Аэлла улыбнулась.
В спальне акванавт плюхнулся на койку, избавился от кителя и расстегнул пояс.
— Псст! — шикнула Аэлла, усаживаясь на пол. — Здесь скане...
— Никаких сканеров в апартаментах, — прервал её Крамер, обнажив причинное место. — Мы в полной безопасности, Микелина, — произнёс он с расстановкой, смакуя каждый слог имени.
Аэлла провела пальцами ноги по его голени и сняла нагрудные плошки. Храпя, Крамер подался вперёд, принялся ласкать её груди и отпрянул, когда она вытащила из-под кушака марсианский стилет с узким лезвием.
— Что это значит?! — вскричал он.
— Расставание, рыжик, — сказала Аэлла и молниеносным взмахом всадила стилет ему в шею. С перерезанной сонной артерией Крамер повалился на койку, несколько раз судорожно дёрнулся и обмяк.
Аэлла вытерла окровавленное лезвие простынёй, засунула стилет обратно под кушак и устроила тщательный обыск. Она разжилась лучевиком Крамера и катушкой кредитной ленты — акванавтам неплохо платили — однако была разочарована, не обнаружив входных шифров. Позитронное удостоверение Крамера содержало лишь его личные данные. В энергослужбу и информаторий придётся вламываться. Аэлла облачилась в форму убитого, но, памятуя о шуме, который производили его сапоги, решила остаться босиком. Без дальнейших проволочек она покинула апартаменты.
Никто не встретился ей на галерее или в джампере, но на Ярусе № 1 у входа в зал энергопередачи девушка натолкнулась на двух техников. Они что-то ремонтировали — один держал баул с инструментами, и дверь зала динамофоров была распахнута. И здесь на Аэллу пялилось недреманное око сканера наблюдения и целился раструб лучеметательной установки. Этого она не ожидала.
Против кого или чего принимались такие меры защиты на планете, лишённой собственной разумной жизни? Едва ли на случай бунта акванавтов. Теоретически — с ничтожной долей вероятности — морские твари снаружи могли проникнуть на базу через входной туннель. Но на причальной ротонде их вторжение бы и закончилось. Только враг из числа мыслящих существ сумел бы добраться до первого яруса.
Неужели...
— Ты кто такая? — вытаращив глаза, спросил один из техников.
— Оператор Корелли. — На какие неожиданности рассчитан позитронный «мозг» сканера? Какова быстрота его реакции?
— А тут что делаешь? И где твоя обувь?
Аэлла подавила зевок.
— Ошиблась уровнем. Разулась, потому что ноги разболелись. — Она выгнула кверху пальцы стоп.
— Раньше я тебя не видел, — сказал второй техник. — Заметил бы.
— Я здесь новая. — Аэлла покосилась в сторону. «Слава тебе, мать Отрера*!»
— Новая? — Техник хмыкнул. — Наверное, прилетела с позавчерашним пополнением?
— С каким... — недоуменно начал его коллега. В следующий миг лучемёт с грохотом рухнул набок. В отличие от установок на причальной ротонде, он был мобильным, а не закреплённым в стенном гнезде. Это имело полный смысл в условиях помещения — параллельно залу динамофоров тянулся длинный коридор. Перепугавшиеся техники повалились на пол с пробитыми разрядами браслета Аэллы черепами. Они даже не вскрикнули. Девушка бросилась в зал, захлопнула дверь и активировала запирающее устройство.
Минуты две она проплутала в колоннаде из четырёхсот огромных веретенообразных агрегатов, извлекавших энергию непосредственно из морской воды и передававших её на все службы станции. Они издавали приглушённый электрический треск. Хотя пол здесь покрывал толстый слой карпониевого ворса, босая Аэлла ощущала жгучее покалывание в ступнях.
Наконец, она набрела на контрольный стенд. Лишить базу энергии нужно было так, чтобы джамперы продолжали действовать. Аэлла не знала расположение аварийных кондуитов и не могла тратить время на их поиски — за устранение перебоя в энергопередаче примутся немедленно. Разобраться в вариаторной схеме без должной подготовки показалось бы трудной, если вообще разрешимой, задачей всякому другому. Но ещё через три минуты динамофоры смолкли, и бункеры и купола подводной цитадели погрузились в чернильную мглу.
*Отрера — праматерь и первая царица амазонок.
Если ночью обесточивается здание, стоящее под открытым небом, становится темно, но к такой темноте глаз понемногу привыкает. Когда это случается в непроглядной толще океана, всё гораздо хуже. Подобное происшествие в ночное время в морской глубине на планете с тяготением вшестеро меньше земного — уже просто бедствие. Разом отключились все до единого стационарные компенсаторы гравитации, и акванавты, против правил часто брезговавшие наручными гравиторегуляторами, не только ослепли, но и стали почти калеками.
Лишь двум человеческим существам в пределах станции были нипочём и кромешная тьма, и тошнотворная, обездвиживающая плавучесть. В глубочайшем мраке Аэлла видела так же ясно, как и при дневном свете, а способность поддерживать равновесие в любом тяготении являлась, так сказать, оборотной стороной телекинеза.
Выскочив из джампер-капсулы на Ярусе № 2, Аэлла застала здесь страшный бедлам. С централи и из коммуникаторной, где дежурили ночные смены, слышались выкрики и ругань, на полу у неподвижного самоходного лучемёта со стонами корчился акванавт, видимо, бросившийся бежать и в темноте напоровшийся на установку, громко шипел, выдавливая воздух, модуль жизнеобеспечения. Девушка быстро нашла наглухо запертую дверь с табличкой: «Океанографический информаторий. Вход только с допуском». Под табличкой чернела панель индикатора, считывающего тот самый допуск с позитронных удостоверений. Одного входного шифра здесь было недостаточно.
Аэлла усмехнулась, крутанула калибратор лучевика Крамера до упора и дважды выстрелила. От громозвучных раскатов содрогнулся весь бункер.
— Какой идиот там палит?! — донёсся истошный вопль с централи.
В двери информатория обозначились длинные сквозные зигзаги. Телекинетическим разрядом Аэлла швырнула вовнутрь большой кусок металла, навалилась на дверь, выломав ещё один, и пролезла в образовавшееся отверстие. Тут же темноту разорвала яркая ядовито-зелёная вспышка.
Колени Аэллы подогнулись, и она растянулась на полу. Дыхание стало стеснённым, а глаза заволокло желтоватой пеленой. Конечности словно омертвели, и она не могла ни шевельнуться, ни даже раскрыть рот для крика.
Парализатор! Вибрация рассчитанная, наверное, на чудище вроде дракона Бейли!
Самое худшее — стаз крови. Нейтрализован митогенетический ток, отвечающий за телекинез...
В отдалении неясно проступали человеческие очертания. Человек приблизился и нагнулся, и Аэлла разглядела жёсткие, словно чеканные, черты лица с квадратной челюстью и широким лбом, на который нависла чёлка пшеничных волос.
— Привет, подружка, — произнёс Крейг Ларсон. — На Фоморе лишь две достопримечательности — небулиевая залежь и база Акванавтической Службы. Вряд ли Ингрид Северин стала бы добывать полезные ископаемые. Далее, если только она не записалась в акванавты, на морском дне её должен интересовать океанографический информаторий. Тут я и торчал, с нетерпением предвкушая свидание. Вопрос — что же здесь такого интересного. Ответишь откровенно — передам тебя властям Альбионского Содружества. В Лондоне очень недовольны историей с Костиганом, но, может быть, тебе сохранят жизнь. Если заупрямишься, отправишься к Ипполите, Протое, Филиппиде и остальным — всех не упомню. Они тебя заждались. А перед тем пожалеешь, что уцелела тогда на Маргоне. Женщин люблю, но не таких, как ты. Выбор за тобой, Ингрид. Хочешь знать, как попалась? — ЧСС сморщил нос. — Что намухлевала с фотонной астроматрицей «Адвенчура», умница. Бинго — его как бы больше не существует. Однако тебе не стоило переименовывать корабль в «Мино»*. Дело, конечно, хозяйское... — он сощурил один глаз. — Почти никто на Земле не слышал этого слова, но я вот привык основательно ко всему готовиться. Итак, подружка? А, парализатор. Ничего, сейчас обретёшь дар речи.
Подбородок Аэллы пронзил болезненный укол.
*Мино — название спутника Маргона на языке обитателей планеты.
Вливание подействовало немедленно. Аэлла пошевелила языком и с трудом разомкнула стиснувшиеся челюсти. С её губ сорвался булькающий стон. Она по-прежнему не владела своим телом.
Ларсон ухмыльнулся.
— Говори, — буркнул он.
Аэлла кашлянула.
— Где-то в океане есть место, где творятся странные вещи, — прохрипела она. — Акванавты нанесли его на карту. За ней я и пришла.
— Какие странные вещи?
— Разные аномалии — магнитные, гравитационные, какие-то ещё. Пару месяцев назад там без вести пропала экспедиция.
— Гм. А тебе что там понадобилось?
— Я догадываюсь, в чём причина аномалий.
— Это не ответ, но в чём же?
— Во Вратах Меки.
— Ещё раз?
— Земляне об этом не знают. Но старицы на Маргоне рассказывают о заколдованной бездне, где сходятся мир смертных и мир богов. Богиня Мека поместила её среди звёзд. Есть пророчество. Избранная дочь Маргона однажды сделает то, что не под силу никому другому — раскроет Врата Меки. Разумеется, это миф, но, как любое предание, он отражает действительность. «Врата Меки» — это пространственное искривление. Кем бы ты ни был, наверное, знаешь, что я не коренная маргонка, но всё же... — Аэлла осеклась.
— Всё же?
— Я росла на Маргоне, и Маргон сделал меня такой, какая я есть — в известном смысле я дочь этого мира. Представь возможности, которые даст пространственное искривление тому, кто им владеет. Может быть, пророчество — всего лишь выдумка, а может быть, я и в самом деле ключ к могуществу. Так или иначе я это чувствую. Ещё думаю, что Акванавтическая Служба что-то подозревает, отсюда и усиленная охрана информатория.
— Гм. — Ларсон напряжённо размышлял. Он не верил в богов и пророчества, но был приучен рассматривать панораму жизни в её целостности. Если пространственное искривление — точка, где пересекаются измерения — будет обнаружено, какие двери это распахнёт перед Американадой! Коричневая девчонка, конечно, может лукавить, но и один шанс против миллиона... С другой стороны, Акванавтическая Служба, подразделение Дальнего Флота, подчинена Совету Межзвёздного Расширения, международной организации. Значит, Славия, Еврафрика и другие державы получат доступ к пространственному искривлению, если оно действительно существует на Фоморе и если миссия девушки станет достоянием гласности. Это было бы не в интересах Американады.
ЧСС принял решение.
— Ингрид, — сказал он, — если я доставлю тебя альбионцам, восторжествует справедливость, но беднягу Костигана этим не вернёшь. Ты мне не нравишься, но не настолько, чтобы тебя убить. Будешь паинькой, я тебя пощажу. Станем партнёрами. Вместе отыщем твои врата. Любви от тебя я не жду, но не пытайся хитрить. Не выйдет, и заплатишь за это жизнью. Лады?
— Ты мне доверяешь? Не страшишься моих сил? — спросила Аэлла.
— У меня свои есть, — усмехнулся Ларсон. — Пока что ты валяешься на полу. Не забывай об этом.
— Я даже не знаю твоего имени.
— Стивен. — Стивеном звали его деда. — Короче, Стив.
Аэлла поднялась на ноги через мгновение после того, как Ларсон сделал ещё два вливания. ЧСС невольно впечатлился. В информатории возвышались сто шестнадцать гласситовых рундуков с трёхмерными картами, размеченными визирными перекрестиями. Ларсон поразился быстроте, с которой девушка выбрала нужный рундук, и ему стало немного не по себе, когда разряд из её браслета искрошил гласситовый колпак. «Эта пиратка и впрямь опасна — Да Круз не соврал».
Было темно, когда они выбрались из информатория, но как только они приблизились к джампер-капсуле, Ярус № 2 залил яркий свет. Подача энергии возобновилась. Оживший сканер наблюдения немедленно засёк нечто из ряда вон выходящее, а именно, взломанную и искорёженную дверь информатория, и привёл в действие лучемётную установку.
Всё произошло за долю секунды. Аэлла отскочила в сторону, и ревущий луч ударил в Ларсона, разворотив тому живот и бёдра. Ларсон с воем свалился навзничь. В следующий миг установка отлетела назад, натолкнулась на стену и опрокинулась. Вырвавшаяся из её раструба огненная парабола задела потолок, и вся станция загрохотала и заходила ходуном, словно при моретрясении.
Аэлла юркнула в джампер-капсулу. На минуту девушкой овладела радостная экзальтация. Стив, если это его настоящее имя, вне игры. Либо его нет в живых, либо ему понадобится длительное время, чтобы выздороветь. Любопытно, кто он такой. Видел в полной темноте так же хорошо, как она. Тоже мутант? Вроде принял за чистую монету байку о пространственном искривлении. Чары амазонки. Карта у неё.
Торжествовать, тем не менее, было рано. Акванавты знали, что на объект проник чужак. Знали об этом и позитронные стражи. Скорая, Как Ветер оказалась быстрее луча одной машины — но одолеет ли она целую батарею лучемётов?
С замирающим сердцем Аэлла переминалась с ноги на ногу, когда джампер-капсула опустилась у причальной ротонды. От дока шахту джампера отделяли примерно шестьдесят ярдов. Самый длинный совершённый Аэллой прыжок был в шестнадцать метров, на четыре метра дальше рекорда, поставленного Лосадой в 2331 году. Значит, чтобы попасть в док, понадобятся три прыжка под ураганным обстрелом тепловых лучей. Не вариант.
Проклятый Стив! Минуты, потраченное на болтовню с мерзавцем, её бы спасли.
Вдруг Аэллу осенило. Подводные сооружения вроде станции Акванавтической Службы делались модульными. При надобности их можно было быстро разобрать и отбуксировать в другое место. Куполообразная крыша ротонды возлежала на магнитных шипах. Девушка напряглась, прокусила нижнюю губу, из ноздрей засочилась кровь.
Со скрежетом, отдавшимся тысячекратным эхом, купол взлетел и исчез, отшвырнутый в бездну. Причальную ротонду, теперь похожую на кастрюлю со снятой крышкой, мгновенно затопило. Сканеры, управлявшие лучемётами, погасли. Горбыли, на которых они держались, сорвало чудовищным напором вторгшегося моря.
Аэлла сделала глубокий вдох, толкнула овальную заслонку джампер-капсулы и бросилась в толщу воды. Пятью рывками она достигла дока и взобралась на понтоскаф. Включив гравитационный «пузырь», устремилась в туннель и набрала сигнальную частоту. Входные створки послушно распахнулись.
«Тварь пострашнее, чем Молок, похуже той дамочки Таос», — думал Крейг Ларсон, лёжа в лазарете станции Акванавтической Службы. Врачей поразила его живучесть — мало кто выдержал бы подобные ранения. Но он был парализован ниже поясницы и получил тяжелейшие повреждения кишечника. «Три новых трупа. Мужики ничего ей не сделали. Никакого понятия о священности человеческой жизни. В общей сложности семь загубленных душ. Сколько будет ещё? Что натворит коричневая чувиха, если-таки завладеет пространственным искривлением?»
Бессмысленно корить себя за то, что не убил её на месте, пока была уязвима, и в сущности по собственной вине очутился в нынешнем положении. У медиков на Фоморе нет средств, способных поставить Ларсона на ноги. Чудотворцы из Бюро Научной Безопасности, наверное, что-нибудь придумают, но пройдут недели, прежде чем подоспеет помощь с Земли.
Однако полное поражение ЧСС не потерпел. Наоборот. Когда девчонка вернётся на свой корабль в космопорту, её будет ждать сюрприз.
В спальне акванавт плюхнулся на койку, избавился от кителя и расстегнул пояс.
— Псст! — шикнула Аэлла, усаживаясь на пол. — Здесь скане...
— Никаких сканеров в апартаментах, — прервал её Крамер, обнажив причинное место. — Мы в полной безопасности, Микелина, — произнёс он с расстановкой, смакуя каждый слог имени.
Аэлла провела пальцами ноги по его голени и сняла нагрудные плошки. Храпя, Крамер подался вперёд, принялся ласкать её груди и отпрянул, когда она вытащила из-под кушака марсианский стилет с узким лезвием.
— Что это значит?! — вскричал он.
— Расставание, рыжик, — сказала Аэлла и молниеносным взмахом всадила стилет ему в шею. С перерезанной сонной артерией Крамер повалился на койку, несколько раз судорожно дёрнулся и обмяк.
Аэлла вытерла окровавленное лезвие простынёй, засунула стилет обратно под кушак и устроила тщательный обыск. Она разжилась лучевиком Крамера и катушкой кредитной ленты — акванавтам неплохо платили — однако была разочарована, не обнаружив входных шифров. Позитронное удостоверение Крамера содержало лишь его личные данные. В энергослужбу и информаторий придётся вламываться. Аэлла облачилась в форму убитого, но, памятуя о шуме, который производили его сапоги, решила остаться босиком. Без дальнейших проволочек она покинула апартаменты.
Прода от 09.06.2025, 14:43
Никто не встретился ей на галерее или в джампере, но на Ярусе № 1 у входа в зал энергопередачи девушка натолкнулась на двух техников. Они что-то ремонтировали — один держал баул с инструментами, и дверь зала динамофоров была распахнута. И здесь на Аэллу пялилось недреманное око сканера наблюдения и целился раструб лучеметательной установки. Этого она не ожидала.
Против кого или чего принимались такие меры защиты на планете, лишённой собственной разумной жизни? Едва ли на случай бунта акванавтов. Теоретически — с ничтожной долей вероятности — морские твари снаружи могли проникнуть на базу через входной туннель. Но на причальной ротонде их вторжение бы и закончилось. Только враг из числа мыслящих существ сумел бы добраться до первого яруса.
Неужели...
— Ты кто такая? — вытаращив глаза, спросил один из техников.
— Оператор Корелли. — На какие неожиданности рассчитан позитронный «мозг» сканера? Какова быстрота его реакции?
— А тут что делаешь? И где твоя обувь?
Аэлла подавила зевок.
— Ошиблась уровнем. Разулась, потому что ноги разболелись. — Она выгнула кверху пальцы стоп.
— Раньше я тебя не видел, — сказал второй техник. — Заметил бы.
— Я здесь новая. — Аэлла покосилась в сторону. «Слава тебе, мать Отрера*!»
— Новая? — Техник хмыкнул. — Наверное, прилетела с позавчерашним пополнением?
— С каким... — недоуменно начал его коллега. В следующий миг лучемёт с грохотом рухнул набок. В отличие от установок на причальной ротонде, он был мобильным, а не закреплённым в стенном гнезде. Это имело полный смысл в условиях помещения — параллельно залу динамофоров тянулся длинный коридор. Перепугавшиеся техники повалились на пол с пробитыми разрядами браслета Аэллы черепами. Они даже не вскрикнули. Девушка бросилась в зал, захлопнула дверь и активировала запирающее устройство.
Минуты две она проплутала в колоннаде из четырёхсот огромных веретенообразных агрегатов, извлекавших энергию непосредственно из морской воды и передававших её на все службы станции. Они издавали приглушённый электрический треск. Хотя пол здесь покрывал толстый слой карпониевого ворса, босая Аэлла ощущала жгучее покалывание в ступнях.
Наконец, она набрела на контрольный стенд. Лишить базу энергии нужно было так, чтобы джамперы продолжали действовать. Аэлла не знала расположение аварийных кондуитов и не могла тратить время на их поиски — за устранение перебоя в энергопередаче примутся немедленно. Разобраться в вариаторной схеме без должной подготовки показалось бы трудной, если вообще разрешимой, задачей всякому другому. Но ещё через три минуты динамофоры смолкли, и бункеры и купола подводной цитадели погрузились в чернильную мглу.
*Отрера — праматерь и первая царица амазонок.
Прода от 11.06.2025, 10:40
Если ночью обесточивается здание, стоящее под открытым небом, становится темно, но к такой темноте глаз понемногу привыкает. Когда это случается в непроглядной толще океана, всё гораздо хуже. Подобное происшествие в ночное время в морской глубине на планете с тяготением вшестеро меньше земного — уже просто бедствие. Разом отключились все до единого стационарные компенсаторы гравитации, и акванавты, против правил часто брезговавшие наручными гравиторегуляторами, не только ослепли, но и стали почти калеками.
Лишь двум человеческим существам в пределах станции были нипочём и кромешная тьма, и тошнотворная, обездвиживающая плавучесть. В глубочайшем мраке Аэлла видела так же ясно, как и при дневном свете, а способность поддерживать равновесие в любом тяготении являлась, так сказать, оборотной стороной телекинеза.
Выскочив из джампер-капсулы на Ярусе № 2, Аэлла застала здесь страшный бедлам. С централи и из коммуникаторной, где дежурили ночные смены, слышались выкрики и ругань, на полу у неподвижного самоходного лучемёта со стонами корчился акванавт, видимо, бросившийся бежать и в темноте напоровшийся на установку, громко шипел, выдавливая воздух, модуль жизнеобеспечения. Девушка быстро нашла наглухо запертую дверь с табличкой: «Океанографический информаторий. Вход только с допуском». Под табличкой чернела панель индикатора, считывающего тот самый допуск с позитронных удостоверений. Одного входного шифра здесь было недостаточно.
Аэлла усмехнулась, крутанула калибратор лучевика Крамера до упора и дважды выстрелила. От громозвучных раскатов содрогнулся весь бункер.
— Какой идиот там палит?! — донёсся истошный вопль с централи.
В двери информатория обозначились длинные сквозные зигзаги. Телекинетическим разрядом Аэлла швырнула вовнутрь большой кусок металла, навалилась на дверь, выломав ещё один, и пролезла в образовавшееся отверстие. Тут же темноту разорвала яркая ядовито-зелёная вспышка.
Колени Аэллы подогнулись, и она растянулась на полу. Дыхание стало стеснённым, а глаза заволокло желтоватой пеленой. Конечности словно омертвели, и она не могла ни шевельнуться, ни даже раскрыть рот для крика.
Парализатор! Вибрация рассчитанная, наверное, на чудище вроде дракона Бейли!
Самое худшее — стаз крови. Нейтрализован митогенетический ток, отвечающий за телекинез...
В отдалении неясно проступали человеческие очертания. Человек приблизился и нагнулся, и Аэлла разглядела жёсткие, словно чеканные, черты лица с квадратной челюстью и широким лбом, на который нависла чёлка пшеничных волос.
— Привет, подружка, — произнёс Крейг Ларсон. — На Фоморе лишь две достопримечательности — небулиевая залежь и база Акванавтической Службы. Вряд ли Ингрид Северин стала бы добывать полезные ископаемые. Далее, если только она не записалась в акванавты, на морском дне её должен интересовать океанографический информаторий. Тут я и торчал, с нетерпением предвкушая свидание. Вопрос — что же здесь такого интересного. Ответишь откровенно — передам тебя властям Альбионского Содружества. В Лондоне очень недовольны историей с Костиганом, но, может быть, тебе сохранят жизнь. Если заупрямишься, отправишься к Ипполите, Протое, Филиппиде и остальным — всех не упомню. Они тебя заждались. А перед тем пожалеешь, что уцелела тогда на Маргоне. Женщин люблю, но не таких, как ты. Выбор за тобой, Ингрид. Хочешь знать, как попалась? — ЧСС сморщил нос. — Что намухлевала с фотонной астроматрицей «Адвенчура», умница. Бинго — его как бы больше не существует. Однако тебе не стоило переименовывать корабль в «Мино»*. Дело, конечно, хозяйское... — он сощурил один глаз. — Почти никто на Земле не слышал этого слова, но я вот привык основательно ко всему готовиться. Итак, подружка? А, парализатор. Ничего, сейчас обретёшь дар речи.
Подбородок Аэллы пронзил болезненный укол.
*Мино — название спутника Маргона на языке обитателей планеты.
Прода от 14.06.2025, 05:50
Вливание подействовало немедленно. Аэлла пошевелила языком и с трудом разомкнула стиснувшиеся челюсти. С её губ сорвался булькающий стон. Она по-прежнему не владела своим телом.
Ларсон ухмыльнулся.
— Говори, — буркнул он.
Аэлла кашлянула.
— Где-то в океане есть место, где творятся странные вещи, — прохрипела она. — Акванавты нанесли его на карту. За ней я и пришла.
— Какие странные вещи?
— Разные аномалии — магнитные, гравитационные, какие-то ещё. Пару месяцев назад там без вести пропала экспедиция.
— Гм. А тебе что там понадобилось?
— Я догадываюсь, в чём причина аномалий.
— Это не ответ, но в чём же?
— Во Вратах Меки.
— Ещё раз?
— Земляне об этом не знают. Но старицы на Маргоне рассказывают о заколдованной бездне, где сходятся мир смертных и мир богов. Богиня Мека поместила её среди звёзд. Есть пророчество. Избранная дочь Маргона однажды сделает то, что не под силу никому другому — раскроет Врата Меки. Разумеется, это миф, но, как любое предание, он отражает действительность. «Врата Меки» — это пространственное искривление. Кем бы ты ни был, наверное, знаешь, что я не коренная маргонка, но всё же... — Аэлла осеклась.
— Всё же?
— Я росла на Маргоне, и Маргон сделал меня такой, какая я есть — в известном смысле я дочь этого мира. Представь возможности, которые даст пространственное искривление тому, кто им владеет. Может быть, пророчество — всего лишь выдумка, а может быть, я и в самом деле ключ к могуществу. Так или иначе я это чувствую. Ещё думаю, что Акванавтическая Служба что-то подозревает, отсюда и усиленная охрана информатория.
— Гм. — Ларсон напряжённо размышлял. Он не верил в богов и пророчества, но был приучен рассматривать панораму жизни в её целостности. Если пространственное искривление — точка, где пересекаются измерения — будет обнаружено, какие двери это распахнёт перед Американадой! Коричневая девчонка, конечно, может лукавить, но и один шанс против миллиона... С другой стороны, Акванавтическая Служба, подразделение Дальнего Флота, подчинена Совету Межзвёздного Расширения, международной организации. Значит, Славия, Еврафрика и другие державы получат доступ к пространственному искривлению, если оно действительно существует на Фоморе и если миссия девушки станет достоянием гласности. Это было бы не в интересах Американады.
ЧСС принял решение.
— Ингрид, — сказал он, — если я доставлю тебя альбионцам, восторжествует справедливость, но беднягу Костигана этим не вернёшь. Ты мне не нравишься, но не настолько, чтобы тебя убить. Будешь паинькой, я тебя пощажу. Станем партнёрами. Вместе отыщем твои врата. Любви от тебя я не жду, но не пытайся хитрить. Не выйдет, и заплатишь за это жизнью. Лады?
— Ты мне доверяешь? Не страшишься моих сил? — спросила Аэлла.
— У меня свои есть, — усмехнулся Ларсон. — Пока что ты валяешься на полу. Не забывай об этом.
— Я даже не знаю твоего имени.
— Стивен. — Стивеном звали его деда. — Короче, Стив.
Прода от 16.06.2025, 12:30
Аэлла поднялась на ноги через мгновение после того, как Ларсон сделал ещё два вливания. ЧСС невольно впечатлился. В информатории возвышались сто шестнадцать гласситовых рундуков с трёхмерными картами, размеченными визирными перекрестиями. Ларсон поразился быстроте, с которой девушка выбрала нужный рундук, и ему стало немного не по себе, когда разряд из её браслета искрошил гласситовый колпак. «Эта пиратка и впрямь опасна — Да Круз не соврал».
Было темно, когда они выбрались из информатория, но как только они приблизились к джампер-капсуле, Ярус № 2 залил яркий свет. Подача энергии возобновилась. Оживший сканер наблюдения немедленно засёк нечто из ряда вон выходящее, а именно, взломанную и искорёженную дверь информатория, и привёл в действие лучемётную установку.
Всё произошло за долю секунды. Аэлла отскочила в сторону, и ревущий луч ударил в Ларсона, разворотив тому живот и бёдра. Ларсон с воем свалился навзничь. В следующий миг установка отлетела назад, натолкнулась на стену и опрокинулась. Вырвавшаяся из её раструба огненная парабола задела потолок, и вся станция загрохотала и заходила ходуном, словно при моретрясении.
Аэлла юркнула в джампер-капсулу. На минуту девушкой овладела радостная экзальтация. Стив, если это его настоящее имя, вне игры. Либо его нет в живых, либо ему понадобится длительное время, чтобы выздороветь. Любопытно, кто он такой. Видел в полной темноте так же хорошо, как она. Тоже мутант? Вроде принял за чистую монету байку о пространственном искривлении. Чары амазонки. Карта у неё.
Торжествовать, тем не менее, было рано. Акванавты знали, что на объект проник чужак. Знали об этом и позитронные стражи. Скорая, Как Ветер оказалась быстрее луча одной машины — но одолеет ли она целую батарею лучемётов?
С замирающим сердцем Аэлла переминалась с ноги на ногу, когда джампер-капсула опустилась у причальной ротонды. От дока шахту джампера отделяли примерно шестьдесят ярдов. Самый длинный совершённый Аэллой прыжок был в шестнадцать метров, на четыре метра дальше рекорда, поставленного Лосадой в 2331 году. Значит, чтобы попасть в док, понадобятся три прыжка под ураганным обстрелом тепловых лучей. Не вариант.
Проклятый Стив! Минуты, потраченное на болтовню с мерзавцем, её бы спасли.
Вдруг Аэллу осенило. Подводные сооружения вроде станции Акванавтической Службы делались модульными. При надобности их можно было быстро разобрать и отбуксировать в другое место. Куполообразная крыша ротонды возлежала на магнитных шипах. Девушка напряглась, прокусила нижнюю губу, из ноздрей засочилась кровь.
Со скрежетом, отдавшимся тысячекратным эхом, купол взлетел и исчез, отшвырнутый в бездну. Причальную ротонду, теперь похожую на кастрюлю со снятой крышкой, мгновенно затопило. Сканеры, управлявшие лучемётами, погасли. Горбыли, на которых они держались, сорвало чудовищным напором вторгшегося моря.
Аэлла сделала глубокий вдох, толкнула овальную заслонку джампер-капсулы и бросилась в толщу воды. Пятью рывками она достигла дока и взобралась на понтоскаф. Включив гравитационный «пузырь», устремилась в туннель и набрала сигнальную частоту. Входные створки послушно распахнулись.
«Тварь пострашнее, чем Молок, похуже той дамочки Таос», — думал Крейг Ларсон, лёжа в лазарете станции Акванавтической Службы. Врачей поразила его живучесть — мало кто выдержал бы подобные ранения. Но он был парализован ниже поясницы и получил тяжелейшие повреждения кишечника. «Три новых трупа. Мужики ничего ей не сделали. Никакого понятия о священности человеческой жизни. В общей сложности семь загубленных душ. Сколько будет ещё? Что натворит коричневая чувиха, если-таки завладеет пространственным искривлением?»
Бессмысленно корить себя за то, что не убил её на месте, пока была уязвима, и в сущности по собственной вине очутился в нынешнем положении. У медиков на Фоморе нет средств, способных поставить Ларсона на ноги. Чудотворцы из Бюро Научной Безопасности, наверное, что-нибудь придумают, но пройдут недели, прежде чем подоспеет помощь с Земли.
Однако полное поражение ЧСС не потерпел. Наоборот. Когда девчонка вернётся на свой корабль в космопорту, её будет ждать сюрприз.
