Тебе говорили про это мои коллеги: мы разделим азартные и интеллектуальные игры и по второй категории даже будем проводить спортивные чемпионаты. Так что, реклама нас больше не интересует, во всяком случае, у тебя и твоего босса Стивена Эванса.
Сделав ещё одну затяжку, Памела вновь взяла в руки револьвер, вращая барабан, заряженный несколькими настоящими патронами.
– За молчание мне нужно 25 тысяч зелёных. – сказала она, буравя взглядом Брансона. – И ни центом меньше. Сегодня среда. Я даю тебе ровно неделю. Даже не вздумай исполнять какие-либо трюки. Поверь, я в безопасности. Сэм и остальные люди – тоже. Каждый из нас умеет себя защищать. Если захочешь свалить из города, тебя быстро найдут. Мы навели справки и знаем многое: имя-фамилию, место работы, твоих начальников, коллег и подчинённых. Более того, ты же видишь, что я осведомлена, где именно ты проживаешь. Думаю, тебя объявят в федеральный розыск и схватят за считанные дни в любом из штатов или же за пределами США.
Повисла пауза, во время которой Памела продолжала курить и опять направила револьвер на Брэда. Тот был в сильнейшем замешательстве: мир будто рухнул для него.
– На этот раз ответ мне не нужен. – сказала девушка, ерзая в старом кресле. – Мои условия ты принимаешь как данность. Ничего личного, мой мальчик, но ты нарвался на хороших игроков. А сейчас, медленно поднимись с кровати и подойди к дальней стенке: мне нужно безопасно выйти из комнаты. Если дёрнешься в мою сторону хоть раз – пущу пулю в твой твёрды лоб, понял? Вставай и отходи к стене!
Брэду ни оставалось ничего, кроме того, как подчиниться. Он покинул кровать и через пару секунд уже находился у стены. Памела поднялась с кресла, поправляя свою короткую юбку, и зашагала к двери. Остановившись в проёме, она сказала:
– Я или кто-то из наших людей ещё свяжутся с тобой, об этом не переживай. Лучше подумай, где именно ты будешь искать 25 кусков. До встречи!
С этими словами, Памела вышла из комнаты. Через мгновенье, послышался хлопок входной двери в квартиру, знаменующий, что Брансон остался один. Какое-то время герой неподвижно стоял у стены, а после – сделал пару шагов вперёд, падая лицом вниз на кровать. Случилось то, чего Брэд не делал уже долгие годы: он начал истерично рыдать…
III.
Проснувшись пару дней назад среди ночи, Брэд сказал сам себе, что к чертям собачьим собьёт весь режим дня, если продолжит засыпать поздно, находясь на больничном. В этом мужчина не прогадал, ведь после разговора с Памелой, Брансон поплакал какое-то время, а после, когда эмоции вышли из него через слёзы, – сразу же вырубился. На этот раз, герой проснулся ближе к часу дня. Его состояние было ужасным: тело трясло словно при ознобе, хотя, повышенной температуры не ощущалось, от макушки и до пят Брэд чувствовал какую-то непонятную тяжесть. Внутри было что-то похожее на не проходящую тревогу, которая, то усиливалась до состояния паники, то просто переходила в умеренное беспокойство.
Откинув одеяло в сторону и обнаружив, что снова заснул в одежде – свитере и джинсах – Брансон вскрикнул, хватаясь обеими руками за голову:
– Дьявольское дерьмо! Как?! Как это вообще возможно?! Как ей это удалось?!..
У Брэда не было ни малейших представлений о том, как выкручиваться из сложившейся ситуации. Более того, он никогда ранее не был связан с преступным миром: его даже элементарно не штрафовали за мелкие проступки, подобно превышению скорости на автомобиле или переходу дороги в неположенном для этого месте. А тут – Брансон за считанные часы стал фигурантом резонансного уголовного дела, влекущего за собой или пожизненный срок, или – смертную казнь. Сложнее всего было осознавать, что он сам пошёл на преступление и попросту не может обвинять никого вокруг.
– «Чёртова Памела! Убери она револьвер, я б мигом набросился на неё, вы***л бы и задушил голыми руками!» – эмоционально думал Брэд. – «Она – ничтожество! И из-за такой шкуры я могу остаток дней провести в одиночной камере! Чтоб её…».
Переворачиваясь сбоку на бок, Брансон никак не мог найти удобного положения тела. Всё время он продолжал поливать грязью шантажистку в своих мыслях. Наконец, мужчина понял, что сейчас попросту не в состоянии взвешенно соображать. Он решил, что встанет, примет душ, позавтракает, выйдет прогуляться, а заодно, купит свежие выпуски газет в киоске, и только после этого – начнёт думать о путях выхода из ситуации. Возможно, полицейским уже известно что-то, чего хватит для выдачи ордера на арест. В таком случае, можно и не пытаться платить по счетам Памеле.
Брэд медленно сполз с кровати. Дойдя до ванной комнаты, он разделся и встал под душ. Прохладная вода ни капли не улучшила состояние мужчины: тремор в конечностях продолжал беспокоить, а чувство тревоги только усилилось. Выйдя, Брансон прошёл на кухню, но аппетита не было: герой довольствовался лишь куском чёрного хлеба и стаканом воды. Вернувшись в комнату и выкурив сигарету, Брэд оделся, а через несколько минут – оказался на улице.
Пройдя сотню ярдов вниз по Томпсон-стрит, он добрался до киоска с газетами. Вежливо поздоровавшись с продавщицей – пожилой женщиной – Брэд взял выпуски за вчера и сегодня. После, развернулся и прошагал полмили до Вашингтон-сквера. Расположившись на свободной лавочке, он развернул первую газету – за вчерашний день – и принялся читать. К удивлению Брансона, на главной полосе уже не было заголовка про убийство. Вместо него, красовалась надпись: «Шесть автомашин столкнулись на бульваре Астория. Двое водителей в тяжёлом состоянии направлены в больницу, обстоятельства выясняются». Лишь пролистав дальше, Брэд увидел заголовок статьи на 5-й странице, где говорилось об убийстве в Центральном парке. Однако ничего принципиально нового: полицейские по-прежнему в поисках улик, оружие убийства, предположительно – нож или топор – не обнаружены. Зато, семенную жидкость взяли на анализ в лабораторию. Это ещё раз, как было написано в статье, подтверждало, что у убийцы были сексуальные наклонности.
Во второй же, то есть, свежей сегодняшней газете, на главной странице была информация о встрече действующего мэра Нью-Йорка Уильяма О’Дуайера с представителями малого бизнеса. Говорилось, что политик обсудит с начинающими предпринимателями перспективы развития их проектов, а также, темы помощи от властей города и гарантии невмешательства в бизнес, если он, в свою очередь, не нарушает законы штата. Про преступление в парке было написано лишь на 11-й странице: опять упомянули имя мэра, который выражал глубочайшие соболезнование родственникам и друзьям погибшей девушки, обещая при этом сделать всё от него зависящее для поимки маньяка. Данных о зацепках, уликах и прочих следах, которыми располагают полицейские на данный момент, не было. С одной стороны, такая информация могла быть тайной следствия, с другой – у копов попросту могло не быть никаких ниточек, распутывающих клубок и делиться с журналистами им было нечем.
– «Не всё так плохо…» – подумал Брэд, закрывая вторую газету. – «Если б не эта Памела, то я был бы на седьмом небе от счастья!».
Мужчина поднялся с лавочки, оставив газеты на деревянном сиденье, и пошёл в сторону дома. Ясность мыслей потихоньку возвращалась в Брансону, а тревога, сильно беспокоящая его сразу после пробуждения, немного угасла.
– «Так, похоже, я в дерьме по уши, если не по самые губы!» – размышлял герой по пути до дома. – «У копов нет ничего и это, несомненно, радует. Я не думаю, что им по силам раскрыть это дело: я ни оставил того, за что они могут зацепиться. Брать анализы спермы или рвоты у всех мужчин города копы точно не станут. Но вот Памела… Дрянная девчонка! Она нехило испортит мне всю игру одним только появлением в полицейском участке. С этим надо разобраться. Она сказала, что защищает себя, но так ли это? Впрочем, неважно: есть как минимум две причины, по которым убрать её с дороги не получится. Во-первых, я не знаю, где именно она живёт. Это можно выяснить, но вторая сложность – все её коллеги, вероятно, в курсе. Возможно, они не берегут девушку, поэтому и направили её одну ко мне в квартиру для оглашения деталей шантажа и суммы за молчание. Но очень глупо было бы предполагать, что Сэм Грегори и другие парни не знают о её шантаже. Я плачу им всем и это понятно. Не факт даже, что Памеле достанется какая-то часть от этих 25 тысяч долларов. Смогу ли я найти и убить пятерых человек разом? Ещё и не попавшись на этом? Конечно же, нет. Шанс есть, но скорее, я выиграю в лотерею, чем сделаю это».
Размышляя, Брэд поймал себя на том, что состояние неудержимой злости, которое и подтолкнуло его к убийству, вернулось. Вероятнее всего, стресс стал триггером для этого. Сейчас Брансон вновь ненавидел всех, особенно, привлекательных девушек. Явной причины не было, но вот ментальное расстройство мужчины выражалось именно так. Оставшийся путь до дома прошёл как в тумане: Брэд будто двигался в узком тоннеле, не замечая ничего по сторонам. Он даже не поздоровался с соседом, который поприветствовал его у дверей квартиры.
Оказавшись у себя, Брансон побежал на кухню. Резким движением он открыл ящик с посудой и стал хватать тарелки и чашки, с силой кидая их на пол. Те разбивались вдребезги с характерным звенящим звуком. Перебив всю посуду, Брэд подошёл к обеденному столу и одним движением перевернул его вверх тормашками.
– Ааа!!! – яростно прокричал мужчина. Его лицо перекосила гримаса злости. – Поганая жизнь! Поганые люди! Провалитесь все!
Подбежав к бару, Брансон достал бутылку аргентинского вина. Он хранил напиток для особо важных случаев, но ни одна сила в мире не была способна помешать Брэду употребить вино сейчас. Открыв бутылку, он залпом выпил содержимое до дна. Опасной для жизни дозировки алкоголя не было, но опьянение пришло почти сразу. Направившись в комнату, мужчина прыгнул в кровать. Беспокойно переворачиваясь несколько минут, он, наконец, уснул.
IV.
Отдых Брэда длился недолго. Основной причиной стало то, что после пробуждения прошла всего пара-тройка часов и организму просто не требовалось ложиться снова. Алкоголь внёс свою лепту, сделав сон поверхностным и неглубоким. Зато, психика Брансона слегка перезагрузилась, хотя, это могло быть простым опьянением, принёсшим расслабленность и равнодушие к проблемам.
Тем не менее, мужчина проснулся. Брэд около получаса смотрел в потолок, моргая не чаще, чем два раза в минуту. Его взгляд казался отрешённым и рассеянным, но на самом деле, в голове вращались колёса мыслей. Брансон всё больше и больше убеждался: ему ни в коем случае не стоит платить шантажистке Памеле и её патронам. Во-первых, Брэд читал несколько детективных романов Джеймса Чейза и Агаты Кристи в прошлом. В каждом случае, где имел место шантаж, сам шантажист всегда возвращался к жертве, даже если та платила по счетам до цента. Если же переместиться из вымышленных миров в реальность, то можно легко понять, что ситуация ни капли не отличается. У Памелы и парней есть компромат на свою жертву; преступление не имеет срока давности или же этот срок измеряется ни одним десятком лет. Следовательно, что помешает им – шантажистам – через месяц, полгода, год или больше найти Брэда и снова заставить его «петь»? Ничего. Абсолютно ничего не остановит их от того, чтобы опять начать доить убийцу, держа его на крючке. Варианты письменных договоров, в которых будут прописаны обязательства сторон, разумеется, отклонялись сразу.
Брансон принял окончательное решение: никаких денег он не заплатит. Но что же тогда делать дальше? Надеяться, что Памела и компания не обратятся в полицию? С одной стороны – несбыточная голубая мечта, с другой – а зачем им топить самих себя? Слежка за человеком является административным нарушением, проникновение в частную собственность, то бишь в квартиру, и сам шантаж – уголовными. Какой смысл людям капать раскалённым железом на собственную голову? Да, Брэда посадят до конца дней, но им-то что от этого? Каждый получит штраф на солидную сумму и по несколько лет тюрьмы. Работа в сговоре будет лишь отягощающим обстоятельством. Если ещё и учесть, что Сэм Грегори и его люди на самом деле владеют сетью казино, то тогда тем более, к чему им губить себя и собственные проекты?! Хотя, они могли и не являться никакими предпринимателями, а придумывать подобные истории с переездом из Вегаса в Нью-Йорк лишь для построения доверительных отношений с жертвами. В любом случае, шантажисты намотают себе срок и вряд ли им этого хочется.
Мысленный поток заметно успокоил Брэда. От злости, с которой он бил посуду и переворачивал мебель ни осталось ничего. Получается, дело ясное: если от меня самого ничего не зависит, то пусть судьба сама определит моё будущее. Инфантильно, но другого выхода, кажется, нет. Поставив точу в рассуждениях, Брансон задумался о том, что же делать дальше. До конца больничного ещё пара дней, после них – уикенд. Выходит, ближайшие 4 дня полностью свободны. Неожиданно, на лице Брэда появилась улыбка. Мужчине стало легче от осознания факта, что он не в капкане, а лишь в мягкой паутине, которая может вовсе и не погубить его.
Брансон провалялся весь день, вставая лишь для посещения туалета или питья воды. За несколько часов его внутреннее состояние многократно менялось: от чувств сострадания к убитой им Мэри, сопровождающееся слезами и скорбью, до злости на весь мир и желания повторить зверское преступление. Голову Брэда то наполнял туман, то, наоборот, ясность со спокойствием. Вероятно, наиболее оптимальным решением в сложившийся ситуации для героя было бы посещение специалиста. Лучше, до того момента, как он впервые отправился с ножом на территорию Центрального парка. Однако Брансон даже не думал о таком, ведь его отношение к психотерапии было сравнимо со взглядами вегана на стейк средней прожарки.
День заканчивался. Вестей от шантажистов не приходило, хотя, Памела заикнулась, что она или кто-то другой свяжется по поводу деталей. Брэд поднялся с кровати и доковылял до кухни. Полчаса он наводил порядок: поставил на место перевёрнутый стол, собрал осколки битой посуды, к своей радости отметив, что разбил лишь половину, поскольку, второй ящик со столовыми приборами даже не открывал. После, пожарил себе яичницу из трёх яиц с беконом. Обычно, данное блюдо шло на завтрак, но сегодняшний вечер стал исключением. Впрочем, все последние дни шли явно не по привычному распорядку. Поужинав и вдоволь наевшись, Брансон вернулся к кровати. На этот раз он заснул достаточно легко, а сам сон стал более крепким, чем ранее.
Последующий день казался долгим и бессмысленным. Безделье и многочасовое валяние в кровати лишь удлинили течение времени. Брэд не выходил из дома и не покупал газет. Интерес к новостям о деле маньяка в парке словно испарился. Иногда, голову посещали мысли о работе, но они едва ли вдохновляли мужчину. Психоэмоциональное состояние было ровным, чего не скажешь о физическом: слабость в мышцах ощущалась настолько, что зачастую было трудно даже просто подняться на ноги. Делать зарядку или подобные элементарные упражнения не хотелось совсем.
Часы показывали 7:40 вечера. Раздался звонок в дверь.
Сделав ещё одну затяжку, Памела вновь взяла в руки револьвер, вращая барабан, заряженный несколькими настоящими патронами.
– За молчание мне нужно 25 тысяч зелёных. – сказала она, буравя взглядом Брансона. – И ни центом меньше. Сегодня среда. Я даю тебе ровно неделю. Даже не вздумай исполнять какие-либо трюки. Поверь, я в безопасности. Сэм и остальные люди – тоже. Каждый из нас умеет себя защищать. Если захочешь свалить из города, тебя быстро найдут. Мы навели справки и знаем многое: имя-фамилию, место работы, твоих начальников, коллег и подчинённых. Более того, ты же видишь, что я осведомлена, где именно ты проживаешь. Думаю, тебя объявят в федеральный розыск и схватят за считанные дни в любом из штатов или же за пределами США.
Повисла пауза, во время которой Памела продолжала курить и опять направила револьвер на Брэда. Тот был в сильнейшем замешательстве: мир будто рухнул для него.
– На этот раз ответ мне не нужен. – сказала девушка, ерзая в старом кресле. – Мои условия ты принимаешь как данность. Ничего личного, мой мальчик, но ты нарвался на хороших игроков. А сейчас, медленно поднимись с кровати и подойди к дальней стенке: мне нужно безопасно выйти из комнаты. Если дёрнешься в мою сторону хоть раз – пущу пулю в твой твёрды лоб, понял? Вставай и отходи к стене!
Брэду ни оставалось ничего, кроме того, как подчиниться. Он покинул кровать и через пару секунд уже находился у стены. Памела поднялась с кресла, поправляя свою короткую юбку, и зашагала к двери. Остановившись в проёме, она сказала:
– Я или кто-то из наших людей ещё свяжутся с тобой, об этом не переживай. Лучше подумай, где именно ты будешь искать 25 кусков. До встречи!
С этими словами, Памела вышла из комнаты. Через мгновенье, послышался хлопок входной двери в квартиру, знаменующий, что Брансон остался один. Какое-то время герой неподвижно стоял у стены, а после – сделал пару шагов вперёд, падая лицом вниз на кровать. Случилось то, чего Брэд не делал уже долгие годы: он начал истерично рыдать…
III.
Проснувшись пару дней назад среди ночи, Брэд сказал сам себе, что к чертям собачьим собьёт весь режим дня, если продолжит засыпать поздно, находясь на больничном. В этом мужчина не прогадал, ведь после разговора с Памелой, Брансон поплакал какое-то время, а после, когда эмоции вышли из него через слёзы, – сразу же вырубился. На этот раз, герой проснулся ближе к часу дня. Его состояние было ужасным: тело трясло словно при ознобе, хотя, повышенной температуры не ощущалось, от макушки и до пят Брэд чувствовал какую-то непонятную тяжесть. Внутри было что-то похожее на не проходящую тревогу, которая, то усиливалась до состояния паники, то просто переходила в умеренное беспокойство.
Откинув одеяло в сторону и обнаружив, что снова заснул в одежде – свитере и джинсах – Брансон вскрикнул, хватаясь обеими руками за голову:
– Дьявольское дерьмо! Как?! Как это вообще возможно?! Как ей это удалось?!..
У Брэда не было ни малейших представлений о том, как выкручиваться из сложившейся ситуации. Более того, он никогда ранее не был связан с преступным миром: его даже элементарно не штрафовали за мелкие проступки, подобно превышению скорости на автомобиле или переходу дороги в неположенном для этого месте. А тут – Брансон за считанные часы стал фигурантом резонансного уголовного дела, влекущего за собой или пожизненный срок, или – смертную казнь. Сложнее всего было осознавать, что он сам пошёл на преступление и попросту не может обвинять никого вокруг.
– «Чёртова Памела! Убери она револьвер, я б мигом набросился на неё, вы***л бы и задушил голыми руками!» – эмоционально думал Брэд. – «Она – ничтожество! И из-за такой шкуры я могу остаток дней провести в одиночной камере! Чтоб её…».
Переворачиваясь сбоку на бок, Брансон никак не мог найти удобного положения тела. Всё время он продолжал поливать грязью шантажистку в своих мыслях. Наконец, мужчина понял, что сейчас попросту не в состоянии взвешенно соображать. Он решил, что встанет, примет душ, позавтракает, выйдет прогуляться, а заодно, купит свежие выпуски газет в киоске, и только после этого – начнёт думать о путях выхода из ситуации. Возможно, полицейским уже известно что-то, чего хватит для выдачи ордера на арест. В таком случае, можно и не пытаться платить по счетам Памеле.
Брэд медленно сполз с кровати. Дойдя до ванной комнаты, он разделся и встал под душ. Прохладная вода ни капли не улучшила состояние мужчины: тремор в конечностях продолжал беспокоить, а чувство тревоги только усилилось. Выйдя, Брансон прошёл на кухню, но аппетита не было: герой довольствовался лишь куском чёрного хлеба и стаканом воды. Вернувшись в комнату и выкурив сигарету, Брэд оделся, а через несколько минут – оказался на улице.
Пройдя сотню ярдов вниз по Томпсон-стрит, он добрался до киоска с газетами. Вежливо поздоровавшись с продавщицей – пожилой женщиной – Брэд взял выпуски за вчера и сегодня. После, развернулся и прошагал полмили до Вашингтон-сквера. Расположившись на свободной лавочке, он развернул первую газету – за вчерашний день – и принялся читать. К удивлению Брансона, на главной полосе уже не было заголовка про убийство. Вместо него, красовалась надпись: «Шесть автомашин столкнулись на бульваре Астория. Двое водителей в тяжёлом состоянии направлены в больницу, обстоятельства выясняются». Лишь пролистав дальше, Брэд увидел заголовок статьи на 5-й странице, где говорилось об убийстве в Центральном парке. Однако ничего принципиально нового: полицейские по-прежнему в поисках улик, оружие убийства, предположительно – нож или топор – не обнаружены. Зато, семенную жидкость взяли на анализ в лабораторию. Это ещё раз, как было написано в статье, подтверждало, что у убийцы были сексуальные наклонности.
Во второй же, то есть, свежей сегодняшней газете, на главной странице была информация о встрече действующего мэра Нью-Йорка Уильяма О’Дуайера с представителями малого бизнеса. Говорилось, что политик обсудит с начинающими предпринимателями перспективы развития их проектов, а также, темы помощи от властей города и гарантии невмешательства в бизнес, если он, в свою очередь, не нарушает законы штата. Про преступление в парке было написано лишь на 11-й странице: опять упомянули имя мэра, который выражал глубочайшие соболезнование родственникам и друзьям погибшей девушки, обещая при этом сделать всё от него зависящее для поимки маньяка. Данных о зацепках, уликах и прочих следах, которыми располагают полицейские на данный момент, не было. С одной стороны, такая информация могла быть тайной следствия, с другой – у копов попросту могло не быть никаких ниточек, распутывающих клубок и делиться с журналистами им было нечем.
– «Не всё так плохо…» – подумал Брэд, закрывая вторую газету. – «Если б не эта Памела, то я был бы на седьмом небе от счастья!».
Мужчина поднялся с лавочки, оставив газеты на деревянном сиденье, и пошёл в сторону дома. Ясность мыслей потихоньку возвращалась в Брансону, а тревога, сильно беспокоящая его сразу после пробуждения, немного угасла.
– «Так, похоже, я в дерьме по уши, если не по самые губы!» – размышлял герой по пути до дома. – «У копов нет ничего и это, несомненно, радует. Я не думаю, что им по силам раскрыть это дело: я ни оставил того, за что они могут зацепиться. Брать анализы спермы или рвоты у всех мужчин города копы точно не станут. Но вот Памела… Дрянная девчонка! Она нехило испортит мне всю игру одним только появлением в полицейском участке. С этим надо разобраться. Она сказала, что защищает себя, но так ли это? Впрочем, неважно: есть как минимум две причины, по которым убрать её с дороги не получится. Во-первых, я не знаю, где именно она живёт. Это можно выяснить, но вторая сложность – все её коллеги, вероятно, в курсе. Возможно, они не берегут девушку, поэтому и направили её одну ко мне в квартиру для оглашения деталей шантажа и суммы за молчание. Но очень глупо было бы предполагать, что Сэм Грегори и другие парни не знают о её шантаже. Я плачу им всем и это понятно. Не факт даже, что Памеле достанется какая-то часть от этих 25 тысяч долларов. Смогу ли я найти и убить пятерых человек разом? Ещё и не попавшись на этом? Конечно же, нет. Шанс есть, но скорее, я выиграю в лотерею, чем сделаю это».
Размышляя, Брэд поймал себя на том, что состояние неудержимой злости, которое и подтолкнуло его к убийству, вернулось. Вероятнее всего, стресс стал триггером для этого. Сейчас Брансон вновь ненавидел всех, особенно, привлекательных девушек. Явной причины не было, но вот ментальное расстройство мужчины выражалось именно так. Оставшийся путь до дома прошёл как в тумане: Брэд будто двигался в узком тоннеле, не замечая ничего по сторонам. Он даже не поздоровался с соседом, который поприветствовал его у дверей квартиры.
Оказавшись у себя, Брансон побежал на кухню. Резким движением он открыл ящик с посудой и стал хватать тарелки и чашки, с силой кидая их на пол. Те разбивались вдребезги с характерным звенящим звуком. Перебив всю посуду, Брэд подошёл к обеденному столу и одним движением перевернул его вверх тормашками.
– Ааа!!! – яростно прокричал мужчина. Его лицо перекосила гримаса злости. – Поганая жизнь! Поганые люди! Провалитесь все!
Подбежав к бару, Брансон достал бутылку аргентинского вина. Он хранил напиток для особо важных случаев, но ни одна сила в мире не была способна помешать Брэду употребить вино сейчас. Открыв бутылку, он залпом выпил содержимое до дна. Опасной для жизни дозировки алкоголя не было, но опьянение пришло почти сразу. Направившись в комнату, мужчина прыгнул в кровать. Беспокойно переворачиваясь несколько минут, он, наконец, уснул.
IV.
Отдых Брэда длился недолго. Основной причиной стало то, что после пробуждения прошла всего пара-тройка часов и организму просто не требовалось ложиться снова. Алкоголь внёс свою лепту, сделав сон поверхностным и неглубоким. Зато, психика Брансона слегка перезагрузилась, хотя, это могло быть простым опьянением, принёсшим расслабленность и равнодушие к проблемам.
Тем не менее, мужчина проснулся. Брэд около получаса смотрел в потолок, моргая не чаще, чем два раза в минуту. Его взгляд казался отрешённым и рассеянным, но на самом деле, в голове вращались колёса мыслей. Брансон всё больше и больше убеждался: ему ни в коем случае не стоит платить шантажистке Памеле и её патронам. Во-первых, Брэд читал несколько детективных романов Джеймса Чейза и Агаты Кристи в прошлом. В каждом случае, где имел место шантаж, сам шантажист всегда возвращался к жертве, даже если та платила по счетам до цента. Если же переместиться из вымышленных миров в реальность, то можно легко понять, что ситуация ни капли не отличается. У Памелы и парней есть компромат на свою жертву; преступление не имеет срока давности или же этот срок измеряется ни одним десятком лет. Следовательно, что помешает им – шантажистам – через месяц, полгода, год или больше найти Брэда и снова заставить его «петь»? Ничего. Абсолютно ничего не остановит их от того, чтобы опять начать доить убийцу, держа его на крючке. Варианты письменных договоров, в которых будут прописаны обязательства сторон, разумеется, отклонялись сразу.
Брансон принял окончательное решение: никаких денег он не заплатит. Но что же тогда делать дальше? Надеяться, что Памела и компания не обратятся в полицию? С одной стороны – несбыточная голубая мечта, с другой – а зачем им топить самих себя? Слежка за человеком является административным нарушением, проникновение в частную собственность, то бишь в квартиру, и сам шантаж – уголовными. Какой смысл людям капать раскалённым железом на собственную голову? Да, Брэда посадят до конца дней, но им-то что от этого? Каждый получит штраф на солидную сумму и по несколько лет тюрьмы. Работа в сговоре будет лишь отягощающим обстоятельством. Если ещё и учесть, что Сэм Грегори и его люди на самом деле владеют сетью казино, то тогда тем более, к чему им губить себя и собственные проекты?! Хотя, они могли и не являться никакими предпринимателями, а придумывать подобные истории с переездом из Вегаса в Нью-Йорк лишь для построения доверительных отношений с жертвами. В любом случае, шантажисты намотают себе срок и вряд ли им этого хочется.
Мысленный поток заметно успокоил Брэда. От злости, с которой он бил посуду и переворачивал мебель ни осталось ничего. Получается, дело ясное: если от меня самого ничего не зависит, то пусть судьба сама определит моё будущее. Инфантильно, но другого выхода, кажется, нет. Поставив точу в рассуждениях, Брансон задумался о том, что же делать дальше. До конца больничного ещё пара дней, после них – уикенд. Выходит, ближайшие 4 дня полностью свободны. Неожиданно, на лице Брэда появилась улыбка. Мужчине стало легче от осознания факта, что он не в капкане, а лишь в мягкой паутине, которая может вовсе и не погубить его.
Брансон провалялся весь день, вставая лишь для посещения туалета или питья воды. За несколько часов его внутреннее состояние многократно менялось: от чувств сострадания к убитой им Мэри, сопровождающееся слезами и скорбью, до злости на весь мир и желания повторить зверское преступление. Голову Брэда то наполнял туман, то, наоборот, ясность со спокойствием. Вероятно, наиболее оптимальным решением в сложившийся ситуации для героя было бы посещение специалиста. Лучше, до того момента, как он впервые отправился с ножом на территорию Центрального парка. Однако Брансон даже не думал о таком, ведь его отношение к психотерапии было сравнимо со взглядами вегана на стейк средней прожарки.
День заканчивался. Вестей от шантажистов не приходило, хотя, Памела заикнулась, что она или кто-то другой свяжется по поводу деталей. Брэд поднялся с кровати и доковылял до кухни. Полчаса он наводил порядок: поставил на место перевёрнутый стол, собрал осколки битой посуды, к своей радости отметив, что разбил лишь половину, поскольку, второй ящик со столовыми приборами даже не открывал. После, пожарил себе яичницу из трёх яиц с беконом. Обычно, данное блюдо шло на завтрак, но сегодняшний вечер стал исключением. Впрочем, все последние дни шли явно не по привычному распорядку. Поужинав и вдоволь наевшись, Брансон вернулся к кровати. На этот раз он заснул достаточно легко, а сам сон стал более крепким, чем ранее.
Последующий день казался долгим и бессмысленным. Безделье и многочасовое валяние в кровати лишь удлинили течение времени. Брэд не выходил из дома и не покупал газет. Интерес к новостям о деле маньяка в парке словно испарился. Иногда, голову посещали мысли о работе, но они едва ли вдохновляли мужчину. Психоэмоциональное состояние было ровным, чего не скажешь о физическом: слабость в мышцах ощущалась настолько, что зачастую было трудно даже просто подняться на ноги. Делать зарядку или подобные элементарные упражнения не хотелось совсем.
Часы показывали 7:40 вечера. Раздался звонок в дверь.
