Иван рухнул на землю и застыл.
- Не сметь! – заорала Маша. – Это со мной!
- Что, тоже к начальству? – прищурился говорливый.
- У нас важное донесение для Хозяина.
Говорливый снял рацию.
- Первый. Это пост три. Тут какая-то странная парочка. Говорят, что к Хозяину. Ксива имеется. Но я их первый раз вижу.
Хрип.
- Тащи их жопы сюда.
- Есть тащить жопы сюда.
Наталья Александровна никогда не была пионером или скаутом. Она не умела разбирать и чистить автоматы или ставить палатку. Развязывать узлы она тоже не умела.
Ей просто повезло. Она теребила веревку то с одного конца, то с другого. После того, как ей удалось выплюнуть кляп, дело пошло веселее. Зубами она смогла ухватиться и потянуть за узел.
В тоннель она выбралась на четвереньках, ничего не соображая и не зная куда идти.
Справа мелькали отсветы фонарей, и она прекрасно понимала, что туда лучше не соваться.
Поэтому она повернула налево.
И ей в лоб сразу молчаливо уперся толстый ствол «ремингтона».
Закрытый шлем камуфлированной был как черная дыра и даже ничего не отражал.
Ствол нетерпеливо дернулся, показывая направление.
Наталья Александровна всхлипнула и отступила.
- Пожалуйста, - прошептала она. – Не надо.
Ствол снова дернулся.
Наталья Александровна сделала шаг назад. Потом еще и еще.
Камуфлированная стояла не опуская «ремингтон» и ждала.
- О! Пацаны! Прикиньте! Еще одна.
- Да откуда они все выползают?
- Плевать. Тащите ее сюда.
- Не надо… Пожалуйста.
- Эй! Может у этой тоже ксива имеется?
- Похер. Давай ее на стол.
- Не надо!
- Руки ей держи!
- Эй, сержант! Подождите, это же явно чья-то подстава. Здесь не может быть никаких девок.
- Да похер, говорю!
Треск разрываемой ткани.
- О, а у нее тут все очень даже неплохо.
- Люблю маленьких.
- Не надо!
- Рот ей чем-нибудь займите.
Говорливый сержант впился пальцами в ее бедра и рывком притянул к себе. В таких делах у него был большой опыт, приобретенный в основном в деревнях Африки. У него все уже было в полной боевой, как у пионера. Оставалось только направить и пробить.
И в этот момент Наталья Александровна завизжала.
Ее визг разнесся по темным тоннелям, далеко, вплоть до парковки. Его услышали скучающие на соседних кордонах постовые и понимающе ухмыльнулись. Его услышало начальство и решило заняться воспитательной работой в вверенном подразделении.
Его услышал мортус.
Сперва он не поверил, и просто заскулил, не понимая. Но ненадолго. Ведь его ни с чем нельзя было спутать, крик попавшей в беду любимой женщины.
Теперь у него перед глазами не было ничего кроме черной ненависти.
Он несся по тоннелям, перепрыгивая через рухнувшие от старости балки.
Крик повторился снова, уже ближе, задыхающийся, и мортус уже не бежал, он летел, отталкиваясь от стен длинными руками.
Впереди забрезжили огненные отсветы, и он вылетел на площадку, не заметив притаившуюся в темноте фигуру с громоздким стволом в руках.
Пятеро ублюдков в форме толпились у стола, нетерпеливо притопывая и хрипло подбадривая того, кто быстро дергался, удерживая в руках голые женские ноги.
У мортуса теперь не было его багра. Не было никакого оружия. Он не собирался убивать. Но оружие ему было и не нужно.
Двое первых отвалились сразу, как только он раздавил им пальцами черепа. Третий умер через секунду от порванной трахеи. Четвертому он свернул шею.
Оставался пятый. Тот самый.
Он умирал долго, мучительно. И его вопли длились намного дольше, чем крик Натальи Александровны.
Потом мортус окровавленными руками прижимал ее к себе, успокаивал и искал какие-то слова. Но конечно не находил. Она тоже молчала и только гладила его по изуродованной щеке.
Когда вдали послышался приближающийся шум, и стало ясно, что вопли привлекли непрошенных гостей, мортус осторожно поднял ее на руки, отнес в небольшой темный закоулок и там спрятал, завалив вход металлическими щитами.
А сам снял с трупов дробовик, пару ножей, топорик.
И пошел убивать.
- Гляжу, ты не весел, капитан, - генерал отстал от кураторов и подошел к нему. – Что-то не нравится?
- Мне не нравится нарушение как минимум десятка статей УК. По которым вам всем грозит пожизненное. Да и мне тоже, раз я как идиот топаю за вами, вместо того, чтобы вызвать следственную группу и повязать всех к чертовой матери.
Генерал расхохотался.
- Остынь, правоохранитель! Все не так печально. Наши подопытные – это в основном преступники на пожизненном. Или добровольцы.
- Добровольцы? – опешил Усманов. - Я не представляю себе добровольцев, которые дали бы себя взорвать на потеху иностранным уродам, - он кивнул на разбрызганные внизу останки салатового спецназовца.
- А ты представь. Ты беден и неизлечимо болен. И тебе предлагают участие в программе. А взамен - полное обеспечение семьи. Детей в лучшие мировые университеты. Родителей в элитный пансион. Не согласился бы?
- Дети из закрытого местного филиала тоже были преступниками и добровольцами?
Генерал укоризненно вздохнул.
- Не нагнетай. Там дело давнее. И ответственных ты уже не достанешь. Сгинули в морской пучине.
- Все это не отменяет нарушение закона. Здесь и сейчас.
- Что есть закон? Сегодня он один. Завтра другой. Не парься. Понимаешь же, что силенок не хватит тягаться. Лучше подумай о плюсах. Карьера. Деньги. Баба твоя благодарна будет, когда ты ей расскажешь, как дочь найти. И всего-то нужно – делать то, что я говорю.
- Вы знаете где ее дочь? – остановился Усманов. – Где?
- Все потом, капитан. Вот закончим испытания…
Генерал подскочил к кураторам, которые столпились у границы следующего сектора и что-то бурно обсуждали.
- Это ничего не значит, - сварливо заявил Джон. – Здесь возможно вообще нет никакой модификации.
- Вас просто не интересуют женщины, - возразил Поль. – Иначе бы вы почувствовали. От нее даже сквозь преграду тянет таким… сексом… что трудно сопротивляться.
Он прислонился к стеклу, словно хотел сквозь него просочиться.
За стеклом на вычурном мягком стуле с гнутыми ножками сидела светловолосая женщина в длинном платье. У нее были высокие скулы, чуть раскосые глаза и пухлые губы, которыми она едва заметно улыбалась, рассматривая собравшуюся публику.
- Баба как баба, - заявил Славик. – На разок сойдет.
- Да, я знаю, - парировал Поль. – Вам бы коров помясистее.
- Извините, мой друг, - сказал немец. – Но я тоже не вижу ничего особенного. Скажите, генерал, в чем тут подвох? Что это дама делает на полигоне?
- Соблазняет, разумеется, - сказал генерал. – Но не всех подряд. А только одного конкретного человека. Ее внешность, сексуальная функциональность, поведение и даже запах скорректированы таким образом, чтобы идеально отвечать вашим потребностям, господин куратор.
- Моим? – переспросил француз.
- И только вашим. Другие не увидят в ней ничего особенного. А вам действительно будет трудно сопротивляться.
- Идеальное орудие для шпионажа, - сказал Мао. – Яркие дамы слишком заметны. А тут как самонаводящаяся ракета.
- Вот чего у вас, русских, не отнять, - заявил Джон, – так это умения подкладывать своих женщин. В этом вы впереди планеты всей.
- Не расстраивайся, парень, - сказал Славик. – Если хочешь, мы специально для тебя приготовим мускулистого мачо-мэна с тридцатисантиметровым хреном. Он тебе понравится.
- Господа, пойдемте дальше, - сказал генерал. – Вся информация по девушке, ее модифицировании и возможностях использования – опять же на выходе. Если хотите, - повернулся он к французу, - она будет ждать вас в отеле. К тому же это полезно для исследования. Узнаем, насколько изменения попали в точку.
- Н-нет, спасибо.
Поль с трудом отвернулся.
Они прошли дальше, мимо сектора с красными фонарями и другими женщинами, мимо борцовского ринга, на котором рвали друг друга на куски шкафообразные мордовороты. Затем потянулись секторы с боевыми модификациями. Подопытные пробивали кулаками бетонные стены, стреляли по летающим мухам (и попадали), проявляли чудеса эквилибристики и координации.
- Все это уже сто раз было, - ворчал Джон. – Ничего нового.
- Вы правы, - сказал генерал. – Это разминка. А тут – главное блюдо.
Впереди был последний сектор. Здесь не было стеклянных стен, а большие ворота были закрыты.
- Мы не все успели расшифровать в отчете местного филиала. Но уже изготовили пробный экземпляр одного перспективного модификатора. Как вам известно, главной темой местных исследований был контроль над разумом. Создание идеальных слуг, подчиняющихся беспрекословно. Сперва получались только суррогаты. Управление через ультразвуковые команды или необходимость модифицировать постепенно, чуть ли не с младенчества. Но к концу существования филиала произошел существенный прорыв…
- Слушайте, - перебил Джон. – Хватит болтать. Открывайте чертовы ворота и показывайте, что там прячете.
- Как скажете, господин куратор, -улыбнулся генерал. – Один момент.
Ворота дернулись и отползли в сторону.
Кравец прислушался к звукам далекой бойни и поднял рацию.
- Всем постам. В драку не ввязываться. Охране комплекса не помогать.
Судя по истошным воплям там кого-то ели заживо.
Мимо пробежали еще пятеро охранников. Эти были похожи на бандитов даже больше, чем предыдущие.
Кравец стоял у одного из трех боковых входов в ангар, и по идее обезумевшему мортусу сюда было не по пути. Поэтому он сильно удивился, когда разглядел в темноте тоннеля быстро приближающуюся фигуру.
Она остановилась в десятке шагов и убрала на плечо «ремингтон».
- Привет, пупсик, - голос из-под шлема был глухим, точно из могилы.
Как ни старался Кравец, но сердце предательски ёкнуло.
- Сними шлем, - хрипло произнес он вдруг пересохшими губами.
Она медленно подчинилась.
Пегие всклокоченные волосы со следами белой краски. Изможденное серое лицо и колючие глаза.
- Мне говорили, но я не верил, - сказал он. – Ты сильно изменилась, Оля. Очень сильно.
- Пластика, - пожала она плечами. – Яркая внешность хороша только для шлюхи. А сейчас я должна быть серой как бетонная стена. Ты же бывший шпион. Должен понимать.
- Я не могу тебя пропустить
- Можешь, котик. И пропустишь. На правах старого, постоянного клиента. Ты же мне должен, бедный студент. Помнишь, как трахал меня в кредит? Пришло время отдать долг.
- Ты же понимаешь, это несравнимые вещи.
- Почему? По-твоему, я стою меньше, чем ублюдки у тебя за спиной?
- Нет, но…
- Правильно. Нет.
Она опустила шлем и прошла мимо него в ангар.
В последнем секторе не было людей.
Здесь вообще ничего не было.
Это было абсолютно пустое помещение размером с торговый зал супермаркета.
- Это что, шутка? – сварливо поинтересовался Джон.
- Никаких шуток. Для демонстрации нового модификатора нам никакого оборудования не понадобится, - генерал достал рацию. – Заводите!
Открылась неприметная дверь, и охранники приволокли двоих связанных. Бросили на пол к ногам кураторов и сдернули с голов черные мешки.
Иван тут же попытался встать, но ближайший охранник вломил ему дубинкой по колену.
- Да вы совсем охренели! – взревел Усманов и выхватил пистолет. – Немедленно освободить! Маша, ты в порядке?
Судя по длинной ссадине на щеке, веревкам на руках и ногах и кляпу во рту, Маша была далеко не в порядке.
Усманов приставил ствол к голове генерала.
- Считаю до трех.
- Да хоть до одного, - криво усмехнулся генерал. И добавил: - Зверь. Уровень три. Разжать пальцы.
Рука Усманова внезапно расслабилась и опала, словно плеть.
Пистолет с глухим стуком рухнул на пол.
- Шаг назад, - приказал генерал, глядя ему в глаза.
Ноги Усманова сами шагнули назад, легко, будто всегда ходили сами по себе.
- Стой на месте и молчи, - сказал генерал и отвернулся к кураторам. – Итак, позвольте представить. Наш главный подопытный – старший следователь, капитан юстиции и все такое прочее. Человек, привыкший подчиняться приказам, но конечно не до такой степени. Он все это время находился рядом с нами, чтобы вы к нему привыкли и поняли, что он обыкновенный человек. До этой минуты он сам думал и принимал решения. Вчера он получил пробный комплект модификатора, сейчас я активировал его кодовым словом «Зверь», и теперь товарищ капитан полностью зависим от другого человека. В данном случае меня. У него абсолютно подавлено самовосприятие, оно загнано глубоко внутрь. На поверхности только необходимость следовать приказам. Любым, - он снова повернулся к Усманову: - Зверь, не дышать.
Усманов вдруг с ужасом понял, что не может вдохнуть. Это было похоже на давний детский кошмар. У себя в голове он орал и бесновался от бессилия, но на деле молча стоял, как вкопанный.
Легкие постепенно начинали разрываться от боли. В голове заклубился кровавый туман.
- Папа мадре, он реально не дышит! – молчавший до той поры Пабло аж подпрыгнул.
Запасливый Ганс выудил из кармана зеркальце, поднес к губам Усманова, посмотрел, поднял брови.
- Хм, а ведь действительно.
- Белиберда, - заявил Джон. – Вы с ним договорились.
- Ни один договор не может заставить человека не дышать, - сказал Поль, вглядываясь в глаза Усманова. – Он уже отходит.
Красная пелена перед глазами стала чернеть.
Маша на полу вдруг забилась и завыла, пытаясь освободиться.
Ноги подкосились. Усманов стал медленно оседать на пол.
- Ясно, - проворчал Джон. – Давайте уже. Реанимируйте.
- Зверь, можешь дышать.
Китаец Мао медленно обошел вокруг жадно вбирающего воздух Усманова.
- Это что, какое-то хирургическое вмешательство? Удаление частей мозга?
- Нет. Химический препарат, подавляющий самосознание плюс чип, отвечающий за фиксацию на хозяине. С виду модификатор похож на драже. Глотаете витаминку и – вуаля! – теперь вы мой.
Генерал засмеялся.
- Это навсегда? – спросил Ганс. – Теперь он до смерти будет по вашему приказу ходить и дышать?
- Нет, конечно. Действие препарата ограничено сутками. Затем самосознание восстанавливается.
- Тогда в этом мало смысла, - заявил Джон. – Завтра он вас найдет и угробит.
- Если не получит приказ пустить себе пулю в голову. Мы работаем над увеличением срока. Сами понимаете, джентльмены, даже с такими ограничениями – это прорыв. Раньше приходилось модифицировать годами, чтобы получить хотя бы временное подчинение. Работать с массами, толпой, выдумывать социальные технологии или давить на страх, как в случае с ковидом. Теперь достаточно таблетки и одного кодового слова – и вы получаете беспрекословного раба.
- Не знаю, - скривил губы американец. – Пока я вижу только один вариант использования. Диверсия на труднодоступных объектах. Или нанесение экономического ущерба конкурентам, если заставить проглотить эту вашу витаминку какого-нибудь топ-менеджера. Ее даже извращенцам не продашь. Садисты предпочитают ломать жертву. Подчинение через боль. А тут какая-то таблетка.
- Не все так просто, - сказал генерал. – Утрата самосознания устраняет все лишнее. Рефлексии, размышления, чувства. Весь ментальный шлак. Все ресурсы организма направлены на то, чтобы выполнить приказ. Вы получаете универсальный инструмент. Изобретатель будет быстрее изобретать, солдат лучше воевать, женщина лучше удовлетворять. Чтобы не быть голословным, мы вам сейчас продемонстрируем. Товарищ старший следователь у нас не изобретатель и не женщина. Поэтому мы подготовили для него боевое испытание.
- Не сметь! – заорала Маша. – Это со мной!
- Что, тоже к начальству? – прищурился говорливый.
- У нас важное донесение для Хозяина.
Говорливый снял рацию.
- Первый. Это пост три. Тут какая-то странная парочка. Говорят, что к Хозяину. Ксива имеется. Но я их первый раз вижу.
Хрип.
- Тащи их жопы сюда.
- Есть тащить жопы сюда.
***
Наталья Александровна никогда не была пионером или скаутом. Она не умела разбирать и чистить автоматы или ставить палатку. Развязывать узлы она тоже не умела.
Ей просто повезло. Она теребила веревку то с одного конца, то с другого. После того, как ей удалось выплюнуть кляп, дело пошло веселее. Зубами она смогла ухватиться и потянуть за узел.
В тоннель она выбралась на четвереньках, ничего не соображая и не зная куда идти.
Справа мелькали отсветы фонарей, и она прекрасно понимала, что туда лучше не соваться.
Поэтому она повернула налево.
И ей в лоб сразу молчаливо уперся толстый ствол «ремингтона».
Закрытый шлем камуфлированной был как черная дыра и даже ничего не отражал.
Ствол нетерпеливо дернулся, показывая направление.
Наталья Александровна всхлипнула и отступила.
- Пожалуйста, - прошептала она. – Не надо.
Ствол снова дернулся.
Наталья Александровна сделала шаг назад. Потом еще и еще.
Камуфлированная стояла не опуская «ремингтон» и ждала.
***
- О! Пацаны! Прикиньте! Еще одна.
- Да откуда они все выползают?
- Плевать. Тащите ее сюда.
- Не надо… Пожалуйста.
- Эй! Может у этой тоже ксива имеется?
- Похер. Давай ее на стол.
- Не надо!
- Руки ей держи!
- Эй, сержант! Подождите, это же явно чья-то подстава. Здесь не может быть никаких девок.
- Да похер, говорю!
Треск разрываемой ткани.
- О, а у нее тут все очень даже неплохо.
- Люблю маленьких.
- Не надо!
- Рот ей чем-нибудь займите.
Говорливый сержант впился пальцами в ее бедра и рывком притянул к себе. В таких делах у него был большой опыт, приобретенный в основном в деревнях Африки. У него все уже было в полной боевой, как у пионера. Оставалось только направить и пробить.
И в этот момент Наталья Александровна завизжала.
Ее визг разнесся по темным тоннелям, далеко, вплоть до парковки. Его услышали скучающие на соседних кордонах постовые и понимающе ухмыльнулись. Его услышало начальство и решило заняться воспитательной работой в вверенном подразделении.
Его услышал мортус.
Сперва он не поверил, и просто заскулил, не понимая. Но ненадолго. Ведь его ни с чем нельзя было спутать, крик попавшей в беду любимой женщины.
Теперь у него перед глазами не было ничего кроме черной ненависти.
Он несся по тоннелям, перепрыгивая через рухнувшие от старости балки.
Крик повторился снова, уже ближе, задыхающийся, и мортус уже не бежал, он летел, отталкиваясь от стен длинными руками.
Впереди забрезжили огненные отсветы, и он вылетел на площадку, не заметив притаившуюся в темноте фигуру с громоздким стволом в руках.
Пятеро ублюдков в форме толпились у стола, нетерпеливо притопывая и хрипло подбадривая того, кто быстро дергался, удерживая в руках голые женские ноги.
У мортуса теперь не было его багра. Не было никакого оружия. Он не собирался убивать. Но оружие ему было и не нужно.
Двое первых отвалились сразу, как только он раздавил им пальцами черепа. Третий умер через секунду от порванной трахеи. Четвертому он свернул шею.
Оставался пятый. Тот самый.
Он умирал долго, мучительно. И его вопли длились намного дольше, чем крик Натальи Александровны.
Потом мортус окровавленными руками прижимал ее к себе, успокаивал и искал какие-то слова. Но конечно не находил. Она тоже молчала и только гладила его по изуродованной щеке.
Когда вдали послышался приближающийся шум, и стало ясно, что вопли привлекли непрошенных гостей, мортус осторожно поднял ее на руки, отнес в небольшой темный закоулок и там спрятал, завалив вход металлическими щитами.
А сам снял с трупов дробовик, пару ножей, топорик.
И пошел убивать.
Глава 59. Контроль
- Гляжу, ты не весел, капитан, - генерал отстал от кураторов и подошел к нему. – Что-то не нравится?
- Мне не нравится нарушение как минимум десятка статей УК. По которым вам всем грозит пожизненное. Да и мне тоже, раз я как идиот топаю за вами, вместо того, чтобы вызвать следственную группу и повязать всех к чертовой матери.
Генерал расхохотался.
- Остынь, правоохранитель! Все не так печально. Наши подопытные – это в основном преступники на пожизненном. Или добровольцы.
- Добровольцы? – опешил Усманов. - Я не представляю себе добровольцев, которые дали бы себя взорвать на потеху иностранным уродам, - он кивнул на разбрызганные внизу останки салатового спецназовца.
- А ты представь. Ты беден и неизлечимо болен. И тебе предлагают участие в программе. А взамен - полное обеспечение семьи. Детей в лучшие мировые университеты. Родителей в элитный пансион. Не согласился бы?
- Дети из закрытого местного филиала тоже были преступниками и добровольцами?
Генерал укоризненно вздохнул.
- Не нагнетай. Там дело давнее. И ответственных ты уже не достанешь. Сгинули в морской пучине.
- Все это не отменяет нарушение закона. Здесь и сейчас.
- Что есть закон? Сегодня он один. Завтра другой. Не парься. Понимаешь же, что силенок не хватит тягаться. Лучше подумай о плюсах. Карьера. Деньги. Баба твоя благодарна будет, когда ты ей расскажешь, как дочь найти. И всего-то нужно – делать то, что я говорю.
- Вы знаете где ее дочь? – остановился Усманов. – Где?
- Все потом, капитан. Вот закончим испытания…
Генерал подскочил к кураторам, которые столпились у границы следующего сектора и что-то бурно обсуждали.
- Это ничего не значит, - сварливо заявил Джон. – Здесь возможно вообще нет никакой модификации.
- Вас просто не интересуют женщины, - возразил Поль. – Иначе бы вы почувствовали. От нее даже сквозь преграду тянет таким… сексом… что трудно сопротивляться.
Он прислонился к стеклу, словно хотел сквозь него просочиться.
За стеклом на вычурном мягком стуле с гнутыми ножками сидела светловолосая женщина в длинном платье. У нее были высокие скулы, чуть раскосые глаза и пухлые губы, которыми она едва заметно улыбалась, рассматривая собравшуюся публику.
- Баба как баба, - заявил Славик. – На разок сойдет.
- Да, я знаю, - парировал Поль. – Вам бы коров помясистее.
- Извините, мой друг, - сказал немец. – Но я тоже не вижу ничего особенного. Скажите, генерал, в чем тут подвох? Что это дама делает на полигоне?
- Соблазняет, разумеется, - сказал генерал. – Но не всех подряд. А только одного конкретного человека. Ее внешность, сексуальная функциональность, поведение и даже запах скорректированы таким образом, чтобы идеально отвечать вашим потребностям, господин куратор.
- Моим? – переспросил француз.
- И только вашим. Другие не увидят в ней ничего особенного. А вам действительно будет трудно сопротивляться.
- Идеальное орудие для шпионажа, - сказал Мао. – Яркие дамы слишком заметны. А тут как самонаводящаяся ракета.
- Вот чего у вас, русских, не отнять, - заявил Джон, – так это умения подкладывать своих женщин. В этом вы впереди планеты всей.
- Не расстраивайся, парень, - сказал Славик. – Если хочешь, мы специально для тебя приготовим мускулистого мачо-мэна с тридцатисантиметровым хреном. Он тебе понравится.
- Господа, пойдемте дальше, - сказал генерал. – Вся информация по девушке, ее модифицировании и возможностях использования – опять же на выходе. Если хотите, - повернулся он к французу, - она будет ждать вас в отеле. К тому же это полезно для исследования. Узнаем, насколько изменения попали в точку.
- Н-нет, спасибо.
Поль с трудом отвернулся.
Они прошли дальше, мимо сектора с красными фонарями и другими женщинами, мимо борцовского ринга, на котором рвали друг друга на куски шкафообразные мордовороты. Затем потянулись секторы с боевыми модификациями. Подопытные пробивали кулаками бетонные стены, стреляли по летающим мухам (и попадали), проявляли чудеса эквилибристики и координации.
- Все это уже сто раз было, - ворчал Джон. – Ничего нового.
- Вы правы, - сказал генерал. – Это разминка. А тут – главное блюдо.
Впереди был последний сектор. Здесь не было стеклянных стен, а большие ворота были закрыты.
- Мы не все успели расшифровать в отчете местного филиала. Но уже изготовили пробный экземпляр одного перспективного модификатора. Как вам известно, главной темой местных исследований был контроль над разумом. Создание идеальных слуг, подчиняющихся беспрекословно. Сперва получались только суррогаты. Управление через ультразвуковые команды или необходимость модифицировать постепенно, чуть ли не с младенчества. Но к концу существования филиала произошел существенный прорыв…
- Слушайте, - перебил Джон. – Хватит болтать. Открывайте чертовы ворота и показывайте, что там прячете.
- Как скажете, господин куратор, -улыбнулся генерал. – Один момент.
Ворота дернулись и отползли в сторону.
***
Кравец прислушался к звукам далекой бойни и поднял рацию.
- Всем постам. В драку не ввязываться. Охране комплекса не помогать.
Судя по истошным воплям там кого-то ели заживо.
Мимо пробежали еще пятеро охранников. Эти были похожи на бандитов даже больше, чем предыдущие.
Кравец стоял у одного из трех боковых входов в ангар, и по идее обезумевшему мортусу сюда было не по пути. Поэтому он сильно удивился, когда разглядел в темноте тоннеля быстро приближающуюся фигуру.
Она остановилась в десятке шагов и убрала на плечо «ремингтон».
- Привет, пупсик, - голос из-под шлема был глухим, точно из могилы.
Как ни старался Кравец, но сердце предательски ёкнуло.
- Сними шлем, - хрипло произнес он вдруг пересохшими губами.
Она медленно подчинилась.
Пегие всклокоченные волосы со следами белой краски. Изможденное серое лицо и колючие глаза.
- Мне говорили, но я не верил, - сказал он. – Ты сильно изменилась, Оля. Очень сильно.
- Пластика, - пожала она плечами. – Яркая внешность хороша только для шлюхи. А сейчас я должна быть серой как бетонная стена. Ты же бывший шпион. Должен понимать.
- Я не могу тебя пропустить
- Можешь, котик. И пропустишь. На правах старого, постоянного клиента. Ты же мне должен, бедный студент. Помнишь, как трахал меня в кредит? Пришло время отдать долг.
- Ты же понимаешь, это несравнимые вещи.
- Почему? По-твоему, я стою меньше, чем ублюдки у тебя за спиной?
- Нет, но…
- Правильно. Нет.
Она опустила шлем и прошла мимо него в ангар.
***
В последнем секторе не было людей.
Здесь вообще ничего не было.
Это было абсолютно пустое помещение размером с торговый зал супермаркета.
- Это что, шутка? – сварливо поинтересовался Джон.
- Никаких шуток. Для демонстрации нового модификатора нам никакого оборудования не понадобится, - генерал достал рацию. – Заводите!
Открылась неприметная дверь, и охранники приволокли двоих связанных. Бросили на пол к ногам кураторов и сдернули с голов черные мешки.
Иван тут же попытался встать, но ближайший охранник вломил ему дубинкой по колену.
- Да вы совсем охренели! – взревел Усманов и выхватил пистолет. – Немедленно освободить! Маша, ты в порядке?
Судя по длинной ссадине на щеке, веревкам на руках и ногах и кляпу во рту, Маша была далеко не в порядке.
Усманов приставил ствол к голове генерала.
- Считаю до трех.
- Да хоть до одного, - криво усмехнулся генерал. И добавил: - Зверь. Уровень три. Разжать пальцы.
Рука Усманова внезапно расслабилась и опала, словно плеть.
Пистолет с глухим стуком рухнул на пол.
- Шаг назад, - приказал генерал, глядя ему в глаза.
Ноги Усманова сами шагнули назад, легко, будто всегда ходили сами по себе.
- Стой на месте и молчи, - сказал генерал и отвернулся к кураторам. – Итак, позвольте представить. Наш главный подопытный – старший следователь, капитан юстиции и все такое прочее. Человек, привыкший подчиняться приказам, но конечно не до такой степени. Он все это время находился рядом с нами, чтобы вы к нему привыкли и поняли, что он обыкновенный человек. До этой минуты он сам думал и принимал решения. Вчера он получил пробный комплект модификатора, сейчас я активировал его кодовым словом «Зверь», и теперь товарищ капитан полностью зависим от другого человека. В данном случае меня. У него абсолютно подавлено самовосприятие, оно загнано глубоко внутрь. На поверхности только необходимость следовать приказам. Любым, - он снова повернулся к Усманову: - Зверь, не дышать.
Усманов вдруг с ужасом понял, что не может вдохнуть. Это было похоже на давний детский кошмар. У себя в голове он орал и бесновался от бессилия, но на деле молча стоял, как вкопанный.
Легкие постепенно начинали разрываться от боли. В голове заклубился кровавый туман.
- Папа мадре, он реально не дышит! – молчавший до той поры Пабло аж подпрыгнул.
Запасливый Ганс выудил из кармана зеркальце, поднес к губам Усманова, посмотрел, поднял брови.
- Хм, а ведь действительно.
- Белиберда, - заявил Джон. – Вы с ним договорились.
- Ни один договор не может заставить человека не дышать, - сказал Поль, вглядываясь в глаза Усманова. – Он уже отходит.
Красная пелена перед глазами стала чернеть.
Маша на полу вдруг забилась и завыла, пытаясь освободиться.
Ноги подкосились. Усманов стал медленно оседать на пол.
- Ясно, - проворчал Джон. – Давайте уже. Реанимируйте.
- Зверь, можешь дышать.
Китаец Мао медленно обошел вокруг жадно вбирающего воздух Усманова.
- Это что, какое-то хирургическое вмешательство? Удаление частей мозга?
- Нет. Химический препарат, подавляющий самосознание плюс чип, отвечающий за фиксацию на хозяине. С виду модификатор похож на драже. Глотаете витаминку и – вуаля! – теперь вы мой.
Генерал засмеялся.
- Это навсегда? – спросил Ганс. – Теперь он до смерти будет по вашему приказу ходить и дышать?
- Нет, конечно. Действие препарата ограничено сутками. Затем самосознание восстанавливается.
- Тогда в этом мало смысла, - заявил Джон. – Завтра он вас найдет и угробит.
- Если не получит приказ пустить себе пулю в голову. Мы работаем над увеличением срока. Сами понимаете, джентльмены, даже с такими ограничениями – это прорыв. Раньше приходилось модифицировать годами, чтобы получить хотя бы временное подчинение. Работать с массами, толпой, выдумывать социальные технологии или давить на страх, как в случае с ковидом. Теперь достаточно таблетки и одного кодового слова – и вы получаете беспрекословного раба.
- Не знаю, - скривил губы американец. – Пока я вижу только один вариант использования. Диверсия на труднодоступных объектах. Или нанесение экономического ущерба конкурентам, если заставить проглотить эту вашу витаминку какого-нибудь топ-менеджера. Ее даже извращенцам не продашь. Садисты предпочитают ломать жертву. Подчинение через боль. А тут какая-то таблетка.
- Не все так просто, - сказал генерал. – Утрата самосознания устраняет все лишнее. Рефлексии, размышления, чувства. Весь ментальный шлак. Все ресурсы организма направлены на то, чтобы выполнить приказ. Вы получаете универсальный инструмент. Изобретатель будет быстрее изобретать, солдат лучше воевать, женщина лучше удовлетворять. Чтобы не быть голословным, мы вам сейчас продемонстрируем. Товарищ старший следователь у нас не изобретатель и не женщина. Поэтому мы подготовили для него боевое испытание.
