Глава 1
Мы въезжаем под свод столичной крепости, когда солнце скрывается за горизонтом. Темно-серый гранит поглощает последние отблески света. Я помню это место другим. Копыта лошадей гулко звучат по влажной дороге. На пути к внутренним воротам нам встречаются несколько спешащих по домам горожан. Но на нас они не обращают внимания. Слишком много серого вокруг. «Надеюсь завтра будет больше красок», думаю я и заглядываю в карету. Ас устал, но пытается осматриваться вокруг. Мальчик впервые в столице. Ингрид подбадривающе улыбается мне. Я отвечаю ей улыбкой и смотрю на брата. Джерд сидит рядом с Асом и выглядит отстраненным. Впрочем, он часто такой. Я ощущаю, как поднимается волна раздражения и тревоги, и спешу подавить эти чувства. Это просто усталость от дороги.
Мы проезжаем вдоль переулка и сворачиваем к внутренним воротам. Кучер называет фамилию семьи и предупрежденная стража пропускает экипаж. Минуя толстые внутренние стены, мы оказываемся на большом открытом пространстве. Слева в сумерках угадываются очертания сада, помещения казарм, конюшни, служебные пристройки и небольшой храм. Справа внутренний двор и королевский замок. От главного входа к нам направляется небольшая процессия. Я щурю глаза в темноте, пытаясь рассмотреть высокого худощавого мужчину, идущего в окружении стражников. Моего коня подхватывают и помогают мне спешится. Последние несколько часов я ехала верхом, желая одновременно размяться и снять волнение. Пока расправляю складки платья, кучер открывает экипаж. Я выпрямляю спину и вежливо улыбаюсь. Столица Остфорт — место этикета и правил. Особенно это становится важным, когда визит запросила сама, потому что нужна помощь. А значит естественность и привычку отдавать распоряжения мне временно придется оставить за сырыми темными стенами крепости. В Остфорте действуют иные правила. Словно вторя моим мыслям, далеко за спиной шумно опускается тяжелый затвор главных ворот. «Ночь пришла, затворяй ворота» в голове всплывает деревенская присказка последних лет.
– Мам... – негромко зовёт из экипажа Ас, – я голоден и хочу спать.
– Знаю, милый. Нас сейчас встретят и проводят.
В моменты усталости или сильного волнения кузен часто называет меня мамой. Джерд помогает Асу и Ингрид выбраться из кареты, и встаёт рядом со мной. Я ощущаю исходящие от него тепло и поддержку. Брат не готов решать наши проблемы, хотя и является старшим в семье. Но он почти всегда поддерживает мои решения. Поначалу моя идея об аудиенции в Остфорте воспринималась им критично. Крайние территории всегда старались сохранять некоторую независимость от столицы. Но затем Джерд согласился, что выбора у нас практически нет.
Худощавый мужчина приближается к нам. Мы не знакомы. Он седовлас и поджимает губы. Я приседаю в книксене, брат кланяется. Но внутри я ощущаю укол досады. Во время путешествия в столицу я представляла, что Рэндол встретит нас лично.
— Князь Джерд Бьернесонский, княжна Натиния, моё имя Сигмаир, я камергер его величества короля Рэндола Ингварского. Добро пожаловать в Остфорт. Я покажу вам ваши покои. Его Величество и герцог Айварс примут вас завтра утром.
Айварс?
— Мам..— детский голос вновь слышится из-за моей спины.
Сигмаир удивлено смотрит на меня. Я оборачиваюсь и улыбаюсь мальчику.
— Разрешите представить нашего кузена, господин Сигмаир. Ас Бьернесонский.
Ас старательно кланяется. Камергер отвечает улыбкой.
—Рад знакомству, княжич.
Если у Сигмаира и возникают какие-то мысли относительно детского «мам», лицо не выражает ничего.
— Пройдемте в замок. Ночи ещё достаточно сырые. Легко подхватить болезнь.
Мы направляемся в сторону главного входа. В части замковых окон горит свет. По дороге я задаю Сигмаиру беспокоивший меня вопрос.
– Вы сказали, что советник короля так же будет на аудиенции?
– Разуется. Вы знакомы с герцогом?
– Нам не доводилось встречаться. Кажется, его величество и советник стали близки незадолго до начала войны. Я же в это время уже перестала гостить в Остфорте. Я несколько удивлена вниманием герцога к небольшому административному вопросу.
— Советник короля принимает участие во всех вопросах короны, которые король Рэндол сочтет важным.
Стало быть, присутствие советника это идея Рэндола. Я ощущаю досаду. Очередная надежда на приватную встречу угасает. Хотя не понятно, стоит мне радоваться или волноваться, что Рэндол счёл мой запрос важным.
Мы проходим в высокие резные двери, сделанные из светлого металла. Сигмаир некоторое время ведёт нас по широким арочным коридорам в левую часть замка. Иногда на пути встречались придворные. Я наблюдаю за Асом. Глаза его круглые от увиденного. Замок Остфорта впечатляет своей изысканностью. Высокие каменные арки украшены тонкой резьбой, в которой играют тени от широких светильников. На стенах висят гобелены, а в нишах у окон расположенные большие горшки с цветами. Ингрид, моя камеристка, тоже замечает возрастающее любопытство мальчика и старается напомнить ему о вечерних ритуалах:
— Маленький князь, мы займемся осмотром замка завтра утром. Сегодня у нас обычные правила: теплое молоко перед сном и ванная. — говорит она. Ингрид, как и я, хочет отдыхать. А разыгравшийся Ас может легко нарушить наши планы.
Я замечаю, что Сигмаир удивленно посматривает на неё. В столичной крепости царит традиционная и жесткая иерархия между прислугой и господами. И без разрешения последних, прислуга голоса не подаёт. Но в нашем княжестве издавна предпочитают более дружеские отношения. Это минимизирует опасность предательства со стороны подчиненных. Остфорт же известен не только интригами, но в прошлом и серьезными отравлениями.
— Ингрид не только моя камеристка, Сигмаир. Она с младенчества нянчит Аса, —я решаю внести ясность.
— А вы взяли на себя материнскую ответственность, княжна Натиния? — интонации пожилого мужчины высокомерны.
— Не совсем. Мы с Джердом взяли на себя заботу о кузене после случившегося… А забота может развернуться по-разному. — мне не нравится тон камергера. И я спешу закончить этот разговор, пока кузен не вслушался в него. Не хочу лишний раз напоминать ему о погибших родителях.
Мы доходим до выделенных нам комнат в левой части замка. Ещё одна граница, которую Рэндол решил провести между собой и мной? Я помню, что левая часть традиционно использовалась для размещения иноземных гостей. Вряд ли в этом правиле что-то изменилось за шесть лет. Но не подаю вида и не задаю вопросов. Сегодня это уже не важно. Ведь на завтрашней встрече мне всё станет понятно про короля.
Я осматриваю выделенные апартаменты и нахожу их достаточно внушительными по меркам замка. Гостевая в коричнево-бордовых цветах частично освещена свечами. Справа две двери, скорее всего большая и малая спальни. Слева одна. Высокие окна зашторены терракотовыми занавесками. В гостевой расположен небольшой столик для чаепития и письма, шкаф для одежды и туалетный столик с зеркалом в позолоченной раме. Около окна кушетка для отдыха, обитая парчой бордового оттенка.
— Комнаты князя дальше по коридору, — камергер спешит откланяться. — Если вам что-то понадобиться, колокольчик для вызова прислуги на столике. Завтра утром вас пригласят.
Я с благодарностью улыбаюсь камергеру и киваю брату. Они уходят. Оставшись без мужчин, я расслаблено выдыхаю и с теплом смотрю на кузена. Тот расположился на кушетке и наблюдает, как Ингрид наливает ему молоко и разламывает булочку с корицей. Вечерний перекус нам оставили на столике заранее.
— Ас, завтра вы с дядей отправитесь исследовать замок. Уверена, тебе это понравится, — мой голос заботлив, не смотря на усталость.
— Хорошо! — отзывается мальчик с набитым ртом. Я мысленно радуюсь его сговорчивости, и иду исследовать комнаты.
Как и ожидала, за дверями справа спальни, а левая дверь ведет в небольшую умывальню. Стены в ней выложены кафелем золотистых и коричневых оттенков. В полукруглой стене узкое окошко, а в центре наполненная горячей водой ванна.
Поручив Ингрид распаковку вещей, я сама помогаю Асу искупаться. Приношу льняную пижаму и попутно отвечаю на сонные вопросы о замке и столице. Когда мы выходим, за чайным столиком сидит Джерд, пишущий письмо. В княжество, догадываюсь я. Важно известить наших управляющих, что мы добрались до столицы.
— Тебе принесли лавандовый чай, — говорит брат.
Я улыбаюсь на это. Кое-что Рэндол всё же помнит обо мне. Он знал о моей любви к лавандовому чаю перед сном.
— Хорошо, я уложу Аса и выйду. Напиши, пожалуйста, Уильяму и Кэйт, что возможно мы задержимся в столице.
Брат смотрит на меня вопросительно, но воздерживается от вопросов.
Ас быстро засыпает. Мне тоже необходимо отдохнуть перед завтра, но я обещала вернуться к брату. Я задумываюсь. Завтра… многое может решиться. Я глажу уснувшего Аса по светлым волосам. Сердце сжимается от нежности и тревоги. Ему всего четыре года, но столько уже пришлось пережить. Как и мы с братом, он потерял родителей. Но, в отличии от нас, своих он совсем не успел узнать. Дядя погиб во время предпоследнего сражения с имперцами, когда Асу только исполнилось три месяца. А через несколько дней его мать была найдена мертвой и обескровленной в лесной чаще. В княжестве ходили слухи, что её убило горе по мужу, а затем напали звери, но мы знали, что таких зверей в лесу не водится. Малыш остался сиротой. Мы с братом взяли опекунство и делали всё возможное, чтобы заменить ему родителей, не смотря на наш собственный траур.
Я поднимаюсь с кровати и подхожу к высоким окнам. Стараюсь без скрипа раскрыть тяжелые медные щеколды на толстых рамах, распахиваю окно. В лицо бьёт холодным морским воздухом. Остфорт расположен на самом краю Каэтэлии. Дальше только Зеленое море, а за ним таинственные ледяные острова. Я прикрываю веки от удовольствия. Вдыхаю, словно пробуя на вкус, запах хвои и морской соли, с нотками земли и гранитных стен замка. Запах Остфорта. Позапрошлая жизнь касается меня мельком, словно большая тень на небе. Пролетает рядом и растворяется в глубокой темноте. Открываю глаза нехотя. Легкость момента уходит. Её снова сменяет тревога и напряжение. Наши с Асом окна выходят на внешнюю сторону замковых стен. Из них открывается вид не только на море, но и противоположное крыло замка, где расположены королевские покои.
Я всматриваюсь в темноту над морем и расстроенно сжимаю губы. Мои ожидания на персональную встречу с королём не оправдались. Теперь я не знаю, как выстроить диалог с Рэндолом, чтобы он одобрил мою просьбу. В варианте личной аудиенции я рассчитывала на его благосклонность и некогда связывавшие нас дружеские отношения. Но легендарный советник короля, герцог Айварс, мог легко помешать моему плану. Для чего вообще присутствие этого война на встрече с какой-то там княжной из захолустных Крайних границ?! После войны с империей королевство Каэтэлия шумело о подвигах Айварса не меньше, чем о самом молодом короле. Что там слухи, а что правда мне интересоваться было некогда. Мы с братом восстанавливали наши территории, учились на практике управлять хозяйством, урегулировать конфликты, заново запускать ремесленные мануфактуры, наводить порядки в селах и отстаивать интересы нашей семьи. Ночами, при поддержки Ингрид я заботилась о трехмесячном ребенке. А днём делила с братом вопросы управления княжеством и старалась присутствовать на большинстве деловых переговорах. За этими заботами я пропустила последний возраст, в котором леди должна выйти замуж.
Мотаю головой, прогоняя воспоминания. Случайно вновь смотрю на правую башню. В одном из окон мне видится фигура человека. Словно кто-то смотрит в мою сторону. Я даже ощущаю то странное чувство, которое возникает, когда тебя кто-то пристально рассматривает. Понимаю, что увидеть меня невозможно — в спальне кузена темно, а окна моей гостевой зашторил Джерд. Отворачиваюсь от окна и выхожу к брату.
Помогаю Ингрид закончить с распаковкой вещи. А когда она уходит отдыхать, подсаживаюсь за стол к брату и наконец-то наливаю себе чай с ложкой меда. Благодаря посуде из специальной смеси металла, серебра и магии, которая используется при дворе, напитки и блюда долго остаются горячими.
— Сильно переживаешь о завтрашней встрече? — Джерд задаёт ожидаемый вопрос.
— И да, и нет. Я не вижу оснований для отказа нам. Кроме странного королевского указа, ограничивающего возможность углубляться в леса. Охотники уже извелись из-за него. Скоро начнут друг на друга охоту устраивать. Возможно Рэндол и министры пекутся о количестве дикого зверья, которого было мало в первые годы после войны. Но за несколько последних лет популяции точно выросли. У Толкских земель даже сообщали о нападении медведя, и вольготно расхаживающих куропатках и лисах. Я не могу понять запрета на вход в лес. Но наши секвойи находятся сильно глубже разрешенных границ. И это проблема. Постараюсь завтра в ней разобраться.
— Я готов присутствовать вместе с тобой, если хочешь. — брат предлагает это не в первый раз. Но мы оба знаем, что переговоры у меня часто выходят лучше.
— Не стоит. Я запрашивала у него аудиенцию только на моё лицо. Не будем злоупотреблять расположением. Лучше удели внимание Асу. Для него поездка сюда целое приключение. И прошу тебя будь осторожен. Королевский двор полон опасностей, — с последними словами я прекращаю задумчиво рассматривать крохотные фиолетовые цветочки лаванды в чашке и поднимаю взгляд на брата. В ответ он насмешливо поднимает брови.
— Джерд, я не шучу, — хмурюсь я. — Ты удивишься с какой скоростью тебя охмурит какая-нибудь местная красотка. Очнешься даже не у алтаря, а в свадебной карете на пути в княжество. А дальше от её повадок все слуги разбегутся, которые итак верны пока нам в основном благодаря памяти о родителях, а не за те крохи, что мы им платим.
— Так ты о слугах печешься, а не обо мне?! —Джерд притворно возмущается, а я толкаю его в бок. Несколько мгновений веселья между нами разбавляют тревожащее меня ожидание завтрашней встречи. Я быстро допиваю чай, прощаюсь с братом и ухожу в свою спальню.
Благодаря привычке просыпаюсь с рассвета. Солнце проникает в комнату через открытые на распашку окна. За ночь спальня пропиталась свежим морским воздухом. Я любила спать с открытыми окнами с детства. Ночью у меня не было сил осмотреть спальню. Но сейчас я трогаю бордовую вышивку на белых хрустящих простынях и некоторое время рассматриваю выдержанную в коричневых тонах небольшую комнату. За окном шумно поют птицы. В Остфорте всегда было на удивление много птиц. Я лежу ещё немного, но ночное расслабление начинает уходить, а волнение приходить. Не желая погружаться в него раньше времени, я спешу привести себя в порядок, пока из спальни Аса не доносится звуков. Иду в умывальню и обмываюсь прохладной водой, из ванной. Критично осматриваю себя в зеркале. Внешностью я пошла в мать, тогда как брат больше походил на отца. У них была узнаваемая для Крайних территорий внешность — светлая и розовощекая кожа, и темно-русые, почти черные волосы. Мама же принадлежала столичной семье. Я взяла от неё оливковую кожу и светлые волосы. Могла бы сойти за классических жительниц замка, но моим прядям не хватало золота. А ещё выдавали глаза. У придворных дам глаза были прохладных светлых тонов. Мне же досталась густая зелень, как у отца. Сердце дергается в тревоге и странном предвкушении сегодняшней встречи. В дверь коротко стучит и просовывает голову Ингрид.
