Веймар усадил Катю на своего коня и повернул к Ульфенхоллу, до него оставалось пара часов неспешной прогулки. Торм благоразумно решил задержаться, помог Ансельму встать и даже предложил глоток вина, припасенного еще в городе.
— Ну, ты хоть можешь идти? Кости целы?
— О, не стоит беспокоится… пустяки. Оплеуха от самого барона - это даже почетно!
— Можешь передать Дагмару, что тебя посвятили в Рыцари второй раз!
Торм рассмеялся от души: «А парень - молодец! Удар держит и еще пытается шутить, хорошо бы Даркос его подучил, тогда мальчишка и впрямь мог бы совладать с Альбертом, всего-то надо годок подрасти и окрепнуть...»
Ансельм благодарно улыбнулся.
— Непременно передам ему ваши слова, господин Торм, а не нужно ли чего передать моей тетушке, когда навещу ее на обратном пути?
Торм задумался, с легкой грустью обернувшись в сторону Блодсбурга.
— Я приеду к ней при первой же возможности, так и скажешь.
Молодой рыцарь отправился своим путем, а старый воин поспешил догонять молодцев из родного поместья. Ох, и тяжелый разговор у него будет позже с бароном, но пожалуй, поездка того стоила… К тому же госпожа, ни смотря ни на что, кажется, осталась довольна, а уж Торму не впервой сносить брань от хозяина, авось переживет и на сей раз его лютый гнев.
Катя склонила усталую голову на плечо барона и теперь наблюдала, как нервно бьется крохотная голубая жилка на его шее, так и хотелось прижать ее пальчиком, а потом отпустить, но ведь не осмелишься.
— Ты на меня очень злишься, Веймар?
— Очень!
И ведь он даже на нее не посмотрел, не расправил сурово сведенные брови, и золотистых искорок сейчас не было видно в его серых глазах. Катя вздохнула и погладила белую рубашку, что выглядывала из распахнутого плаща барона. А потом ее пальцы осторожно коснулись горячей кожи груди и задержались там на миг... и даже гораздо дольше.
— У тебя так быстро бьется сердце. Ты, наверно, обдумываешь, куда меня теперь посадить - в холодный, темный подвал или на вершину башни, а там, наверняка, сквозняки. В замке есть высокая башня, Веймар? Жаль, я не успела там все изучить…
— У тебя будет достаточно времени, ты больше и шагу не ступишь за пределы поместья!
— Ах, я так и знала! А ты… Ты больше никуда не уедешь?
— Теперь никуда! Тебе жаль, да? Больше не выпадет возможность позабавиться с юнцами? - оскалился он.
— Что ты такое говоришь? Ансельм моложе меня… Да, я вообще его не воспринимаю как… ну, как настолько близкого приятеля. Зря ты его ударил, это было очень грубо с твоей стороны, очень дико...
— Да, я такой! И тебе придется привыкнуть!
Катя немедленно убрала руку с груди барона и ухватилась за ворот его рубашки, но в ответ на порывистое движение послышалась грозная реплика де Лостана:
— Сейчас же верни на место!
— Что вернуть на место? - искренне растерялась Катя.
— Свою ладонь! Туда, где она была!
— Ну, надо же… ты все командуешь, а меня будто и не слышишь.
— У меня превосходный слух!
— Веймар, не сердись, пожалуйста. Я больше никогда не буду покидать Ульфенхолл без спроса. Я же только хотела тебе помочь, Торм меня представил Райнбоку, я за тебя заступилась.
Из горла барона вырвалось рычание, Катя испуганно отпрянула, заглядывая ему в глаза.
— Как это у тебя получается, и ведь ты часто так делаешь, я заметила...
— Всего лишь скверная привычка! И учти, что в твоем заступничестве я не нуждаюсь. Надо же, Райнбок! Этот похотливый старый тролль на тебя глазел! Гррарр...
— Он пожелал нам весело провести медовый месяц.
Катя вдруг отчего-то вздумала и за Райнбока постоять, забавный в принипе дядька, хотя так пошло шутил с ней. Но Веймару было не до веселья.
— Пусть его не заботит, уж я постараюсь, чтобы наш медовый месяц прошел как следует.
— Задушишь меня в объятиях?
— Довольно меня дразнить, женщина, или я сейчас же остановлю Кора и утащу тебя в лес!
— Ты меня обещал не трогать до свадьбы! Слово Лостана!
— Ну, слова-то я вам, кажется, не давал… что-то я плохо помню, кажется, нет...
Веймар вдруг резко натянул поводья и, в самом деле, велел коню остановиться. Впереди уже показался каменный вал, окружавший поместье. Лошади рвались домой. Барон отправил своих спутников вперед, а сам поехал шагом, пристально глядя на Катю. И та, смущаясь, отводила глаза и прятала пылающее лицо на груди жениха, никогда прежде Веймар не смотрел на нее с таким откровенным желанием...
Вдруг впереди показалась небольшая группа селян с мотыгами, - они торопливо шли навстречу всадникам, громко что-то обсуждая. Следовало обратить внимание на их нужды, выслушать и принять решение, ведь это прямой долг знатного землевладельца. А причина столь шумного сборища оказалась к тому же весьма серьезной - несколько всадников из вассалов Одри заехали в поселение на местную свадьбу и увезли с собой юную невесту.
Катя даже не сдержала возмущенный возглас, а Веймар стиснул зубы до скрипа. Его Зверь утробно зарычал, обнажая клыки, сегодня он все же переломит чей-то гнилой хребет!
Будущая хозяйка была доставлена к замку, а барон с кучкой воинов поехал разбираться с новой бедой.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным...
С. Есенин
Впрочем, Катя чувствовала себя настолько измотанной дорогой, что мечтала лишь об отдыхе. И она отдыхала вплоть до обеда следующего дня, пока не пришла мысль отправиться на прогулку вдоль крепостной стены, а точнее за ее пределами.
Пока барон все еще «разбирается со своими недругами» можно немного подышать ароматами цветущих лугов. Тем более осень в местном мире не за горами.
— Леди, я вас умоляю, останьтесь в замке хотя бы до возвращения Веймара, - взмолился Торм.
Его серьезный разговор с бароном был отложен на неопределенный срок, но вряд ли Хозяин забудет пожурить старого слугу за недавнюю вылазку госпожи. А тут еще новые приключения назревают... Катя твердо решила отстоять свое право на свободное передвижение.
— Я со вчерашнего вечера только в замке и нахожусь, а во дворе все на меня смотрят и кланяются, мне не по себе, я хочу просто побродить немного у леса.
— Прямо у реки? - задумался Торм.
— А рядом есть река? Что же ты молчал, я люблю текущую воду! Пойдем со мной, туда и обратно, ну, давай еще кого-нибудь возьмем для охраны моей драгоценной персоны. Чтобы Тиран больше не рычал.
— Госпожа, вы меня погубите! Какая там река - крохотный мутный ручеек, да и только… Барон запретил вам выходить.
— Я всего одним глазком взгляну на ручеек, Торм! И тотчас назад… Неужели ты так сильно боишься, Веймара? Нарида сказала, ты ему и слово не можешь сказать поперек, а когда-то носил на руках.
Старый воин лишь вздохнул и украдкой погрозил кулаком окну, из которого выглядывал белый чепец болтливой няньки.
— Идемте, Госпожа. Только туда и сразу обратно.
— Ну, конечно же, дорогой Торм. Сразу обратно, - хихикнула Катя перед тем, как звонко чмокнуть податливого спутника в щеку.
Веймар вернулся в Ульфенхолл, когда солнце стояло уже высоко. Ему удалось договориться с людьми Одри вернуть украденную крестьянку. Бедняжка даже не пострадала, хотя была порядком напугана. На обратной дороге маленький отряд застигла ночь, и уставшие воины разбили небольшой лагерь у леса, зажарив на углях половину бараньей туши, полученной в знак примирения с соседом.
Потом пришлось заезжать в Брахту, чтобы вернуть девушку семье, барон сам проследил за тем, чтобы ее как должно принял обиженный супруг. А порукой чести юной красавицы должен был послужить именной перстень Веймара. После такого подарка никто не осмелится роптать. Покидая деревню, барон досадливо морщился.
«И с каких же это пор я стал таким сентиментальным... Меня ждет своя прелестная невеста, а я развожу по домам деревенских девок… Гррауфф! Еще один повод местному люду восхвалять отвагу и доброту своего господина».
А вот когда Нарида с нескрываемым удовольствием сообщила, что Катрин вопреки приказу отправилась за крепостную стену и "выживший из ума старый Торм" даже не попытался ее остановить…
«Выпорю!» - безоговорочно решил Веймар, - «уж на сей раз она не отвертится!»
И снова отправляясь на поиски непоседливой избранницы, Зверь был с ним сейчас абсолютно согласен. Барон заметил Торма еще издали на высоком берегу реки, вместе с таким же пожилым дюжим конюхом он грел кости на полуденном теплом солнышке, но вот Катарины рядом с ними не оказалось.
– Где госпожа? - мрачно поинтересовался Веймар, передавая поводья слуге.
– Она спустилась к воде, хозяин.
– Одна?
– Леди запретила нам идти за ней. Катрин хотела искупаться.
– И ты так просто ее послушал? Я тебя не узнаю, Торм… да что с тобой стало!
– Если бы ты сам больше времени проводил с госпожой, то понял, что ей очень трудно в чем-то отказать. Да и что же с ней может случиться? Она в трех шагах, я отсюда слышу ее голос.
Со стороны обрыва неподалеку действительно доносился смех Катарины и какая-то из ее задорных песенок, а также плеск воды.
Веймар зловеще прищурился:
– Ну, что ж… тогда я сам отважу ее от таких прогулок. Она штаны обмочит от страха и будет целыми днями сидеть в замке. Можете возвращаться, леди скоро сама прибежит домой.
Закатав до колен узкие джинсы, Катя весело шлепала босыми ногами по мелководью. И вдруг странное ощущение чьего-то присутствия заставило ее подозрительно оглядеться. На обрыве, прямо напротив нее стоял большой лохматый волк.
Несколько мгновений она смотрела прямо в его холодные желтоватые глаза, а потом зверь, угрожающе зарычал и спрыгнул вниз, сократив расстояние между ними до трех шагов.
– Боже мой! Помогите!
Катя в ужасе отбежала подальше в воду и, прижав ладони к судорожно бьющемуся сердцу, не спускала взгляд с волка. А тот почему-то остановился, словно раздумав нападать, и как-то даже насмешливо фыркнул, встряхиваясь всем телом.
– Так ты еще и смеешься, глупое животное! - возмутилась Катя, - думаешь, я тебя не узнала, ты явился мне на Моховом болоте, помог в Священной роще, а сейчас явился сюда напугать до полусмерти? Ничего не выйдет, дружочек! Я тебя не боюсь ни капли, так и заруби на своей серой морде.
Волк тонко заскулил и приблизился к самой воде, теперь в глазах зверя была тоска.
— Я тебе, конечно, за все очень признательна, но не мог бы ты уже отправиться в лес… погулять. Звери должны жить в лесу или я не права?
Волк снова насмешливо фыркнул, словно не соглашаясь с суровым доводом, и тут же бесцеремонно улегся на сухой желтоватой глине, явно поджидая Катю.
— Что за новости? Мы так и будем здесь валяться, ваша серая милость? А мне-то что делать прикажете?
Волк зевнул во всю клыкастую пасть, обнажив внушительные челюсти. Катя вздрогнула и задумалась - если бы он хотел наброситься, пожалуй, сделал бы это уже давно, может, в самом деле не нужно его бояться.
— Я выхожу… Не смей приближаться, слышишь!
Волк склонил лохматую голову набок и с любопытством рассматривал побледневшую девушку . Катя медленно, шажочек за шажочком выбралась из воды и замерла… «Может, позвать Торма… Он, конечно, прогонит Серого… но Волк кажется безобидным… и всегда приходит один… у него нет семьи и ему скучно, грустно, вот и бродит тут сам по себе - одинокий волк… Какая же я леди Волчьих земель, если буду бегать от хищника из местной легенды? Хорошо бы с ним подружиться!»
Ей вдруг пришла в голову мысль, что это - ручной зверь, сбежавший от прежнего хозяина, может, его еще волчонком нашли в лесу и вырастили люди, вот потому-то он и проявляет дружелюбие.
Немного успокоенная мирным поведением странного гостя, Катя смело вышла из воды и уселась на траву чуть выше волка.
— Привет! Меня зовут Катя, а ты у нас серый грозный хищник. Гроза овечек и зайчиков. Но я тебя, почему-то, уже не боюсь. Слушай, давай дружить!
Кате даже в голову не могло прийти, что зверь может понимать человеческую речь, но Волк после ее слов приподнялся и, подойдя вплотную, лизнул ей сложенные на коленях руки. От такого галантного жеста в пору бы завизжать на всю округу да задать деру, но Катя только дыхание затаила и немного дрожащим голосом произнесла вслух:
— Ой, да ты у нас знатный кавалер, уже научился дамам целовать ручки. Прямо как Ансельм…
При упоминании юного рыцаря у Волка вдруг поднялась шерсть на загривке, и он зарычал так свирепо, что она в ужасе отшатнулась:
– Ну, тише, тише… Чего разошелся? Когда ты так злобно рычишь, мне хочется тебя Веймаром назвать, тот вечно не в настроении.
После этой фразы волк дернулся в сторону и, прижав уши к голове, посмотрел на нее обиженно-виновато. Кто бы еще понимал звериную "мимику"...
– Ты, что же, тоже его боишься? Знаю, знаю, это его земля и все здесь трясутся от страха перед ним… ну, разве что кроме меня, хотя и мне порой бывает с ним жутковато. Но, вот тебя-то я должна боятся по-настоящему, ведь ты все-таки дикий зверь и, несомненно, хищник, а кто же знает, что на уме у настоящего хищника? Даже если он порой и бывает добрым, как ты со мной.
А потому, не рычи, не пугай меня. Давай-ка лучше поедим хлеб и сыр, я сегодня не хотела обедать в замке, взяла с собой пару бутербродов. Будешь? Ах, какой здесь вкуснейший сыр... просто сказка.
Волк взял кусочек ячменной лепешки из ее рук и, словно в благодарность, снова лизнул теплую ладонь, а после улегся у ног Кати, покорно положив голову на передние лапы.
– Вот какой ты у меня молодец, послушный мальчик!
Она погладила зверя по загривку, невольно запустив пальчики в густой подшерсток.
– А еще ты очень красивый, тебе кто-нибудь такое говорил прежде? Нет? Ну, что ж, тогда я буду первой.
Катя тихо рассмеялась своей шутке, а Волк поднял большую голову и внимательно посмотрел на нее, теперь во его взгляде его таилась самая настоящая человеческая тоска, как тут не приласкать.
– Знаешь, я рада, что ты опять пришел ко мне, я правда, не очень понимаю, зачем тебе такие встречи, но мне ты точно нужен, поэтому не бросай одну, ладно? Понимаешь, здесь все чужое, другое, и я никак не могу привыкнуть, хоть и делаю вид, что все хорошо, а еще это предстоящее замужество… ну, какая из меня баронесса де Лостан?
И если честно… я очень бы хотела сбежать куда-нибудь подальше, я бы даже взяла тебя с тобой, будь я мужчиной - мы бы путешествовали вместе, но я всего лишь маленькая трусливая женщина. Меня сразу же вернут обратно и Веймар будет в ярости.
Он закроет меня в башне наверху и не выпустит гулять, а я умру, если не увижу больше знакомых в Лосте, реку, и лес, и луг, и... тебя. Ведь ты будто ниточка между двумя мирами - между Березовкой и Дэриланд. Я верю, ты все понимаешь и сочувствуешь мне… иначе б не приходил. А, может, ты тоже заколдован и тебе нужна моя помощь? Ах, если бы я знала, как помочь, я бы все сделала для тебя.
Вдоволь растравив душу признаниями, Катя порывисто обхватила руками лохматую шею Волка и прижала серую голову к своей груди. Вдруг показалось, что по телу зверя пробежала дрожь. Они еще немного посидели так, почти обнявшись, а потом Катя всерьез забеспокоилась о своей долгой отлучке и решила вернуться в замок.
— Ну, ты хоть можешь идти? Кости целы?
— О, не стоит беспокоится… пустяки. Оплеуха от самого барона - это даже почетно!
— Можешь передать Дагмару, что тебя посвятили в Рыцари второй раз!
Торм рассмеялся от души: «А парень - молодец! Удар держит и еще пытается шутить, хорошо бы Даркос его подучил, тогда мальчишка и впрямь мог бы совладать с Альбертом, всего-то надо годок подрасти и окрепнуть...»
Ансельм благодарно улыбнулся.
— Непременно передам ему ваши слова, господин Торм, а не нужно ли чего передать моей тетушке, когда навещу ее на обратном пути?
Торм задумался, с легкой грустью обернувшись в сторону Блодсбурга.
— Я приеду к ней при первой же возможности, так и скажешь.
Молодой рыцарь отправился своим путем, а старый воин поспешил догонять молодцев из родного поместья. Ох, и тяжелый разговор у него будет позже с бароном, но пожалуй, поездка того стоила… К тому же госпожа, ни смотря ни на что, кажется, осталась довольна, а уж Торму не впервой сносить брань от хозяина, авось переживет и на сей раз его лютый гнев.
Катя склонила усталую голову на плечо барона и теперь наблюдала, как нервно бьется крохотная голубая жилка на его шее, так и хотелось прижать ее пальчиком, а потом отпустить, но ведь не осмелишься.
— Ты на меня очень злишься, Веймар?
— Очень!
И ведь он даже на нее не посмотрел, не расправил сурово сведенные брови, и золотистых искорок сейчас не было видно в его серых глазах. Катя вздохнула и погладила белую рубашку, что выглядывала из распахнутого плаща барона. А потом ее пальцы осторожно коснулись горячей кожи груди и задержались там на миг... и даже гораздо дольше.
— У тебя так быстро бьется сердце. Ты, наверно, обдумываешь, куда меня теперь посадить - в холодный, темный подвал или на вершину башни, а там, наверняка, сквозняки. В замке есть высокая башня, Веймар? Жаль, я не успела там все изучить…
— У тебя будет достаточно времени, ты больше и шагу не ступишь за пределы поместья!
— Ах, я так и знала! А ты… Ты больше никуда не уедешь?
— Теперь никуда! Тебе жаль, да? Больше не выпадет возможность позабавиться с юнцами? - оскалился он.
— Что ты такое говоришь? Ансельм моложе меня… Да, я вообще его не воспринимаю как… ну, как настолько близкого приятеля. Зря ты его ударил, это было очень грубо с твоей стороны, очень дико...
— Да, я такой! И тебе придется привыкнуть!
Катя немедленно убрала руку с груди барона и ухватилась за ворот его рубашки, но в ответ на порывистое движение послышалась грозная реплика де Лостана:
— Сейчас же верни на место!
— Что вернуть на место? - искренне растерялась Катя.
— Свою ладонь! Туда, где она была!
— Ну, надо же… ты все командуешь, а меня будто и не слышишь.
— У меня превосходный слух!
— Веймар, не сердись, пожалуйста. Я больше никогда не буду покидать Ульфенхолл без спроса. Я же только хотела тебе помочь, Торм меня представил Райнбоку, я за тебя заступилась.
Из горла барона вырвалось рычание, Катя испуганно отпрянула, заглядывая ему в глаза.
— Как это у тебя получается, и ведь ты часто так делаешь, я заметила...
— Всего лишь скверная привычка! И учти, что в твоем заступничестве я не нуждаюсь. Надо же, Райнбок! Этот похотливый старый тролль на тебя глазел! Гррарр...
— Он пожелал нам весело провести медовый месяц.
Катя вдруг отчего-то вздумала и за Райнбока постоять, забавный в принипе дядька, хотя так пошло шутил с ней. Но Веймару было не до веселья.
— Пусть его не заботит, уж я постараюсь, чтобы наш медовый месяц прошел как следует.
— Задушишь меня в объятиях?
— Довольно меня дразнить, женщина, или я сейчас же остановлю Кора и утащу тебя в лес!
— Ты меня обещал не трогать до свадьбы! Слово Лостана!
— Ну, слова-то я вам, кажется, не давал… что-то я плохо помню, кажется, нет...
Веймар вдруг резко натянул поводья и, в самом деле, велел коню остановиться. Впереди уже показался каменный вал, окружавший поместье. Лошади рвались домой. Барон отправил своих спутников вперед, а сам поехал шагом, пристально глядя на Катю. И та, смущаясь, отводила глаза и прятала пылающее лицо на груди жениха, никогда прежде Веймар не смотрел на нее с таким откровенным желанием...
Вдруг впереди показалась небольшая группа селян с мотыгами, - они торопливо шли навстречу всадникам, громко что-то обсуждая. Следовало обратить внимание на их нужды, выслушать и принять решение, ведь это прямой долг знатного землевладельца. А причина столь шумного сборища оказалась к тому же весьма серьезной - несколько всадников из вассалов Одри заехали в поселение на местную свадьбу и увезли с собой юную невесту.
Катя даже не сдержала возмущенный возглас, а Веймар стиснул зубы до скрипа. Его Зверь утробно зарычал, обнажая клыки, сегодня он все же переломит чей-то гнилой хребет!
Будущая хозяйка была доставлена к замку, а барон с кучкой воинов поехал разбираться с новой бедой.
Глава 13. "Мой молчаливый серый друг..."
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным...
С. Есенин
Впрочем, Катя чувствовала себя настолько измотанной дорогой, что мечтала лишь об отдыхе. И она отдыхала вплоть до обеда следующего дня, пока не пришла мысль отправиться на прогулку вдоль крепостной стены, а точнее за ее пределами.
Пока барон все еще «разбирается со своими недругами» можно немного подышать ароматами цветущих лугов. Тем более осень в местном мире не за горами.
— Леди, я вас умоляю, останьтесь в замке хотя бы до возвращения Веймара, - взмолился Торм.
Его серьезный разговор с бароном был отложен на неопределенный срок, но вряд ли Хозяин забудет пожурить старого слугу за недавнюю вылазку госпожи. А тут еще новые приключения назревают... Катя твердо решила отстоять свое право на свободное передвижение.
— Я со вчерашнего вечера только в замке и нахожусь, а во дворе все на меня смотрят и кланяются, мне не по себе, я хочу просто побродить немного у леса.
— Прямо у реки? - задумался Торм.
— А рядом есть река? Что же ты молчал, я люблю текущую воду! Пойдем со мной, туда и обратно, ну, давай еще кого-нибудь возьмем для охраны моей драгоценной персоны. Чтобы Тиран больше не рычал.
— Госпожа, вы меня погубите! Какая там река - крохотный мутный ручеек, да и только… Барон запретил вам выходить.
— Я всего одним глазком взгляну на ручеек, Торм! И тотчас назад… Неужели ты так сильно боишься, Веймара? Нарида сказала, ты ему и слово не можешь сказать поперек, а когда-то носил на руках.
Старый воин лишь вздохнул и украдкой погрозил кулаком окну, из которого выглядывал белый чепец болтливой няньки.
— Идемте, Госпожа. Только туда и сразу обратно.
— Ну, конечно же, дорогой Торм. Сразу обратно, - хихикнула Катя перед тем, как звонко чмокнуть податливого спутника в щеку.
Веймар вернулся в Ульфенхолл, когда солнце стояло уже высоко. Ему удалось договориться с людьми Одри вернуть украденную крестьянку. Бедняжка даже не пострадала, хотя была порядком напугана. На обратной дороге маленький отряд застигла ночь, и уставшие воины разбили небольшой лагерь у леса, зажарив на углях половину бараньей туши, полученной в знак примирения с соседом.
Потом пришлось заезжать в Брахту, чтобы вернуть девушку семье, барон сам проследил за тем, чтобы ее как должно принял обиженный супруг. А порукой чести юной красавицы должен был послужить именной перстень Веймара. После такого подарка никто не осмелится роптать. Покидая деревню, барон досадливо морщился.
«И с каких же это пор я стал таким сентиментальным... Меня ждет своя прелестная невеста, а я развожу по домам деревенских девок… Гррауфф! Еще один повод местному люду восхвалять отвагу и доброту своего господина».
А вот когда Нарида с нескрываемым удовольствием сообщила, что Катрин вопреки приказу отправилась за крепостную стену и "выживший из ума старый Торм" даже не попытался ее остановить…
«Выпорю!» - безоговорочно решил Веймар, - «уж на сей раз она не отвертится!»
И снова отправляясь на поиски непоседливой избранницы, Зверь был с ним сейчас абсолютно согласен. Барон заметил Торма еще издали на высоком берегу реки, вместе с таким же пожилым дюжим конюхом он грел кости на полуденном теплом солнышке, но вот Катарины рядом с ними не оказалось.
– Где госпожа? - мрачно поинтересовался Веймар, передавая поводья слуге.
– Она спустилась к воде, хозяин.
– Одна?
– Леди запретила нам идти за ней. Катрин хотела искупаться.
– И ты так просто ее послушал? Я тебя не узнаю, Торм… да что с тобой стало!
– Если бы ты сам больше времени проводил с госпожой, то понял, что ей очень трудно в чем-то отказать. Да и что же с ней может случиться? Она в трех шагах, я отсюда слышу ее голос.
Со стороны обрыва неподалеку действительно доносился смех Катарины и какая-то из ее задорных песенок, а также плеск воды.
Веймар зловеще прищурился:
– Ну, что ж… тогда я сам отважу ее от таких прогулок. Она штаны обмочит от страха и будет целыми днями сидеть в замке. Можете возвращаться, леди скоро сама прибежит домой.
Закатав до колен узкие джинсы, Катя весело шлепала босыми ногами по мелководью. И вдруг странное ощущение чьего-то присутствия заставило ее подозрительно оглядеться. На обрыве, прямо напротив нее стоял большой лохматый волк.
Несколько мгновений она смотрела прямо в его холодные желтоватые глаза, а потом зверь, угрожающе зарычал и спрыгнул вниз, сократив расстояние между ними до трех шагов.
– Боже мой! Помогите!
Катя в ужасе отбежала подальше в воду и, прижав ладони к судорожно бьющемуся сердцу, не спускала взгляд с волка. А тот почему-то остановился, словно раздумав нападать, и как-то даже насмешливо фыркнул, встряхиваясь всем телом.
– Так ты еще и смеешься, глупое животное! - возмутилась Катя, - думаешь, я тебя не узнала, ты явился мне на Моховом болоте, помог в Священной роще, а сейчас явился сюда напугать до полусмерти? Ничего не выйдет, дружочек! Я тебя не боюсь ни капли, так и заруби на своей серой морде.
Волк тонко заскулил и приблизился к самой воде, теперь в глазах зверя была тоска.
— Я тебе, конечно, за все очень признательна, но не мог бы ты уже отправиться в лес… погулять. Звери должны жить в лесу или я не права?
Волк снова насмешливо фыркнул, словно не соглашаясь с суровым доводом, и тут же бесцеремонно улегся на сухой желтоватой глине, явно поджидая Катю.
— Что за новости? Мы так и будем здесь валяться, ваша серая милость? А мне-то что делать прикажете?
Волк зевнул во всю клыкастую пасть, обнажив внушительные челюсти. Катя вздрогнула и задумалась - если бы он хотел наброситься, пожалуй, сделал бы это уже давно, может, в самом деле не нужно его бояться.
— Я выхожу… Не смей приближаться, слышишь!
Волк склонил лохматую голову набок и с любопытством рассматривал побледневшую девушку . Катя медленно, шажочек за шажочком выбралась из воды и замерла… «Может, позвать Торма… Он, конечно, прогонит Серого… но Волк кажется безобидным… и всегда приходит один… у него нет семьи и ему скучно, грустно, вот и бродит тут сам по себе - одинокий волк… Какая же я леди Волчьих земель, если буду бегать от хищника из местной легенды? Хорошо бы с ним подружиться!»
Ей вдруг пришла в голову мысль, что это - ручной зверь, сбежавший от прежнего хозяина, может, его еще волчонком нашли в лесу и вырастили люди, вот потому-то он и проявляет дружелюбие.
Немного успокоенная мирным поведением странного гостя, Катя смело вышла из воды и уселась на траву чуть выше волка.
— Привет! Меня зовут Катя, а ты у нас серый грозный хищник. Гроза овечек и зайчиков. Но я тебя, почему-то, уже не боюсь. Слушай, давай дружить!
Кате даже в голову не могло прийти, что зверь может понимать человеческую речь, но Волк после ее слов приподнялся и, подойдя вплотную, лизнул ей сложенные на коленях руки. От такого галантного жеста в пору бы завизжать на всю округу да задать деру, но Катя только дыхание затаила и немного дрожащим голосом произнесла вслух:
— Ой, да ты у нас знатный кавалер, уже научился дамам целовать ручки. Прямо как Ансельм…
При упоминании юного рыцаря у Волка вдруг поднялась шерсть на загривке, и он зарычал так свирепо, что она в ужасе отшатнулась:
– Ну, тише, тише… Чего разошелся? Когда ты так злобно рычишь, мне хочется тебя Веймаром назвать, тот вечно не в настроении.
После этой фразы волк дернулся в сторону и, прижав уши к голове, посмотрел на нее обиженно-виновато. Кто бы еще понимал звериную "мимику"...
– Ты, что же, тоже его боишься? Знаю, знаю, это его земля и все здесь трясутся от страха перед ним… ну, разве что кроме меня, хотя и мне порой бывает с ним жутковато. Но, вот тебя-то я должна боятся по-настоящему, ведь ты все-таки дикий зверь и, несомненно, хищник, а кто же знает, что на уме у настоящего хищника? Даже если он порой и бывает добрым, как ты со мной.
А потому, не рычи, не пугай меня. Давай-ка лучше поедим хлеб и сыр, я сегодня не хотела обедать в замке, взяла с собой пару бутербродов. Будешь? Ах, какой здесь вкуснейший сыр... просто сказка.
Волк взял кусочек ячменной лепешки из ее рук и, словно в благодарность, снова лизнул теплую ладонь, а после улегся у ног Кати, покорно положив голову на передние лапы.
– Вот какой ты у меня молодец, послушный мальчик!
Она погладила зверя по загривку, невольно запустив пальчики в густой подшерсток.
– А еще ты очень красивый, тебе кто-нибудь такое говорил прежде? Нет? Ну, что ж, тогда я буду первой.
Катя тихо рассмеялась своей шутке, а Волк поднял большую голову и внимательно посмотрел на нее, теперь во его взгляде его таилась самая настоящая человеческая тоска, как тут не приласкать.
– Знаешь, я рада, что ты опять пришел ко мне, я правда, не очень понимаю, зачем тебе такие встречи, но мне ты точно нужен, поэтому не бросай одну, ладно? Понимаешь, здесь все чужое, другое, и я никак не могу привыкнуть, хоть и делаю вид, что все хорошо, а еще это предстоящее замужество… ну, какая из меня баронесса де Лостан?
И если честно… я очень бы хотела сбежать куда-нибудь подальше, я бы даже взяла тебя с тобой, будь я мужчиной - мы бы путешествовали вместе, но я всего лишь маленькая трусливая женщина. Меня сразу же вернут обратно и Веймар будет в ярости.
Он закроет меня в башне наверху и не выпустит гулять, а я умру, если не увижу больше знакомых в Лосте, реку, и лес, и луг, и... тебя. Ведь ты будто ниточка между двумя мирами - между Березовкой и Дэриланд. Я верю, ты все понимаешь и сочувствуешь мне… иначе б не приходил. А, может, ты тоже заколдован и тебе нужна моя помощь? Ах, если бы я знала, как помочь, я бы все сделала для тебя.
Вдоволь растравив душу признаниями, Катя порывисто обхватила руками лохматую шею Волка и прижала серую голову к своей груди. Вдруг показалось, что по телу зверя пробежала дрожь. Они еще немного посидели так, почти обнявшись, а потом Катя всерьез забеспокоилась о своей долгой отлучке и решила вернуться в замок.
