Не думаю, что она будет рада, если я разбужу её в таком виде, хотя, может быть ей всё равно, стоит лишь вспомнить её поведение в лесном схроне. Я уже решил было уйти обратно на кухню, но что-то меня дёрнуло глянуть её ауру.
Я вначале даже не понял, что вижу. Обычно аура видится как кокон из большого количества каркасных нитей, демонстрирующих суть и работу тонкого тела, а между ними проплетены нити, отражающие состояния существа. Вместе они создают ощущение полноценной ткани, по которой циркулирует сила. У оборотней она имеет несколько слоёв, для полного перевоплощения, у вампиров, фей и им подобных — дополнительные карманы, в которые прячутся крылья. У девочки было два каркаса, это точно указывало на то, что она оборотень. Но тонких нитей, что должны быть наполнены её жизнью, её сутью, было катастрофически мало.
Да что здесь произошло-то? Как она могла дойти до этого? Я же сам вкачивал в неё свою силу, сам залатывал проплешины, на месте которых сейчас висит паутинка. Дунь — разлетится на кусочки, и не соберешь потом.
Я стянул с неё одеяло, но девочка даже не почувствовала и никак не отреагировала на мои действия, подхватил почти ничего не весящую кошечку на руки и понёс вниз. Самостоятельно вмешиваться в её здоровье я боялся. Я не спец в целительстве. Мой потолок — это отвары и противоядия, а работа с тонкими материями мне доступна на ментальном уровне, но никак не в плане исцеления магического истощения, уходящего в истощение физическое.
Держа её на руках, я слышал мерное дыхание и лишь бледные губы, и почти побелевший носик выдавали обморочное состояние девушки, грозящее перейти в вечный сон, если я не потороплюсь.
Кровати в подвале у меня не было, там вообще кроме шкафа, сейфа и запасного выхода ничего не предусмотрено. Пришлось положить Мару на пол. Я метнулся к сейфу, судорожно вспоминая последовательность кода. Замок стоял не магический, но с секретом, делали его гномы и код зависел от фазы луны, менялся каждые три дня. Сделав нехитрые подсчёты и нажав правильные выступы на замке, я наконец достал белую сферу в виде кулона на цепочке. Надеюсь, всплеск силы не приведёт любопытствующих к моему дому. Будет жаль терять такое уютное место отдыха.
Сфера, размером с кулачок ребёнка, засветилась, как только я застегнул цепочку на шее девочки. Я видел, как белые полосы в ее ауре уплотняются, как их прошивают вдоль и поперёк белые нити, как возвращается сияние силы и жизни в её источник. Белый и мягкий шарик всё отчетливее пульсировал чуть ниже и правее сердца. И всё шло отлично, пока я не ощутил чудовищный по своей силе тёмный всплеск, который ударил сверху прямо в Мару, сфера раскололась и погасла, а потоки в ауре девушки стали резко темнеть, частично изменяя её цвет с белого на чёрный. Тот же рисунок ткани ауры я видел у неправильной эльфийки, леди Аланервен, моей подруги и, спасибо богине, несостоявшейся невесты.
Марайша
Сон или нет. Не могу понять. Последнее, что я видела, как господин Найд заглянул в мою комнату. Как всё это странно. Спать во сне.
Вокруг меня туман, столь плотный, что стоит вытянуть руку, и я уже не вижу кончиков пальцев. Но ни ветра, ни жары нет, и эта невозможная влажность не дает мне зябнуть или задыхаться.
Я никуда не иду. Мне не страшно, но я не вижу смысла встать с того, на чём сижу… хм, не знаю, что это, не вижу, но по ощущениям похоже на брезентовые качели, если бы был чуть больше, назвала бы гамаком. Они мерно раскачивались, давая мне хотя бы подобие действия в этой туманной тишине. Если это сон, то это самый скучный сон из всех, что я помню.
Я схватилась за прочные веревки по бокам от себя, прикрыла глаза, сгруппировалась и раскачивалась сильнее, чтобы воздух мог уподобиться ветру и развивать мои волосы, нежно касаясь опущенных ресниц и покрытой бисеринками воды кожи, туман уже начал оставлять на мне свои следы. Да и непонятно откуда взявшийся холод заставлял меня двигаться всё быстрее.
— Уф, успела, — услышала я незнакомый голос откуда-то снизу. — Ты только не дергайся и не бойся, а лучше глаза не открывай.
Последние слова прозвучали поздно, я уже открыла глаза и видела, как туман рассеивается, а под качелями лежит чудесная морозная композиция, состоящая из острых ледяных сталагмитов, которые, кажется, растут в моём направлении. И отделяет их от меня метров двадцать, а от меня до земли все сорок-пятьдесят.
— Жеваный крот, — я вцепилась в веревки со всей силой, но этого мне казалось мало, я подогнула ноги и обвила щиколотки хвостом. Пусть это бессмысленно, если лопнут веревки, но мне так показалось надёжнее.
— Я ж сказала, не открывай глазки.
— Мать моя рысь, а можно было сказать это раньше?
— Ну извини. Как прислали, так пришла. Боялась, что не успею спасти твою никчёмную жизнь.
— А я где? И ты кто вообще такая? — я рискнула приоткрыть один глаз, потому как голос удивительным образом приблизился.
— Я богиня того мира, в котором ты гостишь. Моё имя давно забыто, но называют меня Всеблагая Мать, — в воздухе передо мной зависла женщина, по возрасту схожая с моей мамой. Мелкие первые морщинки угадываются в уголках глаз, чуть вытянутых к вискам и сейчас прищуренным, полные губы недовольно поджаты. Белые с серебром волосы уложены косой в корону, свободное белое платье с открытыми плечами слегка колышется от трепета прозрачных крыльев за её спиной. Руки протянуты ко мне. — Ты спускаться собираешься? — голос недовольный и, кажется, капельку злой.
— Я боюсь, —крепче, хотя казалось, что это невозможно, вцепилась в верёвки.
— Иди сюда, — она попыталась улыбнуться, но в сочетании со злющим взглядом это было похоже на оскал. — Я обязана тебе помочь. Так что прекращай истерить и дай мне руку.
— Почему я должна тебе верить?
— Тебе что, жить надоело? — вышла из себя женщина. — Посмотри вниз. Если эти пики доберутся до тебя, то всё! Пф! Ты полностью развоплотишься и душа уйдёт на перерождение.
— А тебе какое до этого дело?
— Фрах! Меня обещали отправить следом за тобой.
— Богиню? — я недоверчиво прищурила глаза.
— У меня тоже есть создатель. Точнее, демиург. Короче, я слегка превысила полномочия и мне обещали... ничего хорошего, если я не позабочусь о тебе.
Я несмело разжала одну руку и протянула её богине, не отпуская хвостом ноги, да и второй рукой крепко держась за качели.
За саму руку она брать меня не стала, а обняла за спину двумя руками. И теперь я вцепилась в женщину уже всеми конечностями, хорошо хоть когти контролировала и не царапалась.
— А что случилось, и где я? — когда мы оказались на земле, и она отцепила от себя мои руки, я задала терзающий меня вопрос.
— Разве не ясно? Ты умираешь.
— А… эм… почему?
— Как почему? А кто отдал себя полностью, хотя хватило бы и десятой доли используемой силы, чтоб залечить основные повреждения? У кого мозгов нет и не будет, а мне ещё поручили хранить твою жизнь?
— Есть у меня мозги. Я сама не поняла, что произошло.
— Так, ладно, разболтались мы с тобой. За жизнь всегда нужно платить. Запомни, это одно из основных правил равновесия. Так как я в этом мире отвечаю за всё, в том числе за жизнь и смерть, в этот раз за жизнь заплатишь половиной своей жизненной силы, но пустовать место в тебе не будет, и мы наполним его иной силой. Будешь некромантом. Комплексов в тебе мало, цинизма здорового тоже немного. Пока хватит, должно хорошо пойти. Всё равно некроманты обязаны хоть раз умереть, чтобы жить и пользоваться силой, так что условия соблюдены. И да, последнее. Смирись. Ты не спишь. Ты действительно в другом мире. Будешь хорошей девочкой и слушаться меня, отпущу в твой родной мир.
Она дотронулась кончиками пальцев правой руки к нервному сплетению на моей груди, и белый свет отделился от меня и перетек к ней, а второй рукой она вбила в это же место черный шар.
—Надеюсь, мы не скоро увидимся.
В следующее мгновение я открыла глаза и увидела испуганного эльфа, склонившегося надо мной.
— Ты как себя чувствуешь?
— Как жеваный крот.
Хотелось ругаться и плакать. Я поверила в слова этой странной женщины. Я в другом мире. Я действительно в другом мире. Это не моё разыгравшееся воображение, не многоуровневые выверты целебного сна, а самая неприглядная реальность.
Я расплакалась. Лежала с открытыми глазами, но ничего не видела вокруг. Мне было так страшно. Если раньше я могла себе позволить быть бесстрашной или плыть по течению, то теперь придётся брать на себя ответственность за жизнь и судьбу. А что я могу? Кому я здесь вообще нужна?
— Я помогу. Я же обещал, — забота, прозвучавшая в его голосе, вывела меня из-под накатывающей апатии.
Таурохтар приподнял меня и усадил на свои колени, поддерживая за спину, а я вцепилась в ткань его рубашки и судорожно всхлипывала.
— Ты жива, теперь здорова, твоя сила пробудилась, всё будет хорошо, котёнок.
Он шептал ещё что-то, успокаивая меня, как ребёнка, но я не слушала, погружаясь в свои мысли. Я лишь сильнее рыдала, но в то же время внутри прорастала уверенность, что у меня будет небольшая стартовая опора, что этот эльф поможет и поддержит, хотя бы в начале. А потом я научусь справляться со всем сама.
В конце концов, я ксеноархиолог. Пребывание в чужом мире — это же невероятная удача и возможность постижения и изучения иных видов. Из этого и буду исходить. И потом, эта, хм... богиня, сказала, что, возможно, я вернусь домой. Так почему бы и не получить новый опыт и удовольствие от невероятного путешествия?
Согревшись и постепенно успокоившись на руках у мужчины, я не заметила, как задремала.
Тау
Я встал на колени возле малышки, чтобы отнести в комнату отдыхать, и в этот момент она резко распахнула глаза, но для меня главное, что девочке не было больно.
Обычно принятие новой силы не проходит безболезненно. До сих пор с содроганием вспоминаю, как чувствовал себя от получения дополнительных стихий. Как будто меня долго били, жарили, а потом жевали.
«Как жеваный крот», забавно.
— Кому я здесь вообще нужна?
Чуть не ляпнул «мне», но вовремя прикусил язык. Зачем врать, я только обещал помочь и поддержать. Чем и занялся. Я разговаривал, убаюкивал и успокаивал, параллельно закручивая сонные чары над рыдающим ребёнком. Быстрый сон. Физически она в норме, пусть час поспит, а затем отправимся устраивать её на учебу. Подготовительными курсами теперь не отделаться.
Некромант — не целитель. Здесь нужно учиться жесткому самоконтролю. Стихия смерти не терпит пренебрежения. Зато открывает огромные перспективы перед кошечкой. Целитель с силой смерти может вылечить всё, пока не началось разложение тканей. Это не пресловутые десять минут после остановки сердца, а почти десять часов, пока не завершится процесс трупного окоченения. И, главное, мозговая активность восстанавливается полностью, в какую бы кашу этот самый мозг не превратили. Устрою учиться, а потом в своё ведомство заберу. У меня будет самый лучший целитель во всём лесу.
Но что всё-таки произошло, когда я вернулся из дворца?
Я перенёс девочку в свою спальню, устроив на одеяле и прикрыв пледом, а сам пошел будить хозяев дома. Кто-то должен ответить на мои вопросы.
Эльфийка встретила меня улыбкой и творогом с лесными ягодами, но мне это было не интересно.
— Оставь для Мары, я уже ел, — я устроился за кухонным столом, наливая бодрящего настоя с перцем. — Лучше расскажи, что произошло вчера днём.
— Ты, весь в крови, сломал девушке кровать, она тебя исцелила. Мог и предупредить, что она целительница, у меня уже полгода правое колено ноет после падения с лестницы. В общем, она в обморок, устала бедняжка, ты спал, ни царапинки не осталось, а кровищи вокруг, как ведро перевернули. Найд тебя в твою спальню отнес и переодел, я девочке кровать перестелила, пришлось матрас перевернуть. Удивительно, но на неё ни капельки с тебя не попало. Оставили её, правда, на сломанной кровати, но просто некуда класть было, не к тебе же под бочок, да и ножки у кровати все сломаны, так что, хоть и низко, но ровно получилось.
Я злился. Нет, я понимаю, что у эльфийки дара как такового нет, тех крох, что дала богиня при рождении, хватает лишь для бытовых мелочей, но перепутать критическое истощение с обмороком.
— Я вернусь через час. Если Мара проснется, пока меня не будет, проследи, чтоб прилично оделась, и накорми.
Я ушел телепортом в пыточный отдел. Прятаться дальше нет смысла. Все, кто могут отследить мои перемещения, уже в курсе, где я.
Подчинённые меня не порадовали. Двое из трёх задержанных, начав самостоятельно, без давления, рассказывать, с кем работали, смогли покончить с собой, так и не дав новых ниточек к истинным зачинщикам попытки переворота. Видимо, сработали блоки в разуме на разглашение закрытой информации. Мой же родственничек общаться отказывался.
— В третью комнату его. Я сам ему голову вскрою.
Третья комната была удобной, позволяющей расслабиться. Не всегда и не со всеми уместны классические пытки с раздробленными суставами и ожогами, иногда достаточно приятной беседы с хорошим менталистом, чтобы вспомнить всё, что с тобой произошло с момента появления на свет и первого крика.
В комнату я зашел первым. Светло-желтые стены, прикрытые гобеленами, — работы орков. Такие вещицы можно купить только на заказ. В них, ещё на уровне подготовки нитей к работе, вплетаются нужные заказчику заклинания, в добавок, в каждый ряд вплетают особые руны, да и само полотно при правильном ракурсе показывает точное руническое письмо со смыслом. В данном случае защита от вмешательств извне.
Ковёр похожей работы, но на нём руны видны лишь с изнаночной стороны, а сверху обычный, на первый взгляд, орнамент, который на самом деле настраивает на доверительное отношение к сидящему с западной стороны.
Удобные коричневые, обитые тканью, кресла и бежевый деревянный резной столик с напитками. Всё здесь, до последней закорючки на нижней стороне сиденья, направлено на помощь менталисту, которому нужна информация.
На создание этой комнаты я потратил почти год. Но оно того стоило.
Родственника привели через пару минут. Закованный в обычные наручники, но с заблокированным внутренним источником, — есть у меня и такие умельцы, — он, обиженный на весь мир, а в первую очередь на меня за срыв «гениальной» операции, устроился с видом мученика в кресле, ещё не зная, что придётся пережить. В моей работе очень много грязи, и от этого никуда не деться. Тайная канцелярия нужна для решения тех задач, о которых нельзя знать общественности, и методы мы используем разные.
И в данный момент я ни капли не переживал, что эльф не выйдет из этой комнаты живым. Главное, успеть выудить нужную информацию. Может кто-то посчитал бы, что показательная казнь усмирила бы возможных последователей неблагодарного дела смены Владыки, но нет. Во-первых, эльфы-обыватели слишком уважают жизнь и не поняли бы нас, а во-вторых, не стоит им знать о том, что кто-то вообще помыслил о смене Владыки.
Под сидением кресла подозреваемого, в центре, вставлен артефакт, на который пойдёт запись его памяти. Мне оставалось лишь провести несколько минут в его компании.
Минута прошла в молчании, я не торопился и настраивал плетения на работу с чужим сознанием, а Мааркун разглядывал ковёр у меня за спиной. Но видно, он устал от гнетущей тишины.
Я вначале даже не понял, что вижу. Обычно аура видится как кокон из большого количества каркасных нитей, демонстрирующих суть и работу тонкого тела, а между ними проплетены нити, отражающие состояния существа. Вместе они создают ощущение полноценной ткани, по которой циркулирует сила. У оборотней она имеет несколько слоёв, для полного перевоплощения, у вампиров, фей и им подобных — дополнительные карманы, в которые прячутся крылья. У девочки было два каркаса, это точно указывало на то, что она оборотень. Но тонких нитей, что должны быть наполнены её жизнью, её сутью, было катастрофически мало.
Да что здесь произошло-то? Как она могла дойти до этого? Я же сам вкачивал в неё свою силу, сам залатывал проплешины, на месте которых сейчас висит паутинка. Дунь — разлетится на кусочки, и не соберешь потом.
Я стянул с неё одеяло, но девочка даже не почувствовала и никак не отреагировала на мои действия, подхватил почти ничего не весящую кошечку на руки и понёс вниз. Самостоятельно вмешиваться в её здоровье я боялся. Я не спец в целительстве. Мой потолок — это отвары и противоядия, а работа с тонкими материями мне доступна на ментальном уровне, но никак не в плане исцеления магического истощения, уходящего в истощение физическое.
Держа её на руках, я слышал мерное дыхание и лишь бледные губы, и почти побелевший носик выдавали обморочное состояние девушки, грозящее перейти в вечный сон, если я не потороплюсь.
Кровати в подвале у меня не было, там вообще кроме шкафа, сейфа и запасного выхода ничего не предусмотрено. Пришлось положить Мару на пол. Я метнулся к сейфу, судорожно вспоминая последовательность кода. Замок стоял не магический, но с секретом, делали его гномы и код зависел от фазы луны, менялся каждые три дня. Сделав нехитрые подсчёты и нажав правильные выступы на замке, я наконец достал белую сферу в виде кулона на цепочке. Надеюсь, всплеск силы не приведёт любопытствующих к моему дому. Будет жаль терять такое уютное место отдыха.
Сфера, размером с кулачок ребёнка, засветилась, как только я застегнул цепочку на шее девочки. Я видел, как белые полосы в ее ауре уплотняются, как их прошивают вдоль и поперёк белые нити, как возвращается сияние силы и жизни в её источник. Белый и мягкий шарик всё отчетливее пульсировал чуть ниже и правее сердца. И всё шло отлично, пока я не ощутил чудовищный по своей силе тёмный всплеск, который ударил сверху прямо в Мару, сфера раскололась и погасла, а потоки в ауре девушки стали резко темнеть, частично изменяя её цвет с белого на чёрный. Тот же рисунок ткани ауры я видел у неправильной эльфийки, леди Аланервен, моей подруги и, спасибо богине, несостоявшейся невесты.
Марайша
Сон или нет. Не могу понять. Последнее, что я видела, как господин Найд заглянул в мою комнату. Как всё это странно. Спать во сне.
Вокруг меня туман, столь плотный, что стоит вытянуть руку, и я уже не вижу кончиков пальцев. Но ни ветра, ни жары нет, и эта невозможная влажность не дает мне зябнуть или задыхаться.
Я никуда не иду. Мне не страшно, но я не вижу смысла встать с того, на чём сижу… хм, не знаю, что это, не вижу, но по ощущениям похоже на брезентовые качели, если бы был чуть больше, назвала бы гамаком. Они мерно раскачивались, давая мне хотя бы подобие действия в этой туманной тишине. Если это сон, то это самый скучный сон из всех, что я помню.
Я схватилась за прочные веревки по бокам от себя, прикрыла глаза, сгруппировалась и раскачивалась сильнее, чтобы воздух мог уподобиться ветру и развивать мои волосы, нежно касаясь опущенных ресниц и покрытой бисеринками воды кожи, туман уже начал оставлять на мне свои следы. Да и непонятно откуда взявшийся холод заставлял меня двигаться всё быстрее.
— Уф, успела, — услышала я незнакомый голос откуда-то снизу. — Ты только не дергайся и не бойся, а лучше глаза не открывай.
Последние слова прозвучали поздно, я уже открыла глаза и видела, как туман рассеивается, а под качелями лежит чудесная морозная композиция, состоящая из острых ледяных сталагмитов, которые, кажется, растут в моём направлении. И отделяет их от меня метров двадцать, а от меня до земли все сорок-пятьдесят.
— Жеваный крот, — я вцепилась в веревки со всей силой, но этого мне казалось мало, я подогнула ноги и обвила щиколотки хвостом. Пусть это бессмысленно, если лопнут веревки, но мне так показалось надёжнее.
— Я ж сказала, не открывай глазки.
— Мать моя рысь, а можно было сказать это раньше?
— Ну извини. Как прислали, так пришла. Боялась, что не успею спасти твою никчёмную жизнь.
— А я где? И ты кто вообще такая? — я рискнула приоткрыть один глаз, потому как голос удивительным образом приблизился.
— Я богиня того мира, в котором ты гостишь. Моё имя давно забыто, но называют меня Всеблагая Мать, — в воздухе передо мной зависла женщина, по возрасту схожая с моей мамой. Мелкие первые морщинки угадываются в уголках глаз, чуть вытянутых к вискам и сейчас прищуренным, полные губы недовольно поджаты. Белые с серебром волосы уложены косой в корону, свободное белое платье с открытыми плечами слегка колышется от трепета прозрачных крыльев за её спиной. Руки протянуты ко мне. — Ты спускаться собираешься? — голос недовольный и, кажется, капельку злой.
— Я боюсь, —крепче, хотя казалось, что это невозможно, вцепилась в верёвки.
— Иди сюда, — она попыталась улыбнуться, но в сочетании со злющим взглядом это было похоже на оскал. — Я обязана тебе помочь. Так что прекращай истерить и дай мне руку.
— Почему я должна тебе верить?
— Тебе что, жить надоело? — вышла из себя женщина. — Посмотри вниз. Если эти пики доберутся до тебя, то всё! Пф! Ты полностью развоплотишься и душа уйдёт на перерождение.
— А тебе какое до этого дело?
— Фрах! Меня обещали отправить следом за тобой.
— Богиню? — я недоверчиво прищурила глаза.
— У меня тоже есть создатель. Точнее, демиург. Короче, я слегка превысила полномочия и мне обещали... ничего хорошего, если я не позабочусь о тебе.
Я несмело разжала одну руку и протянула её богине, не отпуская хвостом ноги, да и второй рукой крепко держась за качели.
За саму руку она брать меня не стала, а обняла за спину двумя руками. И теперь я вцепилась в женщину уже всеми конечностями, хорошо хоть когти контролировала и не царапалась.
— А что случилось, и где я? — когда мы оказались на земле, и она отцепила от себя мои руки, я задала терзающий меня вопрос.
— Разве не ясно? Ты умираешь.
— А… эм… почему?
— Как почему? А кто отдал себя полностью, хотя хватило бы и десятой доли используемой силы, чтоб залечить основные повреждения? У кого мозгов нет и не будет, а мне ещё поручили хранить твою жизнь?
— Есть у меня мозги. Я сама не поняла, что произошло.
— Так, ладно, разболтались мы с тобой. За жизнь всегда нужно платить. Запомни, это одно из основных правил равновесия. Так как я в этом мире отвечаю за всё, в том числе за жизнь и смерть, в этот раз за жизнь заплатишь половиной своей жизненной силы, но пустовать место в тебе не будет, и мы наполним его иной силой. Будешь некромантом. Комплексов в тебе мало, цинизма здорового тоже немного. Пока хватит, должно хорошо пойти. Всё равно некроманты обязаны хоть раз умереть, чтобы жить и пользоваться силой, так что условия соблюдены. И да, последнее. Смирись. Ты не спишь. Ты действительно в другом мире. Будешь хорошей девочкой и слушаться меня, отпущу в твой родной мир.
Она дотронулась кончиками пальцев правой руки к нервному сплетению на моей груди, и белый свет отделился от меня и перетек к ней, а второй рукой она вбила в это же место черный шар.
—Надеюсь, мы не скоро увидимся.
В следующее мгновение я открыла глаза и увидела испуганного эльфа, склонившегося надо мной.
— Ты как себя чувствуешь?
— Как жеваный крот.
Хотелось ругаться и плакать. Я поверила в слова этой странной женщины. Я в другом мире. Я действительно в другом мире. Это не моё разыгравшееся воображение, не многоуровневые выверты целебного сна, а самая неприглядная реальность.
Я расплакалась. Лежала с открытыми глазами, но ничего не видела вокруг. Мне было так страшно. Если раньше я могла себе позволить быть бесстрашной или плыть по течению, то теперь придётся брать на себя ответственность за жизнь и судьбу. А что я могу? Кому я здесь вообще нужна?
— Я помогу. Я же обещал, — забота, прозвучавшая в его голосе, вывела меня из-под накатывающей апатии.
Таурохтар приподнял меня и усадил на свои колени, поддерживая за спину, а я вцепилась в ткань его рубашки и судорожно всхлипывала.
— Ты жива, теперь здорова, твоя сила пробудилась, всё будет хорошо, котёнок.
Он шептал ещё что-то, успокаивая меня, как ребёнка, но я не слушала, погружаясь в свои мысли. Я лишь сильнее рыдала, но в то же время внутри прорастала уверенность, что у меня будет небольшая стартовая опора, что этот эльф поможет и поддержит, хотя бы в начале. А потом я научусь справляться со всем сама.
В конце концов, я ксеноархиолог. Пребывание в чужом мире — это же невероятная удача и возможность постижения и изучения иных видов. Из этого и буду исходить. И потом, эта, хм... богиня, сказала, что, возможно, я вернусь домой. Так почему бы и не получить новый опыт и удовольствие от невероятного путешествия?
Согревшись и постепенно успокоившись на руках у мужчины, я не заметила, как задремала.
Тау
Я встал на колени возле малышки, чтобы отнести в комнату отдыхать, и в этот момент она резко распахнула глаза, но для меня главное, что девочке не было больно.
Обычно принятие новой силы не проходит безболезненно. До сих пор с содроганием вспоминаю, как чувствовал себя от получения дополнительных стихий. Как будто меня долго били, жарили, а потом жевали.
«Как жеваный крот», забавно.
— Кому я здесь вообще нужна?
Чуть не ляпнул «мне», но вовремя прикусил язык. Зачем врать, я только обещал помочь и поддержать. Чем и занялся. Я разговаривал, убаюкивал и успокаивал, параллельно закручивая сонные чары над рыдающим ребёнком. Быстрый сон. Физически она в норме, пусть час поспит, а затем отправимся устраивать её на учебу. Подготовительными курсами теперь не отделаться.
Некромант — не целитель. Здесь нужно учиться жесткому самоконтролю. Стихия смерти не терпит пренебрежения. Зато открывает огромные перспективы перед кошечкой. Целитель с силой смерти может вылечить всё, пока не началось разложение тканей. Это не пресловутые десять минут после остановки сердца, а почти десять часов, пока не завершится процесс трупного окоченения. И, главное, мозговая активность восстанавливается полностью, в какую бы кашу этот самый мозг не превратили. Устрою учиться, а потом в своё ведомство заберу. У меня будет самый лучший целитель во всём лесу.
Но что всё-таки произошло, когда я вернулся из дворца?
Я перенёс девочку в свою спальню, устроив на одеяле и прикрыв пледом, а сам пошел будить хозяев дома. Кто-то должен ответить на мои вопросы.
Эльфийка встретила меня улыбкой и творогом с лесными ягодами, но мне это было не интересно.
— Оставь для Мары, я уже ел, — я устроился за кухонным столом, наливая бодрящего настоя с перцем. — Лучше расскажи, что произошло вчера днём.
— Ты, весь в крови, сломал девушке кровать, она тебя исцелила. Мог и предупредить, что она целительница, у меня уже полгода правое колено ноет после падения с лестницы. В общем, она в обморок, устала бедняжка, ты спал, ни царапинки не осталось, а кровищи вокруг, как ведро перевернули. Найд тебя в твою спальню отнес и переодел, я девочке кровать перестелила, пришлось матрас перевернуть. Удивительно, но на неё ни капельки с тебя не попало. Оставили её, правда, на сломанной кровати, но просто некуда класть было, не к тебе же под бочок, да и ножки у кровати все сломаны, так что, хоть и низко, но ровно получилось.
Я злился. Нет, я понимаю, что у эльфийки дара как такового нет, тех крох, что дала богиня при рождении, хватает лишь для бытовых мелочей, но перепутать критическое истощение с обмороком.
— Я вернусь через час. Если Мара проснется, пока меня не будет, проследи, чтоб прилично оделась, и накорми.
Я ушел телепортом в пыточный отдел. Прятаться дальше нет смысла. Все, кто могут отследить мои перемещения, уже в курсе, где я.
Подчинённые меня не порадовали. Двое из трёх задержанных, начав самостоятельно, без давления, рассказывать, с кем работали, смогли покончить с собой, так и не дав новых ниточек к истинным зачинщикам попытки переворота. Видимо, сработали блоки в разуме на разглашение закрытой информации. Мой же родственничек общаться отказывался.
— В третью комнату его. Я сам ему голову вскрою.
Третья комната была удобной, позволяющей расслабиться. Не всегда и не со всеми уместны классические пытки с раздробленными суставами и ожогами, иногда достаточно приятной беседы с хорошим менталистом, чтобы вспомнить всё, что с тобой произошло с момента появления на свет и первого крика.
В комнату я зашел первым. Светло-желтые стены, прикрытые гобеленами, — работы орков. Такие вещицы можно купить только на заказ. В них, ещё на уровне подготовки нитей к работе, вплетаются нужные заказчику заклинания, в добавок, в каждый ряд вплетают особые руны, да и само полотно при правильном ракурсе показывает точное руническое письмо со смыслом. В данном случае защита от вмешательств извне.
Ковёр похожей работы, но на нём руны видны лишь с изнаночной стороны, а сверху обычный, на первый взгляд, орнамент, который на самом деле настраивает на доверительное отношение к сидящему с западной стороны.
Удобные коричневые, обитые тканью, кресла и бежевый деревянный резной столик с напитками. Всё здесь, до последней закорючки на нижней стороне сиденья, направлено на помощь менталисту, которому нужна информация.
На создание этой комнаты я потратил почти год. Но оно того стоило.
Родственника привели через пару минут. Закованный в обычные наручники, но с заблокированным внутренним источником, — есть у меня и такие умельцы, — он, обиженный на весь мир, а в первую очередь на меня за срыв «гениальной» операции, устроился с видом мученика в кресле, ещё не зная, что придётся пережить. В моей работе очень много грязи, и от этого никуда не деться. Тайная канцелярия нужна для решения тех задач, о которых нельзя знать общественности, и методы мы используем разные.
И в данный момент я ни капли не переживал, что эльф не выйдет из этой комнаты живым. Главное, успеть выудить нужную информацию. Может кто-то посчитал бы, что показательная казнь усмирила бы возможных последователей неблагодарного дела смены Владыки, но нет. Во-первых, эльфы-обыватели слишком уважают жизнь и не поняли бы нас, а во-вторых, не стоит им знать о том, что кто-то вообще помыслил о смене Владыки.
Под сидением кресла подозреваемого, в центре, вставлен артефакт, на который пойдёт запись его памяти. Мне оставалось лишь провести несколько минут в его компании.
Минута прошла в молчании, я не торопился и настраивал плетения на работу с чужим сознанием, а Мааркун разглядывал ковёр у меня за спиной. Но видно, он устал от гнетущей тишины.
