— Я пришел спасти тебя, Мессия! — он спрыгнул на пол и подошел к кровати. — Вставай, у нас мало времени. Наши воины долго не продержатся.
Пророк быстро встал, и щлх, обхватив его руками, подошел к отверстию, расправил крылья и взлетел вверх, во тьму.
Они прилетели в Башню. Тнгр посадил Слепого Пророка на кресло в одной из комнат, и уселся на скамье рядом с ним.
— Как ты меня смог вытащить оттуда? — спросил человек.
— Чистая импровизация, — ответил комиссар. — Когда Богоубийца подошла со своей свитой к Винограднику, я сразу понял, к чему все идет. Мы, конечно, подозревали, что она не будет сидеть, сложа руки, но не ожидали настолько быстрых и рискованных действий сразу после пробуждения. Я не мог в одиночку защитить тебя, поэтому полетел оповещать всех об опасности. Мы подняли всех наших священных воинов по тревоге, но их слишком мало для лобовой атаки на Крепость. Поэтому я приказал маленькому отряду проползти по тайному проходу и пожертвовать собой, отвлекая внимание гарнизона, а сам направил тоннельного червя так, чтобы он прорыл коридор прямо в покои Невесты.
— Пожертвовать собой? — переспросил Пророк. — Ради меня?
— Не переживай, Мессия. Мергиты живут ради того, чтобы умереть в бою. Они абсолютно не боятся смерти. Их с детства готовят к тому, чтобы однажды пожертвовать своей жизнью ради общего блага.
— И какого же?
— В основном, ради защиты Опухоли от иммунной системы Левиафана. Видишь ли, Опухоль снабжается кровью из огромного сосуда, который мы зовем Корнем. И в этой крови находятся не только питательные вещества, но и причудливые организмы, жаждущие уничтожить наш мир, поскольку он по своей природе губителен для великого титана. Поэтому наши мудрые предки приспособили расу мергитов для обороны от любой угрозы, приходящей извне. Они — единственные, кто может дышать внутри сосудов, и достойно сражаться в таких непростых условиях.
— Интересно, — сказал человек. — Получается, они не подчиняются веодонам?
— Абсолютно. Мергиты — это священное воинство Башни, служащее исключительно во благо всего Сожительства. Да и к тому же, для боевых действий в Коре они не особо годятся. Они слишком большие, медленные и тяжелые. Их единственная тактика — это построиться плотной стеной брони, выставить клешни наружу и медленно умирать, стараясь забрать с собой как можно больше врагов.
— А почему так?
— Для их главной миссии это самая эффективная тактика, вот и все. Дело в том, что обычно в крови плавают лишь мелкие стайки иммуников — так мы называем их, стражей крови — и с ними разбираются детеныши мергитов, учась воевать. У них еще не отросла броня, у них маленькие клешни и гибкие длинные ноги — поэтому им гораздо проще плавать и охотиться, чем взрослым. Но иногда, примерно раз в цикл, случается Иммунная Атака: на Опухоль надвигается гигантская волна иммуников, плывущая сплошной стеной. Кровь становится едкой и плотной, а сам Корень пульсирует и спазмируется. Тогда детеныши уходят вглубь, а на поле боя вступают взрослые, матерые самцы. Это такое величественное зрелище! Закованные в черную броню гиганты, тяжело ступая мощными, короткими ногами, строятся в огромную стену клешней, забираясь друг другу на головоплечи. Они выходят, чтобы умереть. Их клешни настолько большие, что они даже не могут самостоятельно есть и чиститься — их кормят и чистят самки. Весь Корень от пола до потолка наглухо перекрывается живой пробкой. Они еле заметно улыбаются и тихо рокочут свои последние молитвы Богу. А потом… На них надвигается плотная живая масса прозрачных, бесформенных, пузырчатых демонов в упругих оболочках. Они вцепляются в броню мергитов, прилипают к ней и начинают медленно растворять ее. Кровь темнеет, ничего не видно — да и нечем видеть, ибо иммуники выжигают глаза своими кислотными струями… Воины вслепую орудуют клешнями, щелкая, щелкая, щелкая, разрывая оболочки врагов в клочья! Они щелкают до изнеможения, щелкают, будучи перевариваемыми заживо! Вся кровь наполняется жгучим ядом из трупов иммуников. Мергиты дышат этой кровью, обжигающей жабры, но стоят до конца. Один за другим ряды их фаланги растворяются в кислотном мареве. Когда воин спереди исчезает в сгустках, клочьях и частях тел, его собрат по оружию сзади поднимает клешни и заполняет собой брешь в строю. И так продолжается до тех пор, пока вся волна врагов не будет уничтожена.
— Вот это я понимаю — воины! — с восхищением сказал Пророк. — Настоящие герои!
— Да, — кивнул Тнгр, — первый ряд в фаланге мергитов составляют наиболее опытные и старые воины, которые так и называются — Герои. Они умирают первыми, принимая на себя самый сильный и страшный натиск. А их командира уважительно именуют «Главный Герой».
— А как воспитываются такие воины?
— У мергитов с глубокой древности сложилась особая система воспитания, центральное место в которой занимает карман. Карман — это очень важная часть тела у детенышей мергитов, играющая большую роль в их становлении. Он располагается у них на грудной пластине панциря. Маленькие мергиты очень жадные и эгоистичные. Когда они видят что-то вкусное или красивое, они тут же пытаются положить это себе в карман. Нередко на привлекательную вещь слетается целая орава детей, и они немедленно начинают драться друг с другом. Чем крупнее и сильнее детеныш, тем больше всякой всячины он отбирает у своих сверстников и кладет себе в карман, который становится все шире и шире, растягиваясь подобно мешку. Бывает даже, что ребенок отращивает себе карман размером с самого себя, и не может даже сдвинуться с места от тяжести накопленного богатства. Но выбросить даже хоть одну вещичку он не в состоянии: слишком сильна его жадность. Он испытывает невыносимые душевные муки, когда расстается даже с самой незначительной мелочью. Поэтому такой детеныш просто сидит на месте и охраняет свой собственный карман от других детей, яростно рыча и щелкая клешнями. Постепенно он слабеет от постоянного напряжения, и рано или поздно засыпает. Тогда на него нападают всей толпой, растаскивают всю его добычу, завязывается драка, и все повторяется по новой.
— А когда они лишаются своих карманов?
— Когда повзрослеют. До подросткового возраста мергиты всячески балуют своих детенышей, практически не занимаясь их воспитанием, поскольку их маленькие мозги еще не обрели нужных бугристостей. Каждому ребенку щедро дают разные лакомства и игрушки, но защищать их от посягательств сверстников он должен сам. Так маленький мергит учится сражаться, его тело крепнет и закаляется. Потом, в подростковом возрасте, его жизнь резко меняется в худшую сторону: поток вкусностей и подарков резко обрывается. Начинается суровое воспитание будущего воина. Подростка подвергают изматывающим тренировкам и невыносимо скучной учебе, и при этом очень жестоко наказывают за малейшее непослушание, вплоть до ломания клешней и ног. Маленький мергит шокирован и дико напуган, он не понимает, что происходит, и начинает усиленно набивать карман чем попало, чтобы заглушить тревогу. Ему не препятствуют. Когда он набивает свой карман полностью, его вместе с такими же плавучими мешками выпихивают в патруль, чистить кровь от залетных мелких стаек иммуников.
— И что происходит дальше?
— А дальше происходит первое и самое страшное испытание. С набитым карманом плавать очень тяжело, и подростки неуклюже ковыляют по дну Корня, бестолково мотая головами. Тут-то их и настигают иммуники: они набрасываются на них, кусают, жалят, опрыскивают ядом! Будущим воинам становится очень больно, они крутятся туда-сюда, бессильно клацают клешнями, сучат ногами, но иммуники ловко уворачиваются от них, не прекращая своего напора. И тут наступает переломный момент: каждый молодой мергит осознает, что он сейчас погибнет, если не расстанется с содержимым своего кармана. Нужно бросить все и бежать! И они бегут, уплывают, бросив все и всех, спасая свои жизни! И, вернувшись из патруля, они, искусанные и изъеденные, мало того, что не получают никакой награды, так еще и получают суровое наказание.
— За что?
— За то, что не выполнили боевую задачу и бежали, даже не оглядываясь на своих товарищей. Затем, когда у них панцири заживут, их пошлют в патруль снова, и снова, и снова. И постепенно они будут приучаться набивать карман все меньше, меньше и меньше. И так до тех пор, пока они вообще не прекратят что-либо класть в карман. Со временем карман, в который ничего не кладут, будет уменьшаться, атрофироваться, и в конце концов он срастется с грудной пластиной, превратившись в еле заметное утолщение на панцире. Когда наступает этот момент, молодого мергита посвящают в воины. Теперь он — взрослый. Он получает право голоса и право заводить семью. И теперь он больше не ходит в патрули. Теперь у него лишь одна обязанность — быть готовым в любой момент встать в фалангу и погибнуть в Иммунной Атаке.
— Понимаю. А часто ли бывает так, что мергитов посылают на бой с не-иммуниками?
— Редко, но бывает. Вообще, многие крупные полковники и раньше мечтали о том, чтобы ворваться внутрь Сожительства со своими войсками и навести свои порядки. Обычно их неуемные амбиции сдерживались вечной грызней внутри веодонской элиты и, разумеется, нашим чутким контролем. Но иногда некоторые отчаянные сорвиголовы все-таки ухитрялись поднять мятеж, и нам приходилось затапливать те секторы Подкорки, в которых скапливались их солдаты. Отряды мергитов вскрывают второстепенные сосуды Опухоли в определенных местах — и бурные потоки крови гасят пламя восстания. А оставшиеся выжившие методично добиваются.
— А, теперь я понял, о чем говорили в Крепости…
— Да? И о чем же? — с интересом спросил щлх.
— Богоубийца говорила с кем-то, судя по голосу — вроде с веодоном. Он докладывал, что восемь Нарказарм затоплено, и вывести удалось немногих.
— А еще о чем?
— Они собирались замедлять продвижение мергитов, чтобы успеть быстро вывести войска из Нарказарм в Брюшную Полость и устроить резню. Богоубийца дала приказ убивать всех подряд, вырезать дворец Червей и разграбить оружейные склады.
— Да-а-а… — протянул щлх. — Сбылись наши самые худшие опасения. Баланс Сожительства рухнул. Воинские расы, изгнанные из Нутра много веков назад, теперь снова хозяйничают в Брюхе. Похоже, что нам всем пришел конец.
— Неужели все настолько плохо? — спросил Пророк. — А как вы раньше держали все под контролем?
— Раньше у веодонов не было такого мощного и единого центра притяжения, Мессия. Они были заняты накоплением своего собственного богатства и влияния, так же как и жроомы. Они соперничали между собой, боролись за самые щедрые контракты, выясняли отношения на поле боя, мстили друг другу за ограбленные караваны и прочее, и прочее. Богоубийца большую часть времени находилась в глубоком сне, просыпаясь лишь для спаривания с веодоном, держащим звание Владыки Войны, и для родов. Все шло хорошо и стабильно, а тех, кто эту стабильность нарушал, мы либо давили традиционными методами, либо в крайнем случае отравляли мушками-убийцами. Но система не была рассчитана на массовое одновременное восстание всех полковников одновременно. Мы не можем вскрыть все Сосуды, ибо слишком массивное кровотечение может убить Опухоль. Мергитов слишком мало. Мушек — тоже, они одноразовые, долго размножаются, и Невест не берут. Вся надежда — лишь на нашу последнюю Невесту.
— Да? И кто же она?
— Ведунья. Невеста щлхов, владычица Башни. Самая первая Невеста, вышедшая из Некроза.
— Чем она может помочь?
— Не знаю, — пожал плечами Тнгр, — она все еще спит. Разбудить Невесту против ее воли невозможно. Все, что нам остается — это следить за обстановкой и защищать Башню до тех пор, пока Ведунья не проснется.
— Расскажи мне о ней поподробнее, — попросил человек.
— Она мудра. Она знает все. Именно она передала нам знание о том, как устроен мир.
— А откуда она сама получила это знание?
— Все Невесты обрели свою мудрость в неописуемых муках, которые они испытывали в Некрозе, Мессия. У каждой из них была своя жизнь, своя борьба и свои взаимоотношения с Богом.
— А есть ли те, кто сомневается в их поучениях?
— Обычно сомневаются в Невестах либо те, кто не принадлежит к их расам, либо мутанты. Но среди нас, щлхов, есть немногочисленная горстка еретиков, не являющихся мутантами. Они подвергают сомнению всякое знание и открыто протестуют против учения Ведуньи.
— Кто же они?
— Незнающие. Они — вне нашей структуры. Никаких функций не выполняют, сидят на вершине Башни и всматриваются в трещины на стенах. Иногда гуляют по Сожительству. Живут за счет ритуального воровства.
— Это как?
— Мы оставляем на кухне еду как бы без присмотра, а они ее как бы воруют, пока повара демонстративно смотрят в сторону.
— А зачем такие церемонии?
— У этой традиции очень древние корни. Дело в том, что раньше, в далекие времена, когда Невест еще не было, во главе Башни стояли именно Незнающие. Путем своих духовных практик они развивали в себе тонкое ощущение баланса мироздания. Именно благодаря их руководству и была создана система Сожительства, которая в почти неизмененном виде дошла до сегодняшнего бульня. Но затем, когда пришла Ведунья, она подчинила нас себе. Деваться было некуда: от ее благосклонности зависело выживание нашей расы. Она начала наводить свои порядки в Башне, и Незнающие ей очень сильно не нравились. Ведунья пригрозила, что уйдет обратно в Некроз, если они не перестанут проповедовать свое учение и вмешиваться в жизнь нашей общины. Среди нас было очень много споров и даже драк, но в итоге сошлись на компромиссе: Незнающие остались жить на вершине Башни, но были лишены всей формальной власти. Все щлхи, принявшие учение Незнающих, лишаются права занимать какие-либо должности и посты, и, соответственно, они не получают никакого жалования. Но многие из нас, несмотря на все это, уважают Незнающих: они говорят довольно мудрые вещи и дают ценные советы. И их заслуги в деле строения Сожительства неоспоримы. Поэтому мы их вот так вот подкармливаем: мы не смеем нарушать запреты Ведуньи, но мы даем им красть столько, сколько им нужно для жизни.
— Интересно… — задумчиво сказал Пророк, почесав затылок. — Я могу с ними поговорить?
— Сейчас — нет. Иногда они улетают всей стаей куда-то на несколько бульней и возвращаются, когда им захочется. Когда Хозяйка проснулась, они именно так и поступили. Но я скажу тебе, когда они прилетят. А сейчас мне нужно идти, Мессия. Нужно готовить Башню к обороне: заваливать проходы, строить баррикады, расставлять мергитов по постам, проверить припасы… Тебе придется посидеть в одиночестве, пока Ведунья не проснется.
— Хорошо.
Щлх вышел, и человек погрузился в медитацию.
Прошло два бульня. Слепой Пророк не чувствовал ни голода, ни жажды, ни каких-либо еще физиологических потребностей. Снаружи постоянно доносился шум повсеместной суеты, но человека это нисколько не тревожило. Он лежал на кровати, принесенной щлхами к нему в комнату, и либо спал, либо медитировал, либо находился в пограничном состоянии между сном и бодрствованием.
Наконец, к нему пришел Тнгр:
— Мессия, Ведунья по-прежнему спит. Башня окружена со всех сторон войсками Богоубийцы. Судя по всему, близится штурм. Главный Герой созывает всех в главный зал на вдохновляющую речь. Пойдем, тебе стоит это послушать.
Пророк быстро встал, и щлх, обхватив его руками, подошел к отверстию, расправил крылья и взлетел вверх, во тьму.
Глава 14. Святое воинство мергитов
Они прилетели в Башню. Тнгр посадил Слепого Пророка на кресло в одной из комнат, и уселся на скамье рядом с ним.
— Как ты меня смог вытащить оттуда? — спросил человек.
— Чистая импровизация, — ответил комиссар. — Когда Богоубийца подошла со своей свитой к Винограднику, я сразу понял, к чему все идет. Мы, конечно, подозревали, что она не будет сидеть, сложа руки, но не ожидали настолько быстрых и рискованных действий сразу после пробуждения. Я не мог в одиночку защитить тебя, поэтому полетел оповещать всех об опасности. Мы подняли всех наших священных воинов по тревоге, но их слишком мало для лобовой атаки на Крепость. Поэтому я приказал маленькому отряду проползти по тайному проходу и пожертвовать собой, отвлекая внимание гарнизона, а сам направил тоннельного червя так, чтобы он прорыл коридор прямо в покои Невесты.
— Пожертвовать собой? — переспросил Пророк. — Ради меня?
— Не переживай, Мессия. Мергиты живут ради того, чтобы умереть в бою. Они абсолютно не боятся смерти. Их с детства готовят к тому, чтобы однажды пожертвовать своей жизнью ради общего блага.
— И какого же?
— В основном, ради защиты Опухоли от иммунной системы Левиафана. Видишь ли, Опухоль снабжается кровью из огромного сосуда, который мы зовем Корнем. И в этой крови находятся не только питательные вещества, но и причудливые организмы, жаждущие уничтожить наш мир, поскольку он по своей природе губителен для великого титана. Поэтому наши мудрые предки приспособили расу мергитов для обороны от любой угрозы, приходящей извне. Они — единственные, кто может дышать внутри сосудов, и достойно сражаться в таких непростых условиях.
— Интересно, — сказал человек. — Получается, они не подчиняются веодонам?
— Абсолютно. Мергиты — это священное воинство Башни, служащее исключительно во благо всего Сожительства. Да и к тому же, для боевых действий в Коре они не особо годятся. Они слишком большие, медленные и тяжелые. Их единственная тактика — это построиться плотной стеной брони, выставить клешни наружу и медленно умирать, стараясь забрать с собой как можно больше врагов.
— А почему так?
— Для их главной миссии это самая эффективная тактика, вот и все. Дело в том, что обычно в крови плавают лишь мелкие стайки иммуников — так мы называем их, стражей крови — и с ними разбираются детеныши мергитов, учась воевать. У них еще не отросла броня, у них маленькие клешни и гибкие длинные ноги — поэтому им гораздо проще плавать и охотиться, чем взрослым. Но иногда, примерно раз в цикл, случается Иммунная Атака: на Опухоль надвигается гигантская волна иммуников, плывущая сплошной стеной. Кровь становится едкой и плотной, а сам Корень пульсирует и спазмируется. Тогда детеныши уходят вглубь, а на поле боя вступают взрослые, матерые самцы. Это такое величественное зрелище! Закованные в черную броню гиганты, тяжело ступая мощными, короткими ногами, строятся в огромную стену клешней, забираясь друг другу на головоплечи. Они выходят, чтобы умереть. Их клешни настолько большие, что они даже не могут самостоятельно есть и чиститься — их кормят и чистят самки. Весь Корень от пола до потолка наглухо перекрывается живой пробкой. Они еле заметно улыбаются и тихо рокочут свои последние молитвы Богу. А потом… На них надвигается плотная живая масса прозрачных, бесформенных, пузырчатых демонов в упругих оболочках. Они вцепляются в броню мергитов, прилипают к ней и начинают медленно растворять ее. Кровь темнеет, ничего не видно — да и нечем видеть, ибо иммуники выжигают глаза своими кислотными струями… Воины вслепую орудуют клешнями, щелкая, щелкая, щелкая, разрывая оболочки врагов в клочья! Они щелкают до изнеможения, щелкают, будучи перевариваемыми заживо! Вся кровь наполняется жгучим ядом из трупов иммуников. Мергиты дышат этой кровью, обжигающей жабры, но стоят до конца. Один за другим ряды их фаланги растворяются в кислотном мареве. Когда воин спереди исчезает в сгустках, клочьях и частях тел, его собрат по оружию сзади поднимает клешни и заполняет собой брешь в строю. И так продолжается до тех пор, пока вся волна врагов не будет уничтожена.
— Вот это я понимаю — воины! — с восхищением сказал Пророк. — Настоящие герои!
— Да, — кивнул Тнгр, — первый ряд в фаланге мергитов составляют наиболее опытные и старые воины, которые так и называются — Герои. Они умирают первыми, принимая на себя самый сильный и страшный натиск. А их командира уважительно именуют «Главный Герой».
— А как воспитываются такие воины?
— У мергитов с глубокой древности сложилась особая система воспитания, центральное место в которой занимает карман. Карман — это очень важная часть тела у детенышей мергитов, играющая большую роль в их становлении. Он располагается у них на грудной пластине панциря. Маленькие мергиты очень жадные и эгоистичные. Когда они видят что-то вкусное или красивое, они тут же пытаются положить это себе в карман. Нередко на привлекательную вещь слетается целая орава детей, и они немедленно начинают драться друг с другом. Чем крупнее и сильнее детеныш, тем больше всякой всячины он отбирает у своих сверстников и кладет себе в карман, который становится все шире и шире, растягиваясь подобно мешку. Бывает даже, что ребенок отращивает себе карман размером с самого себя, и не может даже сдвинуться с места от тяжести накопленного богатства. Но выбросить даже хоть одну вещичку он не в состоянии: слишком сильна его жадность. Он испытывает невыносимые душевные муки, когда расстается даже с самой незначительной мелочью. Поэтому такой детеныш просто сидит на месте и охраняет свой собственный карман от других детей, яростно рыча и щелкая клешнями. Постепенно он слабеет от постоянного напряжения, и рано или поздно засыпает. Тогда на него нападают всей толпой, растаскивают всю его добычу, завязывается драка, и все повторяется по новой.
— А когда они лишаются своих карманов?
— Когда повзрослеют. До подросткового возраста мергиты всячески балуют своих детенышей, практически не занимаясь их воспитанием, поскольку их маленькие мозги еще не обрели нужных бугристостей. Каждому ребенку щедро дают разные лакомства и игрушки, но защищать их от посягательств сверстников он должен сам. Так маленький мергит учится сражаться, его тело крепнет и закаляется. Потом, в подростковом возрасте, его жизнь резко меняется в худшую сторону: поток вкусностей и подарков резко обрывается. Начинается суровое воспитание будущего воина. Подростка подвергают изматывающим тренировкам и невыносимо скучной учебе, и при этом очень жестоко наказывают за малейшее непослушание, вплоть до ломания клешней и ног. Маленький мергит шокирован и дико напуган, он не понимает, что происходит, и начинает усиленно набивать карман чем попало, чтобы заглушить тревогу. Ему не препятствуют. Когда он набивает свой карман полностью, его вместе с такими же плавучими мешками выпихивают в патруль, чистить кровь от залетных мелких стаек иммуников.
— И что происходит дальше?
— А дальше происходит первое и самое страшное испытание. С набитым карманом плавать очень тяжело, и подростки неуклюже ковыляют по дну Корня, бестолково мотая головами. Тут-то их и настигают иммуники: они набрасываются на них, кусают, жалят, опрыскивают ядом! Будущим воинам становится очень больно, они крутятся туда-сюда, бессильно клацают клешнями, сучат ногами, но иммуники ловко уворачиваются от них, не прекращая своего напора. И тут наступает переломный момент: каждый молодой мергит осознает, что он сейчас погибнет, если не расстанется с содержимым своего кармана. Нужно бросить все и бежать! И они бегут, уплывают, бросив все и всех, спасая свои жизни! И, вернувшись из патруля, они, искусанные и изъеденные, мало того, что не получают никакой награды, так еще и получают суровое наказание.
— За что?
— За то, что не выполнили боевую задачу и бежали, даже не оглядываясь на своих товарищей. Затем, когда у них панцири заживут, их пошлют в патруль снова, и снова, и снова. И постепенно они будут приучаться набивать карман все меньше, меньше и меньше. И так до тех пор, пока они вообще не прекратят что-либо класть в карман. Со временем карман, в который ничего не кладут, будет уменьшаться, атрофироваться, и в конце концов он срастется с грудной пластиной, превратившись в еле заметное утолщение на панцире. Когда наступает этот момент, молодого мергита посвящают в воины. Теперь он — взрослый. Он получает право голоса и право заводить семью. И теперь он больше не ходит в патрули. Теперь у него лишь одна обязанность — быть готовым в любой момент встать в фалангу и погибнуть в Иммунной Атаке.
— Понимаю. А часто ли бывает так, что мергитов посылают на бой с не-иммуниками?
— Редко, но бывает. Вообще, многие крупные полковники и раньше мечтали о том, чтобы ворваться внутрь Сожительства со своими войсками и навести свои порядки. Обычно их неуемные амбиции сдерживались вечной грызней внутри веодонской элиты и, разумеется, нашим чутким контролем. Но иногда некоторые отчаянные сорвиголовы все-таки ухитрялись поднять мятеж, и нам приходилось затапливать те секторы Подкорки, в которых скапливались их солдаты. Отряды мергитов вскрывают второстепенные сосуды Опухоли в определенных местах — и бурные потоки крови гасят пламя восстания. А оставшиеся выжившие методично добиваются.
— А, теперь я понял, о чем говорили в Крепости…
— Да? И о чем же? — с интересом спросил щлх.
— Богоубийца говорила с кем-то, судя по голосу — вроде с веодоном. Он докладывал, что восемь Нарказарм затоплено, и вывести удалось немногих.
— А еще о чем?
— Они собирались замедлять продвижение мергитов, чтобы успеть быстро вывести войска из Нарказарм в Брюшную Полость и устроить резню. Богоубийца дала приказ убивать всех подряд, вырезать дворец Червей и разграбить оружейные склады.
— Да-а-а… — протянул щлх. — Сбылись наши самые худшие опасения. Баланс Сожительства рухнул. Воинские расы, изгнанные из Нутра много веков назад, теперь снова хозяйничают в Брюхе. Похоже, что нам всем пришел конец.
— Неужели все настолько плохо? — спросил Пророк. — А как вы раньше держали все под контролем?
— Раньше у веодонов не было такого мощного и единого центра притяжения, Мессия. Они были заняты накоплением своего собственного богатства и влияния, так же как и жроомы. Они соперничали между собой, боролись за самые щедрые контракты, выясняли отношения на поле боя, мстили друг другу за ограбленные караваны и прочее, и прочее. Богоубийца большую часть времени находилась в глубоком сне, просыпаясь лишь для спаривания с веодоном, держащим звание Владыки Войны, и для родов. Все шло хорошо и стабильно, а тех, кто эту стабильность нарушал, мы либо давили традиционными методами, либо в крайнем случае отравляли мушками-убийцами. Но система не была рассчитана на массовое одновременное восстание всех полковников одновременно. Мы не можем вскрыть все Сосуды, ибо слишком массивное кровотечение может убить Опухоль. Мергитов слишком мало. Мушек — тоже, они одноразовые, долго размножаются, и Невест не берут. Вся надежда — лишь на нашу последнюю Невесту.
— Да? И кто же она?
— Ведунья. Невеста щлхов, владычица Башни. Самая первая Невеста, вышедшая из Некроза.
— Чем она может помочь?
— Не знаю, — пожал плечами Тнгр, — она все еще спит. Разбудить Невесту против ее воли невозможно. Все, что нам остается — это следить за обстановкой и защищать Башню до тех пор, пока Ведунья не проснется.
— Расскажи мне о ней поподробнее, — попросил человек.
— Она мудра. Она знает все. Именно она передала нам знание о том, как устроен мир.
— А откуда она сама получила это знание?
— Все Невесты обрели свою мудрость в неописуемых муках, которые они испытывали в Некрозе, Мессия. У каждой из них была своя жизнь, своя борьба и свои взаимоотношения с Богом.
— А есть ли те, кто сомневается в их поучениях?
— Обычно сомневаются в Невестах либо те, кто не принадлежит к их расам, либо мутанты. Но среди нас, щлхов, есть немногочисленная горстка еретиков, не являющихся мутантами. Они подвергают сомнению всякое знание и открыто протестуют против учения Ведуньи.
— Кто же они?
— Незнающие. Они — вне нашей структуры. Никаких функций не выполняют, сидят на вершине Башни и всматриваются в трещины на стенах. Иногда гуляют по Сожительству. Живут за счет ритуального воровства.
— Это как?
— Мы оставляем на кухне еду как бы без присмотра, а они ее как бы воруют, пока повара демонстративно смотрят в сторону.
— А зачем такие церемонии?
— У этой традиции очень древние корни. Дело в том, что раньше, в далекие времена, когда Невест еще не было, во главе Башни стояли именно Незнающие. Путем своих духовных практик они развивали в себе тонкое ощущение баланса мироздания. Именно благодаря их руководству и была создана система Сожительства, которая в почти неизмененном виде дошла до сегодняшнего бульня. Но затем, когда пришла Ведунья, она подчинила нас себе. Деваться было некуда: от ее благосклонности зависело выживание нашей расы. Она начала наводить свои порядки в Башне, и Незнающие ей очень сильно не нравились. Ведунья пригрозила, что уйдет обратно в Некроз, если они не перестанут проповедовать свое учение и вмешиваться в жизнь нашей общины. Среди нас было очень много споров и даже драк, но в итоге сошлись на компромиссе: Незнающие остались жить на вершине Башни, но были лишены всей формальной власти. Все щлхи, принявшие учение Незнающих, лишаются права занимать какие-либо должности и посты, и, соответственно, они не получают никакого жалования. Но многие из нас, несмотря на все это, уважают Незнающих: они говорят довольно мудрые вещи и дают ценные советы. И их заслуги в деле строения Сожительства неоспоримы. Поэтому мы их вот так вот подкармливаем: мы не смеем нарушать запреты Ведуньи, но мы даем им красть столько, сколько им нужно для жизни.
— Интересно… — задумчиво сказал Пророк, почесав затылок. — Я могу с ними поговорить?
— Сейчас — нет. Иногда они улетают всей стаей куда-то на несколько бульней и возвращаются, когда им захочется. Когда Хозяйка проснулась, они именно так и поступили. Но я скажу тебе, когда они прилетят. А сейчас мне нужно идти, Мессия. Нужно готовить Башню к обороне: заваливать проходы, строить баррикады, расставлять мергитов по постам, проверить припасы… Тебе придется посидеть в одиночестве, пока Ведунья не проснется.
— Хорошо.
Щлх вышел, и человек погрузился в медитацию.
Прошло два бульня. Слепой Пророк не чувствовал ни голода, ни жажды, ни каких-либо еще физиологических потребностей. Снаружи постоянно доносился шум повсеместной суеты, но человека это нисколько не тревожило. Он лежал на кровати, принесенной щлхами к нему в комнату, и либо спал, либо медитировал, либо находился в пограничном состоянии между сном и бодрствованием.
Наконец, к нему пришел Тнгр:
— Мессия, Ведунья по-прежнему спит. Башня окружена со всех сторон войсками Богоубийцы. Судя по всему, близится штурм. Главный Герой созывает всех в главный зал на вдохновляющую речь. Пойдем, тебе стоит это послушать.
