Но совсем скоро мысли мужчины вернулись к Аделине. На сердце вновь заскребло. Неприязненное отношение к прокурору – главному бандиту округа – и тревога из-за непонятного поведения девушки сплелись в путаный клубок мыслей и эмоций. День обещал быть насыщенным. Но первое, в чем хотел разобраться мужчина – что происходит с любимой девушкой. Она отключила сотовый, не сообщила о плохом самочувствии... Сердце билось тревожно.
Без пяти три белый автомобиль Микоса остановился у невысокой ограды дома Аделины. Регистрация в департаменте затянулась. Микос мчал, боясь опоздать. Телефон Аделины по-прежнему был выключен. Хотелось, не дожидаясь трех, зайти в дом. Переживание за самочувствие девушки переросло в явную тревогу. Параллельно в голове кружились мысли о прежних грехах. Вспомнился канувший в никуда Феости.
«Конечно, я грешник, но неужели есть что-то, что нельзя простить? - размышлял мужчина, сидя за рулем. – Аделина – ангел. Она всё поймет. Что бы ни случилось. И если она простила мне пиратство, то ничто не сможет разлучить нас, ничто».
Микос взглянул на часы. Шесть минут четвертого. «Наряжается». А сердце волновалось, будто чуя неладное.
Шестнадцать минут четвертого. Микос вцепился взглядом во входную дверь, деревянную, крашеную в коричневый, с серой железной ручкой. Тревога усиливалась. Мужчина в сотый вызвал номер Аделины. «Абонент временно недоступен». По дороге старой улицы болтая шла молодая пара, в руках пакеты, полные продуктов. Нервы мужчины сдали. Миновав дорожку к порогу, обсаженную цветами, Микос постучал в дверь. Через несколько секунд открыл отец Аделины. Взгляды встретились.
-Добрый день. Аделина дома? – спросил Микос.
-Здравствуй. Дома. Но она не хочет тебя видеть, - голос Диониса был спокойным, без злости и претензий, внимательный взгляд смотрел в глаза. Сердце Микоса сжалось.
-Почему?
-Это тебе виднее, - Дионис пытался найти ответ на тот же вопрос в лице гостя, внезапно ставшего незваным.
-Позовите ее.
-Нет. До встречи, - Микос поперек удержал рукой дверь, не дав закрыть ее. – Что такое? – сделал шаг ближе Дионис Рувос. В воздухе замаячил скандал, представляющий из себя обычную драку. Но переступить через отца Аделины Микос не мог. – До встречи, - повторил Дионис и легонько толкнул мужчину в грудь, заставив отшагнуть и отпустить дверь. Сжав челюсти - кровь закипела от невозможности действовать - Микос развернулся и пошел прочь. Дверь дома за его спиной закрылась сразу же.
В начале седьмого Микос вновь постучал в заветную дверь. Дионис открыл.
-Господин Рувос, я прошу, позовите Аделину, пожалуйста, - обратился мужчина. По измученному лицу и нервным красным прожилкам в глазах было видно, что часы ожидания и размышления между тремя и шестью прошли несладко.
-Микос, она спит, - упершись плечом в дверной косяк, ответил Дионис. – И она не просто не хочет видеть тебя, ей противно одно упоминание о тебе, - беззлобно ответил он.
-Эли так сказала? – глаза не скрыли страдание Микоса после этих слов отца девушки.
-Да, - кивнул тот. – После твоего сегодняшнего визита. Что ты сделал?
Это был конкретный мужской разговор. Стало ясно, что за обиду дочери Дионис не побрезгует для начала врезать ему в челюсть.
-Я не знаю, - честно ответил он. – Эли сказала, почему не хочет видеть меня?
Конечно, глупо было полагать, что юная дочь посвящает отца в подробности своей любовной истории. Даже более, Микос был уверен, Дионис не знает, что перед ним — тот самый капитан пиратов...
-Нет. Не сказала. Но твои слова похожи на брехню, - в глазах Дионаса мелькнул недобрый огонек. - Ты подумай сам, почему она бросила тебя, наверняка припомнишь какой-нибудь грешок, о котором Аделина сегодня и узнала. И не дай Бог, если ты обидел ее. Ты понял, о чем я. Ты сядешь, – Дионис скрипнул зубами. – Чувствует себя девочка очень плохо, на ней лица нет. Уснула полчаса назад. И если ты придешь снова, я намылю тебе шею.
Микос безнадежно кивнул. Внутри вскипала ярость на жизнь. Развернувшись, он медленно пошел прочь, убиваемый неизвестностью.
Чуть больше ста километров до Нинеруса. За спиной ушло на закат солнце, оставив после себя фиолетово небо, в лицо надвигалась чернильная ночь. Кое-где между холмов тянулись гирлянды фонарей, обозначая участки автострады.
Нинерус перешел в ночной режим. Сияя цветными вывесками, бары и клубы звали зайти, по улицам гуляла молодежь. Машины гремели музыкой.
Без четверти десять белый автомобиль Микоса припарковался у гостиницы «Морская звезда», небольшого уютного отеля в стороне аэропорта. Алиджан и шофер остались в машине.
Уютный холл был пуст и тих. Цена за номер не предполагала несерьезных жильцов. Фойе встретило Микоса идеальной чистотой, лифт блестел серым металлом. Администратор, сидя полубоком к входным дверям, смотрел негромкий телевизор и мельком бросил на вошедшего усталый взгляд.
Зеркальная ярко-бордовая машина прокурора стояла на парковке у гостиницы. Микос сразу же заметил ее. Такой автомобиль сложно было не заметить. Рядом – черный «Фиат», неброское и явное сопровождение.
Ступени лестницы покрывала ковровая дорожка. Микос поднялся к номеру пешком, не воспользовавшись лифтом, второй этаж. В коридоре царила тишина, горел приглушенный свет. Найдя табличку сто восемнадцать, мужчина постучал в дверь. Через несколько секунд открыли – лощеный упитанный здоровяк за сорок, по внешности – высокопоставленный государственный служащий, не потерявший определенной физической формы, но предпочитающий радости тела, и желудка в частности, душевным наслаждениям. Кивнув в знак приветствия, Микос без стеснения прошел в гостиную и сел в кресло.
-Я рано? – спросил он. – Надеюсь, стоимость ваших посреднических услуг не завышена, господин прокурор?
-Ах Микос. Ах упрямый, - чиновник сел на диван напротив. – Что за сумма? Разве ее можно сравнить с доходом, который приносила мне твоя прежняя деятельность?
-Вопрос закрыт, - спокойный мужчина откинулся на спинку дивана.
-Ты еще не растратил деньги? Работа с Каннотом не даст дохода, к которому ты привык за два года, - прокурор вольготно расположился, мягко и хищно улыбаясь. – Да, я знаю, ты пошел ко мне на работу на условии оформления в собственность доли корабля, который я предложил тебе для дела. Ты продал дом в пригороде Афин, чтобы внести первый взнос. Но, Микос, ты же отлично работал, выгодно для себя и без жертв. Как же ты решился бросить золотую жилу? Ведь я всегда мог прикрыть глаза полиции, если они вдруг станут видеть больше, чем надо. И ты ушел? Нехорошо.
-Вы с первого дня знали, что это случится. Мы получили взаимную выгоду, - в памяти нарастающей волной вспоминалась засада в Зубатой бухте. Внешне не дрогнул ни один мускул.
-Но я не верил, что ты уйдешь, выкупив корабль, - прокурор напоминал кота, играющего с мышью. Улыбнувшись краешком губ, он налил на двоих вина - закуска стояла здесь же на столе, на большом блюде — и протянул собеседнику бокал. - Ни одна из жертв нападения «акул» не заговорила, и это при том, что не было применено никакого насилия, - замершая рука ждала. Микосу не хотелось брать хоть что-то из рук прокурора, он отрицательно кивнул головой. Чиновник не подал вида, что ему не понравилось такое поведение. - Твоя гуманная система работы с пострадавшими дала высочайшие результаты. Кстати, компьютер с базой данных по жертвам нападения уже на «Галактике»?
-Уточните у капитана Константиноса, - ответил Микос, не желая продолжать разговор о грязном прошлом.
-Да, Константинос теперь один, - с сожалением произнес прокурор. Его глаза ненавязчиво буравили сидящего напротив собеседника. – А ведь вы с ним – созданная самими небесами пара. Может быть, ты вернешься, Микос? Я предлагаю тебе пятьдесят процентов. Ведь ты, наверняка, скучаешь по своей команде. Вместе вы избороздили все Средиземное море и заработали кучу денег. Вы никогда не болтались по морю в ожидании и неизвестности. Вас предупреждали о курсе и грузе жертвы. Задача «акул» была действовать! Всё остальное вам приносили на блюдце! – распалился воодушевленный чиновник, с жаром и напором стремящийся переубедить Микоса. Но чем дальше шел разговор, тем сильнее это раздражало Микоса.
-Найди другого капитана. Достать судно для тебя не проблема. Команда найдется, - внешне спокойный, но перейдя на «ты», мужчина посмотрел на часы. Без четырех десять.
-Ты лучший! – наклонился вперед прокурор. – Какого черта ты строишь невинность?! Занялся делом, а потом бросил его?!
-Я работал на тебя два года. Условия контракта не позволили мне забрать судно раньше. Но я уже через полтора имел деньги, чтобы заплатить по всем счетам, - терпение Микоса истекало, переходя в стадию в жестокой вежливости, сказалось еще и первоначальное плохое настроение. – А я тянул лямку два года! Теперь судно принадлежит мне и я тебе ничего не должен!
-Деловые отношения, - сдавшись сцепил прокурор пальцы.
-Сколько я должен за встречу с Каннотом?
Чиновник на секунду сузил глаза. Бессмысленно было продолжать прежнюю тему. Он быстро набрал на телефоне цифру и показал Микосу. Тот согласно кивнул в ответ.
И щелкнула входная дверь, в гостиную вошел Владис Каннот, сияя белозубой улыбкой. Ожидавшие встали, приветствуя бизнесмена.
-Добрый вечер, господа, - кивнул он и пожал руки. Бодрый и свежий, к пятидесяти годам, в стильном синем костюме, он опустился в кресло и обратил взор к Микосу.
Владис Каннот оказался настоящим профессионалом своего дела. Почти час он и Микос говорили о совместном бизнесе, выясняя детали и обсуждая условия. Остановились на том, что завтра в четыре бизнесмен приедет в Ралопу, чтобы вместе с капитаном Теодориди отправиться на пирс для осмотра судна и ознакомления с документами и техническими характеристиками. На этом вероятные партнеры попрощались. Прокурор остался с Каннотом.
Какое-то время мысли о бизнесе занимали голову Микоса. Перспектива снова ходить в море, но уже на собственном судне, взбодрила мужчину. На секунду на его лице мелькнула слабая улыбка. Город пестрел огнями ночной жизни. Но скоро машина покинула пределы Нинеруса, погрузившись в темноту пустынной дороги, и в голову мужчины вернулась прежняя удручающая и растаптывающая дума. Небом правила ночь с яркими звездами. Фары на скорости выхватывали из тьмы пятно бегущей под колеса дороги. «Аделина. Аделина. Боже, почему она бросила меня?» - вновь и вновь спрашивал себя мужчина. Сердце заныло. В какой-то момент он поддался порыву и решил сейчас же еще раз поехать к девушке, уже готов был сказать шоферу, чтобы тот свернул на западную дорогу, идущую прямиком в Нидополис, но опомнился. Почти одиннадцать ночи. В груди похолодело от новой мысли. «Если Эли завтра утром не придет на работу?» - Микос не захотел думать над ответом. Алиджан, как всегда спокойный, молча и сосредоточенно размышлял о чем-то, глядя на выныривающую из темноты дорогу.
Поздний ужин после дня впроголодь должен был показаться особенно вкусным, но...
Разговор с Алиджаном о завтрашних планах не поднял настроение. Минула полночь. Микос щелкал каналы телевизора. Константинос лег рано. Возможно, разговор с ним успокоил бы мужчину, но сейчас оставалось надеяться, что утомление сыграет свою роль и сон обрушится тяжелой стеной, не дав мыслям разъедать болящее сердце. В груди тяжело колотилось, и к собственному ужасу Микос не находил себе места. Он хотел действовать, но не понимал, что можно сделать. От этого ему становилось еще хуже. Один за другим отметая варианты причин, по которым Аделина прекратила отношения, Микос твердил себе, что завтра все прояснится, произошло какое-то недоразумение, и девушка вернется, ведь она его любит. Но эта мысль, помноженная на неизвестность, минута за минутой порождала все большую безнадежность. До начала третьего Микос бродил по дому. Он побрился начисто – синяк уже не был виден, подшил отпоровшуюся штанину джинс, выгладил стираное, проверил, все ли окна закрыты. Оказавшись на кухне, мужчина хотел занять себя едой, повар никогда не держал холодильник и кондитерский буфет пустыми. Но кусок не шел в горло. Микос глотнул вина, чтобы расслабить нервы и уснуть. Но вместо спокойствия тревогу сменила апатия.
«Почему она так сделала? – в отчаянии опустившись на диван в одной из комнат, мужчина опустил лицо на ладони. Сердце стонало от муки. – Может быть, она вспомнила о Феости и решила, что я его убил?» - этот вопрос заставил Микоса выпрямиться. Ответа не было.
К трем часам Микос лег в постель. Правую сторону занимал Константинос, инстинктивно засунувший руку под подушку у спинки кровати, хотя там уже не было спасительного оружия.
Ночь прошла в дымке дремоты, перемежающейся черными провалами в сон и торопливыми, тревожными мыслями об уходе Аделины.
Медленно сев, Микос провел ладонями по лицу. Часы показывали 6.47. За темными шторами окон дышал горячий день. Константинос спал на спине, его подушка лежала на ковре у кровати, а правая рука по-прежнему касалась резной спинки, в надежде что-то найти там. Приведя себя в порядок, Микос отправился на кухню, до кипятка разогрел чайник и залил чашку крутого кофе.
Скоро появился Алиджан. В начале восьмого управляющий проследил за сменой охраны, расспросил о ночном дежурстве. В 7.30 он зашел в кабинет Микоса. Тот сидел за столом, раскручивая и закручивая ручку.
-Ты никогда не выглядел так плохо, - опустившись в кресло, посочувствовал Алиджан. - Микос, я думаю, она не приедет. Лучше тебе выпить снотворного, проспать два-три часа и отправиться в Нидополис. Девушка к тому времени уже точно встанет и с утра более-менее разберется в собственных мыслях. И ты будешь выглядеть не как после тяжелой бессонной ночи, а отец-рыбак еще не вернется из моря. Он приходит домой не раннее часа дня.
-Я подожду, - тяжело выдохнул Микос. Уже скоро к воротам дома должен был подъехать автомобиль сына Рузаны.
Без десяти восемь старшая горничная, одна, вошла в ворота имения. Она отыскала господина Алиджана и передала ему мобильный телефон, прежде данный Аделине для связи.
-Аделина заболела. Она просила прощения, но работать больше не сможет, - Рузанна была грустна.
-Может быть, нужна какая-то помощь? - поинтересовался управляющий.
-Не думаю. Скорее всего, она не хочет подводить меня. Видимо, переболеет, отдохнет и в школу... Искать новую горничную? - Рузанна смотрела в глаза управляющего.
-Пока нет, - отрицательно и задумчиво качнул тот головой.
Взамен Рузаны в кабинет Алиджана вошел Микос. Управляющий крутил в руке телефон горничных. Лицо не выдавало озадаченности, но друг легко прочитал на нем досаду и тревогу.
Микос бросил в круглый стакан с водой белую таблетку. Она зашипела и, выпуская пузырьки, быстро растворилась, превратив содержимое стакана в мутноватую жидкость. Полтора-два часа. Подействует через десять-пятнадцать минут. Выпив снотворное до дна, мужчина побрел в спальню, вспоминая нежное откровение, которое подарила ему Аделина в недавний ветреный день на диком пляже у каменного обрыва. Что же произошло после??? Вопрос убивал.
К десяти придя в себя после крепкого темного сна, приняв душ и одевшись, Микос попытался позавтракать. Но ничего не лезло в горло, и в итоге без энтузиазма выпил крепкого кофе.
Без пяти три белый автомобиль Микоса остановился у невысокой ограды дома Аделины. Регистрация в департаменте затянулась. Микос мчал, боясь опоздать. Телефон Аделины по-прежнему был выключен. Хотелось, не дожидаясь трех, зайти в дом. Переживание за самочувствие девушки переросло в явную тревогу. Параллельно в голове кружились мысли о прежних грехах. Вспомнился канувший в никуда Феости.
«Конечно, я грешник, но неужели есть что-то, что нельзя простить? - размышлял мужчина, сидя за рулем. – Аделина – ангел. Она всё поймет. Что бы ни случилось. И если она простила мне пиратство, то ничто не сможет разлучить нас, ничто».
Микос взглянул на часы. Шесть минут четвертого. «Наряжается». А сердце волновалось, будто чуя неладное.
Шестнадцать минут четвертого. Микос вцепился взглядом во входную дверь, деревянную, крашеную в коричневый, с серой железной ручкой. Тревога усиливалась. Мужчина в сотый вызвал номер Аделины. «Абонент временно недоступен». По дороге старой улицы болтая шла молодая пара, в руках пакеты, полные продуктов. Нервы мужчины сдали. Миновав дорожку к порогу, обсаженную цветами, Микос постучал в дверь. Через несколько секунд открыл отец Аделины. Взгляды встретились.
-Добрый день. Аделина дома? – спросил Микос.
-Здравствуй. Дома. Но она не хочет тебя видеть, - голос Диониса был спокойным, без злости и претензий, внимательный взгляд смотрел в глаза. Сердце Микоса сжалось.
-Почему?
-Это тебе виднее, - Дионис пытался найти ответ на тот же вопрос в лице гостя, внезапно ставшего незваным.
-Позовите ее.
-Нет. До встречи, - Микос поперек удержал рукой дверь, не дав закрыть ее. – Что такое? – сделал шаг ближе Дионис Рувос. В воздухе замаячил скандал, представляющий из себя обычную драку. Но переступить через отца Аделины Микос не мог. – До встречи, - повторил Дионис и легонько толкнул мужчину в грудь, заставив отшагнуть и отпустить дверь. Сжав челюсти - кровь закипела от невозможности действовать - Микос развернулся и пошел прочь. Дверь дома за его спиной закрылась сразу же.
В начале седьмого Микос вновь постучал в заветную дверь. Дионис открыл.
-Господин Рувос, я прошу, позовите Аделину, пожалуйста, - обратился мужчина. По измученному лицу и нервным красным прожилкам в глазах было видно, что часы ожидания и размышления между тремя и шестью прошли несладко.
-Микос, она спит, - упершись плечом в дверной косяк, ответил Дионис. – И она не просто не хочет видеть тебя, ей противно одно упоминание о тебе, - беззлобно ответил он.
-Эли так сказала? – глаза не скрыли страдание Микоса после этих слов отца девушки.
-Да, - кивнул тот. – После твоего сегодняшнего визита. Что ты сделал?
Это был конкретный мужской разговор. Стало ясно, что за обиду дочери Дионис не побрезгует для начала врезать ему в челюсть.
-Я не знаю, - честно ответил он. – Эли сказала, почему не хочет видеть меня?
Конечно, глупо было полагать, что юная дочь посвящает отца в подробности своей любовной истории. Даже более, Микос был уверен, Дионис не знает, что перед ним — тот самый капитан пиратов...
-Нет. Не сказала. Но твои слова похожи на брехню, - в глазах Дионаса мелькнул недобрый огонек. - Ты подумай сам, почему она бросила тебя, наверняка припомнишь какой-нибудь грешок, о котором Аделина сегодня и узнала. И не дай Бог, если ты обидел ее. Ты понял, о чем я. Ты сядешь, – Дионис скрипнул зубами. – Чувствует себя девочка очень плохо, на ней лица нет. Уснула полчаса назад. И если ты придешь снова, я намылю тебе шею.
Микос безнадежно кивнул. Внутри вскипала ярость на жизнь. Развернувшись, он медленно пошел прочь, убиваемый неизвестностью.
Чуть больше ста километров до Нинеруса. За спиной ушло на закат солнце, оставив после себя фиолетово небо, в лицо надвигалась чернильная ночь. Кое-где между холмов тянулись гирлянды фонарей, обозначая участки автострады.
Нинерус перешел в ночной режим. Сияя цветными вывесками, бары и клубы звали зайти, по улицам гуляла молодежь. Машины гремели музыкой.
Без четверти десять белый автомобиль Микоса припарковался у гостиницы «Морская звезда», небольшого уютного отеля в стороне аэропорта. Алиджан и шофер остались в машине.
Уютный холл был пуст и тих. Цена за номер не предполагала несерьезных жильцов. Фойе встретило Микоса идеальной чистотой, лифт блестел серым металлом. Администратор, сидя полубоком к входным дверям, смотрел негромкий телевизор и мельком бросил на вошедшего усталый взгляд.
Зеркальная ярко-бордовая машина прокурора стояла на парковке у гостиницы. Микос сразу же заметил ее. Такой автомобиль сложно было не заметить. Рядом – черный «Фиат», неброское и явное сопровождение.
Ступени лестницы покрывала ковровая дорожка. Микос поднялся к номеру пешком, не воспользовавшись лифтом, второй этаж. В коридоре царила тишина, горел приглушенный свет. Найдя табличку сто восемнадцать, мужчина постучал в дверь. Через несколько секунд открыли – лощеный упитанный здоровяк за сорок, по внешности – высокопоставленный государственный служащий, не потерявший определенной физической формы, но предпочитающий радости тела, и желудка в частности, душевным наслаждениям. Кивнув в знак приветствия, Микос без стеснения прошел в гостиную и сел в кресло.
-Я рано? – спросил он. – Надеюсь, стоимость ваших посреднических услуг не завышена, господин прокурор?
-Ах Микос. Ах упрямый, - чиновник сел на диван напротив. – Что за сумма? Разве ее можно сравнить с доходом, который приносила мне твоя прежняя деятельность?
-Вопрос закрыт, - спокойный мужчина откинулся на спинку дивана.
-Ты еще не растратил деньги? Работа с Каннотом не даст дохода, к которому ты привык за два года, - прокурор вольготно расположился, мягко и хищно улыбаясь. – Да, я знаю, ты пошел ко мне на работу на условии оформления в собственность доли корабля, который я предложил тебе для дела. Ты продал дом в пригороде Афин, чтобы внести первый взнос. Но, Микос, ты же отлично работал, выгодно для себя и без жертв. Как же ты решился бросить золотую жилу? Ведь я всегда мог прикрыть глаза полиции, если они вдруг станут видеть больше, чем надо. И ты ушел? Нехорошо.
-Вы с первого дня знали, что это случится. Мы получили взаимную выгоду, - в памяти нарастающей волной вспоминалась засада в Зубатой бухте. Внешне не дрогнул ни один мускул.
-Но я не верил, что ты уйдешь, выкупив корабль, - прокурор напоминал кота, играющего с мышью. Улыбнувшись краешком губ, он налил на двоих вина - закуска стояла здесь же на столе, на большом блюде — и протянул собеседнику бокал. - Ни одна из жертв нападения «акул» не заговорила, и это при том, что не было применено никакого насилия, - замершая рука ждала. Микосу не хотелось брать хоть что-то из рук прокурора, он отрицательно кивнул головой. Чиновник не подал вида, что ему не понравилось такое поведение. - Твоя гуманная система работы с пострадавшими дала высочайшие результаты. Кстати, компьютер с базой данных по жертвам нападения уже на «Галактике»?
-Уточните у капитана Константиноса, - ответил Микос, не желая продолжать разговор о грязном прошлом.
-Да, Константинос теперь один, - с сожалением произнес прокурор. Его глаза ненавязчиво буравили сидящего напротив собеседника. – А ведь вы с ним – созданная самими небесами пара. Может быть, ты вернешься, Микос? Я предлагаю тебе пятьдесят процентов. Ведь ты, наверняка, скучаешь по своей команде. Вместе вы избороздили все Средиземное море и заработали кучу денег. Вы никогда не болтались по морю в ожидании и неизвестности. Вас предупреждали о курсе и грузе жертвы. Задача «акул» была действовать! Всё остальное вам приносили на блюдце! – распалился воодушевленный чиновник, с жаром и напором стремящийся переубедить Микоса. Но чем дальше шел разговор, тем сильнее это раздражало Микоса.
-Найди другого капитана. Достать судно для тебя не проблема. Команда найдется, - внешне спокойный, но перейдя на «ты», мужчина посмотрел на часы. Без четырех десять.
-Ты лучший! – наклонился вперед прокурор. – Какого черта ты строишь невинность?! Занялся делом, а потом бросил его?!
-Я работал на тебя два года. Условия контракта не позволили мне забрать судно раньше. Но я уже через полтора имел деньги, чтобы заплатить по всем счетам, - терпение Микоса истекало, переходя в стадию в жестокой вежливости, сказалось еще и первоначальное плохое настроение. – А я тянул лямку два года! Теперь судно принадлежит мне и я тебе ничего не должен!
-Деловые отношения, - сдавшись сцепил прокурор пальцы.
-Сколько я должен за встречу с Каннотом?
Чиновник на секунду сузил глаза. Бессмысленно было продолжать прежнюю тему. Он быстро набрал на телефоне цифру и показал Микосу. Тот согласно кивнул в ответ.
И щелкнула входная дверь, в гостиную вошел Владис Каннот, сияя белозубой улыбкой. Ожидавшие встали, приветствуя бизнесмена.
-Добрый вечер, господа, - кивнул он и пожал руки. Бодрый и свежий, к пятидесяти годам, в стильном синем костюме, он опустился в кресло и обратил взор к Микосу.
Владис Каннот оказался настоящим профессионалом своего дела. Почти час он и Микос говорили о совместном бизнесе, выясняя детали и обсуждая условия. Остановились на том, что завтра в четыре бизнесмен приедет в Ралопу, чтобы вместе с капитаном Теодориди отправиться на пирс для осмотра судна и ознакомления с документами и техническими характеристиками. На этом вероятные партнеры попрощались. Прокурор остался с Каннотом.
Какое-то время мысли о бизнесе занимали голову Микоса. Перспектива снова ходить в море, но уже на собственном судне, взбодрила мужчину. На секунду на его лице мелькнула слабая улыбка. Город пестрел огнями ночной жизни. Но скоро машина покинула пределы Нинеруса, погрузившись в темноту пустынной дороги, и в голову мужчины вернулась прежняя удручающая и растаптывающая дума. Небом правила ночь с яркими звездами. Фары на скорости выхватывали из тьмы пятно бегущей под колеса дороги. «Аделина. Аделина. Боже, почему она бросила меня?» - вновь и вновь спрашивал себя мужчина. Сердце заныло. В какой-то момент он поддался порыву и решил сейчас же еще раз поехать к девушке, уже готов был сказать шоферу, чтобы тот свернул на западную дорогу, идущую прямиком в Нидополис, но опомнился. Почти одиннадцать ночи. В груди похолодело от новой мысли. «Если Эли завтра утром не придет на работу?» - Микос не захотел думать над ответом. Алиджан, как всегда спокойный, молча и сосредоточенно размышлял о чем-то, глядя на выныривающую из темноты дорогу.
Поздний ужин после дня впроголодь должен был показаться особенно вкусным, но...
Разговор с Алиджаном о завтрашних планах не поднял настроение. Минула полночь. Микос щелкал каналы телевизора. Константинос лег рано. Возможно, разговор с ним успокоил бы мужчину, но сейчас оставалось надеяться, что утомление сыграет свою роль и сон обрушится тяжелой стеной, не дав мыслям разъедать болящее сердце. В груди тяжело колотилось, и к собственному ужасу Микос не находил себе места. Он хотел действовать, но не понимал, что можно сделать. От этого ему становилось еще хуже. Один за другим отметая варианты причин, по которым Аделина прекратила отношения, Микос твердил себе, что завтра все прояснится, произошло какое-то недоразумение, и девушка вернется, ведь она его любит. Но эта мысль, помноженная на неизвестность, минута за минутой порождала все большую безнадежность. До начала третьего Микос бродил по дому. Он побрился начисто – синяк уже не был виден, подшил отпоровшуюся штанину джинс, выгладил стираное, проверил, все ли окна закрыты. Оказавшись на кухне, мужчина хотел занять себя едой, повар никогда не держал холодильник и кондитерский буфет пустыми. Но кусок не шел в горло. Микос глотнул вина, чтобы расслабить нервы и уснуть. Но вместо спокойствия тревогу сменила апатия.
«Почему она так сделала? – в отчаянии опустившись на диван в одной из комнат, мужчина опустил лицо на ладони. Сердце стонало от муки. – Может быть, она вспомнила о Феости и решила, что я его убил?» - этот вопрос заставил Микоса выпрямиться. Ответа не было.
К трем часам Микос лег в постель. Правую сторону занимал Константинос, инстинктивно засунувший руку под подушку у спинки кровати, хотя там уже не было спасительного оружия.
Ночь прошла в дымке дремоты, перемежающейся черными провалами в сон и торопливыми, тревожными мыслями об уходе Аделины.
Медленно сев, Микос провел ладонями по лицу. Часы показывали 6.47. За темными шторами окон дышал горячий день. Константинос спал на спине, его подушка лежала на ковре у кровати, а правая рука по-прежнему касалась резной спинки, в надежде что-то найти там. Приведя себя в порядок, Микос отправился на кухню, до кипятка разогрел чайник и залил чашку крутого кофе.
Скоро появился Алиджан. В начале восьмого управляющий проследил за сменой охраны, расспросил о ночном дежурстве. В 7.30 он зашел в кабинет Микоса. Тот сидел за столом, раскручивая и закручивая ручку.
-Ты никогда не выглядел так плохо, - опустившись в кресло, посочувствовал Алиджан. - Микос, я думаю, она не приедет. Лучше тебе выпить снотворного, проспать два-три часа и отправиться в Нидополис. Девушка к тому времени уже точно встанет и с утра более-менее разберется в собственных мыслях. И ты будешь выглядеть не как после тяжелой бессонной ночи, а отец-рыбак еще не вернется из моря. Он приходит домой не раннее часа дня.
-Я подожду, - тяжело выдохнул Микос. Уже скоро к воротам дома должен был подъехать автомобиль сына Рузаны.
Без десяти восемь старшая горничная, одна, вошла в ворота имения. Она отыскала господина Алиджана и передала ему мобильный телефон, прежде данный Аделине для связи.
-Аделина заболела. Она просила прощения, но работать больше не сможет, - Рузанна была грустна.
-Может быть, нужна какая-то помощь? - поинтересовался управляющий.
-Не думаю. Скорее всего, она не хочет подводить меня. Видимо, переболеет, отдохнет и в школу... Искать новую горничную? - Рузанна смотрела в глаза управляющего.
-Пока нет, - отрицательно и задумчиво качнул тот головой.
Взамен Рузаны в кабинет Алиджана вошел Микос. Управляющий крутил в руке телефон горничных. Лицо не выдавало озадаченности, но друг легко прочитал на нем досаду и тревогу.
ПРОДА от 10.12
Микос бросил в круглый стакан с водой белую таблетку. Она зашипела и, выпуская пузырьки, быстро растворилась, превратив содержимое стакана в мутноватую жидкость. Полтора-два часа. Подействует через десять-пятнадцать минут. Выпив снотворное до дна, мужчина побрел в спальню, вспоминая нежное откровение, которое подарила ему Аделина в недавний ветреный день на диком пляже у каменного обрыва. Что же произошло после??? Вопрос убивал.
К десяти придя в себя после крепкого темного сна, приняв душ и одевшись, Микос попытался позавтракать. Но ничего не лезло в горло, и в итоге без энтузиазма выпил крепкого кофе.
