Копье просвистело в нескольких пальцах от его бока, и Малика, полностью открывшаяся, начала разворачиваться, но было поздно – Антэрн рубанул ее самым кончиком клинка по незащищенному бедру, оставив длинный разрез, мгновенно набухший алой влагой. Сложная траектория атаки не позволила мастеру меча нанести силовой удар, но этого и не требовалось – с длинной резаной раной на ноге Малика ничего не могла противопоставить мастеру меча.
Пожелай он этого, и бой можно было бы закончить, например, отрубив женщине голову, но Малика была нужна ему живой, а потому он переместился ей за спину и обрушил навершие на затылок своей сестры.
Копейщица рухнула, не издав ни звука, а время, все ускорявшее и ускорявшее свой бег, вновь вернулось к нормальному течению. Солдаты Малики, равно как и друзья Антэрна ошеломленно смотрели на окровавленную фигуру, распластавшуюся на полу. Смотрели на Антэрна, замершего с обагренным кровью клинком. Смотрели друг на друга, недоуменно переводя взгляды.
- И чего вы ждете, хочу спросить? – будничным тоном поинтересовался Антэрн. – Убейте их.
И, подавая пример, первым бросился в атаку.
Все кончилось очень и очень быстро – деморализованные противники сложили оружие и отдали себя на милость победителей, после чего Антэрн повернулся к поверженной Малике. Как ни странно, но та успела прийти в сознание и злобно зыркала на него, морщась от боли.
- Всего ожидала, но чтоб такого, - прохрипела она. – Шлюшьи дети…
Не требовалось быть гением, чтобы понять, к кому она обращается.
- Перевяжите ее, - распорядился Антэрн, и два воина двинулись к пленнице.
- Братишка, я вот что тебе скажу, - хихикнула Малика. – Отец натянет тебе глаз на жопу.
Произнеся это, она вдруг резко сжала челюсти и захрипела. А спустя миг из ее рта хлынула кровь.
- Не может быть… - пораженно прошептал Хис-Тир.
Эта же мысль промелькнула в мозгу Антэрна когда тот метнулся к Малике и разжал ей рот. Но было уже поздно – Копейщица откусила себе язык и сейчас захлебывалась кровью. Меньше чем через минуту все было кончено.
Антэрн повернулся к Риису с Эйришей – молодые люди смотрели на мертвую копейщицу с ужасом, словно та была демоном, который вот-вот откроет глаза и сотворит нечто кошмарное. Он вздохнул и привлек их внимание, стараясь говорить очень, очень доходчиво:
- Внимание. Мне нужны пленники, офицеры, те, кто может что-нибудь знать. Понятно?
Молодые люди синхронно моргнули, посмотрели друг на друга, и только после этого опрометью бросились туда, где шел бой.
- Я помогу им, - Хис-Тир также не стал задерживаться, взяв с собой оставшихся солдат. – Займись Тишей, с остальным мы разберемся.
«Все-таки он – хороший друг», - подумал Антэрн, открывая дверь в подвал.
Ему было страшно. Так страшно, как никогда в жизни. Наверное, больший ужас воин испытывал только в своих кошмарах, но то были сны, а это – явь.
Потому он ступал медленно, точно боясь потерять равновесие. Одна ступень, вторая, третья. Дверь. Подвал.
Из-за одной зарешеченной двери долетел слабый стон. Этот голос Антэрн не смог бы спутать ни с каким другим, и в тот же миг все сомнения улетучились, и он ринулся вперед.
Когда мастер меча влетел в камеру, Тишайя забылась тяжким сном, больше напоминавшим бред. Увидев ее распухшее от побоев лицо и изуродованную левую руку, Антэрн в ярости зарычал, бросился к любимой и чуть ли не сорвал ту с дыбы. Тишайя, проснувшись, постаралась улыбнуться, но это было непросто сделать с разбитыми губами.
- Ты все-таки пришел, – прошептала она. – Прости за то, что причинила неудобства.
- Дура! – закричал Антэрн, обнимая ее так, что ребра женщины затрещали. В этот момент он не думал о том, что, вообще-то, у Тишайи может быть пара переломов, он вообще потерял возможность рассуждать рационально. – Как ты могла пойти одна? Бросить меня?! Как?
Этот его напор поразил Серебряную Молнию, губы которой задрожали.
- Прости, я не хотела…
- Никогда больше не смей делать так! – не дал ей договорить мастер меча. – Никогда не бросай меня! Слышишь? Никогда!
- Ант…
- Не желаю ничего слушать! Я не смогу жить без тебя, глупая ты женщина! Я люблю тебя больше всего на свете, слышишь? – Антэрн говрил и говорил, сжимая Тишайю в объятьях. Слова лились из его рта подобно воде, бьющей из источника, и точно вода они не желали заканчиваться. - Да, я жалкий бродяга, у которого нет ни малейшего права любить самое прекрасное существо на свете, но я хочу просто быть рядом с тобой. Смотреть на тебя, дышать одним воздухом, радоваться и грустить. Все – рядом!
Тишайя смотрела на него своим единственным способным раскрываться глазом, и в ее взгляде читалася какая-то странная смесь ужаса с восторгом, радостью и счастьем одновременно.
- Ант…
- Молчи, умоляю тебя, не говори ничего! Да, я не заслуживаю любви, особенно, любви такой красивой женщины, как ты, я – одержимый жаждой мести убийца, и я знаю, что не остановлюсь до тех пор, пока не отправлю Дракона на тот свет, я не хочу тебе такой же судьбы, но… но…
Он вздохнул.
- Я пойму, если ты не захочешь больше видеть меня. Скажи только слово, и я уйду, мы больше никогда не встретимся. Только слово.
Слова, еще мгновение назад лезущие наружу, точно пчелы из улья, в который ткнули палкой, неожиданно оборвались, и Антэрн окончил свой сбивчивый, отдающий горячечным бредом монолог.
- Ант, - Тишайя протянула здоровую руку и коснулась его щеки. – Какой же ты дурачок.
Из ее глаз неожиданно хлынули слезы. Рыдания сотрясали бесстрашную воительницу, которая никак не могла остановиться.
- Дурачок, а я – дура, идиотка, никчемная и бесполезная!
- Тиша…
- Да поцелуй ты меня уже! – закричала она, не прекращая плакать. – Поцелуй, наконец.
Глаза Антэрна широко раскрылись и он осторожно, точно боясь поверить в реальность происходящего, наклонился и прикоснулся своими губами к разбитым губам Тишайи. Здоровой рукой Серебряная Молния обхватила его шею и ответила на поцелуй так, что едва поджившие губы лопнули вновь. Соленая кровь и соленые слезы смешивались, но Антэрн с Тишайей не чувствовали ни этого привкуса, ни боли, ничего. Весь мир на какое-то мгновение просто исчез для них, растворился в пучине безграничного счастья, чистой, незамутненной радости двух одиноких сердец, которые наконец-то набрались храбрости для того, чтобы сказать единственные важные в их не таких уж и долгих жизнях слова.
Так прошла вечность, или несколько секунд, а затем Антэрн с легкостью подхватил Тишайю на руки и понес наверх.
Приказ учителя был однозначен и не оставлял простора для толкований. Поганая злодейка покончила с собой, а значит, требуется пленник, лучше – несколько.
Только одна эта мысль и билась в мозгу Рииса, не давая тому окончательно запутаться в происходящем. События развивались слишком быстро для него. Сперва – бешеная скачка, в результате которой они, загнав всех лошадей, успели в столицу на день раньше срока. Затем – встреча с Хис-Тиром. Тайная, в условленном месте, в плащах – и это несмотря на жару! Потом – объединение с большим – очень большим – отрядом, ну и наконец – штурм.
Это был первый серьезный бой в жизни Рииса и он, конечно же, выглядел совершенно не так, как юноша себе представлял. Вокруг кипела яростная рубка, беспощадная и кровавая. В ход шло все: оружие, мебель, домашняя утварь, кулаки, зубы, ногти. Люди резали друг друга, ломали и калечили. Они грызли врагов, выдавливали глаза, били в спину, и делали все для того, чтобы убить и не быть убитыми.
Вот тяжеловооруженный латник столкнулся с лучником Малики. Вместо того чтобы отбросить щит, как это сделал бы герой песни, он этим самым щитом высадил противнику зубы, после чего обрушил на его череп увесистый боевой молот.
Вот два арбалетчика, занявшие удобное место на лестнице, били всех, по кому удавалось прицелиться, стремясь не сделать филигранный выстрел, а просто попасть хоть куда-нибудь. Вот великолепно сражающийся боец с двуручным мечом защищался сразу от троих людей учителя. Ему в плечо вонзился болт. Мужчина закричал, и это был последний звук в его жизни – троица деловито, точно салат, нашинковала раненого.
«Все-таки, отец был совершенно прав», - с горечью признал юноша. – «Настоящий бой – это в высшей степени мерзкое дело. Но я и представить себе не мог, насколько именно»!
Он вздохнул, походя подрубив сухожилия одному зазевавшемуся врагу, и скосил глаза на плоскодонку. Та была сосредоточена и напряжена, но, как ни странно, ничуть не боялась.
- Быстрей, дылда, - рыкнула она, - вон, видишь?
И девушка указала одним из клинков куда-то вперед.
И он заметил. Два мечника в отличных доспехах и с великолепными клинками яростно пробивались к внутренним покоям. Те, кто заступали им путь, сразу же валились убитыми, либо ранеными, а потому, два человека Малики сравнительно спокойно продвигались туда, откуда, собственно, шли Риис с Эйришей. Они явно направлялись к потайному ходу.
Но главным было не это, главным было их оружие. У одного меч слабо мерцал, у другого – горел!
А значит…
«Маги клинка»! – радостно понял Риис, и, подбежав ближе, заорал:
- Этих брать живыми. Приказ…
Он на миг запнулся, пытаясь прикинуть, а кто же такое мог приказать?
На помощь пришла Эйриша.
- Приказ командования! – закончила на и бросила победный взгляд на Рииса.
На лице акробатки прямо-таки было написано: «учись, деревенский осел».
Увы, желающих исполнять этот приказ не нашлось.
«Учителю нужны пленные», - еще раз подумал Риис и, вздохнув, преградил дорогу вражеским магам.
- Назад, идиоты! – заорал один из наемников. – Мы арбалетчиков ждем!
Риис и сам понял, что его план далек от идеала, но было уже поздно – его противник ударил. Быстро и точно, однако недостаточно для того, чтобы Риис не сумел отвести его атаку. Он хотел принять меч противника клинок в клинок, затем использовать массу оружия и свою собственную, чтобы заставить того потерять равновесие, и лишь в последнюю секунду осознал, что валяющиеся осколки мечей – это неспроста. А потому юноша изменил блок, отводя лезвие вражеского меча самым кончиком.
Мерцающая сталь прошла через лезвие его двуручника, как сквозь масло и Риис ахнул. Он сделал шаг назад, чтобы вырваться из смертельной западни, но нога, попавшая в кровавую лужу, повела, и богатырь повалился на спину.
«Вот и все», - подумал юноша, глядя на то, как его противник мгновенно перетекает в атакующую стойку для нанесения мощного удара.
Когда этот идиот с ходу ринулся в бой, Эйриша едва не застонала.
«Интересно, у него вообще есть мозги»? – зло подумала девушка, преграждая путь невысокому воину, чей длинный меч полыхал.
- И что, помогает в бою? – поинтересовалась она скорее для того, чтобы потянуть время.
- Не мешает, - коротко ответил чародей и атаковал.
Эйриша попыталась отвести его клинок в сторону и рубануть по кисти вторым своим мечом, но ничего не вышло – едва оружие соприкоснулось, как она с криком была вынуждена разжать руку и бросить раскалившийся добела меч.
«Вот и ответ».
Девушка ругнулась себе под нос, перекувырнулась через голову, запрыгнув на столик, пнула какую-то вазу с него, заем в высоком сальто перепрыгнула своего противника, присела и резко, в развороте, рубанула по ногам.
Он заблокировал!
Взвизгнув от боли, она отбросила и второй меч и, не теряя время даром, откатилась в сторону, лихорадочно соображая, как же быть. И тут она увидела, как Риис – этот остолоп – падает!
«Нет, нет, нет»! – девушка побледнела и лихорадочно заозиралась, пытаясь найти что-нибудь метательное.
- Я – твой противник! – рыкнул тип с огненными мечами, заставляя ее отпрянуть. – А твой дружок умрет.
Именно в этот момент запели стрелы.
Чванк! Первая вошла точно подмышку мечника, занесшего меч над Риисом.
Чванк! Вторая стрела поразила его же в колено.
Чванк! Чванк! – две стрелы почти одновременно поразили плечо и бедро бойца, обезоружившего Эйришу.
Та резко обернулась и увидела Хис-Тира, который подвинул арбалетчиков, и, заняв их место на лестнице, принялся опустошать колчан с такой скоростью, что девушка не поверила своим глазам.
Чванк, чванк, чванк, чванк! Еще четыре стрелы, и каждая – каждая! – нашла свою цель. Две для первого из магов, две – для второго. И все они попали точно туда, куда нужно – обе руки и обе ноги. Ни одна не задела артерию или крупный сосуд, но сражаться эти двое уже не могли. Тотчас же на них навалились наемники, и Эйриша на миг подумала, будто те не услышали приказа, и все было напрасно.
Но эти люди слышали все! Пленников скрутили и передали Риису с Эйришей, а пока это продолжалось, Хис-Тир методично опустошал колчан. Он в одиночку закончил бой в этом зале! Двадцать стрел отправил он в людей Малики. И двадцать тел рухнули на пол, обливаясь кровью.
Никогда еще Эйриша не видела такой мастерской стрельбы. И только теперь она поняла, насколько же опасен этот веселый и жизнерадостный болтун. Хис-Тир не улыбался, не смеялся, да на его лице вообще не было никаких эмоций! Оно было словно выточено из камня – как у учителя – лишь руки мелькали в воздухе, выпуская стрелу за стрелой.
Спустя минуту, когда все было кончено, он подошел к молодым людям и улыбнулся своей теплой и озорной улыбкой.
- Ну как, кажется, немного стрелять я все-таки умею.
- Господин, это было бесподобно, - честно призналась Эйриша.
Наконец-то все было кончено. Антэрн спас ее. Он любит ее.
«Любит меня, меня»…- Тишайя сидела в заваленном трупами дворе усадьбы, и Антэрн лично занимался ее ранами.
По щекам женщины текли слезы и причиной того была отнюдь не терзающая тело боль, а счастье, яркое и яростное, затопившее всю Тишайю до отказа. Такой ее и нашли Риис с Эйришей. Едва только молодые люди увидели ее, как их лица синхронно побелели и вытянулись, они подскочили к ней, наперебой вереща что-то радостное.
Тишайя слабо улыбнулась, потрепала волосы Эйриши и кивнула Риису. На этих детей было жалко смотреть – кажется, они просто не понимали, как кого-то можно пытать.
«Ничего, пускай посмотрят, это им пойдет на пользу», - подумала Тишайя.
- Госпожа, - подал голос Риис. – Но…зачем?
- Чтобы узнать об Антэрне, чтобы выяснить наши планы, чтобы, наконец, улучшить себе настроение, - пожала она плечами. – Какая из причин тебе нравится больше?
Тишайя повернула голову к Антэрну, взгляд которого лучился заботой и любовью.
«Ну я и дура! Как же могла не видеть раньше»?
- Ант, а что с этой лошадкой?
- Мертва, - своим обычным ровным голосом отозвался он. – Откусила себе язык.
Тишайя вздохнула.
- Сука она была первостепенная, но волевая. Она пошла на такое ради человека, которого любила и уважала…
«А вот у меня силы воли не хватило», - с горечью подумала воительница. – «Все ждала Анта. А если бы он не пришел, или Малика взялась за меня серьезно»?
От этой мысли ее передернуло, и Тишайя, тряхнув головой, постаралась запрятать ее как можно глубже.
- Госпожа, но зачем?
«Эйриша, глупенькая ты девочка», - с материнской заботой подумала Тишайя и посмотрела в большие и полные непонимания глаза акробатки.
- Потому что Малика хорошо знала, как боль развязывает языки, и не хотела выдать секретов отца.
- А если… - начал Риис, но Антэрн перебил его.
- Никаких если, ученик. – Говорил он все таким же тоном, но Тишайя уловила едва различимые нотки раздражения в голосе.
Пожелай он этого, и бой можно было бы закончить, например, отрубив женщине голову, но Малика была нужна ему живой, а потому он переместился ей за спину и обрушил навершие на затылок своей сестры.
Копейщица рухнула, не издав ни звука, а время, все ускорявшее и ускорявшее свой бег, вновь вернулось к нормальному течению. Солдаты Малики, равно как и друзья Антэрна ошеломленно смотрели на окровавленную фигуру, распластавшуюся на полу. Смотрели на Антэрна, замершего с обагренным кровью клинком. Смотрели друг на друга, недоуменно переводя взгляды.
- И чего вы ждете, хочу спросить? – будничным тоном поинтересовался Антэрн. – Убейте их.
И, подавая пример, первым бросился в атаку.
Все кончилось очень и очень быстро – деморализованные противники сложили оружие и отдали себя на милость победителей, после чего Антэрн повернулся к поверженной Малике. Как ни странно, но та успела прийти в сознание и злобно зыркала на него, морщась от боли.
- Всего ожидала, но чтоб такого, - прохрипела она. – Шлюшьи дети…
Не требовалось быть гением, чтобы понять, к кому она обращается.
- Перевяжите ее, - распорядился Антэрн, и два воина двинулись к пленнице.
- Братишка, я вот что тебе скажу, - хихикнула Малика. – Отец натянет тебе глаз на жопу.
Произнеся это, она вдруг резко сжала челюсти и захрипела. А спустя миг из ее рта хлынула кровь.
- Не может быть… - пораженно прошептал Хис-Тир.
Эта же мысль промелькнула в мозгу Антэрна когда тот метнулся к Малике и разжал ей рот. Но было уже поздно – Копейщица откусила себе язык и сейчас захлебывалась кровью. Меньше чем через минуту все было кончено.
Антэрн повернулся к Риису с Эйришей – молодые люди смотрели на мертвую копейщицу с ужасом, словно та была демоном, который вот-вот откроет глаза и сотворит нечто кошмарное. Он вздохнул и привлек их внимание, стараясь говорить очень, очень доходчиво:
- Внимание. Мне нужны пленники, офицеры, те, кто может что-нибудь знать. Понятно?
Молодые люди синхронно моргнули, посмотрели друг на друга, и только после этого опрометью бросились туда, где шел бой.
- Я помогу им, - Хис-Тир также не стал задерживаться, взяв с собой оставшихся солдат. – Займись Тишей, с остальным мы разберемся.
«Все-таки он – хороший друг», - подумал Антэрн, открывая дверь в подвал.
Ему было страшно. Так страшно, как никогда в жизни. Наверное, больший ужас воин испытывал только в своих кошмарах, но то были сны, а это – явь.
Потому он ступал медленно, точно боясь потерять равновесие. Одна ступень, вторая, третья. Дверь. Подвал.
Из-за одной зарешеченной двери долетел слабый стон. Этот голос Антэрн не смог бы спутать ни с каким другим, и в тот же миг все сомнения улетучились, и он ринулся вперед.
Когда мастер меча влетел в камеру, Тишайя забылась тяжким сном, больше напоминавшим бред. Увидев ее распухшее от побоев лицо и изуродованную левую руку, Антэрн в ярости зарычал, бросился к любимой и чуть ли не сорвал ту с дыбы. Тишайя, проснувшись, постаралась улыбнуться, но это было непросто сделать с разбитыми губами.
- Ты все-таки пришел, – прошептала она. – Прости за то, что причинила неудобства.
- Дура! – закричал Антэрн, обнимая ее так, что ребра женщины затрещали. В этот момент он не думал о том, что, вообще-то, у Тишайи может быть пара переломов, он вообще потерял возможность рассуждать рационально. – Как ты могла пойти одна? Бросить меня?! Как?
Этот его напор поразил Серебряную Молнию, губы которой задрожали.
- Прости, я не хотела…
- Никогда больше не смей делать так! – не дал ей договорить мастер меча. – Никогда не бросай меня! Слышишь? Никогда!
- Ант…
- Не желаю ничего слушать! Я не смогу жить без тебя, глупая ты женщина! Я люблю тебя больше всего на свете, слышишь? – Антэрн говрил и говорил, сжимая Тишайю в объятьях. Слова лились из его рта подобно воде, бьющей из источника, и точно вода они не желали заканчиваться. - Да, я жалкий бродяга, у которого нет ни малейшего права любить самое прекрасное существо на свете, но я хочу просто быть рядом с тобой. Смотреть на тебя, дышать одним воздухом, радоваться и грустить. Все – рядом!
Тишайя смотрела на него своим единственным способным раскрываться глазом, и в ее взгляде читалася какая-то странная смесь ужаса с восторгом, радостью и счастьем одновременно.
- Ант…
- Молчи, умоляю тебя, не говори ничего! Да, я не заслуживаю любви, особенно, любви такой красивой женщины, как ты, я – одержимый жаждой мести убийца, и я знаю, что не остановлюсь до тех пор, пока не отправлю Дракона на тот свет, я не хочу тебе такой же судьбы, но… но…
Он вздохнул.
- Я пойму, если ты не захочешь больше видеть меня. Скажи только слово, и я уйду, мы больше никогда не встретимся. Только слово.
Слова, еще мгновение назад лезущие наружу, точно пчелы из улья, в который ткнули палкой, неожиданно оборвались, и Антэрн окончил свой сбивчивый, отдающий горячечным бредом монолог.
- Ант, - Тишайя протянула здоровую руку и коснулась его щеки. – Какой же ты дурачок.
Из ее глаз неожиданно хлынули слезы. Рыдания сотрясали бесстрашную воительницу, которая никак не могла остановиться.
- Дурачок, а я – дура, идиотка, никчемная и бесполезная!
- Тиша…
- Да поцелуй ты меня уже! – закричала она, не прекращая плакать. – Поцелуй, наконец.
Глаза Антэрна широко раскрылись и он осторожно, точно боясь поверить в реальность происходящего, наклонился и прикоснулся своими губами к разбитым губам Тишайи. Здоровой рукой Серебряная Молния обхватила его шею и ответила на поцелуй так, что едва поджившие губы лопнули вновь. Соленая кровь и соленые слезы смешивались, но Антэрн с Тишайей не чувствовали ни этого привкуса, ни боли, ничего. Весь мир на какое-то мгновение просто исчез для них, растворился в пучине безграничного счастья, чистой, незамутненной радости двух одиноких сердец, которые наконец-то набрались храбрости для того, чтобы сказать единственные важные в их не таких уж и долгих жизнях слова.
Так прошла вечность, или несколько секунд, а затем Антэрн с легкостью подхватил Тишайю на руки и понес наверх.
***
Приказ учителя был однозначен и не оставлял простора для толкований. Поганая злодейка покончила с собой, а значит, требуется пленник, лучше – несколько.
Только одна эта мысль и билась в мозгу Рииса, не давая тому окончательно запутаться в происходящем. События развивались слишком быстро для него. Сперва – бешеная скачка, в результате которой они, загнав всех лошадей, успели в столицу на день раньше срока. Затем – встреча с Хис-Тиром. Тайная, в условленном месте, в плащах – и это несмотря на жару! Потом – объединение с большим – очень большим – отрядом, ну и наконец – штурм.
Это был первый серьезный бой в жизни Рииса и он, конечно же, выглядел совершенно не так, как юноша себе представлял. Вокруг кипела яростная рубка, беспощадная и кровавая. В ход шло все: оружие, мебель, домашняя утварь, кулаки, зубы, ногти. Люди резали друг друга, ломали и калечили. Они грызли врагов, выдавливали глаза, били в спину, и делали все для того, чтобы убить и не быть убитыми.
Вот тяжеловооруженный латник столкнулся с лучником Малики. Вместо того чтобы отбросить щит, как это сделал бы герой песни, он этим самым щитом высадил противнику зубы, после чего обрушил на его череп увесистый боевой молот.
Вот два арбалетчика, занявшие удобное место на лестнице, били всех, по кому удавалось прицелиться, стремясь не сделать филигранный выстрел, а просто попасть хоть куда-нибудь. Вот великолепно сражающийся боец с двуручным мечом защищался сразу от троих людей учителя. Ему в плечо вонзился болт. Мужчина закричал, и это был последний звук в его жизни – троица деловито, точно салат, нашинковала раненого.
«Все-таки, отец был совершенно прав», - с горечью признал юноша. – «Настоящий бой – это в высшей степени мерзкое дело. Но я и представить себе не мог, насколько именно»!
Он вздохнул, походя подрубив сухожилия одному зазевавшемуся врагу, и скосил глаза на плоскодонку. Та была сосредоточена и напряжена, но, как ни странно, ничуть не боялась.
- Быстрей, дылда, - рыкнула она, - вон, видишь?
И девушка указала одним из клинков куда-то вперед.
И он заметил. Два мечника в отличных доспехах и с великолепными клинками яростно пробивались к внутренним покоям. Те, кто заступали им путь, сразу же валились убитыми, либо ранеными, а потому, два человека Малики сравнительно спокойно продвигались туда, откуда, собственно, шли Риис с Эйришей. Они явно направлялись к потайному ходу.
Но главным было не это, главным было их оружие. У одного меч слабо мерцал, у другого – горел!
А значит…
«Маги клинка»! – радостно понял Риис, и, подбежав ближе, заорал:
- Этих брать живыми. Приказ…
Он на миг запнулся, пытаясь прикинуть, а кто же такое мог приказать?
На помощь пришла Эйриша.
- Приказ командования! – закончила на и бросила победный взгляд на Рииса.
На лице акробатки прямо-таки было написано: «учись, деревенский осел».
Увы, желающих исполнять этот приказ не нашлось.
«Учителю нужны пленные», - еще раз подумал Риис и, вздохнув, преградил дорогу вражеским магам.
- Назад, идиоты! – заорал один из наемников. – Мы арбалетчиков ждем!
Риис и сам понял, что его план далек от идеала, но было уже поздно – его противник ударил. Быстро и точно, однако недостаточно для того, чтобы Риис не сумел отвести его атаку. Он хотел принять меч противника клинок в клинок, затем использовать массу оружия и свою собственную, чтобы заставить того потерять равновесие, и лишь в последнюю секунду осознал, что валяющиеся осколки мечей – это неспроста. А потому юноша изменил блок, отводя лезвие вражеского меча самым кончиком.
Мерцающая сталь прошла через лезвие его двуручника, как сквозь масло и Риис ахнул. Он сделал шаг назад, чтобы вырваться из смертельной западни, но нога, попавшая в кровавую лужу, повела, и богатырь повалился на спину.
«Вот и все», - подумал юноша, глядя на то, как его противник мгновенно перетекает в атакующую стойку для нанесения мощного удара.
***
Когда этот идиот с ходу ринулся в бой, Эйриша едва не застонала.
«Интересно, у него вообще есть мозги»? – зло подумала девушка, преграждая путь невысокому воину, чей длинный меч полыхал.
- И что, помогает в бою? – поинтересовалась она скорее для того, чтобы потянуть время.
- Не мешает, - коротко ответил чародей и атаковал.
Эйриша попыталась отвести его клинок в сторону и рубануть по кисти вторым своим мечом, но ничего не вышло – едва оружие соприкоснулось, как она с криком была вынуждена разжать руку и бросить раскалившийся добела меч.
«Вот и ответ».
Девушка ругнулась себе под нос, перекувырнулась через голову, запрыгнув на столик, пнула какую-то вазу с него, заем в высоком сальто перепрыгнула своего противника, присела и резко, в развороте, рубанула по ногам.
Он заблокировал!
Взвизгнув от боли, она отбросила и второй меч и, не теряя время даром, откатилась в сторону, лихорадочно соображая, как же быть. И тут она увидела, как Риис – этот остолоп – падает!
«Нет, нет, нет»! – девушка побледнела и лихорадочно заозиралась, пытаясь найти что-нибудь метательное.
- Я – твой противник! – рыкнул тип с огненными мечами, заставляя ее отпрянуть. – А твой дружок умрет.
Именно в этот момент запели стрелы.
Чванк! Первая вошла точно подмышку мечника, занесшего меч над Риисом.
Чванк! Вторая стрела поразила его же в колено.
Чванк! Чванк! – две стрелы почти одновременно поразили плечо и бедро бойца, обезоружившего Эйришу.
Та резко обернулась и увидела Хис-Тира, который подвинул арбалетчиков, и, заняв их место на лестнице, принялся опустошать колчан с такой скоростью, что девушка не поверила своим глазам.
Чванк, чванк, чванк, чванк! Еще четыре стрелы, и каждая – каждая! – нашла свою цель. Две для первого из магов, две – для второго. И все они попали точно туда, куда нужно – обе руки и обе ноги. Ни одна не задела артерию или крупный сосуд, но сражаться эти двое уже не могли. Тотчас же на них навалились наемники, и Эйриша на миг подумала, будто те не услышали приказа, и все было напрасно.
Но эти люди слышали все! Пленников скрутили и передали Риису с Эйришей, а пока это продолжалось, Хис-Тир методично опустошал колчан. Он в одиночку закончил бой в этом зале! Двадцать стрел отправил он в людей Малики. И двадцать тел рухнули на пол, обливаясь кровью.
Никогда еще Эйриша не видела такой мастерской стрельбы. И только теперь она поняла, насколько же опасен этот веселый и жизнерадостный болтун. Хис-Тир не улыбался, не смеялся, да на его лице вообще не было никаких эмоций! Оно было словно выточено из камня – как у учителя – лишь руки мелькали в воздухе, выпуская стрелу за стрелой.
Спустя минуту, когда все было кончено, он подошел к молодым людям и улыбнулся своей теплой и озорной улыбкой.
- Ну как, кажется, немного стрелять я все-таки умею.
- Господин, это было бесподобно, - честно призналась Эйриша.
***
Наконец-то все было кончено. Антэрн спас ее. Он любит ее.
«Любит меня, меня»…- Тишайя сидела в заваленном трупами дворе усадьбы, и Антэрн лично занимался ее ранами.
По щекам женщины текли слезы и причиной того была отнюдь не терзающая тело боль, а счастье, яркое и яростное, затопившее всю Тишайю до отказа. Такой ее и нашли Риис с Эйришей. Едва только молодые люди увидели ее, как их лица синхронно побелели и вытянулись, они подскочили к ней, наперебой вереща что-то радостное.
Тишайя слабо улыбнулась, потрепала волосы Эйриши и кивнула Риису. На этих детей было жалко смотреть – кажется, они просто не понимали, как кого-то можно пытать.
«Ничего, пускай посмотрят, это им пойдет на пользу», - подумала Тишайя.
- Госпожа, - подал голос Риис. – Но…зачем?
- Чтобы узнать об Антэрне, чтобы выяснить наши планы, чтобы, наконец, улучшить себе настроение, - пожала она плечами. – Какая из причин тебе нравится больше?
Тишайя повернула голову к Антэрну, взгляд которого лучился заботой и любовью.
«Ну я и дура! Как же могла не видеть раньше»?
- Ант, а что с этой лошадкой?
- Мертва, - своим обычным ровным голосом отозвался он. – Откусила себе язык.
Тишайя вздохнула.
- Сука она была первостепенная, но волевая. Она пошла на такое ради человека, которого любила и уважала…
«А вот у меня силы воли не хватило», - с горечью подумала воительница. – «Все ждала Анта. А если бы он не пришел, или Малика взялась за меня серьезно»?
От этой мысли ее передернуло, и Тишайя, тряхнув головой, постаралась запрятать ее как можно глубже.
- Госпожа, но зачем?
«Эйриша, глупенькая ты девочка», - с материнской заботой подумала Тишайя и посмотрела в большие и полные непонимания глаза акробатки.
- Потому что Малика хорошо знала, как боль развязывает языки, и не хотела выдать секретов отца.
- А если… - начал Риис, но Антэрн перебил его.
- Никаких если, ученик. – Говорил он все таким же тоном, но Тишайя уловила едва различимые нотки раздражения в голосе.
