Часть 1. Ученик.
- Вы готовы, молодой господин? – спросил слуга, заглядывая в комнату – Мастер Веррен уже здесь. Они вместе с господином Марисом ожидают вас в гостиной. Прошу за мной.
- Хорошо, Панаро, уже иду! – стараясь говорить с достоинством, как взрослый, ответил Армин. Он вскочил с кровати, торопливо поправил одежду и вышел вслед за слугой в коридор, навстречу тому, что скорее всего станет самым важным знакомством в его жизни.
Несмотря на то, что он так долго ждал этого дня и готовился к нему, сердце готово было выпрыгнуть из груди от волнения. Почти два месяца назад его отец дал обещание исполнить его мечту и вот наконец сегодня он встретится с человеком, который сможет сделать его воином. Нет, не пропахшим дешёвым пивом городским стражником, бродящим с дубинкой за поясом по вечерним улицам Ханистии. И даже не горделивым всадником из армии Владыки, несущимся на врага в блестящей кольчуге верхом на могучем коне. Настоящим боевым магом!
Ещё при рождении Армину уже выпала огромная удача. Во-первых, судьба вложила в него крупицу дара, того таинственного свойства, что отличает магов из Гильдии от обычных людей и позволяет им видеть сквозь глухие стены, двигать предметы не притрагиваясь к ним руками и исцелять болезни. Во-вторых, она позволила ему появиться на свет в семье торговца, достаточно состоятельного, чтобы заинтересовать своим золотом того, кто сможет научить владеть этим даром как подобает члену Гильдии.
От того, что будет, если учитель примет его, просто захватывало дух. Когда он закончит обучение и вступит в Гильдию, его ровесники из куда более богатых семей города больше не будут смотреть на него свысока. Наоборот, все они при встрече обязаны будут приветствовать его поклоном и титуловать «Вашей Мудростью». А сам он, выучившись применять свой дар в бою, сможет когда-нибудь стать настоящим героем, вроде Гаргана Сокрушительного Молота, Фелиса Неуязвимого или Харуко Тень Смерти. Когда же его слава будет греметь по всей Державе, благодарные жители каких-нибудь спасённых им приграничных городов станут воздвигать в его честь статуи, а Владыка, несомненно, сделает его капитаном своей гвардии! Предаваясь таким мечтаниям, Армин в сопровождении слуги спустился на первый этаж и сам распахнул тяжёлую дверь.
- Отец! Ваша Мудрость! – как и положено согласно этикету, сказал он, входя в комнату.
- Отлично! – Марис из Ханистии поднялся с кресла, жестом подзывая его к себе – Мастер Веррен, позвольте вам представить моего сына Армина. Армин, это мастер Веррен из Талнома. Надеюсь, он станет твоим учителем.
Потенциальный ученик замер не зная, нужно ли что-то сказать или сделать, и в то же время разглядывая мага.
Будущий наставник разительно отличался от привычных обитателей здания Гильдии и походил скорее на состарившегося в походах солдата. Лицо и руки мастера Веррена недвусмысленно говорили о том, что их обладатель провёл большую часть жизни под открытым небом, а густую сеть морщин вокруг глаз и рта оставили не столько прожитые годы, сколько суровые испытания. Сами глаза, бледно-голубого цвета, ничего не выражающие, смотрели как будто куда-то вдаль, не концентрируясь ни на обстановке комнаты, ни на самом Армине. Усы и борода мага были коротко подстрижены, а длинные, наполовину седые, волосы собраны на затылке в опускающийся ниже лопаток хвост. Вместо обычного просторного балахона или шёлкового халата он был одет в куртку из толстой кожи, штаны и высокие сапоги. На его широком ремне разместился внушительный арсенал ножей, а принадлежащий ему длинный меч покоился в висящих на спинке стула ножнах.
- Рад знакомству… – проговорил маг, вставая вслед за отцом Армина – Почтенный Марис, дар у него, несомненно, силён. Что до ученичества… По условиям мы в целом договорились, но я хотел бы сначала поговорить с ним самим.
- Прошу вас!
- Наедине. Вы не откажетесь оставить нас на время?
Армин ожидал от отца вспышки гнева. Ещё бы, никто, даже будь он хоть трижды одарённый, никогда не говорил с ним так в его собственном доме, однако Марис с каменным лицом вышел в коридор. Как только за ним закрылась дверь, маг неторопливо обошёл вокруг замершего на месте мальчика и вернулся к своему прежнему месту. Несмотря на тяжёлые сапоги, шаги его были почти неслышными.
- Присаживайся, юноша! – сказал он, опускаясь на стул и делая приглашающий жест в сторону кресла, на котором ранее сидел хозяин дома – Скажи, сколько тебе лет?
- Двенадцать, Ваша Мудрость! – ответил Армин. Как бы он ни старался от этого избавиться, маг производил на него пугающее впечатление. Больше всего он походил на горного барса, стоящего над беспомощной добычей.
- Без титулов. В ученики брать тебя я ещё не согласился, но можешь обращаться ко мне «мастер Веррен». Или просто «мастер»! – его сохранявшее до этого отрешённое выражение лицо подобрело, но глаза остались такими же ледяными.
- Спасибо, мастер Веррен!
- Читать умеешь?
- Да, мастер. Отец сам научил меня! А можно спросить? Все говорят, что оружие мага это его разум… И я подумал, зачем вам тогда этот меч и ножи?
- Чтобы сражаться и убивать врагов, естественно! – без тени улыбки ответил тот – Вот тебе ценный урок на будущее. Просто так, бесплатно. То, что ты одарённый, не означает, что тебя нельзя попросту зарезать. А если у тебя есть оружие и умение им пользоваться, тебе всегда будет, что ответить на подобные попытки. И потом… Допустим, ни один из противников не обладает явным преимуществом в магическом поединке, что случается сплошь и рядом. Тогда либо всё решит выносливость, либо верх одержит тот, кто воспользуется клинком. Или другой пример. Если бы сейчас в эту комнату ворвалось пять-шесть вооружённых людей, я бы справился с ними не вставая со стула, используя только дар. А если их будет полтора или два десятка? Многие в таком случае бы просто умерли, но я предпочту пустить в ход презренную сталь и выжить. В бою прав тот, кто последним остался на ногах, так я всегда говорил. Понимаешь меня?
- Да, мастер.
На самом деле ответ вызвал в Армине противоречивые чувства. С одной стороны, было бы замечательно когда-нибудь стать таким же, бойцом, не теряющимся при встрече с толпами врагов и способным выйти из схватки с ними победителем. С другой, от слов веяло совершенно не приличествующими героям баллад беспринципностью и жестокостью.
- Хорошо если так! – улыбнулся тем временем Веррен – А теперь ответь мне вот что. На сегодняшний день я сильнейший воин в городе. Кое-кто пытается это оспаривать, но то, что этот хвастун так и не решился бросить мне вызов, подтверждает, что он лжец. Твой отец обратился ко мне именно по этому. Скажи, почему ты хочешь стать именно боевым магом? Я знаю нескольких мастеров, изготавливающих зачарованные предметы, которые гораздо богаче меня. Или, скажем, на деньги твоего отца ты мог бы выучиться искусству целителя… Знаешь, люди, взглянувшие в глаза смерти, готовы отдать всё, что у них есть, лишь бы она обошла их стороной.
- Я…
- Не торопись! Потрать время на обдумывание и ответь максимально точно и честно.
- Я знаю, что сказать, мастер! – не задумываясь и со всей возможной решительностью ответил Армин – Мне не нужно золото! Я хочу стать героем, как в балладах. Вроде Молота Гаргана, Неуязвимого Фелиса или Серпико. Или Кирхэ Чёрного.
- И?
- Они все заслужили свою репутацию в бою. Я собираюсь стать великим воином и прославиться, сражаясь с врагами Державы!
К его удивлению, Веррен рассмеялся.
- Как Кир'хэ из Ар-Най'котта? Только не говори, что мечтаешь ещё и встретить свою Айсун'нэ. И к тому же, что бы ты там не слышал… Эта парочка убила многих, в том числе и известных боевых магов, но отнюдь не в той ситуации, которую ты бы назвал честным поединком. Они были наёмными убийцами, знаешь ли. Весьма удачливыми и ловкими, как я слышал, но тем не менее. В конце концов и сам Кир'хэ, и его подруга погибли когда их загнали в угол и попытались схватить. Они решили не даваться живыми и вступили в безнадёжный бой со стражей. Остальные… Серпико - просто бахвал, добывший где-то зачарованное оружие чудовищной мощи. А Гарган… В молодости он, конечно, был сильным бойцом и неплохим военачальником, но чем дальше, тем чаще заглядывал в бутылку. А чем чаще он напивался тем больше превращался в бешеного зверя, под действием вина не отличающего своих от чужих. В его последние месяцы он пил совершенно беспробудно. Говорят, даже умер, утонув в бочонке с каким-то пойлом. Не знал?
- Нет, мастер. – пришибленно ответил Армин. Очень хотелось верить, будущий наставник перепутал любимых героев с кем-то ещё или же попросту заблуждается.
- Ты ещё много чего не знаешь! – мрачно объявил тот – Рассказать тебе о жизни боевого мага? Не собираюсь пугать тебя тяготами обучения, если ты не совсем тряпка, то ты всё это выдержишь. Я лишь расскажу, как эта жизнь обычно заканчивается. Мне уже больше сорока лет и за свою жизнь я обучил четверых. Из них трое уже мертвы, а про последнего я ничего не слышал уже года два. Только не смей думать, что они были слишком неумелы или глупы! Просто как бы ты не был хорош, всегда найдётся кто-то сильнее или удачливее. И когда ты встретишь такого в бою, ты умрёшь. Знаешь, как это бывает?
Армин промолчал, не зная, что ответить, а в его голове невольно пронеслась картина того, как бы он сам хотел погибнуть, если уж ему была бы суждена смерть на поле битвы. В ней он падал, пронзённый десятком стрел, на непременную огромную груду из множества тел сражённых им врагов, а те, что остались в живых, воздвигали потом на этом месте обелиск в память о его мужестве.
- Конечно, откуда тебе знать? – тем временем продолжил Веррен – Дай вспомнить... Был один парень по имени Крогур. Однажды, вместо того, чтобы использовать свой дар из-за спин солдат, полез в рукопашную в первом ряду. Начни кто-нибудь рассказывать, что можно одним ударом рассечь одетого в кольчугу воина пополам, над ним бы посмеялись, но я лично там был. Этот Крогур лежал и просил привести целителя, а его задница вместе с ногами валялись в паре шагов в стороне. Как будто кто-то мог его спасти! Честно говоря, он был не так уж плох, раз сумел не потерять сознание от боли и тут же остановить кровь, только всё это было зря. Он поддерживал в себе жизнь, наверное, больше часа, пока кто-то не сжалился над ним и не прекратил его мучения! – маг усмехнулся, глядя на побледневшего мальчика – Или вот эта, серая, как её там… Нарис… Нарис'рин, кажется, так её звали. Красотка, каких поискать, хотя эти черногорские аристократки все красотки. Может, они там у себя просто сбрасывают уродливых девочек в какое-нибудь ущелье и оставляют только симпатичных? Ну да это не имеет значения. Важно то, что она с небольшим отрядом нарвалась на превосходящие силы противника. Положение было хреновым и она со своими людьми решила сдаться в плен. Как вообще такая мысль пришла в её очаровательную головку? Может, решила, что сможет откупиться, может, пожалела своих подчинённых, кто знает… Как думаешь, что с ней сделали?
- Обосча… Ой, то-есть обесчестили! – с трудом вспомнил некогда подслушанное слово Армин. Он не знал, что именно оно означает, но слышал, что именно это делают с женщинами в разграбленных деревнях пираты и заключил, что солдаты подобным же образом могли поступить и с пленной.
- В твои то годы уже уловил, что полагается в таких случаях! – искренне рассмеялся маг – Но только не с боевым магом. Это обычного человека можно разоружить, связать и он станет безобиден, как ягнёнок. А как отобрать способности у одарённого? Только вместе с жизнью! Так что дурочку, возомнившую себя воином, прикончили на месте. Закололи, только подойдя на длину копья.
- Но мастер… Убивать тех, кто сдался в плен… Это же подло!
- Подло? А ты понимаешь, что было бы, если бы ты взял кого-то вроде этой Нарис'рин живой? Даже если она сдалась добровольно, она могла бы передумать в любой момент. Нападающий внезапно всегда имеет преимущество, так что как только она решила бы атаковать, умер бы сначала ты сам, а потом столько твоих людей, на скольких у неё хватило бы сил. Чтобы охранять вражеского боевого мага, нужно иметь под рукой трёх своих. Или об этом придётся пожалеть. Ты это осознаёшь? – Веррен подался вперёд, глядя на собеседника в упор.
- Вы, конечно, правы, мастер. Но как-то это выходит… – Армин замялся, пытаясь подобрать правильные слова, но ничего не получалось.
- Я прав без всяких но! – наставительно объявил Веррен – Пойми смысл того, что я тут рассказывал. Судьба боевого мага это война, а на войне много того, о чём не поют в песнях. Для того, чтобы кто-то один вернулся домой овеянный славой, как те типы, про которых ты мне говорил, в блестящей броне и с мешком монет у седла, тысячи других должны сдохнуть на безымянном поле в куче собственных кишок. Да и у того единственного выжившего героя руки всё равно будут по локоть в дерьме. Тот, кто хочет сохранить их чистыми до конца, умирает первым.
- Простите, мастер, я не понимаю…
- Зачем я тебе всё это говорю? – продолжил тот за него – Было бы честным с моей стороны сразу объяснить тебе, что тебя ждёт. И потом, не хочу тратить время на трусов и нытиков. Их лучше сразу прогнать прочь! Но ты ведь не из таких, не так ли? Тебе противно, но ты не обмочился от страха, и это меня устраивает. Так что спрашиваю тебя, после всего, что я рассказал, желаешь ли ты стать моим учеником?
Армин вскочил с кресла и встал перед магом. Конечно, было обидно, когда тот поливал грязью его любимых героев и рассказывал истории об ужасах жизни воинов, очевидно, с целью проверить слушателя на трусость. Но ни в коем случае нельзя забывать, что этот не слишком то разборчивый в словах и поступках человек – ещё и самый умелый маг и воин во всём городе, а то и провинции. Если перенять его силу, путь к мечте станет гораздо короче. А жить потом по его принципам вовсе не обязательно.
- Да, мастер Веррен! – уверенно сказал он – Я хочу этого всем сердцем. Но простите, со всем уважением к вашим умениям и опыту… Я стану таким же сильным, как вы, но я не отброшу честь только потому, что так легче и безопаснее. Я одолею всех врагов в честном бою и никогда не буду убивать безоружных и беспомощных. Даже если Кирхэ или Серпико и правда были ложными героями… Я буду настоящим!
Часть 2. Воин.
Старый воин сидел, откинувшись на спинку рассохшегося дубового кресла, и равнодушно метал ножи. Направляемые без малейшей помощи дара, одной только рукой, они раз за разом пролетали через всю комнату и втыкались в одни и те же места, грозя в самое ближайшее время проковырять в толстых досках дыры на улицу. Всего их было шесть, и как только все они перекочёвывали с широкого подлокотника кресла во входную дверь, он, не вставая, тянулся к ним нитью, возвращая назад, а после снова отправлял в полёт. Ничего другого делать не хотелось, да и зачем?
Попытаться заработать больше денег? Глупо. Как он когда-то подсчитал, его запаса хватало, чтобы безбедно прожить ещё больше трёх десятков лет. А уж если обратить в золото долговые обязательства Норийской Гильдии Торговцев или Морского Союза, можно было бы, наверное, обеспечить всех его детей, каковых, наверняка, немало осталось по разным уголкам Державы… Конечно, если бы судьба этих бездарей его хоть как-то заботила.
