-Для восточной женщины умение общаться – половина доверия! Итак, до завтра. Честно говоря, в нашем центре наплыв клиентов, но вам я уделю внимание в первую очередь, - многообещающе произнесла целительница.
-Понимаю…
-Ничего вы не понимаете, - отрезала Бекоева, - дело вовсе не в протекции Петра. Вашей дочери четырнадцать, она еще ребенок, а детские проблемы надлежит решать незамедлительно. Главное – не упустить время. Первая любовь – тем паче проблемна. Пока я не расшифрую графики, ни дочке, ни жене прошу ничего не говорить. Хорошо?
-Спасибо, Мириам Аслановна, громадное спасибо.
-Вы оплатили чек. Кстати, за второй визит я не возьму с вас денег из уважения к Барышникову.
Её выразительные глаза вдруг сделались грустными.
В квартире Рыжовых зазвонил телефон. Вероника сняла трубку.
-Привет, отличница! - весело произнес голос Зилки Тюлькиной.
-Привет! – удивленно ответила Ника, раньше продвинутая одноклассница ей не звонила.
-Чем занимаешься?
-Уборку заканчиваю!
-Прекрасно, подгребай ко мне, у меня день рождения!
-Ты меня приглашаешь? – еще сильнее удивилась девушка.
Попасть на вечеринку к звезде класса считалось немыслимой удачей. Особенно для такой непопулярной личности как "монашка номер один".
-А почему нет? – ответила вопросом Тюлькина.
-Ну, не знаю… - смешалась Ника.
-Обидеть хочешь? Или тебя дома к дивану приклеили? Давай, подгребай к семи, жду!
-Но Лика и Лера…
-А ты им нянька? Ничего не случится, если разок одна сходишь. Или я для тебя не та компания? Слишком примитивная для нашего высокого интеллекта? – ерничала вредная Зилка.
-Наоборот, я для вас не интересна…
-Так, хватит ломаться, как сдобный пряник! Все, чтоб в семь как штык!
Не дожидаясь ответа, Зилка бросила трубку.
Помучившись совестью, Ника решила все же не обижать одноклассницу, раз в кои-то веки пригласившую ее в гости.
Тюлькина жила неподалеку, в доме за детским садиком в одном подъезде с Денисом Чибисовым. Нике не хотелось бы встретить его, но все обошлось.
-О, какие люди! – поприветствовала ее хозяйка вечера в умопомрачительных модных джинсах в равномерную дырку и отвязном топе, сплетенном не иначе как из веревок. На голове ее топорщились разноцветные прядки коротких волос.
-Поздравляю! – Ника вручила имениннице букет и набор компьютерных дисков с новыми играми.
-Мерси! Как раз о таких игрушках мечтала! Входи, не стесняйся, ну и видок у тебя! Прикольно, хоть сейчас в институт благородных девиц!
-Разве выглядеть по-человечески считается смешным?
В коридор вышел высокий юноша лет восемнадцати в черных джинсах и вытянутой серой футболке.
-О, мистер моралист! Познакомься с нашей скромницей Ничкой Рыжовой! – Тюлькина бесцеремонно хлопнула парня по животу тыльной стороной ладони.
-Очень приятно, Герберт, брат этой невыносимой особы, превратившей нашу квартиру в форменный тропический птичник! – церемонно произнес юноша.
-Слушай, все законно, мне предки разрешили! – окрысилась Тюлькина. – А ты вжваривай, куда собрался!
-А вот и не пойду! – заявил Герберт, - У любимой сестренки день варенья! Останусь, если не возражаешь!
-Конечно, нет! – проворковала Зилка самым приторным тоном. – Но ты же торопился на заседание своего не менее любимого экологического кружка!
-Ничего, я пропущу, иначе вы заклюете эту милую замечательную девочку! Прошу! – он согнул руку бубликом, в который зардевшаяся Ника вложила свою.
-Ой-ой-ой! – сделала рожицу Зилка и, подмигнув, исчезла в комнате.
Они застали веселье в самом разгаре. Размалеванные одетые в модные тряпки девчонки и впрямь походили на разноцветных попугайчиков. Ребята в штанах (язык не повернется назвать эти пароходные трубы брюками), еле державшихся на тощих чреслах, и широких многослойных футболках, выглядели не лучше. Ника в своем скромном бежевом платьице казалась здесь неприметным воробушком. Гремела музыка. Гости частично танцевали, частично сидели на диване и креслах и болтали друг с другом, надрывая голосовые связки. На нескольких сервировочных столиках стояли тарелки с горами бутербродов, высились бутылки с пивом и колой и стопки пластиковых стаканчиков.
Герберт наклонился к уху девушки:
-Видишь, тут настоящий ад!
Его дыхание ожгло ей шею.
-Все нормально! – почти прокричала Ника.
Они присели на два низеньких пуфика у двери.
-Съешь чего-нибудь? – снова обратился к ней Герберт.
-Нет, спасибо…
-Стесняешься?
-Я не голодна.
-А если честно?
-Если честно, не представляю, как себя вести, - поколебавшись, призналась Ника.
-Так я и думал. Нормальным людям кусок в горло не полезет в такой обстановке! – проговорил юноша. – Зилка обожает хаос. А я, наоборот, сторонник гармонии. Мы противоположности во всем, но другой сестренки у меня нет! - В его голосе позвучала нежность. - Все-таки, рекомендую бутерброды с красной рыбой и салями, сестрица их отменно делает!
Герберт положил на бумажную тарелочку два кулинарных чуда.
-Спасибо, - поблагодарила Ника.
-Пива или колы?
-Колы.
-Ясно. Совсем не пьешь.
-Только бокал шампанского на Новый Год.
-А я впервые попробовал шампанское в семь, мне оно жутко вкусным показалось, как лимонад. Добрых три стакана осушил. Но опьянение не помню, осталось ощущение веселья и полного счастья! – все так же на ухо поведал Герберт.
Брат одноклассницы нравился ей все больше и больше. Парень держался спокойно, с милой непосредственностью, рядом с ним девушка чувствовала себя защищенной, перестала бояться шумных гостей. Откровенно говоря, на них никто не обращал внимания, каждый занимался собой.
Бутерброды действительно оказались невероятно вкусными, просто таяли во рту. Незаметно Ника умяла оба. На тарелочке волшебным образом возникла горка фисташек. Меню из чипсов, орехов и сэндвичей она сочла непривычным угощением на именины. У Рыжовых на стол подавали классические салаты, жареный картофель, котлеты и курицу. И обязательный десерт из бисквитного торта и фруктов.
Здесь же все выглядело не так. Сама комната с минимумом мебели и массой столиков на колесиках. Стены, увешанные экзотическими сувенирами и фотографиями в самых причудливых рамках. Пестрые гости, которым плевать друг на друга. Странная музыка. Юноша в бесформенной футболке, казавшийся принцем из сказки.
-У вас интересные имена: Герберт, Зилаида, - заметила Ника, глотнув шипучего напитка из высокого стакана, ледяная кола оцарапала горло.
-Хочешь сказать, прикольные?
-Не люблю это слово.
-Я тоже. Оно вульгарно и ровным счетом ничего не объясняет, - согласился собеседник, – видишь ли, наши предки большие оригиналы, в свое время начитались фантастики, вот и начудили от души. Думаю, со мной все понятно: Герберт Уэллс, "Война миров". Откуда взялась Зилаида, сами толком объяснить не могут. Но понравилось. Мне-то еще ничего - Герберт Витальевич Тюлькин не так смешно звучит, как Зилаида Витальевна Тюлькина. Сестра осознала, какое у нее имечко, в четыре годика и сразу же возмечтала выскочить замуж! До сих пор не образумилась!
-Тебе не кажется этот повод несерьезным? - улыбнулась Ника. - Голицын или Петровский вполне могут оказаться законченными негодяями!
-Кажется. А еще мне кажется, я давным-давно тебя знаю!
Они встретились взглядами. Стены комнаты вдруг растворились, перестали существовать, полутемная гостиная превратилась в райский сад для двоих, а безбожный грохот музыки сменился пением птиц и журчанием ручья.
-Как зовут вашу маму? – машинально спросила девушка.
-Наяда Евгеньевна. Девичья фамилия Пончик.
Они невольно рассмеялись.
-Наверное, она тоже мечтала поскорей выйти замуж! - предположила Ника.
-И так спешила, что не спросила папахена, как его фамилия! – в тон ей ответил Герберт.
Неожиданно музыка стихла.
-Народ, минутку внимания! – обратилась к присутствующим именинница. – Тем, кто не знает, хочу представить славную пацанку! Веронику Рыжову! Пока Гэб окончательно не запудрил ей мозги!
Случилось страшное: одноклассница подошла к ним и протянула руку. Пришлось встать под заинтересованными взглядами гостей.
-Почему она не приходила раньше? Да все просто: я не видела в ней личности! Так, серая мышка, тихая отличница! Словом, полный отстой!
-Зилка, заткнись! – увидев, как мучительно покраснела Ника, Герберт вскочил и взял ее за другую руку.
-Отвали! – отмахнулась Тюлькина. – Но недавно эта скромница вдруг показала себя с неожиданной стороны! Явила миру образец ничем не замутненной, я бы сказала героической, самоотверженности!
-Зила, не надо, пожалуйста! – опустила голову Ника.
-Да не дрейфь, говорю, все путем! - подогретая пивом одноклассница еще сильней сжала ладонь своей гостьи.
Далее следовал гротескно приукрашенный рассказ о разорванной контрольной. Нетрезвый народец слушал на удивление внимательно, реагируя смешками и восторженными возгласами. Но Ника ощущала сердцем лишь одного человека – Герберта. Его взгляд, обращенный к ней, делался все весомее, наполнялся чем-то глубоким, необъяснимым. И прекрасным. Девушке вдруг захотелось, чтобы эта сладкая мука никогда не кончалась.
-И когда клочья бумаги полетели математичке в физию, я увидела в нашей скромнице не просто неприметную птаху, а чела обалденно красивой души! Аплодисменты! – все-таки завершила прочувственную речь Тюлькина – общество дружно забило в ладоши. - Она умница-спортсменка-красавица, кто бы спорил. Только не воображай, Ничка, я не набиваюсь тебе в подруги, но не могу пройти мимо настоящего поступка, пусть и во благо двух глупых Барби. Есть здесь хотя бы один индивидуум, ради которого кто-то уничтожил свою контрольную? Нет? Я так и знала!
-Зилка, не гони! Ты же не собираешься сделать из Ники музейный экспонат! – разозлился Герберт.
-Конечно, нет, мой славный братец! Но, согласитесь, она выглядит, как отстой! А я хочу придать ей отпадный вид хотя бы на один вечер!
-Я не позволю, черт побери! Тебя заносит на поворотах! – заорал юноша.
-Но разве плохо изменить себя, хотя бы попробовать! Ничего не прибавится и не убавится, не надо бояться, как последнее чмо! Ведь ты не против, Ничка? А то наш неистовый Гэб сейчас порвет меня на ленты!
-Я согласна, Зила, делай из меня, кого считаешь нужным! Нельзя отказывать имениннице! – задорно проговорила Рыжова.
-Вау! – завопили гости.
-Здорово! Я же говорила, она не совсем потерянный для общества человек! Алка, Светка, за дело!
Девчонки удалились в комнату Зилаиды. На кровать, застеленную грубой рогожкой с лохматыми заплатками, полетели самые фантастические тряпки. Нику заставляли мерить то одно, то другое. Наконец все дружно сошлись на юбке в складочку, сидевшей на бедрах и больше напоминавшей широкий пояс и модерновом льняном топе, оставлявшем открытым пупок. Сверху напялили белый длиннющий пиджак, больше похожий на плащ.
-О, повернись!
-Колготки у нее не отстойные, пойдут!
-Вполне! А весла!
-Суперские! Мне б такие!
Под веслами подразумевались ноги. Откуда-то вытащили деревянные ожерелье и браслеты. Навесили на шею, кисти и щиколотки.
-Блеск!
-Кантри и модерн в одном флаконе!
-Ничка, не попробуешь стать моделью, голову оторву!
Девчонки сыпали фразами, крутили и вертели ее, словно турникет на проходной, аж голова закружилась.
Потом принялись за прическу. Распустили "конский хвостик", начали пшикать из разноцветных баллончиков. Скоро вокруг головы возник нимб из всклокоченных прядок, торчавших из гладкой объемной "шапочки".
-Цветной гель – отпад!
-Волшебно!
-Везет же, мои лохмы ни за какие коврижки так не встанут!
-Суперская башка!
-Не то слово, охренеть, не встать!
-Алка, кончай кругами вокруг нее рымзать! Лучше займись глазками! – прикрикнула Зилка.
-Раскрасим, не боись!
Выдав очередную порцию восклицаний, одноклассницы принялись за макияж. Скоро Ника во всей красе появилась в гостиной.
-Вау! – среагировало общество.
-Вот так делают классных девчонок из серых мышек! Слава нашим талантам! – завопила Зилка, - Можешь носить мои шмотки до завтра, грех надевать сегодня свое скучное платье! Гэб, тащи фотик, надо запечатлеть историческое событие!
После фотосессии с Никой все принялись позировать в самых разнообразных позах.
-Классическая пирамида! – провозгласила Тюлькина. – Делай раз! Делай два! Делай три! Давайте, мальчики! Кто сверху?
В середине комнаты выросла невообразимая фигура из человеческих тел, распластанных друг над другом.
-Нет желающих? Дрейфите? Тогда я сама тряхну стариной! Держите, пацаны, держите, родненькие!
Именинница принялась карабкаться на третий ярус пирамиды и, оказавшись под потолком, торжествующе завизжала.
-Так они весь дом разнесут! – проворчал Герберт.
-Долой произвол взрослых! Долой учебный год! Да здравствует свобода и независимость! – орала Зилаида. – Привет с потолочной балки! Ура!
-Ура! – вторили остальные.
-Грохнется ведь, чумовая! – юноша взобрался на колени первого яруса, подхватил сестренку за талию, потерявшая равновесие пирамида рассыпалась, а ее участники со смехом раскатились по полу.
-Смерть тому, кто нам кайф обломал! – не унималась Тюлькина. – Ну, Гэби, труба тебе!
Парень схватил Нику за руку:
-Бежим!
Они ринулись, сломя голову в коридор, выскочили на площадку, захлопнув за собой дверь. С той стороны послышалось щелканье замка и несколько молодых тел навалились на неожиданную преграду.
-Держись, Ника! – проговорил Герберт, упираясь в пол и стены ногами и руками.
-Долой насилие! Да здравствует равноправие! Да здравствует личность! – провозгласила девушка, еле держа оборону, ей было весело и немного страшно.
-Ах, вы так! - послышалось в ответ.
Наконец дверь не выдержала, и на лестничной клетке образовалась куча мала. Герберт, отбиваясь от наседавших ребят, выдернул из свары Нику и потащил ее вниз.
-Фу, слава Богу! – выдохнул парень.
-Чем все это кончится? – прошептала Рыжова.
-Ничем, покуролесят и успокоятся, а вечерок завершится страшилками при свечах, - успокоил ее Герберт. – Зилка любит всякие страсти-мордасти. Сейчас начнет травить байки про вурдалаков и восставших мертвецов.
-Наверное, интересно послушать, - заметила Ника.
-Хочешь, вернемся?
-Пожалуй, нет, мне домой пора.
-Можно тебя проводить? Пройдемся немного, погода хорошая, - его глаза потемнели при свете фонаря.
Ника где-то вычитала, будто носители зеленых и серых радужных оболочек – потомки инопланетян, некогда обосновавшихся на Земле. А те, у кого очи голубые или карие – уроженцы нашего "шарика". У нее, Ники, они цвета осеннего неба. Значит, она коренная жительница, а предки сероглазого Герберта не иначе, как прилетели с какой-нибудь альфа Центавра.
-Ну, так как, пошли? – спросил парень, и Ника поняла, что все еще не ответила на его вопрос.
-Пошли, - вздохнула она, не понимая, отчего ей грустно.
То ли оттого, что вечер закончился так быстро, то ли из-за вероятной принадлежности Герберта к внеземной расе.
-Эй, уходите? – раздался голос с балкона.
В темноте алел огонек зажженной сигареты.
-Мне пора. Зила, спасибо, все было очень здорово! – поблагодарила Ника, задрав голову.
-Ну, пока, отличница! Не забывай одну простую вещь – хочешь изменить мир, начни с себя! – откликнулась одноклассница, аки глас с небес.
-Опять цыбаришь, малявка? – строго спросил Герберт. – Старший брат не курит, а она, салабонка, дымит!
-Понимаю…
-Ничего вы не понимаете, - отрезала Бекоева, - дело вовсе не в протекции Петра. Вашей дочери четырнадцать, она еще ребенок, а детские проблемы надлежит решать незамедлительно. Главное – не упустить время. Первая любовь – тем паче проблемна. Пока я не расшифрую графики, ни дочке, ни жене прошу ничего не говорить. Хорошо?
-Спасибо, Мириам Аслановна, громадное спасибо.
-Вы оплатили чек. Кстати, за второй визит я не возьму с вас денег из уважения к Барышникову.
Её выразительные глаза вдруг сделались грустными.
В квартире Рыжовых зазвонил телефон. Вероника сняла трубку.
-Привет, отличница! - весело произнес голос Зилки Тюлькиной.
-Привет! – удивленно ответила Ника, раньше продвинутая одноклассница ей не звонила.
-Чем занимаешься?
-Уборку заканчиваю!
-Прекрасно, подгребай ко мне, у меня день рождения!
-Ты меня приглашаешь? – еще сильнее удивилась девушка.
Попасть на вечеринку к звезде класса считалось немыслимой удачей. Особенно для такой непопулярной личности как "монашка номер один".
-А почему нет? – ответила вопросом Тюлькина.
-Ну, не знаю… - смешалась Ника.
-Обидеть хочешь? Или тебя дома к дивану приклеили? Давай, подгребай к семи, жду!
-Но Лика и Лера…
-А ты им нянька? Ничего не случится, если разок одна сходишь. Или я для тебя не та компания? Слишком примитивная для нашего высокого интеллекта? – ерничала вредная Зилка.
-Наоборот, я для вас не интересна…
-Так, хватит ломаться, как сдобный пряник! Все, чтоб в семь как штык!
Не дожидаясь ответа, Зилка бросила трубку.
Помучившись совестью, Ника решила все же не обижать одноклассницу, раз в кои-то веки пригласившую ее в гости.
Тюлькина жила неподалеку, в доме за детским садиком в одном подъезде с Денисом Чибисовым. Нике не хотелось бы встретить его, но все обошлось.
-О, какие люди! – поприветствовала ее хозяйка вечера в умопомрачительных модных джинсах в равномерную дырку и отвязном топе, сплетенном не иначе как из веревок. На голове ее топорщились разноцветные прядки коротких волос.
-Поздравляю! – Ника вручила имениннице букет и набор компьютерных дисков с новыми играми.
-Мерси! Как раз о таких игрушках мечтала! Входи, не стесняйся, ну и видок у тебя! Прикольно, хоть сейчас в институт благородных девиц!
-Разве выглядеть по-человечески считается смешным?
В коридор вышел высокий юноша лет восемнадцати в черных джинсах и вытянутой серой футболке.
-О, мистер моралист! Познакомься с нашей скромницей Ничкой Рыжовой! – Тюлькина бесцеремонно хлопнула парня по животу тыльной стороной ладони.
-Очень приятно, Герберт, брат этой невыносимой особы, превратившей нашу квартиру в форменный тропический птичник! – церемонно произнес юноша.
-Слушай, все законно, мне предки разрешили! – окрысилась Тюлькина. – А ты вжваривай, куда собрался!
-А вот и не пойду! – заявил Герберт, - У любимой сестренки день варенья! Останусь, если не возражаешь!
-Конечно, нет! – проворковала Зилка самым приторным тоном. – Но ты же торопился на заседание своего не менее любимого экологического кружка!
-Ничего, я пропущу, иначе вы заклюете эту милую замечательную девочку! Прошу! – он согнул руку бубликом, в который зардевшаяся Ника вложила свою.
-Ой-ой-ой! – сделала рожицу Зилка и, подмигнув, исчезла в комнате.
Они застали веселье в самом разгаре. Размалеванные одетые в модные тряпки девчонки и впрямь походили на разноцветных попугайчиков. Ребята в штанах (язык не повернется назвать эти пароходные трубы брюками), еле державшихся на тощих чреслах, и широких многослойных футболках, выглядели не лучше. Ника в своем скромном бежевом платьице казалась здесь неприметным воробушком. Гремела музыка. Гости частично танцевали, частично сидели на диване и креслах и болтали друг с другом, надрывая голосовые связки. На нескольких сервировочных столиках стояли тарелки с горами бутербродов, высились бутылки с пивом и колой и стопки пластиковых стаканчиков.
Герберт наклонился к уху девушки:
-Видишь, тут настоящий ад!
Его дыхание ожгло ей шею.
-Все нормально! – почти прокричала Ника.
Они присели на два низеньких пуфика у двери.
-Съешь чего-нибудь? – снова обратился к ней Герберт.
-Нет, спасибо…
-Стесняешься?
-Я не голодна.
-А если честно?
-Если честно, не представляю, как себя вести, - поколебавшись, призналась Ника.
-Так я и думал. Нормальным людям кусок в горло не полезет в такой обстановке! – проговорил юноша. – Зилка обожает хаос. А я, наоборот, сторонник гармонии. Мы противоположности во всем, но другой сестренки у меня нет! - В его голосе позвучала нежность. - Все-таки, рекомендую бутерброды с красной рыбой и салями, сестрица их отменно делает!
Герберт положил на бумажную тарелочку два кулинарных чуда.
-Спасибо, - поблагодарила Ника.
-Пива или колы?
-Колы.
-Ясно. Совсем не пьешь.
-Только бокал шампанского на Новый Год.
-А я впервые попробовал шампанское в семь, мне оно жутко вкусным показалось, как лимонад. Добрых три стакана осушил. Но опьянение не помню, осталось ощущение веселья и полного счастья! – все так же на ухо поведал Герберт.
Брат одноклассницы нравился ей все больше и больше. Парень держался спокойно, с милой непосредственностью, рядом с ним девушка чувствовала себя защищенной, перестала бояться шумных гостей. Откровенно говоря, на них никто не обращал внимания, каждый занимался собой.
Бутерброды действительно оказались невероятно вкусными, просто таяли во рту. Незаметно Ника умяла оба. На тарелочке волшебным образом возникла горка фисташек. Меню из чипсов, орехов и сэндвичей она сочла непривычным угощением на именины. У Рыжовых на стол подавали классические салаты, жареный картофель, котлеты и курицу. И обязательный десерт из бисквитного торта и фруктов.
Здесь же все выглядело не так. Сама комната с минимумом мебели и массой столиков на колесиках. Стены, увешанные экзотическими сувенирами и фотографиями в самых причудливых рамках. Пестрые гости, которым плевать друг на друга. Странная музыка. Юноша в бесформенной футболке, казавшийся принцем из сказки.
-У вас интересные имена: Герберт, Зилаида, - заметила Ника, глотнув шипучего напитка из высокого стакана, ледяная кола оцарапала горло.
-Хочешь сказать, прикольные?
-Не люблю это слово.
-Я тоже. Оно вульгарно и ровным счетом ничего не объясняет, - согласился собеседник, – видишь ли, наши предки большие оригиналы, в свое время начитались фантастики, вот и начудили от души. Думаю, со мной все понятно: Герберт Уэллс, "Война миров". Откуда взялась Зилаида, сами толком объяснить не могут. Но понравилось. Мне-то еще ничего - Герберт Витальевич Тюлькин не так смешно звучит, как Зилаида Витальевна Тюлькина. Сестра осознала, какое у нее имечко, в четыре годика и сразу же возмечтала выскочить замуж! До сих пор не образумилась!
-Тебе не кажется этот повод несерьезным? - улыбнулась Ника. - Голицын или Петровский вполне могут оказаться законченными негодяями!
-Кажется. А еще мне кажется, я давным-давно тебя знаю!
Они встретились взглядами. Стены комнаты вдруг растворились, перестали существовать, полутемная гостиная превратилась в райский сад для двоих, а безбожный грохот музыки сменился пением птиц и журчанием ручья.
-Как зовут вашу маму? – машинально спросила девушка.
-Наяда Евгеньевна. Девичья фамилия Пончик.
Они невольно рассмеялись.
-Наверное, она тоже мечтала поскорей выйти замуж! - предположила Ника.
-И так спешила, что не спросила папахена, как его фамилия! – в тон ей ответил Герберт.
Неожиданно музыка стихла.
-Народ, минутку внимания! – обратилась к присутствующим именинница. – Тем, кто не знает, хочу представить славную пацанку! Веронику Рыжову! Пока Гэб окончательно не запудрил ей мозги!
Случилось страшное: одноклассница подошла к ним и протянула руку. Пришлось встать под заинтересованными взглядами гостей.
-Почему она не приходила раньше? Да все просто: я не видела в ней личности! Так, серая мышка, тихая отличница! Словом, полный отстой!
-Зилка, заткнись! – увидев, как мучительно покраснела Ника, Герберт вскочил и взял ее за другую руку.
-Отвали! – отмахнулась Тюлькина. – Но недавно эта скромница вдруг показала себя с неожиданной стороны! Явила миру образец ничем не замутненной, я бы сказала героической, самоотверженности!
-Зила, не надо, пожалуйста! – опустила голову Ника.
-Да не дрейфь, говорю, все путем! - подогретая пивом одноклассница еще сильней сжала ладонь своей гостьи.
Далее следовал гротескно приукрашенный рассказ о разорванной контрольной. Нетрезвый народец слушал на удивление внимательно, реагируя смешками и восторженными возгласами. Но Ника ощущала сердцем лишь одного человека – Герберта. Его взгляд, обращенный к ней, делался все весомее, наполнялся чем-то глубоким, необъяснимым. И прекрасным. Девушке вдруг захотелось, чтобы эта сладкая мука никогда не кончалась.
-И когда клочья бумаги полетели математичке в физию, я увидела в нашей скромнице не просто неприметную птаху, а чела обалденно красивой души! Аплодисменты! – все-таки завершила прочувственную речь Тюлькина – общество дружно забило в ладоши. - Она умница-спортсменка-красавица, кто бы спорил. Только не воображай, Ничка, я не набиваюсь тебе в подруги, но не могу пройти мимо настоящего поступка, пусть и во благо двух глупых Барби. Есть здесь хотя бы один индивидуум, ради которого кто-то уничтожил свою контрольную? Нет? Я так и знала!
-Зилка, не гони! Ты же не собираешься сделать из Ники музейный экспонат! – разозлился Герберт.
-Конечно, нет, мой славный братец! Но, согласитесь, она выглядит, как отстой! А я хочу придать ей отпадный вид хотя бы на один вечер!
-Я не позволю, черт побери! Тебя заносит на поворотах! – заорал юноша.
-Но разве плохо изменить себя, хотя бы попробовать! Ничего не прибавится и не убавится, не надо бояться, как последнее чмо! Ведь ты не против, Ничка? А то наш неистовый Гэб сейчас порвет меня на ленты!
-Я согласна, Зила, делай из меня, кого считаешь нужным! Нельзя отказывать имениннице! – задорно проговорила Рыжова.
-Вау! – завопили гости.
-Здорово! Я же говорила, она не совсем потерянный для общества человек! Алка, Светка, за дело!
Девчонки удалились в комнату Зилаиды. На кровать, застеленную грубой рогожкой с лохматыми заплатками, полетели самые фантастические тряпки. Нику заставляли мерить то одно, то другое. Наконец все дружно сошлись на юбке в складочку, сидевшей на бедрах и больше напоминавшей широкий пояс и модерновом льняном топе, оставлявшем открытым пупок. Сверху напялили белый длиннющий пиджак, больше похожий на плащ.
-О, повернись!
-Колготки у нее не отстойные, пойдут!
-Вполне! А весла!
-Суперские! Мне б такие!
Под веслами подразумевались ноги. Откуда-то вытащили деревянные ожерелье и браслеты. Навесили на шею, кисти и щиколотки.
-Блеск!
-Кантри и модерн в одном флаконе!
-Ничка, не попробуешь стать моделью, голову оторву!
Девчонки сыпали фразами, крутили и вертели ее, словно турникет на проходной, аж голова закружилась.
Потом принялись за прическу. Распустили "конский хвостик", начали пшикать из разноцветных баллончиков. Скоро вокруг головы возник нимб из всклокоченных прядок, торчавших из гладкой объемной "шапочки".
-Цветной гель – отпад!
-Волшебно!
-Везет же, мои лохмы ни за какие коврижки так не встанут!
-Суперская башка!
-Не то слово, охренеть, не встать!
-Алка, кончай кругами вокруг нее рымзать! Лучше займись глазками! – прикрикнула Зилка.
-Раскрасим, не боись!
Выдав очередную порцию восклицаний, одноклассницы принялись за макияж. Скоро Ника во всей красе появилась в гостиной.
-Вау! – среагировало общество.
-Вот так делают классных девчонок из серых мышек! Слава нашим талантам! – завопила Зилка, - Можешь носить мои шмотки до завтра, грех надевать сегодня свое скучное платье! Гэб, тащи фотик, надо запечатлеть историческое событие!
После фотосессии с Никой все принялись позировать в самых разнообразных позах.
-Классическая пирамида! – провозгласила Тюлькина. – Делай раз! Делай два! Делай три! Давайте, мальчики! Кто сверху?
В середине комнаты выросла невообразимая фигура из человеческих тел, распластанных друг над другом.
-Нет желающих? Дрейфите? Тогда я сама тряхну стариной! Держите, пацаны, держите, родненькие!
Именинница принялась карабкаться на третий ярус пирамиды и, оказавшись под потолком, торжествующе завизжала.
-Так они весь дом разнесут! – проворчал Герберт.
-Долой произвол взрослых! Долой учебный год! Да здравствует свобода и независимость! – орала Зилаида. – Привет с потолочной балки! Ура!
-Ура! – вторили остальные.
-Грохнется ведь, чумовая! – юноша взобрался на колени первого яруса, подхватил сестренку за талию, потерявшая равновесие пирамида рассыпалась, а ее участники со смехом раскатились по полу.
-Смерть тому, кто нам кайф обломал! – не унималась Тюлькина. – Ну, Гэби, труба тебе!
Парень схватил Нику за руку:
-Бежим!
Они ринулись, сломя голову в коридор, выскочили на площадку, захлопнув за собой дверь. С той стороны послышалось щелканье замка и несколько молодых тел навалились на неожиданную преграду.
-Держись, Ника! – проговорил Герберт, упираясь в пол и стены ногами и руками.
-Долой насилие! Да здравствует равноправие! Да здравствует личность! – провозгласила девушка, еле держа оборону, ей было весело и немного страшно.
-Ах, вы так! - послышалось в ответ.
Наконец дверь не выдержала, и на лестничной клетке образовалась куча мала. Герберт, отбиваясь от наседавших ребят, выдернул из свары Нику и потащил ее вниз.
-Фу, слава Богу! – выдохнул парень.
-Чем все это кончится? – прошептала Рыжова.
-Ничем, покуролесят и успокоятся, а вечерок завершится страшилками при свечах, - успокоил ее Герберт. – Зилка любит всякие страсти-мордасти. Сейчас начнет травить байки про вурдалаков и восставших мертвецов.
-Наверное, интересно послушать, - заметила Ника.
-Хочешь, вернемся?
-Пожалуй, нет, мне домой пора.
-Можно тебя проводить? Пройдемся немного, погода хорошая, - его глаза потемнели при свете фонаря.
Ника где-то вычитала, будто носители зеленых и серых радужных оболочек – потомки инопланетян, некогда обосновавшихся на Земле. А те, у кого очи голубые или карие – уроженцы нашего "шарика". У нее, Ники, они цвета осеннего неба. Значит, она коренная жительница, а предки сероглазого Герберта не иначе, как прилетели с какой-нибудь альфа Центавра.
-Ну, так как, пошли? – спросил парень, и Ника поняла, что все еще не ответила на его вопрос.
-Пошли, - вздохнула она, не понимая, отчего ей грустно.
То ли оттого, что вечер закончился так быстро, то ли из-за вероятной принадлежности Герберта к внеземной расе.
-Эй, уходите? – раздался голос с балкона.
В темноте алел огонек зажженной сигареты.
-Мне пора. Зила, спасибо, все было очень здорово! – поблагодарила Ника, задрав голову.
-Ну, пока, отличница! Не забывай одну простую вещь – хочешь изменить мир, начни с себя! – откликнулась одноклассница, аки глас с небес.
-Опять цыбаришь, малявка? – строго спросил Герберт. – Старший брат не курит, а она, салабонка, дымит!
