– Да, Ваня не очень виноват, это все я - курица мокрая, распустила нюни, да и что страшного случилось? Подумаешь, потыкался мне в грудь носом, как щеночек, не убыло же... гм... ну, ладно-ладно, не ворчи.
Маша вдруг смущенно рассмеялась, а Лиза осуждающе покачала головой.
– Вот бесстыдница, скажи еще, что тебе понравилась забава и ты повторить не против, а если узнает Игнат, он же ему голову оторвет, жалеть не будешь потом?
Маша немедленно прекратила смех и теперь уже грустно посмотрела на Лизу.
– Жаль его стало. Он передо мной листочком осиновым дрожал. Я как мать дала грудь чужому ребенку, когда свои уже сыты. И ничего более... а теперь стыдно.
– Жалость такая, Машенька, очень опасное свойство имеет. Благими намерениями сама знаешь, куда дороги вымощены.
– Знаю, Лиза, прекрасно знаю, потому и выгнала его, когда на следующий день заявился, как ни в чем не бывало. Подснежники еще принес, а они между прочим, редкие охраняемые цветы.
– Ах, ты наш маленький эколог! Строгая защитница природы... - дразнила Лиза, потягиваясь в кресле.
– Ничего себе маленький, меня Игнат скоро на руки не поднимет, такую пышку!
– Еще как поднимет, видела раз, как на второй этаж тебя уносил, аж через две ступеньки прыгал… бабочкой залетел наверх.
– Так у меня тогда только животик появился, а сейчас и здесь… и здесь уже все кругло…
Женщины смеялись, ворковали о своем, а Катя, слушая обрывки их разговора, невольно возвращалась мыслями к странному мальчику, который живет в дремучем лесу один-одинешенек.
Подкрадывались теплые майские сумерки. Простившись с Машей и ее малышами, Катя уже хотела идти к себе в комнату вечеровать, но передумала.
«Утром дождик капал, дети спали дома, потом мы стряпали пироги, трещали на кухне... И так полдня просидела в помещении, хорошо бы перед сном прогуляться возле леса».
Она беспечно закинула сумочку подальше за спину и, обогнув лиственницы у домика Русановых, зашагала в сторону озера, поскольку с детства любила бывать у воды.
В деревне у бабушки Зои дом стоял недалеко от реки Исети. Катя рано выучилась плавать и много времени проводила на берегу. И здесь в заказнике озеро Дубровное тоже манило своей синеватой гладью, таинственными вскриками птиц, вечерним урчанием лягушек.
«Скорее всего, там где-то в камышах и лодки привязаны, попрошу, чтобы покатали меня, может, даже Игнат согласится, если будет в добром настроении».
Выйти в лодке на просторы открытой воды было давней Катиной мечтой. В таких путешествиях было что-то древнее, загадочное. А если еще летним вечером да выплыть на самую середину озера…
Ах, сердце сладко замирает - до чего же волнительно! Сразу вспоминаются рассказы Ивана Бунина, возникает ощущение присутствия исконной русской старины, чего-то утраченного ныне и вдруг открывшегося здесь у сумеречного леса во всей своей первозданной прелести.
Сердце Кати забилось быстрее, она даже несколько ускорила шаг, а потом вдруг пустилась вприпрыжку до зарослей ивняка. Господи, как же хорошо жить, когда ты молод, свободен, полон сил и надежд! И все самое лучшее непременно ждет впереди. Вот-вот столкнешься нос к носу, только поверни за угол, раскрой глаза и увидишь...
Теперь уже медленным и размеренным шагом она шла вдоль густой поросли камыша, даже не подозревая, что в своем радостном порыве пропустила ближайшие мостки, а до следующих еще оставалось немалое расстояние. В голове возникла четкая уверенность, что скоро рядом покажется прогалина и просмоленные доски, ведущие к самому озеру.
Но впереди все больше попадалось разросшегося ольшаника, а тропа становилась тоньше и вскоре исчезла. Понимая, что поселок остался далеко позади, Катя все-таки продвигалась вперед уже без дороги.
«Вдруг я сейчас стою в двух шагах от цели, обидно повернуть назад, зря что ли так далеко забралась».
Подбадривая себя вслух, она смело отодвигала ветки высоких раскидистых ив. Потом деревья неожиданно расступились, образовав что-то вроде высокого шатра. Под ногами показалась глинистая насыпь наподобие старой заброшенной дороги.
Сейчас же вспомнились рассказы Ольги о том, что лет десять назад на озере добывали ил-сапропель в качестве удобрений на колхозные поля, а вокруг озера соорудили искусственную дамбу. По ней-то и шла теперь Катя, затаив дыхание от легкого страха. И не мудрено, вскоре она отчетливо поняла, что возвращаться придется в полнейшей темноте, идти дальше уже не было смысла.
И ведь как нарочно впереди показались те самые деревянные колышки мостика, а заросли рогоза сбоку поредели, именно теперь легко можно было выйти к озеру.
«Ну, раз уж забралась в такую глушь, дойду до конца, омою ладони в священных водах Дубровного, так сказать, на удачу!»
Даже находясь одна на пустынном берегу посреди темнеющих зарослей, Катя старалась не терять чувства юмора. Она смело ступила на шаткие доски, старые и хлипкие на вид, а потом убедившись в их прочности осторожно подошла к самой воде и сейчас же обратила внимание на огромную, молочно- белую луну, зависшую над серединой озера.
«Вот красотища! В городе не увидишь такого чуда. Словно мраморный шар в бархатных ладонях ночи...»
Любила Катя красивые, поэтические выражения и, наверно, долго бы еще любовалась дивным небесным телом под стрекот кузнечиков, как относительную тишину леса вдруг прорезал заунывный вой где-то неподалеку.
От жуткого звука у Кати сами собой подкосились ноги, пришлось тихонько сползти на колени. Какое-то время она сидела неподвижно на деревянных подмостках, расширявшихся у воды в маленькую площадку, а потом заставила себя подняться и пойти в ту сторону, откуда пришла.
Дрожа всем телом, она ступила на берег, и уже направилась по насыпи обратно, как вдруг увидела в полумраке на своем пути крупного волка. В том, что это был именно волк, она не сомневалась - выглядело животное точь-в-точь как волки на фотографиях и картинках, как в кадрах телепередач. Зверь стоял на дороге под пологом темных ивовых ветвей и смотрел на Катю в упор.
Катя медленно попятилась назад, а волк, бесшумно переступая лапами, двинулся в ее сторону. «Только не показывать своего страха, - мелькнула в голове мысль, - надо вести себя так, будто я ни капельки его не боюсь, надо зашуметь, закричать, и он сбежит… возможно».
Но встречать приближение зверя молчком оказалось просто невыносимо.
– Хватит! Хватит, уже ко мне подходить! - попыталась крикнуть она как можно более грозно и убедительно, но голос вдруг сорвался после первых же слов.
«Только не бежать от него, иначе догонит и...». Что будет, если волк догонит, Катя старалась не представлять.
В памяти тут же возник рассказ ныне покойной бабушки о том, как в "давнишние времена" голодные волки загрызли маленькую девочку на окраине села. Это внезапное воспоминание лишило Катю остатков мужества, а потому всхлипывая и пятясь на слабеющих ногах, она все же добралась до деревянной палки, воткнутой в землю возле мостика.
«Если волк подойдет совсем близко и бросится на меня, есть только одно спасение - прыгнуть в озеро. Плавать я умею, правда, вода еще очень холодная, но уж лучше утонуть, чем быть разорванной на кусочки».
Нервно оглядываясь на приближающегося хищника, Катя побежала по старым доскам, но вдруг почувствовала, что они подламываются под ее ногами, и в ту же секунду она по грудь провалилась в воду.
– Мама! Мама! - в ужасе кричала Катя, отчаянно хватаясь за обломки дерева, чтобы удержаться, а тело уже сковывал ледяной холод. «Сейчас он меня схватит, может, лучше нырнуть самой, пока еще цела…»
И в ту же страшную минуту она почувствовала, как чьи-то сильные руки тащат ее наверх из пролома, волокут по доскам на берег. Катю бил озноб, она слышала, как стучат ее зубы и совершенно не понимала, что происходит, когда вдруг увидела прямо перед собой незнакомое мужское лицо.
– Тебя чего понесло туда? Ты откуда здесь взялась? С луны свалилась...
Отвечать внятно Катя не могла, поэтому только утвердительно кивнула головой и с трудом промычала:
– Ту-ут во-о-олк!
– Где? - удивился мужчина, оглядываясь, - ты, наверно, Старого испугалась.
Катя опять закивала головой, всем телом сотрясаясь от холода и пережитого недавно кошмара.
– Ну, дела…. - протянул мужчина, а потом поднял ее на руки и куда-то понес.
Притиснутая боком к широкой груди незнакомца, Катя сжалась в комочек и попыталась успокоиться. «Дяденька, скорее всего, из ближайшей деревни, волк почувствовал, что у него есть ружье и убежал. Меня спасли, спасли, ура, я в безопасности!»
Она даже не сомневалась, что мужчина донесет ее до своей охотничьей стоянки или костра, а там уж она сможет как-нибудь согреться. Главное, что жива и родителям не придется ее оплакивать, а, значит, самое страшное осталось позади.
– Замерзла? - заботливо спросил незнакомец, еще крепче прижимая ее у к себе, - потерпи немножко, уже скоро придем, совсем чуть-чуть осталось.
– Может, я сама пойду, вам тяжело меня нести, - смущенно предложила Катя, исполненная благодарной симпатии к нежданному спасителю.
– Да ты легкая, как одуванчик! Совсем не ешь ничего?
Она смутилась еще больше - у охотника был приятный тембр голоса, даже соблазнительно вкрадчивый и вместе с тем искренне добродушный. Сразу захотелось отвечать.
– Я ем… я вообще люблю покушать, просто у меня мама худенькая - и я такая в нее получилась.
Охотник отчего-то глубоко вздохнул.
– Сейчас ко мне придем, я тебя согрею и накормлю. Ты карасиков жареных хочешь?
Катя на мгновение задумалась, она не помнила, приходилось ли ей когда-то в своей жизни пробовать жареных карасей, но своему спасителю, пожалуй, следовало отвечать лишь утвердительно.
– Да, очень хочу, конечно!
– И чай горячий с медом, чтоб не заболела, - ласково продолжил он, поглядывая на дрожащую в его руках девушку.
– И… и чай бы не плохо, - тут же согласилась Катя.
– Эх, в баньку бы тебя сейчас, попарить хорошенько, да-а… вот бы и здесь баню поставить к зиме, - словно сам с собой начал он рассуждать
Катя доверчиво прижала голову к его плечу и прикрыла глаза, несмотря на мокрую холодную одежду, отчего-то вдруг стало хорошо и спокойно.
Неожиданно ей показалось, что мужчина поднимается куда-то наверх по ступеням, Катя увидела, что находится у дверей небольшого деревянного дома. Спаситель пытался открыть дверь, все еще сжимая в объятиях свою ношу.
– Отпустите меня, вам же неудобно.
– Да уж придется, видимо, отпустить ненадолго, - улыбнулся незнакомец, пожав плечами.
Внутри дома было темно и пахло почему-то цветущей черемухой. Когда хозяин включил свет, Катя заметила на столе посреди комнаты брошенную охапку черемуховых веток с крупными белыми кистями.
– Их надо скорее в воду поставить, а то завянут и быстро опадут, а так еще постоят до завтра… аромат-то какой чудесный!
– Да я недавно принес, наломал на берегу, а потом показалось, что меня кто-то зовет с озера, вот я и побежал, а там ты барахтаешься. Давай-ка, раздевайся уже скорее, ты в мокром стоишь, я тебе сейчас одеяло дам.
Мужчина кинулся куда-то в соседнюю комнату, а Катя разулась, сняла носки, стащила набухшую от воды джинсовую курточку и растерянно взялась за края кофточки. «Не могу же я сейчас при нем догола раздеться...»
– Ты чего так долго-то, совсем замерзнешь, - укорил ее вернувшийся с одеялом хозяин.
– Ну-у… вы тогда отвернитесь, - шепотом попросила Катя, принимая объемный сверток из его рук.
– А… да, конечно, простите, - забормотал спаситель и тут же исчез в проеме, ведущем на кухню.
Катя полностью разделась, сложила свои мокрые вещи горкой у порога и торопливо закуталась в предложенное одеяло, а точнее, в китайский плед, внутри бело-розового пододеяльника - «ух, ты, какой мягкий и теплый...».
Потом она забралась на диван рядом со столом и теперь сидела в углу, словно будущая бабочка в огромном коконе. Совсем скоро Катя окончательно расслабилась и согрелась. Хозяин дома принес ей огромную кружку горячего чая с медом, что показалось Кате очередным рыцарским жестом с его стороны.
– Спасибо огромное, я же вас даже не поблагодарила. Вы спасли мне жизнь.
– Наверно, участь у меня здесь такая - девушек красивых из беды выручать. Только не надо больше говорить «вы». Называй просто Хати, ладно?
– Хати? Это же имя волка, да?
Неожиданная смелая догадка заставила ее поставить кружку с остатками чая на придвинутый к дивану стол.
– Вы что - оборотень? - неожиданно для самой себя выпалила Катя.
– Кто-о-о? - вытаращил глаза мужчина, вставая с другого края дивана и приближаясь к ней.
– Ой, простите, я не хотела вас обидеть, я никому не скажу, честное слово, только не сердитесь, я всегда знала что они существуют.
– Кто существует?
– Все… оборотни, лешие, русалки и домовые. Я одного сама видела в бабушкином доме, только мне никто не поверил. Он ростом с кошку, а личико сморщенное, как у старичка. Он на меня сердито посмотрел и юркнул куда-то за печку, я тогда еще в пятом классе училась, потом даже рассказ написала о нашей встрече, но в школе решили, что это лишь плод воображения.
В вас никто не верит, но я-то знаю, что вы прячетесь теперь, теперь кругом люди и техника, вам надо как-то выживать.
Она шутила ровно наполовину, ожидая реакции своего спасителя, но Хати был совершенно сбит с толку ее страстным монологом и, главное, он не понимал, как ему правильно себя вести с этой странной симпатичной девчонкой.
Признаться в том, что он просто человек, но ведь он же не просто человек… Подтвердить, что оборотень?
А вдруг это ее испугает и оттолкнет от него… или она, наоборот, будет только рада. Вот ведь история! Хати очень хотел понравиться незнакомке, будто упавшей с неба возле самого его дома, и потому решил действовать осторожно.
– А с чего ты решила, что я - оборотень?
– Так, сначала был волк, - задумалась Катя, - нет... сначала я услышала вой, а волк появился следом. А потом я упала, и ты меня спас, а волк исчез. Сейчас же полнолуние, особенная ночь... Это был ты?
И вдруг она поняла, что готова в самом деле поверить в сказку, настолько невероятным было вечернее приключение.
– Да-а-а, - растерянно протянул Хати, внимательно разглядывая ее румяное личико.
«В случае чего я скажу, что пошутил, тоже мне, выдумала - оборотень… Девчонка! Хотя ночь сегодня точно не простая».
– Так это правда, ты умеешь становиться волком? Настоящим волком? - допытывалась Катя, саму себя ругая за внезапное косноязычие и настойчивость.
Душный черемуховый аромат сделал ее пьяно-смелой, иначе не стала бы задавать такие абсурдные вопросы.
Хати не выдержал и расхохотался во весь голос, у девчонки было изумленно-восхищенное лицо, на котором выделялись ясные глаза, словно два озера, а еще маленький полуоткрытый ротик, который… который хотелось немедленно поцеловать. А еще Волк заметил краешек белого плечика, ненароком выскользнувшего из-под одеяла.
Тут у него перехватило дыхание, в голову немедленно полезли образы женского обнаженного тела, закутанного в эту теплую тряпку. Ему даже показалось, что он чувствует особенный запах пушистых растрепанных волос, почти таких же русых, как у него, только, пожалуй, немного темнее.
– Ты бы все-таки цветы в воду поставил… - тихо сказала Катя, желая прервать затянувшееся молчание во время которого спаситель не сводил с нее странного взгляда.
Маша вдруг смущенно рассмеялась, а Лиза осуждающе покачала головой.
– Вот бесстыдница, скажи еще, что тебе понравилась забава и ты повторить не против, а если узнает Игнат, он же ему голову оторвет, жалеть не будешь потом?
Маша немедленно прекратила смех и теперь уже грустно посмотрела на Лизу.
– Жаль его стало. Он передо мной листочком осиновым дрожал. Я как мать дала грудь чужому ребенку, когда свои уже сыты. И ничего более... а теперь стыдно.
– Жалость такая, Машенька, очень опасное свойство имеет. Благими намерениями сама знаешь, куда дороги вымощены.
– Знаю, Лиза, прекрасно знаю, потому и выгнала его, когда на следующий день заявился, как ни в чем не бывало. Подснежники еще принес, а они между прочим, редкие охраняемые цветы.
– Ах, ты наш маленький эколог! Строгая защитница природы... - дразнила Лиза, потягиваясь в кресле.
– Ничего себе маленький, меня Игнат скоро на руки не поднимет, такую пышку!
– Еще как поднимет, видела раз, как на второй этаж тебя уносил, аж через две ступеньки прыгал… бабочкой залетел наверх.
– Так у меня тогда только животик появился, а сейчас и здесь… и здесь уже все кругло…
Женщины смеялись, ворковали о своем, а Катя, слушая обрывки их разговора, невольно возвращалась мыслями к странному мальчику, который живет в дремучем лесу один-одинешенек.
Глава 5. На берегу
Подкрадывались теплые майские сумерки. Простившись с Машей и ее малышами, Катя уже хотела идти к себе в комнату вечеровать, но передумала.
«Утром дождик капал, дети спали дома, потом мы стряпали пироги, трещали на кухне... И так полдня просидела в помещении, хорошо бы перед сном прогуляться возле леса».
Она беспечно закинула сумочку подальше за спину и, обогнув лиственницы у домика Русановых, зашагала в сторону озера, поскольку с детства любила бывать у воды.
В деревне у бабушки Зои дом стоял недалеко от реки Исети. Катя рано выучилась плавать и много времени проводила на берегу. И здесь в заказнике озеро Дубровное тоже манило своей синеватой гладью, таинственными вскриками птиц, вечерним урчанием лягушек.
«Скорее всего, там где-то в камышах и лодки привязаны, попрошу, чтобы покатали меня, может, даже Игнат согласится, если будет в добром настроении».
Выйти в лодке на просторы открытой воды было давней Катиной мечтой. В таких путешествиях было что-то древнее, загадочное. А если еще летним вечером да выплыть на самую середину озера…
Ах, сердце сладко замирает - до чего же волнительно! Сразу вспоминаются рассказы Ивана Бунина, возникает ощущение присутствия исконной русской старины, чего-то утраченного ныне и вдруг открывшегося здесь у сумеречного леса во всей своей первозданной прелести.
Сердце Кати забилось быстрее, она даже несколько ускорила шаг, а потом вдруг пустилась вприпрыжку до зарослей ивняка. Господи, как же хорошо жить, когда ты молод, свободен, полон сил и надежд! И все самое лучшее непременно ждет впереди. Вот-вот столкнешься нос к носу, только поверни за угол, раскрой глаза и увидишь...
Теперь уже медленным и размеренным шагом она шла вдоль густой поросли камыша, даже не подозревая, что в своем радостном порыве пропустила ближайшие мостки, а до следующих еще оставалось немалое расстояние. В голове возникла четкая уверенность, что скоро рядом покажется прогалина и просмоленные доски, ведущие к самому озеру.
Но впереди все больше попадалось разросшегося ольшаника, а тропа становилась тоньше и вскоре исчезла. Понимая, что поселок остался далеко позади, Катя все-таки продвигалась вперед уже без дороги.
«Вдруг я сейчас стою в двух шагах от цели, обидно повернуть назад, зря что ли так далеко забралась».
Подбадривая себя вслух, она смело отодвигала ветки высоких раскидистых ив. Потом деревья неожиданно расступились, образовав что-то вроде высокого шатра. Под ногами показалась глинистая насыпь наподобие старой заброшенной дороги.
Сейчас же вспомнились рассказы Ольги о том, что лет десять назад на озере добывали ил-сапропель в качестве удобрений на колхозные поля, а вокруг озера соорудили искусственную дамбу. По ней-то и шла теперь Катя, затаив дыхание от легкого страха. И не мудрено, вскоре она отчетливо поняла, что возвращаться придется в полнейшей темноте, идти дальше уже не было смысла.
И ведь как нарочно впереди показались те самые деревянные колышки мостика, а заросли рогоза сбоку поредели, именно теперь легко можно было выйти к озеру.
«Ну, раз уж забралась в такую глушь, дойду до конца, омою ладони в священных водах Дубровного, так сказать, на удачу!»
Даже находясь одна на пустынном берегу посреди темнеющих зарослей, Катя старалась не терять чувства юмора. Она смело ступила на шаткие доски, старые и хлипкие на вид, а потом убедившись в их прочности осторожно подошла к самой воде и сейчас же обратила внимание на огромную, молочно- белую луну, зависшую над серединой озера.
«Вот красотища! В городе не увидишь такого чуда. Словно мраморный шар в бархатных ладонях ночи...»
Любила Катя красивые, поэтические выражения и, наверно, долго бы еще любовалась дивным небесным телом под стрекот кузнечиков, как относительную тишину леса вдруг прорезал заунывный вой где-то неподалеку.
От жуткого звука у Кати сами собой подкосились ноги, пришлось тихонько сползти на колени. Какое-то время она сидела неподвижно на деревянных подмостках, расширявшихся у воды в маленькую площадку, а потом заставила себя подняться и пойти в ту сторону, откуда пришла.
Дрожа всем телом, она ступила на берег, и уже направилась по насыпи обратно, как вдруг увидела в полумраке на своем пути крупного волка. В том, что это был именно волк, она не сомневалась - выглядело животное точь-в-точь как волки на фотографиях и картинках, как в кадрах телепередач. Зверь стоял на дороге под пологом темных ивовых ветвей и смотрел на Катю в упор.
Катя медленно попятилась назад, а волк, бесшумно переступая лапами, двинулся в ее сторону. «Только не показывать своего страха, - мелькнула в голове мысль, - надо вести себя так, будто я ни капельки его не боюсь, надо зашуметь, закричать, и он сбежит… возможно».
Но встречать приближение зверя молчком оказалось просто невыносимо.
– Хватит! Хватит, уже ко мне подходить! - попыталась крикнуть она как можно более грозно и убедительно, но голос вдруг сорвался после первых же слов.
«Только не бежать от него, иначе догонит и...». Что будет, если волк догонит, Катя старалась не представлять.
В памяти тут же возник рассказ ныне покойной бабушки о том, как в "давнишние времена" голодные волки загрызли маленькую девочку на окраине села. Это внезапное воспоминание лишило Катю остатков мужества, а потому всхлипывая и пятясь на слабеющих ногах, она все же добралась до деревянной палки, воткнутой в землю возле мостика.
«Если волк подойдет совсем близко и бросится на меня, есть только одно спасение - прыгнуть в озеро. Плавать я умею, правда, вода еще очень холодная, но уж лучше утонуть, чем быть разорванной на кусочки».
Нервно оглядываясь на приближающегося хищника, Катя побежала по старым доскам, но вдруг почувствовала, что они подламываются под ее ногами, и в ту же секунду она по грудь провалилась в воду.
– Мама! Мама! - в ужасе кричала Катя, отчаянно хватаясь за обломки дерева, чтобы удержаться, а тело уже сковывал ледяной холод. «Сейчас он меня схватит, может, лучше нырнуть самой, пока еще цела…»
И в ту же страшную минуту она почувствовала, как чьи-то сильные руки тащат ее наверх из пролома, волокут по доскам на берег. Катю бил озноб, она слышала, как стучат ее зубы и совершенно не понимала, что происходит, когда вдруг увидела прямо перед собой незнакомое мужское лицо.
– Тебя чего понесло туда? Ты откуда здесь взялась? С луны свалилась...
Отвечать внятно Катя не могла, поэтому только утвердительно кивнула головой и с трудом промычала:
– Ту-ут во-о-олк!
– Где? - удивился мужчина, оглядываясь, - ты, наверно, Старого испугалась.
Катя опять закивала головой, всем телом сотрясаясь от холода и пережитого недавно кошмара.
– Ну, дела…. - протянул мужчина, а потом поднял ее на руки и куда-то понес.
Притиснутая боком к широкой груди незнакомца, Катя сжалась в комочек и попыталась успокоиться. «Дяденька, скорее всего, из ближайшей деревни, волк почувствовал, что у него есть ружье и убежал. Меня спасли, спасли, ура, я в безопасности!»
Она даже не сомневалась, что мужчина донесет ее до своей охотничьей стоянки или костра, а там уж она сможет как-нибудь согреться. Главное, что жива и родителям не придется ее оплакивать, а, значит, самое страшное осталось позади.
– Замерзла? - заботливо спросил незнакомец, еще крепче прижимая ее у к себе, - потерпи немножко, уже скоро придем, совсем чуть-чуть осталось.
– Может, я сама пойду, вам тяжело меня нести, - смущенно предложила Катя, исполненная благодарной симпатии к нежданному спасителю.
– Да ты легкая, как одуванчик! Совсем не ешь ничего?
Она смутилась еще больше - у охотника был приятный тембр голоса, даже соблазнительно вкрадчивый и вместе с тем искренне добродушный. Сразу захотелось отвечать.
– Я ем… я вообще люблю покушать, просто у меня мама худенькая - и я такая в нее получилась.
Охотник отчего-то глубоко вздохнул.
– Сейчас ко мне придем, я тебя согрею и накормлю. Ты карасиков жареных хочешь?
Катя на мгновение задумалась, она не помнила, приходилось ли ей когда-то в своей жизни пробовать жареных карасей, но своему спасителю, пожалуй, следовало отвечать лишь утвердительно.
– Да, очень хочу, конечно!
– И чай горячий с медом, чтоб не заболела, - ласково продолжил он, поглядывая на дрожащую в его руках девушку.
– И… и чай бы не плохо, - тут же согласилась Катя.
– Эх, в баньку бы тебя сейчас, попарить хорошенько, да-а… вот бы и здесь баню поставить к зиме, - словно сам с собой начал он рассуждать
Катя доверчиво прижала голову к его плечу и прикрыла глаза, несмотря на мокрую холодную одежду, отчего-то вдруг стало хорошо и спокойно.
Неожиданно ей показалось, что мужчина поднимается куда-то наверх по ступеням, Катя увидела, что находится у дверей небольшого деревянного дома. Спаситель пытался открыть дверь, все еще сжимая в объятиях свою ношу.
– Отпустите меня, вам же неудобно.
– Да уж придется, видимо, отпустить ненадолго, - улыбнулся незнакомец, пожав плечами.
Внутри дома было темно и пахло почему-то цветущей черемухой. Когда хозяин включил свет, Катя заметила на столе посреди комнаты брошенную охапку черемуховых веток с крупными белыми кистями.
– Их надо скорее в воду поставить, а то завянут и быстро опадут, а так еще постоят до завтра… аромат-то какой чудесный!
– Да я недавно принес, наломал на берегу, а потом показалось, что меня кто-то зовет с озера, вот я и побежал, а там ты барахтаешься. Давай-ка, раздевайся уже скорее, ты в мокром стоишь, я тебе сейчас одеяло дам.
Мужчина кинулся куда-то в соседнюю комнату, а Катя разулась, сняла носки, стащила набухшую от воды джинсовую курточку и растерянно взялась за края кофточки. «Не могу же я сейчас при нем догола раздеться...»
– Ты чего так долго-то, совсем замерзнешь, - укорил ее вернувшийся с одеялом хозяин.
– Ну-у… вы тогда отвернитесь, - шепотом попросила Катя, принимая объемный сверток из его рук.
– А… да, конечно, простите, - забормотал спаситель и тут же исчез в проеме, ведущем на кухню.
Катя полностью разделась, сложила свои мокрые вещи горкой у порога и торопливо закуталась в предложенное одеяло, а точнее, в китайский плед, внутри бело-розового пододеяльника - «ух, ты, какой мягкий и теплый...».
Потом она забралась на диван рядом со столом и теперь сидела в углу, словно будущая бабочка в огромном коконе. Совсем скоро Катя окончательно расслабилась и согрелась. Хозяин дома принес ей огромную кружку горячего чая с медом, что показалось Кате очередным рыцарским жестом с его стороны.
– Спасибо огромное, я же вас даже не поблагодарила. Вы спасли мне жизнь.
– Наверно, участь у меня здесь такая - девушек красивых из беды выручать. Только не надо больше говорить «вы». Называй просто Хати, ладно?
– Хати? Это же имя волка, да?
Неожиданная смелая догадка заставила ее поставить кружку с остатками чая на придвинутый к дивану стол.
– Вы что - оборотень? - неожиданно для самой себя выпалила Катя.
– Кто-о-о? - вытаращил глаза мужчина, вставая с другого края дивана и приближаясь к ней.
– Ой, простите, я не хотела вас обидеть, я никому не скажу, честное слово, только не сердитесь, я всегда знала что они существуют.
– Кто существует?
– Все… оборотни, лешие, русалки и домовые. Я одного сама видела в бабушкином доме, только мне никто не поверил. Он ростом с кошку, а личико сморщенное, как у старичка. Он на меня сердито посмотрел и юркнул куда-то за печку, я тогда еще в пятом классе училась, потом даже рассказ написала о нашей встрече, но в школе решили, что это лишь плод воображения.
В вас никто не верит, но я-то знаю, что вы прячетесь теперь, теперь кругом люди и техника, вам надо как-то выживать.
Она шутила ровно наполовину, ожидая реакции своего спасителя, но Хати был совершенно сбит с толку ее страстным монологом и, главное, он не понимал, как ему правильно себя вести с этой странной симпатичной девчонкой.
Признаться в том, что он просто человек, но ведь он же не просто человек… Подтвердить, что оборотень?
А вдруг это ее испугает и оттолкнет от него… или она, наоборот, будет только рада. Вот ведь история! Хати очень хотел понравиться незнакомке, будто упавшей с неба возле самого его дома, и потому решил действовать осторожно.
– А с чего ты решила, что я - оборотень?
– Так, сначала был волк, - задумалась Катя, - нет... сначала я услышала вой, а волк появился следом. А потом я упала, и ты меня спас, а волк исчез. Сейчас же полнолуние, особенная ночь... Это был ты?
И вдруг она поняла, что готова в самом деле поверить в сказку, настолько невероятным было вечернее приключение.
– Да-а-а, - растерянно протянул Хати, внимательно разглядывая ее румяное личико.
«В случае чего я скажу, что пошутил, тоже мне, выдумала - оборотень… Девчонка! Хотя ночь сегодня точно не простая».
– Так это правда, ты умеешь становиться волком? Настоящим волком? - допытывалась Катя, саму себя ругая за внезапное косноязычие и настойчивость.
Душный черемуховый аромат сделал ее пьяно-смелой, иначе не стала бы задавать такие абсурдные вопросы.
Хати не выдержал и расхохотался во весь голос, у девчонки было изумленно-восхищенное лицо, на котором выделялись ясные глаза, словно два озера, а еще маленький полуоткрытый ротик, который… который хотелось немедленно поцеловать. А еще Волк заметил краешек белого плечика, ненароком выскользнувшего из-под одеяла.
Тут у него перехватило дыхание, в голову немедленно полезли образы женского обнаженного тела, закутанного в эту теплую тряпку. Ему даже показалось, что он чувствует особенный запах пушистых растрепанных волос, почти таких же русых, как у него, только, пожалуй, немного темнее.
– Ты бы все-таки цветы в воду поставил… - тихо сказала Катя, желая прервать затянувшееся молчание во время которого спаситель не сводил с нее странного взгляда.
