Девушка украдкой открывает сообщение на смартфоне и вчитывается в напоминание от Велизары.
«Ох, совсем забыла о встрече!»
«-Привет. Праздновать ничего не придётся, я завалила экзамен, и сейчас папаша везёт меня на пары. Долгая история, но, похоже, этот домашний арест будет вечным»
«-Что? Ты так шутишь, да? Там же намечается настоящее веселье, и ещё из Турана привезли...»
-Убери телефон, Мирослава, я второй раз повторять не буду.
Девушка вздрагивает от ледяного голоса и не дочитывает до конца, в спешке блокируя смартфон и ставя на беззвучный. Судя по всему, она совершила грубейшую ошибку – не услышала, что говорит ей отец.
-Да, прости.
Поворачивается к нему вполоборота, но посмотреть в лицо боится. Статс-секретарь министра обороны Беримир всегда создавал неприступное впечатление, даже для своей семьи. Казалось, что на его широком, без единой морщинки, лице никогда не появлялось и намёка на улыбку. Седые длинные волосы и густая борода подкрепляли образ холодной суровости, её папочка придерживался модной тенденции, закреплённой в Центрарии, и постоянно обновлял снежный цвет своей причёски.
-Я говорил о том, что с сегодняшнего дня ты не ступишь одна и шагу. На официальных основаниях я нанял для тебя телохранителя. Он будет отслеживать каждое твоё движение за пределами дома, и докладывать мне обо всех твоих неправомерных высказываниях в мой адрес, а так же о высказываниях, касающихся вероятного нарушения правил поведения.
-Тело... что?!
Возмущённый выкрик раздался сам собой, на секунды она забывает о том, с кем разговаривает.
-Молчать! – интонация отца настолько угрожающая, что ему можно и не повышать голос, - Я познакомлю вас, как только мы приедем в твой Институт, он уже ждёт тебя. Его зовут Рейман, он зарегистрирован в Амаранте по визе политического убежища.
-Его родина... Туран? – спрашивает с каким-то придыханием, трепет в голосе удержать не получается.
-Да, но он уже доказал свою верность Артании. Вне дома ты обязана везде находиться под его присмотром, подпиши соответствующие бумаги.
Беримир протягивает Мире стопку каких-то файлов. Девушка старается не морщиться от омерзения, до того ей это официальное представление кажется фальшивым.
-Но... пап, если я скажу, что больше так не буду? – пытается отодвинуться от документов Мирослава.
-Не испытывай моё терпение, Мира, - отрезает до дрожи штампованной, без единой эмоции, фразой.
И как всегда девушка опускает взгляд, не выдерживает его напора. Она берёт протянутые документы и, не вчитываясь в строчки, подписывает необходимые страницы.
-Ты должна понимать, что я делаю это не по собственной прихоти, я всегда думаю об интересах нашей страны. У меня очень ответственная работа, и я хочу, чтобы ты, наконец, усвоила важность этой ответственности! В конечном итоге – это твоё...
-Будущее, - закатывая глаза, перебивает Мира. Она слышит подобную лекцию в сотый раз, и постоянно она заканчивается одинаковыми словами.
-Мирослава!
Девушка в смущении отворачивается, но последующих нравоучений не следует, автомобиль начинает плавно притормаживать. Мира смотрит в окно и видит, что они уже подъезжают к институту, и всё, на что её хватает – брезгливо сморщиться.
-Вы прибыли в точку назначения.
-Ты должна будешь подняться в деканат, Рейман уже ждёт тебя там, - за каждой произнесённой буквой слышно, как тяжело отцу создавать видимость спокойствия, - Все преподаватели в курсе, что теперь он будет в твоём сопровождении. Его официальный статус – ученик по обмену в рамках экспериментальной программы по налаживанию культурных связей с Тураном.
-Поняла.
Ничего она не поняла, пустила его речь фоном, ожидая, когда двери автомобиля откроются и выпустят в объятия ненавистной тюрьмы.
-Иди. Вечером я жду тебя на разговор, мы ещё не всё обсудили.
В ответ Мирослава ничего не произносит, выскакивает из беспилотника, как из душной ловушки. Не оборачивается, не хочет напоследок увидеть знакомый обвиняющий взгляд Беримира.
В её случае выбирается меньшее из зол – серое монструозное здание, выглядящее сейчас в глазах девушки, как колоссальное надгробие в тридцать два этажа. Как будто бы издеваясь, оно не следует закреплённым тенденциям центра столицы и сильно выделяется на белоснежном фоне остальных построек, отражая солнце в своих тёмных окнах. Безрассудная мысль о побеге отметается Мирославой сразу, машина отца привезла её на территорию Института, которая находится под круглосуточным видеонаблюдением. Нет выбора, кроме, как в точности выполнить инструкции Беримира и направиться в логово зверя.
Деканат располагается на шестнадцатом этаже. Путь до него чреват многими нежелательными встречами с теми, с кем Мира уже успела навсегда попрощаться. С преподавателями, студентами, со всеми от кого сознательно отгораживалась с первого дня поступления в «Это Чёрное Болото», как девушка про себя называет Институт Международных Отношений. Теперь же она идёт по светло-серым коридорам, опустив взгляд, словно бы это поможет не привлекать к себе слишком много внимания. Доля удачного стечения обстоятельств позволяет ей добраться до лифта, минуя человеческие толпы – папочка подвёз её в час занятий, но всё равно пару знакомых лиц она видит. Факультет Мирославы выше шестнадцатого этажа, так что это точно не её одногруппники или преподаватели, но всё равно девушке кажется, будто на неё бросают осуждающие взгляды. Самовнушение – страшная вещь. Институт Международных Отношений Амаранта славится выверенной до идеальности дисциплиной, когда идут пары, в коридорах не встретишь того, кого там не должно быть. Система и организация безопасности соперничает едва ли не с основным заводом на территории Турана – главным держателем всех акций, рудником «Светлый Передел», ходят слухи, что руководство Института многое позаимствовало у них, в том числе детали лаконичного серого дизайна. Хотя, казалось бы – для чего красть идеи, когда сферы деятельности разительно отличаются? Мирославе было бы любопытно найти оправдание бессмысленному подражанию.Выбивается из общей строгости административный этаж – шестнадцатый, он, будто бы специально всем своим видом кричит о том, что здесь сидит всё руководство учебного заведения. Золотистые, жёлтые оттенки, множество зеркальных элементов, потолки выше, чем на других этажах, на стенах проглядывают декоративные лепнины в виде веток амаранта – вставлять символ города любят многие организации в столице. Как и демонстрировать помпезность и величие статуса.
В золотом коридоре Мира намеренно замедляет шаг, чтобы морально подготовиться к очередной встрече с куратором своей группы и вероятно с деканом, и тем неведомым новым телохранителем Рейманом – девушка шумно выдыхает. «Как же их много!» Нескольких секунд не хватит, чтобы подготовить хотя бы зачатки какой-то речи.
Тем более, прямо перед ней уже кабинет 1603 – ненавистная третья дверь по левой стороне от лифта, отвратительно красивая, резная, блестящая. Девушка встаёт перед едва видимым объективом распознавания лица, уже нетерпеливо ожидая, когда её следующие минуты позора подойдут к концу.
Тревожные предположения Мирославы не оправдываются. На диване, который обычно используется посетителями во время ожидания, сидит... да, судя по официальному строгому костюму, какие предпочитает видеть на своих подчинённых Беримир – это её новый телохранитель. Молодой человек, старше её лет на пять, не очень высокий, чёрные волосы взъерошены, но смотрится это скорее мило, чем беспорядочно, голубые глаза задумчивые и, кажется, словно в них вечно прячется старая, неизведанная печаль.
Девушка суетливо оглядывает помещение и понимает, что больше в деканате никого нет. Конечно, связи папочки позволят устроить им приватную встречу.
Завидев Мирославу, Рейман тут же вскакивает с места и, скромно улыбаясь, подходит к ней ближе.
-Здравствуйте, Вы Мирослава?
Странно, она по какой-то причине ожидала от него дерзости и высокомерия. Вероятно – потому что он работает на её отца?
-Увы, но да, - Мира горько усмехается, - Как оказалось, я Ваша новая работа.
Девушке кажется, что в последние слова она вложила и вовсе неуместное тут ехидство. Мира тут же отводит взгляд, как делает всегда, когда ей становится неуютно рядом с собеседником. Папочка учил её совершенно иному поведению.
-Так и есть. Ваш отец уже обрисовал мои обязанности. Он категорично просил переговорить с Вами без посторонних ушей.
-О чём ещё можно говорить, если он уже распределил наши роли?
Глаза Реймана сужаются, выражение лица кажется менее доброжелательным. Он смотрит на Мирославу серьёзно.
-Садитесь, я подробно разъясню все требования, указанные в моём договоре.
Мира с тяжёлым вздохом выполняет его просьбу, присаживаясь на самый край дивана, словно в попытке быть как можно дальше от собеседника. Просьбу ли? Скорее отдалённый приказ Беримира. Видимо, через силу, но он намерен сделать из неё послушную дочку статс-секретаря.
Телохранитель довольно кивает, видя, что она так быстро уступила, и садится рядом с ней. Девушка лишь страдальчески поднимает взгляд к электронным часам на стене, собираясь засечь, сколько будет длиться их разговор. Зная любовь её отца к перестраховкам – их беседа точно продлится больше часа. Мира для интереса заключает с собой мысленный спор.
Один час семнадцать минут. Мирослава не удивлена, глупо ждать другого результата. Отец подобрал отличного работника, который добросовестно выполняет прописанный ему алгоритм. Девушка буквально везде обязана находиться в присутствии Реймана. В будние дни он заезжает за ней к восьми утра и сопровождает на пары. Для обоснования их заочного знакомства и постоянного пребывания вместе Мирославе присваивается статус куратора студента по обмену – распространённая практика для приезжих из Турана, завуалированный официальный надзор. Беримиру плевать, как это будет смотреться в том Институте, где весь преподавательский и руководящий состав знает и пресмыкается перед статс-секретарём, главное для него – Мира будет перед его вторыми глазами. После учёбы Рейман отвозит её домой, без любых отклонений от маршрута, просьбы заехать в магазин, больницу, парикмахерскую и любые другие заведения якобы «первой необходимости» не принимаются. Движение автомобиля телохранителя отслеживается службой безопасности отца. Каждый день Рейман будет отправлять Беримиру подробный отчёт о её поведении, практически дословно пересказывать их разговоры, сообщать о подозрительных идеях или просто о неосторожных словах, какие могли бы вызвать интерес у отца. Так же он конфискует у неё все имеющиеся переносные электронные приборы, смартфон меняет на старый телефон, способный к коммуникации лишь посредством обыкновенного звонка.
В этот раз Мирославу сажают на крепкий поводок. Проверенные лазейки вряд ли будут иметь смысл. В конце нескончаемого монолога телохранителя, где девушка лишь пару раз вставляла уточняющие вопросы, она смотрит на Реймана, как на своего палача.
-Понимаю, это принесёт в Вашу повседневную жизнь определённые неудобства...
-Ну, да, когда тебя каждый день провожают до туалета и сторожат у двери, как-то мало ощущаешь комфорт.
Она, как может, старается перевести всё в шутку, но знает, что наружу проскальзывают истинные эмоции.
-Мне жаль, но я выполняю свою работу.
«А я хотела получить работу своей мечты и свалить из этого города!»
За то время, пока он говорил, Мира перебирала множество вариаций своего отношения к новому знакомому, но так и не пришла к однозначному выводу.
Теперь же слушает его и пытается расслышать хотя бы намёк на искреннее сожаление.
-Ясно, значит... – она не сразу верно формулирует свою мысль, - Вы рассчитываете на наше сотрудничество?
-Я надеюсь на то, что Вы адекватно оцениваете ситуацию. Репутация Беримира и Ваш проступок указывают на то, что сейчас самая лучшая стратегия – подчиниться.
Он всё же сочувствует ей. Этого почти незаметно, лишь по чему-то, едва уловимому во взгляде и только.
-Хорошо, - девушка покорно кивает, делая это, как можно более естественно, - Какие же планы на сегодня? Идём на пары? Я даже не представляю, что сегодня по расписанию.
Ей, вдруг, невероятно сильно хочется узнать, сколько отец платит ему за услуги, но спрашивать она, конечно не решается.
-Сегодня мы не пойдём на пары. Беримир уже говорил с деканом. Вам необходимо присутствовать на конференции, посвящённой вопросу «Звёздного» конфликта на южных границах.
Мирослава чувствует, как внутри у неё всё обрывается.
-Почему он тогда привёз меня в Институт?
Она знает, что задаёт этот вопрос, желая растянуть время. Возвращаться в общество отца – худшее продолжение неудачного дня.
-Вам нужно расписаться за те задолженности, которые удалось закрыть, пока Вы отсутствовали.
-Ох.
Как же отвратительно осознавать, что за твою учёбу снова заплатил папочка!
Беримир специально запланировал так – чтобы она испытала стыд. Опять! Папина доченька, которой всё сходит с рук! Преподаватели будут улыбаться ей, скрывая за этой улыбкой презрение и ехидную насмешку, а студенты – открыто выказывать недовольство, кидая мерзкие оскорбления. Мирослава сталкивается с подобным постоянно, но привыкнуть не может. Отец мог легко отправить в деканат её электронную подпись, но до подобного он точно не опустится, считает унижение Миры частью её воспитания.
-Вы готовы? Конференция начинается в два часа, но, наверное...
-Нет, я готова.
Откладывать на жалкие мгновения пытку? Бессмысленно.
Минуты позора, когда девушка подписывает необходимые бумаги, пролетают быстрее, чем она рассчитывала. И, кажется, Мира использует их наиболее правильно – начинает вырабатывать иммунитет к своему телохранителю. Чужой человек будет наблюдать за её повседневностью, лучше сразу приучить себя к этому ужасу.
Пока Мирослава улаживает бюрократические вопросы, Рейман не произносит ни слова, молчаливо отрабатывает свою роль. Взгляд его глаз ощущается слишком явно, он тяжёлый, почти заставляет согнуться от незримого давления. Будто молодой человек смотрит на неё, не отвлекаясь ни на секунду. Девушке неуютно, настолько сильно, что щёки начинают гореть от смущения – подобное состояние Миру обычно настигает на публичных выступлениях.
Ясно одно – выработка иммунитета продлится долго.
Всю дорогу до автомобиля Реймана Мирослава борется с вылезшей из ниоткуда ненавистью к себе. Она снова замыкается, не может выдавить даже одну фразу, чтобы завязать разговор с телохранителем. Такое происходит часто, и предсказать маленькие приступы социофобии у неё никогда не получалось. Хватает крошечной неловкой ситуации, чтобы в поведении девушки что-то сломалось. Исправлять поломку предстоит путём долгих и мучительных усилий.
Настроение заметно повышается, когда она садится на заднее сиденье графитно-чёрного «Шёпота». У её телохранителя неплохой вкус, Мирославе всегда нравилась эта машинка. Обтекаемые, не резкие формы, которые теперь пихают в каждую вторую новинку, первые робкие попытки использования облегчённого сплава «Панголин» - сверхпрочный гибрид «Хамелеона» 671 пробы и титана.
