«В смутных водах дня нынешнего мы видим неясные очертания и лица дня минувшего и дня грядущего, но никто и никогда не сможет точно сказать, что было и что будет, и никто и никогда не сможет заново пройти этот путь шаг-в-шаг и след-в-след».
Новые Русские.
«Новые русские» - это имя нарицательное получило достаточно широкое распространение в последние годы. Что же это за явление – “Новые русские”? Понятно их происхождение из той части золотой молодёжи, которая получила доступ к «благам» и средствам естественным путём от старшего поколения советской номенклатуры. Но остаётся многочисленная часть представителей этой группы постсоветских людей, сделавших себе состояние из ничего, не опираясь на преемственность.
Как правило, мы понимаем под этим термином тех представителей населения постсоветского пространства, причём зачастую независимо от национальности, которые вышли на передний план, достигнув за эти смутные годы определённых высот в материальном положении.
Все мы росли и воспитывались в одном и том же обществе и, в среднем, в одних условиях, ходили в одни и те же детские сады, посещали одни и те же школы, учились в одних и тех же ПТУ, техникумах, институтах и университетах, служили в одной и той же армии.
Каким образом из нас так быстро выделилась эта часть – “новые русские”? Что происходило в действительности? Как личные качества и характер попавших в новые условия людей получили новое развитие? Некоторые аспекты именно этой метаморфозы предлагаются в этом произведении, все события и персонажи которого являются результатом творческой переработки реальных событий и перемен, происходивших в Советском Союзе в переходный период с 1989-го по 1992-ой годы, являющимся временем массового расцвета деятельности «чёрных посредников».
Новые Русские.
“ЧЁРНЫЕ” ПОСРЕДНИКИ
Герой в поисках большего заработка и вследствие “перестроечных” изменений, набирающих всё большие обороты в стране, переходит на работу в коммерческое предприятие. Неожиданно для себя оказывается в среде теневой экономики, которой пронизана вся деятельность законопослушной с виду фирмы. Выполняя свою работу, он попадает в серьёзные переделки и разборки между криминальными группами “свободных” посредников. В конце концов, незаметно для самого себя, он становится под стать окружению, но только умнее, жёстче, изобретательнее и хладнокровнее за счет своих природных качеств, которые открываются в нем в изменившихся условиях. Формируется совсем новый человек - “свободный посредник” начала девяностых, дерзкий, беспринципный, готовый взяться за любую сделку во имя успеха и денег, и вступить в борьбу за свои интересы с кем угодно.
“Свободный посредник” конца восьмидесятых - начала девяностых годов - нелегальный частный предприниматель, работающий исключительно лично на себя и на свой страх и риск в условиях тотального дефицита товаров и государственного централизованного распределения средств и фондов из госбюджета, не обладающий собственными оборотными средствами и строгой специализацией. Особенно были распространены в начале девяностых годов. Занимались криминальными сделками с партиями товаров, продажей за наличные деньги (“черный нал”- неучтенные наличные деньги и “белый нал”- учтенные наличные деньги) и за безналичный расчет (“безнал”) по договорам (“боковые договора”, “боковики”) на выполнение фиктивных услуг и работ для получения своей доли в безналичном виде с последующим криминальным обналичиванием средств через теневые каналы и, в итоге, с обязательным получением своей доли от сделки в виде “чёрного нала”, либо получая свою долю частью партии товара по официальному договору (“белый откат”), неофициально (“чёрный откат” или “неучтёнка”), в основном за счёт изготовления подложных бухгалтерских и коммерческих документов, списания, и т.п., с последующей реализацией и получением так же “чёрного нала”. Вследствие специфики своей деятельности были не защищены в своих правах при проведении сделок и были вынуждены отстаивать свои интересы любыми способами, за исключением официальных. Помимо этого, по тем же причинам, были объектом “наездов” со стороны традиционных уголовных групп и зачастую выступали в качестве “пострадавших без претензий” (“терпилы”). Спустя годы наиболее удачливые и приспособившиеся из них составили значительную часть представителей официальных деловых кругов и легального бизнеса.
Я вошёл в полуподвальное помещение старого кирпичного здания, минуя узкий коридор с дверьми по левую и правую сторону, из-за которых раздавались звуки рабочего дня, сливающиеся в приглушенный стенами и закрытыми дверьми гомон. Из этого шума выделялся молодой звонкий голос спорящей с кем-то по телефону женщины.
Нужная мне дверь, обитая чёрным потертым дерматином с торчащими из прорех клочками серой ваты, находилась в конце коридора и была открыта, поэтому стучать в неё не пришлось, а я сразу оказался в довольно просторной комнате с двумя забранными толстыми старыми решётками окнами, выходящими в маленький уютный дворик. Окна располагались на уровне асфальта и в них были видны только ноги проходящих по дворику людей.
Помещение было заставлено обычной канцелярской мебелью и имело бы вид обычной «жэковской» конторы, если бы не компьютеры, стоящие на двух столах из семи, и, особенно, вид людей, находившихся в нем.Людей было больше, чем рабочих мест, все они были молодые, и среди них было всего две представительницы прекрасного пола, причем так же весьма молодого возраста. А такое соотношение и возрастной ценз, надо заметить, весьма нехарактерен для наших совковых контор всех времён.
Здесь я должен пояснить. В закрытом НИИ, в котором я успешно трудился на благо отчизны последнее время, был отмечен начальством и подавал большие надежды, оплата труда замёрзла на отметке развитого социализма. В то же время за проходной НИИ, тщательно охраняемой толстыми тётками в нитяных чулках и старыми вояками с красными носами, вооруженных потёртыми наганами времён расцвета культа личности, происходили серьезные перемены и, очевидно, появлялись новые возможности.
И вот настал тот солнечный морозный февральский день тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, когда я решил расстаться со столь милым моему сердцу п/я, со своим светлым научно-техническим будущим и попробовать себя в качестве сотрудника крупного коммерческого предприятия. Из управления кадров этого самого коммерческого предприятия, самим начальником управления Борисом Львовичем, с которым меня, по моей же просьбе, познакомили друзья, я и был направлен в подразделение по компьютерной технике за потёртой дерматиновой дверью.
- Здравствуйте, - сказал я, обращаясь, в основном, к крепко сложенному человеку лет тридцати, вокруг которого, как мне показалось, вращалась деловая жизнь этого помещения.
- Добрый день, - ответил крепыш, а за ним и остальные присутствующие вразнобой.
- Меня направили к вам из управления кадров, я Алексей Лернер, - сказал я, придавая голосу подобающую случаю тональность. - Мне нужен Илья Семёнович.
- Это я, - подтвердил он мои догадки. Интуиция меня не подвела - он и оказался руководителем этого подразделения Спиридовичем Ильей Семёновичем, о котором мне говорил начальник управления кадров.
- Присаживайтесь, - он указал на стул перед своим столом.
Я прошел мимо совсем молоденькой белокурой сотрудницы, сидевшей за спиной Спиридовича, разместился на стуле и подумал, что будь я Спиридовичем, то отвёл бы ей место прямо напротив себя, а никак не за спиной. Чтобы была всегда перед глазами.
- У нас вакансия начальника коммерческого отдела. Потянете? - спросил Спиридович с нажимом на “потянете”.
- Конечно, - ответил я без задержки. - Не зря же меня к вам направил Борис Львович. Я и психологическое тестирование прошёл.
Надо сказать, что психологическое тестирование при приёме на работу в этом предприятии действительно было поставлено очень хорошо. Я сразу оценил это, когда несколько дней назад переступил порог академического института психологии, где оно и проводилось. Насколько я понял, руководство фирмы не жалело денег на финансирование этих работ, поскольку я утруждал сотрудников этого НИИ в течение двух дней и прошел такое количество тестов, как будто меня готовили к заброске в тыл врага. После прохождения всех испытаний меня провели в кабинет научного руководителя всего этого процесса. На его рабочем столе лежала целая кипа бумаг с результатами моих тестов, испещрёнными какими-то пометками и восклицательными знаками. Он долго смотрел на меня проницательным изучающим взглядом так, что у меня даже мурашки побежали по спине, покачал седой головой и так мне ничего и не сказал о результатах всего этого процесса, несмотря на моё явное любопытство, отделавших несколькими протокольными фразами. Эти же бумаги я потом видел на столе начальника управления кадров. На мой вопрос о результатах он что-то сказал о служебной тайне, сказав, в то же время, что таких результатов тестирования он ещё не видел.
Не видел и не видел. Может быть, у него зрение плохое. Не хотят говорить, не надо.
- Вот ваше рабочее место, - указал на стол в углу Спиридович. - Над столом полки с деловыми бумагами. Там переписка и текущие договора. Даю вам два дня на освоение сути дела. Всё. - Он энергично поднялся и направился к выходу.
За моим новым столом расположился какой-то нацмен с чёрными живыми глазами. Как только Спиридович вышел, он встал и пересел за стол руководителя, тут же взяв в руку телефонную трубку. Он и на моём месте с ней не расставался. Наверно, любит поболтать со своими красотками.
Остаток дня я посвятил изучению папок с договорами и прочими бумагами. С первого взгляда показалось, что всё непонятно, галиматья какая-то, но я сразу же решил для себя разобраться во всех этих бумагах методично, за такую зарплату надо постараться.
В конце второго дня, перезнакомившись с основными обитателями полуподвального помещения, я имел кое-какое понятие о запутанной и многосторонней деятельности предприятия. Так же я узнал много нового для себя, связанного с взаимоотношениями между коммерческими фирмами, поскольку деловые партнеры не желали считаться с тайм-аутом, предоставленным мне начальником, постоянно звонили по телефону и хотели разобраться со мной по обязательствам предприятия немедленно. Ну, это они зря. Только время потратили напрасно. Пока всё не пойму – никаких конкретных ответов на вопросы. Отделался от них общими разговорами, чем вызвал раздражённые замечания в адрес нашей фирмы. Вообще-то ощущается какой-то неприятный осадок в душе от всего этого.
А может быть, я, на самом деле, ещё просто чего-то не понимаю.
Вечером как обычно бешеные нагрузки в спортзале. После всех непонятных вопросов рабочего дня это воспринимается как отдых. Мышцы трещат от напряжения. Петрович говорит, что нельзя перегружаться, опасно. Но я ещё добавляю. После двух часов изощрённых самоистязаний и контрастного душа чувствую себя почти как прежде, спокойно и уверенно. Толик, борец из соседнего спортзала, достает бутылку сухого грузинского вина. Пьём по стаканчику втроём с Женькой, офицером, иногда приходящим потренироваться на тренажёрах, и медленно идём по стадиону между сугробов к станции метро. Толик понимает не только в напитках. Как бы нехотя рассказывает какую-то жизненную историю. Кайф.
С утра вставать легко. Тело отдохнуло за ночь. Дорога до новой работы занимает всего тридцать минут на метро. Прихожу к девяти и у входа в помещение встречаю Галю, белокурую красавицу, рабочее место которой располагается за спиной начальника. Она говорит, что ключи только у него. В ответ на это я предлагаю ей прогуляться по бульвару. Галя отказывается, объясняя свой отказ тем, что надо подождать начальника у входа, потому что будет неудобно, если мы явимся после него. Интересно, а как же мы можем явиться раньше него, если у нас нет ключей от конторы. В рабочее время в прелестной головке не помещается ничего кроме дисциплины и преданности начальнику. Что ж - знакомое желание создания иллюзий.
Сегодня же возьму у Спиридовича второй комплект ключей.
Сама по себе работа не вдохновляет: выяснил для себя, что существует набор стандартных договоров, в которых меняются только реквизиты, да ещё стандартное отслеживание продвижения денежных сумм. В финансовом отделе корпорации Наташа, классная брюнетка с призывным взглядом, до девяти вечера выдает информацию о поступлениях в стране и за рубежом. Надо бы задержаться как-нибудь вечерком.
Постоянно приходят и уходят люди в строгих костюмах. С каждым из них подолгу беседует Спиридович, но не в помещении, а в нашем дворике. Сначала эта манера мне показалась странной, но достаточно быстро я понял: он это делает, чтобы никто не слышал, о чём они говорят. Ну, это понятно, а то я уже подумал, что здесь клуб закаливания холодом. Как правило, после каждых этих уличных переговоров мне поручается составить договор с какой-нибудь фирмой или предприятием. Составляю.
Через неделю я уже неплохо ориентируюсь в своих обязанностях и в подразделениях и предприятиях фирмы. Масштабы самой фирмы впечатляющие, хорошие выходы на западных предпринимателей и связи по стране, квалифицированный персонал.
В один из дней произошёл неожиданный разговор, который поначалу меня несколько озадачил, а через некоторое время привел к неожиданным последствиям.
- Нужна партия компьютеров, - сказал, подойдя вплотную ко мне, Олег, один из постоянно присутствующих у нас на предприятии людей, не оформленных на работе официально. Таких человек несколько. Они присутствуют весь рабочий день, постоянно звонят по телефону по поводу партий товаров, в основном персональных компьютеров, поступления денег и проведения сделок. Им тоже звонят по нашим телефонам. Иногда они пропадают на несколько дней, но затем неизменно появляются снова. У них постоянно какие-то дела со Спиридовичем. Помимо постоянных, есть ещё появляющиеся время от времени люди, которые так же ведут себя у нас в конторе, как у себя дома. Их тоже иногда спрашивают по телефону. Все это создает атмосферу диспетчерской автобазы.
- У нас на складе компьютеров нет, - ответил ему я. - Ты же знаешь, мы поставляем под заказ и по предоплате. Цены наши ты тоже знаешь. Как только Спиридович продает по таким ценам?.. Да ещё в таких количествах.
- Методы-то известны, - хитро улыбнулся Олег, подразумевая, наверное, что мне эти методы известны не хуже, чем ему. – Да и нужны не ваши компьютеры. Ваши компьютеры покупаются по предварительной договоренности в верхах, - при этом он сделал наглые глаза и подмигнул. - Нужны по нормальной цене, до сорока трех тысяч, стандартной комплектации, сто штук. Найдешь - получишь с каждого по три “катьки” безналом. Счёт-то есть?
- Какой счёт? В каком смысле счёт? – искренне удивился я.
Какой, какой. Куда деньги сбросить. Безналичные. По
боковому договору, боковику, - он замолчал, посмотрев на вошедшего Спиридовича и добавил тихим голосом:
- Только это между нами.
Затем он о чём-то оживленно переговорил со Спиридовичем и они вышли во дворик.
Озадачил он меня своими разговорами. Конечно, компьютеры можно поискать по московским складам, кто-нибудь наверняка завозит на продажу, но как он мне хочет безналичные деньги отдать, не совсем понятно.
Новые Русские.
«Новые русские» - это имя нарицательное получило достаточно широкое распространение в последние годы. Что же это за явление – “Новые русские”? Понятно их происхождение из той части золотой молодёжи, которая получила доступ к «благам» и средствам естественным путём от старшего поколения советской номенклатуры. Но остаётся многочисленная часть представителей этой группы постсоветских людей, сделавших себе состояние из ничего, не опираясь на преемственность.
Как правило, мы понимаем под этим термином тех представителей населения постсоветского пространства, причём зачастую независимо от национальности, которые вышли на передний план, достигнув за эти смутные годы определённых высот в материальном положении.
Все мы росли и воспитывались в одном и том же обществе и, в среднем, в одних условиях, ходили в одни и те же детские сады, посещали одни и те же школы, учились в одних и тех же ПТУ, техникумах, институтах и университетах, служили в одной и той же армии.
Каким образом из нас так быстро выделилась эта часть – “новые русские”? Что происходило в действительности? Как личные качества и характер попавших в новые условия людей получили новое развитие? Некоторые аспекты именно этой метаморфозы предлагаются в этом произведении, все события и персонажи которого являются результатом творческой переработки реальных событий и перемен, происходивших в Советском Союзе в переходный период с 1989-го по 1992-ой годы, являющимся временем массового расцвета деятельности «чёрных посредников».
Новые Русские.
“ЧЁРНЫЕ” ПОСРЕДНИКИ
Герой в поисках большего заработка и вследствие “перестроечных” изменений, набирающих всё большие обороты в стране, переходит на работу в коммерческое предприятие. Неожиданно для себя оказывается в среде теневой экономики, которой пронизана вся деятельность законопослушной с виду фирмы. Выполняя свою работу, он попадает в серьёзные переделки и разборки между криминальными группами “свободных” посредников. В конце концов, незаметно для самого себя, он становится под стать окружению, но только умнее, жёстче, изобретательнее и хладнокровнее за счет своих природных качеств, которые открываются в нем в изменившихся условиях. Формируется совсем новый человек - “свободный посредник” начала девяностых, дерзкий, беспринципный, готовый взяться за любую сделку во имя успеха и денег, и вступить в борьбу за свои интересы с кем угодно.
“Свободный посредник” конца восьмидесятых - начала девяностых годов - нелегальный частный предприниматель, работающий исключительно лично на себя и на свой страх и риск в условиях тотального дефицита товаров и государственного централизованного распределения средств и фондов из госбюджета, не обладающий собственными оборотными средствами и строгой специализацией. Особенно были распространены в начале девяностых годов. Занимались криминальными сделками с партиями товаров, продажей за наличные деньги (“черный нал”- неучтенные наличные деньги и “белый нал”- учтенные наличные деньги) и за безналичный расчет (“безнал”) по договорам (“боковые договора”, “боковики”) на выполнение фиктивных услуг и работ для получения своей доли в безналичном виде с последующим криминальным обналичиванием средств через теневые каналы и, в итоге, с обязательным получением своей доли от сделки в виде “чёрного нала”, либо получая свою долю частью партии товара по официальному договору (“белый откат”), неофициально (“чёрный откат” или “неучтёнка”), в основном за счёт изготовления подложных бухгалтерских и коммерческих документов, списания, и т.п., с последующей реализацией и получением так же “чёрного нала”. Вследствие специфики своей деятельности были не защищены в своих правах при проведении сделок и были вынуждены отстаивать свои интересы любыми способами, за исключением официальных. Помимо этого, по тем же причинам, были объектом “наездов” со стороны традиционных уголовных групп и зачастую выступали в качестве “пострадавших без претензий” (“терпилы”). Спустя годы наиболее удачливые и приспособившиеся из них составили значительную часть представителей официальных деловых кругов и легального бизнеса.
Часть 1. Мясо
Я вошёл в полуподвальное помещение старого кирпичного здания, минуя узкий коридор с дверьми по левую и правую сторону, из-за которых раздавались звуки рабочего дня, сливающиеся в приглушенный стенами и закрытыми дверьми гомон. Из этого шума выделялся молодой звонкий голос спорящей с кем-то по телефону женщины.
Нужная мне дверь, обитая чёрным потертым дерматином с торчащими из прорех клочками серой ваты, находилась в конце коридора и была открыта, поэтому стучать в неё не пришлось, а я сразу оказался в довольно просторной комнате с двумя забранными толстыми старыми решётками окнами, выходящими в маленький уютный дворик. Окна располагались на уровне асфальта и в них были видны только ноги проходящих по дворику людей.
Помещение было заставлено обычной канцелярской мебелью и имело бы вид обычной «жэковской» конторы, если бы не компьютеры, стоящие на двух столах из семи, и, особенно, вид людей, находившихся в нем.Людей было больше, чем рабочих мест, все они были молодые, и среди них было всего две представительницы прекрасного пола, причем так же весьма молодого возраста. А такое соотношение и возрастной ценз, надо заметить, весьма нехарактерен для наших совковых контор всех времён.
Здесь я должен пояснить. В закрытом НИИ, в котором я успешно трудился на благо отчизны последнее время, был отмечен начальством и подавал большие надежды, оплата труда замёрзла на отметке развитого социализма. В то же время за проходной НИИ, тщательно охраняемой толстыми тётками в нитяных чулках и старыми вояками с красными носами, вооруженных потёртыми наганами времён расцвета культа личности, происходили серьезные перемены и, очевидно, появлялись новые возможности.
И вот настал тот солнечный морозный февральский день тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, когда я решил расстаться со столь милым моему сердцу п/я, со своим светлым научно-техническим будущим и попробовать себя в качестве сотрудника крупного коммерческого предприятия. Из управления кадров этого самого коммерческого предприятия, самим начальником управления Борисом Львовичем, с которым меня, по моей же просьбе, познакомили друзья, я и был направлен в подразделение по компьютерной технике за потёртой дерматиновой дверью.
- Здравствуйте, - сказал я, обращаясь, в основном, к крепко сложенному человеку лет тридцати, вокруг которого, как мне показалось, вращалась деловая жизнь этого помещения.
- Добрый день, - ответил крепыш, а за ним и остальные присутствующие вразнобой.
- Меня направили к вам из управления кадров, я Алексей Лернер, - сказал я, придавая голосу подобающую случаю тональность. - Мне нужен Илья Семёнович.
- Это я, - подтвердил он мои догадки. Интуиция меня не подвела - он и оказался руководителем этого подразделения Спиридовичем Ильей Семёновичем, о котором мне говорил начальник управления кадров.
- Присаживайтесь, - он указал на стул перед своим столом.
Я прошел мимо совсем молоденькой белокурой сотрудницы, сидевшей за спиной Спиридовича, разместился на стуле и подумал, что будь я Спиридовичем, то отвёл бы ей место прямо напротив себя, а никак не за спиной. Чтобы была всегда перед глазами.
- У нас вакансия начальника коммерческого отдела. Потянете? - спросил Спиридович с нажимом на “потянете”.
- Конечно, - ответил я без задержки. - Не зря же меня к вам направил Борис Львович. Я и психологическое тестирование прошёл.
Надо сказать, что психологическое тестирование при приёме на работу в этом предприятии действительно было поставлено очень хорошо. Я сразу оценил это, когда несколько дней назад переступил порог академического института психологии, где оно и проводилось. Насколько я понял, руководство фирмы не жалело денег на финансирование этих работ, поскольку я утруждал сотрудников этого НИИ в течение двух дней и прошел такое количество тестов, как будто меня готовили к заброске в тыл врага. После прохождения всех испытаний меня провели в кабинет научного руководителя всего этого процесса. На его рабочем столе лежала целая кипа бумаг с результатами моих тестов, испещрёнными какими-то пометками и восклицательными знаками. Он долго смотрел на меня проницательным изучающим взглядом так, что у меня даже мурашки побежали по спине, покачал седой головой и так мне ничего и не сказал о результатах всего этого процесса, несмотря на моё явное любопытство, отделавших несколькими протокольными фразами. Эти же бумаги я потом видел на столе начальника управления кадров. На мой вопрос о результатах он что-то сказал о служебной тайне, сказав, в то же время, что таких результатов тестирования он ещё не видел.
Не видел и не видел. Может быть, у него зрение плохое. Не хотят говорить, не надо.
- Вот ваше рабочее место, - указал на стол в углу Спиридович. - Над столом полки с деловыми бумагами. Там переписка и текущие договора. Даю вам два дня на освоение сути дела. Всё. - Он энергично поднялся и направился к выходу.
За моим новым столом расположился какой-то нацмен с чёрными живыми глазами. Как только Спиридович вышел, он встал и пересел за стол руководителя, тут же взяв в руку телефонную трубку. Он и на моём месте с ней не расставался. Наверно, любит поболтать со своими красотками.
Остаток дня я посвятил изучению папок с договорами и прочими бумагами. С первого взгляда показалось, что всё непонятно, галиматья какая-то, но я сразу же решил для себя разобраться во всех этих бумагах методично, за такую зарплату надо постараться.
В конце второго дня, перезнакомившись с основными обитателями полуподвального помещения, я имел кое-какое понятие о запутанной и многосторонней деятельности предприятия. Так же я узнал много нового для себя, связанного с взаимоотношениями между коммерческими фирмами, поскольку деловые партнеры не желали считаться с тайм-аутом, предоставленным мне начальником, постоянно звонили по телефону и хотели разобраться со мной по обязательствам предприятия немедленно. Ну, это они зря. Только время потратили напрасно. Пока всё не пойму – никаких конкретных ответов на вопросы. Отделался от них общими разговорами, чем вызвал раздражённые замечания в адрес нашей фирмы. Вообще-то ощущается какой-то неприятный осадок в душе от всего этого.
А может быть, я, на самом деле, ещё просто чего-то не понимаю.
Вечером как обычно бешеные нагрузки в спортзале. После всех непонятных вопросов рабочего дня это воспринимается как отдых. Мышцы трещат от напряжения. Петрович говорит, что нельзя перегружаться, опасно. Но я ещё добавляю. После двух часов изощрённых самоистязаний и контрастного душа чувствую себя почти как прежде, спокойно и уверенно. Толик, борец из соседнего спортзала, достает бутылку сухого грузинского вина. Пьём по стаканчику втроём с Женькой, офицером, иногда приходящим потренироваться на тренажёрах, и медленно идём по стадиону между сугробов к станции метро. Толик понимает не только в напитках. Как бы нехотя рассказывает какую-то жизненную историю. Кайф.
С утра вставать легко. Тело отдохнуло за ночь. Дорога до новой работы занимает всего тридцать минут на метро. Прихожу к девяти и у входа в помещение встречаю Галю, белокурую красавицу, рабочее место которой располагается за спиной начальника. Она говорит, что ключи только у него. В ответ на это я предлагаю ей прогуляться по бульвару. Галя отказывается, объясняя свой отказ тем, что надо подождать начальника у входа, потому что будет неудобно, если мы явимся после него. Интересно, а как же мы можем явиться раньше него, если у нас нет ключей от конторы. В рабочее время в прелестной головке не помещается ничего кроме дисциплины и преданности начальнику. Что ж - знакомое желание создания иллюзий.
Сегодня же возьму у Спиридовича второй комплект ключей.
Сама по себе работа не вдохновляет: выяснил для себя, что существует набор стандартных договоров, в которых меняются только реквизиты, да ещё стандартное отслеживание продвижения денежных сумм. В финансовом отделе корпорации Наташа, классная брюнетка с призывным взглядом, до девяти вечера выдает информацию о поступлениях в стране и за рубежом. Надо бы задержаться как-нибудь вечерком.
Постоянно приходят и уходят люди в строгих костюмах. С каждым из них подолгу беседует Спиридович, но не в помещении, а в нашем дворике. Сначала эта манера мне показалась странной, но достаточно быстро я понял: он это делает, чтобы никто не слышал, о чём они говорят. Ну, это понятно, а то я уже подумал, что здесь клуб закаливания холодом. Как правило, после каждых этих уличных переговоров мне поручается составить договор с какой-нибудь фирмой или предприятием. Составляю.
Через неделю я уже неплохо ориентируюсь в своих обязанностях и в подразделениях и предприятиях фирмы. Масштабы самой фирмы впечатляющие, хорошие выходы на западных предпринимателей и связи по стране, квалифицированный персонал.
В один из дней произошёл неожиданный разговор, который поначалу меня несколько озадачил, а через некоторое время привел к неожиданным последствиям.
- Нужна партия компьютеров, - сказал, подойдя вплотную ко мне, Олег, один из постоянно присутствующих у нас на предприятии людей, не оформленных на работе официально. Таких человек несколько. Они присутствуют весь рабочий день, постоянно звонят по телефону по поводу партий товаров, в основном персональных компьютеров, поступления денег и проведения сделок. Им тоже звонят по нашим телефонам. Иногда они пропадают на несколько дней, но затем неизменно появляются снова. У них постоянно какие-то дела со Спиридовичем. Помимо постоянных, есть ещё появляющиеся время от времени люди, которые так же ведут себя у нас в конторе, как у себя дома. Их тоже иногда спрашивают по телефону. Все это создает атмосферу диспетчерской автобазы.
- У нас на складе компьютеров нет, - ответил ему я. - Ты же знаешь, мы поставляем под заказ и по предоплате. Цены наши ты тоже знаешь. Как только Спиридович продает по таким ценам?.. Да ещё в таких количествах.
- Методы-то известны, - хитро улыбнулся Олег, подразумевая, наверное, что мне эти методы известны не хуже, чем ему. – Да и нужны не ваши компьютеры. Ваши компьютеры покупаются по предварительной договоренности в верхах, - при этом он сделал наглые глаза и подмигнул. - Нужны по нормальной цене, до сорока трех тысяч, стандартной комплектации, сто штук. Найдешь - получишь с каждого по три “катьки” безналом. Счёт-то есть?
- Какой счёт? В каком смысле счёт? – искренне удивился я.
Какой, какой. Куда деньги сбросить. Безналичные. По
боковому договору, боковику, - он замолчал, посмотрев на вошедшего Спиридовича и добавил тихим голосом:
- Только это между нами.
Затем он о чём-то оживленно переговорил со Спиридовичем и они вышли во дворик.
Озадачил он меня своими разговорами. Конечно, компьютеры можно поискать по московским складам, кто-нибудь наверняка завозит на продажу, но как он мне хочет безналичные деньги отдать, не совсем понятно.
