Заседание началось. Судья разрешил всем присесть.
Обвинение в течение нескольких минут коротко изложило претензию к подсудимому, без энтузиазма, единственный свидетель неуверенно ерзал на своем стуле, ожидая очереди дать показания. Она совсем скоро наступила.
-Мистер Лакос, узнаете ли вы обвиняемого, - спросил судья. Его массивный, задумчивый лоб волнами собрали морщины. Свидетель перевел взгляд на Микоса и замялся в ответ. В дневном свете и без бороды мужчина выглядел по-другому. В прочем, короткий невнимательный взгляд, брошенный на вошедшего в фойе, вряд ли мог обеспечить уверенность при опознании, будь даже Микос в том же виде, что и в вечер убийства Каннота. Лакос вздохнул и промямлил:
-Наверное, да…
-В зале суда неуместны такие слова, как «наверно», «похоже» и «скорее всего», - недовольно улыбнулся угрюмый судья. - Отвечайте конкретно. Вы уверены на сто процентов, что перед вами человек, вошедший в тот вечер в отель? Напоминаю вам об ответственности за дачу ложных показаний.
Аделина сглотнула и побелела. Микос, сидящий на скамье подсудимых, смотрел в лицо свидетелю. Тот оглянулся на адвоката и приятелей обвиняемого, стало ясно, что линию защиты он не знает и оказался пешкой в чужой игре. Иначе обязательно вспомнил бы, что господин прокурор тоже оказался в тот вечер в отеле и без оплаты и записи в книге постояльцев взял один из номеров на втором этаже как раз на время убийства Владиса Каннота. Но обвинение не посвятило единственного свидетеля в новые подробности, интереса в победе в этом бесперспективном деле помощник прокурора не имел и торопился домой на обед. Лакос еще раз пробежал взглядом по команде обвиняемого и понял, что не так все просто.
-Не уверен, - наконец, выдохнул он. - Я видел того человека всего пару секунд. Простите, поначалу мне показалось, что … я, - он занервничал, потерявшись и не понимая, что следует говорить, чувствуя угрозу личной свободе. Лицо судьи показалось ему в эту секунду особенно суровым. Пора было поскорее заканчивать опасную игру, в которой пришлось оказаться не по своей воле. - Полицейский показал мне фото, мне подумалось, это неслучайно, видимо, человек на фото в чем-то подозревается. Тогда я был уверен... Но сейчас...
Брови судьи приподнялись. Свидетель замолчал, понимая, что оказался в западне. Уже не удавалось скрыть излишнее волнение.
-Полиция ведет параллельное расследование, в котором фигурирует обвиняемый? - обратился судья к помощнику прокурора. Константинос и Аделина настороженно замерли. Брови Сиднея сошлись на переносице, взгляд сосредоточился на обвинителе. «Нет, у этого дела не может быть дополнительной ветви расследования», - мгновенно отфильтровал информацию адвокат Микоса. Документально его подзащитный был абсолютно чист, вплоть до штрафов за превышение скорости.
-Не владею данной информацией, ваша честь, - привстал помощник прокурора, бросив косой взгляд на свидетеля. - Следствие располагает съемкой с камеры видеонаблюдения из отеля в день убийства. На ней мы можем увидеть мистера Теодориди входящим в фойе и поднявшимся на второй этаж. Напоминаю, тело убитого было обнаружено в номере второго этажа, - продолжил обвинитель. – Прошу приобщить к следствию, - помощник прокурора кивнул секретарю. На экране большого телевизора появилось черно-белое изображение – входные двери и половина холла отеля, справа вверху номер камеры, дата и время. Спустя пару секунд неподвижная картинка ожила. В дверь неспешно вошел мужчина в светлой одежде. Его лицо очерчивала короткая бородка, брови, казалось, были сведены. Кадр замер. Судья нахмурился, глядя на экран. Помехи записи настолько искажали картинку, что на одежде вошедшего тут и там виднелись черные пятна, а лицо, похожее на рисунок, было неузнаваемым, до такой степени размазались его черты. Взгляд служителя Фемиды переместился на Микоса и замер. В ту же секунду нервное напряжение парализовало Аделину, не узнающую любимого человека на экране и жаждущую, как путник в пустыне воду, следующую секунду и с ней решающие слова судьи.
-Я так понимаю, запись не удастся оцифровать.., - заметил тот для обвинителя.
-Система видеонаблюдения отеля немного устарела.., - согласился помощник прокурора.
-Отклонить как улику обвинения, - коротко, буднично распорядился судья. – Новых данных у следствия не появилось? – вопрос был скорее риторическим. – Слово зашите. Мистер Дорос.
Адвокат встал. Аделина сильнее сжала дрожащие челюсти.
Сидней Дорос сдержанно и последовательно объяснил позицию защиты, приведя основные аргументы, которые уже были знакомы судье, и выдвинул требование о снятии с подзащитного всех обвинений. Судья не стал вызывать свидетелей для дачи показаний. Он лишь поинтересовался, готовы ли те подтвердить их. Секретарь запротоколировала согласие. Помощник прокурора явно заскучал, ожидая окончания заседания. Судья не стал удаляться для обдумывания решения.
-Мною были изучены свидетельские показания обеих сторон, - расторопно начал он. - На основании отсутствия у обвинения прямых улик и отказа от прежних показаний свидетеля защиты, господина Аурелио Лакоса, на основании подтвержденного алиби обвиняемого: показаний Аделины Рувос, Алиджана Сухеджи и других свидетелей защиты, - суд постановил: снять обвинение с Микоса Теодориди, - тон служителя Фемиды был официальным. Аделина замерла с улыбкой на губах. Сидней довольно кивнул. - Расследование продолжить. Все могут быть свободны.
Ликование огласило зал суда. Лакос, потерянно оглянувшись по сторонам, поспешил уйти первым, мечтая забыть этот день, как страшный сон. Помощник прокурора захлопнул папку и отдал сидящему рядом майору Кассоте. Судья, поднявшись из-за стола, удалился в заднюю дверь.
Команда Микоса, счастливая и довольная, вышла в коридор. Никто не обращал на них внимания. Здесь текла привычная рабочая жизнь. Аделина и мужчины остановились, чтобы перевести дух. Константинос, казалось, сиял от радости. Аделина, держащая Микоса за руку, была румяной, как после бега, мужчина — довольным, хоть и далеко не таким, как Сидней.
-Алиджан, почему тебя выделили среди косвенных свидетелей? - поинтересовался Микос у друга.
-Потому что остальные мельком наблюдали тебя в то или иное время, а мне довелось обеспечить тебе конкретное алиби, - подмигнув, усмехнулся Алиджан, - я случайно увидел, как ты и Лина в тот вечер занимались любовью на кухонном столе. Конечно, я поспешно удалился, но тем не менее, - прищурил мужчина один глаз, обнажив в улыбке ровные белые зубы. Аделина от удивления раскрыла рот, впервые увидев эмоции на лице Алиджана.
-Ах ты черт! - толкнув того в плечо, радостно выругался Микос.
-Я видел лишь несколько мгновений, не переживай.
Сидней быстро получил у секретаря выписку о решении суда, теперь проволочки остались в прошлом, и друзья направились к заднему выходу из здания, но он оказался заперт. Пришлось последовать на главный.
Увидев героев дня, обрадованные загалдевшие журналисты хлынули на ступени, окружая выходящих. Репортеров оказалось так много, что Микос защищая сильнее прижал к себе Аделину. Константинос, Алиджан и Сидней начали торить путь, раздвигая тех, кто жаждал горячей новости. Со всех сторон защелкали камеры. Вперед полезли телерепортеры с микрофонами, следом операторы плечом к плечу.
-Никаких заявлений для прессы, - громко сообщил Сидней Дорос, протестующе махнув рукой. Журналисты сильнее сжали кольцо вокруг сегодняшних лиц дня, не позволяя тем свободно спускаться со ступеней.
-Один вопрос! Только один вопрос! - будто эхом звучало в гвалте голосов. Константинос и Алиджан не останавливаясь продвигались через толпу репортеров, вплотную за ними следовали Аделина и Микос, рядом адвокат с абсолютно спокойным лицом, хоть и давал себе дорогу, выставив вперед локоть.
-Господин Теодориди! Вы считаете нормальным, что вашим алиби является совращение малолетней девушки, которой едва исполнилось семнадцать? - громче других выкрикнул один из бойких искателей сенсации.
Микос обернулся на голос, взглядом ища спросившего. Кто-то из полиции, без сомнения, оперативно слил информацию из зала суда. Толпа замерла и затихла, ожидая реакцию мужчины. Раздалось несколько вспышек камер, к Аделине потянулся микрофон. Девушка, ошарашенная тем, что личные подробности стали достоянием общественности, смиряясь с позором, отвернулась в грудь Микосу, опустив голову и покраснев. В эту секунду она не смогла быть той сладострастной стервой, которую изображала несколько прошедших дней. Рука мужчины по-прежнему обнимала ее защищая. Пресса ждала.
-Мы с невестой приглашаем вас на официальную часть нашей свадьбы, - громко ответил Микос для всех. - О дате сообщим дополнительно.
Крики восторга и аплодисменты взорвали толпу, видеокамеры и десятки вспышек, ловя момент, запечатлели широкую улыбку Аделины и огоньки в ее зеленых глазах. Микос в нежном поцелуе коснулся ее губ, на мгновенье опустив ресницы.
СПАСИБО ВСЕМ ЗА ВНИМАНИЕ.
Дорогие мои читатели, мне очень важны, очень интересны ваши отзывы. Не поленитесь черкнуть хоть пару строк, если вам нравится ( или наоборот) эта книга.
Обвинение в течение нескольких минут коротко изложило претензию к подсудимому, без энтузиазма, единственный свидетель неуверенно ерзал на своем стуле, ожидая очереди дать показания. Она совсем скоро наступила.
-Мистер Лакос, узнаете ли вы обвиняемого, - спросил судья. Его массивный, задумчивый лоб волнами собрали морщины. Свидетель перевел взгляд на Микоса и замялся в ответ. В дневном свете и без бороды мужчина выглядел по-другому. В прочем, короткий невнимательный взгляд, брошенный на вошедшего в фойе, вряд ли мог обеспечить уверенность при опознании, будь даже Микос в том же виде, что и в вечер убийства Каннота. Лакос вздохнул и промямлил:
-Наверное, да…
-В зале суда неуместны такие слова, как «наверно», «похоже» и «скорее всего», - недовольно улыбнулся угрюмый судья. - Отвечайте конкретно. Вы уверены на сто процентов, что перед вами человек, вошедший в тот вечер в отель? Напоминаю вам об ответственности за дачу ложных показаний.
Аделина сглотнула и побелела. Микос, сидящий на скамье подсудимых, смотрел в лицо свидетелю. Тот оглянулся на адвоката и приятелей обвиняемого, стало ясно, что линию защиты он не знает и оказался пешкой в чужой игре. Иначе обязательно вспомнил бы, что господин прокурор тоже оказался в тот вечер в отеле и без оплаты и записи в книге постояльцев взял один из номеров на втором этаже как раз на время убийства Владиса Каннота. Но обвинение не посвятило единственного свидетеля в новые подробности, интереса в победе в этом бесперспективном деле помощник прокурора не имел и торопился домой на обед. Лакос еще раз пробежал взглядом по команде обвиняемого и понял, что не так все просто.
-Не уверен, - наконец, выдохнул он. - Я видел того человека всего пару секунд. Простите, поначалу мне показалось, что … я, - он занервничал, потерявшись и не понимая, что следует говорить, чувствуя угрозу личной свободе. Лицо судьи показалось ему в эту секунду особенно суровым. Пора было поскорее заканчивать опасную игру, в которой пришлось оказаться не по своей воле. - Полицейский показал мне фото, мне подумалось, это неслучайно, видимо, человек на фото в чем-то подозревается. Тогда я был уверен... Но сейчас...
Брови судьи приподнялись. Свидетель замолчал, понимая, что оказался в западне. Уже не удавалось скрыть излишнее волнение.
-Полиция ведет параллельное расследование, в котором фигурирует обвиняемый? - обратился судья к помощнику прокурора. Константинос и Аделина настороженно замерли. Брови Сиднея сошлись на переносице, взгляд сосредоточился на обвинителе. «Нет, у этого дела не может быть дополнительной ветви расследования», - мгновенно отфильтровал информацию адвокат Микоса. Документально его подзащитный был абсолютно чист, вплоть до штрафов за превышение скорости.
-Не владею данной информацией, ваша честь, - привстал помощник прокурора, бросив косой взгляд на свидетеля. - Следствие располагает съемкой с камеры видеонаблюдения из отеля в день убийства. На ней мы можем увидеть мистера Теодориди входящим в фойе и поднявшимся на второй этаж. Напоминаю, тело убитого было обнаружено в номере второго этажа, - продолжил обвинитель. – Прошу приобщить к следствию, - помощник прокурора кивнул секретарю. На экране большого телевизора появилось черно-белое изображение – входные двери и половина холла отеля, справа вверху номер камеры, дата и время. Спустя пару секунд неподвижная картинка ожила. В дверь неспешно вошел мужчина в светлой одежде. Его лицо очерчивала короткая бородка, брови, казалось, были сведены. Кадр замер. Судья нахмурился, глядя на экран. Помехи записи настолько искажали картинку, что на одежде вошедшего тут и там виднелись черные пятна, а лицо, похожее на рисунок, было неузнаваемым, до такой степени размазались его черты. Взгляд служителя Фемиды переместился на Микоса и замер. В ту же секунду нервное напряжение парализовало Аделину, не узнающую любимого человека на экране и жаждущую, как путник в пустыне воду, следующую секунду и с ней решающие слова судьи.
-Я так понимаю, запись не удастся оцифровать.., - заметил тот для обвинителя.
-Система видеонаблюдения отеля немного устарела.., - согласился помощник прокурора.
-Отклонить как улику обвинения, - коротко, буднично распорядился судья. – Новых данных у следствия не появилось? – вопрос был скорее риторическим. – Слово зашите. Мистер Дорос.
Адвокат встал. Аделина сильнее сжала дрожащие челюсти.
Сидней Дорос сдержанно и последовательно объяснил позицию защиты, приведя основные аргументы, которые уже были знакомы судье, и выдвинул требование о снятии с подзащитного всех обвинений. Судья не стал вызывать свидетелей для дачи показаний. Он лишь поинтересовался, готовы ли те подтвердить их. Секретарь запротоколировала согласие. Помощник прокурора явно заскучал, ожидая окончания заседания. Судья не стал удаляться для обдумывания решения.
-Мною были изучены свидетельские показания обеих сторон, - расторопно начал он. - На основании отсутствия у обвинения прямых улик и отказа от прежних показаний свидетеля защиты, господина Аурелио Лакоса, на основании подтвержденного алиби обвиняемого: показаний Аделины Рувос, Алиджана Сухеджи и других свидетелей защиты, - суд постановил: снять обвинение с Микоса Теодориди, - тон служителя Фемиды был официальным. Аделина замерла с улыбкой на губах. Сидней довольно кивнул. - Расследование продолжить. Все могут быть свободны.
Ликование огласило зал суда. Лакос, потерянно оглянувшись по сторонам, поспешил уйти первым, мечтая забыть этот день, как страшный сон. Помощник прокурора захлопнул папку и отдал сидящему рядом майору Кассоте. Судья, поднявшись из-за стола, удалился в заднюю дверь.
Команда Микоса, счастливая и довольная, вышла в коридор. Никто не обращал на них внимания. Здесь текла привычная рабочая жизнь. Аделина и мужчины остановились, чтобы перевести дух. Константинос, казалось, сиял от радости. Аделина, держащая Микоса за руку, была румяной, как после бега, мужчина — довольным, хоть и далеко не таким, как Сидней.
-Алиджан, почему тебя выделили среди косвенных свидетелей? - поинтересовался Микос у друга.
-Потому что остальные мельком наблюдали тебя в то или иное время, а мне довелось обеспечить тебе конкретное алиби, - подмигнув, усмехнулся Алиджан, - я случайно увидел, как ты и Лина в тот вечер занимались любовью на кухонном столе. Конечно, я поспешно удалился, но тем не менее, - прищурил мужчина один глаз, обнажив в улыбке ровные белые зубы. Аделина от удивления раскрыла рот, впервые увидев эмоции на лице Алиджана.
-Ах ты черт! - толкнув того в плечо, радостно выругался Микос.
-Я видел лишь несколько мгновений, не переживай.
Сидней быстро получил у секретаря выписку о решении суда, теперь проволочки остались в прошлом, и друзья направились к заднему выходу из здания, но он оказался заперт. Пришлось последовать на главный.
Увидев героев дня, обрадованные загалдевшие журналисты хлынули на ступени, окружая выходящих. Репортеров оказалось так много, что Микос защищая сильнее прижал к себе Аделину. Константинос, Алиджан и Сидней начали торить путь, раздвигая тех, кто жаждал горячей новости. Со всех сторон защелкали камеры. Вперед полезли телерепортеры с микрофонами, следом операторы плечом к плечу.
-Никаких заявлений для прессы, - громко сообщил Сидней Дорос, протестующе махнув рукой. Журналисты сильнее сжали кольцо вокруг сегодняшних лиц дня, не позволяя тем свободно спускаться со ступеней.
-Один вопрос! Только один вопрос! - будто эхом звучало в гвалте голосов. Константинос и Алиджан не останавливаясь продвигались через толпу репортеров, вплотную за ними следовали Аделина и Микос, рядом адвокат с абсолютно спокойным лицом, хоть и давал себе дорогу, выставив вперед локоть.
-Господин Теодориди! Вы считаете нормальным, что вашим алиби является совращение малолетней девушки, которой едва исполнилось семнадцать? - громче других выкрикнул один из бойких искателей сенсации.
Микос обернулся на голос, взглядом ища спросившего. Кто-то из полиции, без сомнения, оперативно слил информацию из зала суда. Толпа замерла и затихла, ожидая реакцию мужчины. Раздалось несколько вспышек камер, к Аделине потянулся микрофон. Девушка, ошарашенная тем, что личные подробности стали достоянием общественности, смиряясь с позором, отвернулась в грудь Микосу, опустив голову и покраснев. В эту секунду она не смогла быть той сладострастной стервой, которую изображала несколько прошедших дней. Рука мужчины по-прежнему обнимала ее защищая. Пресса ждала.
-Мы с невестой приглашаем вас на официальную часть нашей свадьбы, - громко ответил Микос для всех. - О дате сообщим дополнительно.
Крики восторга и аплодисменты взорвали толпу, видеокамеры и десятки вспышек, ловя момент, запечатлели широкую улыбку Аделины и огоньки в ее зеленых глазах. Микос в нежном поцелуе коснулся ее губ, на мгновенье опустив ресницы.
СПАСИБО ВСЕМ ЗА ВНИМАНИЕ.
Дорогие мои читатели, мне очень важны, очень интересны ваши отзывы. Не поленитесь черкнуть хоть пару строк, если вам нравится ( или наоборот) эта книга.
