«Почему я не помню?»
И тут, перед его внутренним взором всплыла картинка:
– Раз, два, три, четыре, пять. Акира, иди искать! – маленькая черноволосая девчушка, стоя к нему спиной, хлопала в ладоши и смеялась, – А-а-аки-р-а-а-а…
«Акира? Акира… Это я! Акира – это я! Меня зовут Акира!»
Волк замер, боясь спугнуть видение. Кто это? Она совсем не похожа на человеческое дитя из сарая. Чёрные волосы, как струящийся шёлк, белоснежная фарфоровая кожа, маленькие ладошки и ступни. Девочка хлопает в ладоши, смеётся и оборачивается… Сейчас он увидит её и вспомнит!
«Кто это? Кто?»
Девочка поворачивается, и её лицо скрывает белая маска с узкими прорезями для глаз, обведёнными красной краской. Это маска волка.
Он медленно побрёл по лесу, стараясь снова нащупать в голове воспоминания.
– Раз-два, поклон. – учит пожилой мужчина девочку, стоящую возле небольшого храма.
И она точно повторяет: два хлопка, поклон. Дзынь-дзынь! – звенят бубенчики на красной тесьме, подвязывающей её волосы возле висков. И смотрит не на алтарь, а прямо на него. Но её лицо размыто.
«Почему я не могу вспомнить твоё лицо?»
– Акира! Ну что же ты! Ищи же меня! – снова её голос в голове.
«Я ищу, ищу тебя… Где же ты? Кто ты?»
Снова звенят бубенчики: дзынь-дзынь! Девочка снимает маску белого волка и поворачивается к нему.
– Ну что же ты?.. – улыбается ему, и он отчётливо видит её личико, лицо прекрасной взрослой девушки с большими карими глазами. – Акира!
Это Хотару! Его Хотару! Сердце забилось в груди сильнее. Нет, вернее – Юки. Хотару, мой маленький светлячок, так называл её только он. Нет, та маленькая белокурая девочка совсем не похожа на такую уже взрослую Юки.
– Акира! Акира-а-а-а!!! – её голос срывается на крик, она напугана. Хотару в беде!
Погружённый в себя волк медленно идёт по лесу, всё глубже заходя в чащу, всё выше поднимаясь по склону горы. Перед его мысленным взором проносятся воспоминания, яркие и болезненные картинки прошлого. Голубое сияние, окутывающее его тело, постепенно меркнет и наливается алым цветом с тёмно-бордовыми всполохами.
«Где ты, Юки?»
Кап-кап! Что-то мерно падает и бьётся о сухую листву. Кап-кап! Маска белого волка лежит на пожухлой осенней листве. Рубленная трещина пересекает её сверху вниз.
«Где ты, Юки?»
Что-то красное стекает с неё и падает вниз, на сухую листву. Кап… Что это? Кровь?!
«Где ты, Юки?!!»
– Акира… – хрипло шепчет её голос.
От этого всё внутри замирает… Юки в окровавленных одеждах лежит на земле.
– Акира…
Чёрный шёлк волос разметался вокруг.
– Акира…
Из больших глаз текут слёзы.
«Что такое, Хотару? Почему ты плачешь? Что у тебя с лицом?.. Кровь?.. Это кровь?! Кто это сделал, Хотару?!!»
– Акира… – хрипло шепчет Юки и из её рта тоже течёт кровь, – Акира… Спаси…
«Кто это сделал это с тобой, Юки?!! Я убью их!!!»
Огонь! Всё объято пламенем! Горячо! Горячо! Лес горит!
«Спаси… Акира… Спаси…»
Он видит людей. Мужчины в простой крестьянской одежде. С дубинами и большими ножами. Смеются. Отблески пламени играют на их лицах, превращая их улыбки в хищные оскалы.
«Это они! Они убили Юки!»
Красное свечение вокруг него становится всё ярче. Алые полосы пересекают его белую шкуру. Глаза наливаются кровью.
«Горячо! Горячо! Как горит в груди! Юки, бедная Юки! Прости, что не уберёг тебя… Они убили её, когда она умоляла о спасении… УБЬЮ-Ю-У-У-У!!! Я ОТОМЩУ ЗА СМЕРТЬ ЮКИ!»
Волк поднимает голову вверх и яростно воет в небо. Красное свечение вокруг него пылает всё ярче и всё чего оно касается – трава, ветки, кусты – тут же занимается пламенем и начинает гореть.
Обезумевшее божество, пылая, шло по лесу. Огонь, горящий в его душе, вырываясь наружу, пожирает всё вокруг.
На небольшой полянке, возле логова под поваленным деревом мирно отдыхала небольшая стая местных волков. Взрослые особи тут и там лежали в высокой траве, в полудрёме наблюдая за резвящимися возле норы маленькими волчатами.
Он вышел из леса неожиданно, с подветренной стороны, неся с собой пламя, запах гари и смерти.
«Волки?.. Здесь волки…»
Акира остановился и снова оглушительно заревел. Застигнутые было врасплох волки, вскочили, похватали волчат за шкирку и скрылись в ближайших зарослях.
– КУДА ЖЕ ВЫ? ПОЧЕМУ ВЫ УБЕГАЕТЕ?
Образы снова заполнили его сознание. Огонь и кровь. Глухие звуки раздаются среди пламени, как будто лесорубы валят лес. Маленькие тела волчат, забитых дубинами до смерти. Смеющиеся люди, несущие на жердинах трупы взрослых волков. Огромная гора из волчьих голов, сваленных возле пылающего костра…
«ЛЮДИ! ЭТО ВСЁ СДЕЛАЛИ ЛЮДИ!»
– ПОСТОЙТЕ! ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!
Волки прячутся в зарослях, за деревьями и кустами, в ужасе наблюдая за неизвестным им божеством. И как поляна, служившая им долгое время домом, занимается пламенем и гибнет.
– Успокойся!
– Ты нас погубишь!
– Он безумен!
– Мы все сгорим!
Акира снова завыл – они не понимают!
– ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ! ЛЮДИ УБИЛИ ВАС! НЕНАВИЖУ ЛЮДЕЙ! УБИТЬ! УБИТЬ ИХ ВСЕХ!
– Он нас не слышит!
– Он обезумел от ярости!
Испуганные звери, поджав хвосты, бросаются прочь от поляны, которая долгое время служила им домом. Прочь от Пылающего Бога.
– Прочь!
– Скорее!
– Скорее!
– Нужно оповестить всех о беде! Иначе мы все здесь умрём!
Волки остановились и, задрав головы вверх, завыли. Несколько глоток запели скорбную песнь о постигшей лес беде.
Переполошённые птицы взмыли вверх и резкими криками подхватывают весть – беда, беда! Олени, кабаны, зайцы – всё лесное зверьё лишь заслышав её, испуганно срываются с места и мчатся, не разбирая дороги, стараясь быстрее покинуть опасное место. Тревожный сигнал достигает ушей волков из других стай, и они подхватывают его, разнося его всё дальше и дальше – беда, беда!
Над горой разносится вой десятков волчьих глоток и достигает ушей людей, работающих в поле. Они в недоумении смотрят на гору: что такое? Волки воют летом, да и ещё посередь бела дня! Заметив поднимающийся над лесом сизый дым, бросают свою работу, хватают топоры, лопаты и ломы, крича своим соседям:
– Пожар! Пожар!
Те, тоже побросав свои дела и похватав первое, что под руку попадётся, бегут помогать тушить пожар. Потому что нужно успеть, пока он не разросся, пока ещё не стал лесным огненным гигантом размером со всю гору, неудержимо пожирающим всё на своем пути: животных, людей, селения.
«Повторяется то, что однажды уже случилось в Японии… И в этом только моя вина. И зачем только я открыла эту чёртову посылку?!»
Настя беспокойно вглядывается в поднимающийся над горой дым. Теперь и она слышала разносящийся над горой волчий вой и крики соседей о пожаре.
«Моя вина, мне и исправлять!»
Девушка бросилась бегом по деревенским улочкам, решительно направляясь к лесу.
– Настя! Куда ты! – крикнула ей в спину бабушка, но куда там!, та уже скрылась за поворотом. – Кот! Следуй за ней!
Кот серой стрелой спрыгнул с забора и бросился вдогонку.
Настя выбежала за околицу. В душе у неё ворочалось неприятное чувство, что-то тут не так, что-то смущало во всей этой истории.
«Как же этот прадед смог заключить Древнего Бога в сосуд? Даже если он был сильным заклинателем, это просто невозможно! Тогда как же? Божество само позволило себя заточить? Но разве взбешённый дух способен пойти на такое добровольно? И почему бабушкина подруга прислала этот сосуд, если это семейная реликвия? Там, в скотнике… Его глаза были такие спокойные, словно он и не собирался ни на кого нападать, словно вся эта история вообще не про него. Нужно постараться найти его. Я чувствую, что должна поступить именно так. Чувствую, что так будет правильно.»
На одном дыхании она пересекла поле и пробежала по узкому мостку. Оказавшись в лесу, Настя оробела:
«Что дальше? Где теперь его искать?»
До её слуха донёсся далёкий трубный вой. Это мог быть только он, Уосэ Камуи, Воющий Бог.
– Настя! Стой! – попытался остановить догнавший её Кот, – Я не смогу противостоять Божеству. Давай вернёмся…
Но она, не слушая его, помчалась по лесу на звук грозного воя. Видимо, Божество долго кружило по лесу, потому что пламя и дым находились в одной стороне, его голос доносился с совершенно противоположной.
Вдалеке, между деревьев Настя видела, как её односельчане боролись с огнём: сбивали огонь со стволов, засыпали землёй горящие траву и прошлогоднюю листву, рубили пылающие ветки. Ей очень хотелось помочь, но сначала нужно найти первопричину, иначе борьба с пожаром будет бесполезна: разбушевавшийся дух в ярости спалит и лес, и деревню. Как тогда, в Японии.
«Но что же сейчас разозлило его?»
Девушка бежала на вой, и дым в той стороне становился плотнее, а значит, она двигалась в верном направлении. Дышать становилось всё труднее и труднее. Кот еле-еле поспевал за ней, ругаясь и бормоча себе под нос:
– И куда её несёт?.. Вся в мать!..
Наконец, Настя вышла к небольшой охваченной пожаром поляне. Она сразу увидела его. Волк очень изменился. Весь в багровом сиянии, с яркими алыми полосами по всему телу, казалось, он сам пылал огнём.
– НЕНАВИЖУ… НЕНАВИЖУ… НЕНАВИЖУ…
У Насти перехватило дыхание. И что теперь? Что делать? Как она могла только подумать, что сможет справиться с ним, сможет его успокоить? Коленки предательски задрожали.
– ОНИ УБИЛИ ЕЁ… НЕ ПРОЩУ… НЕНАВИЖУ…
«Убили её? Кого? Его волчицу? Нет, он же бог… Тогда кого? Нужно взять себя в руки и поговорить с ним. Ну же, смелее, Настя! В конце концов, ты же дочь своей матери! Должна же хоть капелька её талантов и тебе передаться! А для неё умиротворение разъярённых духов, демонов и животных было на раз-два, как орешек расколоть! Просто делай так, как делала она и всё получится… надеюсь, что получится… Ну же! Смелее!»
Настя сделала шаг на поляну. Уосэ Камуи уставился на неё налитыми кровью глазами.
– ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА, ГЛУПАЯ ДЕВЧОНКА? УХОДИ!
– Мне нужно поговорить с тобой… – сказала Настя и сделала несколько мягких шагов к нему.
Волк ощетинился:
– ЛЮДИ! НЕНАВИЖУ! УХОДИ!
– Пожалуйста, успокойся… – Настя сделала ещё несколько осторожных шагов.
Странно, но горящая трава её совсем не обжигала. Девушка даже не чувствовала жара пламени.
«Он может управлять огнём?»
– Люди этой деревни никого не убивали. Этот лес является заповедником, здесь нельзя охотиться… – ещё несколько шагов.
Она почти дошла до него, она почти рядом.
– НЕ ПРАВДА! ЛЮДИ УБИЛИ ЕЁ! ЛЮДИ ИСТРЕБИЛИ ВОЛКОВ! НЕНАВИЖУ!
Настя подошла вплотную к нему. Она почувствовала сильный жар, исходящий от его тела. Да он и правда горит! Ненависть сжигает его изнутри!
– Пожалуйста, успокойся… – Настя осторожно подняла руки и обняла его за шею так, как это делала её мама с разъярёнными животными, когда успокаивала их.
В груди у неё зажгло – он потерял кого-то, кто был очень дорог ему. Она понимала его. Ей было жаль его, так жаль!
– Это всё было очень много лет назад… Всё прошло, ничего теперь не изменить… Успокойся, всё прошло… – Настя прижалась к широкой груди Божества.
«Свет…»
От девушки начал исходить золотистый свет и Акира замер, его багровое пламя начало гаснуть.
«Тепло… Я знаю, что это за свет… Не помню…»
Её сияние становилось всё ярче, стирая с его тела горящие алые полосы.
«Это… Это же…»
Оно всё больше окутывало его, проникая в самое сердце и рождая там невнятные, но очень знакомые чувства. Волк попытался отстраниться от девушки:
– Я же сказал, не подходи ко мне!.. – он угрожающе зарычал и оскалился.
«Я чувствую, что знаю, что это за свет…»
Но девушка продолжала обнимать его, излучая этот восхитительный тёплый свет. Тогда он осторожно взял девушку за плечо зубами и попытался отстранить её.
Неожиданно воспоминание молнией вспыхнуло в его мозгу:
«Этот свет! Это же!..» – от неожиданности он резко сжал челюсти, раздался звук рвущейся ткани и плоти.
Девушка громко вскрикнула от боли. Металлический вкус крови разлился во рту. Свет внезапно потух, как и не было его, а вместе с ним ускользнуло и воспоминание.
Акира удивлённо разжал челюсти, и Настя безвольной куклой упала на землю. Разорванный сарафан обнажил её израненное залитое кровью плечо. Кровь быстро растекалась, пропитывая одежду, капая на землю в обожжённую траву.
«Я убил её?! Но… я не хотел этого…»
Он поражённо смотрел на неё, и перед мысленным взором всплыло видение:
Юки лежит на земле и потухшими мёртвыми глазами смотрит в небо, синие одежды пропитались кровью, её живот распорот, а у него из пасти… капает кровь?! Так это он?! Он убил Юки?! Нет-нет-нет! Этого просто не может быть!
Образ растерзанного тела Юки стоял перед глазами.
Кто-то громко вскрикнул. Акира увидел пожилую женщину и желтоглазого демона, которые были в том сарае. Женщина с распахнутыми от ужаса глазами смотрела на тело своей внучки, из глаз её лились слёзы. Она зажала себе рот рукой, сдерживая рвущийся наружу крик.
– Кот… Нужно отнести её домой… – простонала она.
Акира отступил назад, позволяя демону забрать лежащую без движения девушку. Но только тот успел поднять её, как всё вокруг начал заволакивать непроглядный туман.
Это был не дым от пожара, нет. Тот потух, как только золотистый свет окружил собой Акиру. Это был именно густой туман, белый, словно парное молоко. В одно мгновение он заполонил собой всю поляну, да так густо, что не было ничего видно дальше собственного носа.
Акира с трудом дышал, воздух был таким густым, что казалось, будь он чуточку плотнее, и можно было бы утонуть. Что-то скрывалось в нём. Кроме тех троих, некто сильный и опасный таился под покровом этого тумана. Волк тревожно закрутился на месте, стараясь уловить сторону, откуда исходила опасность.
– Кто здесь? – Акира оскалился, – Выходи!
Тишина. Не поют птицы, не стрекочут насекомые. Оглушительная тишина. Лишь где-то рядом в этой белой пелене нарушают её тихие причитания пожилой женщины:
– Что же ты натворила, Настя… Что же натворила…
Горькое чувство разливается внутри – глупая девчонка…
«Прости…»
Шорох сзади. Акира резко оборачивается, но сквозь туман ничего не видно. Хотя он по-прежнему чувствует чьё-то присутствие. Кто-то есть в этом тумане. Незримый. Сильный.
Хруст сломанной ветки справа. Акира резко прыгает в ту сторону… никого. Сзади раздался смех, еле уловимый, как звук колокольчика на ветру.
– Выходи! Встреться со мной лицом к лицу! Хватит прятаться в тумане! – рыкнул он.
Уж лучше смотреть в глаза могучему противнику, чем метаться в тумане подобно слепому волчонку.
Совсем близко снова раздался издевательский смех, но туман вокруг него стал рассеиваться. Акира огляделся и обнаружил, что находится на другой поляне. Другие деревья окружали её, покрытые зелёным мхом, с неохватными стволами и совершенно не тронутые огнём.
Посередине поляны высились огромные деревянные истуканы с потемневшими и потрескавшимися от времени лицами, строгими взглядами из-под нахмуренных бровей и клиновидными бородами. Рунические символы опоясывали эти статуи, а перед ними находился огромный алтарь или жертвенный камень весь покрытый толстым слоем мха и седого лишайника.
И тут, перед его внутренним взором всплыла картинка:
– Раз, два, три, четыре, пять. Акира, иди искать! – маленькая черноволосая девчушка, стоя к нему спиной, хлопала в ладоши и смеялась, – А-а-аки-р-а-а-а…
«Акира? Акира… Это я! Акира – это я! Меня зовут Акира!»
Волк замер, боясь спугнуть видение. Кто это? Она совсем не похожа на человеческое дитя из сарая. Чёрные волосы, как струящийся шёлк, белоснежная фарфоровая кожа, маленькие ладошки и ступни. Девочка хлопает в ладоши, смеётся и оборачивается… Сейчас он увидит её и вспомнит!
«Кто это? Кто?»
Девочка поворачивается, и её лицо скрывает белая маска с узкими прорезями для глаз, обведёнными красной краской. Это маска волка.
Он медленно побрёл по лесу, стараясь снова нащупать в голове воспоминания.
– Раз-два, поклон. – учит пожилой мужчина девочку, стоящую возле небольшого храма.
И она точно повторяет: два хлопка, поклон. Дзынь-дзынь! – звенят бубенчики на красной тесьме, подвязывающей её волосы возле висков. И смотрит не на алтарь, а прямо на него. Но её лицо размыто.
«Почему я не могу вспомнить твоё лицо?»
– Акира! Ну что же ты! Ищи же меня! – снова её голос в голове.
«Я ищу, ищу тебя… Где же ты? Кто ты?»
Снова звенят бубенчики: дзынь-дзынь! Девочка снимает маску белого волка и поворачивается к нему.
– Ну что же ты?.. – улыбается ему, и он отчётливо видит её личико, лицо прекрасной взрослой девушки с большими карими глазами. – Акира!
Это Хотару! Его Хотару! Сердце забилось в груди сильнее. Нет, вернее – Юки. Хотару, мой маленький светлячок, так называл её только он. Нет, та маленькая белокурая девочка совсем не похожа на такую уже взрослую Юки.
– Акира! Акира-а-а-а!!! – её голос срывается на крик, она напугана. Хотару в беде!
Погружённый в себя волк медленно идёт по лесу, всё глубже заходя в чащу, всё выше поднимаясь по склону горы. Перед его мысленным взором проносятся воспоминания, яркие и болезненные картинки прошлого. Голубое сияние, окутывающее его тело, постепенно меркнет и наливается алым цветом с тёмно-бордовыми всполохами.
«Где ты, Юки?»
Кап-кап! Что-то мерно падает и бьётся о сухую листву. Кап-кап! Маска белого волка лежит на пожухлой осенней листве. Рубленная трещина пересекает её сверху вниз.
«Где ты, Юки?»
Что-то красное стекает с неё и падает вниз, на сухую листву. Кап… Что это? Кровь?!
«Где ты, Юки?!!»
– Акира… – хрипло шепчет её голос.
От этого всё внутри замирает… Юки в окровавленных одеждах лежит на земле.
– Акира…
Чёрный шёлк волос разметался вокруг.
– Акира…
Из больших глаз текут слёзы.
«Что такое, Хотару? Почему ты плачешь? Что у тебя с лицом?.. Кровь?.. Это кровь?! Кто это сделал, Хотару?!!»
– Акира… – хрипло шепчет Юки и из её рта тоже течёт кровь, – Акира… Спаси…
«Кто это сделал это с тобой, Юки?!! Я убью их!!!»
Огонь! Всё объято пламенем! Горячо! Горячо! Лес горит!
«Спаси… Акира… Спаси…»
Он видит людей. Мужчины в простой крестьянской одежде. С дубинами и большими ножами. Смеются. Отблески пламени играют на их лицах, превращая их улыбки в хищные оскалы.
«Это они! Они убили Юки!»
Красное свечение вокруг него становится всё ярче. Алые полосы пересекают его белую шкуру. Глаза наливаются кровью.
«Горячо! Горячо! Как горит в груди! Юки, бедная Юки! Прости, что не уберёг тебя… Они убили её, когда она умоляла о спасении… УБЬЮ-Ю-У-У-У!!! Я ОТОМЩУ ЗА СМЕРТЬ ЮКИ!»
Волк поднимает голову вверх и яростно воет в небо. Красное свечение вокруг него пылает всё ярче и всё чего оно касается – трава, ветки, кусты – тут же занимается пламенем и начинает гореть.
Обезумевшее божество, пылая, шло по лесу. Огонь, горящий в его душе, вырываясь наружу, пожирает всё вокруг.
На небольшой полянке, возле логова под поваленным деревом мирно отдыхала небольшая стая местных волков. Взрослые особи тут и там лежали в высокой траве, в полудрёме наблюдая за резвящимися возле норы маленькими волчатами.
Он вышел из леса неожиданно, с подветренной стороны, неся с собой пламя, запах гари и смерти.
«Волки?.. Здесь волки…»
Акира остановился и снова оглушительно заревел. Застигнутые было врасплох волки, вскочили, похватали волчат за шкирку и скрылись в ближайших зарослях.
– КУДА ЖЕ ВЫ? ПОЧЕМУ ВЫ УБЕГАЕТЕ?
Образы снова заполнили его сознание. Огонь и кровь. Глухие звуки раздаются среди пламени, как будто лесорубы валят лес. Маленькие тела волчат, забитых дубинами до смерти. Смеющиеся люди, несущие на жердинах трупы взрослых волков. Огромная гора из волчьих голов, сваленных возле пылающего костра…
«ЛЮДИ! ЭТО ВСЁ СДЕЛАЛИ ЛЮДИ!»
– ПОСТОЙТЕ! ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!
Волки прячутся в зарослях, за деревьями и кустами, в ужасе наблюдая за неизвестным им божеством. И как поляна, служившая им долгое время домом, занимается пламенем и гибнет.
– Успокойся!
– Ты нас погубишь!
– Он безумен!
– Мы все сгорим!
Акира снова завыл – они не понимают!
– ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ! ЛЮДИ УБИЛИ ВАС! НЕНАВИЖУ ЛЮДЕЙ! УБИТЬ! УБИТЬ ИХ ВСЕХ!
– Он нас не слышит!
– Он обезумел от ярости!
Испуганные звери, поджав хвосты, бросаются прочь от поляны, которая долгое время служила им домом. Прочь от Пылающего Бога.
– Прочь!
– Скорее!
– Скорее!
– Нужно оповестить всех о беде! Иначе мы все здесь умрём!
Волки остановились и, задрав головы вверх, завыли. Несколько глоток запели скорбную песнь о постигшей лес беде.
Переполошённые птицы взмыли вверх и резкими криками подхватывают весть – беда, беда! Олени, кабаны, зайцы – всё лесное зверьё лишь заслышав её, испуганно срываются с места и мчатся, не разбирая дороги, стараясь быстрее покинуть опасное место. Тревожный сигнал достигает ушей волков из других стай, и они подхватывают его, разнося его всё дальше и дальше – беда, беда!
Над горой разносится вой десятков волчьих глоток и достигает ушей людей, работающих в поле. Они в недоумении смотрят на гору: что такое? Волки воют летом, да и ещё посередь бела дня! Заметив поднимающийся над лесом сизый дым, бросают свою работу, хватают топоры, лопаты и ломы, крича своим соседям:
– Пожар! Пожар!
Те, тоже побросав свои дела и похватав первое, что под руку попадётся, бегут помогать тушить пожар. Потому что нужно успеть, пока он не разросся, пока ещё не стал лесным огненным гигантом размером со всю гору, неудержимо пожирающим всё на своем пути: животных, людей, селения.
Глава 2
«Повторяется то, что однажды уже случилось в Японии… И в этом только моя вина. И зачем только я открыла эту чёртову посылку?!»
Настя беспокойно вглядывается в поднимающийся над горой дым. Теперь и она слышала разносящийся над горой волчий вой и крики соседей о пожаре.
«Моя вина, мне и исправлять!»
Девушка бросилась бегом по деревенским улочкам, решительно направляясь к лесу.
– Настя! Куда ты! – крикнула ей в спину бабушка, но куда там!, та уже скрылась за поворотом. – Кот! Следуй за ней!
Кот серой стрелой спрыгнул с забора и бросился вдогонку.
Настя выбежала за околицу. В душе у неё ворочалось неприятное чувство, что-то тут не так, что-то смущало во всей этой истории.
«Как же этот прадед смог заключить Древнего Бога в сосуд? Даже если он был сильным заклинателем, это просто невозможно! Тогда как же? Божество само позволило себя заточить? Но разве взбешённый дух способен пойти на такое добровольно? И почему бабушкина подруга прислала этот сосуд, если это семейная реликвия? Там, в скотнике… Его глаза были такие спокойные, словно он и не собирался ни на кого нападать, словно вся эта история вообще не про него. Нужно постараться найти его. Я чувствую, что должна поступить именно так. Чувствую, что так будет правильно.»
На одном дыхании она пересекла поле и пробежала по узкому мостку. Оказавшись в лесу, Настя оробела:
«Что дальше? Где теперь его искать?»
До её слуха донёсся далёкий трубный вой. Это мог быть только он, Уосэ Камуи, Воющий Бог.
– Настя! Стой! – попытался остановить догнавший её Кот, – Я не смогу противостоять Божеству. Давай вернёмся…
Но она, не слушая его, помчалась по лесу на звук грозного воя. Видимо, Божество долго кружило по лесу, потому что пламя и дым находились в одной стороне, его голос доносился с совершенно противоположной.
Вдалеке, между деревьев Настя видела, как её односельчане боролись с огнём: сбивали огонь со стволов, засыпали землёй горящие траву и прошлогоднюю листву, рубили пылающие ветки. Ей очень хотелось помочь, но сначала нужно найти первопричину, иначе борьба с пожаром будет бесполезна: разбушевавшийся дух в ярости спалит и лес, и деревню. Как тогда, в Японии.
«Но что же сейчас разозлило его?»
Девушка бежала на вой, и дым в той стороне становился плотнее, а значит, она двигалась в верном направлении. Дышать становилось всё труднее и труднее. Кот еле-еле поспевал за ней, ругаясь и бормоча себе под нос:
– И куда её несёт?.. Вся в мать!..
Наконец, Настя вышла к небольшой охваченной пожаром поляне. Она сразу увидела его. Волк очень изменился. Весь в багровом сиянии, с яркими алыми полосами по всему телу, казалось, он сам пылал огнём.
– НЕНАВИЖУ… НЕНАВИЖУ… НЕНАВИЖУ…
У Насти перехватило дыхание. И что теперь? Что делать? Как она могла только подумать, что сможет справиться с ним, сможет его успокоить? Коленки предательски задрожали.
– ОНИ УБИЛИ ЕЁ… НЕ ПРОЩУ… НЕНАВИЖУ…
«Убили её? Кого? Его волчицу? Нет, он же бог… Тогда кого? Нужно взять себя в руки и поговорить с ним. Ну же, смелее, Настя! В конце концов, ты же дочь своей матери! Должна же хоть капелька её талантов и тебе передаться! А для неё умиротворение разъярённых духов, демонов и животных было на раз-два, как орешек расколоть! Просто делай так, как делала она и всё получится… надеюсь, что получится… Ну же! Смелее!»
Настя сделала шаг на поляну. Уосэ Камуи уставился на неё налитыми кровью глазами.
– ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА, ГЛУПАЯ ДЕВЧОНКА? УХОДИ!
– Мне нужно поговорить с тобой… – сказала Настя и сделала несколько мягких шагов к нему.
Волк ощетинился:
– ЛЮДИ! НЕНАВИЖУ! УХОДИ!
– Пожалуйста, успокойся… – Настя сделала ещё несколько осторожных шагов.
Странно, но горящая трава её совсем не обжигала. Девушка даже не чувствовала жара пламени.
«Он может управлять огнём?»
– Люди этой деревни никого не убивали. Этот лес является заповедником, здесь нельзя охотиться… – ещё несколько шагов.
Она почти дошла до него, она почти рядом.
– НЕ ПРАВДА! ЛЮДИ УБИЛИ ЕЁ! ЛЮДИ ИСТРЕБИЛИ ВОЛКОВ! НЕНАВИЖУ!
Настя подошла вплотную к нему. Она почувствовала сильный жар, исходящий от его тела. Да он и правда горит! Ненависть сжигает его изнутри!
– Пожалуйста, успокойся… – Настя осторожно подняла руки и обняла его за шею так, как это делала её мама с разъярёнными животными, когда успокаивала их.
В груди у неё зажгло – он потерял кого-то, кто был очень дорог ему. Она понимала его. Ей было жаль его, так жаль!
– Это всё было очень много лет назад… Всё прошло, ничего теперь не изменить… Успокойся, всё прошло… – Настя прижалась к широкой груди Божества.
«Свет…»
От девушки начал исходить золотистый свет и Акира замер, его багровое пламя начало гаснуть.
«Тепло… Я знаю, что это за свет… Не помню…»
Её сияние становилось всё ярче, стирая с его тела горящие алые полосы.
«Это… Это же…»
Оно всё больше окутывало его, проникая в самое сердце и рождая там невнятные, но очень знакомые чувства. Волк попытался отстраниться от девушки:
– Я же сказал, не подходи ко мне!.. – он угрожающе зарычал и оскалился.
«Я чувствую, что знаю, что это за свет…»
Но девушка продолжала обнимать его, излучая этот восхитительный тёплый свет. Тогда он осторожно взял девушку за плечо зубами и попытался отстранить её.
Неожиданно воспоминание молнией вспыхнуло в его мозгу:
«Этот свет! Это же!..» – от неожиданности он резко сжал челюсти, раздался звук рвущейся ткани и плоти.
Девушка громко вскрикнула от боли. Металлический вкус крови разлился во рту. Свет внезапно потух, как и не было его, а вместе с ним ускользнуло и воспоминание.
Акира удивлённо разжал челюсти, и Настя безвольной куклой упала на землю. Разорванный сарафан обнажил её израненное залитое кровью плечо. Кровь быстро растекалась, пропитывая одежду, капая на землю в обожжённую траву.
«Я убил её?! Но… я не хотел этого…»
Он поражённо смотрел на неё, и перед мысленным взором всплыло видение:
Юки лежит на земле и потухшими мёртвыми глазами смотрит в небо, синие одежды пропитались кровью, её живот распорот, а у него из пасти… капает кровь?! Так это он?! Он убил Юки?! Нет-нет-нет! Этого просто не может быть!
Образ растерзанного тела Юки стоял перед глазами.
Кто-то громко вскрикнул. Акира увидел пожилую женщину и желтоглазого демона, которые были в том сарае. Женщина с распахнутыми от ужаса глазами смотрела на тело своей внучки, из глаз её лились слёзы. Она зажала себе рот рукой, сдерживая рвущийся наружу крик.
– Кот… Нужно отнести её домой… – простонала она.
Акира отступил назад, позволяя демону забрать лежащую без движения девушку. Но только тот успел поднять её, как всё вокруг начал заволакивать непроглядный туман.
Это был не дым от пожара, нет. Тот потух, как только золотистый свет окружил собой Акиру. Это был именно густой туман, белый, словно парное молоко. В одно мгновение он заполонил собой всю поляну, да так густо, что не было ничего видно дальше собственного носа.
Акира с трудом дышал, воздух был таким густым, что казалось, будь он чуточку плотнее, и можно было бы утонуть. Что-то скрывалось в нём. Кроме тех троих, некто сильный и опасный таился под покровом этого тумана. Волк тревожно закрутился на месте, стараясь уловить сторону, откуда исходила опасность.
– Кто здесь? – Акира оскалился, – Выходи!
Тишина. Не поют птицы, не стрекочут насекомые. Оглушительная тишина. Лишь где-то рядом в этой белой пелене нарушают её тихие причитания пожилой женщины:
– Что же ты натворила, Настя… Что же натворила…
Горькое чувство разливается внутри – глупая девчонка…
«Прости…»
Шорох сзади. Акира резко оборачивается, но сквозь туман ничего не видно. Хотя он по-прежнему чувствует чьё-то присутствие. Кто-то есть в этом тумане. Незримый. Сильный.
Хруст сломанной ветки справа. Акира резко прыгает в ту сторону… никого. Сзади раздался смех, еле уловимый, как звук колокольчика на ветру.
– Выходи! Встреться со мной лицом к лицу! Хватит прятаться в тумане! – рыкнул он.
Уж лучше смотреть в глаза могучему противнику, чем метаться в тумане подобно слепому волчонку.
Совсем близко снова раздался издевательский смех, но туман вокруг него стал рассеиваться. Акира огляделся и обнаружил, что находится на другой поляне. Другие деревья окружали её, покрытые зелёным мхом, с неохватными стволами и совершенно не тронутые огнём.
Посередине поляны высились огромные деревянные истуканы с потемневшими и потрескавшимися от времени лицами, строгими взглядами из-под нахмуренных бровей и клиновидными бородами. Рунические символы опоясывали эти статуи, а перед ними находился огромный алтарь или жертвенный камень весь покрытый толстым слоем мха и седого лишайника.
