Сдоба немного раздавилась, пока он карабкался по стене, и теперь так умопомрачительно пахла, что у парнишки слюни текли чуть ли не по подбородку. Пару секунд мысленно посокрушавшись, что булка последняя, Лэйн, тяжело вздохнув, ожесточенно принялся ее жевать.
Ли подождала, пока мальчишка доест, и пристально уставилась на него испытующим взглядом. - А теперь? Как часто он бывает в храме теперь?
- Раз в месяц точно, - поведал Лэйн. – Он когда приезжает, то его стража всем бедным и блаженным милостыню раздает. А еще я, когда в приюте был, так на мешках с продуктами, которые туда привозили, тоже знак орла видел. Только нам эти продукты никогда не доставались. Сестры их в кладовых запирали, а потом сами и ели.
Ли задумчиво нахмурилась.
– Значит, сирых и убогих жалеет? Благодетель хренов, - зло выплюнула она, и Лэйн поежился от того, какими стеклянно-холодными стали ее красивые голубые глаза. – А в этом месяце он уже приезжал?
- Да нет пока.
- Слушай, хочешь заработать? – Ли полезла в кошель и вытянула оттуда золотую монету. – Если разузнаешь, когда оллинг в следующий раз появится в храме, дам еще одну.
Лэйн зачарованно распахнул глаза, пялясь на целое состояние, лежащее на хрупкой ладони охотницы. Да за два золотых он почти год мог жить припеваючи – и даже ломоть жареного мяса себе раз в неделю покупать. Только ведь если крепыш Джаг увидит у него деньги, то сразу отберет. Хотя… Если попросить мастрим выдать ему туже суму мелкими монетами, можно немного дать шайке, а остальные закопать на городской свалке у помойной ямы - там так воняет, что никто и не додумается полезть искать.
- А вы не могли бы мне дать один золотой мелкими монетами? Я хочу попросить местных беспризорников помочь, а они за так ничего делать не станут, - Лэйн затаил дыхание и умолял Всевидящего, чтобы красивая мастрим согласилась. Если дело выгорит, то целый год он сможет жить, забыв о голоде.
- А ты смышленый, - Ли спрятала золотой и, отсчитав горку сребреников, всыпала их в худенькие детские ладошки. – Я приду завтра. Сможете к утру что-то выяснить?
Лэйн утвердительно кивнул, не отводя взгляда от отливающих на солнце монет, приятно тяжеливших его ладони. Столько денег он за всю свою жизнь в руках не держал. Да за два серебряных Джаг заставит всю местную шпану город вверх дном перевернуть. Опомнившись, мальчишка оторвал от своей видавшей виды замызганной рубахи лоскут и, сложив в него весь свой скарб, завязал узелком. Выудив из широкого кармана длинную бечевку, которой он по ночам привязывал себя к дереву, чтобы не упасть, Лэйн затянул ее хитрым узлом вокруг узелка и повесил на шею.
- Встретимся здесь завтра в полдень, - Лэйн знал, что Джаг обязательно направит кого- нибудь за ним следить, поэтому придется петлять по городу, чтобы оторваться, а потом, по крышам, никем не замеченным, можно будет добраться до мастрим.
- Хорошо, - Ли поднялась и, оглядевшись по сторонам, закрыла глаза, отпечатав в своей памяти план города, как нарисованную картинку. Этому ее научил Джедд. Профессиональный прием охотников всегда помогал ей быстро найти нужную дорогу в любой малознакомой местности. – До завтра.
Разбежавшись, Ли на глазах у опешившего мальчишки прыгнула с крыши и, совершив в воздухе двойное сальто, твердо встала на ноги. Одернув куртку, девушка натянула на голову капюшон и неторопливо пошагала в сторону базара, а Лэйн, проводив ее долгим завистливым взглядом, подумал, что если б знал, что она такая ловкая, лучше бы провел ее по крышам. К дому лекаря всегда была приставлена лестница - почтенный магистр держал на крыше голубятню, и если бы Лэйн повел охотницу той дорогой, то не пришлось бы позориться и ползти по стене, как недобитый паук. Любовно пощупав рукой узелок с монетами за пазухой, Лэйн улыбнулся – что ни говори, а день у него сегодня на редкость удачный, несмотря на то, что торговка чуть не оторвала ему одно ухо. Но если благодаря этому удалось так хорошо заработать, да еще и наесться досыта, то Лэйн готов был пожертвовать и вторым.
Весело насвистывая, мальчишка отправился в сторону свалки, намереваясь надежно спрятать там свое сокровище, а потом сообщить шайке таких же как и он бродяг, что у них на сегодня есть хорошая работа.
Ли дошла до базара и, свернув в мясные ряды, остановилась у лавки большого Фалька, которому она утром сдала кабана и оленину. Хозяин радостно вышел ей навстречу и предложил зайти поесть.
- Жена только похлебку из потрохов сварила. Заходи, мил человек, гостем будешь.
- Прости, я спешу – Оливия отвязала коня, оставленного у мясника и хотела дать ему монету за то, что лошадь вычистили и накормили.
- Что ты, не надо, - Фальк добродушно сжал ладонь Оливии. – Товар у тебя добрый. Шкура не попорченная. Я за нее хороших денег выручу. Никогда не видел, чтобы оленя с одного выстрела стрелой в глаз били.
- Привычка, – пожала плечами Ли. Кроме мяса они с Джеддом промышляли еще и пушниной, а лисе, белке или соболю если в глаз не попадешь – считай, шкура испорчена. И денег за нее больших никто не даст.
- Ты если в наших краях будешь, сдавай всю дичь мне. Я тебя не обижу – выгодно заплачу, - Фальк протянул Оливии сверток из промасленной бумаги. – Это жена копченой телятины тебе на дорогу, мастрим, передала. Не побрезгуй.
- Спасибо! – Ли спрятала мясо в седельную сумку и, дернув поводья, двинулась в путь. – Я здесь еще несколько дней буду, – обернулась она у ворот. – Завтра с утра зайчатины привезу. Возьмешь?
- Возьму, - Фальк расплылся в радостной улыбке. Из хороших заячьих шкур можно было пошить на зиму шапки всей семье, да еще и продать излишек. А в том, что у этого мастрима шкуры будут самого лучшего качества, мясник даже не сомневался.
Оливия выехала за город и пустила коня галопом. До деревни, где они с Джеддом остановились, было миль десять, и девушка хотела быстрее добраться до постоялого двора, пока ее напарник не накачался элем до поросячьего визга и не уснул на столе. Джедд был высоким, широкоплечим и мощным мужчиной, поэтому Ли едва не срывала спину и руки, пока дотаскивала его тяжелую бессознательную тушу до кровати. А ей ведь еще на ночь силки нужно будет на зайцев расставить.
Когда Оливия вошла в харчевню, Джедд уже был навеселе и беззастенчиво тискал весело визжащую у него на коленях румяную девицу.
- Отпусти ее, - недовольно буркнула Ли.
- Еще чего, - Джедд сжал своей лапищей объемистый зад подавальщицы и, игриво рыча, укусил ее за пышную грудь.
- Поговорить надо, - Оливия жестом указала крестьянке, чтобы та шла прочь. Девушка получила от Джедда увесистый шлепок по филейной части и, оправив задравшиеся юбки, ретировалась на кухню.
- Ты когда-нибудь перестанешь себя вести, как озабоченная скотина? – брезгливо скривилась охотница, заметив, что у мужчины приспущены штаны и спереди вздувается приличный бугор.
- Почему это я скотина? – развязно ухмыльнулся Джедд. - Вы, бабы, ведь только и ждете чтоб вам ноги раздвинули, да по скамейке разложили, - охотник совершил неоднозначное движение бедрами и тут же замер, мгновенно протрезвев, потому что между его ног, аккурат в миллиметре от сокровенного места, в скамью воткнулся выброшенный Оливией сай.
- Вильга, похлебку и жаркое принеси, - громко крикнула Ли, усаживаясь за стол напротив Джедда.
- Прости, - охотник тяжело вздохнул, взъерошив свои кудрявые рыжие космы. – Ты не такая, я знаю.
- Пить надо меньше, - Ли зачерпнула ложкой густую деревенскую грибницу, которую перед ней услужливо поставила хозяйка харчевни и, хлебнув ароматной похлебки, зло уставилась в тарелку.
- Ну, не сердись на меня, детка, - Джедд ласково коснулся коротких, цвета спелых колосьев пшеницы, волос девушки. – Я не со зла.
- Ты же знаешь…, - Ли вскинула голову, прожигая напарника ледяной синевой своих глаз.
– Все, хорошо, я больше так никогда не буду. Обещаю. И с элем завязываю.
- Ты только обещаешь, - грустно вздохнула Ли.
- Ты дичь продала?
- Да, - Оливия отстегнула с пояса кошель и бросила на стол.
- Ну, вот и славно, малышка. Завтра отправимся на север, к зиме набьем пушнины и устроим себе месяц отдыха, - охотник щелкнул пальцами и попросил похлебки и для себя.
- Я хотела поговорить с тобой об этом, - Ли опустила глаза в тарелку, чтобы Джедд не понял, что она врет. – Нам придется задержаться здесь на несколько дней.
- Зачем? – Джедд перестал жевать и недоуменно уставился на Оливию.
- Нам сделали заказ на зайцев и на оленину, обещают хорошо заплатить.
- Ну, хорошо, пойдем вечером силки расставим, а поутру и оленя забьем, - согласился Джедд.
- Олень нужен на послезавтра, - Ли продолжала смотреть в тарелку, так, словно она была очень увлечена едой.
- Что-то ты темнишь, девочка, - Джедд коснулся пальцами подбородка Оливии и, приподняв лицо, испытывающее посмотрел в ее глаза.
- Ничего не темню, - вывернулась она из его захвата, продолжив трапезу. – У местного оллинга свадьба послезавтра, нужна свежина на пир.
Джедд, облегченно вздохнув, опять взялся за ложку.
– Ну, свежина так свежина. Ладно. А то я уж было подумал…
- Что ты подумал? - изобразив искреннее удивление поинтересовалась Ли.
- Да ничего, - отмахнулся от нее Джедд. – Ешь. И вправду пить надо меньше, а то лезет в голову ересь всякая.
Утром Оливия с Джеддом прошлись по расставленным с вечера ловушкам и отобрали десяток жирных пушистых зайцев. Мелочь и зайчих Оливия всегда отпускала. Мелочь, потому что от нее толку никакого не было, а зайчих - чисто из чувства женской солидарности, за что друг вечно ворчал на нее.
- Ты не иначе как на зайцах за весь мужской род отыгрываешься?
- А вы не больно-то от них и отличаетесь, - туго завязывая мешок бечевкой хмыкнула Оливия. - Сделал дело и в кусты. А зайчиха, она и своего, и чужого ребенка накормит.
- Ты мне тоже чужая, - обиделся Джедд. – Но забочусь я о тебе, как о родной.
- Поэтому напиваешься регулярно в хлам и заставляешь меня таскать тебя на своем горбу.
- Я же сказал – завязал! – охотник понуро опустил голову и, забросив мешок с зайцами себе за спину, грустно поплелся за Ли следом.
- Ты прости меня, - Оливия остановилась и, развернувшись, уткнулась носом в широкую грудь Джедда. – Ты не думай… Я помню: всем, что я знаю и умею, я обязана тебе. И жизнью тоже обязана… Не подбери ты меня тогда…
- Ну, ну, будет, Ли, - мужчина обхватил девушку свободной рукой и ласково погладил по спине. – Что с тобой сегодня такое? Нашла, о чем вспоминать.
- Я никогда и не забывала, - пылающий яростью взгляд Оливии столкнулся с ошеломленным Джедда.
- Детка, ты плохо меня слушала? - охотник захватил в ладонь лицо девушки и осторожно поцеловал ее в лоб. – Выбрось из своей хорошенькой головки весь мусор и живи дальше. Живи, не оглядываясь назад. И тогда у тебя будет шанс стать счастливой. Хочешь, я зайцев в город сам отвезу, а ты отдохни.
- Я не устала, - Ли натянула на лицо улыбку и отстранилась от Джедда. – К тому же ты не знаешь заказчика. Кому ты повезешь продавать дичь?
-тогда давай поедем вместе.
Ли растерялась. Она не знала, что придумать, чтобы отговорить Джедда ехать с ней, и теперь ругала себя за минутную слабость. Нельзя давать волю эмоциям. Нельзя! Скоро она избавится от аххадийской мрази и тогда сможет вздохнуть спокойно.
- Не надо, ты лучше хозяйке помоги дров нарубить, - Ли весело подмигнула другу. – А то через два дня уедем отсюда, и кто знает, когда ты в следующий раз себе веселую вдовушку найдешь.
- Да ну их всех, - почесал рыжую макушку Джедд. – А дров Вильге правда надо нарубить. Обещал ведь.
- Вот, вот! А Джедд Хэмминг всегда держит свое слово, - Оливия задорно толкнула задравшего нос охотника в плечо, и они, смеясь, пошагали в деревню.
Утро выдалось ясным и солнечным, и Оливия добралась до Хелликии довольно быстро и без всяких приключений. Сдав Фальку зайцев, она прямым ходом направилась в противоположную сторону города – туда, где находилась дорога, ведущая к Храму Огня. Когда Оливия смотрела на дракона с высоты, он выглядел завораживающе, теперь же, по мере приближения, ощущения он вызывал немного жутковатые. Казалось, что ты медленно и верно идешь на заклание монстру, раззявившему свою громадную пасть и грозящему вот-вот сомкнуть свои жуткие челюсти, чтобы проткнуть тебя острыми, как сабли, зубами. Дорога заканчивалась просторной круглой площадью, за которой начиналась длинная гранитная лестница, ведущая в самое нутро каменного дракона.
Ли, натянув пониже на нос капюшон, не спеша поднималась по ступеням в Храм Огня, затерявшись в толпе таких же на вид простых, как и она, граждан, желающих прикоснуться рукой к вечной святыне. И только Всевидящий знал, что мотивы ее не столь чисты и просты, как кажется на первый взгляд. Охотница пришла не для того чтобы полюбоваться на красоту храма или воочию увидеть загадочный драконий огонь. Оливию интересовало, как храм устроен внутри, и есть ли в нем укромные места, где можно будет спрятаться, оставаясь незаметной для всех.
Девушка прошла внутрь между двух колон – клыков и с удивлением заметила, что выглядят они действительно как настоящие. Люди останавливались на входе и, почтительно касаясь правой рукой пола, чинно шли дальше - вглубь пасти. Не желая выделяться на их фоне Ли наклонилась, и в глаза бросились странные прожилки, бугорки и длинный желоб, ускользающий куда-то в рассеянную темноту храма. Девушка огляделась по сторонам, а когда взгляд выловил полную картину, замерла в нерешительности, не зная, что ей делать - идти дальше, или бежать без оглядки.
После яркого света глаза, наконец, привыкли к полумраку, и Оливия стала улавливать нюансы. Смертному было не под силу создать такое - она действительно находилась в пасти окаменевшего монстра: с полом - языком, сводом – нёбом, колоннами – зубами и стенами – щеками. Там, где у дракона было горло, откуда-то изнутри прорывалось яркое красное свечение, словно где-то в утробе умершего существа бушевала огненная лава, грозящая вырваться наружу и смыть яростной волной все живое. Миндалины и язычок тлели жаркими всполохами, как брошенные в раскаленное горнило угли.
Желание двинуться навстречу колдовскому огню вдруг стало непреодолимым – он манил, звал, будоражил. Ли смотрела на алые отсветы, играющие в глубине, и, казалось, кожей чувствовала идущее от них тепло. Охотница сделала несмелый шаг, потом еще один, и еще … рука потянулась вперед и… внезапно случилось что-то невероятное – из каменной утробы вырвалась огненная волна, лизнув Оливию жарким языком пламени. Рядом кто-то истошно завизжал, вспыхнула чья-то одежда, началась паника, люди в ужасе стали бежать, покидая храм, а Ли не смогла сдвинуться с места, заворожено наблюдая за танцующими вокруг неё лепестками огня – они ласкали ее тело, словно нежные руки любовника, ластились у ног, как большая урчащая кошка, трогали лицо, целовали губы, гладили волосы. Огонь струился по ее телу, не причиняя вреда и не обжигая – он дарил тепло, радость и покой. Охотница поднесла к лицу ладони и резко вскрикнула, когда их стали расчерчивать оранжевые огненные дорожки.
Пламя погасло мгновенно – словно и не было. Оливия испуганно попятилась, а когда услышала за своей спиной крики и громкий топот, быстро метнулась в сторону и, проскользнув в щель между ближайших каменных зубов, присела на корточки, надеясь, что ее не заметят.
Ли подождала, пока мальчишка доест, и пристально уставилась на него испытующим взглядом. - А теперь? Как часто он бывает в храме теперь?
- Раз в месяц точно, - поведал Лэйн. – Он когда приезжает, то его стража всем бедным и блаженным милостыню раздает. А еще я, когда в приюте был, так на мешках с продуктами, которые туда привозили, тоже знак орла видел. Только нам эти продукты никогда не доставались. Сестры их в кладовых запирали, а потом сами и ели.
Ли задумчиво нахмурилась.
– Значит, сирых и убогих жалеет? Благодетель хренов, - зло выплюнула она, и Лэйн поежился от того, какими стеклянно-холодными стали ее красивые голубые глаза. – А в этом месяце он уже приезжал?
- Да нет пока.
- Слушай, хочешь заработать? – Ли полезла в кошель и вытянула оттуда золотую монету. – Если разузнаешь, когда оллинг в следующий раз появится в храме, дам еще одну.
Лэйн зачарованно распахнул глаза, пялясь на целое состояние, лежащее на хрупкой ладони охотницы. Да за два золотых он почти год мог жить припеваючи – и даже ломоть жареного мяса себе раз в неделю покупать. Только ведь если крепыш Джаг увидит у него деньги, то сразу отберет. Хотя… Если попросить мастрим выдать ему туже суму мелкими монетами, можно немного дать шайке, а остальные закопать на городской свалке у помойной ямы - там так воняет, что никто и не додумается полезть искать.
- А вы не могли бы мне дать один золотой мелкими монетами? Я хочу попросить местных беспризорников помочь, а они за так ничего делать не станут, - Лэйн затаил дыхание и умолял Всевидящего, чтобы красивая мастрим согласилась. Если дело выгорит, то целый год он сможет жить, забыв о голоде.
- А ты смышленый, - Ли спрятала золотой и, отсчитав горку сребреников, всыпала их в худенькие детские ладошки. – Я приду завтра. Сможете к утру что-то выяснить?
Лэйн утвердительно кивнул, не отводя взгляда от отливающих на солнце монет, приятно тяжеливших его ладони. Столько денег он за всю свою жизнь в руках не держал. Да за два серебряных Джаг заставит всю местную шпану город вверх дном перевернуть. Опомнившись, мальчишка оторвал от своей видавшей виды замызганной рубахи лоскут и, сложив в него весь свой скарб, завязал узелком. Выудив из широкого кармана длинную бечевку, которой он по ночам привязывал себя к дереву, чтобы не упасть, Лэйн затянул ее хитрым узлом вокруг узелка и повесил на шею.
- Встретимся здесь завтра в полдень, - Лэйн знал, что Джаг обязательно направит кого- нибудь за ним следить, поэтому придется петлять по городу, чтобы оторваться, а потом, по крышам, никем не замеченным, можно будет добраться до мастрим.
- Хорошо, - Ли поднялась и, оглядевшись по сторонам, закрыла глаза, отпечатав в своей памяти план города, как нарисованную картинку. Этому ее научил Джедд. Профессиональный прием охотников всегда помогал ей быстро найти нужную дорогу в любой малознакомой местности. – До завтра.
Разбежавшись, Ли на глазах у опешившего мальчишки прыгнула с крыши и, совершив в воздухе двойное сальто, твердо встала на ноги. Одернув куртку, девушка натянула на голову капюшон и неторопливо пошагала в сторону базара, а Лэйн, проводив ее долгим завистливым взглядом, подумал, что если б знал, что она такая ловкая, лучше бы провел ее по крышам. К дому лекаря всегда была приставлена лестница - почтенный магистр держал на крыше голубятню, и если бы Лэйн повел охотницу той дорогой, то не пришлось бы позориться и ползти по стене, как недобитый паук. Любовно пощупав рукой узелок с монетами за пазухой, Лэйн улыбнулся – что ни говори, а день у него сегодня на редкость удачный, несмотря на то, что торговка чуть не оторвала ему одно ухо. Но если благодаря этому удалось так хорошо заработать, да еще и наесться досыта, то Лэйн готов был пожертвовать и вторым.
Весело насвистывая, мальчишка отправился в сторону свалки, намереваясь надежно спрятать там свое сокровище, а потом сообщить шайке таких же как и он бродяг, что у них на сегодня есть хорошая работа.
****
Ли дошла до базара и, свернув в мясные ряды, остановилась у лавки большого Фалька, которому она утром сдала кабана и оленину. Хозяин радостно вышел ей навстречу и предложил зайти поесть.
- Жена только похлебку из потрохов сварила. Заходи, мил человек, гостем будешь.
- Прости, я спешу – Оливия отвязала коня, оставленного у мясника и хотела дать ему монету за то, что лошадь вычистили и накормили.
- Что ты, не надо, - Фальк добродушно сжал ладонь Оливии. – Товар у тебя добрый. Шкура не попорченная. Я за нее хороших денег выручу. Никогда не видел, чтобы оленя с одного выстрела стрелой в глаз били.
- Привычка, – пожала плечами Ли. Кроме мяса они с Джеддом промышляли еще и пушниной, а лисе, белке или соболю если в глаз не попадешь – считай, шкура испорчена. И денег за нее больших никто не даст.
- Ты если в наших краях будешь, сдавай всю дичь мне. Я тебя не обижу – выгодно заплачу, - Фальк протянул Оливии сверток из промасленной бумаги. – Это жена копченой телятины тебе на дорогу, мастрим, передала. Не побрезгуй.
- Спасибо! – Ли спрятала мясо в седельную сумку и, дернув поводья, двинулась в путь. – Я здесь еще несколько дней буду, – обернулась она у ворот. – Завтра с утра зайчатины привезу. Возьмешь?
- Возьму, - Фальк расплылся в радостной улыбке. Из хороших заячьих шкур можно было пошить на зиму шапки всей семье, да еще и продать излишек. А в том, что у этого мастрима шкуры будут самого лучшего качества, мясник даже не сомневался.
Оливия выехала за город и пустила коня галопом. До деревни, где они с Джеддом остановились, было миль десять, и девушка хотела быстрее добраться до постоялого двора, пока ее напарник не накачался элем до поросячьего визга и не уснул на столе. Джедд был высоким, широкоплечим и мощным мужчиной, поэтому Ли едва не срывала спину и руки, пока дотаскивала его тяжелую бессознательную тушу до кровати. А ей ведь еще на ночь силки нужно будет на зайцев расставить.
Когда Оливия вошла в харчевню, Джедд уже был навеселе и беззастенчиво тискал весело визжащую у него на коленях румяную девицу.
- Отпусти ее, - недовольно буркнула Ли.
- Еще чего, - Джедд сжал своей лапищей объемистый зад подавальщицы и, игриво рыча, укусил ее за пышную грудь.
- Поговорить надо, - Оливия жестом указала крестьянке, чтобы та шла прочь. Девушка получила от Джедда увесистый шлепок по филейной части и, оправив задравшиеся юбки, ретировалась на кухню.
- Ты когда-нибудь перестанешь себя вести, как озабоченная скотина? – брезгливо скривилась охотница, заметив, что у мужчины приспущены штаны и спереди вздувается приличный бугор.
- Почему это я скотина? – развязно ухмыльнулся Джедд. - Вы, бабы, ведь только и ждете чтоб вам ноги раздвинули, да по скамейке разложили, - охотник совершил неоднозначное движение бедрами и тут же замер, мгновенно протрезвев, потому что между его ног, аккурат в миллиметре от сокровенного места, в скамью воткнулся выброшенный Оливией сай.
- Вильга, похлебку и жаркое принеси, - громко крикнула Ли, усаживаясь за стол напротив Джедда.
- Прости, - охотник тяжело вздохнул, взъерошив свои кудрявые рыжие космы. – Ты не такая, я знаю.
- Пить надо меньше, - Ли зачерпнула ложкой густую деревенскую грибницу, которую перед ней услужливо поставила хозяйка харчевни и, хлебнув ароматной похлебки, зло уставилась в тарелку.
- Ну, не сердись на меня, детка, - Джедд ласково коснулся коротких, цвета спелых колосьев пшеницы, волос девушки. – Я не со зла.
- Ты же знаешь…, - Ли вскинула голову, прожигая напарника ледяной синевой своих глаз.
– Все, хорошо, я больше так никогда не буду. Обещаю. И с элем завязываю.
- Ты только обещаешь, - грустно вздохнула Ли.
- Ты дичь продала?
- Да, - Оливия отстегнула с пояса кошель и бросила на стол.
- Ну, вот и славно, малышка. Завтра отправимся на север, к зиме набьем пушнины и устроим себе месяц отдыха, - охотник щелкнул пальцами и попросил похлебки и для себя.
- Я хотела поговорить с тобой об этом, - Ли опустила глаза в тарелку, чтобы Джедд не понял, что она врет. – Нам придется задержаться здесь на несколько дней.
- Зачем? – Джедд перестал жевать и недоуменно уставился на Оливию.
- Нам сделали заказ на зайцев и на оленину, обещают хорошо заплатить.
- Ну, хорошо, пойдем вечером силки расставим, а поутру и оленя забьем, - согласился Джедд.
- Олень нужен на послезавтра, - Ли продолжала смотреть в тарелку, так, словно она была очень увлечена едой.
- Что-то ты темнишь, девочка, - Джедд коснулся пальцами подбородка Оливии и, приподняв лицо, испытывающее посмотрел в ее глаза.
- Ничего не темню, - вывернулась она из его захвата, продолжив трапезу. – У местного оллинга свадьба послезавтра, нужна свежина на пир.
Джедд, облегченно вздохнув, опять взялся за ложку.
– Ну, свежина так свежина. Ладно. А то я уж было подумал…
- Что ты подумал? - изобразив искреннее удивление поинтересовалась Ли.
- Да ничего, - отмахнулся от нее Джедд. – Ешь. И вправду пить надо меньше, а то лезет в голову ересь всякая.
****
Утром Оливия с Джеддом прошлись по расставленным с вечера ловушкам и отобрали десяток жирных пушистых зайцев. Мелочь и зайчих Оливия всегда отпускала. Мелочь, потому что от нее толку никакого не было, а зайчих - чисто из чувства женской солидарности, за что друг вечно ворчал на нее.
- Ты не иначе как на зайцах за весь мужской род отыгрываешься?
- А вы не больно-то от них и отличаетесь, - туго завязывая мешок бечевкой хмыкнула Оливия. - Сделал дело и в кусты. А зайчиха, она и своего, и чужого ребенка накормит.
- Ты мне тоже чужая, - обиделся Джедд. – Но забочусь я о тебе, как о родной.
- Поэтому напиваешься регулярно в хлам и заставляешь меня таскать тебя на своем горбу.
- Я же сказал – завязал! – охотник понуро опустил голову и, забросив мешок с зайцами себе за спину, грустно поплелся за Ли следом.
- Ты прости меня, - Оливия остановилась и, развернувшись, уткнулась носом в широкую грудь Джедда. – Ты не думай… Я помню: всем, что я знаю и умею, я обязана тебе. И жизнью тоже обязана… Не подбери ты меня тогда…
- Ну, ну, будет, Ли, - мужчина обхватил девушку свободной рукой и ласково погладил по спине. – Что с тобой сегодня такое? Нашла, о чем вспоминать.
- Я никогда и не забывала, - пылающий яростью взгляд Оливии столкнулся с ошеломленным Джедда.
- Детка, ты плохо меня слушала? - охотник захватил в ладонь лицо девушки и осторожно поцеловал ее в лоб. – Выбрось из своей хорошенькой головки весь мусор и живи дальше. Живи, не оглядываясь назад. И тогда у тебя будет шанс стать счастливой. Хочешь, я зайцев в город сам отвезу, а ты отдохни.
- Я не устала, - Ли натянула на лицо улыбку и отстранилась от Джедда. – К тому же ты не знаешь заказчика. Кому ты повезешь продавать дичь?
-тогда давай поедем вместе.
Ли растерялась. Она не знала, что придумать, чтобы отговорить Джедда ехать с ней, и теперь ругала себя за минутную слабость. Нельзя давать волю эмоциям. Нельзя! Скоро она избавится от аххадийской мрази и тогда сможет вздохнуть спокойно.
- Не надо, ты лучше хозяйке помоги дров нарубить, - Ли весело подмигнула другу. – А то через два дня уедем отсюда, и кто знает, когда ты в следующий раз себе веселую вдовушку найдешь.
- Да ну их всех, - почесал рыжую макушку Джедд. – А дров Вильге правда надо нарубить. Обещал ведь.
- Вот, вот! А Джедд Хэмминг всегда держит свое слово, - Оливия задорно толкнула задравшего нос охотника в плечо, и они, смеясь, пошагали в деревню.
Утро выдалось ясным и солнечным, и Оливия добралась до Хелликии довольно быстро и без всяких приключений. Сдав Фальку зайцев, она прямым ходом направилась в противоположную сторону города – туда, где находилась дорога, ведущая к Храму Огня. Когда Оливия смотрела на дракона с высоты, он выглядел завораживающе, теперь же, по мере приближения, ощущения он вызывал немного жутковатые. Казалось, что ты медленно и верно идешь на заклание монстру, раззявившему свою громадную пасть и грозящему вот-вот сомкнуть свои жуткие челюсти, чтобы проткнуть тебя острыми, как сабли, зубами. Дорога заканчивалась просторной круглой площадью, за которой начиналась длинная гранитная лестница, ведущая в самое нутро каменного дракона.
Ли, натянув пониже на нос капюшон, не спеша поднималась по ступеням в Храм Огня, затерявшись в толпе таких же на вид простых, как и она, граждан, желающих прикоснуться рукой к вечной святыне. И только Всевидящий знал, что мотивы ее не столь чисты и просты, как кажется на первый взгляд. Охотница пришла не для того чтобы полюбоваться на красоту храма или воочию увидеть загадочный драконий огонь. Оливию интересовало, как храм устроен внутри, и есть ли в нем укромные места, где можно будет спрятаться, оставаясь незаметной для всех.
Девушка прошла внутрь между двух колон – клыков и с удивлением заметила, что выглядят они действительно как настоящие. Люди останавливались на входе и, почтительно касаясь правой рукой пола, чинно шли дальше - вглубь пасти. Не желая выделяться на их фоне Ли наклонилась, и в глаза бросились странные прожилки, бугорки и длинный желоб, ускользающий куда-то в рассеянную темноту храма. Девушка огляделась по сторонам, а когда взгляд выловил полную картину, замерла в нерешительности, не зная, что ей делать - идти дальше, или бежать без оглядки.
После яркого света глаза, наконец, привыкли к полумраку, и Оливия стала улавливать нюансы. Смертному было не под силу создать такое - она действительно находилась в пасти окаменевшего монстра: с полом - языком, сводом – нёбом, колоннами – зубами и стенами – щеками. Там, где у дракона было горло, откуда-то изнутри прорывалось яркое красное свечение, словно где-то в утробе умершего существа бушевала огненная лава, грозящая вырваться наружу и смыть яростной волной все живое. Миндалины и язычок тлели жаркими всполохами, как брошенные в раскаленное горнило угли.
Желание двинуться навстречу колдовскому огню вдруг стало непреодолимым – он манил, звал, будоражил. Ли смотрела на алые отсветы, играющие в глубине, и, казалось, кожей чувствовала идущее от них тепло. Охотница сделала несмелый шаг, потом еще один, и еще … рука потянулась вперед и… внезапно случилось что-то невероятное – из каменной утробы вырвалась огненная волна, лизнув Оливию жарким языком пламени. Рядом кто-то истошно завизжал, вспыхнула чья-то одежда, началась паника, люди в ужасе стали бежать, покидая храм, а Ли не смогла сдвинуться с места, заворожено наблюдая за танцующими вокруг неё лепестками огня – они ласкали ее тело, словно нежные руки любовника, ластились у ног, как большая урчащая кошка, трогали лицо, целовали губы, гладили волосы. Огонь струился по ее телу, не причиняя вреда и не обжигая – он дарил тепло, радость и покой. Охотница поднесла к лицу ладони и резко вскрикнула, когда их стали расчерчивать оранжевые огненные дорожки.
Пламя погасло мгновенно – словно и не было. Оливия испуганно попятилась, а когда услышала за своей спиной крики и громкий топот, быстро метнулась в сторону и, проскользнув в щель между ближайших каменных зубов, присела на корточки, надеясь, что ее не заметят.
