Мальчик огляделся – он и не успел заметить, когда это стемнело. Он пожал плечами, и задумался, какой бы удар отработать теперь. С одной стороны, конечно, можно было бы прокрасться на кухню и стянуть что-нибудь съедобное, с другой же стороны, на сытый желудок его может потянуть в сон, тем более, что из-за непрерывных тренировок тело неохотно слушалось своего хозяина.
Но сама мысль об отдыхе ужасала!
Антэрна передернуло и он, несмотря на то, что вечер был теплым, задрожал всем телом. Последняя неделя выдалась тяжелой – кошмары накрывали своей мутной волной едва ли не каждый раз, как он засыпал. Вчера, к примеру, за ним гонялась огромная собака с зубами в ладонь величиной. Причем зубы были далеко не самой страшной деталью этой твари, у которой по неведомым причинам не осталось и клочка кожи, а из распоротого брюха волочились сизые внутренности, по которым ползали толстые белые личинки. Тоже зубастые.
Мальчик еще раз вздрогнул и загнал воспоминание в самый дальний угол памяти. Он поступал так всегда, когда сны начинали донимать совсем уж сильно. Если и это не помогало, Антэрн убивал. Он уже прикончил двоих, и не собирался останавливаться на достигнутом – юноша знал, что на выбранном им пути его ждет много крови и боли.
«А раз так, то почему бы не совместить полезное с приятным»? – подумал он, начиная отрабатывать новый прием.
Да, убийство, как ни странно, помогало. Он плохо помнил, как год назад прикончил своего первого противника – грабителя, который решил поживиться за счет невысокого и худощавого паренька, гулявшего по городу в одиночестве. В тот момент Антэрн, преследуемый кошмарами, неделю обходился почти без сна и плохо себя контролировал.
Но, как потом рассказывал наставник, располосовал нападавшего он кардинально, и это притом, что ученикам школы при выходе за ее ворота разрешалось брать с собой лишь кинжал.
После этого мальчику где-то на три месяца заметно полегчало, затем кошмары стали возвращаться. Сперва медленно, потом – все быстрее. Полгода назад Антэрн сильно повздорил с одним из учеников – спесивым сыном сказочно богатого купца, чей отец оказался человеком злопамятным. Он не поленился нанять убийцу.
К счастью, помимо злопамятности, этот купец отличался прижимистостью, а потому не стал нанимать настоящего профессионала, решив, что здоровый мордоворот легко справится с рахитичным мальчиком.
И когда у Антэрна случилась очередная прогулка по городу, которые тот совершал с завидной регулярностью по одинаковым маршрутам, молодчик решительно пошел на дело.
Этот бой мальчик помнил превосходно. Помнил богатырский замах горы мышц, внезапно выскочившей на него в узком переулке, помнил, как с легкостью ушел от атаки в сторону, одновременно с этим выхватывая кинжал и нанося короткий, но очень опасный удар по внешней стороне предплечья. Он сразу же перерубил противнику сухожилие, затем увернулся от здоровой руки, проскользнул под ногами и вонзил кинжал сперва в один бок, поражая печень, а затем в – другой, в почку.
Мужчина страшно закричал и попытался развернуться, но он был уже мертв. Антэрн подрезал ему сухожилия на ногах и, когда истекающий кровью и отчаянно верещащий здоровяк упал на землю, забрался на него и безжалостно перерезал горло. Он даже не озаботился узнать имя заказчика, решив, что столкнулся с очередным грабителем.
Шиссрэн, однако, не был столь наивен – он провел расследование и установил истину, после чего серьезно поговорил с Антэрном.
«Триста один… Триста два… Триста три! Да, это был полезный опыт», - выдохнул юноша, чувствуя, как руки, налитые свинцом, буквально разрываются от боли, но заставляя себя не обращать внимания на это ощущение. – «Впредь я буду умнее и осторожнее»!
Это убийство отпугивало сны месяца два, потом все возобновилось. Антэрн подозревал, что смерти других людей не имеют ни малейшего отношения к борьбе с его демонами. Килэрн тоже был согласен с этим. Он объяснял, что юноша инстинктивно стремиться приблизиться к цели, а потому каждый выигранный бой на какое-то время порождает в нем уверенность, что скоро он сумеет отомстить, и успокаивает.
«Все может быть»! – подумал Антэрн, нанося очередной удар и возвращаясь в первоначальную стойку.
Неожиданный шум у входных ворот заставил его остановиться. Все ученики, которые разбрелись по своим делам, опрометью неслись туда, а те, кто добрался, голосили так громко, как только могли.
«Что, кто-то напал на школу»? – в предвкушении подумал мальчик, неспешно двигаясь к быстро увеличивающейся толпе. – «Это было бы интересно. Все лучше, чем спать».
Когда он оказался у ворот, здесь уже было не протолкнуться от учеников и учителей, причем как первые, так и последние, возмущенно гомонили, и в их голосах слышалась жажда крови. Антэрн не особо прислушивался, но слова «месть» и «вызов».
Протолкавшись поближе, он увидел окровавленного парня – северянина по виду - над которым хорошо потрудились неведомые кулаки: один глаз уже заплыл, второй вот-вот собирался сделать это, губы были разбиты, чудо, что он не потерял ни одного зуба! Нос смотрел на сторону, а челюсть наверняка была сломана, об этом говорил малиновый кровоподтек на щеке.
Этим, увы, перечень побоев не заканчивался – у парня на пальцах виднелись вполне характерные отметины, оставить которые могли только каблуки, предварительно по этим самым пальцам потоптавшиеся, одежда его была разорвана, а все тело являло собой один большой кровоподтек.
И, как будто этого было мало, от него разило мочой. Это тоже не вызывало никаких сомнений – поверженного бойца унизили, причем жестоко.
Рядом с ним сидели, держась за намятые бока двое одногодок, которых отметелили не так качественно, но тоже с душой. Эти взахлеб рассказывали о случившемся с ними горем и взывали к отмщению.
Неожиданно раздался голос, больше похожий на львиный рык, голоса затихли, точно по мановению руки и все обернулись, почтительно расступаясь – это был первый меч.
Килэрн, несмотря на возраст, двигался легко и так тихо, что услышать его было почти невозможно, зато Золотое Копье не утруждал себя и уже на подходе заорал на столпившихся:
- А ну разошлись!
Мастера подошли к раненому, который стоически переносил боль, и хозяин школы присел рядом с ним.
- Говорить можешь? – тепло улыбнувшись, спросил он.
Избитый кивнул, жестом заставив товарищей, открывших было рты, чтобы помочь, замолчать.
- Была дуэль, - тщательно выговаривая каждое слово и морщась от боли, произнес он. – Я пришел с двумя с-сопр-вр…
Он запнулся.
- Сопровождающими, - терпеливо подсказал Килэрн. – А дальше?
- Их было десять.
- Полагаю, дуэли не получилось.
- Нет.
- Их школа?
Северянин перевел взгляд на одного из собратьев по несчастью и тот, сразу поняв, что у друга со сломанной челюстью не получится выговорить сложное название, пришел на помощь.
- Клинок, дробящий камни, учитель.
- А-а, хорошая школа, - ровным голосом проговорил Непобедимый, затем поднялся и кивнул паре учителей. – В лазарет. Помыть, переодеть, забинтовать и смазать раны.
- Учитель, - вдруг подал голос раненый.
- Да?
- Не нужно мстить. Я сам виноват.
Тотчас же поднялся шквал голосов – все кричали, доказывали, что подобное оскорбление можно смыть лишь кровью, и что отступить – означает навлечь на школу позор. Золотое Копье рявкнул так, что птицы слетели с соседних деревьев, и стало тихо. В звенящей тишине он потребовало у одного из раненых подробный отчет. Тот рассказал, и на взгляд Антэрна, ситуация действительно вырисовывалась щекотливая. Несостоявшаяся дуэль была вызвана спором из-за благосклонности юной дамы, а потому, в общем-то, пострадавшие не имели права аппелировать к помощи школы. С другой стороны, откровенные оскорбления, нанесенные поверженным противникам, да еще и совершенно гнусная засада – хотя Антэрн считал, что это вполне приемлемый способ, если хочется победить – не позволяли остаться в стороне.
Учителя уже собирались было отправиться на совещание, но тут Антэрна осенило – а ведь это отличный способ еще на пару месяцев унять терзавших его демонов!
- Учитель, - он выступил вперед, - разреши сказать.
Килэрн кивнул и их глаза на миг встретились.
«Он понимает, что я хочу предложить»! – осознал вдруг Антэрн. – «Нет, он ждал этого! Ну что ж, отступать поздно».
- Школа не может вступиться за ученика с которым бесчестно обошлись на дуэли, не имеющей отношение к вопросам фехтования, - начал он.
За годы обучения Антэрн прекрасно усвоил законы, регламентирующие жизнь воинов, к тому же, родившись бароном, он с детства впитал в себя сложный комплекс правил, связанных с защитой личной чести и чести рода, а потому он прекрасно знал, что следует говорить. Вот только слова эти не понравились прочим ученикам, многие из которых и так недолюбливали гениального выскочку, а потому со всех сторон послышалось неодобрительное ворчание.
Поднятая вверх рука наставника заставила всех замолчать.
- Да, это так, - спокойно согласился Килэрн, однако в его глазах плясали озорные огоньки. – Школа не вправе мстить за подобные оскорбления учеников.
- Но другие ученики могут, - закончил свою мысль Антэрн. – Если моего друга оскорбили, я, как благородный воин, идущий по дороге клинка, просто обязан свершить праведную месть, вызвав обидчика на дуэль по всем правилам.
- А если они опять придут вдесятером? – осведомился Килэрн.
- Дуэль на боевом оружии, - закончил Антэрн.
Тут действительно была разница. Дуэли вроде той, на которой собирался сражаться северянин, проводились учебными клинками, и редко заканчивались чем-нибудь более серьезным, нежели перелом или сотрясения мозга. Боевое же оружие, естественно, переводило простые ребяческие забавы на совершенно иной уровень. Тут все было по-настоящему: в такой дуэли секундантами выступали учителя, и проводилась она всегда при большом стечении народа в одной из школ, либо же на нейтральной территории.
- Согласен, - просто кивнул Килэрн.
Антэрн понял, что учитель видит его насквозь, но сейчас ему было плевать на это – в голове билась лишь одна мысль:
«Смогу сразиться по-настоящему, смогу наконец-то испытать себя с мечом в руках! Испытать в бою с воином, не с грабителем или убийцей»!
Эта мысль была столь сладка и приятна, что он не сумел сдержать кривую ухмылку – жестокую, злую, полную затаенного торжества и предвкушения чужой боли и смерти.
Это тоже не укрылось от учителя, потому что он поманил Антэрна за собой, оставив Шиссрэна наводить порядок и заботиться о мелочах.
Они разговаривали на небольшой тренировочной площадке. Разговаривали, как всегда, под свист мечей.
- Антэрн, - учитель провел простенькую атаку, которую мальчик легко парировал. – Ты ведь понимаешь, зачем я это сделал?
- Нет, - честно ответил тот, пытаясь достать оппонента коварным ударом с меняющейся траекторией.
Наставник даже не потрудился выставлять меч, он просто отступил в сторону и больно ткнул Антэрна в бок.
- Сколько мне нужно повторять: не открывайся, глупый мальчишка!
- Я тебе не сын, - огрызнулся тот, и тут же понял, что сказал глупость – в глазах учителя появилась неподдельная боль и обида. – Прости, я не хотел тебя обидеть.
- Я не обижаюсь, - голос наставника был ровен, слишком ровен. – Мы все – и я и Шиссрэн и Рилат, относимся к тебе, как к родному сыну, учим, воспитываем, и это вместо того, чтобы хорошенько всыпать розг, и отослать домой!
С каждым произнесенным словом его скорость все увеличивалось, и уже спустя пару каких-то секунд Антэрну пришлось уйти в глубокую оборону – шансов против настоящего мастера меча у него не было.
«Проклятье, кажется, я его серьезно задел», - с нарастающим ужасом подумал он, понимая, что последует за этим.
- И как же ты отплатил нам? Дерзишь!
Мощный вертикальный удар обрушился на юношу, заставляя того поднять меч и схватить кончик второй рукой, чтобы сдержать кошмарной силы атаку учителя. Даже это толком не помогло – Антэрн упал на колени, скрипнув зубами от боли.
- Своевольничаешь!
Пинок в грудь, вполне ожидаемый, но от того не менее болезненный, свалил Антэрна на землю и тот закашлялся, потому что весь воздух каким-то образом пропал из легких.
- Ведешь себя, как испорченный ребенок!
Свист меча предупредил Антэрна о надвигающейся опасности, но было уже поздно – деревянное лезвие замерло возле самой его шеи. Мальчик сглотнул, и кадык коснулся прохладной гладкой поверхности.
- Учитель, прошу простить меня, - с трудом сдерживая боль, повторил он.
- Я уже сказал, я не сержусь, - учитель помог ему сесть и сам плюхнулся рядом. – Мне жалко тебя, дурака! Я не хочу, чтобы мой лучший ученик превращался в чудовище. И Шиссрэн не хочет.
- И поэтому вы позволяете мне убить человека?
- Думаешь, что сможешь? – усмехнулся мастер.
Антэрн, который уже успел немного прийти в себя, выразительно посмотрел на него.
- Ладно, сможешь, а дальше что?
Мальчик пожал плечами, не понимая, к чему клонит наставник. Тот вздохнул и потрепал Антэра по волосам.
- Глупый ребенок. Я хочу, чтобы ты остался человеком, а не превратился в монстра вроде Дракона, которого ты так ненавидишь, но о котором никто и ничего не знает.
- Чтобы добраться до него, мне придется убить многих.
- Это не повод терять человечность.
- Что вы имеете в виду, учитель?
- Убийство – это необходимость, всего лишь работа, которую нужно сделать. Такая же, как, к примеру, чистка печных труб или вынос нечистот. Никто не хочет таким заниматься, но кому-то приходится. Точно так же и с вот этим, - он подкинул в руке деревянный меч, ловко поймал его и снова подкинул, не глядя. – И я и Шис, и Рилат убили сотни человек, причем делали это самыми разными способами, но это не значит, что мы любим вид крови и наслаждаемся мучениями жертвы. Теперь понимаешь?
Антэрн неуверенно кивнул, кажется, до него начало доходить.
- Вы хотите, чтобы я вышел и просто сделал работу. Без страха и злости, без ненависти и радости?
- Да. Ты уже лучше большинства моих учеников, да что там, учителей! Я хочу, чтобы к тому моменту, когда ты получишь кольцо мастера меча – а это будет - ты сумел бы обуздать своих демонов, ну или, хотя бы, загнал их как можно глубже.
Мальчик слабо улыбнулся.
- Хорошо, учитель. Я все закончу быстро и чисто.
- Вот и молодец, - учитель еще раз потрепал юношу по волосам, и неожиданно обнял. – Мальчик, - шепнул он ему на ухо. – Я знаю, как тебе тяжело и больно, но не думай, что ты один. Всегда есть люди, которые помогут и поддержат, ищи таких людей и никогда, слышишь, никогда не подводи их.
Он резко – точно устыдившись своих чувств – отшатнулся и покинул тренировочную площадку, оставив Антэрна в одиночестве. Тот сидел, не смея шелохнуться, и думая о прошлом, о настоящем, и, конечно же, о будущем. О жизни, о смерти, о вечности и неизбежности.
И о Драконе!
Наконец, совершенно измотанный, юноша отправился спать, и на сей раз ни один кошмар даже не подумал посетить его.
Весь следующий день прошел в переговорах. Школа Сокола была слишком серьезным заведением, чтобы можно было просто так взять, и отказаться от вызова на дуэль, официально направленной от лица одного из старших учеников. Но, естественно, никто не хотел, чтобы схватка один на один превратилась в побоище.
Но сама мысль об отдыхе ужасала!
Антэрна передернуло и он, несмотря на то, что вечер был теплым, задрожал всем телом. Последняя неделя выдалась тяжелой – кошмары накрывали своей мутной волной едва ли не каждый раз, как он засыпал. Вчера, к примеру, за ним гонялась огромная собака с зубами в ладонь величиной. Причем зубы были далеко не самой страшной деталью этой твари, у которой по неведомым причинам не осталось и клочка кожи, а из распоротого брюха волочились сизые внутренности, по которым ползали толстые белые личинки. Тоже зубастые.
Мальчик еще раз вздрогнул и загнал воспоминание в самый дальний угол памяти. Он поступал так всегда, когда сны начинали донимать совсем уж сильно. Если и это не помогало, Антэрн убивал. Он уже прикончил двоих, и не собирался останавливаться на достигнутом – юноша знал, что на выбранном им пути его ждет много крови и боли.
«А раз так, то почему бы не совместить полезное с приятным»? – подумал он, начиная отрабатывать новый прием.
Да, убийство, как ни странно, помогало. Он плохо помнил, как год назад прикончил своего первого противника – грабителя, который решил поживиться за счет невысокого и худощавого паренька, гулявшего по городу в одиночестве. В тот момент Антэрн, преследуемый кошмарами, неделю обходился почти без сна и плохо себя контролировал.
Но, как потом рассказывал наставник, располосовал нападавшего он кардинально, и это притом, что ученикам школы при выходе за ее ворота разрешалось брать с собой лишь кинжал.
После этого мальчику где-то на три месяца заметно полегчало, затем кошмары стали возвращаться. Сперва медленно, потом – все быстрее. Полгода назад Антэрн сильно повздорил с одним из учеников – спесивым сыном сказочно богатого купца, чей отец оказался человеком злопамятным. Он не поленился нанять убийцу.
К счастью, помимо злопамятности, этот купец отличался прижимистостью, а потому не стал нанимать настоящего профессионала, решив, что здоровый мордоворот легко справится с рахитичным мальчиком.
И когда у Антэрна случилась очередная прогулка по городу, которые тот совершал с завидной регулярностью по одинаковым маршрутам, молодчик решительно пошел на дело.
Этот бой мальчик помнил превосходно. Помнил богатырский замах горы мышц, внезапно выскочившей на него в узком переулке, помнил, как с легкостью ушел от атаки в сторону, одновременно с этим выхватывая кинжал и нанося короткий, но очень опасный удар по внешней стороне предплечья. Он сразу же перерубил противнику сухожилие, затем увернулся от здоровой руки, проскользнул под ногами и вонзил кинжал сперва в один бок, поражая печень, а затем в – другой, в почку.
Мужчина страшно закричал и попытался развернуться, но он был уже мертв. Антэрн подрезал ему сухожилия на ногах и, когда истекающий кровью и отчаянно верещащий здоровяк упал на землю, забрался на него и безжалостно перерезал горло. Он даже не озаботился узнать имя заказчика, решив, что столкнулся с очередным грабителем.
Шиссрэн, однако, не был столь наивен – он провел расследование и установил истину, после чего серьезно поговорил с Антэрном.
«Триста один… Триста два… Триста три! Да, это был полезный опыт», - выдохнул юноша, чувствуя, как руки, налитые свинцом, буквально разрываются от боли, но заставляя себя не обращать внимания на это ощущение. – «Впредь я буду умнее и осторожнее»!
Это убийство отпугивало сны месяца два, потом все возобновилось. Антэрн подозревал, что смерти других людей не имеют ни малейшего отношения к борьбе с его демонами. Килэрн тоже был согласен с этим. Он объяснял, что юноша инстинктивно стремиться приблизиться к цели, а потому каждый выигранный бой на какое-то время порождает в нем уверенность, что скоро он сумеет отомстить, и успокаивает.
«Все может быть»! – подумал Антэрн, нанося очередной удар и возвращаясь в первоначальную стойку.
Неожиданный шум у входных ворот заставил его остановиться. Все ученики, которые разбрелись по своим делам, опрометью неслись туда, а те, кто добрался, голосили так громко, как только могли.
«Что, кто-то напал на школу»? – в предвкушении подумал мальчик, неспешно двигаясь к быстро увеличивающейся толпе. – «Это было бы интересно. Все лучше, чем спать».
Когда он оказался у ворот, здесь уже было не протолкнуться от учеников и учителей, причем как первые, так и последние, возмущенно гомонили, и в их голосах слышалась жажда крови. Антэрн не особо прислушивался, но слова «месть» и «вызов».
Протолкавшись поближе, он увидел окровавленного парня – северянина по виду - над которым хорошо потрудились неведомые кулаки: один глаз уже заплыл, второй вот-вот собирался сделать это, губы были разбиты, чудо, что он не потерял ни одного зуба! Нос смотрел на сторону, а челюсть наверняка была сломана, об этом говорил малиновый кровоподтек на щеке.
Этим, увы, перечень побоев не заканчивался – у парня на пальцах виднелись вполне характерные отметины, оставить которые могли только каблуки, предварительно по этим самым пальцам потоптавшиеся, одежда его была разорвана, а все тело являло собой один большой кровоподтек.
И, как будто этого было мало, от него разило мочой. Это тоже не вызывало никаких сомнений – поверженного бойца унизили, причем жестоко.
Рядом с ним сидели, держась за намятые бока двое одногодок, которых отметелили не так качественно, но тоже с душой. Эти взахлеб рассказывали о случившемся с ними горем и взывали к отмщению.
Неожиданно раздался голос, больше похожий на львиный рык, голоса затихли, точно по мановению руки и все обернулись, почтительно расступаясь – это был первый меч.
Килэрн, несмотря на возраст, двигался легко и так тихо, что услышать его было почти невозможно, зато Золотое Копье не утруждал себя и уже на подходе заорал на столпившихся:
- А ну разошлись!
Мастера подошли к раненому, который стоически переносил боль, и хозяин школы присел рядом с ним.
- Говорить можешь? – тепло улыбнувшись, спросил он.
Избитый кивнул, жестом заставив товарищей, открывших было рты, чтобы помочь, замолчать.
- Была дуэль, - тщательно выговаривая каждое слово и морщась от боли, произнес он. – Я пришел с двумя с-сопр-вр…
Он запнулся.
- Сопровождающими, - терпеливо подсказал Килэрн. – А дальше?
- Их было десять.
- Полагаю, дуэли не получилось.
- Нет.
- Их школа?
Северянин перевел взгляд на одного из собратьев по несчастью и тот, сразу поняв, что у друга со сломанной челюстью не получится выговорить сложное название, пришел на помощь.
- Клинок, дробящий камни, учитель.
- А-а, хорошая школа, - ровным голосом проговорил Непобедимый, затем поднялся и кивнул паре учителей. – В лазарет. Помыть, переодеть, забинтовать и смазать раны.
- Учитель, - вдруг подал голос раненый.
- Да?
- Не нужно мстить. Я сам виноват.
Тотчас же поднялся шквал голосов – все кричали, доказывали, что подобное оскорбление можно смыть лишь кровью, и что отступить – означает навлечь на школу позор. Золотое Копье рявкнул так, что птицы слетели с соседних деревьев, и стало тихо. В звенящей тишине он потребовало у одного из раненых подробный отчет. Тот рассказал, и на взгляд Антэрна, ситуация действительно вырисовывалась щекотливая. Несостоявшаяся дуэль была вызвана спором из-за благосклонности юной дамы, а потому, в общем-то, пострадавшие не имели права аппелировать к помощи школы. С другой стороны, откровенные оскорбления, нанесенные поверженным противникам, да еще и совершенно гнусная засада – хотя Антэрн считал, что это вполне приемлемый способ, если хочется победить – не позволяли остаться в стороне.
Учителя уже собирались было отправиться на совещание, но тут Антэрна осенило – а ведь это отличный способ еще на пару месяцев унять терзавших его демонов!
- Учитель, - он выступил вперед, - разреши сказать.
Килэрн кивнул и их глаза на миг встретились.
«Он понимает, что я хочу предложить»! – осознал вдруг Антэрн. – «Нет, он ждал этого! Ну что ж, отступать поздно».
- Школа не может вступиться за ученика с которым бесчестно обошлись на дуэли, не имеющей отношение к вопросам фехтования, - начал он.
За годы обучения Антэрн прекрасно усвоил законы, регламентирующие жизнь воинов, к тому же, родившись бароном, он с детства впитал в себя сложный комплекс правил, связанных с защитой личной чести и чести рода, а потому он прекрасно знал, что следует говорить. Вот только слова эти не понравились прочим ученикам, многие из которых и так недолюбливали гениального выскочку, а потому со всех сторон послышалось неодобрительное ворчание.
Поднятая вверх рука наставника заставила всех замолчать.
- Да, это так, - спокойно согласился Килэрн, однако в его глазах плясали озорные огоньки. – Школа не вправе мстить за подобные оскорбления учеников.
- Но другие ученики могут, - закончил свою мысль Антэрн. – Если моего друга оскорбили, я, как благородный воин, идущий по дороге клинка, просто обязан свершить праведную месть, вызвав обидчика на дуэль по всем правилам.
- А если они опять придут вдесятером? – осведомился Килэрн.
- Дуэль на боевом оружии, - закончил Антэрн.
Тут действительно была разница. Дуэли вроде той, на которой собирался сражаться северянин, проводились учебными клинками, и редко заканчивались чем-нибудь более серьезным, нежели перелом или сотрясения мозга. Боевое же оружие, естественно, переводило простые ребяческие забавы на совершенно иной уровень. Тут все было по-настоящему: в такой дуэли секундантами выступали учителя, и проводилась она всегда при большом стечении народа в одной из школ, либо же на нейтральной территории.
- Согласен, - просто кивнул Килэрн.
Антэрн понял, что учитель видит его насквозь, но сейчас ему было плевать на это – в голове билась лишь одна мысль:
«Смогу сразиться по-настоящему, смогу наконец-то испытать себя с мечом в руках! Испытать в бою с воином, не с грабителем или убийцей»!
Эта мысль была столь сладка и приятна, что он не сумел сдержать кривую ухмылку – жестокую, злую, полную затаенного торжества и предвкушения чужой боли и смерти.
Это тоже не укрылось от учителя, потому что он поманил Антэрна за собой, оставив Шиссрэна наводить порядок и заботиться о мелочах.
Они разговаривали на небольшой тренировочной площадке. Разговаривали, как всегда, под свист мечей.
- Антэрн, - учитель провел простенькую атаку, которую мальчик легко парировал. – Ты ведь понимаешь, зачем я это сделал?
- Нет, - честно ответил тот, пытаясь достать оппонента коварным ударом с меняющейся траекторией.
Наставник даже не потрудился выставлять меч, он просто отступил в сторону и больно ткнул Антэрна в бок.
- Сколько мне нужно повторять: не открывайся, глупый мальчишка!
- Я тебе не сын, - огрызнулся тот, и тут же понял, что сказал глупость – в глазах учителя появилась неподдельная боль и обида. – Прости, я не хотел тебя обидеть.
- Я не обижаюсь, - голос наставника был ровен, слишком ровен. – Мы все – и я и Шиссрэн и Рилат, относимся к тебе, как к родному сыну, учим, воспитываем, и это вместо того, чтобы хорошенько всыпать розг, и отослать домой!
С каждым произнесенным словом его скорость все увеличивалось, и уже спустя пару каких-то секунд Антэрну пришлось уйти в глубокую оборону – шансов против настоящего мастера меча у него не было.
«Проклятье, кажется, я его серьезно задел», - с нарастающим ужасом подумал он, понимая, что последует за этим.
- И как же ты отплатил нам? Дерзишь!
Мощный вертикальный удар обрушился на юношу, заставляя того поднять меч и схватить кончик второй рукой, чтобы сдержать кошмарной силы атаку учителя. Даже это толком не помогло – Антэрн упал на колени, скрипнув зубами от боли.
- Своевольничаешь!
Пинок в грудь, вполне ожидаемый, но от того не менее болезненный, свалил Антэрна на землю и тот закашлялся, потому что весь воздух каким-то образом пропал из легких.
- Ведешь себя, как испорченный ребенок!
Свист меча предупредил Антэрна о надвигающейся опасности, но было уже поздно – деревянное лезвие замерло возле самой его шеи. Мальчик сглотнул, и кадык коснулся прохладной гладкой поверхности.
- Учитель, прошу простить меня, - с трудом сдерживая боль, повторил он.
- Я уже сказал, я не сержусь, - учитель помог ему сесть и сам плюхнулся рядом. – Мне жалко тебя, дурака! Я не хочу, чтобы мой лучший ученик превращался в чудовище. И Шиссрэн не хочет.
- И поэтому вы позволяете мне убить человека?
- Думаешь, что сможешь? – усмехнулся мастер.
Антэрн, который уже успел немного прийти в себя, выразительно посмотрел на него.
- Ладно, сможешь, а дальше что?
Мальчик пожал плечами, не понимая, к чему клонит наставник. Тот вздохнул и потрепал Антэра по волосам.
- Глупый ребенок. Я хочу, чтобы ты остался человеком, а не превратился в монстра вроде Дракона, которого ты так ненавидишь, но о котором никто и ничего не знает.
- Чтобы добраться до него, мне придется убить многих.
- Это не повод терять человечность.
- Что вы имеете в виду, учитель?
- Убийство – это необходимость, всего лишь работа, которую нужно сделать. Такая же, как, к примеру, чистка печных труб или вынос нечистот. Никто не хочет таким заниматься, но кому-то приходится. Точно так же и с вот этим, - он подкинул в руке деревянный меч, ловко поймал его и снова подкинул, не глядя. – И я и Шис, и Рилат убили сотни человек, причем делали это самыми разными способами, но это не значит, что мы любим вид крови и наслаждаемся мучениями жертвы. Теперь понимаешь?
Антэрн неуверенно кивнул, кажется, до него начало доходить.
- Вы хотите, чтобы я вышел и просто сделал работу. Без страха и злости, без ненависти и радости?
- Да. Ты уже лучше большинства моих учеников, да что там, учителей! Я хочу, чтобы к тому моменту, когда ты получишь кольцо мастера меча – а это будет - ты сумел бы обуздать своих демонов, ну или, хотя бы, загнал их как можно глубже.
Мальчик слабо улыбнулся.
- Хорошо, учитель. Я все закончу быстро и чисто.
- Вот и молодец, - учитель еще раз потрепал юношу по волосам, и неожиданно обнял. – Мальчик, - шепнул он ему на ухо. – Я знаю, как тебе тяжело и больно, но не думай, что ты один. Всегда есть люди, которые помогут и поддержат, ищи таких людей и никогда, слышишь, никогда не подводи их.
Он резко – точно устыдившись своих чувств – отшатнулся и покинул тренировочную площадку, оставив Антэрна в одиночестве. Тот сидел, не смея шелохнуться, и думая о прошлом, о настоящем, и, конечно же, о будущем. О жизни, о смерти, о вечности и неизбежности.
И о Драконе!
Наконец, совершенно измотанный, юноша отправился спать, и на сей раз ни один кошмар даже не подумал посетить его.
Весь следующий день прошел в переговорах. Школа Сокола была слишком серьезным заведением, чтобы можно было просто так взять, и отказаться от вызова на дуэль, официально направленной от лица одного из старших учеников. Но, естественно, никто не хотел, чтобы схватка один на один превратилась в побоище.
