Спальня встретила меня такой необходимой тишиной. С размаху плюхнувшись на огромную, застеленную теплым пледом постель, я с ненавистью взглянула на свой сарафан. Да чтоб вас с вашей любовью к древнерусским нарядам! Закрыв глаза, я почему-то вспомнила, как на выпускном в школе в своей деревне шокировала правильных подружек и завуча с директрисой, появившись в очень уж коротком черном платье. Любительница любовных романов и редко появлявшихся в нашей глуши ярких глянцевых журналов, я тогда наивно решила затмить всех выпускников своей красотой, элегантностью и шиком. Затмила, да. Отец хворостиной домой гнал, а потом недели две слишком активных пацанов от дома отваживал и из кустов вылавливал.
Ногам резко стало холодно. Я удивленно посмотрела вниз и сразу же скривилась. Вот ничего путного сделать не могу. Черное платье, да. Облегающее, как вторая кожа. Интересно, снимать его как? Ножом разрезать? Хорошо хоть рукавов нет. А вот длина и вырез… Не пустят меня в таком наряде в местное приличное общество, ой не пустят.
- Даша, - дверь вдруг открылась, и в комнату бесцеремонно заглянул Финист. Увидел меня в пародии на платье, гулко сглотнул, отвел глаза. – Я… Нам поговорить… Надо…
- О чем? О твоем побеге? – не меняя положения и не делая попытки спрятать обнаженное тело, спросила я. – Так поздно об этом говорить. Десять лет прошло.
- Даша…
- Закрой дверь, Финист. С той стороны.
Хватит с меня, один раз я побывала наивной дурочкой, поверила в мужские чувства.
Словно подтверждая мои мысли, по комнате пронесся ветер, этакий мини-ураган. Он вытолкнул отца Ники в коридор и захлопнул за ним дверь. Что ж, чудно. Иногда и от магии может быть польза.
Ужин мне принесли в комнату. К тому моменту я уже остыла и встретила Аглаю недоуменным взглядом.
- Куда мне столько?
- Приказ господина, госпожа ведьма, - пробормотала девчонка, пряча глаза.
Какого именно господина, можно было не спрашивать. Кощей, судя по всему, решил раскормить меня до размеров колобка, чтобы никто больше на его невесту не покушался: три пирога с разной начинкой, жареное мясо, на гарнир – два вида каш и тушеные овощи. Плюс квас и пирожки. В общем, полноценный ужин для нескольких человек. Я спорить не стала, дождалась, пока Аглая удалится, представила себе шушиндру, жар-птицу и Ваську, а когда эта троица зашумела в коридоре, впустила их в спальню и отдала на растерзание практически всю снедь. Себе оставила кусок мяса, овощи и один пирожок.
- Иногда и от баб польза бывает, - снисходительно поглядывая на меня, сообщил объевшийся Васька, разлегшийся на ковре.
Я лениво запустила в него подушкой. Не попала. Кот только усы распушил.
- Р-р-я-а-у! – поддержала друга шушиндра, начиная вылизываться.
Жар-птица раскрыла и вновь закрыла хвост, посмотрела на меня, и через секунду в моих руках было одно из перьев. Золотое.
Я недоуменно посмотрела на птицу. Она ответила мне насмешливым взглядом. Я моргнула. Птица отвернулась. Перо осталось у меня.
- Лечиться тебе надо, Дашенька, - обреченно пробормотала я и потерла ладонью лицо.
Я с их сказками скоро с ума сойду. Если уже не сошла. «А потом окажется, что не было ни домика Яги, ни Кощея, ни шушиндры, а я лежу в палате с белыми стенами и с какой-нибудь мудреной горячкой в анамнезе», - уныло подумала я, посмотрела еще раз на перо и вздохнула. И вот что с ним делать? В какую часть тела и кому втыкать?
- Вась, а Вась, - позвала я кота. – Вась, что мне с этим делать?
Кот красноречиво взглянул на нерадивую ведьму.
- Желание загадывать, а потом перо по воздуху пустить.
- А сбудется?
Кот фыркнул в усы.
- Вы, ведьмы, все такие безголовые? Или только мне за грехи мои тяжкие досталось подобное «счастье»? Конечно, сбудется. Жар-птица сама тебе его дала.
Ладно, по воздуху, так по воздуху.
Я подошла к окну, потянула на себя ручку, задумалась, оформила мысленно пожелание и отпустила злато перышко. Что ж, посмотрим, как тут желания сбываются…
Утро началось с чересчур громкого стука в дверь, причем стучали не только кулаками. Я заперлась перед сном, а потому пришлось избавляться от теплого одеяла, вставать и, широко зевая, идти открывать.
На пороге оказались Финист, Змей и Кощей. Ну, в принципе, в первом и третьем не было ничего удивительного. А вот второй… У него же жена и дети. Кобелина.
- Даша! – Финист чуть ли на визг не сорвался. – У тебя совесть есть?! Сними сейчас же! Даша!
- В спальню, - приказал Кощей, буравя меня недовольным взглядом. Наивный. Нашел, чем пугать.
- За закрытыми дверями убивать будете? – уточнила я, отступая, чтобы позволить этой троице зайти в комнату.
- Даша, это не смешно, - недовольно фыркнул Змей, заходя следом за моими бывшим и настоящим мужчинами. – Мне, вообще-то, скоро домой возвращаться.
- Так а я при чем? – совершенно искренне изумилась я. – Это не я хотела секса, будучи семейным человеком.
- То есть не снимешь? – хмуро уточнил покрасневший Змей.
- Клянусь, что я сама никаких заклинаний не произносила.
Троица переглянулась.
- А кто вместо тебя? – вкрадчиво спросил Змей.
- Вряд ли вы сможете тут что-то поделать. Я желание загадала и перо жар-птицы по воздуху пустила, - сообщила я мужчинам.
На меня посмотрели, как на врага народа, подлежащего немедленному расстрелу.
- Почему хвосты? – обиженно проворчал Финист.
- На память, - хмыкнула я.
- И когда они отвалятся? – подал голос Кощей.
- Когда у вас троих помыслы чистыми станут.
Если бы взглядами можно было убивать, меня мгновенно растерли бы в пыль.
- Завтрак через час, - бросил обиженный в лучших чувствах жених и, не оглядываясь, первым вышел из моей спальни.
За ним последовали и остальные.
Дверь аккуратно закрылась. Я прикрыла глаза. Наверное, нужно было не свиные хвосты просить, а рожки, как у чертей.
На завтрак собрались все, включая зверей, активно выпрашивавших вкусняшки. Не было только детей, но они не доросли еще до общения за столом со взрослыми.
- Ты хотел развлечения? – с явным намеком спросил Кощей у Змея. – Будет тебе развлечение. Скоро прибудут скоморохи. Они развлекут. Всех нас, - с последними словами жених повернулся ко мне.
Взгляд его мне не понравился. Предупреждающий и предвкушающий одновременно. Похоже, кое-кто решил взять реванш. Понять бы еще, что именно он задумал…
Скоморохи действительно прибыли, очень скоро. Их отправили на просторный задний двор. Там труппа из семи человек развернула бурную деятельность: один угол двора огородили, занавесили серой, видавшей виды плотной простынкой, вытащили на свет божий таких же потрепанных перчаточных кукол, явно самодельных, устроили балаган. Собравшиеся на представление слуги довольно смеялись, Змей и Соловей изредка хмыкали, Ванька чуть ли не визжал от смеха. А мы с Никой старательно скрывали зевоту.
- Мам, ну вот как это может быть смешным? – буркнула моя испорченная телевидением и интернетом дочь, уныло наблюдая, как за Петрушкой гонится чудище, внешне похожее на собаку.
Ответить я не успела: отчего-то сдуревший Васька решительно прыгнул на несчастную тряпичную куклу и стал сосредоточенно рвать ее, пугая своим энтузиазмом и артистов, и зрителей.
- Ника, - нахмурилась я.
- Это не я, мам, - открестилась дочь.
Она или нет, было уже не важно: игрушка была испорчена, а представление – прервано.
Впрочем, надолго без развлечений народ не остался. От скоморошьей труппы отделился один из актеров, рослый плечистый детина, рыжий и наглый, и зычным голосом сообщил:
Мы – скоморохи, веселые лицедеи,
Поем, как можем, пляшем, как умеем,
Мы скоморошьего происхождения,
Очень древнего рода рождения,
Давно дали зарок: до скончания нашего века
Постоянно веселить и радовать каждого человека!
За ним выскочил другой: худой, длинный, с ломким тонким голоском. Он забренчал на гуслях и начал заунывно тянуть балладу о несчастной любви княжеской дочери и купеческого сына.
Ай и встретились они у овражка, да и полюбил он ее
Да любовью-то сильной, да безумной, -
громко вещал певец, не думая ни о логике, ни о смысле.
Мне захотелось зажать уши. Голос неумолимо ввинчивался в мозг, как штопор в бутылку.
- Какая романтичная история, - Кощей подошел неслышно и стоял рядом, издевательски ухмыляясь. – Надеюсь, исполнителя озверевший Васька не порвет?
Я поморщилась от очередного «петуха» певца и хмуро уточнила.
- Это месть за перо жар-птицы?
- Ну что ты, - хмыкнул жених, - я еще не начинал мстить. Тебе не кажется, что нужно вспомнить об обязанности невесты?
Дожидаться ответа он не стал, вместо этого наклонился и начал требовательно меня целовать.
«Ника увидит», - пронеслось в мозгу прежде, чем он отключился.
И снова Кощей виртуозно возбуждал меня одними поцелуями. Его язык гладил и ласкал мои губы, я с трудом сдерживала стон и явно хотела большего, приникая к жениху, как к роднику с чистой питьевой водой, требовательно целуя его и сходя с ума от желания…
Пришла в себя в полной тишине. Отдышалась, стараясь унять дрожь в теле, огляделась. Все тот же задний двор, все те же зрители. Вот только над нами с Кощеем Соловей и Змей держали ветки рябины. С плодами .
- А вот это месть, - еле слышно шепнули мне на ухо.
- Поздравим молодых! – громко возвестил Лихо. – Совет им да любовь! Пусть новая семья…
Дальше я не слушала. «Убью», - билась в голове мысль. Я повернулась к своему теперь уже мужу, посмотрела в его наглые глаза, облизнула сухие губы и зарычала.
Терпеть не могу физкультуру, особенно бег. Спортсмен из меня, как из Ники – Гарри Поттер . Всегда предпочитала выходить заранее, чтобы не опаздывать, не спешить, не бежать. Но не в тот момент. Тогда я не бежала – летела. Вполне возможно, что любого спринтера запросто обогнала бы. Препятствия на пути? Какие? Где? Нет их. Обежать или перепрыгнуть. А вот фигура улепетывавшего от меня муженька есть. Она сил мне придает, на подвиги ратные вдохновляет. В общем, гоняла я его по всему дворцу. Потом вдруг резко выдохлась, прислонилась к косяку, огляделась. В этой комнате я еще не была. Кровать, стол, стул. Ничего лишнего. Все по-спартански скромно. Сам муж стоял у застеленной кровати с мерзкой ухмылочкой на губах.
- Успокоилась? – поинтересовался он, пока еще не рискуя подходить ко мне.
- Где мы? – проигнорировала я вопрос.
- В моей спальне.
И снова эта улыбочка. Смотрит, гад, с намеком. Спальня, говоришь? А почему, собственно, и нет? Секс полезен для здоровья. Заодно и напряжение сниму.
Я начала неспешно раздеваться, наблюдая за тем, как меняется дыхание у моего вероломного мужа, как в глазах появляется желание, сходное с моим. Кощей в несколько шагов преодолел расстояние между нами, протянул руки, стал помогать мне. Я была не против. Муж? Пока – да. Потом – посмотрим. По меркам России я еще свободная женщина. А свадьба в стиле славян… Ну мало ли, у кого какие извращения.
Эмоции выплескивались через край. Азарт от погони плавно переходил в возбуждение. Дыхание наше участилось. Мы завалились на кровать и начали с любопытством и нетерпением исследовать друг друга. Я не была наивной девочкой, красневшей при слове «секс», и смогла по достоинству оценить опытность своего нового любовника.
Из постели мы вылезли вечером, сбросив напряжение и вспомнив о потребностях желудка. В кухне на столе мы обнаружили оставленные слугами для молодых кувшин с молоком, свежий, еще горячий каравай хлеба, порезанное пластами жареное мясо и землянику.
- Вкусно, - я жевала уже третий кусок мяса, - скоро придется гардероб менять, иначе в джинсы не влезу.
Кощей удивленно поднял бровь.
- Ты еще дорожишь этой дурацкой одеждой?
- Эта дурацкая одежда, между прочим, приличных денег стоит, - язвительно просветила я мужа. – Да и скоро домой возвращаться. Ученики меня в сарафане не узнают.
- Домой? В сарафане? Твой дом теперь здесь, - последовал ответ.
Ну что ж, ожидаемо. Вот только я никогда не любила самоуверенных мужчин. Рано став самостоятельной, я всегда поступала так, как считала нужным, и даже родительские наказания не вбили в мою голову уважение к желаниям других. Поэтому развивать тему я не стала, благоразумно промолчав, но прекрасно знала, как именно поступлю в очень скором времени.
Ночевали мы в своих комнатах – на этом настояла я.
- Зачем? – попробовал воспротивиться Кощей. – Мы с тобой теперь супруги.
- И что? – удивилась я. – У супругов не может быть отдельных спален? Мне еще надо Нике все объяснить. Она привыкла…
- Нике? – оборвал меня муж. – Ты считаешь, она не знает, куда и зачем мы исчезли? Или до сих пор думаешь о ней, как о несмышленом ребенке? Уверяю тебя, она отлично все поняла.
Я покраснела и все же на ночь отправилась к себе.
- Мамочка, - влетела ко мне утром растрепанная дочь, сверкая голыми пятками. Ну хоть в длинной теплой ночнушке, и то дело, - мамочка, а ты правда замуж вышла? За Кощея? А мы теперь здесь жить будем? А бабушку с дедушкой сюда привезем?
- Ника, ты почему без обуви? – я взъерошила волосы ребенка, - Заболеть хочешь?
- Ну мамочка, - заканючила дочь, - ну ответь…
- На что ответить? Да, мы с Кощеем прошли обряд бракосочетания, но только по местным обычаям. Официально, по законам нашей с тобой страны, мы не женаты. В школу ты тоже ходить не собираешься? Или думаешь, что магией все можно заменить? Дедушку с бабушкой ты спросила? Может, они не захотят сюда ехать?
Ребенок поник.
- Ну мамочка, это же сказка…
- Вот именно, что сказка, - я устало вздохнула, - а есть еще и реальная жизнь.
Оставаться здесь навсегда я не намеревалась: родители, работа, налаженный быт – все это было мне слишком дорого, чтобы обменять его на иллюзорное счастье с неким сказочным персонажем. Кощей добровольно меня отпускать не хотел. Значит, оставалось только одно: научиться магии в таком объеме, чтобы суметь сбежать в нужную минуту. В конце концов, если я – ведьма, причем сильная, то и магией должна владеть.
Отправив Нику в её комнату, я дождалась служанку, привела себя в порядок, надела ненавистный сарафан и спустилась вниз.
За завтраком снова собрались взрослые обитатели дворца и животные. Сестра Финиста, умиляясь в край обнаглевшим шушиндре и Ваське, без стеснения кормила их кусочками со своей тарелки. Жар-птицу взял под свое покровительство Лихо. Остальные предпочитали смотреть в свои тарелки. И только бывший жених постоянно прожигал меня взглядом. Судя по всему, ему не нравилась рука Кощея, по-хозяйски лежавшая на спинке моего кресла. Я активно поглощала пшеничную кашу, блины, икру, запивала все это морсом из лесных ягод и не обращала внимания ни на руку, ни на бывшего. Передо мной стояла цель, четкая и ясная.
- Вот что значит, из девки в жены перейти, - одобрительно заметил Лихо, - и аппетит появился. Правильно, жене надо быть круглой и доброй. Как же иначе она ребенка выносит?
Я проглотила застрявший было в горле кусок блина, открыла рот… и тут же его закрыла… Марья, услышав слова Лиха, покраснела, резко отодвинула кресло и буквально выскочила из-за стола. Народ замолчал. Я удивленно посмотрела на Кощея. Он качнул головой.
- Все в порядке. Наелась, видно.
Сам муж своим словам не верил. Но не допрашивать же его при гостях.
После завтрака мужчины направились на задний двор – стрелять из лука и бросать в цель копье, соревноваться в меткости.
Ногам резко стало холодно. Я удивленно посмотрела вниз и сразу же скривилась. Вот ничего путного сделать не могу. Черное платье, да. Облегающее, как вторая кожа. Интересно, снимать его как? Ножом разрезать? Хорошо хоть рукавов нет. А вот длина и вырез… Не пустят меня в таком наряде в местное приличное общество, ой не пустят.
- Даша, - дверь вдруг открылась, и в комнату бесцеремонно заглянул Финист. Увидел меня в пародии на платье, гулко сглотнул, отвел глаза. – Я… Нам поговорить… Надо…
- О чем? О твоем побеге? – не меняя положения и не делая попытки спрятать обнаженное тело, спросила я. – Так поздно об этом говорить. Десять лет прошло.
- Даша…
- Закрой дверь, Финист. С той стороны.
Хватит с меня, один раз я побывала наивной дурочкой, поверила в мужские чувства.
Словно подтверждая мои мысли, по комнате пронесся ветер, этакий мини-ураган. Он вытолкнул отца Ники в коридор и захлопнул за ним дверь. Что ж, чудно. Иногда и от магии может быть польза.
Ужин мне принесли в комнату. К тому моменту я уже остыла и встретила Аглаю недоуменным взглядом.
- Куда мне столько?
- Приказ господина, госпожа ведьма, - пробормотала девчонка, пряча глаза.
Какого именно господина, можно было не спрашивать. Кощей, судя по всему, решил раскормить меня до размеров колобка, чтобы никто больше на его невесту не покушался: три пирога с разной начинкой, жареное мясо, на гарнир – два вида каш и тушеные овощи. Плюс квас и пирожки. В общем, полноценный ужин для нескольких человек. Я спорить не стала, дождалась, пока Аглая удалится, представила себе шушиндру, жар-птицу и Ваську, а когда эта троица зашумела в коридоре, впустила их в спальню и отдала на растерзание практически всю снедь. Себе оставила кусок мяса, овощи и один пирожок.
- Иногда и от баб польза бывает, - снисходительно поглядывая на меня, сообщил объевшийся Васька, разлегшийся на ковре.
Я лениво запустила в него подушкой. Не попала. Кот только усы распушил.
- Р-р-я-а-у! – поддержала друга шушиндра, начиная вылизываться.
Жар-птица раскрыла и вновь закрыла хвост, посмотрела на меня, и через секунду в моих руках было одно из перьев. Золотое.
Я недоуменно посмотрела на птицу. Она ответила мне насмешливым взглядом. Я моргнула. Птица отвернулась. Перо осталось у меня.
- Лечиться тебе надо, Дашенька, - обреченно пробормотала я и потерла ладонью лицо.
Я с их сказками скоро с ума сойду. Если уже не сошла. «А потом окажется, что не было ни домика Яги, ни Кощея, ни шушиндры, а я лежу в палате с белыми стенами и с какой-нибудь мудреной горячкой в анамнезе», - уныло подумала я, посмотрела еще раз на перо и вздохнула. И вот что с ним делать? В какую часть тела и кому втыкать?
- Вась, а Вась, - позвала я кота. – Вась, что мне с этим делать?
Кот красноречиво взглянул на нерадивую ведьму.
- Желание загадывать, а потом перо по воздуху пустить.
- А сбудется?
Кот фыркнул в усы.
- Вы, ведьмы, все такие безголовые? Или только мне за грехи мои тяжкие досталось подобное «счастье»? Конечно, сбудется. Жар-птица сама тебе его дала.
Ладно, по воздуху, так по воздуху.
Я подошла к окну, потянула на себя ручку, задумалась, оформила мысленно пожелание и отпустила злато перышко. Что ж, посмотрим, как тут желания сбываются…
Утро началось с чересчур громкого стука в дверь, причем стучали не только кулаками. Я заперлась перед сном, а потому пришлось избавляться от теплого одеяла, вставать и, широко зевая, идти открывать.
На пороге оказались Финист, Змей и Кощей. Ну, в принципе, в первом и третьем не было ничего удивительного. А вот второй… У него же жена и дети. Кобелина.
- Даша! – Финист чуть ли на визг не сорвался. – У тебя совесть есть?! Сними сейчас же! Даша!
- В спальню, - приказал Кощей, буравя меня недовольным взглядом. Наивный. Нашел, чем пугать.
- За закрытыми дверями убивать будете? – уточнила я, отступая, чтобы позволить этой троице зайти в комнату.
- Даша, это не смешно, - недовольно фыркнул Змей, заходя следом за моими бывшим и настоящим мужчинами. – Мне, вообще-то, скоро домой возвращаться.
- Так а я при чем? – совершенно искренне изумилась я. – Это не я хотела секса, будучи семейным человеком.
- То есть не снимешь? – хмуро уточнил покрасневший Змей.
- Клянусь, что я сама никаких заклинаний не произносила.
Троица переглянулась.
- А кто вместо тебя? – вкрадчиво спросил Змей.
- Вряд ли вы сможете тут что-то поделать. Я желание загадала и перо жар-птицы по воздуху пустила, - сообщила я мужчинам.
На меня посмотрели, как на врага народа, подлежащего немедленному расстрелу.
- Почему хвосты? – обиженно проворчал Финист.
- На память, - хмыкнула я.
- И когда они отвалятся? – подал голос Кощей.
- Когда у вас троих помыслы чистыми станут.
Если бы взглядами можно было убивать, меня мгновенно растерли бы в пыль.
- Завтрак через час, - бросил обиженный в лучших чувствах жених и, не оглядываясь, первым вышел из моей спальни.
За ним последовали и остальные.
Дверь аккуратно закрылась. Я прикрыла глаза. Наверное, нужно было не свиные хвосты просить, а рожки, как у чертей.
На завтрак собрались все, включая зверей, активно выпрашивавших вкусняшки. Не было только детей, но они не доросли еще до общения за столом со взрослыми.
- Ты хотел развлечения? – с явным намеком спросил Кощей у Змея. – Будет тебе развлечение. Скоро прибудут скоморохи. Они развлекут. Всех нас, - с последними словами жених повернулся ко мне.
Взгляд его мне не понравился. Предупреждающий и предвкушающий одновременно. Похоже, кое-кто решил взять реванш. Понять бы еще, что именно он задумал…
Скоморохи действительно прибыли, очень скоро. Их отправили на просторный задний двор. Там труппа из семи человек развернула бурную деятельность: один угол двора огородили, занавесили серой, видавшей виды плотной простынкой, вытащили на свет божий таких же потрепанных перчаточных кукол, явно самодельных, устроили балаган. Собравшиеся на представление слуги довольно смеялись, Змей и Соловей изредка хмыкали, Ванька чуть ли не визжал от смеха. А мы с Никой старательно скрывали зевоту.
- Мам, ну вот как это может быть смешным? – буркнула моя испорченная телевидением и интернетом дочь, уныло наблюдая, как за Петрушкой гонится чудище, внешне похожее на собаку.
Ответить я не успела: отчего-то сдуревший Васька решительно прыгнул на несчастную тряпичную куклу и стал сосредоточенно рвать ее, пугая своим энтузиазмом и артистов, и зрителей.
- Ника, - нахмурилась я.
- Это не я, мам, - открестилась дочь.
Она или нет, было уже не важно: игрушка была испорчена, а представление – прервано.
Впрочем, надолго без развлечений народ не остался. От скоморошьей труппы отделился один из актеров, рослый плечистый детина, рыжий и наглый, и зычным голосом сообщил:
Мы – скоморохи, веселые лицедеи,
Поем, как можем, пляшем, как умеем,
Мы скоморошьего происхождения,
Очень древнего рода рождения,
Давно дали зарок: до скончания нашего века
Постоянно веселить и радовать каждого человека!
За ним выскочил другой: худой, длинный, с ломким тонким голоском. Он забренчал на гуслях и начал заунывно тянуть балладу о несчастной любви княжеской дочери и купеческого сына.
Ай и встретились они у овражка, да и полюбил он ее
Да любовью-то сильной, да безумной, -
громко вещал певец, не думая ни о логике, ни о смысле.
Мне захотелось зажать уши. Голос неумолимо ввинчивался в мозг, как штопор в бутылку.
- Какая романтичная история, - Кощей подошел неслышно и стоял рядом, издевательски ухмыляясь. – Надеюсь, исполнителя озверевший Васька не порвет?
Я поморщилась от очередного «петуха» певца и хмуро уточнила.
- Это месть за перо жар-птицы?
- Ну что ты, - хмыкнул жених, - я еще не начинал мстить. Тебе не кажется, что нужно вспомнить об обязанности невесты?
Дожидаться ответа он не стал, вместо этого наклонился и начал требовательно меня целовать.
«Ника увидит», - пронеслось в мозгу прежде, чем он отключился.
И снова Кощей виртуозно возбуждал меня одними поцелуями. Его язык гладил и ласкал мои губы, я с трудом сдерживала стон и явно хотела большего, приникая к жениху, как к роднику с чистой питьевой водой, требовательно целуя его и сходя с ума от желания…
Пришла в себя в полной тишине. Отдышалась, стараясь унять дрожь в теле, огляделась. Все тот же задний двор, все те же зрители. Вот только над нами с Кощеем Соловей и Змей держали ветки рябины. С плодами .
- А вот это месть, - еле слышно шепнули мне на ухо.
- Поздравим молодых! – громко возвестил Лихо. – Совет им да любовь! Пусть новая семья…
Дальше я не слушала. «Убью», - билась в голове мысль. Я повернулась к своему теперь уже мужу, посмотрела в его наглые глаза, облизнула сухие губы и зарычала.
Терпеть не могу физкультуру, особенно бег. Спортсмен из меня, как из Ники – Гарри Поттер . Всегда предпочитала выходить заранее, чтобы не опаздывать, не спешить, не бежать. Но не в тот момент. Тогда я не бежала – летела. Вполне возможно, что любого спринтера запросто обогнала бы. Препятствия на пути? Какие? Где? Нет их. Обежать или перепрыгнуть. А вот фигура улепетывавшего от меня муженька есть. Она сил мне придает, на подвиги ратные вдохновляет. В общем, гоняла я его по всему дворцу. Потом вдруг резко выдохлась, прислонилась к косяку, огляделась. В этой комнате я еще не была. Кровать, стол, стул. Ничего лишнего. Все по-спартански скромно. Сам муж стоял у застеленной кровати с мерзкой ухмылочкой на губах.
- Успокоилась? – поинтересовался он, пока еще не рискуя подходить ко мне.
- Где мы? – проигнорировала я вопрос.
- В моей спальне.
И снова эта улыбочка. Смотрит, гад, с намеком. Спальня, говоришь? А почему, собственно, и нет? Секс полезен для здоровья. Заодно и напряжение сниму.
Я начала неспешно раздеваться, наблюдая за тем, как меняется дыхание у моего вероломного мужа, как в глазах появляется желание, сходное с моим. Кощей в несколько шагов преодолел расстояние между нами, протянул руки, стал помогать мне. Я была не против. Муж? Пока – да. Потом – посмотрим. По меркам России я еще свободная женщина. А свадьба в стиле славян… Ну мало ли, у кого какие извращения.
Эмоции выплескивались через край. Азарт от погони плавно переходил в возбуждение. Дыхание наше участилось. Мы завалились на кровать и начали с любопытством и нетерпением исследовать друг друга. Я не была наивной девочкой, красневшей при слове «секс», и смогла по достоинству оценить опытность своего нового любовника.
Из постели мы вылезли вечером, сбросив напряжение и вспомнив о потребностях желудка. В кухне на столе мы обнаружили оставленные слугами для молодых кувшин с молоком, свежий, еще горячий каравай хлеба, порезанное пластами жареное мясо и землянику.
- Вкусно, - я жевала уже третий кусок мяса, - скоро придется гардероб менять, иначе в джинсы не влезу.
Кощей удивленно поднял бровь.
- Ты еще дорожишь этой дурацкой одеждой?
- Эта дурацкая одежда, между прочим, приличных денег стоит, - язвительно просветила я мужа. – Да и скоро домой возвращаться. Ученики меня в сарафане не узнают.
- Домой? В сарафане? Твой дом теперь здесь, - последовал ответ.
Ну что ж, ожидаемо. Вот только я никогда не любила самоуверенных мужчин. Рано став самостоятельной, я всегда поступала так, как считала нужным, и даже родительские наказания не вбили в мою голову уважение к желаниям других. Поэтому развивать тему я не стала, благоразумно промолчав, но прекрасно знала, как именно поступлю в очень скором времени.
Ночевали мы в своих комнатах – на этом настояла я.
- Зачем? – попробовал воспротивиться Кощей. – Мы с тобой теперь супруги.
- И что? – удивилась я. – У супругов не может быть отдельных спален? Мне еще надо Нике все объяснить. Она привыкла…
- Нике? – оборвал меня муж. – Ты считаешь, она не знает, куда и зачем мы исчезли? Или до сих пор думаешь о ней, как о несмышленом ребенке? Уверяю тебя, она отлично все поняла.
Я покраснела и все же на ночь отправилась к себе.
- Мамочка, - влетела ко мне утром растрепанная дочь, сверкая голыми пятками. Ну хоть в длинной теплой ночнушке, и то дело, - мамочка, а ты правда замуж вышла? За Кощея? А мы теперь здесь жить будем? А бабушку с дедушкой сюда привезем?
- Ника, ты почему без обуви? – я взъерошила волосы ребенка, - Заболеть хочешь?
- Ну мамочка, - заканючила дочь, - ну ответь…
- На что ответить? Да, мы с Кощеем прошли обряд бракосочетания, но только по местным обычаям. Официально, по законам нашей с тобой страны, мы не женаты. В школу ты тоже ходить не собираешься? Или думаешь, что магией все можно заменить? Дедушку с бабушкой ты спросила? Может, они не захотят сюда ехать?
Ребенок поник.
- Ну мамочка, это же сказка…
- Вот именно, что сказка, - я устало вздохнула, - а есть еще и реальная жизнь.
Оставаться здесь навсегда я не намеревалась: родители, работа, налаженный быт – все это было мне слишком дорого, чтобы обменять его на иллюзорное счастье с неким сказочным персонажем. Кощей добровольно меня отпускать не хотел. Значит, оставалось только одно: научиться магии в таком объеме, чтобы суметь сбежать в нужную минуту. В конце концов, если я – ведьма, причем сильная, то и магией должна владеть.
Отправив Нику в её комнату, я дождалась служанку, привела себя в порядок, надела ненавистный сарафан и спустилась вниз.
За завтраком снова собрались взрослые обитатели дворца и животные. Сестра Финиста, умиляясь в край обнаглевшим шушиндре и Ваське, без стеснения кормила их кусочками со своей тарелки. Жар-птицу взял под свое покровительство Лихо. Остальные предпочитали смотреть в свои тарелки. И только бывший жених постоянно прожигал меня взглядом. Судя по всему, ему не нравилась рука Кощея, по-хозяйски лежавшая на спинке моего кресла. Я активно поглощала пшеничную кашу, блины, икру, запивала все это морсом из лесных ягод и не обращала внимания ни на руку, ни на бывшего. Передо мной стояла цель, четкая и ясная.
- Вот что значит, из девки в жены перейти, - одобрительно заметил Лихо, - и аппетит появился. Правильно, жене надо быть круглой и доброй. Как же иначе она ребенка выносит?
Я проглотила застрявший было в горле кусок блина, открыла рот… и тут же его закрыла… Марья, услышав слова Лиха, покраснела, резко отодвинула кресло и буквально выскочила из-за стола. Народ замолчал. Я удивленно посмотрела на Кощея. Он качнул головой.
- Все в порядке. Наелась, видно.
Сам муж своим словам не верил. Но не допрашивать же его при гостях.
После завтрака мужчины направились на задний двор – стрелять из лука и бросать в цель копье, соревноваться в меткости.
