся для них легкой победой. Пора выгонять дурь из ветреных голов. Пора уже взрослеть. Им это нужно больше всех остальных.
Через час их отряд, численностью более сорока человек, входил в глубь лесного массива, ведомые командиром отряда, опытным военным, которому было поручено привести группу агайн с их учителем к месту назначения. Он один из многих знал о роли маленькой ларийки, и с большим нетерпением ждал того момента, когда сможет воочию оценить ее труды.
Кайна, прилетавшая на место сбора еще вчера и записавшая маршрут на навигатор, сверилась с электронной картой и координатами. Дав знак командиру, что все в порядке, заняла свое место в середине колоны, среди агайн.
Вскоре вся группа двинулась вперед, быстрым шагом преодолевая расстояние пути. Громкие выкрики и хохотки были отброшены в сторону, воцарилось напряженное молчание. Инстинкты самосохранения давали о себе знать, поэтому каждый был внимателен и насторожен: сопровождавшие их военные в силу своего опыта, а молодые люди в силу непомерного энтузиазма и бесконечного максимализма, самоуверенно пологая, что могут казаться не хуже крутых ребят с оружием, молча выполнявших свою работу.
Окружающий шум леса доносился со всех сторон. Шумел и слабо подвывал ветер, запутавшись в кронах редких, но высоких стройных елей и сосен. Треск переломанного сухого папоротника под их шагами, переплетался с натужным воем соек, угрожающими выкриками филина над лесом и скрипучими ударами дятла.
