Сапоги наконец более-менее сели по ноге и уже так не раздражали. Хотя ведьма твёрдо решила устроить маленькую обувную революцию: подкопить денег и заказать обувь на левую и правую ногу. Мало ли какая блажь может прийти в голову неказненной белошвейки?
Однажды юный герцог посетовал:
— Ветер лютый. Мне на улицу выходить запретили, — вздохнул.
Ветрище и правда знатный разыгрался. «Ещё две седмицы до снеженя, а будто конец зимы…» — посетовала в то утро Сара, которой пришлось идти в город.
Кай мирно сидел у маленького хозяина на плече, чутко прислушиваясь к разговору.
Мин же с надеждой предложил:
— Кай в библиотеку просился. Пойдёшь?
— Идём, — пожала плечами ведьма.
Руки-ноги гудели. Хотелось хотя бы присесть. А ещё лучше — отвлечься на что-то по-настоящему ей нужное.
— Не боишься? Вечер скоро.
— Чего? — не поняла ученица. — Книг?
— Неужели не слышала, что о библиотеке болтают? — карие глаза лукаво блеснули в свете фонаря, который мальчик держал в руке, шагая рядом с ведьмой по коридору.
Соль абсолютно уверенно возразила:
— Нет там ни духов, ни призраков.
— Вот и я о том, — насупился Мин. — А они твердят, что книги опасны. Вымахали, а до сих пор в глупости верят!
— Знаешь, — философски заметила ученица, когда они миновали очередных почтительно застывших стражников. — В чём-то они правы: книги хранят знания, а знания могут быть опасны. Только направление этим знаниям уже людские руки дают. Да и проверить то, что прочёл, бывает нелишним, — с усмешкой добавила, припомнив, какой объём ложной, глупой и ненужной информации хранит «всемирная паутина» её родного мира.
Горностай, видимо, сообразив, куда они идут, лизнул мальчишку в щеку, спрыгнул и побежал впереди, время от времени оглядываясь на нерасторопных двуногих.
Мин рассмеялся и рукавом стёр со щеки влажный след.
— А кто «они»? — осторожно полюбопытствовала ведьма.
— Хильда, — скривился мальчик. Тут же постарался сгладить впечатление: — Но ей простительно: девчонка все-таки. А вчера учитель заявил, что в библиотеку — ни ногой. Представляешь?
Соль не представляла. Если поведение дочери герцога, которая была едва ли на пару лет старше Минвальда, ещё хоть как-то можно было объяснить: не все дети лезут туда, где страшно. То, чем руководствовался взрослый и вроде бы умный мужчина, было непонятно. Да и слуги, как припоминала путешественница, книгохранилище предпочитали обходить стороной, а уж находиться там в одиночку и вовсе не отваживались.
Она-то списывала это на обычную прихоть суеверного люда, с грамотой мало знакомого, а потому склонного всё мистифицировать. Но похоже, дело было в другом.
Ведьма тут же попыталась ситуацию прояснить:
— А чем им книги со свитками не угодили, Мин? — и зачем-то добавила: — Ты не думай, я не боюсь. Любопытно просто.
Мальчишка пожал плечами, отчего свет качнулся. Тени рассыпались, сгустились по углам. И впрямь, в пору страшилки сочинять.
— Кюр! — поторопил белоснежный зверёк, в нетерпении поставив лапки на дверь.
Резная массивная створка поддалась неохотно, со зловещим скрипом.
— Петли пора смазывать, — совсем по-взрослому покачал головой юный герцог, бесстрашно шагая внутрь, хотя фонарь в его руках предательски дрогнул.
Прода 4.2.
Впрочем, внутри в фонарях и нужды не было: огромное помещение оказалось залито закатными лучами. Замешанные на солнечном золоте витражные краски ложились на пол, книги, свитки и резную мебель пятнами поистине фантастических цветов. Свет наливался бронзой и охрой. И казалось, вот-вот начнёт бледнеть. Темнеть. Так и манил насладиться последними красками заката. Но не красота зала привлекла внимание ведьмы на этот раз: зверёк, прошмыгнув у них под ногами, обдал магией. В нём и раньше сила ощущалась, но мягкая, природная. Как будто в ясный летний день в лесу: солнце сквозь листву пригревает, тёплым лучом касается щеки, но жмурится нет нужды — свет не слепит, потому что над тобой зелёный шатёр; а в паре шагов от тропинки торопится по каменистому руслу, журчит ручеёк — спешит стать полноводной рекой… Такую магию и не замечаешь, пока специально не сконцентрируешься. Но сейчас… Сейчас её обдало чем-то холодным, густым, липким. Ведьма сравнение могла с трудом подобрать. Одиночеством будто. Даже отчаянием. Или… Качнула головой. Всё было не то. — Мин, я посмотрю, чем Кай занят, — торопливо предупредила Соль мальчика и поспешила вдоль высоких резных стеллажей. Пришлось подняться по короткой винтовой лестнице — такой же изящной резной, как и вся мебель в библиотеке, — на второй ярус, где прятались те самые книги с кристаллами горного хрусталя на корешках. — Кай, — негромко позвала ведьма, когда оказалась вне поля зрения и слуха юного герцога. — Я могу тебе помочь? Зверёк пискнул, спрыгнул с дальней полки. Недоверчиво приблизился. Марисоль присела, медленно вытянула руку, демонстрируя пустоту на ладони. Терпеливо дождалась, пока он подошёл. Настороженно сверкая тёмными глазками, едва светящимися, горностай опасливо обнюхал кончики пальцев. Вздохнул. Ткнулся носом в её ладонь. Переполняющая его сила обожгла ведьму. Соль охнула. Но руку не убрала. — Я не уверена, — шёпотом предупредила она. — Никогда с таким не сталкивалась. Но попробую вернуть потоки в нормальное состояние. Зверёк попятился. И она поспешила добавить: — Ни тебе, ни Мину не наврежу, обещаю, — в этом она ни мгновения не сомневалась. И, кажется, Кай это чувствовал. Дернув хвостом, он позволил взять себя на руки. Белоснежная шерстка под пальцами вставала дыбом, колола кончики электрическими разрядами… Соль успокаивающе погладила удивительное животное, вспоминая уроки с Бертом. Она медленно вздохнула, концентрируясь. Спустя мгновение осторожно потянула к себе эту странную, будто искалеченную магию. Губы беззвучно шевелились, пальцы двигались, словно распутывая невидимые узелки. Пропуская силу сквозь ладони, а иногда и через себя, она бережно, по капле возвращала её горностаю. Потребовалось время, прежде чем зверёк тоненько, с явным облегчением вздохнул. — Где же ты этой гадостью напитался, маленький? — посочувствовала волшебница, когда всё было уже позади, а вокруг клубилась магия — совершенно нормальная, тёплая и уютная, какой она и бывает в природе. Кай жмурился и доверчиво жался к ведьме. Мягкая белоснежная шерстка лоснилась и больше не кололась искривлённой силой. — Соль, у вас там всё хорошо? — донёсся откуда-то снизу тревожный голос маленького наследника. Горностай встрепенулся. Выскользнул из рук. И в несколько длинных прыжков, слившихся в один, оказался на верхней полке ближайшего стеллажа. Повёл мордочкой из стороны в сторону, как будто просил про него не говорить. — Всё хорошо. Иду, — рассмеялась ведьма. И подмигнув зверю: — Не безобразничай, — поторопилась спуститься. О чем она могла рассказать маленькому герцогу? О том, что у него необыкновенный зверь? Так мальчишка об этом и сам догадывался. Озвучить — подвергнуть опасности их обоих. И себя заодно. А то и весь замок — зверь-то родовой! Об искривлённой силе? Тем более не скажешь. Тут уж никакие Небеса не спасут. Но откуда он её принёс? Удивительно, но, несмотря на тревожные мысли, на душе было неожиданно легко. Впрочем, именно так и влияла естественная, природная магия: дарила ощущение свободы, легкость и ясность голове. Даже восприимчивым немагам. — Извини, что заставила ждать, светлость, — присела девушка в шутливом реверансе, остановившись возле стола. Мин, получив от ведьмы заверение в том, что всё хорошо, уже успел вернуться за стол и с ногами забраться на стул с высокой спинкой. — Прощаю, — величаво повёл рукой мальчик. И рассмеялся. Потом серьёзно добавил: — У нас едва ли час. Потом стемнеет. И нас отсюда погонят. — Главное, чтоб не поганой метлой, — в тон ему откликнулась Соль, однако не теряя времени уселась рядом. И вновь, под тихий треск подобия камина в дальнем от стеллажей углу, они погрузились в написание слов, построение предложений, пунктуацию и орфографию нового мира…
*
Дорогие друзья!
К сожалению, на этом уже написанная и выложенная часть заканчивается. Далее выкладку продолжу по мере написания.
Мне и самой очень хочется поскорее рассказать вам эту историю. Но, боюсь, чаще двух раз в неделю выкладывать не смогу.
Спасибо вам за интерес, за отзывы и за то, что ждёте!
До встречи в новом продолжении!
Прода 4.3.
Кай носился по библиотеке белой молнией, каким-то совершенно удивительным образом не сбросив с полок ни один фолиант и не попортив когтями ни один свиток. А уж в длине и остроте его когтей ведьма не раз имела возможность убедиться, к счастью, не на собственном опыте.
Впрочем, на фоне происходящего нетронутые книги наименее удивляли.
Что так искривило магическую энергию? Где её нашёл Кай? И для чего собрал на себя?
Магия эта не была тёмной, враждебной или разрушительной сама по себе — она была опасна ровно на столько, насколько может быть опасна любая вещь в мире, если она функционирует неправильно.
Опасна своей непредсказуемостью.
Потенциально опасна в больших количествах.
Она тяжёлая, мягко говоря неприятная, а значит, зверёк сделал это сознательно. Зачем?
И собрал не здесь, не в библиотеке — ведьма бы почувствовала…
— Соль, у тебя река переходит вброд моего прапрапрадеда! — хихикнул Мин, заглядывая в пергамент, на который ведьма рассеянно переносила текст.
Марисоль вчиталась, хмыкнула.
— Прости.
Мальчишка отмахнулся:
— Пустое! — и нарочито грозно прищурился: — Или ты намеренно пыталась оскорбить память моего предка? — явно копируя отцовские интонации.
Ведьма в столь же фальшивом испуге прижала руки к груди. Опустила глаза.
— Что вы, Ваша светлость! Я бы не посмела.
Несколько мгновений мальчишка сверлил волшебницу подозрительным взглядом сквозь прищур.
— Оправдана! — провозгласил будущий герцог, от души хлопнув по столу ладонью.
— Благодарю, ваша светлость, — Соль даже присела в шутливом реверансе, воспользовавшись возможностью размяться.
И неожиданно поймала себя на мысли, что ей очень хочется, чтобы Мин не растерял с возрастом своей доброты и не променял веру в людей на обманчивое сияние власти и золота.
Жаль вера в людей с проницательностью мало сочетается и с возрастом и опытом покрывается сизым налётом настороженности.
Отбросив мрачные мысли, ведьма улыбнулась, кивая за стол:
— Едем дальше?
— Куда? — не понял Мин.
— Прошу прощения, ваша светлость. Продолжим?
Юный учитель бросил взгляд на окно, за которым неумолимо догорал день. Поежился. Но решительно вернулся к чтению.
Ему нужно было за пару дней ознакомиться с биографией, с историей правления своего предка, царившего в Драканде пару-тройку сотен лет назад и составить обо всём этом собственное мнение. Так и вышло, что Мин читал, а ведьма выборочно переписывала предложения.
«И уединился в башне Небесной Володетель Драканда, душ и судеб людских и всякой твари живой, на сей благословенной земле существующей. И в долгом уповании к Небесам пробыл там три дня и три ночи. И смилостивились Небеса. И явили дождь над мёртвой землёй…»
Ведьма отчаянно прятала кривую усмешку. Либо предок Минвальда был совсем хлипким магом, либо летописец изрядно приврал. Соль, терпеливо выводя на желтоватой бумаге знаки, склонялась ко второму.
На краю сознания маячила какая-то мысль, никак не желающая принимать хоть чуточку чёткие очертания…
Мальчик бережно перевернул жёсткую желтоватую страницу.
И Соль снова вчиталась в витиеватые во всех смыслах рукописные строчки:
«И вышла из берегов Альта, омыла исцеляющими водами поля герцогства, изничтожила напасть моровую…»
По всей видимости, речь шла о насекомых, расплодившихся во время засухи и уничтожавших посевы. Когда Соль была совсем мелкой, они с бабушкой помогали землякам справиться с такой напастью в особенно засушливое лето.
— Слушай, а эта загогулина — обозначение реки, я угадала? — Соль ткнула в простенькую завитушку возле названия. — Как вообще пишутся названия? — она очень хорошо понимала, что манипулирует мальчишкой.
Пусть и почти невинно, безобидно и абсолютно безопасно для него. Но факт оставался фактом: она снова использовала ребёнка в своих целях. На душе оставался неприятный осадок, да только упустить такой шанс она не могла.
— Как имена, — пожал плечами юный учитель, отвлекаясь от своего задания. — Только иногда к ним ещё приставку добавляют. У рек такой знак, верно. А остальные… Покажу сейчас, погоди.
Воодушевлённый мальчишка, которого явно обрадовала возможность отложить нудную книжку, спрыгнув со стула, скрылся в проходе между стеллажами раньше, чем ведьма ещё хоть один вопрос озвучить успела.
Где-то в отдалении что-то стукнуло, зашуршало.
— Кай, мешаешь! — донеслось приглушённое, смешливое. — Чего тебе? Молодец. Дюжина уже? Попрошу Дая тебе вознаграждение выдать.
А спустя пару мгновений Мин уже возвращался с небольшим свитком в руках.
— Вот, — с ведьминой помощью расстелив найденную карту на столе, мальчик указал на простенькую завитушку рядом с извилистой тёмной лентой, — смотри: это реки, вот так, — маленький палец сдвинулся к схематичным домикам, ткнул в простую руну рядом, — подписывают города, а это — горы…
— А мы где? — не удержалась ведьма.
— Вот здесь, — городок оказался севернее, в окружении леса и тёмных пятен-камней.
Кажется, картограф был художником: столь изящно и с любовью, хоть и без лишних деталей был изображен каждый элемент.
— Это, — мальчик жестом обрисовал над картой неправильной формы не то овал, не то нечто сродни треугольнику, — наше герцогство. Мы владеем почти третьей частью земель королевства. Здесь — главный город.
Рассматривая карту, Соль не смогла удержаться от вопроса:
— А почему вы не там живете? Или в наши выселки столицу не перенести?
— Там дороги, полноводная река, торговые пути проходят… — пожал плечами мальчик, ему всё это явно казалось очевидным. — Удобное расположение. А у нас тут тракт по зиме снегом заметает.
Ведьма кивнула. Однако продолжила допытываться:
— Но разве тогда в главном городе было бы не удобнее жить?
— Отцу удобнее, наверное. Но Хельге здесь легче. Здесь родовое гнездо. Да и недалеко мы.
Помолчали. Соль старательно вглядывалась в карту, стараясь как можно лучше запомнить и прикидывая, как бы упросить Мина её не убирать далеко.
На карте королевства, условно разделённой на три сектора-области, тут и там торчали одинокие скалы.
— А что это? — ведьма наугад ткнула в одну, крупную, привлекающую внимание.
— Сонная скала. Учитель говорит, она туманами окутана. Ой, стемнеет скоро! Надо ещё хоть страничку… — спохватился мальчик.
Увлечённые, они и не заметили, когда воздух в библиотеке выцвел до сумрачно-серого.
— Ты запиши пока себе эти значки, — предложил юный герцог, задумчиво почесав макушку.
Пока ведьма старательно выводила на плотном, грубом листе новые символы, Мин подбросил дров в камин и зажёг фонарь.
Некоторое время слышен был лишь треск дров, сосредоточенное детское сопение да шелест время от времени переворачиваемых страниц.
Потом Мин, коротко оглядевшись, решительно закрыл книгу и поднялся.
