Скрипя сердце, часть денег Шертеса Лорри потратила на приобретение четырех пар добротных сапог, четырех пар штанов, четырех рубашек и кожаных коротких курток. Женщинам она приобрела платья свободного кроя и кожаные пояса-корсеты на шнуровке спереди. Теперь оборотни напоминали героев времен Робин Гуда, но Лорри очень нравился их новый облик. К сожалению, внешний облик – это не единственное, что надо было срочно менять, очень скоро Лорри поняла, что тишь да благодать, царившая в доме, это было поверхность мутного пруда, в глубине которого кипели совсем другие страсти.
Фанна на второй день рассказала Лорри обо всем, что видела и о чем догадывалась. Лорри ожидала, что самые большие проблемы будут из-за Дарьи, но она ошиблась, самой большой проблемой оказалась Анна. Тихая, убитая горем мать, потерявшая ребенка и мужа. Когда ее враг был уничтожен, она возродилась к жизни, возможно, она и раньше была такой же непримиримой, страстной и неуправляемой, во всяком случае, теперь все эти ее качества были направлены на Галину, вернее на ее ребенка, которого Анна ненавидела всей душой, и неоднократно пыталась убить.
Для оборотней не было секретом, кто являлся его отцом, если бы не Фанна, мальчика давно бы уже не было в живых. Она поселила молодую мать на втором этаже, рядом со своей комнатой и никого к ней не подпускала.
С Дарьей также были проблемы. Ленивая и склочная, злобная и мстительная, жаждущая власти и поклонения, она снова заняла в отсутствие Лорри, подобающее (по ее собственному мнению) положение , и не желая подчиняться Фанне, игнорируя ее приказы и просьбы.
Лорри стало невыносимо стыдно. Она бросила все заботы, все проблемы на своего самого близкого человека, а когда изредка появлялась, отделывалась подарками, едой и вещами, не желая вникать и разбираться в складывающихся отношениях. Лорри крепко прижала няню к себе:
- Спасибо тебе. Спасибо! Прости меня, что бросила вас. Я так больше не поступлю. Обещаю. Я все решу, все проблемы. Все будет хорошо.
Первым порывом Лорри было желание немедленно броситься к оборотням, наказывая направо и налево всех виновных. К счастью, здравый смысл взял верх над эмоциями, ясно подсказывая ей, что так поступать нельзя. Она снова уподобилась бы пресловутой барыне, слушающей своих наушников, и наказывая других с чужих слов. Нет, Лорри должна была сама увидеть, что происходит, и потом уже решать, как ей поступить.
Она помнила конфликт с Дарьей, помнила, как это страшно идти на конфликт с противниками, что были намного сильнее, помнила, как правильно она тогда подготовилась к разговору с этой невыносимой женщиной. Теперь следовало поступить также. Прежде чем провоцировать ссору, надо было подумать, как сделать так, чтобы выйти из нее победительницей.
Лорри не ошиблась, называя Шертеса благородным и великодушным. Зная, в каком окружении она будет жить, он при прощании не только снабдил ее деньгами и разовыми порталами, но также подарил два амулета и небольшой арбалет. Этот арбалет заряжался стрелами с серебряными наконечниками, из него можно было убить даже самого сильного оборотня с одного выстрела. Арбалет всем был хорош, вот только (поскольку он предназначался для вампиров, охотящихся на оборотней) сила, с которой надо заряжать стрелу, была явно не человеческой и Лорри не смогла бы перезарядить арбалет при всем желании. В любом случае один выстрел у нее был, поэтому она с благодарностью приняла подарок.
Арбалетик спокойненько лежал в пространственном кармане, в качестве последнего аргумента в беседе с оборотнями, вызывая в душе у Лорри умиротворение. Однако, кроме последнего аргумента, нужен и первый. Перебрав по памяти все свои запасы, она остановилась на молотом красном перце, хотя с ним невыносимо жалко было расставаться.
Лорри думала, что ждать придется несколько дней, но оборотни были не столь терпеливы, и первый же конфликт произошел уже этим вечером во время обеда. Галина почти не выходила из своей комнаты, Фанна приносила ей еду, стараясь делать это незаметно. В этот раз все происходило также. Фанна налила в миску супа, приготовившись отнести ее наверх, Лорри не знакомая с порядками, что теперь царили в ее доме, спросила, куда это она несет миску.
- Галине, - чуть замявшись, ответила Фанна, и в ту же минуту поднос с глиняной миской полетел на пол, а следом раздались какие-то нечленораздельные звуки, которые, шипя, издавала Анна. Лорри вопросительно взглянула на нее, требуя объяснения и поступку, и ругательствам, которые, без сомнения, сейчас звучали. Однако Анна молчала.
- Немедленно возьми тряпку и все убери! – приказала Лорри, глядя Анне в глаза: - А потом, после обеда я с тобой поговорю наедине. - Анна не шевельнулась, Лорри выждала несколько секунд и, повернувшись к Фанне, быстро сказала: - Забери детей, и идите все наверх. Там запритесь в комнате и ждите, пока я вас не позову. Сарин, - обратилась Лорри к подростку, - встань за моей спиной, на всякий случай, я чувствую, что разговор предстоит долгий, - Сарин немедленно встал у ее левого плеча, воинственно глядя на стоявших напротив них оборотней. – Значит так, - медленно сказала Лорри, тщательно подбирая слова, - в этом доме живут по моим и только моим правилам и порядкам! – Лорри ожидала возгласов возражения, но оборотни молчали. – Поскольку Анна умышленно перевернула суп, она и должна убрать с пола всю грязь. Это раз, - веско сказала Лорри. – Второе: поскольку лишней еды у нас нет, то порцию Анны я отдам Галине. По-моему это будет вполне справедливо. А Анне в таком случае придется остаться без обеда, - оборотни продолжали молчать, но их молчание было просто пронизано несогласием со словами Лорри. Она могла бы на этом и закончить, ее распоряжение было бы, несомненно, выполнено, но Лорри хотелось взорвать это гнетущее молчание, хотелось, чтобы потаенные чувства оборотней выплеснулись наружу, поэтому она достаточно ехидно и ядовито продолжила: - Я передам Галине, что Анна с радостью отказалась от своей порции, чтобы ей досталось побольше. – Как Лорри и предполагала ее слова явились катализатором, спровоцировавшими последующий взрыв. Анны с глухим рычанием кинулась к Лорри. В ту же секунду Лорри махнула рукой, и в нос Анне полетело облако красного порошка. Лорри немного не угадала с направлением броска и едкая пыль задела почти всех, находящихся в комнате, в том числе и саму Лорри. Все заорали одновременно, и Лорри с Сарином в том числе, потому что ощущение жжения глаз было ужасным. Лорри бросилась к умывальнику, и стала отчаянно промывать глаза холодной водой, позвав за собой и всех остальных.
Почему-то вся злость улетучилась. Когда все немного пришли в себя, Лорри усадила Егора за стол и попыталась достучаться до его сознания.
- Егор, Галина убивала мужа Анны или ее ребенка? – вожак отрицательно покачал головой. – А маленький сын Галины убивал мужа и ребенка Галины? – Егор снова отрицательно покачал головой. – Так почему же вы хотите убить малыша? Разве сын за отца отвечает? – губы Егора как-то странно задергались, и он едва слышно выдавил:
- Мы боимся.
- Чего вы боитесь? - не поняла Лорри. - Этого маленького мальчика?
- Да, мы боимся этого маленького мальчика, - горько сказал Егор. - Галина нам пригрозила, что когда ее сын вырастет, она ему расскажет, как убили его отца, - Егор тяжело вздохнул: - По законам нашего народа, если кого-то убивают не в схватке один на один, а, например так, как мы убили отца этого ребенка, то когда мальчик вырастет и получит право мстить за отца, то он может не вызывать убийц на бой, а убивать их из-под тишка, из засады, одного за другим…
Лорри вздрогнула, осознав весь ужас положения, в которое попала. Она едва не заорала от отчаяния от глупости и тупости этих баб, которые свои амбиции, свои характеры ставят выше здравого смысла!
- Я поговорю с Галиной, - устало сказала Лорри и, увидев, как раздраженно дернулся Егор, добавила с нажимом в голосе: - Егор, я понимаю ваши опасения и ваш страх. Мало того, в этом вопросе я на вашей стороне. Не забывай, что я тоже участвовала в убийстве того урода… И все же смерть ребенка… Нет, этого я не могу допустить! – Лорри поднялась со стула и двинулась к лестнице: - А лужу, ты все равно вытри, - бросила она Анне. – Как бы то ни было, разводить грязь в доме я не позволю.
Лорри поднялась в свою комнату, ей нужно было немного подумать, перед разговором с Галиной. Она невесело усмехнулась: какой непредсказуемый мир, обиженный, которого она была готова защищать чуть не ценой жизни, за пять минут превратился во врага, несущего угрозу всем. В голове у нее постепенно созрело решение этой проблемы. Не самое лучшее решение, но какое-то. Лорри порылась в своих вещах, вспоминая, где лежит небольшой пластмассовый кружок, который она собиралась использовать для большей убедительности в разговоре с Галиной.
Женщина кормила малыша, глядя на него с такой любовью, с такой радостью, что Лорри присела рядом с ней, любуясь такой умиротворяющей картиной. Дождавшись, когда ребенок уснул, Лорри осторожно спросила:
- Галина, а это правда, что ты пригрозила оборотням, что все расскажешь своему сыну о гибели его отца? – радость мгновенно погасла на лице молодой матери, губы сжались в тонкую, упрямую полоску, а ее лицо приняло злое, непримиримое выражение. – Галина, - мягко сказала Лорри, - ты ведь помнишь, каким жестоким был отец Галла, его смерть была вынужденной мерой, иначе погибли бы все. – Женщина не отвечала, но вся ее напряженная фигура говорила о том, что она не желает соглашаться, ни с какими доводами.
В душе у Лорри поднималась злость и раздражение. Она внимательно посмотрела на Галину, и вдруг ясно осознала всю подоплеку слов этой женщины. Ревность – вот что движило ею. Ревность, ревность, ну еще, быть может, чуточку оскорбленного самолюбия. Если бы Глеб, когда-то взявший ее под свою опеку, остался бы с нею, она и мысли такой бы не допустила. А так. Постоянно видеть его рядом со счастливой соперницей, которая тоже испытывая ревность к бывшей возлюбленной своего мужчины, пытается обидеть и унизить ее, при каждом удобном случае… «Это просто какой-то гадюшник», - с тоской подумала Лорри, но потом поняла, что она неправа. Чем мир вампиров лучше мира оборотней? Взять хотя бы ту же Мариссу. Да она бы такое здесь устроила! Лорри торопливо сплюнула три раза через левое плечо, только не это.
- Галина, к сожалению, слово не воробей, - услышав такие странные слова, женщина удивленно взглянула на Лорри и та торопливо продолжила: - Я это говорю к тому, что твои слова ставят под угрозу не только жизнь Анны и Глеба, но также мою жизнь и жизнь Колина и Элли. Как ты понимаешь, я этого не могу допустить и вижу только один выход из этой ситуации. Мы все, и взрослые, и дети принесем магическую клятву, что никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не расскажем о том, как погиб отец Галла, - женщина встрепенулась и вызывающе взглянула Лорри в глаза.
- А если я откажусь приносить эту клятву? – угрюмо сказала Галина. Лорри аж опешила от подобной наглости. Она привалилась к стене, и с интересом посмотрев на Галину, спросила с издевкой, в которой звучала явная угроза:
- Ты это серьезно?
Лорри с тоской смотрела из окна на стену, окружающую дом. Да уж вид из окна был на троечку с минусом. Так вдруг захотелось, вместо этого, увидеть окна многоэтажек, милых однотипных, серых и скучных, но таких родных. Как же ей надоел этот мир с его нескончаемыми и нерешаемыми проблемами! Лорри отвернулась от окна и села на кровать. «Проблемы надо решать по мере их поступления! - строго сказала она самой себе, и стала перебирать их в уме одну за другой: - Клятву о том, что никому ничего не расскажут о гибели оборотня, принесли все, в том числе дети и Галина. С этим вопросов нет», - думала она. Хотя в глубине души Лорри сомневалась, что Сарин сделал все правильно. Если бы клятву оборотней принимал Шертес, Лорри бы точно была спокойна, а так… Вдруг Сарин пропустил какое слово или сказал что-то неправильно, и эта идиотка Галина сможет выполнить свою угрозу? Лорри раздраженно дернула плечом, но потом успокоила себя, что еще лет пять об этом можно не волноваться, а за пять лет, может столько всего случиться! И все же проблему с оборотнями надо было как-то решать. Выгнать она их не могла, но и жить с ними было страшно.
– Должен же быть какой-то выход! – вслух застонала она, не в силах сдерживать свои эмоции. И вдруг ее осенило! Она вспоминала рассказ Егора, о том, как было уничтожено селение оборотней и как он, едва вырвался с небольшим отрядом оборотней. «Что если, - подумала Лорри, - не только Егор тогда спасся? Что если еще какие-то оборотни вырвались из кольца окружения? Если это так, то можно найти соплеменников Егора и переправить оборотней к своим родичам!», - эта мысль показалась Лорри настолько хорошей, что она не медля ни минуты, приступила к ее реализации. Для начала, надо было выяснить, рядом с каким городом жили некогда оборотни, а потом уже начинать искать. Егор знал название города, вот только это слово ничего не говорило ни Лорри, ни Сарину, ни Алверу. Они никогда не слышали этого названия. Тогда Лорри подошла к вопросу с другой стороны. Оборотни хорошо ориентировались по солнцу и Егор вполне уверенно смог рассказать, что бежали они в основном в северо-западном направлении, не менее пяти недель. Значит, можно было сделать простое логическое умозаключение, что этот город лежал на юго-востоке в пяти неделях… пяти неделях бега волка? А с какой скоростью бегают волки? Она снова застонала от бессилия. Ей нужен Шертес! Нужен позарез. Только он сможет найти тот город и отправить туда оборотней. Вот же гадство! Она конечно может переместиться порталом в его дом, но поверит ли он ей, что она прибыла к нему по делу, а не из-за того, что безумно соскучилась. Только Лорри мысленно это сказала, как тут же на нее накатило такое желание увидеть этого козла хоть одним глазком, хоть издали. – А-а-а-а! – закричала она, и поспешно уткнулась лицом в подушку, чтобы никого не напугать своими воплями, но было поздно. Фанна как коршун влетела в ее спальню, готовясь ценой жизни защищать девушку, следом послышался топот многочисленных ног по лестнице – все бежали к ней на помощь защищать ее от неведомого врага. Лорри сквозь слезы смотрела на Фанну, на мальчиков, на оборотней и понимала, что она никого из них не сможет ни бросить, ни предать.
И все-таки мысль найти уцелевших оборотней и к ним переправить Егора со стаей, не покидала ее. Она так и видела перед глазами старую, умудренную жизнью женщину, хорошо понимающую молодых волчиц, умеющую дать совет, направить в нужную сторону, а где надо и приструнить. И такой отрадной была эта картинка, что Лорри решила, достаточно честно поговорить с вожаком.
- Егор, я не просто так расспрашивала тебя о том, где находится город, в окрестностях которого вы когда-то жили. Я вот тут подумала, что если вы тогда спаслись, то не исключена возможность, что кто-то спасся и помимо вас… - продолжить Лорри не успела. Егор бросился перед ней на колени.
- Спасибо, спасибо, спасибо, - сбивчиво причитал он. – Я думал об этом все эти годы. Я хотел вас попросить помочь нам найти спасшихся, но не решался.
Фанна на второй день рассказала Лорри обо всем, что видела и о чем догадывалась. Лорри ожидала, что самые большие проблемы будут из-за Дарьи, но она ошиблась, самой большой проблемой оказалась Анна. Тихая, убитая горем мать, потерявшая ребенка и мужа. Когда ее враг был уничтожен, она возродилась к жизни, возможно, она и раньше была такой же непримиримой, страстной и неуправляемой, во всяком случае, теперь все эти ее качества были направлены на Галину, вернее на ее ребенка, которого Анна ненавидела всей душой, и неоднократно пыталась убить.
Для оборотней не было секретом, кто являлся его отцом, если бы не Фанна, мальчика давно бы уже не было в живых. Она поселила молодую мать на втором этаже, рядом со своей комнатой и никого к ней не подпускала.
С Дарьей также были проблемы. Ленивая и склочная, злобная и мстительная, жаждущая власти и поклонения, она снова заняла в отсутствие Лорри, подобающее (по ее собственному мнению) положение , и не желая подчиняться Фанне, игнорируя ее приказы и просьбы.
Лорри стало невыносимо стыдно. Она бросила все заботы, все проблемы на своего самого близкого человека, а когда изредка появлялась, отделывалась подарками, едой и вещами, не желая вникать и разбираться в складывающихся отношениях. Лорри крепко прижала няню к себе:
- Спасибо тебе. Спасибо! Прости меня, что бросила вас. Я так больше не поступлю. Обещаю. Я все решу, все проблемы. Все будет хорошо.
Первым порывом Лорри было желание немедленно броситься к оборотням, наказывая направо и налево всех виновных. К счастью, здравый смысл взял верх над эмоциями, ясно подсказывая ей, что так поступать нельзя. Она снова уподобилась бы пресловутой барыне, слушающей своих наушников, и наказывая других с чужих слов. Нет, Лорри должна была сама увидеть, что происходит, и потом уже решать, как ей поступить.
Она помнила конфликт с Дарьей, помнила, как это страшно идти на конфликт с противниками, что были намного сильнее, помнила, как правильно она тогда подготовилась к разговору с этой невыносимой женщиной. Теперь следовало поступить также. Прежде чем провоцировать ссору, надо было подумать, как сделать так, чтобы выйти из нее победительницей.
Лорри не ошиблась, называя Шертеса благородным и великодушным. Зная, в каком окружении она будет жить, он при прощании не только снабдил ее деньгами и разовыми порталами, но также подарил два амулета и небольшой арбалет. Этот арбалет заряжался стрелами с серебряными наконечниками, из него можно было убить даже самого сильного оборотня с одного выстрела. Арбалет всем был хорош, вот только (поскольку он предназначался для вампиров, охотящихся на оборотней) сила, с которой надо заряжать стрелу, была явно не человеческой и Лорри не смогла бы перезарядить арбалет при всем желании. В любом случае один выстрел у нее был, поэтому она с благодарностью приняла подарок.
Арбалетик спокойненько лежал в пространственном кармане, в качестве последнего аргумента в беседе с оборотнями, вызывая в душе у Лорри умиротворение. Однако, кроме последнего аргумента, нужен и первый. Перебрав по памяти все свои запасы, она остановилась на молотом красном перце, хотя с ним невыносимо жалко было расставаться.
Лорри думала, что ждать придется несколько дней, но оборотни были не столь терпеливы, и первый же конфликт произошел уже этим вечером во время обеда. Галина почти не выходила из своей комнаты, Фанна приносила ей еду, стараясь делать это незаметно. В этот раз все происходило также. Фанна налила в миску супа, приготовившись отнести ее наверх, Лорри не знакомая с порядками, что теперь царили в ее доме, спросила, куда это она несет миску.
- Галине, - чуть замявшись, ответила Фанна, и в ту же минуту поднос с глиняной миской полетел на пол, а следом раздались какие-то нечленораздельные звуки, которые, шипя, издавала Анна. Лорри вопросительно взглянула на нее, требуя объяснения и поступку, и ругательствам, которые, без сомнения, сейчас звучали. Однако Анна молчала.
- Немедленно возьми тряпку и все убери! – приказала Лорри, глядя Анне в глаза: - А потом, после обеда я с тобой поговорю наедине. - Анна не шевельнулась, Лорри выждала несколько секунд и, повернувшись к Фанне, быстро сказала: - Забери детей, и идите все наверх. Там запритесь в комнате и ждите, пока я вас не позову. Сарин, - обратилась Лорри к подростку, - встань за моей спиной, на всякий случай, я чувствую, что разговор предстоит долгий, - Сарин немедленно встал у ее левого плеча, воинственно глядя на стоявших напротив них оборотней. – Значит так, - медленно сказала Лорри, тщательно подбирая слова, - в этом доме живут по моим и только моим правилам и порядкам! – Лорри ожидала возгласов возражения, но оборотни молчали. – Поскольку Анна умышленно перевернула суп, она и должна убрать с пола всю грязь. Это раз, - веско сказала Лорри. – Второе: поскольку лишней еды у нас нет, то порцию Анны я отдам Галине. По-моему это будет вполне справедливо. А Анне в таком случае придется остаться без обеда, - оборотни продолжали молчать, но их молчание было просто пронизано несогласием со словами Лорри. Она могла бы на этом и закончить, ее распоряжение было бы, несомненно, выполнено, но Лорри хотелось взорвать это гнетущее молчание, хотелось, чтобы потаенные чувства оборотней выплеснулись наружу, поэтому она достаточно ехидно и ядовито продолжила: - Я передам Галине, что Анна с радостью отказалась от своей порции, чтобы ей досталось побольше. – Как Лорри и предполагала ее слова явились катализатором, спровоцировавшими последующий взрыв. Анны с глухим рычанием кинулась к Лорри. В ту же секунду Лорри махнула рукой, и в нос Анне полетело облако красного порошка. Лорри немного не угадала с направлением броска и едкая пыль задела почти всех, находящихся в комнате, в том числе и саму Лорри. Все заорали одновременно, и Лорри с Сарином в том числе, потому что ощущение жжения глаз было ужасным. Лорри бросилась к умывальнику, и стала отчаянно промывать глаза холодной водой, позвав за собой и всех остальных.
Почему-то вся злость улетучилась. Когда все немного пришли в себя, Лорри усадила Егора за стол и попыталась достучаться до его сознания.
- Егор, Галина убивала мужа Анны или ее ребенка? – вожак отрицательно покачал головой. – А маленький сын Галины убивал мужа и ребенка Галины? – Егор снова отрицательно покачал головой. – Так почему же вы хотите убить малыша? Разве сын за отца отвечает? – губы Егора как-то странно задергались, и он едва слышно выдавил:
- Мы боимся.
- Чего вы боитесь? - не поняла Лорри. - Этого маленького мальчика?
- Да, мы боимся этого маленького мальчика, - горько сказал Егор. - Галина нам пригрозила, что когда ее сын вырастет, она ему расскажет, как убили его отца, - Егор тяжело вздохнул: - По законам нашего народа, если кого-то убивают не в схватке один на один, а, например так, как мы убили отца этого ребенка, то когда мальчик вырастет и получит право мстить за отца, то он может не вызывать убийц на бой, а убивать их из-под тишка, из засады, одного за другим…
Лорри вздрогнула, осознав весь ужас положения, в которое попала. Она едва не заорала от отчаяния от глупости и тупости этих баб, которые свои амбиции, свои характеры ставят выше здравого смысла!
- Я поговорю с Галиной, - устало сказала Лорри и, увидев, как раздраженно дернулся Егор, добавила с нажимом в голосе: - Егор, я понимаю ваши опасения и ваш страх. Мало того, в этом вопросе я на вашей стороне. Не забывай, что я тоже участвовала в убийстве того урода… И все же смерть ребенка… Нет, этого я не могу допустить! – Лорри поднялась со стула и двинулась к лестнице: - А лужу, ты все равно вытри, - бросила она Анне. – Как бы то ни было, разводить грязь в доме я не позволю.
Лорри поднялась в свою комнату, ей нужно было немного подумать, перед разговором с Галиной. Она невесело усмехнулась: какой непредсказуемый мир, обиженный, которого она была готова защищать чуть не ценой жизни, за пять минут превратился во врага, несущего угрозу всем. В голове у нее постепенно созрело решение этой проблемы. Не самое лучшее решение, но какое-то. Лорри порылась в своих вещах, вспоминая, где лежит небольшой пластмассовый кружок, который она собиралась использовать для большей убедительности в разговоре с Галиной.
Женщина кормила малыша, глядя на него с такой любовью, с такой радостью, что Лорри присела рядом с ней, любуясь такой умиротворяющей картиной. Дождавшись, когда ребенок уснул, Лорри осторожно спросила:
- Галина, а это правда, что ты пригрозила оборотням, что все расскажешь своему сыну о гибели его отца? – радость мгновенно погасла на лице молодой матери, губы сжались в тонкую, упрямую полоску, а ее лицо приняло злое, непримиримое выражение. – Галина, - мягко сказала Лорри, - ты ведь помнишь, каким жестоким был отец Галла, его смерть была вынужденной мерой, иначе погибли бы все. – Женщина не отвечала, но вся ее напряженная фигура говорила о том, что она не желает соглашаться, ни с какими доводами.
В душе у Лорри поднималась злость и раздражение. Она внимательно посмотрела на Галину, и вдруг ясно осознала всю подоплеку слов этой женщины. Ревность – вот что движило ею. Ревность, ревность, ну еще, быть может, чуточку оскорбленного самолюбия. Если бы Глеб, когда-то взявший ее под свою опеку, остался бы с нею, она и мысли такой бы не допустила. А так. Постоянно видеть его рядом со счастливой соперницей, которая тоже испытывая ревность к бывшей возлюбленной своего мужчины, пытается обидеть и унизить ее, при каждом удобном случае… «Это просто какой-то гадюшник», - с тоской подумала Лорри, но потом поняла, что она неправа. Чем мир вампиров лучше мира оборотней? Взять хотя бы ту же Мариссу. Да она бы такое здесь устроила! Лорри торопливо сплюнула три раза через левое плечо, только не это.
- Галина, к сожалению, слово не воробей, - услышав такие странные слова, женщина удивленно взглянула на Лорри и та торопливо продолжила: - Я это говорю к тому, что твои слова ставят под угрозу не только жизнь Анны и Глеба, но также мою жизнь и жизнь Колина и Элли. Как ты понимаешь, я этого не могу допустить и вижу только один выход из этой ситуации. Мы все, и взрослые, и дети принесем магическую клятву, что никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не расскажем о том, как погиб отец Галла, - женщина встрепенулась и вызывающе взглянула Лорри в глаза.
- А если я откажусь приносить эту клятву? – угрюмо сказала Галина. Лорри аж опешила от подобной наглости. Она привалилась к стене, и с интересом посмотрев на Галину, спросила с издевкой, в которой звучала явная угроза:
- Ты это серьезно?
Глава 11
Лорри с тоской смотрела из окна на стену, окружающую дом. Да уж вид из окна был на троечку с минусом. Так вдруг захотелось, вместо этого, увидеть окна многоэтажек, милых однотипных, серых и скучных, но таких родных. Как же ей надоел этот мир с его нескончаемыми и нерешаемыми проблемами! Лорри отвернулась от окна и села на кровать. «Проблемы надо решать по мере их поступления! - строго сказала она самой себе, и стала перебирать их в уме одну за другой: - Клятву о том, что никому ничего не расскажут о гибели оборотня, принесли все, в том числе дети и Галина. С этим вопросов нет», - думала она. Хотя в глубине души Лорри сомневалась, что Сарин сделал все правильно. Если бы клятву оборотней принимал Шертес, Лорри бы точно была спокойна, а так… Вдруг Сарин пропустил какое слово или сказал что-то неправильно, и эта идиотка Галина сможет выполнить свою угрозу? Лорри раздраженно дернула плечом, но потом успокоила себя, что еще лет пять об этом можно не волноваться, а за пять лет, может столько всего случиться! И все же проблему с оборотнями надо было как-то решать. Выгнать она их не могла, но и жить с ними было страшно.
– Должен же быть какой-то выход! – вслух застонала она, не в силах сдерживать свои эмоции. И вдруг ее осенило! Она вспоминала рассказ Егора, о том, как было уничтожено селение оборотней и как он, едва вырвался с небольшим отрядом оборотней. «Что если, - подумала Лорри, - не только Егор тогда спасся? Что если еще какие-то оборотни вырвались из кольца окружения? Если это так, то можно найти соплеменников Егора и переправить оборотней к своим родичам!», - эта мысль показалась Лорри настолько хорошей, что она не медля ни минуты, приступила к ее реализации. Для начала, надо было выяснить, рядом с каким городом жили некогда оборотни, а потом уже начинать искать. Егор знал название города, вот только это слово ничего не говорило ни Лорри, ни Сарину, ни Алверу. Они никогда не слышали этого названия. Тогда Лорри подошла к вопросу с другой стороны. Оборотни хорошо ориентировались по солнцу и Егор вполне уверенно смог рассказать, что бежали они в основном в северо-западном направлении, не менее пяти недель. Значит, можно было сделать простое логическое умозаключение, что этот город лежал на юго-востоке в пяти неделях… пяти неделях бега волка? А с какой скоростью бегают волки? Она снова застонала от бессилия. Ей нужен Шертес! Нужен позарез. Только он сможет найти тот город и отправить туда оборотней. Вот же гадство! Она конечно может переместиться порталом в его дом, но поверит ли он ей, что она прибыла к нему по делу, а не из-за того, что безумно соскучилась. Только Лорри мысленно это сказала, как тут же на нее накатило такое желание увидеть этого козла хоть одним глазком, хоть издали. – А-а-а-а! – закричала она, и поспешно уткнулась лицом в подушку, чтобы никого не напугать своими воплями, но было поздно. Фанна как коршун влетела в ее спальню, готовясь ценой жизни защищать девушку, следом послышался топот многочисленных ног по лестнице – все бежали к ней на помощь защищать ее от неведомого врага. Лорри сквозь слезы смотрела на Фанну, на мальчиков, на оборотней и понимала, что она никого из них не сможет ни бросить, ни предать.
И все-таки мысль найти уцелевших оборотней и к ним переправить Егора со стаей, не покидала ее. Она так и видела перед глазами старую, умудренную жизнью женщину, хорошо понимающую молодых волчиц, умеющую дать совет, направить в нужную сторону, а где надо и приструнить. И такой отрадной была эта картинка, что Лорри решила, достаточно честно поговорить с вожаком.
- Егор, я не просто так расспрашивала тебя о том, где находится город, в окрестностях которого вы когда-то жили. Я вот тут подумала, что если вы тогда спаслись, то не исключена возможность, что кто-то спасся и помимо вас… - продолжить Лорри не успела. Егор бросился перед ней на колени.
- Спасибо, спасибо, спасибо, - сбивчиво причитал он. – Я думал об этом все эти годы. Я хотел вас попросить помочь нам найти спасшихся, но не решался.
