— Мне много кто говорил что-то подобное в прошлом. И что-то никто из них не был по-настоящему счастлив… — развел руками Пророк. — А несчастным людям я не верю, ибо несчастливый человек может научить лишь тому, как облегчать тяжелую ношу своего несчастья.
— Это все потому, что они выбирали не те иллюзии, не те Идеи, — сказала Невеста, снимая со стены короткое метательное копье. — Большая часть людей выбирает себе настолько жалкие и ничтожные иллюзии, что они даже не готовы умереть за них. Я бы даже сказала так: они и сами по себе настолько жалкие и ничтожные, что просто не в состоянии вместить в себя нечто великое и возвышенное! «Маленькие людишки» — вот как я их называю! Маленькие людишки хлопают своими маленькими глазенками и роют своими маленькими ручонками теплую, влажную землю. Они зарываются в нее как можно глубже, и выкапывают в ней свои маленькие норки, в которых они потом сидят и думают свои маленькие мыслишки. Все в их маленькой жизни маленькое — маленькие кроватки, маленькие чайники, маленькие столики… Маленький человек надевает маленькие штанишки и маленькую рубашечку, целует свою маленькую жену и маленьких детей, и идет на свою маленькую работу. Там он делает маленький труд, получает маленькие денежки, потом идет к своим маленьким друзьям, чтобы сидеть на маленьких стульчиках и разговаривать на маленькие темы. А если у маленького человечка заболит маленький животик, у него появляется маленький страх, он идет к маленькому доктору и получает маленькую таблеточку. И маленькая боль утихает. Маленький человечек успокаивается, идет к себе в маленькую норочку, кушает маленькую еду, обретает свое маленькое спокойствие и даже осмеливается высунуть свою маленькую головку наружу, чтоб подышать свежим воздухом маленькими глоточками…
Невеста слегка отвела руку назад, замерла на мгновение, а затем резко выстрелила кистью вперед. Копье с гулким «птк!» воткнулось точно в центр мишени. Она слегка улыбнулась и продолжила:
— А когда по земле шагает Великан, сотрясая мир своими коваными сапогами, маленькие людишки ныряют вниз и жмутся друг к дружке, дрожа от страха! Все вокруг них трясется, все падает с маленьких полочек — чайнички, чашечки, тарелочки, горшочки… «Катастрофа!» — попискивают маленькие человечки и жмурят маленькие глазенки. «Конец близок!» — визжат они, когда подошвы Великана громыхают прямо над ними. «Мир несправедлив!» — жалобно поскуливают они, когда потолок крошится и трескается, осыпая их маленькие волосики маленьким песочком. И знаешь, что самое смешное в этом?
— Наверное, то, что Великан и не догадывается об их существовании? — предположил Пророк.
— Именно! — воскликнула Богоубийца. — Великан идет по своим великим делам, преследуя свои великие Идеи! Он творит великие дела и сражается с такими же, как он, Великанами, даже не подозревая, что где-то там, в сырой земле, живут маленькие людишки и ненавидят его всеми своими маленькими душонками! Для них он — Абсолютное Зло. Они не понимают его поступков и не понимают, зачем он вообще куда-то там идет и лишний раз сотрясает землю. «Почему он не может просто спокойно жить и никому не мешать?» — непонимающе спрашивают маленькие людишки и хлопают маленькими глазенками. «Почему он причиняет нам так много зла?» — думают маленькие людишки своими маленькими мозжечками. «Он просто злой по своей натуре!» — осеняет одного маленького человечка. «Он — жестокий садист и сумасшедший тиран!» — возбужденно лопочет он своим маленьким друзьям в маленькой комнатке. И они важно кивают своими маленькими головенками, поддакивая: «Добро — это когда тепло и уютно. Зло — это когда холодно, страшно, и чайники сверху падают».
Человек молчал.
— Поэтому маленький человек никогда не станет по-настоящему счастливым. Он слишком мелок и труслив для счастья. Он слишком дорожит своей норкой, тарелочками и чайничками, — продолжала Невеста. — Счастье завоевывается в тяжелейшей Войне, возлюбленный Жених! А Война — это стремление осуществить свою Идею. Когда воин претворяет свою Идею в жизнь, он совершает Завоевание — и тогда он становится счастлив! Тогда он становится королем!
— Много я видел таких воинов, — возразил Пророк. — Они метались от Идеи к Идее, совершали одно Завоевание за другим, и все равно оставались несчастными и неудовлетворенными.
— Это потому, что они не в ту сторону воевали, — усмехнулась Богоубийца. — Думаешь, быть воином так просто? Думаешь, я учу тебя брать с помойки первую же попавшуюся Идею, завоевывать ее — и все, дело в шляпе? Нееет, так поступает насильник, а не воин. У воина — долгий путь. Он странствует, он ищет себя самого, он ищет То Самое, ради чего он готов убивать и быть убитым. Он совершает Завоевание, радуется, а затем понимает: «Нет, это не то, чего я на самом деле хочу». И он идет дальше, пробуя то одно, то другое. Это единственно верный способ познания жизни — когда ты своими руками щупаешь и трогаешь разные вещи, не доверяя словам других. Пройдет много лет, произойдет много Завоеваний, прежде чем воин завоюет свое собственное королевство! И тогда его поиск будет окончен, тогда он обретет свое счастье!
— Слишком много людей должно пострадать, чтобы твой воин стал счастливым, — покачал головой Пророк. — Уж лучше счастье маленького человека: его насилие, по крайней мере, ограничено его норкой.
— Да не может такой человечишка быть счастливым, не может! — разозлилась Невеста. — Как ты не понимаешь?! Его счастье длится до тех пор, пока тарелочки целы!
— Твой воин тоже счастлив, пока тарелочки целы, — возразил человек. — Просто его тарелочки побольше и покрасивее.
— Не смей сравнивать воина с этим тупорылым скотом! — гневно вскричала она. — Маленький человек — это слабый, мерзкий человек, и насилие у него тоже слабое, мерзкое! У слабого насильника слишком мало сил, чтобы насиловать, и поэтому он пытается добиться своих мелких целей такими методами, которые экономят ему энергию. Он лжет, манипулирует, льстит, обижается — вот удел маленького человека, ведь сражаться он не умеет и не может! Поэтому не смей защищать слабых! Презирай их! Бей их! Не слушай их мольбы, упреки и истерики! Бей ногами, бей со всей силы, добивай без жалости!
Пророк молчал. А Богоубийца, снова взявшись за копье, возбужденно начала ходить туда-сюда вокруг кровати, машинально покручивая грозное оружие в руках:
— Именно поэтому я убила Бога! Бог — это самый слабый и самый жестокий из всех насильников! Он — отец всего насилия на земле!
— Так ты и в самом деле убила Бога? — удивился Пророк. — Почему же ты считаешь его насильником?
— А ты подумай своей тупой головой! — рявкнула она. — Он вложил в нас потребность в общении и размножении — и мы всю жизнь мечется от одного идиота к другому в поисках самого подходящего идиота! Он вложил в нас жадность — и мы всю жизнь страдаем, жадно приобретая и мучительно теряя имущество! Он вложил в нас способность мыслить — и мы терзаем себя, изобретая одно учение за другим в жалких попытках объяснить, что же вокруг происходит и почему! Он намеренно создал нас неполноценными, чтобы мы всю жизнь суетились в поисках восполнения своей неполноты! Разве это не жестоко? Разве это не ужасное насилие? В чем смысл существования, если оно каждое мгновение приносит нам боль? И самое ужасное — мы привыкли к этой боли! Мы настолько привыкли к своему ежесекундному страданию, что даже не осознаем его! Мы глушим его всевозможными наркотиками… Мы не знаем, как прекратить свое страдание. А Вселенский Насильник молчит и улыбается, глядя на нас миллионом незримых глаз! Разве он не заслуживает смерти за подобные издевательства над своими творениями? Разве мы вообще просили о том, чтобы нас сотворили, чтобы нас вырвали из блаженства небытия?
— Раз ты так глубоко проникла в суть насилия, почему же ты не отказалась от него? — спросил человек.
— Да разве можно отказаться от насилия, если в нем — вся наша природа?! — закричала на него Богоубийца. — Мы — насильники, живущие в насильническом мире, созданном Богом-насильником! Мы — в ловушке наших собственных тел! Мы — рабы, пленники своего изначального несовершенства! Нам не дано увидеть что-то за пределами нашей природы, поскольку то, что начинается за ее пределами — это уже не мы!
— Но если так рассуждать, то получается, что ты просто принимаешь правила чужой, навязанной тебе игры, — ответил Слепой Пророк. — Ты играешь по чужим правилам на чужом поле. Отказаться от насилия — значит прекратить участвовать в этой игре.
— Ой, — раздраженно отмахнулась Невеста, — опять ты за свое… Нет иного пути! Нет! Невозможно выйти из этой игры, не выиграв ее! Все встреченные мной «святые мудрецы», лепетавшие про «подставь щеку» и «сострадание», были либо сумасшедшими, либо слабовольными насекомыми, лениво смирившимися с тем, что они не смогут ничего завоевать! Они просто прикрывались красивыми словами, чтобы скрыть свою убогость и слабость!
— Какой путь ты тогда предлагаешь взамен? — спросил человек, улыбнувшись. — Путь воина, сражающегося с призраками?
— Ха! — хохотнула Богоубийца. — Это — лишь начало. Сражение с призраками — это отличная тренировка для воина! Победив тысячу призраков и совершив тысячу завоеваний, воин обретает либо великое счастье, либо великое разочарование. И последнее — самое важное… — она подняла палец. — Разочарованный воин перестает гоняться за иллюзиями и Идеями. Он выбрасывает завоеванные королевские короны на помойку. Он везде побывал и всех победил. Ему, могучему титану, уже неинтересно давить тараканов. В мире остается лишь один достойный противник. Теперь воин готов стать Богоубийцей!
— Как это вообще возможно — убить Бога? — спросил Пророк. — Если бы ты действительно убила Его, все сущее исчезло бы вместе с тобой.
— Зришь в корень, Жених, — прищурилась она, — зришь в корень… Я действительно не убила его окончательно. Я убила его лишь в своем сердце. Теперь я живу лишь для того, чтобы показать остальным мыслящим живым существам путь к той свободе, которую я обрела!
— И что же это за свобода такая — с убитым Богом в сердце?
— Это — свобода от надежды, возлюбленный Жених. Разочарованный воин больше не надеется обрести счастье — его уже не обмануть. Он попробовал на вкус и богатство, и власть — и не нашел в них того, чего искал. Он понимает, что истинное счастье доступно лишь совершенному существу. И он отчетливо видит всю глубину несовершенства, неполноценности всего, что существует во Вселенной. Воин осознает, что его всю жизнь водили за нос, что он был обречен на нескончаемые страдания и пустую суету с самого своего рождения. В смятении он падает на колени и кричит в ночное небо: «Господи! Почему же ты так жесток к роду людскому? За что ты нас так терзаешь?»
Пророк молчал.
— Но Вселенский Насильник, как всегда, лишь молчит и улыбается, глядя на воина каждой травинкой, каждым камушком, каждым дуновением ветерка, — продолжала свою речь Невеста. — Слабый человек непременно сломался бы под тяжестью этого осознания. Он бы совершил свою последнюю гнусную трусость в своей жалкой жизни — он бы совершил самоубийство. Но это — всего лишь бегство, всего лишь устало брошенное «Ты победил» бессердечному божеству! Воин не таков. Воина охватывает злоба. Благородная, яростная злоба дикого зверя, попавшего в западню! Воин дерется до конца! И вместо самоубийства он совершает невозможное: он совершает Богоубийство! Он убивает его в своем сердце!
— И что же потом? — спросил человек.
— А потом, — вдохновенно произнесла она, — он объявляет ему Войну! Он кричит в небеса: «Я уничтожу мир, который ты создал! Я обращу людей против тебя! Я знаю, что я заведомо проиграл, но я не сдамся без боя!»
— И как же он собирается воевать?
— О, очень просто! Он начинает ходить по земле и нести свое слово. Богоубийца понял все. Для него исчезли понятия добра и зла, любви и ненависти, пользы и вреда. Вся жизнь для него — пустая игра, а все люди в ней — тряпичные куклы, с которыми можно делать что угодно! Он не дорожит ни своей жизнью, ни чужой. Богоубийца ходит по земле и кричит: «Бога нет! Я убил его! Вы свободны! Делайте что хотите! Все дозволено! Примите себя такими, какие вы есть! Освободитесь! Нет добра и нет зла! Нет греха и нет добродетели! Очнитесь! Живем один раз! Наслаждайтесь, пока не поздно!»
— Ну и чего он хочет добиться? — вздохнул Пророк. — Таких Богоубийц, как он — пруд пруди.
— Не-е-ет, — сладко протянула она, — ты меня не понял. Много кто говорит такие слова, но все они — слабые людишки, неосознанно потакающие своим страстям. Они — рабы своих привычек, они не понимают сами себя, они не чувствуют себя, они не в состоянии себя контролировать! А Богоубийца — Темный Мессия, увидевший все. Закалившись в тысяче битв, он осознанно вступил на путь Богоубийства. Он имеет власть над собой, и может остановиться в любой момент, если захочет. Слова и поступки Богоубийцы имеют четкую цель — уничтожить мир, уничтожить жизнь, прекратить эту дурацкую игру навеки! Богоубийца по-своему милосерден: он жаждет прекратить страдания мыслящих существ. Он сеет семена раздора, семена лжи и клеветы, семена слабоволия и сладострастия — но делает это не из слабости. Он желает, чтобы люди погубили друг друга и самих себя, будучи околдованными его речами — и в этом заключается его наивысший акт Богоубийства — убийство Бога в чужих сердцах!
— Чего же ты хочешь от меня, Богоубийца? — спросил Пророк. — У тебя есть воины, у тебя есть полководцы. Скоро ты уничтожишь этот мир. Зачем я тебе нужен? Я не считаю себя ни Женихом, ни Пророком — меня так просто назвали щлхи. Но даже если я и в самом деле Жених, зачем тебе рождать нового Бога? Ведь он создаст новый мир и новые страдания, и круг начнется заново.
— А кто сказал, что новый Бог обязательно что-то создаст? — нежно сказала она, подойдя к нему совсем близко. — Разве Бог обязательно должен быть Творцом? Почему бы ему не быть Разрушителем? То, что когда-то было сотворено, должно когда-то умереть. Мы с тобой породим на свет Палача! Он будет нести смерть всему живому и неживому! Он уничтожит все сущее, и уничтожит себя сам! И круг страданий прервется, и не будет больше ни радости, ни страданий — один лишь блаженный покой Вечности… Разве ты бы этого не хотел?
— Я не в обиде на Бога, и смерти ему не желаю, — произнес человек. — Отпусти меня.
— Ах так? — опасно сощурилась Богоубийца, нависнув над ним. — Тогда…
В двери гулко забарабанили. Невеста в ярости подлетела к двери, рывком распахнула ее и закричала в коридор:
— Я убью тебя на месте, если ты пришел без веской причины!
— Госпожа, — раздался голос из коридора, — мергиты обошли наш заслон и ломают ворота!
— Как?! — закричала Богоубийца. — К оружию!
Она подлетела к полке, быстро надела шлем и выскочила в коридор, бросив напоследок:
— Сиди здесь!
Двери захлопнулись, замки щелкнули — и Слепой Пророк остался в одиночестве.
Спустя некоторое время со стороны потолка послышался странный шум: какой-то «хрум-хрум-хрум» неумолимо приближался, становясь все громче и громче. Человек лег на спину и сложил руки на груди.
Внезапно часть потолка обрушилась, и из огромного отверстия выполз здоровенный серый червь длиной во весь зал. Он спустился на пол и начал медленно сворачиваться в спираль. Следом за ним из отверстия вылез Тнгр:
— Это все потому, что они выбирали не те иллюзии, не те Идеи, — сказала Невеста, снимая со стены короткое метательное копье. — Большая часть людей выбирает себе настолько жалкие и ничтожные иллюзии, что они даже не готовы умереть за них. Я бы даже сказала так: они и сами по себе настолько жалкие и ничтожные, что просто не в состоянии вместить в себя нечто великое и возвышенное! «Маленькие людишки» — вот как я их называю! Маленькие людишки хлопают своими маленькими глазенками и роют своими маленькими ручонками теплую, влажную землю. Они зарываются в нее как можно глубже, и выкапывают в ней свои маленькие норки, в которых они потом сидят и думают свои маленькие мыслишки. Все в их маленькой жизни маленькое — маленькие кроватки, маленькие чайники, маленькие столики… Маленький человек надевает маленькие штанишки и маленькую рубашечку, целует свою маленькую жену и маленьких детей, и идет на свою маленькую работу. Там он делает маленький труд, получает маленькие денежки, потом идет к своим маленьким друзьям, чтобы сидеть на маленьких стульчиках и разговаривать на маленькие темы. А если у маленького человечка заболит маленький животик, у него появляется маленький страх, он идет к маленькому доктору и получает маленькую таблеточку. И маленькая боль утихает. Маленький человечек успокаивается, идет к себе в маленькую норочку, кушает маленькую еду, обретает свое маленькое спокойствие и даже осмеливается высунуть свою маленькую головку наружу, чтоб подышать свежим воздухом маленькими глоточками…
Невеста слегка отвела руку назад, замерла на мгновение, а затем резко выстрелила кистью вперед. Копье с гулким «птк!» воткнулось точно в центр мишени. Она слегка улыбнулась и продолжила:
— А когда по земле шагает Великан, сотрясая мир своими коваными сапогами, маленькие людишки ныряют вниз и жмутся друг к дружке, дрожа от страха! Все вокруг них трясется, все падает с маленьких полочек — чайнички, чашечки, тарелочки, горшочки… «Катастрофа!» — попискивают маленькие человечки и жмурят маленькие глазенки. «Конец близок!» — визжат они, когда подошвы Великана громыхают прямо над ними. «Мир несправедлив!» — жалобно поскуливают они, когда потолок крошится и трескается, осыпая их маленькие волосики маленьким песочком. И знаешь, что самое смешное в этом?
— Наверное, то, что Великан и не догадывается об их существовании? — предположил Пророк.
— Именно! — воскликнула Богоубийца. — Великан идет по своим великим делам, преследуя свои великие Идеи! Он творит великие дела и сражается с такими же, как он, Великанами, даже не подозревая, что где-то там, в сырой земле, живут маленькие людишки и ненавидят его всеми своими маленькими душонками! Для них он — Абсолютное Зло. Они не понимают его поступков и не понимают, зачем он вообще куда-то там идет и лишний раз сотрясает землю. «Почему он не может просто спокойно жить и никому не мешать?» — непонимающе спрашивают маленькие людишки и хлопают маленькими глазенками. «Почему он причиняет нам так много зла?» — думают маленькие людишки своими маленькими мозжечками. «Он просто злой по своей натуре!» — осеняет одного маленького человечка. «Он — жестокий садист и сумасшедший тиран!» — возбужденно лопочет он своим маленьким друзьям в маленькой комнатке. И они важно кивают своими маленькими головенками, поддакивая: «Добро — это когда тепло и уютно. Зло — это когда холодно, страшно, и чайники сверху падают».
Человек молчал.
— Поэтому маленький человек никогда не станет по-настоящему счастливым. Он слишком мелок и труслив для счастья. Он слишком дорожит своей норкой, тарелочками и чайничками, — продолжала Невеста. — Счастье завоевывается в тяжелейшей Войне, возлюбленный Жених! А Война — это стремление осуществить свою Идею. Когда воин претворяет свою Идею в жизнь, он совершает Завоевание — и тогда он становится счастлив! Тогда он становится королем!
— Много я видел таких воинов, — возразил Пророк. — Они метались от Идеи к Идее, совершали одно Завоевание за другим, и все равно оставались несчастными и неудовлетворенными.
— Это потому, что они не в ту сторону воевали, — усмехнулась Богоубийца. — Думаешь, быть воином так просто? Думаешь, я учу тебя брать с помойки первую же попавшуюся Идею, завоевывать ее — и все, дело в шляпе? Нееет, так поступает насильник, а не воин. У воина — долгий путь. Он странствует, он ищет себя самого, он ищет То Самое, ради чего он готов убивать и быть убитым. Он совершает Завоевание, радуется, а затем понимает: «Нет, это не то, чего я на самом деле хочу». И он идет дальше, пробуя то одно, то другое. Это единственно верный способ познания жизни — когда ты своими руками щупаешь и трогаешь разные вещи, не доверяя словам других. Пройдет много лет, произойдет много Завоеваний, прежде чем воин завоюет свое собственное королевство! И тогда его поиск будет окончен, тогда он обретет свое счастье!
— Слишком много людей должно пострадать, чтобы твой воин стал счастливым, — покачал головой Пророк. — Уж лучше счастье маленького человека: его насилие, по крайней мере, ограничено его норкой.
— Да не может такой человечишка быть счастливым, не может! — разозлилась Невеста. — Как ты не понимаешь?! Его счастье длится до тех пор, пока тарелочки целы!
— Твой воин тоже счастлив, пока тарелочки целы, — возразил человек. — Просто его тарелочки побольше и покрасивее.
— Не смей сравнивать воина с этим тупорылым скотом! — гневно вскричала она. — Маленький человек — это слабый, мерзкий человек, и насилие у него тоже слабое, мерзкое! У слабого насильника слишком мало сил, чтобы насиловать, и поэтому он пытается добиться своих мелких целей такими методами, которые экономят ему энергию. Он лжет, манипулирует, льстит, обижается — вот удел маленького человека, ведь сражаться он не умеет и не может! Поэтому не смей защищать слабых! Презирай их! Бей их! Не слушай их мольбы, упреки и истерики! Бей ногами, бей со всей силы, добивай без жалости!
Пророк молчал. А Богоубийца, снова взявшись за копье, возбужденно начала ходить туда-сюда вокруг кровати, машинально покручивая грозное оружие в руках:
— Именно поэтому я убила Бога! Бог — это самый слабый и самый жестокий из всех насильников! Он — отец всего насилия на земле!
— Так ты и в самом деле убила Бога? — удивился Пророк. — Почему же ты считаешь его насильником?
— А ты подумай своей тупой головой! — рявкнула она. — Он вложил в нас потребность в общении и размножении — и мы всю жизнь мечется от одного идиота к другому в поисках самого подходящего идиота! Он вложил в нас жадность — и мы всю жизнь страдаем, жадно приобретая и мучительно теряя имущество! Он вложил в нас способность мыслить — и мы терзаем себя, изобретая одно учение за другим в жалких попытках объяснить, что же вокруг происходит и почему! Он намеренно создал нас неполноценными, чтобы мы всю жизнь суетились в поисках восполнения своей неполноты! Разве это не жестоко? Разве это не ужасное насилие? В чем смысл существования, если оно каждое мгновение приносит нам боль? И самое ужасное — мы привыкли к этой боли! Мы настолько привыкли к своему ежесекундному страданию, что даже не осознаем его! Мы глушим его всевозможными наркотиками… Мы не знаем, как прекратить свое страдание. А Вселенский Насильник молчит и улыбается, глядя на нас миллионом незримых глаз! Разве он не заслуживает смерти за подобные издевательства над своими творениями? Разве мы вообще просили о том, чтобы нас сотворили, чтобы нас вырвали из блаженства небытия?
— Раз ты так глубоко проникла в суть насилия, почему же ты не отказалась от него? — спросил человек.
— Да разве можно отказаться от насилия, если в нем — вся наша природа?! — закричала на него Богоубийца. — Мы — насильники, живущие в насильническом мире, созданном Богом-насильником! Мы — в ловушке наших собственных тел! Мы — рабы, пленники своего изначального несовершенства! Нам не дано увидеть что-то за пределами нашей природы, поскольку то, что начинается за ее пределами — это уже не мы!
— Но если так рассуждать, то получается, что ты просто принимаешь правила чужой, навязанной тебе игры, — ответил Слепой Пророк. — Ты играешь по чужим правилам на чужом поле. Отказаться от насилия — значит прекратить участвовать в этой игре.
— Ой, — раздраженно отмахнулась Невеста, — опять ты за свое… Нет иного пути! Нет! Невозможно выйти из этой игры, не выиграв ее! Все встреченные мной «святые мудрецы», лепетавшие про «подставь щеку» и «сострадание», были либо сумасшедшими, либо слабовольными насекомыми, лениво смирившимися с тем, что они не смогут ничего завоевать! Они просто прикрывались красивыми словами, чтобы скрыть свою убогость и слабость!
— Какой путь ты тогда предлагаешь взамен? — спросил человек, улыбнувшись. — Путь воина, сражающегося с призраками?
— Ха! — хохотнула Богоубийца. — Это — лишь начало. Сражение с призраками — это отличная тренировка для воина! Победив тысячу призраков и совершив тысячу завоеваний, воин обретает либо великое счастье, либо великое разочарование. И последнее — самое важное… — она подняла палец. — Разочарованный воин перестает гоняться за иллюзиями и Идеями. Он выбрасывает завоеванные королевские короны на помойку. Он везде побывал и всех победил. Ему, могучему титану, уже неинтересно давить тараканов. В мире остается лишь один достойный противник. Теперь воин готов стать Богоубийцей!
— Как это вообще возможно — убить Бога? — спросил Пророк. — Если бы ты действительно убила Его, все сущее исчезло бы вместе с тобой.
— Зришь в корень, Жених, — прищурилась она, — зришь в корень… Я действительно не убила его окончательно. Я убила его лишь в своем сердце. Теперь я живу лишь для того, чтобы показать остальным мыслящим живым существам путь к той свободе, которую я обрела!
— И что же это за свобода такая — с убитым Богом в сердце?
— Это — свобода от надежды, возлюбленный Жених. Разочарованный воин больше не надеется обрести счастье — его уже не обмануть. Он попробовал на вкус и богатство, и власть — и не нашел в них того, чего искал. Он понимает, что истинное счастье доступно лишь совершенному существу. И он отчетливо видит всю глубину несовершенства, неполноценности всего, что существует во Вселенной. Воин осознает, что его всю жизнь водили за нос, что он был обречен на нескончаемые страдания и пустую суету с самого своего рождения. В смятении он падает на колени и кричит в ночное небо: «Господи! Почему же ты так жесток к роду людскому? За что ты нас так терзаешь?»
Пророк молчал.
— Но Вселенский Насильник, как всегда, лишь молчит и улыбается, глядя на воина каждой травинкой, каждым камушком, каждым дуновением ветерка, — продолжала свою речь Невеста. — Слабый человек непременно сломался бы под тяжестью этого осознания. Он бы совершил свою последнюю гнусную трусость в своей жалкой жизни — он бы совершил самоубийство. Но это — всего лишь бегство, всего лишь устало брошенное «Ты победил» бессердечному божеству! Воин не таков. Воина охватывает злоба. Благородная, яростная злоба дикого зверя, попавшего в западню! Воин дерется до конца! И вместо самоубийства он совершает невозможное: он совершает Богоубийство! Он убивает его в своем сердце!
— И что же потом? — спросил человек.
— А потом, — вдохновенно произнесла она, — он объявляет ему Войну! Он кричит в небеса: «Я уничтожу мир, который ты создал! Я обращу людей против тебя! Я знаю, что я заведомо проиграл, но я не сдамся без боя!»
— И как же он собирается воевать?
— О, очень просто! Он начинает ходить по земле и нести свое слово. Богоубийца понял все. Для него исчезли понятия добра и зла, любви и ненависти, пользы и вреда. Вся жизнь для него — пустая игра, а все люди в ней — тряпичные куклы, с которыми можно делать что угодно! Он не дорожит ни своей жизнью, ни чужой. Богоубийца ходит по земле и кричит: «Бога нет! Я убил его! Вы свободны! Делайте что хотите! Все дозволено! Примите себя такими, какие вы есть! Освободитесь! Нет добра и нет зла! Нет греха и нет добродетели! Очнитесь! Живем один раз! Наслаждайтесь, пока не поздно!»
— Ну и чего он хочет добиться? — вздохнул Пророк. — Таких Богоубийц, как он — пруд пруди.
— Не-е-ет, — сладко протянула она, — ты меня не понял. Много кто говорит такие слова, но все они — слабые людишки, неосознанно потакающие своим страстям. Они — рабы своих привычек, они не понимают сами себя, они не чувствуют себя, они не в состоянии себя контролировать! А Богоубийца — Темный Мессия, увидевший все. Закалившись в тысяче битв, он осознанно вступил на путь Богоубийства. Он имеет власть над собой, и может остановиться в любой момент, если захочет. Слова и поступки Богоубийцы имеют четкую цель — уничтожить мир, уничтожить жизнь, прекратить эту дурацкую игру навеки! Богоубийца по-своему милосерден: он жаждет прекратить страдания мыслящих существ. Он сеет семена раздора, семена лжи и клеветы, семена слабоволия и сладострастия — но делает это не из слабости. Он желает, чтобы люди погубили друг друга и самих себя, будучи околдованными его речами — и в этом заключается его наивысший акт Богоубийства — убийство Бога в чужих сердцах!
— Чего же ты хочешь от меня, Богоубийца? — спросил Пророк. — У тебя есть воины, у тебя есть полководцы. Скоро ты уничтожишь этот мир. Зачем я тебе нужен? Я не считаю себя ни Женихом, ни Пророком — меня так просто назвали щлхи. Но даже если я и в самом деле Жених, зачем тебе рождать нового Бога? Ведь он создаст новый мир и новые страдания, и круг начнется заново.
— А кто сказал, что новый Бог обязательно что-то создаст? — нежно сказала она, подойдя к нему совсем близко. — Разве Бог обязательно должен быть Творцом? Почему бы ему не быть Разрушителем? То, что когда-то было сотворено, должно когда-то умереть. Мы с тобой породим на свет Палача! Он будет нести смерть всему живому и неживому! Он уничтожит все сущее, и уничтожит себя сам! И круг страданий прервется, и не будет больше ни радости, ни страданий — один лишь блаженный покой Вечности… Разве ты бы этого не хотел?
— Я не в обиде на Бога, и смерти ему не желаю, — произнес человек. — Отпусти меня.
— Ах так? — опасно сощурилась Богоубийца, нависнув над ним. — Тогда…
В двери гулко забарабанили. Невеста в ярости подлетела к двери, рывком распахнула ее и закричала в коридор:
— Я убью тебя на месте, если ты пришел без веской причины!
— Госпожа, — раздался голос из коридора, — мергиты обошли наш заслон и ломают ворота!
— Как?! — закричала Богоубийца. — К оружию!
Она подлетела к полке, быстро надела шлем и выскочила в коридор, бросив напоследок:
— Сиди здесь!
Двери захлопнулись, замки щелкнули — и Слепой Пророк остался в одиночестве.
Спустя некоторое время со стороны потолка послышался странный шум: какой-то «хрум-хрум-хрум» неумолимо приближался, становясь все громче и громче. Человек лег на спину и сложил руки на груди.
Внезапно часть потолка обрушилась, и из огромного отверстия выполз здоровенный серый червь длиной во весь зал. Он спустился на пол и начал медленно сворачиваться в спираль. Следом за ним из отверстия вылез Тнгр:
