Ведь в моем ухе поблескивала серьга с подвеской вампира. Суеверные селяне! Я не стал их разубеждать, отъехал в сторону, дождался, пока Леон передаст голосистую мадам родственникам.
— Что хоть случилось? Паука на стене храма увидела? — скептически предположил я, кутаясь в плащ, чтобы не раздражать людей подвеской и бледным цветом лица, присущим вампирам.
Настроение над площадью витало нервозное, незачем лишний раз людей раздражать.
— Милый Рауль… — Леон устроился в седле, — здесь все намного печальней! Милая мадам обнаружила труп настоятеля. Его прирезали прямо на алтаре.
Анри
— Туше! — Стефан отсалютовал шпагой и снял защищающую лицо маску.
Сложив оружие на столик в тени террасы, плюхнулся в кресло.
— Вы меня поражаете, маркиз! — усмехнулся противник Варране, Марк Эчеле, лучший учитель фехтования в Лаверне. — Я уже говорил, но повторюсь еще раз, вы лучший фехтовальщик королевства! И я не понимаю вашего презрительного отношения к поединкам…
Стефан взмахом руки прервал пылкую речь юркого усача Эрчеле. Усмехнувшись, тот пожал плечами и, поклонившись, ушел.
Пока Варране задумчиво взирал на деревья и пруд, я, потягивая вино из бокала, незаметно поглядывал на взмокшего маркиза. Я тоже не понимал Стефана.
Варране трижды в неделю упражнялся на шпагах с Эчеле и другими известными учителями фехтования и неизменно побеждал. Однако он ни разу не ответил на вызов, отделываясь отговорками, но чаще судебными разбирательствами. А дела об оскорбленной чести долго блуждали по коридорам судов! В итоге Стефана перестали вызывать, решив, что он немного не в себе…
Одно не давало мне покоя все эти годы: как я смог победить Варране в день нашего знакомства, если он настолько хороший фехтовальщик? Однажды напрямую спросил у Стефана, и он, как ни странно, ответил. Сказал, что поединок со мной был практически единственным в его жизни. И добавил: «Весьма поучительный поединок, где вера в свою правоту помогала победить отработанную технику».
Меня такой ответ не устроил. Тем более что, пока я учился в Королевской академии, Стефан помогал мне тренироваться и многому научил. Но другого ответа от Варране я так и не смог добиться.
— Как самочувствие супруги? — сонно щурясь, спросил Стефан, наконец-то прерывая осмотр сада.
— Хорошо.
— Хорошо… — медленно повторил Варране. — Это хорошо… Что ты знаешь о маркизе де Тафте?
— Жан-Марк де Грамон, маркиз де Тафт… тридцать пять лет… не женат… заядлый дуэлянт, не терпевший поражения. У него своя особая техника боя, секреты которой он тщательно скрывает… известный сердцеед. — Я замолчал, вспоминая сплетни, которые ходили в высших кругах. — Еще говорят, что он суеверен, все дуэли проводит в своем замке на специально подготовленной площадке в саду.
— Неплохо, совсем неплохо!.. — усмехнулся Стефан. — Может, вспомнишь еще что-нибудь?
Я пожал плечами. Что знал, сказал! Вопрос Варране был чисто риторическим и ответа не требовал.
— Завтра мы приглашены к нему на прием. — Стефан громко хмыкнул и, задумчиво качнув головой, сказал будничным тоном: — Мои же сведения о не безызвестном маркизе более обширны. Самоуверенный спесивец, сплетник. Да, возможно, он хороший фехтовальщик. Но это нужно еще проверить… Особая техника? Да, поговаривают, что его приемы не похожи ни на один из известных… Его любовные похождения? Большей частью шантаж и принуждение женщин с угрозой разоблачения перед мужьями и дальнейшим их убийством на дуэли.
От возмущения я чуть не поперхнулся вином. То, что следующим заданием будет дуэль с Грамоном, не сомневался. Принуждать женщин, угрожать их родным? О, я с большим удовольствием вызову мерзкого шантажиста на поединок!
— Я долго не мог понять, что именно он делает, — продолжал откровенничать Стефан. — Выяснить оказалось сложнее, чем обычно. Дело в том, что вкусы маркиза весьма специфичны. Он предпочитает юных дев, которым меньше девятнадцати лет. Состоящих в браке по договору. Желательно из дворянских семей. Как ты понимаешь, в таких союзах редко бывает любовь, а вот страх запятнать честь у столь юных особ очень силен. К тому же недоверие мужей тоже велико… А юные жены еще слишком юны, чтобы с помощью Тафта избавиться от нелюбимого мужа.
Я недоверчиво покосился на Варране. Не думает же Стефан, что я соглашусь? Я договаривался рисковать своей жизнью, только своей!
— Вижу, ты уже понял, куда я клоню… — Стефан подскочил с кресла и несколько раз взволнованно прошелся по террасе. — Если бы был другой способ… Но маркиз подозрителен, и милая дворянская пара, приехавшая из провинции, его не заинтересовала. Хотя девушка была юна и мила, а муж намного старше и явно не испытывает к ней нежных чувств. Все мои знакомые в высшем свете с подходящей семейной… ситуацией либо послали меня прогуляться в Тьму к многоликим, либо сделали вид, что ничего не поняли. Либо девицы уже пострадали от действий маркиза и боятся.
— Я рискую только собой, — отрицательно покачал головой. — Могу наступить маркизу на ногу, плюнуть в лицо, обозвать семейный портрет ослом или его самого, любой другой повод для дуэли!
— И чего ты этим добьешься?
— Вызова.
— Да, безусловно!.. — Стефан рухнул в кресло и, вытянув ноги, задумчиво посмотрел на ботфорты. — Однако, даже если ты его убьешь, его злодеяния так и останутся тайной за семью замками. А вот если поймать его с поличным… сорвать маску неуязвимости… тут совсем другое дело. Большинство девиц заговорит. Не мужьям, так братьям и отцам они расскажут, и все прекратится.
— Я рискую только собой, — повторил я уже не так уверенно.
Рисковать честью Камиллы я не собирался, однако оставлять Тафта безнаказанным тоже не хотелось. Выхода я пока не видел. Вариант Варране казался мне неприемлемым. Тупиковая ситуация!
— У тебя есть время до завтра! — Стефан перевернул пустой бокал донышком кверху, словно хотел убедиться, что в нем не осталось ни капли вина. — Я безумно хочу пить!
Я мысленно усмехнулся. Пить Варране предпочитал исключительно в трактирах. В моей компании. Что же, я тоже не отказался бы выпить чего-нибудь покрепче, отвлечься. Глядишь, и придумаю, как Тафта вызвать, без участия моей жены.
Спустя четверть часа мы сидели за столиком в «Золотом тельце».
— Посмотри-ка, какую редкую птицу занесло в наши края, — тихо произнес Стефан, незаметно показывая на двух завернутых в плащи гостей трактирщика.
Надвинув широкополые шляпы, вельможи пристально разглядывали переполненный зал. Высокий гость, плащ и шляпа которого были обшиты золотым галуном, что-то сказал подбежавшему слуге. Тот учтиво поклонился и провел их к столику в дальнем углу зала, в нескольких шагах от нас.
Легкое, едва заметное жжение в груди появилось и исчезло. Слишком мощное для Детей Ночи. Возможно, отголосок смерти, их я чувствовал редко, слава стихиям. Что это было сейчас? Где-то поблизости умер какой-нибудь нищий, а могильщики еще не успели увести тело в Дом Смерти, чтобы после сжечь. Или в трактире есть незамеченные мною вампиры либо оборотни. Или, что наиболее вероятно, и то и другое, просто эманации Тьмы, исходящие от новорожденного зомби, заглушили фон Детей Ночи.
— Сегодня мы будем пить в обществе трех рас, — тихо заметил Стефан, почесав щеку, невзначай дотронулся до серьги в ухе.
Распорядившись принести вина и жаркого, высокий гость снял шляпу, пригладил ладонью светлые волосы. Я наконец смог рассмотреть подвеску — волк на черной глазури — символ оборотней. Видимо, я не ошибся в своих предположениях. Трех рас? Второй вампир? Я прислушался к своим ощущениям: где-то глубоко в душе будто лист на ветру трепетал, предупреждая о присутствии Детей Ночи. Назойливое чувство, но отстраниться от него вполне возможно. Пара глубоких вздохов — и я снова вполне нормален. Тьму, исходящую от зомби или недавно умершего человека, я больше не ощущал. Вот и хорошо. Могильщики нашли свою «добычу» либо стража уничтожила ходячего мертвеца.
— Да, именно, вампир… — кивнул Варране, продолжая не спеша потягивать вино.
Я, откинувшись на спинку стула, сделал вид, что меня очень занимают пышные формы снующих между столиками служанок, а сам незаметно разглядывал оборотня и его спутника.
Первый, голубоглазый блондин. Лет двадцати, с тонкими, аристократичными чертами лица. Сняв плащ, нетерпеливо поджидал свой заказ.
Второй, среднего роста, худощавый, судя по отсутствию галуна, менее родовитый или состоятельный, сидел, не снимая ни закрывающей лицо шляпы, ни плаща. Казалось, он пристально вглядывается в освещенные лампами лица завсегдатаев «Золотого тельца».
— Рауль, да полно вам! — усмехнулся оборотень. — Предрассудки в Лаверне уже не так сильны! Не беспокойтесь, местная чернь не набросится на вас, если узнает, что вы вампир!
Скрывающий лицо вампир отрицательно покачал головой, чем еще больше развеселил своего спутника.
Вампир…
Я быстро осушил стакан, налил еще.
Мой брат был вампиром.
Когда родители принесли нас в храм Воздуха, настоятель, проведя ритуал, сообщил две новости. Радостную — в их семье родился маг металла. И плохую — мой брат вампир. Мне дали имя, а его отправили в Верден. Там моего близнеца усыновила какая-то вампирская семья. В отличие от оборотней, полностью оторвавшихся от человеческих корней, вампиры не могли иметь детей…
Я пытался узнать, где брат, но ничего, кроме того, что брат жив, так и не выяснил. Попробовал разведать через Стефана — ведь у него есть тетка-вампирша, с которой Варране был в отличных отношениях. Но тот лишь пожал плечами, ему самому с трудом удалось разузнать о сестре Алого Короля.
Я залпом осушил стакан, потянулся за бутылкой.
— Придержи лошадей! — хмыкнул Варране, забирая вожделенную стекляшку. — Если ты и дальше будешь налегать на этот, явно разбавленный домашней крепленой бурдой, напиток, то твоей милой супруге придется провести первую ночь в одиночестве!
Я недовольно поморщился. О какой ночи может идти речь? Девушку привез. Высшему свету скоро представлю. А дальше… да какая к многоликим ночь?
Камилла на меня такими глазами по вечерам смотрит, словно я непременно должен на нее наброситься, словно зверь какой-то! К тому же испуганное темное пятно в балахоне-платье не вызывало никаких чувств, кроме жалости и желания погладить по голове, точно мокрого котенка.
— Чего смотришь, собачья морда?! — пьяно выкрикнул краснолицый толстяк.
Рывком встав, так что стул отлетел в сторону, покачиваясь, двинулся к мирно поглощающему жаркое оборотню.
— Ползи назад в свою нору! — Стукнув кулаком по столу, толстяк навис над Сыном Ночи, взгляд затуманенных хмелем глаз обратился к вампиру, все еще скрывающему лицо. — А ты кто?
Тот, сильнее надвинув шляпу, опустил голову.
— Чего прячешься рожа… — буйный посетитель умолк на полуслове.
— Ты сильно перебрал, мой друг, — тихо вкрадчиво произнес вампир. — Ты так устал…
Толстяк потер пальцами глаза, зевнул.
— А за столиком, где ты пил, так удобно спать.
Выпивоха послушно вернулся за свой столик и, улегшись на столешницу, уснул, блаженно улыбаясь.
— Браво, Рауль! — раскатисто рассмеялся оборотень. — Вы весьма умело обошли запрет не использовать свои силы во вред другим! Когда этот пьянчуга проснется, он будет благодарен вам за крепкий сон!
— Не стоит здесь задерживаться. — Вампир поднялся, плотнее закутался в плащ.
— Вы так скучны, Рауль! — Сын Ночи явно неохотно встал.
Оставив плату на столике, они ушли.
— Вина! — приказал Стефан, подбежавшей служанке.
Варране, как всегда, непредсказуем. Только отговаривал напиваться и вот уже сам набирается!
Пока Стефан, придирчиво разглядывая принесенную служанкой бутылку, выспрашивал, откуда вино и какого года урожай, мои мысли неизменно возвращались к вампиру и оборотню.
Я и раньше встречал Детей Ночи в королевстве.
Оборотни охотно покидали Верден, вели дела с Лаверном, вампиры были осторожней.
И причиной тому стали суеверия — многие считали: вампиру ничего не стоит перегрызть глотку человеку, чтобы напиться крови. Большинство людей не утруждали себя изучением научных трудов, в которых было вполне понятно написано: существует несколько разновидностей вампиров, поддерживающих свои силы кровью очень мало.
Не помогало даже то, что герой, спасший тогда еще единое королевство от тирании Алого Короля, вампир.
Возможно, причиной живучести суеверий была зависть — в отличие от оборотней, живущих на каких-то двадцать лет больше людей, вампиры спокойно доживали до трехсот, а то и четырехсот лет. Дольше век был лишь Дети Стихий, но они не имели никакого отношения к людям.
После ухода Детей Ночи в трактире ничего интересного не случилось.
Изрядно поднабравшись, мы разъехались по домам.
До спальни добрался вполне благополучно, Гийома я отправил спать, ибо друг слегка переусердствовал со спиртным, пока мы со Стефаном неторопливо напивались. Споткнувшись о порог, я тихо ругнулся, потом заметил нечто на своей кровати и столбом застыл у двери.
Как это понимать?
Дрожащий огонек свечи выхватил из темноты разметавшуюся по подушкам Камиллу. Очередной невообразимый балахон, ночная сорочка, укутывала ее от подбородка до пят. Две косы, перетянутые лентами, и приоткрытый во сне рот превратили супругу в совсем юную девушку, почти ребенка.
Спасибо, Сисэр, удружил, старый сводник! Три гостевых спальни в доме, а гмур привел ее сюда! Нет бы, не знал, что наш брак договорной, ведь знал, старый плут!
Покосившись на свернувшуюся калачиком мантикору, устроившуюся у ноги хозяйки, я устало опустился на скамью. От выпитого кружилась голова, но хмель не замутнил сознание, не позволил забыть то, что я собирался сделать.
Неужели я согласился? Да. Согласился. Признал правоту Варране. И сказал об этом Стефану. Я покосился на безмятежно спящую Камиллу. Нет, я сделаю все, чтобы проклятый маркиз не причинил ей вреда.
— Что хоть случилось? Паука на стене храма увидела? — скептически предположил я, кутаясь в плащ, чтобы не раздражать людей подвеской и бледным цветом лица, присущим вампирам.
Настроение над площадью витало нервозное, незачем лишний раз людей раздражать.
— Милый Рауль… — Леон устроился в седле, — здесь все намного печальней! Милая мадам обнаружила труп настоятеля. Его прирезали прямо на алтаре.
Анри
— Туше! — Стефан отсалютовал шпагой и снял защищающую лицо маску.
Сложив оружие на столик в тени террасы, плюхнулся в кресло.
— Вы меня поражаете, маркиз! — усмехнулся противник Варране, Марк Эчеле, лучший учитель фехтования в Лаверне. — Я уже говорил, но повторюсь еще раз, вы лучший фехтовальщик королевства! И я не понимаю вашего презрительного отношения к поединкам…
Стефан взмахом руки прервал пылкую речь юркого усача Эрчеле. Усмехнувшись, тот пожал плечами и, поклонившись, ушел.
Пока Варране задумчиво взирал на деревья и пруд, я, потягивая вино из бокала, незаметно поглядывал на взмокшего маркиза. Я тоже не понимал Стефана.
Варране трижды в неделю упражнялся на шпагах с Эчеле и другими известными учителями фехтования и неизменно побеждал. Однако он ни разу не ответил на вызов, отделываясь отговорками, но чаще судебными разбирательствами. А дела об оскорбленной чести долго блуждали по коридорам судов! В итоге Стефана перестали вызывать, решив, что он немного не в себе…
Одно не давало мне покоя все эти годы: как я смог победить Варране в день нашего знакомства, если он настолько хороший фехтовальщик? Однажды напрямую спросил у Стефана, и он, как ни странно, ответил. Сказал, что поединок со мной был практически единственным в его жизни. И добавил: «Весьма поучительный поединок, где вера в свою правоту помогала победить отработанную технику».
Меня такой ответ не устроил. Тем более что, пока я учился в Королевской академии, Стефан помогал мне тренироваться и многому научил. Но другого ответа от Варране я так и не смог добиться.
— Как самочувствие супруги? — сонно щурясь, спросил Стефан, наконец-то прерывая осмотр сада.
— Хорошо.
— Хорошо… — медленно повторил Варране. — Это хорошо… Что ты знаешь о маркизе де Тафте?
— Жан-Марк де Грамон, маркиз де Тафт… тридцать пять лет… не женат… заядлый дуэлянт, не терпевший поражения. У него своя особая техника боя, секреты которой он тщательно скрывает… известный сердцеед. — Я замолчал, вспоминая сплетни, которые ходили в высших кругах. — Еще говорят, что он суеверен, все дуэли проводит в своем замке на специально подготовленной площадке в саду.
— Неплохо, совсем неплохо!.. — усмехнулся Стефан. — Может, вспомнишь еще что-нибудь?
Я пожал плечами. Что знал, сказал! Вопрос Варране был чисто риторическим и ответа не требовал.
— Завтра мы приглашены к нему на прием. — Стефан громко хмыкнул и, задумчиво качнув головой, сказал будничным тоном: — Мои же сведения о не безызвестном маркизе более обширны. Самоуверенный спесивец, сплетник. Да, возможно, он хороший фехтовальщик. Но это нужно еще проверить… Особая техника? Да, поговаривают, что его приемы не похожи ни на один из известных… Его любовные похождения? Большей частью шантаж и принуждение женщин с угрозой разоблачения перед мужьями и дальнейшим их убийством на дуэли.
От возмущения я чуть не поперхнулся вином. То, что следующим заданием будет дуэль с Грамоном, не сомневался. Принуждать женщин, угрожать их родным? О, я с большим удовольствием вызову мерзкого шантажиста на поединок!
— Я долго не мог понять, что именно он делает, — продолжал откровенничать Стефан. — Выяснить оказалось сложнее, чем обычно. Дело в том, что вкусы маркиза весьма специфичны. Он предпочитает юных дев, которым меньше девятнадцати лет. Состоящих в браке по договору. Желательно из дворянских семей. Как ты понимаешь, в таких союзах редко бывает любовь, а вот страх запятнать честь у столь юных особ очень силен. К тому же недоверие мужей тоже велико… А юные жены еще слишком юны, чтобы с помощью Тафта избавиться от нелюбимого мужа.
Я недоверчиво покосился на Варране. Не думает же Стефан, что я соглашусь? Я договаривался рисковать своей жизнью, только своей!
— Вижу, ты уже понял, куда я клоню… — Стефан подскочил с кресла и несколько раз взволнованно прошелся по террасе. — Если бы был другой способ… Но маркиз подозрителен, и милая дворянская пара, приехавшая из провинции, его не заинтересовала. Хотя девушка была юна и мила, а муж намного старше и явно не испытывает к ней нежных чувств. Все мои знакомые в высшем свете с подходящей семейной… ситуацией либо послали меня прогуляться в Тьму к многоликим, либо сделали вид, что ничего не поняли. Либо девицы уже пострадали от действий маркиза и боятся.
— Я рискую только собой, — отрицательно покачал головой. — Могу наступить маркизу на ногу, плюнуть в лицо, обозвать семейный портрет ослом или его самого, любой другой повод для дуэли!
— И чего ты этим добьешься?
— Вызова.
— Да, безусловно!.. — Стефан рухнул в кресло и, вытянув ноги, задумчиво посмотрел на ботфорты. — Однако, даже если ты его убьешь, его злодеяния так и останутся тайной за семью замками. А вот если поймать его с поличным… сорвать маску неуязвимости… тут совсем другое дело. Большинство девиц заговорит. Не мужьям, так братьям и отцам они расскажут, и все прекратится.
— Я рискую только собой, — повторил я уже не так уверенно.
Рисковать честью Камиллы я не собирался, однако оставлять Тафта безнаказанным тоже не хотелось. Выхода я пока не видел. Вариант Варране казался мне неприемлемым. Тупиковая ситуация!
— У тебя есть время до завтра! — Стефан перевернул пустой бокал донышком кверху, словно хотел убедиться, что в нем не осталось ни капли вина. — Я безумно хочу пить!
Я мысленно усмехнулся. Пить Варране предпочитал исключительно в трактирах. В моей компании. Что же, я тоже не отказался бы выпить чего-нибудь покрепче, отвлечься. Глядишь, и придумаю, как Тафта вызвать, без участия моей жены.
Спустя четверть часа мы сидели за столиком в «Золотом тельце».
— Посмотри-ка, какую редкую птицу занесло в наши края, — тихо произнес Стефан, незаметно показывая на двух завернутых в плащи гостей трактирщика.
Надвинув широкополые шляпы, вельможи пристально разглядывали переполненный зал. Высокий гость, плащ и шляпа которого были обшиты золотым галуном, что-то сказал подбежавшему слуге. Тот учтиво поклонился и провел их к столику в дальнем углу зала, в нескольких шагах от нас.
Легкое, едва заметное жжение в груди появилось и исчезло. Слишком мощное для Детей Ночи. Возможно, отголосок смерти, их я чувствовал редко, слава стихиям. Что это было сейчас? Где-то поблизости умер какой-нибудь нищий, а могильщики еще не успели увести тело в Дом Смерти, чтобы после сжечь. Или в трактире есть незамеченные мною вампиры либо оборотни. Или, что наиболее вероятно, и то и другое, просто эманации Тьмы, исходящие от новорожденного зомби, заглушили фон Детей Ночи.
— Сегодня мы будем пить в обществе трех рас, — тихо заметил Стефан, почесав щеку, невзначай дотронулся до серьги в ухе.
Распорядившись принести вина и жаркого, высокий гость снял шляпу, пригладил ладонью светлые волосы. Я наконец смог рассмотреть подвеску — волк на черной глазури — символ оборотней. Видимо, я не ошибся в своих предположениях. Трех рас? Второй вампир? Я прислушался к своим ощущениям: где-то глубоко в душе будто лист на ветру трепетал, предупреждая о присутствии Детей Ночи. Назойливое чувство, но отстраниться от него вполне возможно. Пара глубоких вздохов — и я снова вполне нормален. Тьму, исходящую от зомби или недавно умершего человека, я больше не ощущал. Вот и хорошо. Могильщики нашли свою «добычу» либо стража уничтожила ходячего мертвеца.
— Да, именно, вампир… — кивнул Варране, продолжая не спеша потягивать вино.
Я, откинувшись на спинку стула, сделал вид, что меня очень занимают пышные формы снующих между столиками служанок, а сам незаметно разглядывал оборотня и его спутника.
Первый, голубоглазый блондин. Лет двадцати, с тонкими, аристократичными чертами лица. Сняв плащ, нетерпеливо поджидал свой заказ.
Второй, среднего роста, худощавый, судя по отсутствию галуна, менее родовитый или состоятельный, сидел, не снимая ни закрывающей лицо шляпы, ни плаща. Казалось, он пристально вглядывается в освещенные лампами лица завсегдатаев «Золотого тельца».
— Рауль, да полно вам! — усмехнулся оборотень. — Предрассудки в Лаверне уже не так сильны! Не беспокойтесь, местная чернь не набросится на вас, если узнает, что вы вампир!
Скрывающий лицо вампир отрицательно покачал головой, чем еще больше развеселил своего спутника.
Вампир…
Я быстро осушил стакан, налил еще.
Мой брат был вампиром.
Когда родители принесли нас в храм Воздуха, настоятель, проведя ритуал, сообщил две новости. Радостную — в их семье родился маг металла. И плохую — мой брат вампир. Мне дали имя, а его отправили в Верден. Там моего близнеца усыновила какая-то вампирская семья. В отличие от оборотней, полностью оторвавшихся от человеческих корней, вампиры не могли иметь детей…
Я пытался узнать, где брат, но ничего, кроме того, что брат жив, так и не выяснил. Попробовал разведать через Стефана — ведь у него есть тетка-вампирша, с которой Варране был в отличных отношениях. Но тот лишь пожал плечами, ему самому с трудом удалось разузнать о сестре Алого Короля.
Я залпом осушил стакан, потянулся за бутылкой.
— Придержи лошадей! — хмыкнул Варране, забирая вожделенную стекляшку. — Если ты и дальше будешь налегать на этот, явно разбавленный домашней крепленой бурдой, напиток, то твоей милой супруге придется провести первую ночь в одиночестве!
Я недовольно поморщился. О какой ночи может идти речь? Девушку привез. Высшему свету скоро представлю. А дальше… да какая к многоликим ночь?
Камилла на меня такими глазами по вечерам смотрит, словно я непременно должен на нее наброситься, словно зверь какой-то! К тому же испуганное темное пятно в балахоне-платье не вызывало никаких чувств, кроме жалости и желания погладить по голове, точно мокрого котенка.
— Чего смотришь, собачья морда?! — пьяно выкрикнул краснолицый толстяк.
Рывком встав, так что стул отлетел в сторону, покачиваясь, двинулся к мирно поглощающему жаркое оборотню.
— Ползи назад в свою нору! — Стукнув кулаком по столу, толстяк навис над Сыном Ночи, взгляд затуманенных хмелем глаз обратился к вампиру, все еще скрывающему лицо. — А ты кто?
Тот, сильнее надвинув шляпу, опустил голову.
— Чего прячешься рожа… — буйный посетитель умолк на полуслове.
— Ты сильно перебрал, мой друг, — тихо вкрадчиво произнес вампир. — Ты так устал…
Толстяк потер пальцами глаза, зевнул.
— А за столиком, где ты пил, так удобно спать.
Выпивоха послушно вернулся за свой столик и, улегшись на столешницу, уснул, блаженно улыбаясь.
— Браво, Рауль! — раскатисто рассмеялся оборотень. — Вы весьма умело обошли запрет не использовать свои силы во вред другим! Когда этот пьянчуга проснется, он будет благодарен вам за крепкий сон!
— Не стоит здесь задерживаться. — Вампир поднялся, плотнее закутался в плащ.
— Вы так скучны, Рауль! — Сын Ночи явно неохотно встал.
Оставив плату на столике, они ушли.
— Вина! — приказал Стефан, подбежавшей служанке.
Варране, как всегда, непредсказуем. Только отговаривал напиваться и вот уже сам набирается!
Пока Стефан, придирчиво разглядывая принесенную служанкой бутылку, выспрашивал, откуда вино и какого года урожай, мои мысли неизменно возвращались к вампиру и оборотню.
Я и раньше встречал Детей Ночи в королевстве.
Оборотни охотно покидали Верден, вели дела с Лаверном, вампиры были осторожней.
И причиной тому стали суеверия — многие считали: вампиру ничего не стоит перегрызть глотку человеку, чтобы напиться крови. Большинство людей не утруждали себя изучением научных трудов, в которых было вполне понятно написано: существует несколько разновидностей вампиров, поддерживающих свои силы кровью очень мало.
Не помогало даже то, что герой, спасший тогда еще единое королевство от тирании Алого Короля, вампир.
Возможно, причиной живучести суеверий была зависть — в отличие от оборотней, живущих на каких-то двадцать лет больше людей, вампиры спокойно доживали до трехсот, а то и четырехсот лет. Дольше век был лишь Дети Стихий, но они не имели никакого отношения к людям.
После ухода Детей Ночи в трактире ничего интересного не случилось.
Изрядно поднабравшись, мы разъехались по домам.
До спальни добрался вполне благополучно, Гийома я отправил спать, ибо друг слегка переусердствовал со спиртным, пока мы со Стефаном неторопливо напивались. Споткнувшись о порог, я тихо ругнулся, потом заметил нечто на своей кровати и столбом застыл у двери.
Как это понимать?
Дрожащий огонек свечи выхватил из темноты разметавшуюся по подушкам Камиллу. Очередной невообразимый балахон, ночная сорочка, укутывала ее от подбородка до пят. Две косы, перетянутые лентами, и приоткрытый во сне рот превратили супругу в совсем юную девушку, почти ребенка.
Спасибо, Сисэр, удружил, старый сводник! Три гостевых спальни в доме, а гмур привел ее сюда! Нет бы, не знал, что наш брак договорной, ведь знал, старый плут!
Покосившись на свернувшуюся калачиком мантикору, устроившуюся у ноги хозяйки, я устало опустился на скамью. От выпитого кружилась голова, но хмель не замутнил сознание, не позволил забыть то, что я собирался сделать.
Неужели я согласился? Да. Согласился. Признал правоту Варране. И сказал об этом Стефану. Я покосился на безмятежно спящую Камиллу. Нет, я сделаю все, чтобы проклятый маркиз не причинил ей вреда.
